=================================
Автор Аксаментов Е.Ю., сын Поэта
В те времена Интернетом и не пахло... я долго думал, как назвать, но кроме, как "Слово об Отце" ничто в голову не шло.А к фотографиям, где мог, я постарался поставить стихи Отца.Что из этого вышло, судите сами.
=================================
Что заплутал - в том нет моей вины.
Я шел на зов, растерян и обманут.
Вот оглянусь, одумаюсь - и станут
Все города и веси мне видны.
НЕТ, НЕ СТЫЖУСЬ Я ЭТОГО ПЛЕНА
Я ПОВТОРЯТЬ НЕ УСТАНУ, ЖИВЯ:
РАДОСТЬ НЕВЫСКАЗАННАЯ МОЯ.
Мой Отец - известный сибирский Поэт Юрий Петрович Аксаментов родился 1 мая 1939 года в Жигаловском районе Иркутской области.
Вот самый первый его снимок военного 1942 года:
Аксаментов Юрий Петрович 1942 с.Петрово
Жигаловский район Иркутской области
===========================
Я опоздал к тому составу,
В котором сверстники мои,
Не поседев настигли славу,
Не вглядывался, но невольно
Земля так долго помнит войны,
Боль поражений, блеск побед.
Все так же лютовал мороз,
Все так же ветки леденели
Кричали в полыньях подранки,
Там, на далеком полустанке,
В сборниках последнюю строчку правили "Где в дни войны...",
но это неправда - отец родился 1мая 1939 года в с.Петрово.Жигаловского района Иркутской области.Отец везде в стихах честен, как и в жизни.Главвреды правили постоянно.
приписка рукой, концовка стиха, не публиковалась
Я думал, для какой корысти,
Когда деревья и без листьев
Детство Поэта прошло на великой сибирской реке Лена, ей же, реке посвящены многие стихи Отца:
ВИЖУ ЛЕНУ, ВИЖУ ЧУЮ...
Вижу Лену, вижу Чую,
Вижу яростный Витим.
Где угодно заночую
И останусь невредим.
Потому что все медведи -
В самом дальнем кедраче,
И - отцовское наследье -
Есть двустволка на плече.
На тропе стою, не сбился.
Соль и спички - все при мне.
Я нечаянно родился
В этой самой стороне.
Знаю я ее порядки -
Исходил до маяты
Эти пади и распадки,
Эти взгорки и хребты.
Не на этом ли увале,
Под полярною звездой,
Было дело - целовали,
Когда был я молодой.
И теперь, и впредь, пожалуй,
Я другим не соблазнюсь,
Только с молодостью шалой,
Как положено, прощусь.
- До свиданья, - прокричу я, -
Доплыви до льдов, жива!..
... Слышит Лена, слышит Чуя
Запоздалые слова.
***
Северный архив.Публиковалось в районках и в сборнике
"Встречъ солнца".
*Лена,Витим,Чуя - северные реки Восточной Сибири
Отец крайний слева второй ряд в кепке, рядом с девушкой в белом платье.Школа Тихое плесо.
Я ВНОВЬ НА ЭТИХ ДИКИХ БЕРЕГАХ
======================================
Я вновь на этих диких берегах...
Вновь серый галечник скрипит при каждом шаге.
По яру здесь и там, на островах
Тальник качается, склоняясь к тихой влаге.
Спокойно, медленно несет свою волну
Река далекого утраченного детства,
Она оставила мне в вечное наследство.
Сквозь этот призрачный голубоватый дым
Я вижу все в неверном освещеньи,
А молодое предаю забвенью.
В глазах моих останутся навек
Реки родной голубизна немая...
Ее спокойный величавый бег
Как счастье жадным сердцем принимаю.
Хочу я быть задумчивой рекой,
Нести счастливых на спине широкой,
Давать уставшим воду и покой
И укрывать их от борьбы жестокой.
Хочу чтоб вечно на моей спине
На легких лодках плавали мужчины,
А женщины бельем стирали мне
С упругих щек мгновенные морщины.
Хочу я средь высоких берегов
Не красным криком каменных утесов,
А тихим плеском прославлять любовь
И превращать пороги в плеса.
======================================
Северный архив, не публиковалось, черновик
ориентировочно 60-ые года, пометка с.Петрово
НЕТ, НЕ СТЫЖУСЬ Я ЭТОГО ПЛЕНА
Я ПОВТОРЯТЬ НЕ УСТАНУ, ЖИВЯ:
РАДОСТЬ НЕВЫСКАЗАННАЯ МОЯ.
За спиной Отца была старуха ведьма, я ее вырезал из кадра.
УТРЕННЕЕ
Выйду утром по росе
С прутиком березовым,
Обобью головки все
Клеверинкам розовым.
Удержаться не смогу,
Молодой да жилистый,
Рядом с ветром побегу
По тропе извилистой.
А как только из-за гор
Выйдет солнце светлое -
Запоет пернатый хор
Про мое заветное.
Птицам песню подскажу,
Самую хорошую,
И небрежно на межу
Прутик свой заброшу я.
20 сентября 1960г. с.Петрово
***Северный архив, черновик,не публиковалось.
Эдакая разминка, типа утренней пробежки,зарядки
поэтической... а вот уже зрелое творение:
ЗОЛОТОЙ ПЛОТ
...Сладок мой ранний мед,
Первый мед вдохновенья,
Плывет золотой плот.
Плывет по реке Лене.
На золотом плоту -
Яркую без промашек -
Сам я судьбу сплету
Из голубых ромашек.
Будет моя душа
Пахнуть рекой и лугом.
Люди придут, спеша
Поговорить, как с другом.
Буду я пить нектар
Радостей человечьих:
День, как большой шар,
Смело приму на плечи.
...Зрелый мой мед горчит,
Меньше он пахнет медом.
Плот на мели торчит.
Иду я к берегу бродом.
Ноет плечо и грудь,
Ноги зашиб о камни.
Лечь бы и отдохнуть,
Но отдыхать нельзя мне.
***
"Добрый день,веселый час", Иркутск,1987,ВСКИ
Мне думается, что "Золотой плот" вполне подойдет под название сборника,так как Поэт вырос на Лене-реке... ау,земляки!..
Отец и дочь Таня, г.Усолье-Сибирское 1972 год, один из редких тогда цветных снимков.
БЕГСТВО В ДЕТСТВО
Дочери Татьяне
Солнце от света слепо.
Знойная синева.
Необозримое лето.
Нескошенная трава.
В крапиве непроходимой,
Укрытый со всех сторон,
Самый необходимый -
Нетронутый шампиньон.
Зеленый на низкой грядке
Горох.Сорвал - и молчок.
Самый на свете сладкий,
Невыстреленный стручок.
От зноя изнемогая,
На дно легли облака.
Самая дорогая,
Невысказанная река...
Мне часто чудится бегство,
Когда душа устает,
В светлое солнцем детство
- Единственное мое!..
Впервые опубликовано в иркутском сборнике
"Поединок", Иркутск, Восточно-Сибирское книжное издательство
1974 год.
НЕТ, НЕ СТЫЖУСЬ Я ЭТОГО ПЛЕНА
Я ПОВТОРЯТЬ НЕ УСТАНУ, ЖИВЯ:
ЛЕНА МОЯ, ЛЮБИМАЯ ЛЕНА
РАДОСТЬ НЕВЫСКАЗАННАЯ МОЯ.
ХАБАРОВО ПОЛЕ
Сковав сошник, а не кинжал,
Среди кочующих селений
Хабаров пашню распахал
В глухом урочище, на Лене.
Новооткрытая река,
Скучая в долгом малолюдстве,
Приветствовала мужика,
Трудолюбивого устюжца.
На поле русский злак растет,
И быть бы урожаю вроде...
Но подошел к реке народ
И воевода - при народе.
Что воеводе хлеб ржаной?
Что воеводе это поле?!
Ему бы только зуб морской,
Ему бы сорока собольи.
Был изгнан с пашни Ерофей,
А пашня заросла травою...
Но не из тех он был людей,
Чтобы поникнуть головою.
Вторую Лену он сыскал,
Набрав из пахарей дружину,
И у амурских черных скал
Вспахал другую десятину.
Среди потомков не забыт
Землепроходец и крестьянин:
На твердом камне он стоит,
Задумчив, мешковат и странен...
КОГДА НА ЖЕЛТЫЕ ПОЛЯ
СМОТРЮ Я ,ЛЕНОЙ ПРОПЛЫВАЯ,
МНЕ ЭТА ДРЕВНЯЯ ЗЕМЛЯ
ВСЕ ЧТО-ТО ШЕПЧЕТ, КАК ЖИВАЯ.
Ссылка на стихи Сибирского Поэта Аксаментова Юрия Петровича
http://world.lib.ru/a/aksamentow_j_p/
более 150 стихотворений, в т.ч. неопубликованные черновики
К 235-летию Киренска!
Читайте, киренчане! Наш земляк Аксаментов Ю.П.,родился на Лене,
жил на Севере в п.Мама,в г.Усолье-Сибирское.
Этот портрет нарисовал художник Вадим, фамилия мне неизвестна, возможно, иркутский или усольский художник.
Отец в литературном объединении поэтов г.Усолье-Сибирское.Стоит В.Горчаков.Отец справа.
Холодные времена самиздата (Владимир Скращук)
Как это ни удивительно, но самое "древнее" из достоверно известных сегодня самодеятельных изданий Иркутской области было создано в 1967 году в г. Усолье-Сибирское. (Мы выходим за хронологические рамки нашего исследования, но эта история заслуживает того, чтобы быть рассказанной). О сборнике "Голубые города" писали Л. Юрьева, журналист газеты "Ленинский путь", участница Литературного объединения, и участник событий А.И. Харитонов(4).В старинном сибирском городе в 1950-60-х строились гиганты химической промышленности -- комбинат "Усольехимпром" и химфармкомбинат. Разумеется, стройка была объявлена Всесоюзной комсомольской и попасть на строительство считалось большой честью. Строительство освещали как профессиональные журналисты городской газеты "Ленинский путь", так и внештатники из многотиражки треста "Востокжилпромстрой" "Огни стройки". При этой редакции и сформировалось литературное объединение(5).
Произведения молодых авторов регулярно появлялись на страницах газет, и однажды кто-то предложил собрать их под одной обложкой. Главным организатором считался сотрудник "Огней стройки" (а до того -- зав. отделом писем "Ленинского пути") Евгений Глотов (Гротов). Для сборника отобрали стихи и прозу девяти авторов. Игоря Тихонова (редактор "Огней стройки", в начале 90-х жил в г. Александрове, был редактором городской газеты) избрали общественным редактором, корректором стал Евгений Гротов. Номер иллюстрировали фотографиями Бориса Линникова (работник химкомбината, сотрудник "Ленинского пути") и Ю. Орехова и рисунками Ю. Дорохова и Анатолия Косенюка. Участвовали в сборнике Геннадий Молчанов (приехал в город по путевке, работал в "Ленинском пути", позднее -- в Министерстве химической промышленности), Юрий Аксаментов (один из основателей Усольского литературного объединения, журналист "Ленинского пути", позднее член СП СССР), Валентина Окладникова (позднее -- профессиональный журналист), Владимир Горчаков (один из активнейших членов клуба), Аркадий Тягин (коренной усольчанин, также сотрудник "Ленинского пути").
Полосы с рассказами и стихами набирали и печатали в городской типографии якобы для многотиражки "Огни стройки". Обложка была отпечатана в Иркутской типографии N1 тиражом в 1000 экземпляров. С обложкой связан и "криминал": в те времена, по свидетельству современников, даже пригласительные билеты на вечер в политехническом институте можно было отпечатать, только завизировав в так называемом "Обллите"(6). Обложка "Голубых городов" прошла визирование -- и тот же номер был поставлен на весь сборник, как будто и он прошел цензуру! Собственный тираж сборника нигде не указан, но, по словам А. Харитонова, он составлял также 1000 экземпляров.
По просьбе И. Тихонова первый секретарь горкома комсомола Арнольд Харитонов написал для сборника вступительную статью "Рождается слово": "Голубые города" -- первая ласточка начинающих авторов. ...Строку Г. Молчанова "...и город начат. Осталось кончить" я бы поставил эпиграфом к первому выпуску. Ведь они -- не только о городах. Они о всех добрых началах, которые ждут своего завершения, а оно будет, ох, каким нелегким". Харитонов особо упирал на то, что, если кому-то покажется построенное здание не очень красивым -- так ведь и Киевская София не радовала глаз, пока была в лесах. Произведение, радующее читателя, хранит в себе не только следы его тяжелой, многодневной работы ("рабочий день настоящего писателя гораздо длительнее, чем рабочий день строителя, токаря, ремесленника"), но и его литературный талант. Из характеристик, данных Харитоновым авторам, видно, что он знал и ценил их всех, хотя особое внимание уделил поэтам.
Итак, 40 страниц формата А4 под сине-белой обложкой. Расстановкой материалов и компоновкой на странице сборник очень напоминает лидера "романтического направления" -- журнал "Юность". Фотография автора, несколько вступительных слов, автограф и -- стихи, рассказы, отрывок из поэмы или повести.
Открывает сборник подборка стихов Геннадия Молчанова -- о стройке, о романтике молодых городов и дальних путешествий ("Космическое", "Причал"). Творчество Бориса Линникова и Анатолия Косенюка представлено рассказами о детях -- по два от каждого автора. "Первый снег, первая песня, первая любовь -- как хочется, чтобы они никогда не кончались" -- с таким настроением писала свои стихи Валентина Окладникова. А вот Юрий Аксаментов (самый "маститый" из всех авторов сборника, на его счету были уже два сборника стихов), не менее романтичен, но не чужд и патриотической темы -- стихотворения "Рихард Зорге", "Родине". Самое объемное произведение сборника -- повесть Аркадия Тягина "Посол" из Бруклина". "Трюк предателя", "воззвание, состряпанное в подполье", "ненавистный заокеанский город Бруклин", жвачка, которую постоянно жует главный злодей, общий антирелигиозный пафос -- образец популярной в те годы детективно-шпионской литературы(7). Лирическую поэму Евгения Гротова "Олия" Л. Юрьева охарактеризовала так: "Сложность, вычурность композиции затемнила и без того неясный смысл поэмы"(8). Рассказ Игоря Тихонова "Королева Виргинии" ею же охарактеризован как странный и заведомо вторичный: в нем рассказывается -- еще один штамп советской пропаганды -- о судьбе американского безработного. Разумеется, он мечтает стать миллионером и, разумеется, готов ради этого даже на преступление. Последний автор сборника, Владимир Горчаков (в момент выхода сборника служил в армии), представлен пятью короткими стихотворениями.
Вышедший в конце 1967 -- начале 1968 года сборник -- хотя и абсолютно нейтральный, ни в единой букве не антисоветский -- произвел на власти неприятное впечатление. Его участников приглашали на беседы в комитеты комсомола и партии и в "органы" -- ведь он не был санкционирован, он был эхом совсем других, "оттепельных" времен, но самым тяжелым наказанием стал выговор по партийной линии, вынесенный И. Тихонову. Больше таких вольностей усольчанам не позволяли.
ЗЕЛЕНЫЙ ДОЛ И СИНИЙ ПЛАТ
Зеленый дол и синий плат
Небес, вознесшихся высоко.
Согласно сосны говорят
С вечерним ветром и осокой.
То к облакам, то к бережку
Летает стриж с веселым свистом.
Гора спускается в реку
Неровным выступом скалистым.
Звезда затеплилась...
Пора
улечься нам в свои постели:
Кому - у малого костра,
Кому - у милой параллели.
Мы взяли по сердцу труды...
И звук печали или смеха
Здесь, над поверхностью воды,
Послушно отражает эхо...
Ты все огрехи и грехи
Простишь мне, Родина...
Я знаю:
Твои - и песни, и стихи,
А я их только повторяю.
"Поединок", Иркутск, 1974, Восточно-Сибирское книжное изд-во.
Вражеские вредакторы пытались и тут править " у малой" вместо "у милой" и честно говоря немного задолбали своей тупизной...
Я вместе с Отцом в 1982 году,г.Иркутск
КОГДА РОДИТЬСЯ - Я НЕ РАССЧИТАЛ (ДВЕ СОСНЫ)
Когда родиться - я не расчитал,
К чему стремиться - ясно не представил.
Была дорога - я ее оставил,
Пошел тропой - в двух соснах заплутал.
Ах, эти сосны во поле пустом -
Корявые обломанные ветки!
Ах, эти сосны, где почиют предки!
Где прахом стал их деревянный дом!
В двух соснах мне на откуп отдана
Печаль о временах, давно прошедших,
О травах скошенных, о лютиках отцветших,
И о ковшах, осушенных до дна.
В двух соснах веет славный ветерок,
Слепой души тот ветерок не греет,
И вот я жду, когда душа прозреет
У ваших, сосны, прокопченных ног.
Что заплутал - в том нет моей вины.
Я шел на зов, растерян и обманут.
Вот оглянусь, одумаюсь - и станут
Все города и веси мне видны.
***северный архив, это правильная редакция стиха "Две сосны",
но для отличия я взял название по первой строчке...
Название "Две сосны" Отец готовил для сборника стихов.
черновик, не публиковалось, а жаль...
Архив северный,у нас в вечной мерзлоте все стихи сохранились хорошо.п.Мама Иркутской обл.
РАЗЪЕЗД УТИНЫЙ
Утиный. Вздыхает и дышит
Озерная чуткая гладь.
Отнес оморочку повыше.
Грущу: мне пора уезжать.
Пора попрощаться с дубочком,
Взбежавшим на глинистый яр,
С осокой, с кленовым листочком,
Таящим осенний пожар.
