Слабость

Пластиковый кубик с прорезью для бросания монет стоял прямо перед кассой. Небольшая наклейка на его фронтальной стороне изображала розовощекого малыша под которым была надпись 'Детский Госпиталь нуждается в Вашей помощи'.

- Ваши вода и бублик с крим-чизом.

Девушка поставила перед Стивом его вот уже много месяцев не меняющийся заказ и дала ему сдачу с пятерки. Стив кивнул ей и стал неуклюже просовывать монеты в прорезь кубика. Они звонко падали на уже порядочную горку мелочи, скопившуюся на дне. Малыш на наклейке, казалось, следил за его действиями. Он не выглядел больным, но был каким-то серьезным.

- Спасибо! - сказала ему девушка.

Стив опять кивнул и, взяв свою воду с едой, двинулся к столику у окна.

Народ в это раннее утро брал кофе и торопливо мчался на работу. Стив кофе не любил и на работу не спешил - он приходил в эту кофейню как раз с работы. Его ночная смена заканчивалась в пять утра и еще час он ехал до этого молла, чтобы съесть легкий 'завтрак' перед тем как придти домой и завалиться спать. Иногда он заставал Махабат, но чаще она уже уходила на свою, дневную, смену в этот самый Детский Госпиталь.

Стив сел за этот столик у окна и посмотрел через стекло в просторный коридор только начинающего пробуждаться молла. Прямо напротив 'Макдональдс' уже торговал свои сэндвичи и перед ним стояла очередь. Чуть левее магазин картин и рам для них был еще не открыт, но его хозяйка уже готовила заведение. Стив не понимал зачем магазину, продающему картины, открываться так рано, но хозяйка открывала его не намного позже этой кофейни и, судя по всему, работала там без выходных. Стив жевал свой бублик и смотрел на 'Арт Галерею Карлы'. Через несколько минут хозяйка, Карла, распахнула стеклянные двери. Она включила подсветку на витринах и казалось, что спящая рысь, изображенная на полотне выставленном в фасад, недовольно жмурится от внезапных квантовых потоков.

Карла вытащила мольберт с какой-то акварелью перед входом и встретилась взглядом со Стивом. Она сразу же улыбалась, видя его, и махала ему рукой. Стив ей тоже помахал. Они знали друг друга на расстоянии, через стеклянную стену этой кофейни. Черное обтягивающее платье Карлы не могло скрыть заметной выпуклости, перехваченной золотистым поясом с блестящей пряжкой. 'Недель двадцать пять уже', подумал Стив. И зачем она только таскает эти тяжелые картинные рамы туда-сюда? Он дожевал свой бублик и допил воду.

На улице начал моросить холодный мартовский дождик. Стив поднял воротник и пошел к своему грязному траку.

Дома он принял душ и немного посмотрел телевизор прежде чем лечь спать. Звук дождя, барабанившего по окнам, убаюкивал и Стив быстро уснул. Ему снились ангелы в виде младенцев с золотыми кудрями и пухлыми щечками, каких иногда изображают на шедеврах эпохи Возрождения. Они нагишом летали по моллу и рассматривали картины в галерее Карлы. Рысь из фасада вдруг открыла глаза и стала с интересом наблюдать за кружащими перед витриной ангелами. Отчего-то ангелы были молчаливы, а вот рысь наоборот разговорчивой.

- Смотри как шустро порхают, - сказала рысь, - а ползать поди еще не научились! И памперсов на них нет, того и гляди уделают живопись.

Где-то в недрах галереи зазвонил телефон. Кто-то взял трубку и стал говорить на неведомом Стиву наречии. И тут Стив проснулся и понял, что уже вечер, а по телефону говорила пришедшая с работы Махабат.

Стив открыл глаза и сел на кровати. Часы показывали уже четыре дня. И хотя смена начиналась только в в десять вечера, вставать было надо. Стив потянулся и почувствовал нытье в мускулах от вчерашней работы. Махабат зашла в спальню и села рядом с ним все еще будучи одетой в свой голубой балахон медсестры. От нее пахло больницей.

- Ну как ты? - Стив обнял ее и слегка прижал к себе.

- Хорошо, - ответила та, - звонил Крис.

- Как у него там?

- Все нормально, девочка родилась. Представляешь, он был в аэропорту, провожал старшую в Бостон, когда ему позвонили из роддома. Отправил старшую дочь в колледж и поехал в роддом за младшей.

Стив усмехнулся.

- Да, и такое видимо бывает. Ну а ты то как? Тошнило тебя утром? - он погладил ее по едва округлому животу. Сине-зеленый медсестринский балахон был жестким и холодным на ощупь.

- Слегка, - ответила Махабат, - думаешь все будет нормально в этот раз?

- Думаю, что да, - сказал Стив и поцеловал ее.

Казалось, утро и не думало заканчиваться - за окном серое небо и мелкий дождь были ровно такими же как и тогда когда Стив вернулся. Махабат подала к столу вчерашний рис с курицей и налила Стиву чай. Живя с Махабат Стив перестал любить кофе и привык к чаю.

- Ну а кто еще то звонил? - спросил он, прожевывая кусок курицы.

- Родственники еще звонили, - невесело ответила та.

- Как там? Электричество не отключают больше?

-Да..., - Махабат махнула рукой, словно речь шла о чем то совершенно безнадежном, - У них в этом году, в самые холода, отключили не только электричество, но и газ.

Она покачала головой и с грустью сказала:

- Я не понимаю как к этому относиться. То есть родне я сочувствую, мы и помогаем им как можем. Но мне отчего то безразлично, что будет с этой страной. Уж лучше б к России присоединились что ли!

Стив погладил ее по голове.

- Не нервничай, тебе нельзя сейчас. Ну а по поводу страны - ты ведь в другой стране родилась, которой сейчас уже нет. Сама подумай: если разбилась ваза, и ты расстроилась, то хватит ли тебя, чтобы расстраиваться еще и из-за осколков этой вазы?

Стив нахмурил брови, вспоминая что-то и вдруг выдал по русски старательно выговаривая звук 'р':

- Потерявши голову, по волосам не плачут.

Махабат улыбнулась. Стив порою приятно удивлял ее своим прилежанием по части ее родных языков.

- Да, кстати, - добавил он, - помнишь ту даму, что владеет магазином картин напротив 'Старбакса'? Она похоже в положении. Думаю больше двадцати недель.

- Да ты что? Это та, которую зовут Карлой? Надо же! У ней же уже трое есть. Вот молодец тетка!

- Вот такие он мексиканцы. Почти как твоя родня там в горах.

Дождь продолжал барабанить по стеклам окон. Где-то внизу громко бибикнула машина. Махабат убрала со стола и включила посудомойку. К Стиву на колени прыгнул кот и довольно заурчал, когда он стал гладить его за ушами. Все казалось было на своих местах - уют кухни, забота Махабат, домашний кот с лоснящимся мехом. Но все же самого главного в этой квартире не было.

Стив глубоко вздохнул, допил чай и пошел к компьютеру. До начала смены надо было еще разобрать кое-какие документы.

Стив запарковал свой трак и зашел в офис. Джефф был уже на месте; склонившись над большим письменным столом, он внимательно сопостовлял чертеж на бумаге с чертежом на мониторе компьютера. В офисе работал обогреватель, но было все равно довольно промозгло. Запах кожи и металла смешивался с сыростью и ароматом свежих донатов на столе.

- Привет, - сказал он Стиву не отрывая взгляда от тусклого дисплея, - не раздевайся, надо ехать уже.

- Окей, - ответил Стив и взял донат из коробки.

Сегодня надо было ехать на объект, находящийся довольно далеко от офиса и требующего массы разрешений на посещение. Строительная компания, где работал Стив, получила государственный контракт на расширение старой провинциальной тюрьмы. Кроме того, там надо было построить новый спортзал.

- Поехали, - сказал Джефф, - документы все взял?

Они сели в трак Стива и выехали на хайвей. На дороге неровными клочьями висел туман. Стив аккуратно рулил, стараясь не гнать. Он привык к этим ночным вояжам по полупустым темным дорогам. Едва слышно играло радио.

- Как Дженни? - спросил он у Джеффа.

- Ничего, семестр закончила неплохо. Скоро в Вегас собирается на соревнования по фастболу. Их команда провинциальный турнир выиграла.

Джефф старался говорить это между прочим, отрешенно глядя на огни вдоль хайвея, но было ясно, что его переполняла бешенная гордость за спортивные достижения дочери-семиклассницы.

- В Вегас это хорошо. Часто она у вас по турнирам гастролирует, так глядишь и олимпийский резерв пополнится скоро.

- Так ты думаешь чего я, как проклятый, по ночам вкалываю? Я посмотрел - за прошлый год только на ее спортивные нужды десять тысяч ушло.

Джефф опять попробовал изобразить негодование, которое вновь полностью растворилось в безграничном океане его родительской гордости. Стив покивал, пялясь на дорогу.

- А как у вас? Как ваша ... кошка? - спросил Джефф.

Спросил и сразу же пожалел. Он сконфуженно посмотрел на Стива, растянув губы в виноватой улыбке.

- У нас ничего. Кошка тоже нормально, мурлычит и как и раньше.

В воздухе повисло напряженное молчание. Стив знал, что сам ненароком спровоцировал этот конфуз, а Джефф теперь не знал о чем говорить дальше. Оба молча глядели на дорогу, все более утопающую в тумане.

- Тормози! - вдруг заорал Джефф.

Резкий визг тормозов пронзил все вокруг. Трак тряхнуло оттого, что он едва не опрокинулся. Зашуршали, натянувшись тетивой, ремни безопасности.

- Успел... - полушепотом выдохнул Стив глядя на дорогу. Толстый енот спокойно перебегал хайвей вместе с тремя детенышами, волоча полосатый хвост по мокрому асфальту.

Они уже почти заканчили когда Джеффу позвонил шеф и сказал, что надо сделать замеры и провести инспекцию в еще одном месте на объекте. Сотрудник заведения, невероятно мускулистый мужчина с большим количеством наручников и ключей на поясе, вел их по длинному коридору с тусклыми лампочками на сером потолке. Он открыл им дверь в одно из помещений.

Они приступили к работе. Камера была пуста, но было очевидно, что в ней кто-то содержится: на полках стояли книги, на стенах были расклеены рисунки. Постер с изображением Иисуса Христа висел у небольшого зарешеченного окна. Тут же было распятие.

- Кто тут обитает? - спросил Джефф у охранника, замеряя габариты камеры.

- Серьезный мужчина, - как бы между прочим ответил тот, глядя в мобильник, - грабитель банков и ювелирых салонов.

На тумбочке у металлической койки стояла фотография в рамке. На фотографии были изображены девочки-двойняшки лет десяти. Взявшись за руки, в одинаковых платьицах , они приветливо улыбались. В углу крупным детским почерком было выведено 'Любимому папе от Сэнди и Синди'. Стив посмотрел на фотографию и улыбнулся. Зазвенел телефон. Звонила Махабат.

Стив мчался домой. Хайвей уже начал оживать и тонкая полоса рассвета потихоньку нарастала на горизонте. Погода сегодня обещала быть хорошей, но Стива это совсем не радовало. Неприятное предчувствие комком застряло в груди и мешало четко мыслить. Махабат открыла дверь.

- Поехали! - взволнованно сказала она.

Они приехали в госпиталь когда рассвет уже полностью разогнал остатки сумрака. В премной неотложной помощи было несколько человек. Они записались у секретарши. Люди угрюмо ждали своей очереди. Кое-кто время от времени кривился от боли. Девушка в такой же сине-зеленой медсестринской робе, как и у Махабат, выходила и вызывала того или иного пациента из очереди и уводила куда то вглубь больничных покоев. В воздухе резко пахло дезинфекцией и лекарствами.

Стив и Махабат молчали. Уже четвертый раз они вместе приезжали сюда и каждый раз вот так же молча ждали, пока медсестра не выйдет и не уведет Махабат за собой, оставив Стива одного в приемном покое. Так случилось и на этот раз.

Стив скрестил руки на груди и молча рассматривал жизнерадостную фреску на противоположной стене, на которой обнаженные ангелы-младенцы кружили вокруг матери с новорожденным. Библейский мотив тут был куда ближе к жизни, чем это обычно изображают - мать в ребенком выглядили современно и обыденно. Комок у груди не проходил. Стив глубоко вздохнул.

- Вам может воды?

Девушка-медсестра со наполненным стаканом стояла рядом со Стивом и вопросительно глядела на него. Стив взял у ней воду.

- Спасибо. Ну как там?

- Подождите еще несколько минут.

Через некоторое время появилась заплаканная Махабат с доктором в белом халате, ведшим ее под руку. Стив все понял. Он неуверенно встал, поставил недопитый стакан с водой на пол и обнял Махабат. Комок в груди прошел. Вместо него по телу разлилась ужасная тяжесть.

Через несколько дней Махабат вновь стала ходить на работу. На улице стало теплее. Нежно розовый цвет стал покрывать ветви сакур напротив кофейни, куда Стив по обыкновению зашел после ночной смены. Девочка, работавшая на кассе, не спрашивая поставила перед ним его бублик с крим-чизом и воду. Он молча скинул сдачу в пластиковый кубик для сбора помощи детскому госпиталю. Столбик разнокалиберных монет в нем был уже выше изображения серьезного малыша, глядевшего с кубика на посетителей кофейни.

Молодая пара стоявшая за Стивом влюбленно переглядывалась.

- Возьми мне эту печеньку! - задорно сказала девушка, показывая на витрину.

Парень улыбнулся.

- Я знаю все твою слабости, - сказал он, - а пристрастие к сладкому самое главное из них!

Девушка засмеялась.

Стив сел за стойку напротив магазина картин и рам, наблюдая за пробуждающимся после ночного оцепенения молла. В 'Макдональдсе' уже выстраивалась очередь 'жаворонков' в отутюженных костюмах и галстуках; некоторые из них листали утренние газеты, а один смотрел в айпэд. С шумом поднялась загородка картинной галереи. Через мгновение Карла включила подсветку в витринах и Стив увидел, что картина с дремлющей припорошенной снегом рысью сменилась на натюрморт такого же формата, на котором в одной живописной куче лежали фрукты, овощи и мертвая рыба. Карла энергично вытащила мольберт к двери и, увидев Стива, улыбнулась и помахала ему рукой. Ее округлый живот был уже таким большим, что Стив искренне не понимал как можно так резво двигаться с такой тяжестью.

Влюбленная пара весело щебетала неподалеку и похоже, что печенье пришлось девушке по душе. Пристрастия к сладкому у Стива не было и ему уже давно казалось, что он в том возрасте, когда все его слабости были ему известны. В это утро он понял, что ошибался. Он мог ко многому привыкнуть в этой жизни - к ночным сменам, к русской речи в доме, к запаху госпиталя, который Махабат приносила с собой с работы. Не мог он привыкнуть только к одному - к горечи потери детей, которым было не суждено родиться. С этой слабостью совладать он никак не мог.

Отпив воды, он поглядел в другую сторону, за пределы молла, туда где бесконечная вереница торговых павильонов сливалась на горизонте с серым небосклоном. В этот момент остаток его жизни, возможно еще долгие годы, показался ему таким же как и путь к этому горизонту - длинным и бесмыссленным. Стив встал, поднял воротник и направился к выходу. Ему очень хотелось увидеть Махабат.