Зеркало отгадок

Текст опубликован в российском литературном журнале "Аврора" (1-2022).

'Лучше пропадать стреляя, чем пропадать рыдая'

Из-за двери доносился звук работающего телевизора.

Айша легонько постучала по обшарпанной поверхности с табличкой 'Кызылбаев' и прислушалась.

Она открыла дверь и вошла в офис главреда. Тот стоял к ней спиной и смотрел в экран телевизора, по которому шли новости. Во мраке ночи несколько этажей Белого Дома ярко полыхали рыжим пламенем. Что-то похожее на листы бумаги обильно сыпалось из окон. Где-то звучали одиночные выстрелы и истошные крики. Картинка сменилась - теперь, при свете дня, шла потасовка на площади Ала-Тоо между двумя толпами митингующих. Кого-то с окровавленной головой быстро унесли с поля брани. Опять прозвучали одиночные выстрелы.

- Вот он, бунт киргизский. Быть может и не совсем бессмысленный, но однозначно беспощадный.

Сказав это, главред пультом выключил звук, оставив картинку, и повернулся к ней.

- Вызывали, Нурбек-байке [1] ? - неуверенно спросила она, переводя взгляд с онемевшего экрана на начальника и обратно.

Главред пристально посмотрел на неё, снял замызганную маску с лица и, нервно теребя её в ладонях, вздохнул.

- Грядут тяжёлые времена, кызым [2] . Пандемия плюс очередная революция не оставит народу бюджета на такие излишества как покупка журналов. Нашего в том числе. И это при том, что мы не 'Литературный Кыргызстан' какой-нибудь, а просто издание гламурных сплетен. Рекламы уже в два раза меньше по сравнению с весной.

Айша насторожилась. На её лице - той части, что не была под маской - отразился испуг. Одним репетиторством она семью точно не потянет, даже с теми деньгами, что присылал муж из Подольска. Главред, казалось, прочитал её мысли и успокаивающе добавил:

- Не волнуйся, мы пока ничего не закрываем и никого не увольняем. Но зарплату я понижаю всем, начиная с себя. Руководство будет получать в два раза меньше, журналисты на треть. Иначе мы не вытянем.

В мозгу Айши моментально пронёсся каскад калькуляций; она не смогла сдержаться и облегчённо выдохнула. Если только на треть, то есть шанс, что она компенсирует этот провал дополнительными занятиями с детьми. Родители одного из её учеников на репетиторстве просили помощи с основами турецкого, что в принципе она вполне могла предоставить. Нурбек-байке продолжил:

- Но у нас вчера на совещании появилась идея. Кое-что можно попробовать в нашем положении. И если получится, то твоя зарплата может вернуться на прежний уровень или даже увеличиться.

Айша нахмурилась. Как такое возможно? Очень подозрительно. Что за идея и как она, женщина чуть за тридцать вполне презентабельного вида, может быть частью этой затеи? Журнал их, конечно же, не был эталоном целомудрия, но и откровенную похабщину тоже не печатал. Теперь облегчение сменилось настороженностью. Главред, тёртый калач, возглавлявший журнал с конца девяностых, улыбнулся, прочитав недоумение на её лице. Покачав головой, он мрачно сказал:

- Идея простая кызым, и пока никто ничего подобного в Кыргызстане ещё не делал. Мы будем эксплуатировать базовый инстинкт нашего народа.

Он сделал заметное ударение на слове 'эксплуатировать'. В офисе повисла напряженная пауза. 'Что за ерунда?', подумала Айша. Куда клонит главред? Она прокашлялась и озадаченно спросила:

Нурбек-байке растянул молчание, нагнетая обстановку, но в конце концов громко и нервно расхохотался.

- Азарт. Тягу к азартным играм. А ты что подумала?

Айша вновь облегчённо выдохнула - второй раз за две минуты. Она не понимала, как она, человек крайне далёкий от азартных игр, может играть хоть какую-то роль в этой новой затее, но по крайней мере её худшие подозрения не оправдались.

- Я прошу прощения за розыгрыш... Обстановка нервная в городе. Ближайшие пару недель вообще непонятно, что будет творится. Ты иди, Айтурган введёт тебя в курс дела, - сказал он Айше и вновь включил звук в телевизоре.

На экране бывший президент страны, освобождённый из тюрьмы во время беспорядков, окружённый плотной толпой соратников, показывал журналистам пулевые отверстия на корпусе своего Мерседеса. Главред удручённо покачал головой и сделал погромче. Айша тихо выскользнула из кабинета, бесшумно прикрыв за собою дверь.

Бо́льшую часть своей жизни Айша Урматова была идеалисткой.

И когда училась в средней школе в провинциальном Караколе; и уже в Бишкеке, когда заканчивала факультет журналистики; и даже потом, в турецком Измире, на курсах повышения квалификации, на которые она попала, пройдя бешенный конкурс. Айша спокойно верила, что светлое будущее родного Кыргызстана не за горами, а все пертурбации, типа революций, тотальной коррупции в любой сфере жизни и постепенное исчезновение всего советского с замещением последнего чем-то аморфным, но обязательно с национальным колоритом - всё это всего лишь временные неудобства, через которые страна должна была пройти также как подросток через пубертат, с его неизбежными прыщами на лице и частыми головокружениями. Именно поэтому она вернулась в Бишкек из Турции несмотря на то, что у ней была возможность там остаться - ей предлагали поступить на бакалавриат, да и к тому же один её сокурсник, жгучий брюнет Сулейман, которого за глаза девчонки-студентки из Кыргызстана называли Сулейман Великолепный, предлагал ей руку и сердце. Айша искренне верила, что нужна Кыргызстану, и была в некотором недоумении, когда довольно долго не могла найти работу по специальности. Ей, молодому журналисту с высшим образованием и отличным знанием языков, хотелось писать крупные аналитические материалы про насущные вопросы политики и экономики родной республики. Такие, как в британском 'Экономисте' или американском 'Уолл Стрит Джорнал'. Она верила в независимость института прессы как гаранта подлинной демократии и локомотива прогресса. Здесь-то её идеализм и дал первую трещину. После почти года работы где придётся, Айша смогла устроится в журнал 'Кыз Ордо', издание невероятно далёкое от тех, на которые она ориентировалась, будучи студенткой. Журнал этот был странным гибридом между 'Космополитеном', 'Плейбоем', чисто рекламными газетами и жёлтой прессой типа 'Нью Йорк Пост'. Бо́льшую часть его читательской аудитории составляли женщины [3] . Айша возглавляла раздел светской хроники. Сбор сплетен о жизни мало-мальски заметных знаменитостей Кыргызстана и бывшего Союза, и переложение их в полу-художественную, для лёгкого 'потребления', форму, вынуждали её грустить и вспоминать о ветхозаветной притче о закапывании талантов. Она писала по-русски, после чего долго редактировала, упрощая написанное. Затем главный редактор упрощал её текст ещё больше, неизменно приговаривая что-нибудь типа 'Наши читатели не знают, что такоеметаморфоза, и ради бога не используй больше глагол доминировать!'. После этого, она сама же переводила написанное на киргизский, что упрощало текст далее. Затем оба варианта размещались на глянцевых страницах их ежемесячного издания между разделами советов женщинам (в основном макияж, маникюр-педикюр и немного о взаимоотношениях полов) и современной моды (почти полностью перепечатки из европейских журналов типа Elle). Довольно редко, но, бывало, главред позволял ей написать что-нибудь не очень длинное на более серьёзные темы типа проблем интеграции Кыргызстана в одно торговое пространство с Россией или особенностей пандемии коронавируса в азиатских странах. Это приносило ей пусть небольшую, но все же, профессиональную радость, хотя соседство таких статей с материалами о бюстгалтерах и новом лаке от Revlon, было таким же нелепым, как если бы в традиционный киргизский чучук [4] вдруг добавили мармелада.

Айша смирилась со своей ролью в медиапространстве страны, ползучая примитивизация которого не так уж и бросалась в глаза на фоне каждодневных жизненных трудностей бедной центральноазиатской республики. Любые мысли о качественном прыжке из болота светских сплетен в более подобающую для неё сферу журналистики отложились в долгий ящик с выходом замуж и рождением двоих детей. Её супруг вот уже третий год как трудился на стройках в подмосковном Подольске и приезжал домой лишь летом и часто не более, чем на пару месяцев. Он исправно слал ей деньги из России и звонил каждую неделю, чтобы увидеть детей на мутной картинке ВотсАпа, но на этом его участие в семейной жизни ограничивалось. Вначале это серьёзно беспокоило Айшу, но, глядя как много кругом семей со схожими обстоятельствами - по некоторым данным, миллион граждан Кыргызстана, немного-немало пятая часть, постоянно работали за пределами страны - она смирилась и с этим, но трещина в её идеализме стала шире и заметнее.

С приходом ковидной пандемии подобие нормальности в жизни Айши начало рушиться как замок из песка на пляже от усилившегося прибоя волн. Чудом удержавшийся на стройке в Подольске муж, почти перестал присылать деньги, сам едва держась на плаву безо всякой возможности вернуться в Бишкек. Закрывшиеся школы и онлайн обучение выматывали ей последние нервы - после напряжённых дней в офисе, она как могла заставляла детей слушать уроки через Интернет и выполнять задания, что неизменно приводило к скандалам и детским слезам; неожиданным образом стало очевидным, что родное государство, в светлое будущее которого Айша верила наперекор всему, самоустранилось от обеспечения едва ли не самой важной задачи - начального образования - переложив её, под благовидными предлогами, на плечи родителей. Выручала незамужняя младшая сестра, потерявшая работу в закрывшемся кафе - она переехала к ней и стала помогать с онлайн уроками для детей. Чтобы свести концы с концами, Айша стала подрабатывать репетиторством; она преподавала языки дочери одного богатого байке из Оша в его огромном доме по выходным. Несмотря на тяжёлую ситуацию в стране, жизнь Айши стала балансировать на уровне новой, пандемической, 'нормальности'.

В июле коронавирус усилил хватку настолько, что сводки новостей об умерших от этой новой напасти, перестали быть исключением. Но даже к этому можно было привыкнуть и выработать своего рода новостной иммунитет - до тех самых пор, пока беда не коснулась напрямую. В конце месяца Айше позвонил отец из Каракола и сказал, стараясь быть как можно спокойнее, что мать госпитализировали с подозрением на пневмонию. Айша, оставив детей с сестрой, следующим же утром выехала в город детства с тяжёлым предчувствием, которое полностью оправдало себя по прибытию - мать ушла из жизни спустя шестнадцать часов после госпитализации, ввиду отсутствия в больнице аппаратов вентиляции лёгких.

Она вернулась в Бишкек через десять дней, после похорон и поминок. Теперь в её пышных вороных локонах, ниспадающих на плечи как в рекламе Лореаля из журнала, где она работала, появились первые серебристые вкрапления. Теперь морщинистая складка между изящными бровями, стала постоянной. Теперь, столь долго держащие её в объятиях, идеализм и вера в светлое будущее республики, сменились холодным циничным реализмом.

Айтурган была старше её лет на десять, но это не мешало им дружить и относиться друг к другу как ровесницы. Её стихией была продажа рекламного места в журнале самым разным компаниям в стране, от операторов сотовой связи и до небольших кафешек в центре города. Роль Айтурган в жизнеспособности журнала было трудно переоценить и начальство всегда прислушивалось к ней. А сейчас, в связи с пандемией, которая обрушивала фирмы в республике, словно карточные домики, на неё смотрели как на богиню, могущую спасти издание мановением руки. Её идея выглядела обещающей, но было неясно сработает ли она, поскольку никто пока ничего подобного не делал. Айтурган подробно объяснила Айше суть.

В журнале появится новая рубрика, которую главред Кызылбаев, с неприсущей ему поэтичностью, назвал 'Зеркало отгадок'. Айша, как заведующая раздела светской хроники, собирает данные на разного рода предстоящие события в жизни знаменитостей и после этого в этой рубрике публикуются предложения угадать исход этих событий. Например - дойдёт ли конфликт известной киргизской телеведущей Ассоль Молдокматовой и бывшего сотрудника МТВ-Россия Артура Цветкова до международного трибунала в Гааге?

- А как насчёт зарубежных знаменитостей? - спросила Айша, сдвинув маску вниз и пригубив чашку с кофе.

- Да ради бога! Тут тебе все карты в руки. Только выбирай события, что будут мало-мальски интересны нашей читательской аудитории. Скажем, что происходит с Ассолью и Цветковым будет интересно всем, поскольку её все у нас знают и конфликт их широко освещался, как в России, так и у нас. А вот скажем второй импичмент Дональда Трампа, если таковой случится, будет интересен не всем, поскольку мало кто даже толком разбирается, что такое этот импичмент. Понимаешь? В каждом номере будет пять-шесть, ну может быть с десяток, таких вот событий, исход которых читателям будет предложено угадать. Гороскоп переносим из конца сразу за этой новой секцией, для удобства, чтобы народ не отрывался на перелистывание.

Айша кивнула - гороскоп был очень важной частью журнала, и многие читатели покупали его только из-за него. Она никогда не понимала этого и не верила в гороскопы, но для бо́льшей части женщин Бишкека знать его было почему-то крайне важно.

- А что потом? Как обрабатываются результаты?

- Всё просто. Читатели заходят на вебсайт журнала, там Валера, программист, уже создал страницу с формой, где надо заполнить свои анкетные данные и потом ответить на вопросы рубрики, чаще всего выбрать 'Да' или 'Нет'. При этом у каждого журнала будет специальный код, который надо будет ввести в форму и работает он только один раз. То есть, купить один журнал и заполнить анкету на десять человек не получится; нужно будет купить десять экземпляров для этого. Түшүндүңбү [5] ? В следующем номере имена десяти-пятнадцати читателей, правильно угадавших и приславших ответы первыми, будут опубликованы в журнале плюс мы им дарим призы.

- Какие ещё призы? - удивилась Айша, вспомнив об урезанной зарплате и разговоре с главредом о грядущих трудностях.

- Да там ничего серьёзного пока нет. Бесплатный номер журнала можно будет получить, ну и там какое-то барахло ещё есть, типа кружек с нашим логотипом, - Айтурган жестом показала на чашку, из которой Айша пила кофе, на которой схематично была изображена девушка с неестественно полными губами и высоким бюстом под надписью 'Кыз Ордо'.

Она быстро взглянула на изображение на чашке. Было очевидным, что дизайнер, придумавший этот логотип, не совсем чётко представлял себе суть журнала 'Кыз Ордо', полагая, что его направленность была сродни какому-нибудь 'Хастлеру'. Айша вздохнула и поставила чашку на стол. Затея Айтурган начинала наполняться смыслом. Читатели будут с бо́льшим энтузиазмом покупать журнал, чтобы поучаствовать в этой 'угадайке', с перспективой увидеть своё имя напечатанным в следующем номере (вещь необъяснимо привлекательная для многих) и получить в подарок какую-нибудь ерунду типа брелка или ручки. Ничего особенно интересного лично для Айши этот новый проект не сулил - опять та же самая возня со сплетнями о знаменитостях от Ассоль Молдокматовой и до Ким Кардашьян. Но надо, так надо! Сейчас в экономический кризис, с пандемией и пугающей неопределённостью после очередного государственного переворота, выбирать не приходилось. Если идея Айтурган удержит на плаву их журнал, то Айша, как и все, кто трудился в их небольшой редакции, будут только рады внести свою лепту какой бы скучной и неприятной она ни была. Айтурган казалось прочитала её мысли и сказала, подливая ей кофе:

- Времена непростые надвигаются. Надо всем потерпеть. Если всё пойдёт по плану - кудай буйруса [6] - и дистрибуция журнала улучшится, у меня есть ещё одна идея. Нурбек-байке собирается поговорить с кем-то на телевидении, чтобы раскачать это 'Зеркало отгадок', потенциально и на Алмату.

Айтурган внимательно посмотрела на Айшу, нервно постучала костяшками пальцев по обшарпанной поверхности стола, сдвинула маску на подбородок и добавила почти шёпотом:

- Но ему сейчас предстоит пройти по лезвию ножа, если ты понимаешь о чём я.

Айша молча кивнула. Она прекрасно понимала, что имела ввиду Айтурган. После каждой революции в Кыргызстане следовал передел собственности и почти никогда его нельзя было назвать мирным.

С тех пор как в Кыргызстане ввели дистанционку для школьников, Айша с некоторым ужасом поняла одну вещь, о которой раньше никогда даже не задумывалась - её дети совершенно не воспринимали мать как преподавателя, к которому нужно относится с уважением и пиететом. Именно это и являлось фундаментальной причиной нервных срывов и скандалов во время онлайн уроков, на которых Айша пыталась играть роль учительницы. Однако, по какой-то диковинной причине, такого отношения не наблюдалось к её младшей сестре, переехавшей к ним после потери работы - и сын и дочь, более или менее, слушались Дамиру так, будто она была строгим завучем в реальной школе. Это радовало Айшу. Да, теперь ей приходилось тянуть не только детей, но и безработную сестру, однако та брала на себя как учительские функции, так и заботы по дому. 'Лишь парень бы у ней не появился!', часто думала Айша приходя в чистый дом с приготовленным ужином и слушая рассказы детей о прослушанных уроках и выполненных упражнениях.

- Ну как они сегодня? - спросила она Дамиру, едва переступив порог.

- Ничего. Сделали с Бектуром математику, почитали немного с Чолпоной. Без эмоций, всё хорошо. Едят сейчас.

Сыну Бектуру было тринадцать, дочери Чолпон - девять. Айша прошла в кухню и потрепала детей по головам.

- Бектур, правда, опять где попало Белинку переходил, но мы уже поговорили на эту тему, - добавила Дамира и строго посмотрела на ребёнка.

Тот ничего не сказал и, упёршись взглядом в кесушку [7] , сосредоточенно вращал челюстями, поедая приготовленный эжешкой [8] куурдак [9] . Айша покачала головой и дала лёгкий подзатыльник сыну. Движение в городе в час пик было сумасшедшим и аварии - в том числе с человеческими жертвами - уже давно стали своего рода рутиной.

- Чтобы я такого больше не слышала! Все слушаются Дамиру-эже, пока я на работе, понятно?

Дети молча кивнули в унисон, но Айша заметила лёгкую улыбку, скользнувшую по губам сына. У неё не получалось быть по настоящему строгой матерью, а муж не мог быть таковым через ВотсАп, как бы он ни старался делать суровое лицо. И это было ещё одной причиной радоваться присутствию Дамиры в доме.

Ближе к полуночи, когда дети уже спали, они сидели с ней на кухне и обсуждали произошедшее за день. Очередная революция на фоне пандемии, экономических неурядиц и изматывающей дистанционки совершенно не вызывали энтузиазма у сестёр.

- Надо бы растительного масла закупить как следует, - мрачно сказала Дамира и открыла форточку.

Она вновь начала курить после смерти матери и потери работы в закрывшемся кафе. Айша молча кивнула в согласии; закупать впрок растительное масло, рис и другие долгохранящиеся продукты, было нормой после госпереворотов, когда цены имели обыкновение хаотично скакать, или, что было хуже, масло вообще могло на некоторое время исчезнуть из продажи. Айша вытащила сахарницу с верхней полки кухонного шкафа, в которой хранила наличку, и выложила на стол несколько стосомовых купюр.

- Завтра сходите. И сахара возьмите, если будет.

Дамира кивнула и выпустила струю сизого дыма в форточку. Она заметно похудела за последние недели. Повисло напряженное молчание. Айша сосредоточенно размешивала чай ложечкой, глядя на пляску чаинок в толще воды высокой прозрачной кружки. Чаинки, повинуясь законам гидродинамики, вышли из состояния хаоса и стали послушно и упорядоченно вращаться столбиком по центру.

- Когда Кыргызстан выйдет из хаоса? - риторически произнесла она вслух.

- Никогда, - вдруг ответила Дамира с неприсущей ей агрессией.

Айша удивлённо подняла глаза на сестру. Если ещё и у Дамиры начнётся нервный срыв, ей придётся совсем туго. Та поймала её озабоченный взгляд, забычковала окурок и тут же закурила новую сигарету.

- Не волнуйся, я в порядке. Но я тебе сразу скажу - когда всё успокоится немного и откроют границы, я рвану отсюда. В Турцию, если получится. Если нет, Айжана, одноклассница с Каракола, говорила, что поможет в 'Перекрёсток' устроиться в Петербурге, она там уже третий год работает. У тебя ведь в Измире контакты остались?

Она понимала, что Дамиру ничто не держит в Бишкеке. Она была молодой незамужней, с отличным знанием как русского, так и киргизского. Зная последний, ей будет легко перековаться на турецкий в Измире или Стамбуле. Она, Айша, может позвонить Сулейману и попросить его помочь сестре.

Дамира вздохнула и опять глубоко затянулась.

Где-то за окном, далеко, послышались крики. Город не переставал сотрясаться в конвульсиях после штурма Белого Дома. Дамира потушила сигарету и закрыла форточку. Тут же по поверхности стола завибрировал сотовый телефон Айши. Из далёкого Подольска звонил муж Бакай. 'Что-то поздно', подумала Айша взяла трубку - в Подмосковье уже должна стоять глубокая ночь. Никаких изменений к лучшему в ситуации супруга не было. Он по-прежнему сидел без работы, а выехать в Бишкек ввиду закрытых из-за пандемии границ было невозможно. Айша завершила диалог, выключила сотовый и со странной обречённостью вдруг поняла, что уже привыкла к плохим новостям и они её не расстраивают так сильно, как ещё месяц назад. 'Ко всему привыкаешь', с грустью подумала она и налила себе ещё чаю.

Дамира давно ушла спать. Айша сидела на кухне перед открытым ноутбуком и читала подробный план Айтурган по новой рубрике 'Зеркало отгадок'. Всё, что она предлагала выглядело вполне логичным на фоне черты характера, присущей жителям Кыргызстана - неимоверной тяги к азартным играм. Это касалось в первую очередь мужчин и любопытным образом не сильно зависело от этничности - азартные игры были популярны как среди киргизов, так и среди всех остальных. Если дело пойдёт, то их читательская аудитория может даже расшириться за счёт мужского контингента; в этом случае Айтурган предлагала выпустить мужское дополнение к их журналу с откровенно женским названием и позиционировать его как мужское. Задача Айши на ближайший номер состояла в том, чтобы выбрать с десяток предстоящих событий из мира знаменитостей таким образом, чтобы охватить как мужскую аудиторию, так и женскую. Она стала листать газеты и журналы в Интернете, ища что-то подобное. Задача была не такой уж простой, как казалась на первый взгляд, потому, что читатели их журнала представляли из себя весьма специфическую группу, чья осведомлённость о мире за пределами Кыргызстана не была полностью понятной. Сплетни о Меган Маркл, ставшей супругой августейшей особы из Англии скорее всего подойдут (многие киргизские девушки смотрели на неё как на эталон Золушки, которой повезло, забывая о том, что та была состоявшейся кинозвездой задолго до знакомства с принцем Гарри), а вот события в жизни Иванки Трамп, дочери американского президента, возможно, что и нет. Можно ли расширить понятие 'знаменитости' и включить туда поиск вакцины от ковида? Наверное да, потому что летом пандемия настолько жёстко прошлась по Кыргызстану, что любые упоминания о панацее от вируса найдут отклик у читателей. Но стоит ли его расширять до включения туда поисков бозонов Хиггса на европейском супер-коллайдере? Однозначно нет - мало кто в республике, все уровни образования в которой находились в состоянии глубокого упадка, слышал об этой загадке из мира ядерной физики.

Айша втянулась в дело и через час у ней был список десяти событий с подробным, но не слишком длинным описанием к каждому. Список был сбалансирован как для женщин, так и для мужчин (она специально включила туда спортивную тематику). В большинстве вопросов нужно было ответить лишь 'да' или 'нет', но в парочке ответ предполагал денежную сумму в определённом диапазоне и определённый период (она предлагала угадать месяц). Первым номером шла, конечно же, вездесущая Ассоль Молдокматова и её раздоры с давно погасшими звёздами российского телевидения. Айша ещё раз пробежалась по списку глазами и удовлетворённо кивнула. Старт был неплохой и теперь у ней была спокойная уверенность в успехе бизнес-детища Айтурган.

Вдруг с улицы послышались крики и чей-то истошный вопль. Она вздрогнула и посмотрела на часы. Без четверти два. Город всё ещё лихорадило после госпереворота. 'Пора спать', буркнула она себе под нос и выключила ноутбук.

Айтурган была искренне рада, ознакомившись с ночной работой Айши. Она сделала несколько пометок на распечатке и не переставала удовлетворённо кивать головой. Айша улыбнулась и посмотрела в окно. Солнечный свет падал на письменный стол, делая видимыми пыль и грязные разводы на мониторе Айтурган. 'Вот и я такая же наверное', недовольно подумала Айша о себе, вспомнив красные от недосыпа глаза и седину в волосах, что она наблюдала утром в ванной в зеркале, и сдвинулась чуть в сторону, туда, где была тень.

- Только вот по размеру штрафа Лионеля Месси испанским налоговым органам, я не очень уверена. Это в евро я так понимаю?

- Да, в евро. Мне кажется, что этот пункт охватывает как мужчин, так и женщин одновременно. Мужики знают, кто это такой, все ведь у нас любят футбол. А женщины с удовольствием посудачат о деньгах.

Айтурган скептически сузила глаза, но согласилась:

- Болуптур [10] , давай оставим в качестве эксперимента. Мы ведь первый раз это делаем, так что заодно и узнаем. Выпей кофе пока, я схожу к Нурбеку, покажу ему.

Айша кивнула и вновь улыбнулась. Айтурган вышла из своего офиса, оставив дверь открытой и Айше было видно, как Валера, их программист, напряженно глядит в свой ноутбук. Раздавалось приглушённое жужжание компьютеров и негромкие разговоры сотрудников их небольшой редакции. Революция пока что никак не отразилась на работе журнала, по крайней мере визуально, но она понимала, что через месяц-другой, если идея Айтурган не сработает, обстановка изменится кардинально. О самом ужасном - закрытии издания - думать не хотелось, хотя и это было возможным. Она посмотрела в окно. Стоял тёплый осенний день и воздух за стеклом был чистым и прозрачным - тяжёлые зимние смоги, когда будет нечем дышать, и дети вновь начнут беспричинно кашлять, были ещё впереди. Айша вспомнила, как хотела написать крупную статью о бишкекских смогах. Город уже не первую зиму входил в десятку самых загрязнённых городов мира, наряду с Шанхаем и другими индустриальными мегаполисами Поднебесной. Парадоксом, однако, было то, что в Бишкеке практически не было никакой индустрии и производства, и весь смог шёл от угля и всякого мусора, который сжигался в качестве топлива во время холодов. Тогда главред 'зарезал' её идею, хотя и признал, что изучила она вопрос основательно и сделала неплохие наброски; вместо статьи о смогах над столицей она подготовила тогда материал о жизни супермодели Кристи Терлингтон после её ухода из индустрии моды. Главред Кызылбаев не хотел расстраивать свою аудиторию качеством городского воздуха; вместо этого читатели 'Кыз Ордо' узнали, как миллионерша Кристи Терлингтон делит свою жизнь на модельной пенсии между Нью Йорком и Лондоном, качество воздуха в которых, судя по фотографиям, вставленных в статью, было превосходным.

Валера, увидев её в просвет двери, улыбнулся и помахал ей рукой. Он тоже махнула ему. Он был лет на пять помоложе, чем она. Он нравился Айше своей спокойной рассудительностью. Да и внешне Валера был ничего; ростом чуть выше среднего, плечистый, с волнистыми русыми волосами, он чем-то напоминал ей одного из героев из недавнего сериала 'Викинги'. По-моему, он был холостым, - или может разведённым? - но точно она не знала. Айша вспомнила о звонке мужа вчера вечером и нахмурилась - было странным, что теперь он обычно звонил так поздно вечером, в Подольске в это время стояла ночь. Кроме этого, она чувствовала в его голосе, и уже не первый раз, что он как будто бы спешил куда-то и хотел закончить с ней разговор побыстрее. Айша вздохнула. Каждодневный пресс проблем часто вынуждал её забывать о том, что она, женщина в полном расцвете сил, тоже нуждалась в мужском внимании, пусть даже не будучи супермоделью как Кристи Терлингтон. И внимания этого хотелось во всём - от тёплых слов по телефону и до всего остального.

Послышался цокот каблуков по старому ламинату и через несколько секунд Айтурган вернулась в кабинет.

- Всё хорошо, твой список идёт в ближайший номер в нашу новую рубрику 'Зеркало отгадок'. Нурбеку очень понравилось! Единственно, мы разделили вопрос о Месси на два. То есть, событие останется одним, таким как ты его и описала, но вопросов на отгадывание будет два: первый, оставит ли после скандала о неуплате налогов 'Барселона' Лионеля у себя, и второй, тот, что уже был, какова будет сумма штрафа. Валера сделает на онлайн страничке два бокса для этого. Ты отлично поработала, у меня теперь больше оптимизма относительно нашей затеи. Как только успокоится всё немного с революцией, Нурбек начнёт раскачивать рубрику на телевидении.

- А когда выходит номер? По расписанию, как обычно? Или будет сдвиг из-за переворота?

- Сдвиг будет, но небольшой, может неделю всего. Так что, думаю, успеешь со своей статьёй о муже Кардашьян.

Айша встала со стула и направилась к выходу. Теперь ей предстояло поработать над материалом о рэпере из Калифорнии Канье Весте, муже заокеанской дивы Ким Кардашьян, и его странном решении принять участие в выборах президента Америки наряду с Дональдом Трампом и Джо Байденом. Издёрганные революциями жители Кыргызстана будут рады почитать о гламурной семейке и их роли в мирном демократическом процессе передачи власти в США. Так считал главред. Айша не стала с ним спорить.

Опыт предыдущих революций (или, как их ещё называли, госпереворотов) в Кыргызстане не прошёл даром для жителей Бишкека. Город неизбежно страдал от мощной энергии возбуждённых несправедливостью масс, которая смешивалась с чисто криминальными интересами разного рода оппортунистов, съезжавшихся в столицу в такие дни в небывалых количествах. Если в первые две революции центр был разгромлен и разграблен, то на этот раз жители центральных кварталов объединялись в уличные дружины и удивительно эффективно противостояли мародёрам. Опыт летней пандемии, когда страна была фактически брошена один на один с коронавирусом, и только взаимовыручка населения хоть как-то помогала, сыграл свою роль; дружины формировались с учётом пережитого за летние месяцы. Через пару недель после событий и бесконечных митингов с драками и стрельбой, когда определились новые центры власти и исчезли старые, ситуация стала понемногу успокаиваться. Революционный хаос с его опасной непредсказуемостью сменился хаосом вялотекущим и привычным, с которым Айша понимала, как иметь дело.

Журнал вышел, как и предполагала Айтурган - с задержкой в неделю.

Всё утро, не отрывая головы от монитора, Айша трудилась над новой статьёй для следующего номера и лишь ближе к вечеру взяла полистать офисный экземпляр выпуска. Её материал о Канье Вест и Ким Кардашьян шёл первым; судя по фотографиям дивы, что Валера вставил в текст при вёрстке, у Ким был доступ к молодильным яблокам, поскольку внешне она почти не отличалась от самой себя на фотках десятилетней давности. Сразу за этим шла новая рубрика 'Зеркало отгадок'. Айша с удовлетворением отметила, что изменений в её первоначальном тексте почти не было за исключением 'раздвоенного' вопроса о треволнениях суперзвезды европейского футбола Лионеля Месси, чьи неуклюжие попытки скрыть свои реальные доходы от испанских налоговиков привели к судебному разбирательству и даже, потенциально, условному сроку для известного аргентинца. Фотографии Ассоль Молдокматовой, Месси, Меган Маркл, она же герцогиня Сассекская, и ещё парочки знаменитостей калибром поменьше, загадочно и интригующе смотрели с глянцевой страницы на читателя рубрики. Тут же был адрес веб-страницы, куда можно было зайти, чтобы принять участие в розыгрыше и уникальный код журнала для этого. Дальше, как и говорила Айтурган, шёл гороскоп. Айша вздохнула и покачала головой. Журнал действительно являлся своего рода отдушиной для среднестатистического горожанина, в котором можно было ознакомиться с гламурной жизнью заокеанских миллионеров, попытаться угадать исход тех или иных событий из жизни знаменитостей и тут же узнать своё, путь даже писаное вилами на воде, будущее на ближайший месяц. Ни тебе революций, роста цен на продукты питания и лекарства, оскала пандемии или сжимающихся тисков безработицы в республике, выталкивающих трудоспособных граждан на заработки за границу. Раскрыв журнал 'Кыз Ордо' можно было полностью отвлечься от удушающих своей хваткой проблем и дать роздыху измученному заботами мозгу.

Айша оторвалась от чтения и подняла глаза. Айтурган выглядела оживлённой; её ярко-накрашенные глаза над маской с цветами, сияли как у неопытного игрока в покер, неожиданно получившего каре из четырёх дам на раздаче.

- Журнал поступил в розницу сегодня утром. Думаю, завтра уже будут первые данные по продажам, кудай буйруса. Новая рубрика 'Зеркало отгадок' выложена на вебсайте журнала для подогрева интереса, но, как мы знаем, тем, кто захочет поиграть в оракула нужно будет купить реальный бумажный номер.

- Эже, можно я этот экземпляр возьму домой? Или его кто-то ещё будет читать? - спросила Айша.

- Да бери, конечно! У Нурбека ещё с пяток в офисе есть для сотрудников.

- Посмотри сегодня вечером новости, Кызылбаев там короткое интервью даёт по журналу. Промо-кампания на страничке журнала в Фейсбуке и Инстаграме уже началась.

Айша утвердительно кивнула. Она понимала, что ближайшие несколько дней будут ключевыми для будущего как издания, так и для её заработка здесь.

Айша, увидев лицо главреда Кызылбаева в вечерних новостях, цыкнула на детей и показала жестом Дамире, державшую пульт в руках, сделать погромче. Всё выглядело довольно постановочным - ведущий как бы между прочим спросил, что нового журнал 'Кыз Ордо' предложит своим читателям в 'наше неспокойное время', на что главред обрадованно отреагировал довольно долгим монологом, в котором старательно избегал любого упоминания о революции и волнениях, не забыв, впрочем, вставить пару тёплых слов в адрес новой власти. Айша усмехнулась. Она была уверена, что большинство зрителей с такими же эмоциями отнеслись к его неуклюжим расшаркиваниям в прямом эфире перед одержавшими верх в перевороте, но в то же время она чётко понимала правила игры и сложность ситуации, в которой оказалось руководство издания. Нурбек-байке пространно изложил планы журнала на будущее и как бы между прочим упомянул о новой рубрике 'Зеркало отгадок', в которой 'любой осведомлённый читатель может попытаться побыть оракулом относительно будущего' и всё, что нужно для этого это лишь купить экземпляр журнала, ознакомиться с вопросами и ответить на них на специальной веб-страничке, забив туда предварительно уникальный код участника, индивидуальный для каждой копии номера. Он отдельно упомянул, что цена на номер, вышедший сегодня в розничную продажу, слегка снижена ('На десять сомов!' - тут он важно поднял вверх указательный палец, будто бы десять сомов была невероятно серьёзной суммой) дабы стимулировать интерес к новой рубрике, а вовсе даже не потому, что у людей на руках денег куда меньше, чем в до-ковидные времена. Лысина главреда ярко сияла в освещении студии и Айша вновь усмехнулась - лысина эта, будто бы прожектор, включённый на полную мощь, освещала путь в светлое коммерческое будущее журнала. Но говорил Кызылбаев хорошо и проникновенно; умело жонглируя цитатами из Айтматова, Льва Толстого и (почему-то) Стивена Кинга, он создавал иллюзию того, что каждый здравомыслящий житель Кыргызстана просто обязан купить журнал, прочитать его и сыграть в оракула в 'Зеркале отгадок', поскольку только это 'отвлечёт его от изнуряющей повседневности с её бесконечными заботами и треволнениями'. Расхожая характеристика удачливого торгового агента - он умел продавать снег эскимосам - подходила ему как нельзя кстати во время этого интервью. 'И не забывайте, что победителей ждут призы!' - интригующе и вкрадчиво закончил он, глядя прямо в камеру и обращаясь непосредственно к зрителям. Когда интервью завершилось, Айша, сделав неестественно приторным выражение лица, громко похлопала в ладоши, смотря на экран. Дети и Дамира удивлённо и одновременно обратили взгляды на неё, что заставило Айшу от души расхохотаться, возможно, впервые за несколько месяцев.

- С нашим атаманом не приходится тужить! - весело прощебетала она вслух, вспомнив песню из старого советского фильма, который смотрела в глубоком детстве.

- Не берите в голову, - сказала она и махнула рукой.

- Ты поговори с Бектуром, я устала на него орать. А что за новая рубрика в вашем журнале?

Дамира, вновь устроившись около форточки, закурила и пустила струю дыма на улицу. Айша вытащила из сумки номер, данный ей Айтурган, и протянула его сестре. Сегодня было поспокойнее и криков с выстрелами с улиц не слышалось. И поэтому Айша не стала закрывать дверь в спальню, где спали дети.

Дамира, с сигаретой в зубах, стала листать 'Кыз Ордо'.

- Он Белинку перебегает так, что у меня мурашки по коже. Сегодня опять было. Я на него ору потом, а он дуется. Масло мы купили, - ответила она, впившись взглядом в глянцевые страницы где-то на развороте в середине.

Айша вздохнула. У сына начинался переходный возраст и отсутствие отца рядом начинало сказываться. Она инстинктивно открыла ВотсАп на мобильнике, но подумала, что муж сам должен был звонить сегодня вечером и отложила телефон в сторону.

- Хочешь, сыграй в оракула, это мой номер, там должен быть код рядом со страницей с вопросами, - сказала Айша, поменяв тему.

- Да. Может кружку выиграешь. Или футболку с логотипом.

Дамира растянула губы в недовольной гримасе как бы говоря, 'кому нужны эти кружки?', но тут же открыла журнал на нужной странице и стала вслух читать вопросы. Айша с улыбкой наблюдала за сестрой, пытаясь понять её дальнейшие действия. Ждать пришлось недолго; прочитав до конца, Дамира с энтузиазмом открыла браузер в своём мобильнике и нашла страницу, созданную Валерой для ответов. Она, пыхтя, забила индивидуальный код - хаотичную, как жизнь в Кыргызстане, смесь цифр и букв - и с хитрым прищуром посмотрела на Айшу.

- Так ты знаешь ответы? - спросила она сестру.

- Нет конечно! Их никто не знает. Это же игра в оракула, помнишь?

Дамира, улыбаясь, кивнула и начала вновь вслух зачитывать вопросы и отвечать на них. Айша с любопытством наблюдала за происходящим. Лицо сестры излучало азарт, будто бы на кону были не пустяковые безделушки, а реальные деньги. Если такой же энтузиазм по поводу новой рубрики проявит хотя бы треть читателей, но журнал сможет остаться на плаву. При том при всём, что сестра Дамира была вполне себе сдержанной дамой и ничем не увлекалась чрезмерно сильно - даже курила она только по вечерам и только на кухне, когда дети уже спали.

- Ха! Заполнила и отправила! Теперь нужно сохранить журнал, потому что если выиграю, то надо будет предъявить номер с кодом при получении приза у вас в редакции, - лицо Дамиры так

сияло от проделанного будто бы она уже что-то выиграла.

- Вон туда положи, где сахарница с наличкой, - сказала ей Айша и тут же вспомнила как Айтурган говорила ей о кампании в социальных сетях.

Она открыла Фейсбук на ноутбуке и нашла страницу журнала. Там действительно было довольно помпезное анонсирование новой рубрики и призыв покупать журналы в рознице Бишкека и других городов Кыргызстана, но поразило Айшу не это. Похоже, её подборка не оставила равнодушной читателей и просто пользователей Фейсбука - анонс вызвал огромную лавину комментариев, такую, какой, пожалуй, не было ещё никогда в истории журнала. И при этом сам анонс появился не более десяти часов назад.

- Зайди в Фейсбук, на страницу 'Кыз Ордо', - ответила она, не отрывая глаз от ноутбука.

Через несколько секунд у Дамиры вырвалось такое же восклицание:

В течении нескольких минут сёстры сосредоточенно пялились в Фейсбук, читая многочисленные комментарии под анонсом. Люди писали как на русском, так и на киргизском языках и, судя по всему, представляли не только Кыргызстан, но и Россию, а также дальнее зарубежье. Некая Айчурек интересовалась, где журнал можно купить в Баткенской области. Ибрагим из Москвы выражал надежду, что Лионель Месси решит свои проблемы с налогами, но перейдёт из Барселоны в Реал Мадрид. Каныкей из Лос Анджелеса беспощадно критиковала Канье Веста и его решение баллотироваться в президенты Америки. Барчин из Бишкека горячо поддерживала Ассоль Молдокматову, в том время как Курбан из Узгена считал её выскочкой и оппортунисткой. При этом ленты комментариев иногда начинали жить своей жизнью, скатываясь на темы, не имеющие отношения к журналу или к 'Зеркалу отгадок'. Страсти кипели не на шутку. Кое-где вездесущие тролли с узнаваемо нелепыми никами вставляли всякую ерунду, предлагая взять кредит на идеальных условиях или купить чудодейственные травы, лечащие как ковид, так и всё остальное. Были и околополитические тролли, промотирующие или оправдывающие тех или иных чиновников, политиков или просто одиозных личностей. Айша кликнула на видео-линк одного из них ради интереса. В выпрыгнувшем прямоугольнике появился очень тучный байке в модном костюме с отливом. Он был настолько упитан, что казалось, если его пиджак или рубашка не выдержат давления и пуговицы на них, оторвавшись, отлетят, то снимающий его на камеру оператор мог бы получить серьёзную травму. Его лоснящаяся, чисто выбритая физиономия, напоминала грушу. Байке имел какое-то отношение то ли к системе здравоохранения, то ли к какому-то министерству, и говорил о том, что он лично и его подчинённые делают всё возможное для смягчения пандемии в республике. Айша повернула ноутбук к сестре и недовольно сказала:

- Вон, смотри! Оказывается, всё делается для решения вопросов пандемии.

Дамира с брезгливостью посмотрела на мужчину и гневно выдавила сквозь зубы:

Айша процедила в свою очередь, гневно сузив глаза:

- Не говори. Көзүн май бысып калыптыр [12] , рожа как у сурка.

Они замолчали, слушая выступление этого байке в ролике, согласно которому пандемия должна была вот-вот прекратиться, а те, кто всё же попадал в больницы с ковидом получали самое нужное и своевременное лечение. Обе думали об скончавшейся матери, о расплодившихся спекулянтах лекарствами, о жесточайшем дефиците аппаратов вентиляции лёгких, о госпиталях, пациенты которых умирали прямо на крыльце, поскольку, будучи переполненными, они просто не могли принимать новых больных. Обе испытывали в этот момент холодную ярость и презрение к вещавшему в ролике мужчине.

Наконец Айша выключила видео и закрыла браузер с Фейсбуком.

Модераторам их страницы придётся завтра поработать как следует - расчистить комментарии и забанить троллей, как коммерческих, так и около политических. Уж она то поговорит об этом с Айтурган. Кипя от гнева, Айша взяла мобильник и набрала мужу в ВотсАпе. Гудки звучали в течении двух минут, но Бакай так и не взял трубку. Она вздохнула, чувствуя, что злится ещё больше, и тихо, стараясь держать себя в руках, сказала Дамире:

Разговор с сыном сложился совсем не так, как она его себе представляла.

Её разбудил звонок с работы - звонила Айтурган. Она просила как можно быстрее появиться в офисе, поскольку главред хотел её видеть, и поэтому воспитательная беседа с сыном получилась скомканной и торопливой. Бектур молча выслушал мать, вращая желваками на скулах, и ничего не сказал в ответ. Дамира махнула рукой на пороге, когда Айша уже убегала, и сказал:

Айша понимала, что это не более, чем попытка её успокоить и что на самом деле Дамире становилось всё труднее контролировать племянника, начинавшего входить в пубертат. Но ей надо было бежать на работу. Она обязательно поговорит с мужем и потребует, чтобы тот возвращался как можно быстрее, тем более что авиасообщение с Россией уже опять открылось. И сделает это уже сегодня вечером.

В офисе царило небывалое оживление. Как только Айша вошла внутрь, она вдруг почувствовала себя неловко - казалось, все сотрудники редакции вдруг впились в неё взорами. Валера молча показал ей на дверь главреда и Айша поняла, что её уже ждут. Она легонько постучала и, не дожидаясь ответа, вошла в кабинет Нурбека-байке.

Главред и Айтурган оторвались от монитора на столе и посмотрели на неё одинаково строгими, с налётом некой странной торжественности, взглядами. Телевизор был включён, но работал без звука. Айша настороженно посмотрела на начальство и, после томительной паузы, тихо спросила:

Глаза Айтурган улыбнулись. Она поправила цветастую маску на лице и бойко сказала, указав на компьютер на столе:

- Весь тираж распродан. Сейчас делаем допечатку. Пришёл заказ на партию журналов из Алматы, представляешь!

Айша облегчённо выдохнула и сдвинула выше на нос запотевшие от маски очки. Ничего себе! Как так получилось? Главред Кызылбаев, словно прочитав её мысли, добавил, уже не выглядя строго:

- Мы считаем, что всё из-за новой рубрики. Валера распечатал отчёт по участию в ней через веб-страницу, коды 99-ти процентов всех купленных номеров были использованы в 'Зеркале отгадок'. Активность на Фейсбуке это подтверждает. Я думаю, что всё благодаря идее Айтурган и твоей работе. Азамат [13] !

Он извлёк из выдвижного ящика конверт и протянул его Айше.

Айша взяла конверт и мысленно прикинула сколько там денег - получалось примерно столько, сколько она потеряла при сокращении её зарплаты с прошлого раза.

Внезапно раздалась переливистая трель и мобильник на столе главреда завибрировал. Нурбек-байке принял звонок и тут же стал очень взволнованным. Он показал жестом Айтурган и Айше, чтобы те шли к себе и шепнул, зажав телефон в руках:

Следующие двадцать минут прошли в кабинете у Айтурган.

Та просто сияла от радости. Успех был поразительным, но теперь его нужно было закрепить. Было решено, что теперь всё внимание Айши должно быть сконцентрировано на 'Зеркале отгадок'. К следующему номеру ей будет нужно обработать результаты и сопоставить с теми событиями, ответы на которые станут известными. События же, ясность с которыми затягивалась, переносились на следующий номер, но не все - часть можно было отложить на неопределённое будущее в зависимости от сути происходящего. Потом нужно было подготовить новые вопросы и теперь это должно было стать рутиной для Айши. Ей придётся ещё больше шерстить интернет и читать журналы на всех известных ей языках, выискивая тренды и ожидаемые события в мире знаменитостей, достаточно знакомых читателям 'Кыз Ордо'. Перед выходом следующего номера, победители - человека три-четыре - будут приглашены в редакцию, где им будут вручены призы, главред позаботиться о прессе и прямом эфире для этого мероприятия. Так будет ещё три номера.

- А почему только три? - удивлённо спросила Айша.

- После этого, если тираж будет расти, есть новая идея, - ответила Айтурган и заговорщицки подмигнула ей.

Офис по-прежнему оживлённо гудел, когда она вышла от Айтурган и прошла к своему рабочему столу. Усевшись, Айша включила ноутбук и осмотрелась вокруг. Убедившись, что никто за ней не наблюдает, она быстро пересчитала деньги в конверте, полученным от главреда, и сунула его в сумку. Айша ошиблась. Сумма не была ровно такой, какой она думала.

Успех рубрики оказался не единовременным, но 'управлять' будущим было сложнее, чем представлялось на первый взгляд. Иногда события разворачивались так, что сформулированный Айшой вопрос терял смысл из-за непредвиденных обстоятельств. Так произошло с вопросом о том, будет ли Ларри Брентвудсон победителем сезона Национальной Баскетбольной Ассоциации (игры которой были относительно популярны в Кыргызстане) в составе своего клуба - его внезапная смерть в авиакатастрофе привела к жарким дебатам в редакции о том, что можно было считать правильным ответом в свете произошедшего. Ведь, строго говоря, с уходом звезды спорта из жизни, пропадал и его шанс на победу в сезоне. Однако, с другой стороны, те, кто ответил 'Нет' были по-своему правы, поскольку в вопросе не оговаривалось будет ли Ларри к этому моменту живым и здоровым. В конце концов было принято решение, что ответившие 'Нет' - ответили правильно.

Айша стала высококлассным экспертом в области новостей о знаменитостях и светской хроники за это время. Если бы в Кыргызстане была также развита эта индустрия, как и в Англии освещение жизни королевской семьи, она запросто могла бы получить титул, эквивалентный официальному придворному журналисту. Она сама, как ведущая едва ли не самой популярной рубрики в стране, постепенно становилась местечковой знаменитостью и даже уже давала интервью на телевидении вместе с главредом Кызылбаевым. Но денег по-прежнему хватало лишь впритык - на пропитание и самое необходимое - муж продолжал торчать в Подольске, дети зависли на дистанционном обучении, а Дамира всё никак не могла найти работу. Мысли о том, что так будет продолжаться всегда, угнетали её и она гнала их от себя, как назойливых мух из кухни летом. По вечерам, когда Дамира курила в форточку, а дети уже спали, Айша, листая 'Ванити Фэйр' и 'Космополитен' в онлайне, погружалась в сладкую мечтательную дрёму в которой она писала крупные аналитические статьи для британского 'Экономиста', дети ходили в школу и занимались с реальными учителями, пандемия ушла также внезапно, как и пришла, Бакай вернулся в Бишкек и больше никуда не уезжал, а Дамира открыла свой собственный ресторан средиземноморской кухни в центре города. Айша понимала, что эта сладкая дрёма прекрасно описывалась поговоркой 'сколько ни говори халва, во рту слаще не станет', но ничего не могла с собой поделать - каждый вечер она окутывала её, словно густой осенний туман прибрежные солончаки на Иссык-Куле. Реальность, однако, оставалась такой, какой была, но даже в страшном сне Айша не подумала бы, что всё может стать значительно хуже.

Его сценический псевдоним Эр-Тоштюк, взятый из древнего киргизского эпоса, казался Айше немного старомоден и тяжеловат, но это никак не влияло на растущую популярность этого певца из Таласа по всей республике и даже в Алматы. Главред Кызылбаев и Айтурган называли его 'наш ответ Димашу', имея ввиду бешено популярного исполнителя из Казахстана Димаша Кудайбергенова. Репертуар Эр-Тоштюка был также разнообразен, как и его умение брать ноты в самом широком диапазоне. Его шансон на киргизском языке 'Таш боо' - 'Каменный шнурок' - звучал на базарах и площадях по всему Бишкеку, в Оше, а также у него на малой родине, в Таласе. Растущая популярность делала его естественным кандидатом для включения в список вопросов рубрики 'Зеркало отгадок'. Айша изучала его биографию и пыталась найти что-нибудь, что могло быть предметом для угадывания в ближайшем будущем, когда заурчал мобильник. Звонил муж Бакай и, как всегда, за полночь. Айша, без прелюдий и экивоков, сразу перешла к делу:

- Ты когда вернёшься? Бектуру отец нужен, а мне муж. Самолёты уже даже в Стамбул начали летать, не только в Москву!

- Ты знаешь, пока не получается. Я завтра пойду в ...

Вдруг где-то недалеко от Бакая раздался сонный женский голос; муж тут же закрыл камеру мобильника ладонью и что-то раздражённо ответил кому-то рядом. Айша прислушалась - было слышно, что он отчитывает кого-то на киргизском, но женский голос отвечал ему довольно бойко с тем южным акцентом, что можно услышать в Оше или Джалал-Абаде. Диалог длился несколько секунд, после чего женщина, зевая, сказала её мужу, чтобы тот ложился спать. По голосу можно было понять, что дама эта была моложе Айши и похоже Бакай не догадывался, что Айша смогла расслышать их короткий разговор.

- Я перезвоню, - скомкано сказал Бакай и выключил ВотсАп.

У неё задрожали руки. Телефон выскользнул из пальцев и громко упал на пол. Дамира, курившая в форточку, стащила с себя наушники и изумлённо посмотрела на сестру.

Теперь у Айши тряслись не только руки - она вся конвульсивно содрогалась в рыданиях. Слёзы капали на клавиатуру ноутбука, искажая собою буквы на клавишах. Дамира затушила сигарету, слезла с подоконника и обняла сестру, согнувшуюся пополам и уронившую лицо в ладони. Несколько минут она молча гладила её по волосам, стараясь успокоить.

- Нет у меня больше мужа... - всхлипывая прошептала Айша и вытерла покрасневшие от слёз глаза рукавом кофты.

Бакай перезвонил через полчаса и уже без увиливаний, чётко и напрямую, сказал, что не вернётся. Айша выключила ВотсАп, услышав это. Больше он не перезванивал.

То, что Бакай не вернётся можно было понять двояко - либо он не вернётся в Бишкек, либо в семью, к Айше и детям. И то, и другое означало одно и то же - теперь она может рассчитывать только на себя. Скорее всего, позже, когда страсти улягутся, он захочет видеться с детьми и почти наверняка будет присылать деньги для них по мере возможностей. Он будет стараться играть роль отца, для Бектура в первую очередь, но роль эта теперь будет усечённой и ограниченной и почти весь груз воспитания ляжет на неё. Тем более, что там, в Подольске, с этой молодой дамой с южным акцентом, у него могут появиться и другие дети.

Или, может быть, они переберутся из Подольска в Ош?

Мысль об этом опять заставила её заплакать, хотя слёз уже почти не осталось. Дамира молча налила ей воды в чашку; сидя на подоконнике, она участливо глядела на сестру во все глаза, не понимая, что можно было сказать в этой ситуации.

- Не уезжай пока никуда, - всхлипывая сказала ей Айша и сделала несколько жадных глотков.

Айша столько раз слышала о таких историях - муж надолго уехал работать в Россию и завёл там новую семью - и даже лично знала женщину, с которой такое произошло, но никогда бы не подумала, что чаша сия коснётся и её, причём в самом прямом и беспощадном смысле. Что теперь делать? Она, ведущая секции для оракулов-любителей в 'Кыз Ордо', не смогла предсказать свою собственную участь! Айша тяжело вздохнула и скользнула взглядом по раскрытому ноутбуку, на экране которого красавец Эсенгул Балтабеков , он же Эр-Тоштюк, в национальном киргизском колпаке интригующе улыбался с блестящим микрофоном в руках. Внизу был линк на шансон 'Таш боо' в YouTube. Она кликнула на него и вновь вытерла глаза рукавом. После короткой рекламы, из компьютера понеслась знакомая мелодия. Текст песни, который почти всегда ускользал от Айши из-за мимолётности прослушивания, был грустным несмотря на бодрый и даже зажигательный музыкальный мотив. Эр-Тоштюк пел о невзгодах, которые, как завязанные шнурки на смирительной рубашке в психбольнице, сковали народ Кыргызстана, не давая ему нормальной жизни. Невзгодами были коррупция, пандемия, безработица и даже исход населения из страны. И что шнурки эти затягивались всё сильнее и сильнее, превращаясь в каменные оковы, душа в этих тисках Кыргызстан, и что народ может избавиться от них, лишь разбив их в пыль и скинув с себя. И только тогда, пелось в припеве, дети смогут увидеть отца, горбатившегося за гроши на стройке в холодной, как ветер на вершине Хан-Тенгри, России.

Айша захлопнула окошко с песней и вновь заплакала.

Ещё два номера журнала вышли с оглушительным успехом.

'Кыз Ордо' теперь постоянно продавался не только в Алматы, но и в Москве, где большая диаспора из Кыргызстана с радостью участвовала в 'Зеркале отгадок'. Айша львиную долю своего рабочего времени тратила теперь только на эту рубрику, стараясь работой заглушить горечь неожиданно обрушившегося одиночества. Прошли очередные выборы, в этот раз президентские, но, народ в республике, измученный резким ростом цен и безработицы, отреагировал на них с куда меньшим энтузиазмом, чем на игру в оракула в журнале - явка избирателей была мизерной на фоне пятикратного роста тиража издания. Айтурган не переставала радоваться наплыву рекламодателей, причём не только местных, но и из Казахстана и России, и вроде бы как даже одна турецкая компания купила место на несколько номеров вперёд. На фоне усугубляющегося кризиса в стране и закрывающихся предприятий всех мастей, журнал стал резко выделяться стабильным положением, словно яркий светлячок, сверкающий в полуночном мраке. И это привлекало повышенное внимание не только разного рода надзорных органов, с которыми главред Кызылбаев умел договариваться, но и других, менее официальных, структур.

В тот вечер ей пришлось задержаться на работе, чтобы успеть перевести на киргизский собственноручно написанный же материал к следующему номеру. Офис опустел и только главред Кызылбаев всё ещё что-то делал у себя в кабинете. Вдруг в помещении раздались шаги и мужские голоса. Двое незнакомых мужиков уверенно прошли к кабинету Нурбека-байке. Они не заметили Айшу из-за высокого офисного разделителя, в то время как она отлично видела их со спины. Один был огромным амбалом, затянутым в кожаную куртку и чёрные джинсы, которые, казалось, вот-вот начнут трещать по швам. Другой выглядел совершенно обычно - невысокого роста и неброской внешности, он словно был создан для того, чтобы с лёгкостью затеряться в толпе. Не стучась, мужчины вошли в кабинет и без приветствий стали что-то говорить главреду. Тот начал что-то торопливо и сбивчиво отвечать. Айша прислушалась.

Разговор шёл на смеси русского и киргизского языков, как это часто бывает в Бишкеке. Казалось, Кызылбаев в чём-то оправдывался перед этими загадочными посетителями. Постепенно голоса стали переходить на повышенные тона и Айша смогла разобрать некоторые фразы. Главред несколько раз сказал, чтобы мужчины встретились с неким Кара-Качкыном, которым он работает уже много лет и что он может позвонить ему прямо сейчас. Мужчина, вероятно тот, что был с неброской внешностью, отвечал ему резкими рубленными фразами, из которых можно было понять, что Кара-Качкын это его, Кызылбаева, прошлое, но теперь он, а не Кара-Качкын - как настоящее, так и будущее. Спор продолжался и Айша узнала много любопытного о своём работодателе, включая его семейное положение, внебрачную дочь, проживающую в Кемере и недвижимость в Анталии, а также и то, что вот уже несколько лет он был единственным владельцем издания. Говорящий мужчина был невероятно хорошо осведомлён обо всём, что касалось главреда. Нурбек-байке продолжал энергично возражать. Вдруг послышался резкий звук от падения, треск чего-то деревянного и приглушённый крик, перешедший в стон. Айша ненадолго замерла в страхе, после чего, едва дыша, бесшумно сползла на пол и спряталась под столом. Повисла пауза. Айша тихо стащила с ног туфли и забралась ещё дальше; от испуга на лбу у ней проступил пот. Мужчина, уже спокойно, без эмоций, но довольно громко, так, что она смогла расслышать, сказал Нурбеку-байке:

- Айына жыйырма мин болот, башка кайталабаймын сага. [14] Отпусти его, Данияр.

Донёсся шум возни, скрип мебели и чьи-то тяжёлые вздохи. Потом послышались шаги - было понятно, что мужчины уходят. Айша продолжала сидеть под столом, чувствуя, как капли пота сползают вниз по лбу и вискам. Тишина окутала офис и было слышно, как едва жужжит её включённый ноутбук сверху, оставленный на поверхности стола. Вновь послышались шаги, оханье и ругань на киргизском, затем хлопнула дверь. Похоже, главред направился в туалет, где и закрылся. Айша тихо выскользнула из-под стола, схватила сумку и, зажав туфли в руках, босиком быстро прокралась к выходу и выбежала за всё ещё приоткрытую входную дверь. Уже в коридоре, она надела туфли и быстрым шагом вышла на улицу.

Айша прекрасно понимала, что произошло в офисе и, изо всех сил, надеялась, что это одно из последних уродливых следствий прошедшего переворота, имеющее, пусть даже опосредованное, отношение к ней.

Следующим утром она пришла в офис пораньше, чтобы успеть закончить вчерашний перевод, прерванный столь неожиданным образом. В это время в редакции был только Валера. Весьма нетипично для программиста, он приходил на работу ни свет, ни заря. Валера удивленно посмотрел на Айшу, чьи рабочие часы формально были совсем другими.

- Привет, - сказал он ей, - чайник только что закипел.

Он показал в угол, где стоял столик с чайником и чашками. Она улыбнулась и кивнула, тут же сделав вид, что страшно занята. Но на самом деле, ей хотелось потрещать с ним. Ни о чём, о пустяках. Узнать из разговора, как бы между прочим, состоит ли он в отношениях с кем-нибудь. А главное, хотелось понять каковы теперь её шансы - одинокой женщины с двумя детьми, которой хорошо за тридцать - реставрировать нормальную семейную жизнь. Возможно ли это в принципе? Будет ли она в таком состоянии нужна кому-нибудь? Боль от ухода мужа вновь начала тягостно свербить внутри. Понимая, что ещё немного и её захлестнут эмоции, Айша решительно села за свой стол и залогинилась в ноутбук, стоящий открытым с прошлого вечера. Гоня от себя мысли об одиночестве и разбитой семейной жизни, она стала листать местные новости.

Новости были невесёлыми. Новая власть планировала внести кардинальные изменения в конституцию страны. Пандемия вроде бы ослабила свою хватку, но люди по-прежнему продолжали умирать от коронавируса. Цены на мясомолочные продукты вновь повысились и в связи с этим был введён запрет на экспорт скота на внешний рынок. Известный криминальный авторитет по кличке Кара-Качкын был убит накануне при невыясненных обстоятельствах где-то в пригороде Бишкека...

Мысли о проблемах в личной жизни моментально рассеялись, словно придорожная пыль от дуновения ветра. Она отлично помнила - вчера вечером в его странном разговоре с незнакомцами, Кызылбаев говорил о каком-то Кара-Качкыне. Айша нажала на линк с заголовком и жадно впилась взглядом в монитор. Статья на киргизском языке была на удивление лаконичной. Гангстера застрелили в самых что ни на есть гангстерских традициях; фотография изрешеченного пулями Мерседеса свидетельствовала об этом вполне красноречиво. В конце коротенького текста выражалась уверенность, что его смерть приведёт к переделу криминального влияния в тех сферах, где покойный имел вес. Завершался материал мрачной шуткой о том, что в этот раз Кара-Качкыну не удалось убежать. Айша покачала головой - Качкын означало 'беглец' на киргизском, но 'беглец от пули' выглядело стилистической натяжкой. Общую деградацию в республике, парадоксальным образом, можно было почувствовать даже в родном языке при чтении новостных интернет-каналов.

Она вздрогнула и спешно закрыла браузер. Рядом с ней стояла Айтурган. Сегодня она была без маски. Её лицо было строгим и сосредоточенным.

- Доброе утро, - немного растерянно поприветствовала её Айша.

- Нурбек нас ждёт у себя в кабинете. Что-то важное, мне кажется.

Она, цокая каблуками, направилась в кабинет главреда. Айша проводила её взглядом и переглянулась с Валерой. Тот красноречиво развёл руками, давая понять, что не знает в чём дело. Айша выдержала паузу и последовала туда же, в кабинет Кызылбаева, мысленно готовя себя к неприятностям.

Нурбек-байке выглядел не выспавшимся - серость на лице и мешки под глазами говорили об этом сами за себя. Он широко улыбался, не переставая вращать челюстями; аромат мятной жевательной резинки неплохо заглушал запах крепкого алкоголя, но было ясно, что главред принял накануне вечером больше обычного. С правой стороны шеи у Кызылбаева была заметна багровая полоса, уходящая под воротник с галстуком и Айша слегка вздрогнула, вспомнив слова незнакомца - 'Данияр, отпусти его'.

Удивительным образом во встрече не было никакого негатива или напряжённости. Кызылбаев был оживлён и даже добродушен.

- Ну что, дорогие мои, пришла пора брать быка за рога! Я думаю, мы готовы, к, так сказать, второй части марлезонского балета.

Айтурган кивнула. Айша нахмурилась. Она примерно понимала о чём речь, но никак не могла вспомнить откуда ей известна эта фраза. Кызылбаев продолжил:

- Судя по статистике, наша рубрика 'Зеркало отгадок' - это наиболее привлекательная часть журнала. Благодаря ей нам удалось увеличить тираж до рекордного для нас уровня. Уже третий номер раскупается в считанные дни. География дистрибуции расширилась до Белокаменной. Все промо-материалы, от кружек до маек, появляются на вторичном рынке в качестве уже недешёвых сувениров. Пришла пора зарабатывать по серьёзному. Айтурган, пора?

Та, казалось, только и ждала этого вопроса. Она кивнула и сказала, обращаясь к Айше:

- Схема остаётся примерно такой же с одной новой деталью. Теперь вместе с кодом в номере читатель должен будет переслать деньги с 'Мастер Сома' на наш счёт со своими предсказаниями. Определённую сумму на каждый вопрос. Скажем, у тебя три вопроса в номере, участник шлёт нам три ответа и по пятьдесят сомов на каждый из них. Первый угадавший ответ на вопрос участник становится победителем, второй и третий тоже. Из собранных денег часть остаётся журналу, остальное делится на три части и выплачивается трём победителям, угадавшим ответы на твои вопросы. Журналу 10%, первое место 50%, второе - 25%, третье - 15%. Если вопрос переносится в следующий номер, то и сумма пропорционально ему соответствующая, тоже переносится, то есть джек-пот по каким-то вопросам может расти.

Айша кивнула. Схема имела финансовый смысл и выглядела обещающе. Тем более, что счета 'Мастер Сома', финансового сервиса для денежных переводов в Кыргызстане, были в стране почти у всех. Теперь, с реальными деньгами в процессе, жди шквала эмоций от читателей! Но её это не будет беспокоить. Электронные письма приходят на почтовый ящик другому сотруднику журнала. Скорее всего недовольные и просто психи будут ломиться время от времени в редакцию, чтобы поскандалить, но главред справится и с этим - по слухам, он и не такое видел в девяностые. Она вообще может работать из дома и появляться тут, в офисе, лишь периодически. Единственное, что её смущало в таком развитии событий, это статус журнала. Как юридический и так и по сути. Ведь фактически получается, что 'Кыз Ордо' начнёт функционировать как игорное заведение, принимающее ставки. Как насчёт этого? Нужны ли будут вообще материалы для журнала, если бо́льшая часть 'читателей' начнёт покупать номера для совершенно другой цели?

- Так мы теперь как казино будем что ли? А как же журналистика? - спросила она, переводя глаза с Айтурган на главреда и обратно.

Кызылбаев покачал головой и с улыбкой на лице ответил:

- Непростые времена требуют непростых решений. Но я думаю, что это временная ситуация.

Временные ситуации в Кыргызстане имели удручающую тенденцию становится постоянными. Когда она поступала на работу сюда, в 'Кыз Ордо', ей тоже казалось, что рубрика гламурных новостей это её временный удел. Когда Бакай уезжал работать на стройку в Подольск, это тоже планировалось как временная ситуация и вот к чему она привела спустя несколько лет. Внезапно ей стало страшно жалко саму себя, и она не смогла сдержать слёз. Улыбка исчезла с лица главреда и сменилась озабоченностью.

- Ну, что такое? Не надо... И кстати, твоя зарплата с сегодняшнего дня восстанавливается в прежнем объёме.

Деньги это было важно, но сейчас они беспокоили её куда меньше всего остального. Теперь ей казалось, что она гребла изо всех против течения, которое усилилось до такой степени, что все её потуги не имели никакого значения и лучшее, чего можно было ожидать, это беспомощно вращаться на воде, никуда при этом не двигаясь. Словно Алисе в Стране Чудес ей надо было бежать изо всех сил, чтобы оставаться на месте. С той, правда, разницей, что сил у неё, в отличии от кэрроловской героини, оставалось всё меньше. Айша, всхлипывая, сделала жест рукой, давая понять главреду и Айтурган, что она в порядке.

- Чоң рахмат, Нурбек-байке, - выдавила она из себя и вновь вытерла глаза.

Кызылбаев повернулся к Айтурган и серьёзно добавил:

- Только давай журналу сделаем не 10%, а 20%. Обстоятельства слегка изменились, акча керек [15] . Как живём ведь сейчас? Как на вулкане живём...

Он многозначительно закатил глаза и картинно потряс ладонями в воздухе.

'Как на вулкане живём' , мысленно повторила про себя Айша. Эта неожиданная фраза не склонного к философствованию Кызылбаева отлично описывала и вчерашний визит к нему незнакомцев, и цены на рынках, и пандемию в республике.

И при этом Айше казалось, что вулкан этот начнёт извергаться в самое ближайшее время.

Стоимость ответа была небольшой, но тираж журнала масштабировал крошечные пятьдесят сомов в серьёзный денежный поток, радующий всех в редакции, а больше всего главреда. Незнакомцы, от которых Айша пряталась под столом в тот вечер, стали заходить время от времени в офис и однажды Кызылбаев их даже представил Айтурган и случайно оказавшейся рядом в этот момент Айше. Огромный амбал в кожаной куртке, Данияр, посмотрел на неё при знакомстве словно на овцу на скотном рынке и не сказал ни слова, но другой мужчина оказался более приветливым.

- Мурат, - представился он и даже улыбнулся, пожав ей руку.

- Мурат-байке наш новый сотрудник, он крупный специалист по связям с общественностью, - сияя как медный таз сказал им тогда Кызылбаев.

Айша понимающе покивала. Она отлично представляла себе по связам с какой общественностью Мурат-байке являлся специалистом. Но так или иначе, все были довольны. Тираж журнала рос. Работы у неё было невпроворот. С деньгами стало чуть полегче, хотя цены в Бишкеке росли едва ли не ежедневно и, практически, на всё.

Революционная осень сменилась серой зимой с её бесконечными удушающими смогами; Бишкек вновь бил мировые рекорды по загрязнённости воздуха. В январе в Америке, не желавший уходить со своего поста Дональд Трамп, спровоцировал бунт в Вашингтоне с человеческими жертвами, что вызвало массу пересудов в Кыргызстане. Кызылбаев, как и всякий нормальный бизнесмен, ненавидел перевороты, но поделился с Айшой и Айтурган, что испытывает странную гордость за республику, поскольку не сомневался, что американские бунтари и Трамп брали пример с Кыргызстана в этом отношении. Айша ничего не сказала в ответ, но поделилась тогда с Дамирой, что абсолютно уверена в том, что Трамп и ему подобные популисты в далёких Соединённых Штатах скорее всего понятия не имели, где находится Кыргызстан и что в нём происходит. Однако, неудавшийся мятеж дал ей материал для 'Зеркала отгадок' - февральский номер вышел с вопросом, касающийся Меланьи Трамп, молодой жены проигравшего выборы президента, которая после бунта вдруг стала хорошо известной в республике, благодаря своему вздорному супругу и манере модно одеваться. В марте дышать в городе стало полегче, но резко подорожал бензин. Ища темы для апрельского номера, Айша наткнулась на новость, которую нельзя было назвать иначе, как трагической - певец Эр-Тоштюк, тот самый, чей шлягер 'Таш боо' до сих пор играл на всех базарах, попал в страшную аварию и находился в коме.

Вокальная оригинальность Эр-Тоштюка резко контрастировала с банальностью произошедшей с ним автокатастрофы. Мать Айши, выросшая в советское время, рассказывала ей, что во времена Союза порядка на дорогах страны было куда больше и аварии были редкостью, но Айша, чья юность пришлась по постсоветский период, не могла до конца понять этого- сколько она себя помнила, хаотичный безумный траффик и аварии с увечьями и даже летальными исходами были своего рода нормой. Можно было сказать, что авария, в которую попал певец, выглядела стандартной. Он ехал на своём Мерседесе в сторону Кемина и серьёзно превысил скорость, также как и старая праворульная Тойота, мчавшаяся по встречной полосе. В то утро асфальт подморозило, как это часто бывает ранней весной, и поверхность была скользкой. Разделителей со встречкой на этом интервале не было. Столкновение, судя по приложенным к статье фотографиям, было ужасным - оба автомобиля были искорёжены донельзя. Водитель Тойоты погиб на месте. Мерседес Эр-Тоштюка был достаточно новым и подушки безопасности в нём сработали как следует. Состояние певца оценивалось как стабильно тяжёлым - его организм продолжал функционировать, пребывая в коме, но в сознание пострадавший пока так и не пришёл. И словно чья-то изощрённая издёвка, рядом с этой заметкой на вебсайте пестрел яркий баннер, приглашавший мужчин и женщин на медицинское обследование в одну из лучших клиник в Анкаре; текст заканчивался обнадёживающим 'от US $1200', что на фоне происходящего в Кыргызстане и мизерных доходов подавляющего большинства можно было воспринять либо как плевок неуважения, либо как отдельную реальность для толстосумов, случайно пересекшуюся с кыргызским сегментом Интернета 'для всех'.

Айша долго колебалась - включать ли в рубрику вопрос об Эр-Тоштюке или не включать? До сих пор вопросы в 'Зеркале отгадок' не затрагивали напрямую здоровье тех или иных знаменитостей, за исключением единственного раза, когда она предложила угадать повлияет ли трансгендерная трансформация одного американского актёра на отношения с его - тогда ещё - невестой. Но Эр-Тоштюк был настолько хорошо известен, если не сказать безумно популярен, что, вспомнив слова Кызылбаева о 'непростых решениях в непростые времена', она всё же решилась включить вопрос о нём в ближайший номер. Выглядел он незамысловато - читателю предлагалось угадать, когда певец выйдет из комы с вариантами ответов 'через 2 недели', 'через месяц' и 'через полгода'. Айша обсудила это с Айтурган и главредом и Нурбек-байке предложил заменить 'через полгода' на 'не выйдет вообще', чем весьма озадачила Айшу.

- Не слишком ли жёстко? - спросила она тогда Кызылбаева.

- Побольше цинизма, людям это нравится! - с улыбкой ответил ей главред и сардонически расхохотался.

Айша в недоумении посмотрела на Айтурган. Главред добавил:

Айша сделала пометку в блокноте. Она читала классику и знала кто такой великий комбинатор, но жёсткость вопроса не перестала её беспокоить.

Расчёт главреда был тонким и продуманным, хотя и рискованным.

Если судить по реакции в обществе, следующий номер 'Кыз Ордо', как могло показаться, состоял лишь из одного вопроса о состоянии Эр-Тоштюка. Но при этом, журнал был толще обычного, поскольку Кызылбаев позволил включить в него аналитический обзор Айши о разработанных в Европе, Америке и России антиковидных вакцинах. Через неделю после выхода эмоции забили через край и про журнал стали писать в местных газетах и говорить на телевидении. Ещё через пару дней, перед офисом редакции прошли шумные демонстрации разгневанных фанатов Эр-Тоштюка, а ночью после этого разбили все оконные стёкла, включая кабинет Нурбека-байке. В то же самое время, Валере пришлось срочно вносить изменения в архитектуру компьютерной сети и офисного сервера, не справляющегося с потоком запросов через вебсайт. Объём электронной почты тоже значительно вырос и Кызылбаев даже взял на временный контракт двух студенток только для её обработки.

Несмотря на всё это (а скорее всего - благодаря) тираж опять пришлось допечатывать, а денежные поступления от рубрики 'Зеркало отгадок' вновь выросли. 'Нет такого понятия как плохая реклама!', усмехаясь приговаривал Кызылбаев. Загадочный Мурат, зашедший к главреду утром после той ночи разбитых стёкол в компании своего неизменного спутника-амбала, с каменным лицом стоял рядом с Кызылбаевым, когда тот обращался с речью к коллективу редакции. Главред призывал не бояться работать в офисе. С маской, опущенной на подбородок, Мурат-байке выглядел нелепо и угрожающе одновременно. Главред закончил выступление страстным обещанием:

- ... Наш специалист по связям с общественностью гарантирует, что подобных инцидентов больше не будет. Пожалуйста, не беспокойтесь и работайте в штатном режиме. И обед сегодня за счёт фирмы!

Обед из уйгурского ресторанчика в тот день был и правда неплохим. Обещание своё специалист по связам с общественностью сдержал - больше не было ни разбитых стёкол, ни даже демонстраций перед офисом.

Валера оказался моложе не на пять лет, а на все семь.

Уже несколько раз они вместе ходили на обед в кафешку через дорогу от редакции и хотя для Айши это мало что значило, она уже начала замечать говорящие о многом улыбки коллег, шушукающихся за её спиной. Ей было без разницы. Диалоги с Валерой отвлекали её от проблем, которые, казалось, сжимались как тиски и от уже порядком поднадоевшей работы в 'Зеркале отгадок'. Они судачили о делах журнала и о жизни в стране. Болтать с ним было легко и не напряжно.

- Странно, что мы работаем как фактически игорное заведение, со ставками и реальными деньгами, но по-прежнему считаемся журналом. Я иногда чувствую себя крупье, когда обрабатывают данные по перечисленным суммам. Неужели главред нам и такую лицензию выбил? - его голос был искренним в недоумении.

Айша улыбнулась. Разница в их возрасте иногда чувствовалась весьма отчётливо.

- В ближайшие несколько месяцев она нам не понадобится, - ответила она, - В стране такой бардак! Кызылбаеву пока что легко договариваться с кем надо.

Валера кивнул. Способность главреда договариваться не вызывала ни малейшего сомнения у всех, кто работал в 'Кыз Ордо' вне зависимости от возраста. На горизонте маячил референдум о радикальном изменении конституции республики, инициируемый новыми властями. Кого будут интересовать такие мелочи как монетизация 'Зеркала отгадок' по типу лотереи, когда на кону столь фундаментальные, если не сказать судьбоносные, перемены?

Дела офисные плавно перетекли в планы на будущее. Валера собирался перебираться в Россию.

- Думаю в Новосибирск. У меня там тётка, в Искитиме. Это почти пригород. Да и программисты там нужны говорят. А ты как?

Название пригорода звучало неожиданно по-киргизски. Айша посмотрела на Валеру и задумалась. А ведь правда, как она? С её образованием, знанием языков и опытом и Россия, и Турция были вариантом. Может правда рвануть в Измир, как планировала Дамира? Или в Москву, где теперь так хорошо продавался их журнал? Что у неё осталось в Кыргызстане после смерти матери и ухода мужа? Дети? Она может взять их с собой. Отец в Караколе? Так она и так его видит только через ВотсАп. Дамира? Но сестра сама скоро отправится в Турцию. Мимолётный вопрос, казалось, всколыхнул что-то сокровенное в глубине души. Ей надо подумать. Прямо сегодня. Может быть даже позвонить Сулейману в Измир. Облака на небе ненадолго разошлись и окно кафешки осветилось всё ещё скупыми весенними лучами. Густые русые волосы Валеры ярко заблестели на солнце. Не отвечая на вопрос, она резко перевела разговор на другую тему.

Прежде чем он ответил, переливисто заурчал её сотовый телефон. Она жестом показала ему, что ей нужно ответить и поднесла мобильник к уху. Звонила сестра Дамира. Через несколько секунд все мысли о России, Турции или викингах были вытеснены из её головы сокрушительно безжалостными новостями. Тиски проблем сжались до предела. Как в песне 'Таш-Боо' пребывающего в коме Эр-Тоштюка.

Над входом висела обшарпанная вывеска 'Травматология'.

Задыхаясь, она забежала в коридор и увидела заплаканную Дамиру с Чолпон на коленях, сидящую на видавшем виды стуле.

- Как он? - без приветствий спросила она сестру.

Айша со скрипом пододвинула облезлый стул ближе к Дамире и села на него. Чолпон тут же влезла к ней на колени и обняла мать. Айша прижала дочь к себе и не переставая гладила её по волосам, слушая сбивчивый в слезах рассказ Дамиры.

Весенний день не предвещал ничего плохого. Погода была тёплой, и она не стала возражать, когда Бектур не застегнул куртку. Всю дорогу в гастроном племянник вёл себя вызывающе и делал вид, что эже ему не указ. Типично для тинейджера в переходный период, она уже привыкла к этому. Но на переходе у Белинского она всё же строго прикрикнула на него, сказав, чтобы тот остановился и подождал их с Чолпон, прежде чем пересекать улицу. Вместо этого Бектур рванул через проезжую часть. Совершенно по-мальчишески. Старый Мерседес, каких полно в Бишкеке, не успел затормозить. 'Скорую' не стали дожидаться; водитель Мерседеса, пожилой байке, сам довёз Бектура и их до больницы; был он всю дорогу бледным как полотно и не проронил ни слова. Слава богу, больница располагалась недалеко. Бектур был без сознания и у него что-то не так с ногой, но крови было немного.

Айша вдруг поняла, что слышит сестру с эхом, так, будто бы она была где-то очень далеко. При этом она чувствовала бешенный стук собственного сердца. 'Надо взять себя в руки', мысленно повторяла она себе, нервно сжав ладони в кулаки. Если крови было немного, возможно, не всё так уж и плохо.

Три часа ожидания прошли как в ночном кошмаре. Вышедший доктор, худощавый киргиз с мешками под глазами и стандартной бело-голубой маской на лице, был немногословен и выглядел измотанным, что на фоне продолжающейся пандемии воспринималось - страшно подумать - вполне естественно. Сотрясение мозга и серьёзная травма ноги прозвучали как приговор, но доктор добавил, что Бектур молодой и здоровый парень и скорее всего сможет восстановиться и, возможно, даже, в перспективе, снова ходить самостоятельно.

Жалость к ребёнку и гнев на бросившего их мужа казалось смешивались в равных пропорциях. Айша покраснела, но слёз не было - два бушевавших чувства почти идеально уравновешивали друг друга. Дамира, заметив, что с сестрой что-то не так, взяла на себя диалог с доктором. Пару дней ему, Бектуру, надо побыть в госпитале, под наблюдением. Потом станет понятным, но скорее всего ему можно будет продолжить восстановление дома. Он ещё раз повторил, что Бектур молодой и здоровый парень. Через минуту доктор удалился. Айша бессильно опустилась на облезлый стул и глубоко вздохнула. Жизнь испытывала её, не давая передышки.

Она прижала к себе изо всех сил вновь залезшую к ней на колени Чолпон и громко, содрогаясь все телом, зарыдала, не стесняясь никого в этом коридоре. Никто из присутствующих не стал удивлённо переглядываться или переговариваться шёпотом. Нервные срывы уже давно, с начала пандемии прошлой весной, стали нормой в больничных коридорах республики.

Бектур пришёл в себя на следующий день, а на третий Айша забрала его домой.

Он жаловался на головные боли и головокружение, но, как сказал им врач, это ожидаемо после такой травмы. С ногой дела были похуже. Лодыжка была неестественно искривлена под слоем гипса, но главное было даже не в этом. Доктор сказал ей, что во время аварии сильно повредились сухожилия и в этом была основная проблема. Реабилитация займёт время и для возвращения сухожилий в норму нужна специальная операция, провести которую в Бишкеке на данный момент, из-за пандемии, невозможно в принципе. Лучше всего их делают в Германии. Турция тоже была вариантом - он точно знает, что в Измире есть клиника, специализирующаяся на таких операциях. Кроме этого, стараясь быть как можно дипломатичнее, доктор дал понять, что лучше с операцией не затягивать, иначе передвигаться самостоятельно Бектуру будет непросто. Айша проплакала весь вечер после того диалога, а на следующий день зашла в больницу, отыскала этого усталого парня-травматолога и вручила ему конверт с пятью тысячами сомов из сахарницы. Он не просил её об этом и даже не намекал, но Айша отлично понимала, что долгие часы его изматывающей работы совмещались с совсем небольшой зарплатой, которую постоянно задерживали, и вполне реальным риском подхватить ковид в любой момент. Но самое главное, он помог её сыну и слава богу, что госпиталь этот располагался недалеко от проспекта Белинского.

Бектур стал чувствовать себя лучше и даже начал сам ходить в туалет на купленных Дамирой где-то с рук костылях. На дочь Чолпон, несмотря на возраст, взвалилось больше ответственности - теперь она должна была присматривать за братом, пока Дамира выходила в магазин или за чем-нибудь ещё. Атмосфера в доме стабилизировалась в своей угрюмой безнадёжности, но Айша была рада даже этому - её эмоциональная усталость от череды потрясений была совсем нешуточной. Она урывками работала из дому, не переставая думать об операции для сына, неустанно шерстя Интернет на этот счёт. Все её мысли, изматывая и опустошая, фокусировались теперь только на этом. Она похудела и серебристая полоса в шевелюре, казалось, заметно расширилась всего за несколько дней. Айша чувствовала себя альпинистом, которому нужно было взобраться на Джомолунгму, не имея при этом никакого снаряжения - операция на сухожилиях стоила очень дорого, даже в Турции, и это не включая 'пустяков' типа перелёта, проживания и питания.

Сегодня она решила сходить в офис. Впервые с того момента, как ей позвонила сестра пока она была на ланче с Валерой. Главреда в редакции не было. Айтурган, встретив её на пороге, отвела её в кабинет Кызылбаева и участливо спросила:

Айша промолчала и едва заметно пожала плечами. Айтурган всё поняла. Вместо расспросов, она протянула ей конверт.

Айша нерешительно приняла конверт и тихо, сквозь наворачивающиеся слёзы, ответила:

- Валера внёс больше всех, - ещё тише сказала Айтурган и по-матерински обняла её, пыхтя сквозь цветистую маску.

Айша беззвучно и бесслёзно проплакала на её плече с полминуты, после чего вернулась к своему рабочему столу и стала остервенело стучать по клавиатуре, чувствуя на себе редкие взгляды других журналистов. За всё время, что она была в редакции, все тактично молчали и старательно избегали с встречи с ней. Сумма, на которую скинулись её коллеги по журналу, была внушительной по меркам Кыргызстана. Но даже эти двадцать тысяч сомов не играли большой роли. Операция и связанные с ней расходы затмевали эти деньги как провербиальный слон - Моську. И даже факт того, что сумма эта сом в сом совпадала (вне всякого сомнения - случайно) с размером ежемесячной выплаты Кызылбаевым специалисту 'по связям с общественностью' Мурату-байке - известному в городе, как она выяснила, под странной кличкой Зельцер - не выглядела забавной.

- Так ты позвонишь Сулейману? - спросила её Дамира, как обычно по вечерам, открыв форточку и сунув в рот сигарету.

Айша, будучи погружённой в свои мысли, не сразу поняла сестру и несколько мгновений озадаченно смотрела на неё. Что она имеет ввиду? Позвонить Сулейману в Измир и попросить его помочь Дамире с работой и обустройством или узнать может ли он посодействовать с операцией для ребёнка? Она, жонглируя в уме обоими вариантами, не переставала пялиться на сестру. Та, решив не напрягать Айшу, глубоко затянулась и выпустила струю сизого дыма в форточку. По поверхности стола заёрзал поставленный на режим вибрации телефон Айши. Придя в себя, она быстро взглянула в дисплей и увидела, что звонит Бакай. Нажав на красный кружок ВотсАпа, Айша положила мобильник обратно и повернулась к сестре.

Дамира глядела в раскрытый номер 'Кыз Ордо', принесённый сестрой с работы сегодня. Как обычно, Айтурган дала ей полистать свежий экземпляр. Телефон опять завибрировал на столе. Бакай не оставлял попыток поговорить с ней.

- Ничего себе! Ты поставила в вопросник вариант, что Эр-Тоштюк вообще не вернётся в норму? - Дамира удивлённо посмотрела на неё, чуть не выронив сигарету из пальцев.

- Не я. Это Кызылбаев поставил. Он думает это повысит интерес к рубрике, - ответила ей Айша, мрачно глядя на ерзающий по столу мобильник.

Она понимала о чём будет речь с бывшим мужем - к этому времени новости об аварии уже должны были дойти до него - и отдавала себе отчёт, что это вновь, как минимум, испортит ей настроение. Телефон, вибрируя, 'откочевал' к краю стола и, рискуя упасть вниз, опасно дёргался на самой грани.

- Хочешь, я поговорю? - предложила Дамира, закрыв журнал.

Айша молча наблюдала за пляской телефона. Рано или поздно ей придётся поговорить с Бакаем. Лучше уж раньше. Отделаться и всё! Но тратить свою душевную энергию на него она более не намерена! Энергия эта ей нужна для других целей, главная из которых - Бектур. Мобильник, ёрзая, сполз ещё ближе к краю и почти сразу же неуклюже рухнул вниз. Айша ловко подхватила его на полпути к кухонному полу и ткнула пальцем в зелёный кружок.

- Да, - ответила она и отключила камеру, оставив только голосовую связь.

- Ты что же, мать твою, себе позволяешь? Куда ты, вообще, глядела?...

Голос Бакая становился всё более озлобленным и, похоже, его не столько интересовал диалог с Айшой, сколько возможность выговориться и сорвать на ней злость. Айша поставила громкость в телефоне на минимум и положила его в центр стола. Отвернувшись, она открыла ноутбук и стала смотреть в дисплей, иногда нажимая на клавиши. Дамира замерла, сидя на подоконнике, и даже перестала затягиваться. Бакая несло. Полторы минуты он непрерывно и гневно вещал, пересыпая речь отборной бранью на обоих языках. Айша узнала, что она ужасная мать, что её пора лишить родительских прав, что ей надо было как следует смотреть за детьми, а не писать свои глупые статьи в дурацкий журнал, которые всё равно никто не читает, что он вообще заберёт от неё как Бектура, так и Чолпон к себе в Подольск, где с ними ничего подобного никогда бы не произошло, и что ему стоило сделать это раньше, что он теперь вообще не понимает, как он терпел её, Айшу, все эти годы, и что она полный ноль не только как мать, но и как жена и даже как женщина... Айша почувствовала как у ней вновь задрожали ладони и что ещё немного и она неконтролируемо разрыдается. Она сжала челюсти до белизны на скулах. Она не будет больше проливать слёзы из-за человека, бросившего её и детей. Вдруг из телефона раздался тот самый молодой женский голос с южным акцентом, что она слышала в прошлый раз; он сказал что-то Бакаю на киргизском. После этого наступила тишина. Было похоже, что Бакай временно отключил звук со своей стороны. Айша нервно сглотнула и подвинула к себе мобильник поближе. Через несколько секунд бывший муж вернулся к разговору и женского голоса больше не было слышно. Айша резко перебила его и, стараясь быть как можно более спокойной, сказала прямо, без предисловий:

- Операция на сухожилиях в Измире стоит семь тысяч евро. Врач-травматолог сказал, что, если я хочу, чтобы Бектур опять мог ходить самостоятельно, тянуть с ней нельзя. Сколько денег ты сможешь прислать?

Она сделала акцент на 'я хочу', вместо 'мы хотим', подчёркивая, что это она управляет событиями, а не он, торчащий в своём Подольске со своей молодой непонятно-кем с южным акцентом.

Бакай, казалось, потерял дар речи. Из телефона лишь слышалось его нервное сопение. Айша не торопила его. Она отлично понимала, что он не сможет кардинально изменить ситуацию с деньгами даже при всём желании - заработки на подмосковных стройках были лучше, чем в Бишкеке, но ещё никто, работая на них, не стал миллионером. Загнувшийся крючок серого пепла на дымящейся сигарете Дамиры упал вниз и беззвучно рассыпался по подоконнику. Они молча слушали сопение Бакая в трубку.

- Я вышлю пятьсот долларов. Через неделю постараюсь ещё пятьсот, - тихо сказал он наконец, совершенно потеряв гневный запал.

- Жакшы. Что-нибудь ещё? - голос Айши прозвучал на удивление спокойно даже для неё самой.

Айша выждала несколько секунд и нажала на красный кружок в ВотсАпе, завершив звонок.

Озвученные бывшим мужем суммы были весьма крупными - как для него, так и для Кыргызстана вообще - и Айша понимала, что Бакаю придётся серьёзно напрячься, чтобы найти и выслать их в Бишкек. Но это не меняло общей картины. Денег нужно было намного больше. Она сможет продать кое-что - то немногое, что было у неё из ювелирных изделий - подзанять кое-где, но даже в самом лучшем случае это едва ли дотянет до половины стоимости операции. А ещё нужно найти средства на перелёт! Она вздохнула и нервно почесала подбородок.

- Ты в порядке? - спросила Дамира и закурила новую сигарету.

Сестре можно было не врать, что с ней всё хорошо, она и так понимала всё как есть. Айша покачала головой и не стала отвечать.

- Я отправлю ответы в 'Зеркало отгадок' с кодом из твоего журнала. Хорошо?

- У меня были на чёрный день восемьсот евро. Я положила их тебе в сахарницу наверху, - спокойным и даже нарочито равнодушным голосом сказала Дамира, пялясь в свой мобильник, и тут спросила, - Так что ставить, вернётся Эр-Тоштюк в норму или как?

Узнаваемо прозвучал перелив 'Мастер Сома' - Дамира перевела пятьдесят сомов журналу с мобильного приложения и была готова ответить на вопрос о судьбе певца. Тут же ёрзнул по столу телефон Айши - Дамира уже давно добавила сестру как второго пользователя к своему счёту на всякий случай на 'Мастер Соме' (пандемия прошлым летом косила народ без оглядки на возраст) и Айша получала уведомление о любых транзакциях на свой мобильник.

Айша пристально посмотрела на сестру. В этот момент её собственная судьба, выглядевшая столь обещающе десяток лет назад, перестала представлять какую-либо ценность для неё на фоне здоровья сына. Внезапно даже для самой себя, Айша твёрдо и уверенно ответила:

Два дня прошли в денежных хлопотах в буквальном смысле.

Айша заняла сколько могла у подруг и продала свои серьги и кольца, оставив лишь старое серебряное кольцо матери. Пришёл первый перевод от Бакая и с той суммой, что ей отдала Дамира, Айша насчитала чуть больше половины стоимости операции в разных валютах у ней уже имелась в наличии.

Она вступила в переписку с госпиталем в Измире. Знание турецкого оказалось невероятно кстати. Несколько фотографий и подробно переведённый диагноз от врача-травматолога довольно быстро позволили специалистам в Турции определить, что и как требовалось Бектуру. Аванс в двадцать процентов от стоимости операции выглядел стандартным и женщина-администратор, по странному совпадению носящая её имя на турецкий лад, Айше, звучала очень сочувственно как в электронных письмах, так и в видеоинтервью через Скайп, и даже предложила несколько дней бесплатного проживания с Бектуром в одной из палат госпиталя. Это всегда, ещё со времён её стажировки, удивляло Айшу - отношение турков к киргизам, родственному (хотя и намного более древнему) тюркскому народу, с очень близким языком, напоминало трогательно-заботливое отношение к непутёвому старшему брату, кто, находясь в хроническом безденежье, постоянно попадает в разные переделки. Айша много гуглила в последние дни и всё больше убеждалась, что клиника в Измире была оптимальным вариантом по всем параметрам. Утром на третий день, после утрясания окончательных формальностей, она перевела требуемые двадцать процентов в евро на счёт госпиталя и с грустью усмехнулась, увидев сумму комиссии банка за транзакцию. Но отвлекаться на такие 'мелочи' Айша не могла себе позволить. Она долго смотрела в созданную ей таблицу в Экселе, где каждая валюта была выделена отдельным цветом. Таблица была пёстрой и даже весёлой, но денег всё равно не хватало. Айша пока не знала где их взять, но странная уверенность, что всё у ней получится и Бектур окажется в Измире, в руках первоклассных хирургов, её не покидала. В крайнем случае она пойдёт на поклон к этому бандиту Зельцеру-байке, 'специалисту по связям с общественностью', и попросит недостающую сумму, неважно под какой процент или условия.

- Слышала, какой кошмар вчера случился? Баякуш кыз! [16]

Айтурган закатила глаза и нервно запыхтела, вздыбливая свою как всегда цветистую маску.

- Что такое? - с непониманием спросила Айша, совершенно переставшая следить за новостями с её денежными треволнениями.

Ала-качуу [17] , кража невест, средневековый варварский обычай, получивший второе дыхание на фоне всеобщей архаизации общества в Кыргызстане, принимал порою уродливые формы. Красть девушек стало настолько обыденным явлением, что уже не приходилось удивляться частым новостям и слухам на этот счёт. Бо́льшая часть таких случаев была также далека от романтичных, как и постоянно трещавший по швам бюджет страны - от финансовой стабильности. Но этот эпизод был исключением. Молодую девушку в Бишкеке выкрали некие джигиты, после чего её обгоревший труп был найден в сожжённой машине на поле недалеко от города. Что-то пошло не так; скорее всего гордость девушки вошла с конфликт с самолюбием парня, что и закончилось трагедией.

- Почитай газеты, а потом к главреду, он тебя ждёт, - сказала Айтурган и тут же ответила на чей-то звонок.

Айша спешно прошла к своему рабочему столу и включила ноутбук.

Быстрый поиск по утренним новостям 'выплюнул' с десяток репортажей о бедной девушке из провинции, приехавшей на заработки в Бишкек, и затем украденной и убитой, на чей труп в каркасе сожжённого седана случайно наткнулся чабан в предгорьях сразу за чертой столицы. Кого-то уже арестовали и вроде как велось следствие, но что это даст родителям, кроме дополнительной нервотрёпки? Дочери это им не вернёт, а система правосудия в республике была настолько коррумпированной, что надежды на реальную справедливость для родственников были также призрачны, как и 'летучий голландец'. Айша прочитала пару статей и услышала, как кто-то зовёт её. Она оторвала глаза от дисплея и увидела, что Кызылбаев махал ей рукой, стоя у двери своего кабинета. Она захлопнула ноутбук и отправились к главреду.

- Это новость сейчас, что называется, у всех на устах. Давай-ка вставим её в 'Зеркало отгадок' в следующий номер. Куй железо пока горячо!

Кызылбаев широко улыбнулся, но, казалось, тут же понял неуместность своего высказывания на фоне трагедии и сокрушённо покачал головой.

- Бедная девочка! Кстати, у нас ещё одно новшество. Помнишь, как мы всегда выдавали призы на телевидении, в вечернем эфире? Теперь этого не будет. Для того, чтобы повысить доверие к нашему журналу, призы будут перечисляться на счёт 'Мастер Сома' победителя сразу же в день обработки результатов рубрики. Фокус-группы показали, что это потенциально может улучшить продажи журнала. Да и дорого теперь на телевидении, они так задрали цены! Привыкли, что с постоянными выборами в стране деньги к ним сами рекой текут... Валера, уже пишет интеграцию обработки данных с 'Мастер Сомом'.

Было трудно поверить в то, что Кызылбаев, столь любивший красоваться перед камерами, решил вдруг этого не делать. Но, с другой стороны, он запросто мой пойти и не на такие жертвы, если речь шла о повышении продаж.

- Сразу. И, кстати, хотел предложить тебе написать аналитический материал в журнал об исторических причинах ала-качуу и его роли в сегодняшнем мире. Социальный аспект, влияние на современное общество и всё такое. Покритикуй, поразмышляй. Играть в 'Зеркале отгадок' стали больше, а читать меньше, так что напиши. У тебя, уверен, получится.

Айша недоумённо посмотрела на главреда. Тот опять спохватился и виновато добавил:

- Ты меня не так поняла! Я имел ввиду, что да, читать журнал стали меньше, потому что покупают его в основном из-за нашей рубрики. Но те, кто читает, читают как следует и ищут в журнале что-то сто́ящее. Понимаешь?

Главред сделал серьёзное выражение лица, стараясь придать словам больше убедительности. Айша промолчала. Она не обижалась на Кызылбаева; вероятность этого осталась давно в прошлом на фоне окутавшей её паутины проблем. Она просто не ожидала такой откровенности. Айша молча смотрела на него. Безо всяких эмоций. Главред продолжил:

- Я первый прочитаю твой анализ. И, кстати, тебе стоит гордиться! По результатам исследований, 91% покупателей приобретают журнал из-за рубрики, которую ты ведёшь.

Айша вышла из его кабинета и направилась к своему рабочему столу, где тихо жужжал её немолодой ноутбук.

Она не могла думать о работе. Все мысли вращались лишь вокруг одного - где найти деньги. Айша смотрела в ноутбук, но не видела его. Пребывание в тупике подзатянулось. Перед глазами постоянно всплывала неестественно изогнутая лодыжка сына в гипсе. Но надо было что-то решать, поскольку время не терпело, да и авансовый платёж в Измир уже прошёл.

Просить денег у Сулеймана не имело смысла. С какой стати мужчина, руку которого она отвергла, чтобы потом выйти замуж за Бакая, будет помогать ей деньгами, да ещё и на ребёнка, не имеющего к нему никакого отношения? У Айши не было иллюзий на этот счёт. Но она могла попросить его помочь Дамире, которая хотела перебраться в Турцию, тут Сулейман - кстати, до сих пор холостой насколько она понимала - может быть и не против. Айша улыбнулась, подумав о том, что он испытает, увидев сестру в аэропорту. Она и Дамира были очень похожи как фигурой, так и чертами лица, и даже причёска у них была одинаковая. Быть может, он сможет подсобить ей с работой - ресторанов в Измире ого-го сколько! Начнёт официанткой, потом постепенно продвинется в менеджеры-администраторы, как это и произошло в Бишкеке до пандемии. Айша открыла почтовую программу и начала писать письмо, быстро печатая на турецком:

Набрав несколько строчек, Айша сделала паузу. В голове вдруг вихрем пронеслось - а что, если Сулейман не станет помогать? Что тогда? Надо было ненадолго отвлечься. В конце концов, он даже ещё не получил её послание, а то, что она посылала ему несколько месяцев назад с поздравлениями по поводу нового года, вроде бы было принято вполне радушно. Она вздохнула, потёрла виски и открыла браузер. В газетах на обоих языках доминировали новости об печальной участи похищенной девушки и не выходящем из комы певце Эр-Тоштюке. Бессмысленная и жестокая смерть жертвы варварского обычая была вполне под стать бессмысленному и, возможно не менее жестокому, пребыванию в коме сладкоголосого красавца Эсенгула Балтабекова.

Если Бектур на станет ходить самостоятельно, её пребывание в этом мире тоже окажется бессмысленным. Она не допустит этой бессмысленности. Даже если за это придётся дорого заплатить.

Полуденное солнце было приятно тёплым и Айша не стала искать тени, выйдя из офиса на улицу. Цокая каблуками по асфальту в сторону кафе, что они посещали с Валерой до аварии с сыном, она на ходу позвонила Дамире.

- Всё нормально. Позанимались в онлайне, пообедали. Бектур отдыхает... Он, правда, что-то плохо есть стал. Чолпон помогает мне месить тесто на манты. Может вечером поест как следует.

В голосе сестры чувствовалась усталость. Айша остановилась и напряглась, закусив губу. Аппетит у сына действительно становился другим, и она не совсем понимала почему. Стараясь звучать как можно более беззаботно, продолжила:

- А помнишь ты отправляла свои ответы в 'Зеркало отгадок' по поводу состояния Эр-Тоштюка? Что ты выбрала?

- Выбрала, что не выйдет он из комы уже. Мне одноклассница - она медицинский в России заканчивала - сказала, что скорее всего уже нет. Но сама выбрала, что он поправится, представляешь? Верю, говорит, в него. Странные они, эти его поклонники.

В усталом голосе Дамиры на мгновение проскользнула шутливость. Айша почувствовала, как у ней заколотилось сердце и слегка онемели ладони. Она вспомнила как недавно краем уха услышала разговор Айтурган с кем-то, что Эр-Тоштюк настолько бешено популярен и любим в стране, что встретить человека не желающего ему скорого выздоровления и выхода из комы, было практически невозможно. Вполне вероятно выбор её сестры в этом отношении был той самой, исчезающе невысокой статистической погрешностью, что, по мнению Айтурган, существовала лишь теоретически. Но, стараясь казаться по прежнему беззаботной, она добавила:

- А, ну понятно. Сметана в доме к мантам есть? Если нет, я на обратном пути куплю.

Послышалась возня и звон посуды; похоже Дамира открыла холодильник.

Она закончила разговор и вздохнула. Ей действительно теперь надо было кое-что купить. Но отнюдь не сметану.

Вернувшись в редакцию, Айша залогинилась на сайт 'Турецких Авиалиний' и купила в онлайне три билета из Бишкека в Измир на ближайший рейс, вылетавший уже завтра утром. Распечатав билеты на офисном принтере, она дописала письмо Сулейману, в котором попросила его помочь Дамире, если у него будет такая возможность. Перечитав набранный текст ещё раз, Айша решила добавить, что была бы очень признательна ему, если бы он смог встретить сестру в аэропорту и довезти её и детей (не уточнив, чьи это дети) до госпиталя Султана Ахмета в центре города. Подумав, она заменила 'детей', на 'спутников', но почти сразу передумала и оставила 'дети'. Айша прикрепила к посланию фотографию Дамиры и ещё раз перечитала письмо. Вроде бы всё по тексту выглядело нормально - никакого отчаяния, просто дружеская просьба. Фотография сестры смотрелась весьма неплохо: улыбающаяся красавица с пышными вороными волосами, чуть растрёпанными на ветру, на фоне покрытых зеленью гор и пасущихся лошадей. Она сделала эту фотку два года назад, в горах у Каракола, когда они с Дамирой и детьми приезжали к родителям летом. Айша усмехнулась - десять-двенадцать лет назад она выглядела почти абсолютно так же. Сулейман узнает сестру, в этом сомнений не оставалось. Быть может, он даже увидит в ней её, Айшу, и поможет больше, чем просто по дружеской просьбе. Быть может, он понравится Дамире и то, чего не произошло между Сулейманом и Айшой много лет назад, произойдёт между ним и сестрёнкой. Она потрясла головой, отгоняя иллюзии. Надо фокусироваться на задуманном безо всяких романтических грёз. Она посмотрела на часы в углу монитора. До розыгрыша текущего номера 'Зеркала отгадок' оставалось ещё несколько часов. 'Времени должно хватить', подумала Айша и выключила ноутбук.

Фасад и прилегающая территория этой частной клиники с неожиданным названием 'Керемет' [20] выглядели совсем по-другому, нежели у больницы советских времён, где получил первую помощь после аварии Бектур. Аккуратно высаженные и ухоженные деревья и кустарники, идеально подстриженный газон и новенькое здание ярко-рыжего кирпича смотрелись как в рекламном буклете какой-нибудь элитной недвижимости. На входе пожилой с брюшком охранник, карикатурно смотревшийся в трещавшем по швам новеньком камуфляже, со скепсисом взглянул сначала на Айшу, а потом на протянутую сквозь решётку ворот пластиковую аккредитацию.

- 'Кыз Ордо'? Моя жена любит ваш журнал. Цель визита?

- Мы готовим статью о ярких деятелях культуры Кыргызстана, мне хотелось бы сделать несколько фотографий Эр-Тоштюка.

- Да. Но мы как раз хотели бы разместить его фотографию из госпиталя и открыть специальный фонд на лечение. Эр-Тоштюк очень популярен, в том числе и среди диаспоры в России. Уже были предложения из Москвы и Екатеринбурга скинуться ему на лечение. Есть идея пригласить специалистов из Германии.

Охранник криво усмехнулся и покачал головой:

- Вы правда думаете ему нужны деньги на лечение?

- Байке, Эр-Тоштюк наша национальная гордость. Люди хотят видеть его здоровым и опять выступающим на эстраде...

Охранник стянул маску вниз, оголив небритый подбородок, и махнул рукой, давая понять, что его не надо убеждать в популярности певца.

Он отошёл на несколько шагов от ворот вглубь двора и позвонил кому-то, заговорщицки прикрывая рот ладонью. Айша, кусая губу, наблюдала за ним, нервно теребя в ладонях свой мобильник. Через полминуты он вернулся и сказал:

- Подождите немного, сейчас дежурный врач, Бермет Асановна, к вам выйдет. С ней и поговорите.

Охранник отошёл в тень, под козырёк крыши, водрузил своё грузное тело на стоящий там стул и уставился в свой сотовый телефон. Бульканье и посвистывание, доносящееся из него, заставляли предположить, что байке играл во что-то. 'Кэнди краш наверное', подумала Айша, вспомнив, что эту игру любила дочь Чолпон. Через несколько минут из здания больницы вышла женщина в белом халате с ярко-зеленой, как трава у клиники, маской на лице и направилась к ним. Охранник встал, поправил маску на лице, и, показав ладонью в сторону Айши, подошёл к воротам.

Она повторила почти слово в слово всё то, что уже сказала байке в камуфляже. Женщина, казалось, узнала её и расплылась в улыбке.

- Мы всей семьёй играем в 'Зеркало отгадок'! Муса, пропусти журналиста. Я покажу вам, где лежит наш знаменитый пациент.

Байке со скрипом открыл калитку в решетчатых воротах и Айша, натянув на лицо свою маску, последовала за врачом.

Бермет Асановна оказалась приветливой и совсем не такой подозрительной, как охранник на входе. Она оживлённо рассказывала по пути о прогнозах на выход из комы и восстановление Эсенгула Балтабекова ('Шансы слабые, но есть!') и о новом оборудовании в клинике ('Всё из Германии!'). Айша с удивлением узнала, что клиника оформила корпоративную подписку на 'Кыз Ордо' и многие медсёстры регулярно читают их журнал; 'Молодец Айтурган!', отметила она про себя. Они поднялись на второй этаж и шли по длинному коридору. Где-то работал телевизор, звук которого нарастал по ходу движения. Проходя мимо большого зала с левой стороны, с аккуратно расставленными диванами, креслами и фикусом в большой кадке, Айша увидела на стене огромный плоский экран. Перед ним стояли две девушки в белых халатах и сосредоточенно пялились в него, так как это делают заядлые болельщики, когда идёт финал чемпионата мира по футболу. Выступал кто-то важный и серьёзный. Бермет Асановна, повернув голову в сторону телевизора, казалось, узнала выступающего и тут же сказала Айше:

Теперь они вчетвером глядели в плазменный экран. Строка внизу кадра уведомляла, что шла пресс-конференция министра здравоохранения Кыргызстана. Пожилой лысеющий мужчина говорил то на русском, то на киргизском. Айша не сразу поняла о чём речь, но быстро сориентировалась. Министр уведомлял зрителей, что, благодаря президенту, найдено новое лекарство от ковида, которое, вдобавок ко всему прочему, лечит также диабет, рак желудка и даже радикулит, и что киргизы веками использовали его в своей нелегкой кочевой жизни. Из корня горного растения, которое министр называл 'иссык-кульским корнем' готовился отвар, который нужно было принимать в горячем виде ('Выпив холодный можно умереть в течении пяти минут!', строго предупредил он аудиторию); само же растение по-киргизски называлось 'уу коргошун' и произрастало где-то на иссык-кульских джайлоо [21] . Айша перевела взгляд на Бермет Асановну - та, с круглыми от удивления глазами, картинно прикрыв рукой рот под маской, глядела на экран с выражением предельного изумления.

- Бермет Асановна, а он правда радикулит лечит? У моего папы радикулит! - вдруг спросила её одна из девушек.

Врач медленно повернула к ней голову и тихо, словно боясь, что её кто-то услышит кроме стоящих рядом, ответила:

- Ради бога, Гуля, Юлечка, не пробуйте сами и родным не советуйте! Мы два года назад троих еле-еле откачали после употребления настойки этого корня. Бывали случаи, когда люди умирали. Сердечная мышца не выдерживает. В самом названии растения, уу коргошун [22] , можно усмотреть смерть...

Одна из девушек ахнула и тоже прикрыла рукой рот, уже скрытый под стандартной голубой маской. Айша взглянула на часы. Сколько ещё они будут тут стоять, перед гигантским телеком, слушая это средневековое мракобесие из уст одного из самых высокопоставленных бюрократов новой власти?

- Бермет Асановна, так мы пойдём к Эр-Тоштюку? - спросила она, стараясь звучать уверенно, но ненавязчиво.

Та, казалось, была полностью поглощена выступлением министра и даже не слышала Айшу.

- Бермет Асановна? - ещё раз, уже чуть громче и твёрже, произнесла Айша.

- Палата номер шесть, справа по коридору. Идите сами, мне надо дослушать.

Внимание всех трёх было приковано к экрану так, как будто бы выступал не министр здравоохранения, а заправский гипнотизёр. Она тихо, стараясь не стучать каблуками по новенькому ламинату, отправилась дальше по коридору, иногда оглядываясь. Голос выступающего становился всё тише по мере удаления от телевизора, но она смогла расслышать, что уже около трёхсот пациентов бишкекских больниц были исцелены от коронавируса этим чудодейственным иссык-кульским корнем и что сам министр, при журналистах и камерах, собирался выпить отвар в прямом эфире и доказать всем, что корень этот не такой смертоносный как его грозное название.

Палата номер шесть была самой дальней в коридоре, прямо на торце здания.

Стараясь не дрожать от напряжения, Айша вышла из палаты и направилась обратно к выходу. Бермет Асановна и девушки по-прежнему, как околдованные, были прикованы взглядами к телевизору. Поравнявшись с ними, Айша услышала, как выступающий вещал с экрана: 'Единственный человек, который сегодня определяет дозу, это президент. Потому что у каждого корня есть свои плюсы и минусы...' . Бермет Асановна в смятении качала головой, продолжая прикрывать рот ладонью. Айша не стала с ней прощаться. Спустившись вниз по лестнице, она быстро дошагала до ворот и вышла в приоткрытую в воротах калитку. Байке в камуфляже, сидя на стуле, бегло взглянул на неё, и вновь погрузился в булькающую игру на мобильнике.

Дамира в недоумении поглядела на неё и растерянно запихнула сигарету обратно в полупустую пачку.

- Рейс завтра утром, а в 'Манас' мы должны выехать уже через пару часов. Иди собирайся, много барахла не бери.

- Да, в Измир. Сулейман ответил, что встретит тебя в аэропорту. Сен тюркче билийор мусун? [23] Не волнуйся, быстро перекуёшься с киргизского. Давай, шевелись!

Дамира, с полным непониманием на лице, вышла из кухни.

- Бектуру и Чолпон тоже вещей сложи немного, - крикнула она сестре, не боясь разбудить детей, и открыла ноутбук.

Дамира вернулась в кухню и ещё более недоумённо посмотрела на Айшу.

- Тоже. С тобой. Сулейман вас встретит и довезёт до госпиталя.

Дамира потеряла на мгновение дар речи и просто пялилась на сестру в полном непонимании. Айша быстро стучала по клавиатуре, впившись взглядом в экран.

- Успела! - удовлетворённо буркнула она себе под нос, щёлкнула мышью ещё несколько раз и повернула голову к сестре.

Дамира развела руками, давая понять, что неплохо бы ей объяснить, что происходит.

- Ты теряешь время! Быстро собирайся и буди детей. Через два часа начинается регистрация на рейс, - прикрикнула на Дамиру Айша и подивилась собственной строгости.

Сборы были быстрыми и багажа оказалось немного.

Заспанные и ничего не понимающие дети не задавали вопросов. Пробок по дороге в аэропорт в это время суток не было, и они быстро домчались до 'Манаса' на такси. Регистрация началась вовремя, как и посадка. Айша, в слезах, крепко обняла детей и сестру и дрожащим голосом сказала сыну, чтобы тот во всём слушался эжешку. Тот молча кивнул и тоже заплакал. Она вручила Дамире конверт и обняла сестру.

- Тут две тысячи евро. Включая твои, те, что из сахарницы. Там же адрес, телефон и имена тех, кто должен вас встретить в госпитале.

- Сулейман будет вас ждать... Он хороший парень... Ак жол! [24]

Рейс Бишкек-Измир 'Турецких авиалиний' вылетел без задержек.

Айша долго смотрела через толстое грязное стекло со второго этажа аэропорта на взмывший 'Боинг'. С контуром красной птицы в белой окружности на хвосте, он воспарил в небо и меньше, чем через минуту, превратился в небольшую тёмную точку на горизонте. Она провожала его взглядом, всхлипывая и утирая слёзы, до тех пор, пока самолёт не растворился в слабом свете начинающегося утра.

Айша вздохнула и медленно зашагала к выходу.

Айша включила телевизор и поставила новостной канал.

Она уже написала электронные письма всем, кому было нужно, поменяла все пароли, а потом переформатировала диск на ноутбуке и потёрла всю информацию на телефоне, так, как если бы собиралась его продавать. Сим-карту было легко уничтожить с помощью обычных ножниц. Она не стала запирать входную дверь, просто оставив её прикрытой. Сидя перед телевизором со стаканом воды в руках, Айша подумала о том, что самолёт с Дамирой и детьми уже должен быть где-то над Анатолией. В новостях уверенно рапортовали об успехах властей в борьбе с пандемией в республике. Согласно официальным данным, число новых заражений хоть и росло, но не быстро; то же самое касалось и ковидной смертности.

С улицы раздались нарастающие звуки милицейских сирен и скрип тормозов во дворе. Почти сразу после этого послышался глухой топот дюжины ног по лестнице в подъезде. Стук в дверь был недолгим - они поняли, что дверь открыта и шумно ввалились в квартиру. Айша встала и поставила стакан на подоконник, где стояла пустая пепельница, в которую гасила окурки сестра. Спустя несколько секунд на пороге кухни появился закованный в латы и вооружённый до зубов мужчина. 'Омоновец', подумала Айша смотря на него, на мгновение застывшего в нескольких метрах от неё. Чёрная балаклава, надвинутая на самые глаза, каска защитного цвета, какое-то грозное оружие наперевес, название которому она не знала. Очевидно, что в её задержании не стали рисковать и не поскупились на ресурсы. Глаза парня выглядели молодыми. Он, наверное, был не старше Эр-Тоштюка, хотя его глаз она не видела - будучи в коме, он лежал на больничной койке с закрытыми глазами. Открыл ли он глаза в тот момент, когда она, водрузив подушку на его лицо, плотно прижала её обеими руками и держала в течении нескольких минут, ей было неизвестно. Возможно, что и нет. Всё оказалось значительно легче и быстрее, чем она себе представляла - он не издал ни звука, лёгкие судороги и подёргивания были не в счёт.

Парень истошно закричал и бросился к ней, бряцая оружием. Она мгновенно оказалась на полу, лицом вниз, и почти сразу же на руках за спиной щёлкнули холодные наручники. В кухню набились все остальные, ворвавшиеся в квартиру. Айша слышала, что они что-то обсуждали между собой, но совершенно не понимала смысла говоримого - так, как будто бы она скрылась под водой с головою, как она делала это, будучи подростком летом на Иссык-Куле, и разговоры других купающихся вокруг вдруг превращались в странный однородный гул. Её подняли на ноги и грубо толкнули в сторону выхода.

Она повернула голову и окинула взглядом свою кухню.

Вдруг на экране телевизора появилась гладкая и упитанная физиономия, напоминавшая грушу. Она узнала его - это был тот самый байке-функционер, имевший какое-то отношение то ли к системе здравоохранения, то ли к какому-то министерству, которого она уже видела и даже обсуждала с Дамирой. Оцепенение прошло; Айша вновь стала отчётливо слышать всё вокруг. Байке с экрана говорил тоже самое, что и раньше - что он лично и его подчинённые делают всё возможное для смягчения пандемии в республике и работают, не покладая рук, и что ещё немного и пандемия, равно как и все другие проблемы республики, станут лишь неприятным воспоминанием для граждан Кыргызстана. Слёзы сами навернулись на глаза; закусив губу, она вспомнила о кончине матери, о бросившем её муже, об аварии, в которую попал Бектур. О душевных метаниях и седых волосах. О статьях про сплетни из мира знаменитостей, вместо нормальной журналистики. О массовом исходе народа из страны. О бардаке на дорогах и в экономике. О безудержном росте цен и пандемическом хаосе прошлого лета. О песне 'Таш Боо', каменном шнурке, что так страстно и зажигательно пел Эр-Тоштюк, которого она задушила подушкой несколько часов назад ради денег для операции сыну в далёкой Турции. Лицо бюрократа на экране в этот момент являлось для неё олицетворением всего того, что было не так в её родной стране и, как следствие, с ней самой.

Задыхаясь от рыданий и нечленораздельно бормоча на обоих языках, она смачно плюнула на экран телевизора, попав в ярко лоснящийся лоб выступающего.

Сквозь толстое зеленоватое стекло с многочисленными царапинами, его волосы казались темнее, чем на самом деле. Айша напрягла глаза и присмотрелась - похоже, он к тому же и подстригся. Валера махнул ей рукой и улыбнулся.

Его голос звучал глухо - стекло было толстым. Откуда-то едва слышалась мелодия, которая казалась ей знакомой. Она кивнула и помахала ему в ответ. С такой короткой стрижкой он перестал быть похожим на викинга из одноимённого сериала. Валера внимательно посмотрел на неё и сразу перешёл к делу. Это было хорошо. Ей совсем не хотелось отвечать на вопросы о том, как у ней дела и как она себя чувствует, тем более что её худоба, мешки под глазами и укрупнившееся пятно седины в волосах сами бросались в глаза. Даже через это мутное грязное стекло.

- Дамира прислала электронное письмо. Операция прошла успешно, Бектур будет ходить. И даже аппетит, написала, вернулся.

Айша устало, но удовлетворённо улыбнулась и вновь кивнула. Валера продолжил:

- Сулейман устроил её на работу и помог с рабочей визой. Ещё несколько дней они будут жить в госпитале, но потом Дамира начнёт снимать комнату, а дети полетят в Подольск, к отцу.

Он замолчал, ожидая реакции. Айша не стала вздыхать и сокрушаться. Такой расклад, при сложившихся обстоятельствах, даже со всеми минусами выглядел наиболее оптимальным. Она быстро кивнула, дав знать, что поняла его и перевела разговор на другую тему:

Она вспомнила, что он планировал уехать в Россию, в сибирский городок с названием, звучащим по-киргизски. Туда, где у него жила тётка.

- Искитим, - усмехнувшись поправил он её, - Но это очень близко к Новосибу, типа как Кант от Биша.

'Туда, где нужны программисты', вспомнила она.

Айша вспомнила как смотрела с детьми документальный фильм о природе ещё в те относительно спокойные времена, что теперь назывались до-ковидными. В нём был эпизод - стая пеликанов летела стройными рядами над океаном и вдруг один из них камнем плюхнулся в воду и вынырнул с чем-то в мешковатом клюве, в то время как остальные птицы даже не обратили на него внимания, пролетев дальше. Айша подумала, что сейчас она, как тот пеликан, отколовшийся от стаи, а он - и масса других - как продолжающие полёт птицы. Теперь их биографии резко разойдутся в совершенно разные стороны и вполне вероятно, что она больше никогда не увидит ни его, ни даже Дамиру и, вполне возможно, детей. Валера, казалось, прочитал её мысли и едва слышно сказал:

Она вздохнула и посмотрела в окно. За колючей проволокой поверх высокой серой стены торчали развевающиеся на лёгком ветру ветви дерева, растущего с другой стороны. Акация буянила нежным розовым цветом, как это всегда бывает весной в Бишкеке, облокачиваясь побегами на ржавые металлические колючки. Синее небо изящно гармонировало с розовыми цветами. Скоро станет совсем тепло, акация отцветёт и жаркое киргизское лето вступит в свои права.

Чей-то голос через динамик где-то сверху был резок и неприятен. Айша встала и махнула Валере рукой на прощанье. Лязгнули металлические засовы и в комнату вошла женщина в форме. Мелодия сквозь отрытую дверь зазвучала более отчётливо и Айша узнала мотив 'Таш Боо' Эр-Тоштюка.

Айтурган едва не столкнулась в дверях кабинета Кызылбаева с высоким, с иголочки одетым, хлыщом. Он учтиво пропустил её и улыбнулся, после чего элегантно выпорхнул за дверь. Она вопросительно посмотрела на главреда, чей рабочий день сегодня, казалось, состоял из деловых встреч, идущих одна за другой, словно горбуша на нересте.

- Это торговый представитель компании из Урумчи. Сантехника. Хотят взять целую страницу в трёх номерах подряд. Для рекламы ванн и унитазов.

Айтурган удовлетворённо кивнула и подняла вверх большие пальцы на обеих ладонях в жесте одобрения и прикрыла дверь. Дела у журнала продолжали идти в гору и это не могло не радовать. Но озабоченность на её лице бросалась в глаза несмотря на все её усилия.

- Что тебя тревожит? - спросил он её, делая вид, что не знает.

- Эта вот статья про Айшу... Концовка не слишком ли сурова? Она ж всё-таки нам человек не чужой, работала долго в редакции, с нами. Это её статьи вывели 'Зеркало отгадок' на новый уровень в конце концов!

Айтурган протянула распечатку главреду. Тот быстро пробежался глазами по выделенному жёлтым маркером тексту и прочитал вслух последнюю строчку:

- Но станет ли женская тюрьма для Айши Урматовой, бывшей журналистки 'Кыз Ордо', 'девичьим дворцом' и слухи о каких 'знаменитостях' она сможет теперь освещать, будучи за решёткой? Что такого? Нормальная концовка.

Кызылбаев с напускным непониманием посмотрел на неё поверх очков. Голос Айтурган стал серьёзным:

- Нурбек, это про нашу Айшу. Про нашу, понимаешь?

Дверь неожиданно распахнулась и в кабинет бесцеремонно вошли двое, без масок. Айтурган вздрогнула от неожиданности. Специалист по связям с общественностью появился, как всегда, в компании молчаливого амбала с косой саженью в плечах, неизменно затянутого в куртку из чёрной кожи. Кызылбаев протянул ей обратно распечатку и сказал, уже без ужимок и экивоков:

Айтурган взяла лист из его рук и направилась к выходу.

- А кто у нас сейчас ведёт 'Зеркало отгадок'? - бросил он ей вослед.

- Нургуля. Я перевела её из кулинарной секции.

- Скажи ей, пусть подумает над вопросом об Айше в рубрику. В следующий номер.

Айтурган ничего не ответила. На лице амбала появилась ухмылка. Она вышла из кабинета и закрыла за собой дверь.

Данная история является чистым вымыслом, любое совпадение дат, имён, фамилий и названий (бизнесов, населённых пунктов, объектов недвижимости, предметов искусства, средств массовой информации и т.п.) - абсолютная случайность.

Поговорка в эпиграфе в оригинале звучит как 'Жатып өлгөнчө, атып өл'.

[1] Байке - уважительное обращение к старшему по возрасту мужчине (кирг.)

[2] Кызым - дочка (ласково, кирг.)

[3] 'Кыз Ордо' можно перевести с киргизского как 'Девичий Дворец'

[4] Чучук - мясное блюдо киргизской кухни

[5] Түшүндүңбү? - Понимаешь? (кирг.)

[6] Кудай буйруса - Дай бог (кирг.)

[7] Кесе - большая глубокая тарелка для еды

[8] Эже - (тут) тётя; также уважительное обращение к старшей по возрасту женщине (кирг.)

[9] Куурдак - блюдо кыргызской кухни.

[10] Болуптур - (тут) хорошо (кирг.)

[11] Чоң рахмат - большое спасибо (кирг.)

[12] Көзүн май бысып калыптыр - глаза жиром заволокло (кирг.)

[13] Азамат - молодец (кирг.)

[14] Я тебе больше повторять не стану, двадцать тысяч в месяц (кирг.)

[15] Акча керек - деньги нужны (кирг.)

[16] Баякуш кыз (кирг.) - бедная девочка

[17] Ала-качуу (кирг.) - хватай и беги

[18] Дорогой Сулейман! Моя младшая сестра подумывает о Турции... (турец.)

[19] Макул (кирг.) - (здесь) хорошо

[20] Керемет (кирг.) - чудо, диво

[21] Джайлоо - летнее пастбище в горах

[22] Уу коргошун (кирг.) - свинцовый яд

[23] Ты по-турецки говоришь? (турец.)

[24] Ак жол (кирг.) - счастливого пути

Амин: другие произведения.

Зеркало отгадок

"Зеркало отгадок"

Комментарии: 3, последний от 13/05/2022. © Copyright Амин (amin1492@yahoo.com) Обновлено: 07/05/2022. 151k. Статистика. Повесть: Скачать FB2		Ваша оценка:
Аннотация: Она вздохнула и посмотрела в окно. За колючей проволокой поверх высокой серой стены торчали развевающиеся на лёгком ветру ветви дерева, растущего с другой стороны. Акация буянила нежным розовым цветом, как это всегда бывает весной в Бишкеке, облокачиваясь побегами на ржавые металлические колючки. Синее небо изящно гармонировало с розовыми цветами. Скоро станет совсем тепло, акация отцветёт и жаркое киргизское лето вступит в свои права.