Она стояла у колонны и водила пальчиком по мраморным резным завиткам.
- Привет, - рассеяно кивнула она, не отрываясь от орнамента, и не успел я, от этого расстроиться, как жена повернулась ко мне с озорной и нежной улыбкой
- Привет, - я почувствовал, как губы расплываются в счастливой усмешке - Где ты была? Я соскучился.
- Перечитывала твой подарок. Разбирала вещи и случайно наткнулась.
- Тебе нравиться?
- Ох, любишь же ты эмоциональные поглаживания.
- Интересно, кто же их не любит.
Мы познакомились на работе, обычная история для крупного мегаполиса.
Она пленила меня в первый же миг знакомства, иначе и не скажешь.
У нее были муж и ребенок.
Все, на что я мог рассчитывать - необременительные дружеские отношения, между коллегами такое случается.
Я поменял работу, женился, развелся, но так и не смог забыть ее.
Однажды я не выдержал и позвонил. Цифры ее телефонного номера на жёлтом квадрате стикера выцвели под лучами искусственного дневного света, трудно быть всегда на виду.
- Давай поужинаем, - предложил я. Удивительно, но она согласилась!
За те четыре года, что мы не виделись, она рассталась с мужем и сделала карьеру. У нее была насыщенная жизнь: сын, беспечно шагнувший в кризис тинейжерского возраста, отдел в транснациональной корпорации, высокая зарплата и прорва работы.
Она выглядела невозможно красивой, успешной и напряженной как перетянутая струна. Мы стали встречаться и, когда первый раз она проснулась рядом со мной, я уже давно не представлял себя без нее.
Моя любимая храбро начала все с нуля и, стоя на подоконнике снятой квартиры, энергично поливала грязные стекла "мистером Мускулом" и лукаво улыбалась мне фиалковыми глазищами.
Я спешил домой с цветами.
Жмурясь, она вдыхала аромат из прозрачного свертка, целовала меня: "Голубчик!", и принималась ловко колдовать над розами, укорачивая стебли, срезая шипы, и что-то добавляя в воду.
"Ты у меня сокровище", - нежно говорила она: "Подумать только, и умница, и добрый, и красивый". Я прижимал к лицу ее ладони и радовался исправной работе розовых очков, которые любовь нацепила на носик моей жене.
Каждое утро она кормила нас завтраком и мчалась на работу на другой конец города, соревнуясь со временем и объезжая пробки. Она ездила быстро, грамотно и бесстрашно, я никогда не волновался, видя, как беспрекословно повиновался ей белый корпоративный Фольксваген, которого она называла друг товарищ и брат.
Я так сходил по ней с ума, что не выдерживал долгих поцелуев. Стоило ей коснуться меня губами, и я вспыхивал охапкой сухой соломы.
С тех пор ничего не изменилось.
- Кто же их не любит! - В полутьме храма я поймал её взгляд
- Очень нравиться! Ты же прекрасно знаешь.
- Я только надеюсь.
Она негромко рассмеялась:
- Мне нравится. Он всегда мне нравился.... А больше всего мне в нём нравится то, что это не выдумка. Это действительно у нас было....
- Да, - согласился я, и вспомнил, как выстраивал слова, в надежде развлечь и повеселить жену, и как несколько ночей строчки появлялись передо мной на мониторе, складываясь в очередное признание в любви. О чем другом, мог я написать рассказ ей в подарок на день рожденья?!
Днем фантастическая лазурная, зеленая живая толща океанской воды осыпает пеной скалы, загораясь отраженным светом на поверхности и отнимая его силу и цвет в глубине. Медленно приходит южный вечер. Жёлтое солнце опускается в чёрные, тягучие, словно оливковое масло воды Атлантики, и лёгкий бриз до утра остужает раскалённый каменистый берег.
- О-о-о-О! - простонал я, с наслаждением падая на ортопедическое футбольное поле - гостиничную кровать.
Синтровые горбы за день вымотали лучше велотренажёра, и отельный номер казался местом обетованным, райским убежищем для утомлённого сисайтами и горными пешими прогулками туриста.
За окном, где-то внизу, на узкой прибрежной полосе, отделяющей отель от бесконечного океана, между закованным в бетон пляжем и автострадой, торопливо прогромыхала металлическими колёсами о стыки рельс электричка. Её деловитое "тук-тук-тук" на мгновение зависло в тёплом воздухе Лиссабонских сумерек, и отзвуки убежавшего поезда удачно вплелись в уличную какофонию между весёлой трескотнёй мотоциклов и протяжным стоном идущего к вожделенному порту сухогруза.
"Тихое место... зелёный пригород. Первая линия! Пляжи на любой вкус: каменистый под самым носом, песчаный чуть дальше. Прекрасный сервис! Все для уединённого семейного отдыха!" - недобро припомнил я медовые песни девы - соблазнительницы из туристического агентства.
Эта поездка была особенной. Мы с женой собирались отметить юбилей. Три года счастливой совместной жизни без системных кризисов и затяжных военных конфликтов. Уединённый солнечный уголок возле моря, что может быть лучше? Потеряв бдительность, мы развесили уши раскидистыми лопухами, и оказались лёгкой добычей опытной туристической пиратки.
Гостиница действительно оказалась на первой линии, после автострады и железной дороги. А назвать место тихим, не повернулся бы язык даже у портье. Как и было обещано, каменистый пляж лежал под носом, представляя собой засыпанный острыми гранитными обломками, железобетонный отбойник. До песчаного пляжа можно было бы подать рукой, если иметь руки длиной в десять километров. Похоже, единственной правдой из всего того, что наплела сладкоголосая дева, был настоящий европейский сервис!
"Зря мы на пятизвёздочный повелись," - досадовал я на свою доверчивость, прислушиваясь к затихающему вою автомобиля скорой помощи.
- Я в душ, - сказала жена и скрылась в роскошной ванной.
- Только не долго, Рыбка! Иначе я просто умру с голода, - предупредил я, с наслаждением потягиваясь на упругом матрасе, своими размерами почти не уступающего взлётному полю Лиссабонского международного аэропорта.
Через три часа сорок две минуты наступала наша трёхлетняя годовщина. Подарок - колечко с бриллиантиком и аметистами, купленное заранее, лежало в надёжном тайнике подальше от глаз жены и, в отличие от меня, терпеливо ожидало своего часа.
Мышцы ног приятно ныли.
"Как же хорошо лежать и не двигаться!" - я нащупал пульт на прикроватной тумбочке и включил телевизор. На экране появилось озабоченное лицо Брюса Виллиса.
- Никуда от тебя не скрыться, приятель, - улыбнулся я крепкому орешку.
- Что? - послышался из ванной голос жены.
- Я говорю, Рыбка, здесь Орешка показывают...! Крепкого! - крикнул я, стараясь перекричать Виллиса и льющуюся в ванной воду - Причём на португальском!
В ванной послышался всплеск.
- Кстати, об орешках, - отозвалась любимая Рыбка - Давай в ресторан не пойдём!
- Белочка моя! - забеспокоился я, - Как это не пойдём?
Сегодняшняя активность на свежем воздухе не прошла даром. Организм настойчиво требовал восполнения потерянных в городе - музее килокалорий, но сил двигаться не было. Обдумывая предложение жены, я вспоминал кратеры труб королевской кухни.
"Да! Мавры, судя по всему, знали толк в правильном и своевременном питании."
- Закажем ужин в номер и никуда не пойдём, - прокричала жена из ванны.
Любимая, как обычно, махом убивала нескольких зайцев - мы решали проблему надвигающегося голода и праздничного ужина, раскинувшись на ложе, как я надеялся, страстной любви.
- Позвони в обслуживание номеров, - от стратегических решений жена перешла к тактике - Попроси, чтобы принесли меню.
- Ладно, - согласился я, неохотно. Мой английский, в отличие от идей Рыбки, совершенством не отличался.
Составив в голове нужную фразу, я позавидовал Брюсу, сквозь зубы цедившему что-то на португальском. Я припомнил, что видел этот фильм год назад в Хельсинки и тогда Брюс неплохо управлялся с финским. Я обозвал его "выскочкой" и набрал нужный номер.
- Bueno noche! - доброжелательно поприветствовали меня на другом конце провода - Can I help you?
В отозвавшемся на мой звонок мужском голосе чувствовалось искреннее желание помочь.
- Да, то есть, Si, - я сделал над собой усилие - This is calling from forty five numbers. Give us menu, please.
- Si senor! - энергично отозвался в трубке мужской голос - Uno menu, number forty five. It will take twenty minutes.
"Однако, неторопливые ребята," - подумал я, сказал о'кей и с облегчением повесил трубку.
Убивая оговоренные двадцать минут, я понаблюдал за выскочкой Виллисом, в майке и босиком бегающего по пустым этажам Нью-Йоркского небоскрёба, полистал цветной Синтровский буклет и, посмотрев на часы, отметил, что означенное время миновало, а меню так и не принесли. Голод и беспокойство усилились: "Если двадцати минут здешнему персоналу мало для того, чтобы занести в номер меню то, дождемся ли мы ужина?"
Перед лицом голода шутки долой! Я отбросил в сторону буклет, нажатием кнопки лишил Брюса голоса и решительно взялся за телефон.
- This is calling from forty five numbers, - начал я с раздражением - I ordered...
- Oh sorry! - сдержанно огорчился мужской голос из телефонной трубки - Dos, tres minutes y all will all rite!
Через три минуты в номер постучали и, ощущая, как голод сосёт под ложечкой, я бросился открывать дверь. Передо мной стояли невысокий темноволосый человек в поварской куртке и сияющий хромом, накрытый белоснежной салфеткой столик.
- This is menu? - растерянно переспросил я португальца.
- Si! - компетентно кивнул тот головой, и прямой взгляд неулыбчивых черных глаз заставил меня устыдиться своих сомнений.
Я впал в замешательство. По моим представлениям "Меню" - это такая книга с перечнем блюд....
- This is menu? - переспросил я, с опаской косясь на сервировочный столик.
- Si! -подтвердил служащий, быстро вкатил "меню" в комнату, получил чаевые и исчез.
- Что с ужином? - в комнате появилась моя грациозная Кошечка.
Фирменный отельный халат белоснежной махровой шкуркой распушился на её умопомрачительных плечиках. Пёстрое полотенце восточным тюрбаном свернулось на головке, подчёркивая изящную линию шеи. В дымчатых глазах моей Птички стоял голод.
- Ты уже всё заказал? - удивилась она, разглядывая сверкающий сталью и стеклом столик.
- Нет, - стряхивая с себя оцепенение, поспешно замотал я головой - Служащий сказал, что это меню.
- Странно, - любимая села на кровать.
- Должно быть..., - попытался придумать я разумное объяснение - Должно быть, праздничный вариант, - подошёл к столику и потянул на себя салфетку.
Под величественным серебряным колпаком источало манящие ароматы основное блюдо, рядом ютились несколько кусочков хлеба и салат из свежих овощей. Завершали натюрморт стакан с оранжевым апельсиновым соком и один комплект столовых приборов.
- Похоже, он меня не так понял, - растерянно предположил я - Съедим, что принесли или будем опять требовать меню?
- Очень кушать хочется, - заметила жена - Давай посмотрим, что там под колпаком, может, это как раз то, чего мы хотели.
Под колпаком оказалась картошка фри и два слегка обжаренных на гриле и обвёрнутых беконом медальона из телятины. Телятина, если не считать верхней зажаренной хрустящей корочки, выглядела совершенно сырой.
"Зря торопил!" - расстроился я - "Не доставал бы парня звонками, глядишь, он бы мясо тщательнее прожарил!"
Возмущённый безобразным обслуживанием Виллис схватился за пистолет.
- Но, но... не безобразничать..., - пригрозил я актёру пультом - Не надо было нам на звезды западать. Только деньги дерут!
За окном прогромыхал поезд.
- Не надо было в самом дешевом из пятизвёздочных останавливаться! - возразила жена - Тогда и железной дороги с автострадой под окнами не было бы и телятину бы дожаренной принесли. А впрочем, если хочешь, можно попытаться заказать что-нибудь другое.
- Каким образом? - вздохнул я и принялся за мясо - Ты его попросишь принести меню, а он принесёт тебе ещё одну порцию сырой телятины.
- Ладно, - согласилась Птичка - Того, что принесли, нам вполне хватит. К тому же, мне есть уже поздно. Так, поклюю немного салатика.
Сырое мясо, картошка и салат быстро исчезли в наших желудках. Голод отступил. Кошечка выгнула спинку и, блаженно потянувшись, предложила:
- А не хочешь ликёрчику на десерт?
- Хочу, - я покосился на телефон - Только ты сама закажи.
- Тебе какой? - жена взялась за трубку - Бейлис?
- Бейлис. Бейлис, пожалуй, то, что нужно! - рассеяно, кивнул я, сосредоточив внимание на ощущениях организма непривычного к большим порциям сырого мяса.
- No! - вдруг предостерегающе закричал Брюс и, ухватившись за пожарный шланг, прыгнул с крыши небоскрёба.
"Шустрый парень! Я и не заметил, когда он успел туда забраться."
- This is calling from forty five numbers..., - напористо было, защебетала моя Птичка, но быстро упустила инициативу - thank you..., yes..., de postre..., liker pleas..., yes..., una pocion.
- А почему ты не сказала ему, какой именно ликёр принести? - лениво поинтересовался я, глядя на красочный киношный взрыв, превративший место, где минуту назад стоял Брюс в бесформенную кучу бетона.
- Не успела. А что такое de postre?
- А ты уверена, что он правильно понял насчёт ликёра? - я взглянул на опустевший столик.
Брюс растерзанный, окровавленный, но живой, насмешливо смотрел на меня с экрана. - Не бери в голову! Конечно, он всё понял. Правда Бейлис не гарантирую, но "Де Постре кон Ликёр" будет обязательно, - отмахнулась жена и, прикрыв крыльями густых ресниц аметистовые зовущие глаза, прошептала - Иди ко мне....
Повторять приглашение дважды ей не пришлось. Забыв о Бейлисе, о загадочном Де Постре и явно подсматривающем за нами Брюсе, я прыгнул на кровать. Под моей рукой махровая шкурка халата легко сползла вниз, обнажив мраморное плечико моей звёздной Кошечки.
- О-о-о-О! - восхитился я чудесным зрелищем и припал к тёплому мрамору губами.
- Лев! - прошептала жена.
Я почувствовал, как она напряглась и сильнее прижал ее к себе.
- Это ты про меня? Да.... Чего скрывать.... Я такой.
- Причём здесь ты! Да.... Хотя не совсем.... Подожди.
- Да в чём дело? - удивился я странному поведению моей Кошечки.
- Лев пропал! - жена слегка отстранилась - Мы, когда в Синтру с утра уезжали я его вот сюда, у подушки посадила.... Чтобы охранял.... А сейчас видишь...! Не видишь? Правильно. Его нет!
Льва мы купили в Шереметьевском Duty Free перед вылетом. Он был маленькой мягкой игрушкой с серьёзными живыми глазами, симпатичной рыжей гривой и совсем не страшной раскрытой пастью.
Оторваться от полуобнаженной жены было невозможно и, предположив, что львёнок вышел погулять к океану и скоро вернётся, я потянул за пояс халатика.
- Я серьёзно! - озабоченно воскликнула моя Кошечка и ловко выскользнула из моих объятий, - Неужели украли?
- Украли! - забеспокоился я. И дело было совсем не в мягкой игрушке. Тайник, в который я спрятал подарок, был легко доступен и рассчитан только на не пьющую пиво Рыбку.
Кольцо хранилось в зелёной банке из-под "Хольстена" в мини - баре. Странное место для драгоценности? А что делать? Я же не хотел, чтобы моя Птичка обнаружила подарок раньше времени, поэтому не мог убрать его ни в сейф, где мы хранили деньги, ни в чемодан, один на двоих. Вот я и спрятал кольцо в пивную банку - не таскать же его всё время с собой! Ещё потеряю.
- Идём! - воскликнула жена и белым журавлём поднялась с ортопедического поля - Поговорим с горничной!
- Да! - согласился я с ней и снова посмотрел на холодильник - "Неужели здесь ещё и воруют?"
Целеустремлённая и решительная Птичка моя подцепила на лету тапочки и выпорхнула из номера.
Брюс в телевизоре притих и побледнел.
Готовя себя к худшему, я рванул к мини бару, открыл дверцу и... с облегчением выдохнул воздух. Пивная банка стояла на том самом месте, куда накануне была мной поставлена.
- Всё в порядке, - я сразу почувствовал себя лучше, улыбнулся, но тут увидел, что банка запечатана - Это другая банка...! Не может быть! - я нервно усмехнулся, схватил пиво и как ужаленный выскочил из номера.
У комнаты горничной, расположенной в конце коридора я увидел жену. Она стояла в позе приготовившейся к прыжку львицы напротив одетой в голубой халат полной, высокой брюнетки и рычала. Весовые категории были несопоставимы. На фоне крупной горничной, жена выглядела маленьким Котёнком, грозно распушившим шерсть и выгнувшим дугой белую спинку. Брюнетка смущенно улыбалась и с абсолютным непониманием смотрела на чудную иностранку, пытаясь по глазам угадать причину удивительного поведения постоялицы. Время, от времени горничная вытаскивала из необъятных карманов форменного фартука кусочки мыла, фисташки, спички и предлагала их моему Котёнку. На каждое такое предложение, жена мотала головой и грозно рычала.
- Что ты делаешь? - удивился я - Зачем рычать диким зверем? Можно же и по-человечески.
- По-человечески она не понимает. Я уже всё перепробовала: lion, лев, игрушка, toy и даже мяукала для разнообразия, а она мне мыло суёт!
- Сложная задача, - согласился я с женой и, помахав благоразумно прихваченной банкой пива, произнёс - Где моя empty bear из мини бара?
- Что ещё за пустое пиво? - удивилась жена.
Но горничная, услышав знакомое слово: "так бы сразу и сказали, что бе-е-е хотят", кинулась в свою комнату, и воодушевленно махнув рукой, предложила следовать за ней.
- Please! - она указала на ящик пива.
"Ни черта не понимает!" - расстроился я.
- Всё правильно - услышал я за спиной радостный голос жены - Она же убирала номер!
- И что?
- Бельё меняла. Наверняка с бельём и льва вытащила, - жена прошла вперёд, присела на корточки возле белой кучи постельного белья и, не обращая больше внимания на горничную, принялась его перетряхивать.
Я с тоской посмотрел на банку пива. Если предположение моей Кошечки было правильным, то мой юбилейный подарок следовало искать в большом мусорном пакете, стоявшем у двери.
Горничная смотрела на нас с изумлением, но поискам не препятствовала.
Где-то в коридоре напольные часы пробили двенадцать.
- Я тоже! - отозвался я, извлекая из пакета свой тайник.
- Что, ещё одного льва? - удивилась моя Кошечка.
- Нет, подарок на нашу годовщину, - я вытряхнул из пивной банки кольцо и протянул его моей Рыбке, Птичке и Кошечке - Это сюрприз.
- Как романтично!
- Si! - согласилась горничная.
Теперь она смотрела на нас не как на двух неожиданно лишившихся разума туристов, а как на героев любимого латиноамериканского сериала.
- Grasias! - сказали мы ей единственно известное нам португальское слово и, выйдя в коридор, направились к своему номеру.
Сверкая аметистовыми глазками и камешками кольца, моя любимая нежно прижала к себе львёнка и, ласково боднув меня лбом, прошептала:
- Смотри. Принесли твой ликёр.
У двери номера переминался с ноги на ногу стоял наш старый знакомый - разносчик недожаренного мяса. Деликатно постукивая в дверь, служащий пытался уловить приглашение войти, но не слышал ничего кроме звуков выстрелов. Оставшийся без присмотра Брюс отрывался как умел. Мы подошли ближе. Португалец заметил нас и радостно улыбнулся:
- You postre! Senores!
- Grasias, - я посмотрел на поднос - И это он называет ликёром!
На подносе красовалась десертная чашечка с тремя шариками мороженого, облитое горячим шоколадом и чем-то ещё, густым и с виду приторно-сладким, посыпанное ореховой крошкой и клубникой. Десерт выглядел по-королевски.
- Si! - счастливо закивал головой служащий. В моих словах он уловил слово "liquor" - This is your order. Helado de chocolates y de frutos. Off course con liquor!
- Какая прелесть! - не разделила моего возмущения жена, - Этот парень определённо знает толк в обслуживании! Мороженое - как раз то, что нужно!
- А потом, была осень и тёплая слякотная зима, - загрустила жена.
Запоздавшая весна пришла в конце мая.
Наверстывая упущенное, повсюду неудержимо пробивались к солнцу сочные листья и стебли. Теплый воздух пьянил водителей, шалевших от подзабытого чувства прочного сцепления с дорогой.
"Знаешь, что, голубчик!" - как-то сказала жена - "Я подумала, мы можем попробовать заманить к нам аиста. А еще, я скоро еду в командировку."
Ее начальник, длинный, похожий на лошадь немец с примесью итальянской крови Гаэтано Вольц потащил ее с собой на недавно приобретенный фирмой завод.
Гаэтано Вольц был неплохим водителем, а новенькая "Мицубиши Паджеро Спорт" счастливо урча двигателем, без напряжения глотала пыльные километры.
Мне сказали, что Вольц был за рулем, когда при обгоне джипу не удалось разъехаться со встречным "МАЗом". Им не помогли ни подушки безопасности, ни современная конструкция кузова. Ничто не способно помочь при лобовом столкновении и ста семьдесяти на спидометре.
Я очнулся в больнице.
Через месяц после инфаркта выписался, устав ждать в полудреме от антидепрессантов, когда жена зайдет проведать меня. Я обрадовался ее большой фотографии в холле, когда получал страховку и компенсацию от фирмы.
Я передал деньги ее матери, продал квартиру и с шестимесячной визой в паспорте оказался в Буэнос-Айресе.
Авиа перелет позволяет менять картинку вокруг как в калейдоскопе узор из цветных осколков. Пока самолет гасил скорость, в очередной раз слетев с небес на землю, я машинально следил за извилистыми водяными дорожками на стекле иллюминатора.
Я брожу под теплыми длинными струями бесконечного дождя и веду с любимой беседу, впрочем, нам всегда было о чем поговорить.
Я изменил привычке заниматься любовью с женой с открытыми глазами. Теперь я отгораживаюсь веками, и в мои ладони приходит ощущение ее кожи, а "клетка для птички" доводит дело до конца. Удовлетворенный, я сплю без снов.
Утром иду в маленькую католическую церковь. Ту, что стоит за углом, совсем рядом от нашей новой квартиры. Там сумрак окружает огоньки толстых цветных свечей, я сажусь на темную деревянную скамью и, никто не мешает мне разговаривать с женой. Когда я удачно шучу, я чувствую, как она улыбается. Иногда она сердиться, не соглашаясь со мной, и зажмурившись, я спешу поцеловать ее в знак примирения.
Раньше она как двуединое божество одновременно существовала во мне и вне меня, и моя любовь принадлежала обеим ее ипостасям. Одна всегда оказывалась красивей, могла неожиданно ошеломить или растрогать. Вторая постепенно менялась, отражая внешнюю. Теперь она осталась только во мне, как плод внутри матери, и я лелею и берегу ее, как мать нарожденное дитя.
Протяжно застонал орган. Звуки из его труб устремились к куполу храма и, отразившись от холодного каменного свода, упали на немногочисленных прихожан.
- Пойдем домой, - тихо позвала жена.
- Подожди! - занервничал я - Мне нужно тебе столько сказать!
- Дома. Дома поговорим, - произнесла она и исчезла.
Я открыл глаза, встал и торопливо зашагал к выходу.
Она будет ждать меня дома!
- Добрый вечер! - (порт.)
- Чем могу вам помочь? - (англ.)
- Это звонят из сорок пятого номера. Принесите нам пожалуйста меню. (англ.)
- Да сеньор! (порт.)
- Одно меню в сорок пятый номер. Это займёт двадцать минут. (смесь порт. и англ.)
- Это звонят из сорок пятого номера. Я заказавыл... (англ.)
- О извините! Ещё две, три минуты и всё будет хорошо! (смесь порт. и англ.)
- Это звонят из сорок пятого номера..., спасибо..., да..., десерт..., ликёр пожалуйста, да..., одну порцию. (англ. и порт.)
- лев, игрушка (англ.)
- Пожалуйста. (англ.)
- Ваш десерт! Сеньоры. (смесь англ. и порт.)
- Ваш заказ. Мороженное с шоколадом и фруктами. И конечно же с ликёром. (смесь англ. и порт.)