Нелегальные иммигранты в Лондоне

Валерий

Антонов

Английские зарисовки
или нелегальные иммигранты в Лондоне

Основано на реальных событиях. Все имена и фамилии изменены.

Как перебраться через Ла-Манш.

Шальная идея поработать за границей принадлежала Сергею, если бы не он, то Сашка так и не стронулся бы с места, на подъем он был тяжел, да и материальное положение его вполне устраивало. Но другу удалось растормошить напарника, в душе всю сознательную жизнь вынашивавшего идею посмотреть мир, и авантюрное предприятие закрутилось, набирая обороты. Долго и тщательно выбирали, среди раскинувших свои завлекающие сети мошенников, фирму - посредника, опасаясь, что надуют. Наконец остановили свой выбор на конторе, вызывающей наименьшие подозрения. То, что и здесь надурят, Сашка не сомневался, он просто знал, что все это рассчитано на наивных простачков, знал и то, что получить такую работу по закону невероятно трудно. Для этого надо быть либо высококлассным специалистом-уникумом, либо профессионалом в редкой области, жутко необходимой в данный момент стране. Как-то так само собой получилось, что, уже, будучи в кабинете фирмы, остановили свой выбор на Англии. Уж чего-чего, а об этой стране, Сашка и не мечтал даже в своих самых смелых планах. По ходу оформления документов выяснилось, что работу, по прибытии на место, они получат, но по некоторым оговоркам стало понятно - их ожидает положение нелегалов, виза предполагалась туристическая. Мало того, в консульский отдел требовалось идти самостоятельно, фирма лишь помогла заполнить анкету, заломив за подготовку документов умопомрачительную сумму и настоятельно посоветовав придерживаться имиджа закоренелых туристов.

В результате, Сергею визу не открыли, мотивировав отказ нелепыми до смешного причинами. С первых слов офицера, было понятно, что это простая отговорка. Не сработала его глупая затея, своей массивной печаткой и собачьей цепью на шее произвести впечатление богатого человека. Очевидно, мнение о нем сложилось совершенно другое. В консульстве работали не дураки, и им прекрасно было известно, кто в России носит на пальцах золотые гайки вместо перстней.

Сашка даже подумывал отказаться от поездки в одиночку, но давнее желание посмотреть мир и авантюрный характер пересилили. Да еще фирма расстаралась, приобрела льготный билет на самолет, сделав для Сашки липовую карточку учителя.

Боинг приземлился в аэропорту "Хитроу" во втором часу ночи. В зале иммиграционного контроля, в цепочке очереди между натянутых лент, не позволяющих создать толпу, Сашка, внутренне содрогаясь, в длинном распахнутом пальто, в костюме, при галстуке, повесив на шею фотоаппарат в футляре, медленно приближался к столику иммиграционного офицера. Когда подошла его очередь, он уже готов был шагнуть к стойке, но тут из-за его спины высунулась рука, которая бесцеремонно отпихнула его, и стоящая сзади женщина стремительно, ринулась вперед. Глядя на нее можно было подумать, что она, как минимум, спасается от пожара.

- Пожалуйста, пожалуйста, если вы так торопитесь, - спокойно сказал ей вслед пораженный такими действиями Сашка.

Когда очередной столик вновь освободился, картина в точности повторилась.

- Ради Бога, если вам так необходимо, пожалуйста.

Удивленный Сашка развел руки в стороны, ему было невыносимо стыдно за поведение соотечественниц. Стыдно и не понятно, ну пройдешь ты контроль на одного человека раньше, и что?

Наблюдавший все это действо офицер, по внешности индус, стоящий у границы ленточного коридора, и контролирующий поток пассажиров рейса, не выдержал и, шагнув к пустующей напротив стойке, взмахом руки пригласил Сашку подойти.

Еще в России ему говорили, что на контроле будет переводчик, что бывали случаи, когда въезжающих пытали вопросами на протяжении часа, что могут не пропустить и отправить назад прямо из аэропорта, несмотря на открытую визу. Помня все это, Сашка подошел к стойке, стараясь не показать своего волнения.

Действительность превзошла все ожидания. Не было никакого переводчика. В давние школьные годы Сашка изучал французский язык, и английская речь, почерпнутая им из видеофильмов, музыки и во время работы на компьютере, не позволяла надеяться на мало-мальски хорошее понимание жителей Туманного Альбиона. Первый вопрос офицера, разглядывающего иммиграционную карточку, заполненную россиянином, Сашка, к своему удивлению, понял.

- На какой срок въезжаете в Соединенное Королевство?

- На девять дней.

Но вот второй вопрос бросил в жар.

- Вай?

- Почему, - мысленно перевел Сашка.

Как можно ответить на такой дебильный вопрос, почему на девять дней? От волнения, он перешел на русский язык и тихо повторял.

- Почему на девять дней? Почему на девять?

И тут его осенило. Зачем? Его спрашивают зачем.

- Туризм, -- ответил он громко.

- О, туризм. - Прокомментировал индус и смачно шлепнул штамп поверх прямоугольника визы.

Пряча паспорт в карман, благодаря провидение, Сашка двинулся дальше, катя за собой чемодан на колесиках. Моральная встряска, вызванная первым опытом общения без переводчика, постепенно улеглась. Но миновал ли он границу, было пока не понятно. Впереди путь преградила стена с тремя арочными проемами, над каждым входом светилась надпись: зеленая линия, красная линия, для граждан Европейского Сообщества. Глядя на последнюю, Сашка почувствовал собственную ущербность. Не долго раздумывая, он вошел в зеленый коридор, ничего запрещенного к ввозу у него не было, об этом его предупредили еще дома. Удивило то, что все три входа опять вывели в один длинный изгибающийся туннель. Он предпочел так и идти по левой стороне, иначе как определят, что он вошел в зеленый? Метров через тридцать Сашка миновал маленькую стеклянную будку, из которой на него сонно, не проявив ни малейшего интереса, взглянул какой-то служащий.

- Наверное, таможенник. - Решил для себя Сашка, вспомнив, как ему приходилось несколькими годами раньше проходить сквозь унизительный кордон польской и белорусской таможни, когда из сумок вытряхивали все до самого дна.

Коридор вывел в зал, где две уже знакомые ленты, образующие узкую тропу, тянулись вперед метров на пять. Там где они заканчивались, путь пересекала желтая полоса на полу. До сих пор никем не остановленный Сашка, в нерешительности остановился перед ней. С той стороны, всматриваясь в коридор, стояло несколько человек, похоже, встречающие.

- Очевидно, это и есть граница, - подумал он, затем, посмотрев по сторонам, и не увидев желающих проконтролировать пересечение им линии, смело шагнул вперед.

Его должен был ждать человек, связанный с московской фирмой, во что Сашка не очень-то верил. Люди у линии, встретив своих, постепенно разошлись. Оставшись в одиночестве, он стал размышлять, как поступить дальше? На дворе ночь, значит надо дождаться утра, пристроившись в кресло где-нибудь в укромном уголке.

Нам бы только ночь простоять.

Первые впечатления от Англии были не очень веселыми, он вспомнил обшарпанный коридор, по которому шел несколько минут назад. Возможно, другие терминалы были лучше, чем тот, к которому подрулил самолет из России, а возможно тут все такое убогое, это ему было неизвестно. А вот зал, в котором он сейчас находился, был уже немного получше. Небольшое уютное помещение с полом, покрытым ковролином, резко контрастировало с Сашкиным представлением о вокзалах с их громадными каменными пространствами.

Пока он об этом размышлял, к линии границы подошел парень лет тридцати со свежими царапинами на носу, в глаза Сашки бросился его серый сильно измятый пиджак из натурального хлопка. По всему было видно, что человек недавно побывал в какой-то неприятной переделке. На всякий случай Сашка подошел к помятому и, извинившись, выяснил, что это и есть встречающий его Максим, которому за услуги предстоит передать триста долларов.

Максим вывел Сашку из здания в непривычно теплую ласковую мартовскую ночь. В окружающей темноте ничего, кроме освещенного эскалатора, по которому они спускались вниз, видно не было. Сашка вспомнил Иванова и Рабиновича, которые впервые в жизни пересекли границу России на яхте в ночном море, и один из них, после выхода в нейтральные воды, ругался матом, выражая свое недовольство по поводу того, что ничего вокруг не видно. Затем они ехали в вагоне метро, по полу которого катались пустые банки из-под напитков. На обтянутых велюром сидениях, валялись толстые цветные газеты, и небольшие картонные упаковки из-под пищи. В московском метро такого скопища мусора ему видеть не приходилось. На этой линии, станции с узкими платформами были похожи одна на другую, как близнецы. Синяя кафельная плитка на стенах, единственным украшением которых был три, четыре раза повторяющийся красно-белый логотип метро. Выходы с платформ вели в небольшие низкие коридорчики. Не впечатляло.

Фунтов у Сашки не было, и билет Максим купил ему сам, не преминув заметить, что утром за это надо будет рассчитаться. Потом в холле маленькой гостиницы, состоялся длительный торг с упорным дежурным, который никак не соглашался взять в залог до утра доллары. Минут через десять его удалось уговорить, но к денежному залогу он потребовал добавить паспорт, на что утомленный Сашка тут же согласился.

Номер за двадцать фунтов оказался маленькой комнатушкой, в которой только-только умещалась кровать, стул и прикрепленная к стене около входа маленькая раковина умывальника с двумя кранами для горячей и холодной воды. Постельное белье было из синтетики, очевидно, натуральный хлопок считался здесь уделом богатых. Когда он выглянул в окно, его постигло очередное разочарование, обзор ограничивался высокой серой стеной какого-то складского помещения, в большие ворота которого въезжала запоздавшая фура.

Утром, привыкший к смесителям Сашка, умывался, ругая английские традиции, пытаясь смешивать воду прямо в ладонях, что было очень неудобно. Сделать это на английский манер, заткнув слив пробкой и черпая воду из раковины, он не решился. Затем он завтракал, поглощая две, входящие в оплату номера, пригоревшие сосиски с яичницей. Запивая эти кулинарные изыски стаканом кофе с молоком, прислушался к тихому бормотанию официантки, которая на русском языке советовала постояльцам на большее не рассчитывать. Не подав вида, что понял ее, он вышел на улицу. Солнечное утро радовало, лондонский март оказался теплым не в пример Российскому, дома такая погода начиналась лишь в мае.

Лондон, всего лишь мелькнувший перед глазами.

К назначенному времени Максим опять опоздал минут на сорок. То, что он придет, Сашка не сомневался, памятуя о предстоящей расплате. Он ожидал его перед гостиницей, с интересом осматриваясь вокруг. Неширокая улица с трехэтажными, кажущимися игрушечно-миниатюрными домами, стоящими впритык друг к другу, изгибаясь, плавно уходила вверх. Чистые и ухоженные, однотипные с первого взгляда здания, каждое из которых все-таки имело свою изюминку, были непривычно красивы. Все эти дома, как выяснил Сашка, медленно прогуливаясь мимо них, оказались гостиницами. Их было штук сорок. Это уже в который раз за последние сутки удивило Сашку.

- Вот так здесь и регулируются рыночные отношения. - Восхищенно подумал, впервые видящий такое, Сашка.

В дальнейшем ему не раз приходилось бывать в местах скопления крупных магазинов, торгующих однотипным товаром, видеть бесконечные ряды кафе и маленьких ресторанчиков. Очевидно, власти старались таким образом устранять территориальных монополистов.

Максим принес английские фунты и заплатил за номер, не забыв напомнить, что эту сумму он плюсует к долгу Сашки.

Добравшись до старинного красавца-вокзала Кингс Кросс, в обменном пункте, наконец, поменяли доллары, триста из которых предварительно забрал Максим. Затем из полученных фунтов он вычел деньги за гостиницу и метро.

Уже на вокзале к ним неожиданно для Сашки присоединились попутчики, молодой парень с Украины Михаил Колошня и пожилая женщина с дочкой из России.

Денис помог им купить билеты на поезд, сэкономив при этом полцены. Оказалось, что для путешествующих групп, а им предстояло ехать вчетвером, билеты продаются с пятидесятипроцентной скидкой. Ожидая поезд, расположились в кафе, столики которого стояли прямо на крытой платформе, в трех метрах от проема с рельсами.

Денис, получив с компании более тысячи долларов, проявил щедрость, угостив всех. Мужчинам досталось по пинте пива Гиннес, которое Сашке совсем не понравилось и пить его он не стал, женщины получили в дар какой-то безалкогольный напиток. Затем, с барского плеча, Максим разрешил Сашке воспользоваться своим мобильным телефоном, предварительно посоветовав купить телефонную карту. Обрадованный тем, что слышит голос жены, Сашка сообщил ей, что границу пересек удачно. На этом посредник, попрощавшись и пообещав, что группу встретят по прибытии, удалился, оставив путешественников, дальнейший путь которых лежал в маленький городок Кингс Линн, расположенный в Норфолке.

Город не переставал удивлять. За соседним столиком пристроилась английская семья с двумя детьми. На постоянно куда-то убегающем и тут же возвращающемся главе семейства были надеты потрепанные брюки, которые были ему явно коротки. Создавалось впечатление, что достались они ему еще в юности. Остальная одежда мужчины так же оставляла желать лучшего. Сашка осмотрелся вокруг, подавляющее большинство людей было одето несколько странно, если не сказать больше. Глядя на них, не ощущалось, что ты находишься в одной из богатейших стран мира. Мимо столика прошел человек в рабочей одежде, Сашка не обратил на него внимания, мало ли что ремонтируют на вокзале. И лишь пожив какое-то время в Англии, глядя на заляпанную краской и цементным раствором одежду некоторых пассажиров автобусов, понял, что люди в таком виде добираются из дома на работу и обратно. Правда, толчеи в салоне водитель не допускал никогда, пассажиры друг друга не касались. Ситуация, когда лица пассажиров размазываются по стеклам автобуса, была невозможна в принципе. Стоило троим, четверым лишним, по мнению шофера и одновременно кассира, людям войти на переднюю площадку, а во вторую дверь никто не входил никогда, как тот с извинениями просили их покинуть автобус и дождаться следующего.

Отъезжать предстояло с девятой платформы. Сашка с интересом рассматривал старые кирпичные столбы, подпирающие арки потолка. К одному из них он даже приложил ладонь, ему казалось, что он прикасается к сказке. Возможно, что именно через эту стену Гарри Поттер с друзьями попадал на платформу девять и три четверти.

Стремительный поезд, делая короткие остановки в неизвестных Сашке городках, гораздо дольше простоял в Кембридже. Юноши и девушки покидали вагон, другие занимали их места, это были студенты знаменитого на весь мир университета. Путешественники смотрели на них, как на музейные экспонаты.

Два с лишним часа, мимо окон мелькали города, леса и поля. Многие посевы, на сколько хватало глаз, были прикрыты полиэтиленовой пленкой. За изгородями мирно бродили лошади, спины которых были укрыты попонами. Соседствуя с ними, по траве гордо вышагивали фазаны, которых раньше Сашке живьем видеть не приходилось. Чем-то окружающие пейзажи отличались от виденных ранее. Глядя на них, у Сашки возникало ощущение идиллии.

Кингс Линн.

Их опять никто не встретил. Сашка, в очередной раз решил, что на этом вся обещанная помощь и закончится, но опять оказался не прав. Михаил, имевший телефон, куда-то дозвонился и, через пятнадцать минут ожидания, за ними приехал парень на шикарном автомобиле. Павла, так звали встречавшего, усевшись в машину, засыпали кучей вопросов. Выяснилось, что везет их подручный шефа агентства-посредника, предоставляющего работников тем компаниям, которым были необходимы рабочие руки на короткий срок. Вышеупомянутого шефа звали Виктор. В дальнейшем Сашка узнал, что таких агентств в Англии много, различались они лишь по профилю выполняемых работ. Павел выдавал себя за москвича, хотя сразу стало понятно, что это ложь. Его диалект не оставлял сомнений в том, что родился он и вырос в глухой деревне. Всего несколько минут общей беседы потребовалось Сашке для того, чтобы осознать - перед ним законченный хам. Впечатление подкреплялось низкопробной песней, звучащей в салоне автомобиля. Лишенный голоса исполнитель бездарно пел о том, какая ты страшная, такая страшная, и накрашенная страшная, и не накрашенная.

- Жить будете здесь, - обращаясь к Михаилу с Сашкой, повелительно заявил встретивший автомобиль Виктор, указывая рукой на легкий сборный домик, затем повернулся к женщинам и изрек, - а вас, прямо сейчас отвезут в Шотландию, к вечеру будете на месте. Позже, случайно встретив их в Лондоне, Сашка узнал, что в Шотландии, на каком-то заводике по переработке рыбы они проработали всего несколько дней и были уволены. В столице они умудрились самостоятельно трудоустроиться в гостиницу и вели войну с Максимом, пытаясь вернуть безвозвратно потерянные деньги.

- Да, - вновь обратился Виктор к Сашке с Михаилом, - если захотите сменить жилье, тогда сразу ищите и новую работу. Завтра к семи часам утра выходите на дорогу, ждите микроавтобус, поедете в утреннюю смену на йогурт.

В кармане у Михаила зазвонил телефон.

- Да, слушаю, - ответил он на русском, скорчив недовольную гримасу. Затем перешел на украинский. - Яка Чэхия, яка Чэхия, я у Англии, ты розумиешь скильки он жрэ?

Сашка, еще не имеющий своего мобильника, сообразил, что речь идет о цене международных переговоров.

Домик, состоящий из блоков-вагончиков, был довольно сносен - четыре маленьких комнатушки, одна из которых была проходной, имелись маленькая кухня и ванная. Располагалось жилище в десяти, пятнадцати минутах хода от города, в гуще таких же лишенных колес вагончиков, называемых здесь караванами. Некоторые из них были обыкновенными трейлерами, которые в состоянии увезти любой легковой автомобиль. Англия преподнесла Сашке новый сюрприз, в соседнем трейлере жила семья полицейского. Вначале это соседство насторожило новичков, но затем, видя, что представителю закона нет до них никакого дела, парни успокоились. Не нарушаем же. В дальнейшем выяснилось, что иностранцами занимается другая государственная служба - Хоум офис, от одного названия которой нелегалов бросает в дрожь.

В караване уже жили пятеро молодых молдаван, которые тут же поведали все нюансы ужаса здешнего бытия. Виктор берет с новичков по триста фунтов за трудоустройство, эти деньги он каждую неделю частями удерживает из зарплаты, кроме этого, жилье обходится в тридцать пять фунтов в неделю да плюс по два фунта в смену за транспорт. Если повезет и останешься на вторую смену, то за транспорт платить все равно придется, мол, если бы ты не остался, мы бы другого человека привезли. Желающих отработать вторую смену хоть отбавляй, ведь это уже не тридцать два, а целых шестьдесят четыре фунта в день. Причем фунты они называли, используя гибрид русского и английского языков, паундами.

Сашке за трудоустройство платить не требовалось, так как эту сумму он уже отдал в Лондоне Максиму. Но выяснилась одна неприятная деталь, тех, кто уже успел расплатиться, обходили с количеством рабочих смен, снижая их до невыносимого минимума, вынуждая людей бросать агентство. Люди уезжали в другие города, желательно крупные, где легко затеряться. Ведь Кингс Линн маленький, все тут на виду, здесь Хоум офис вычислит нелегала быстро.

Если до города пешком приходилось добираться пятнадцать минут, то не многим более требовалось для того, чтобы пройти его из конца в конец. При взгляде на любое городское здание, сразу становилось понятно, что строилось оно несколько веков назад. Поражала чистота. Разноцветная плитка, покрывающая узкие пешеходные улочки, зеленые газоны, вековые деревья, все это радовало глаз. В который раз Сашке думал о том, что все, что его здесь окружает, кажется игрушечным. Вскоре стало понятно, как удается поддерживать такую чистоту. Дело было вовсе не в высокой культуре жителей, просто мусор убирали с утра до вечера. Сашке открылась лживость поговорки о том, где бывает чисто. Он понял, чисто там, где метут.

Йогурт.

На следующее утро Павел отвез их на работу, ехали минут сорок пять, миновав при этом два городка. Проезжая мимо речушки, более напоминающей широкий ручей, заметили стоящую на берегу красную машину, на лобовом стекле которой белел приклеенный лист бумаги. Старожилы объяснили - это объявление, из которого следует, что автомобиль, даже в этой глуши, находится под охраной полиции. Не помогла охрана, где-то через неделю машину кто-то сжег.

Небольшой завод по производству йогурта добавил новую порцию удивления, не требовалось никаких санитарных книжек, достаточно было подписать бумагу о том, что ты не болен и у тебя нет насморка. Второй документ, который заполняли перед каждой сменой, был необходим для фиксации отработанных часов конкретным человеком. Фамилию можно было писать любую, какая в голову взбредет. Начальник смены лениво проверил у новичков наличие разрешений на работу от Хоум офиса, липовыми копиями которых парней предусмотрительно снабдили накануне, содрав за эту криминальную услугу по тридцать фунтов с каждого.

В 8-00 раздался звонок, и работа закипела. Облаченные в белые халаты и шапочки гастарбайтеры, стоя у конвейеров, постигали премудрости ремесла прямо на ходу. Позже Сашка узнал, что ему досталось место у самой быстрой ленты, баночки наполненные йогуртом, с ужасающей на первый взгляд скоростью, двинулись на новичка, заставив растеряться. Это был первый конвейер в его жизни, который он видел воочию. Необходимо было выхватывать баночки и расставлять их в гнезда пластиковой формы, которую предварительно так же надо было успеть выцарапать из пачки.

Дойдя до конца ленты, банки с готовым продуктом дружно начали пикировать на пол.

- Хана, - решил Сашка, - сейчас скажут все, что обо мне думают, и с позором выгонят с рабочего места.

Но на него никто не обращал внимания. Стоящая с другой стороны женщина продолжала спокойно работать, словно ничего не произошло, при этом она безо всякого видимого напряжения собирала баночки с ленты и спокойно устанавливала их в гнезда формы, которую, заполнив, и повернув на девяносто градусов, отправляла в упаковочный сектор конвейера.

Сашка успокоился, и уже через десять минут, посматривая на ее работу, освоился с нехитрыми операциями, за что удостоился уважительного взгляда напарницы.

Оглядываться по сторонам было некогда, и когда в 10-30 неожиданно раздалась громкая трель звонка, знаменующего тридцатиминутный перерыв для завтрака, Сашка вздрогнул от неожиданности. В 13-30 был следующий звонок, обед продолжался те же полчаса, во время которого постоянные рабочие с аппетитом поглощали припасенные бутерброды. Не предупрежденным ни о чем новичкам пришлось довольствоваться сорокапенсовой чашкой кофе из автомата. Во время обеда Сашка услышал приятную новость, оказалось, что время перерывов оплачивается наравне с рабочим.

После окончания смены, проходя мимо ряда громадных пластиковых баков доверху наполненных бракованной продукцией, Сашка понял, что полтора десятка банок, упущенные им с конвейера, мелочь, не заслуживающая внимания.

Позже, поработав на других линиях, он уже не реагировал на упавшие или замятые лентой банки и целые упаковки.

К этому времени Сашка познакомился с большей частью немногочисленного персонала работников завода. Англичанами были только главные операторы линий, остальные должности занимали португальцы, испанцы, несколько женщин из Италии и единственный на весь завод африканец. Операторы уже доверяли смышленому русскому регулировку линий конвейеров после частых аварийных остановок.

Некоторые линии часами крутились вхолостую, нагревательные камеры обдавали жаром пустые ленты, бесцельно бегущие сквозь них. Бесхозяйственность поражала. Возникал вопрос, если это происходит, значит, это кому-то надо. Никакой версии, кроме отмывания денег в голову не приходило. А когда до Сашки дошел слух, что хозяином завода является итальянец, он еще больше уверился в своем подозрении.

Депортация.

Гром среди ясного неба грянул через месяц, когда новички уже полностью втянулись в размеренный ритм жизни. Перед началом дневной смены, начальник, как обычно, вышел к стоящим в ряд работникам агентства и сообщил, что на сегодня работы для них нет. Такое случалось и раньше, но обычно в смену не попадал один человек из заказанного количества работников, иногда два. Но чтобы вернули всех сразу, такое было впервые. Вернувшись домой, делились впечатлениями по поводу сволочи начальника и неудачного дня, высказывая надежды на вечернюю и ночную смены.

Неожиданный звонок на чей-то мобил раздался в обеденный час. Звонил Павел, он распорядился, чтобы все выходили на дорогу, появилась работа. Прибыли как раз к середине смены и отработали четыре часа. Сашке, Михаилу и молдаванину Игорю удалось остаться в вечернюю смену. Когда прибыл микроавтобус с работниками ночной смены, выяснилось, что не хватает двух человек.

Михаил с Игорем поработать ночь наотрез отказались. Сашка, оценив оставшиеся силы, согласился. Вторым остался парень из Узбекистана, который жил в одном из арендованных агентством домов где-то в городе.

Утром измученный, отработавший двадцать часов в сутки, Сашка завалился в кровать и мгновенно уснул. Но поспать так и не удалось, через час сигналами, сообщающими о поступлении текстовых сообщений, заверещали все телефоны в доме.

Недовольный Сашка, проснувшись, взял недавно приобретенную трубку и прочитал послание, которое гласило: "Нас повязала полиция, срочно уходите из дома, Майкл".

Майклом называл себя Михаил. В доме началось столпотворение. Все срочно паковали вещи, причем Сашка собирал только свои, а остальные гребли все, что под руку попадет.

- Э, орлы, вы что делаете? Это же не ваше барахло.

- Никто из них сюда уже не вернется, в чем повязали, в том и в самолет запихнут, услышал он в ответ.

Позже Сашка узнал, что всем, кого задержали, даже не дали взять верхнюю одежду, оставленную в бытовке.

После некоторого блуждания по городу в поисках ночлега, удалось устроиться в одноместном номере гостиницы, за шестьдесят фунтов в сутки. Дороговато. Ну что ж, хоть одну ночь он побудет настоящим туристом.

- Эх, всегда мечтал сделать это. - Сашка, не снимая обуви, рухнул на кровать.

Часов в восемь вечера, когда он лежал в постели, после того, как основательно откис в ванной, раздался телефонный звонок. Звонил Михаил.

- Привет. Взяли пятнадцать человек. Специально заказали так много работников, Паша даже привез на йогурт смену с картонной фабрики. Из нашего дома я попал один, сказал, что приехал недавно, жили где-то в городе, адреса не помню. Так что, смело можете ночевать. Телефоны у нас отобрали, сразу после того, как я отправил всем эсэмэски. Только что все трубки вернули.

- Поздно, Миша, я уже за гостиницу заплатил.

Даже если бы звонок застал Сашку в городе, он бы не рискнул возвращаться в дом. Михаила он знал всего месяц, и что он собой представляет, понятия не имел.

Ходили слухи о том, что Хоум офис оплачивает информацию о местонахождении нелегалов, и некоторые иммигранты пользуются этим, без зазрения совести продавая своих соотечественников.

На следующий день выяснилось, что Виктора все дружно сдали, теплых чувств к нему никто не питал. В результате шефа агентства по найму нелегалов упекли в камеру на трое суток. Ему грозила серьезная статья, но он напирал на свое незнание того, что разрешения на работу поддельные. Сашка вспомнил, как Виктор на жутком украинском суржике хвастался, что у него вся полиция схвачена. Кроме улыбки этот бред ничего вызвать не мог.

Паша отделался легким испугом, сославшись на то, что он просто водитель, и кого возит, понятия не имеет.

Одиннадцать человек из пятнадцати задержанных вскоре выслали из страны. В этот список попали даже те, кто имел студенческую визу, проверка выявила, что они работали больше разрешенных им двадцати часов в неделю.

Бегство в Лондон.

Сашка твердо решил перебираться в Лондон, но у Виктора оставалась зарплата за последнюю неделю, которую предстояло получить. Схема оплаты была следующей, после первой недели деньги не выплачивались, требовалось время на бухгалтерские проводки. Отработав вторую неделю, работник получал заработок за неделю предыдущую, и так далее. Официально деньги должны были придти только в пятницу. Сашка предложил Виктору, чтобы тот расплатился с ним из своих, а в пятницу эта сумма к нему вернется. Но не тут-то было. Жадный Виктор не хотел упускать тридцать пять фунтов за оплату жилья. Пришлось валять дурака, дожидаясь конца недели в одном из домов города, забаррикадировав главный вход, не реагируя ни на какие звонки посетителей. Пользовались черным ходом, который выводил в узкую, не более полутора метров шириной улочку, на которой стояли мусорные баки. После того, как вселились, дружно поделили трофеи, оставшиеся от прежних жильцов, угодивших в лапы Хоум офиса. Самым ценным из добычи были два набитых едой холодильника.

Подъезжая к Лондону, который в первый раз увидеть толком не удалось, Сашка по телефону связался с Максимом. Тот приехал на вокзал в сопровождении угрюмого напарника. Под глазом у посредника светился недавно приобретенный фингал. Дурить людей, оказывается, тоже нелегкое дело. Вероятно, и Сашку он приехал встречать, с опаской за свою физиономию, поэтому и помощника привез.

Максим определил беглеца на жительство к польскому цыгану в восточной части города. Хозяин обладал статусом беженца, имел бесплатно предоставленный государством двухэтажный домик, в одной комнате которого и ютился с женой и четырьмя детьми. Оставшиеся четыре комнаты, в которых могло разместиться семь человек, нелегально сдавал внаем по тридцать пять фунтов в неделю с человека. Но второе место в Сашкиной комнате пока пустовало.

На следующий день Максим пристроил Сашку в агентство подсобным строительным рабочим, потребовав за эту услугу восемьдесят фунтов. Так начался новый этап жизни в столице Соединенного Королевства.

Работа была не сложной, подай, принеси, подмети, вынеси мусор в контейнер. В свободное время и в выходные дни нелегальный рабочий превращался во вполне легального туриста, бродя по городу и осматривая достопримечательности. Особенно понравился Тауэр, уже стоявший здесь во времена Д' Дартаньяна. Старые крепостные стены выглядели незыблемыми. Красив был и ровесник Тауэра, Тауэр бридж. Сашка даже решил для себя, что это самый красивый мост в мире.

Растительность в городе резко отличались от той, которую Сашка видел в России. Особенно удивили ярко красные и бардовые листья на некоторых деревьях. Разнообразие флоры, которую, очевидно, доставляли со всего земного шара, радовало глаз. Хороши были и Лондонские парки, в которых можно было спокойно расположиться на траве под толстым стволом, который одному человеку было не обхватить. В маленьких озерах плавали утки и лебеди, людей они совершенно не боялись.

Довелось увидеть и знаменитый Гайд парк. Оказалось, что для ораторов, желающих высказаться по любой теме, отведен всего лишь небольшой уголок парка. Ранее, еще живя в Советском Союзе, Сашка считал такую свободу верхом демократии, теперь же видел, что при отсутствии запрета на собственное мнение, такие вещи никому, кроме туристов, не интересны. В тот день на небольшом возвышении стоял чернокожий мужчина, и самозабвенно сотрясал воздух какой-то пламенной речью. Неподалеку расположилась жалкая горстка слушателей.

По вечерам Сашка смотрел телевизор, постигая английскую речь.

Одна из передач привлекла особое внимание, Англия награждала людей года. Среди лауреатов премии не было ни одного министра или известного на всю страну представителя шоу бизнеса, не было и великих спортсменов. Эти люди с громкими именами сидели в зале в качестве гостей и произносили поздравительные речи.

Среди награжденных был парень, задержавший грабителя, вырвавшего сумочку у женщины. При этом грабитель ранил героя ножом. Одним из людей года стал пятилетний ребенок, вызвавший по телефону службу спасения в тот момент, когда его отец лежал на полу без сознания. Этого мальчика поздравлял сам Пол Маккартни.

Как не пытался, Сашка не мог представить себе это мальчика лауреатом государственной премии страны окончательно и навсегда победившего социализма, да и какой-либо премии современной России, тоже.

Постоянного места работы Сашка не имел, два дня тут, день там, три дня на другом объекте. Наученный горьким опытом Кингс Линна, в каждом новом месте он намечал пути отступления на случай появления представителей Хоум офиса, не хотелось лететь в Россию в рабочей одежде, оставив все личные вещи в доме у цыгана. Вспомнился английский фильм, который как-то показывали в СССР, там получающие пособия безработные, пытались пополнить свой бюджет нелегальными приработками. Так один из них в начале рабочего дня привязывал несколько бухт веревок под окнами, чтобы, в случае чего, выбросив одну из них наружу, слинять по ней от облавы. В итоге разбился, не выдержали перила, к которым была привязана спасительная веревка.

Соседи.

В один из дней, когда Сашка вернулся с работы и вошел в комнату, то увидел, что на второй кровати лежит большой могучий парень. Так у него появился сосед. Первый день сосед приходил в себя после долгой дороги. Весь путь он преодолел в зюзю пьяным и ничего не помнил.

Нового жильца, бывшего толи омоновца, толи спецназовца, звали Николай, он был русским, но жил в Эстонии. С первой попытки преодолеть границу Великобритании ему не удалось. Чем-то он не понравился иммиграционному офицеру. Видя в каком виде новоявленный сосед прибыл, можно было догадаться чем. Прямо в аэропорту на него надели наручники и поместили в камеру. В Эстонию его вернули тем же самолетом. Николай не успокоился и вновь просочился в Англию кружным путем, благо виза ему, как гражданину Эстонии, не требовалась.

Окончательно протрезвев, он сообразил, что истратил на дорогу все деньги и продержаться две недели не сможет, тем более какое-то время потребуется для поисков работы. А так как он никого в Лондоне не знает, то за услуги посредников опять придется платить. С тоской посмотрев на оставшиеся сорок фунтов, Николай собрал вещи и отправился на вокзал Виктория, чтобы уехать к своему другу в Ирландию.

Но один Сашка оставался недолго, Максим привез нового постояльца. Выяснилось, что за каждого квартиранта цыган платит посреднику пятнадцать фунтов. Новым соседом по имени Евгений оказался высокий молодой парень, только что окончивший киевский институт международных отношений по специальности переводчика. У него была студенческая виза. Первая его попытка устроиться на работу оказалась неудачной. Две дамы, набиравшие людей для работы в гостинице, оказались не удовлетворены его знанием английского, но сказали, что если он так говорит, только что приехав в страну, то через месяц может к ним смело приходить.

Работу Женька, уже превратившийся в Джона, искал месяца полтора, но, в итоге, пристроился очень хорошо. Минуя агентства, получил должность напрямую, в шикарном ресторане "Коллекшн". В его обязанности входила помощь в сервировке столов и доставка заказов из кухни в зал. Работа напрямую давала большие преимущества, ведь агентство брало проценты с зарплаты и вообще не платило отпускных. Плюс ресторанная кормежка и чаевые, это так же давало большую экономию. На двухнедельные рождественские каникулы, ни разу не посетивший колледжа студент, получив девятьсот фунтов за праздничное безделье, смотался на родину в Киев.

Так как выплата заработной платы наличными деньгами в Англии считается криминалом, то по пятницам Сашка получал чеки. Но из-за того, что работать он устроился под вымышленной фамилией - документов никто не требовал, обналичить чеки в банке или положить их на счет возможности не было. Приходилось ехать в один из пабов, где шустрый служащий собирал чеки сразу человек у двадцати, затем почему-то скрывался за дверьми женского туалета, минут через пятнадцать выходил оттуда с пакетиками, и раздавал их людям, безошибочно определяя хозяина - память у него была феноменальной. За эту криминальную услугу он брал полтора или два процента с суммы.

Новое жилище.

Неожиданно в их комнате появились клопы, очевидно, одну из кроватей хозяин принес со свалки. Пришлось искать новое жилье. Нашли в северной части города, ближе к центру, в районе станции метро Мэнор Хаус на линии Пикадилли. Дом сдавали украинцы, купившие белорусские паспорта и выдававшие себя за белорусов. Они уже пять лет жили в Лондоне. Вернее, дом они не сдавали, а сами, сняв его у хозяина, пересдавали в субаренду, грубо нарушая при этом английские законы, так как никаких налогов с этой деятельности не платили. Но комната вполне устраивала, хоть и обходилась в девяносто фунтов в неделю на двоих. Главное, сам хозяин в доме не появлялся.

Если первый район, в котором пришлось жить, был афро-мусульманским, то здесь преобладали курды и индусы.

Вначале поведение Джона казалось Сашке странным, если не сказать больше, но потом стало понятно, что судьба свела его с эгоистом с большой буквы. С работы Джон приезжал часа в три ночи и тут же включал маленький телевизор, который стоял в их комнате. Сашке в рабочие дни приходилось вставать в пять часов утра - предстоял долгий путь на окраину города. Физиология у Сашки была совиной, и спать он ложился довольно поздно, на сон оставалось совсем мало, а тут еще этот телевизор. Другой бы на его месте стал скандалить, пытаясь внушить товарищу его неправоту, но Сашка знал, что человека, личность которого уже сформирована, переубедить в чем-либо невозможно. Он просто уничтожил комнатную антенну, незадолго до этого сделанную им же, и вынес телевизор в общую жилую комнату. Через пару месяцев Джон нашел себе другое жилье поближе к работе.

Новый сосед, который тут же занял его место, был так же из Киева, он оказался студентом Киевского университета, звали его Ростислав. С Ростиком Сашке повезло, это был вполне адекватный парень, который понимал, что такое хорошо и что такое плохо. Специальностью его был так же английский язык. И когда, в начале учебного года, пришла пора возвращаться, он решил, что в Лондоне язык он выучит гораздо лучше, чем в своем учебном заведении, и остался. А университет? А диплом? Да гори он синим пламенем. Оксфордский сертификат не меньший вес имеет, а то и больший. И, что радует, для его получения не требуется годами посещать занятия, достаточно экзамен сдать.

В доме одновременно жили восемь - девять человек, которые, время от времени, менялись. Украинцы и молдаване, поляки и болгары, немцы и испанцы, мужчины и женщины.

Знакомясь с одной из соседок, молодой девушкой, Сашка спросил ее, кем она работает.

- Я секретарша. - Гордо ответила та.

- Секретарь ша? А, это в смысле, ша, я секретарь. - Подумал Сашка.

Цены.

Англичане бытовую технику не ремонтируют, а просто выносят вышедшую, по их мнению, из строя к порогу дома. Это происходит потому, что ремонт обошелся бы дороже приобретения новой вещи. Любой желающий может все это забрать, пока не проехал автомобиль, собирающий мусор. Сашка определил для себя ситуацию с лондонскими ценами на одежду и продукты питания так, как если бы в России зарплата была бы нынешней, а цены времен Брежнева. Всего часа его работы хватало на то, чтобы заработать на покупку куриного мяса на десять дней вперед. Два часа потрудиться, и можно приобретать теплую куртку. На микроволновую печь работать ему пришлось бы полтора дня. Овощи и фрукты были так же дешевы.

Как-то, жившие в это время в доме болгары, принесли видавший виды старый видеомагнитофон, проверили его работу и выставили за порог. Сашка принес утиль в комнату и, на глазах у Ростика, за десять минут устранил неисправность, чем вызвал восхищенный отзыв соседа о своей работе. Теперь у них был видеомагнитофон. Этим же вечером киевлянин принес откуда-то кассету с российским фильмом. Это была милая новогодняя история. Называлась она "Приходи на меня посмотреть". Утром Сашка позвонил домой и посоветовал жене увидеть это доброе кино.

В Россию он звонил часто. Используя карту Истерн Европа, можно было беседовать хоть по полчаса каждый день. Неразрешимой загадкой для Сашки являлось то, что приобрести эту карту можно было за три с половиной фунта, но при ее активации, записанный на пленку, приятный женский голос сообщал, что у него не счету пять фунтов. Последнее время звонки участились - Сашку потихоньку начинала донимать ностальгия. Сказывались одиночество, оторванность от семьи и друзей.

Устроиться на работу? Проще простого.

Он нашел новую работу. Теперь Сашка уже был специалистом фиксером. Работал с гипсокартонном и монтировал подвесные потолки в комплексе, состоящем из двух двенадцатиэтажных корпусов. Комплекс назывался Паддингтон Централ.

Процедура приема на работу была очень проста. Заполнив специальную форму, вписав в нее липовое имя и фамилию, многие при этом пользовались помощью товарищей, все новички прослушали пятнадцатиминутную лекцию по технике безопасности на английском языке. Многие в зале сидели с важным видом, на самом деле совершенно ничего не понимая. По окончании инструктажа, получили наклейки на защитные каски, подтверждающие прохождение курса. После этого подошли к медицинскому вагончику, вышедший чернокожий медик раздал всем маленькие пробирки для мочи, которые все тут же дружно выбросили. Затем, на проходной их сфотографировали на пропуск, и все пошли по рабочим местам.

На следующее утро на той же проходной новичкам вручили личные карточки со штрих кодом.

Полиция.

Однажды в выходной автобус, на котором Сашка ехал в центр, попал в жуткую пробку. Такое случалось частенько, старый Лондон со своими узкими улицами не выдерживал современного наплыва автомобилей, которых только за последний год англичане приобрели больше всех в мире. Но в этот раз за полчаса удалось проехать всего метров двести, затем водитель объявил, что дальше автобус по маршруту двигаться не может. Сашка, сидящий на верхнем ярусе, выглянул в окно. Впереди, на маленьком перекрестке сидели арабы, было их человек семь. Вокруг них плотной стеной, образуя круг, плечом к плечу стояли полицейские. Недалеко были припаркованы несколько микроавтобусов скорой помощи и много полицейских машин.

Движение было заблокировано намертво. Сашка, в который уже раз в Англии, поразился поведению полиции. Никто не тащил демонстрантов с проезжей части за ноги, никто не пинал их ногами под ребра, никто вообще ничего не делал. Кольцо полицейских просто молча стояло, закрывая обзор журналистам и фотокорреспондентам, которых вокруг была туча, и их перемещения, с целью поиска точки для удачного кадра, напоминали броуновское движение.

Сашка вспомнил, как он случайно окатил водой двух представителей власти, мужчину в классическом полицейском шлеме и женщину. Он с напарником распаковывал пенобетонные блоки, стоящие на поддоне впритык к узкому тротуару. Взрезав полиэтилен, они резко откинули верхнюю часть, стоя при этом к тротуару спиной. Ночью прошел дождь, и на полиэтиленовой пленке скопилась приличная лужа, которую снизу видно не было. Фонтан брызг обрушился на тротуар, по которому в это время и шли те самые полицейские.

- О, ай эм сори, миста, ай эм сорри.

Сашка с ужасом представил, что за этим сейчас последует, но невозмутимый томми, ни сколько не изменив выражения лица, спокойно ответил.

- Но проблем.

И пара двинулась дальше, не ускоряя шагов.

Выйдя из автобуса, Сашка выяснил, что рядом, на Трафальгарской площади, происходит встреча многотысячной еврейской диаспоры Лондона с премьер министром Израиля Ариэлем Шароном. Сидящая же на перекрестке горстка арабов протестует против этого мероприятия.

Встреча, очевидно, закончилась, так как стали попадаться разъезжающиеся автомобили с прикрепленными к ним израильскими флагами.

Полицейские в Англии разительно отличаются от их Российских коллег. Однажды Сашка наблюдал следующую картину. Недалеко от дома, в котором он жил, на огороженном лентой, черном от копоти перекрестке, лежали остатки от сгоревших автомобильных шин. Поблизости, подняв руки в стороны, перед парой полицейских, одним из которых вновь была женщина, стояли два курда. Женщина спокойно охлопывала их по бокам, спрашивая добрым голосом, как хороших друзей.

- Вы откуда?

Это был один из самых популярных вопросов в Лондоне. Сашке самому приходилось не раз на него отвечать. Но не полиции, их он почему-то не интересовал. За все время пребывания в Англии, его не разу не остановили, хотя бы для того, чтобы проверить документы.

Сцена обыска курдов чем-то поразила Сашку. Вскоре он понял чем. Спокойствием. Женщина-полицейский умудрялась делать эту процедуру, не вызывая у людей, стоящих перед ней, чувства унижения. Весь ее вид как бы говорил, извините меня и не расстраивайтесь, я просто выполняю свою работу.

Рабочая панель.

Строительство объекта закончилось, и вновь надо было искать новое место. Каждый день без работы давил на психику тяжелым грузом, в конце недели надо было платить за жилье. Но теперь потребность в посредниках отпала, Сашке были известны все ходы и выходы.

Он стоял, ожидая автобуса, на Оксфорд стрит, центральной улице Лондона, разглядывая широкий, выложенный плиткой тротуар, который был покрыт многочисленными черными пятнами растоптанной и намертво прилипшей жвачки, когда его неожиданно окликнули.

- Извините, вы не жили в Кингс Линне?

Рядом стоял парень, лицо которого показалось знакомо.

- Жил.

И тут Сашка вспомнил, имя парня Виталий. Поговорили о том, как идут дела. Выяснилось, что Виталий недавно сдался. На местном сленге это означало, что он попросил убежище. Этим пользовались для того, чтобы узаконить свое пребывание на территории Великобритании. Пока рассматривается дело, проходит много времени. Затем, в случае отказа, дело передается в суд. После суда аппеляция рассматривается в Верховном трибунале. Все это время, пару лет, человек вполне законно находится в стране, имея на руках соответствующий документ. И главное, если решение об отказе не принимается в течение полугода, то девяносто девять процентов за то, что иммигрант получит разрешение работать.

Сашка сообщил о том, что сейчас он как раз ищет работу. Виталий посоветовал поискать временное место на рабочей панели, и дал адрес.

Люди стояли на улице, около кафе, у одного из маленьких перекрестков. Здесь были ирландцы - инвалиды, которым официально работать было нельзя, так как они получали хорошую пенсию. Рядом с ними расположились претенденты из стран СНГ, были и поляки. В семь часов утра из кафе вышел Брайан, хозяин агентства, ирландец крупного телосложения, и начал распределять людей по рабочим местам.

Сашке повезло, редко кому удавалось получить работу с первого же дня.

- Пойдешь с ним. - Сказал Брайан, кивком головы указав на худого старика.

Мужчина привез его и еще двоих, русского из Молдавии и азербайджанца, на маленькую стройку - возводился шикарный трехэтажный дом на одного хозяина. Генподрядчиком была индийская фирма, естественно, что и костяк постоянных рабочих составляли индусы.

По окончании рабочего дня, каждый вечер новички спрашивали, приходить ли им завтра. На второй день прорабу это надоело, и он объяснил, что спрашивать не надо, если он ничего не говорит, то следующим утром приходить.

На четвертый день он отправил двоих "ту кафе", а Сашку оставил работать дальше. Видно понравился ему прилежный работник. К кафе Сашка приезжал лишь в пятницу, за деньгами, Брайан раздавал зарплату прямо на улице. На этом строительстве россиянин проработал полгода, до его завершения, которое произошло в отсутствие шефа. Тот уехал в южную Африку смотреть чемпионат мира по крикету.

Желтая подводная лодка.

Приближалось празднование пятидесятилетнего юбилея восхождения королевы на трон. По городу курсировали крашеные золотой краской автобусы, отмечая собой маршруты, по которым будет двигаться торжественная процессия.

В ночь празднования состоялся грандиозный концерт под открытым небом. Выступали все крупнейшие мировые звезды, такие как Тина Тернер, Джо Кокер, Пол Маккартни, Мик Джагер. Не было лишь ни одного представителя бывшего СССР. Здорово не дотягивали наши звезды до мирового уровня.

Сашка всей душой ненавидел русскую попсу, здесь ее звуки хоть не неслись из раскрытых окон проезжающих мимо машин. Правда, дома молодежь с Украины, время от времени включала музыку, которую Сашка именовал "Бумцаца", и которая своим звучанием выматывала нервы.

Как-то он стал свидетелем забавной сцены. Пожилая, лет восьмидесяти англичанка, вела за руку по улице маленького, лет пяти - шести, темнокожего мальчика и они вдвоем бодро пели песню Биттлз "Желтая подводная лодка".

We all live in our yellow submarine,

Yellow submarine, yellow submarine.

Такая сценка была невозможна для России, когда люди с такой разницей в возрасте, имеют одинаковые музыкальные пристрастия. Сашка некоторое время шел следом, слушая песню, которая ему всегда нравилась, и, вспоминая описанный в Российской газете случай. В статье говорилось о том, как парни из оркестра одной из воинских частей бывшего Советского Союза решили отметить день рождения Биттлз, исполнив во время развода караула желтую подводную лодку. Замполиту, который должен был дать добро на исполнение нового репертуара, сказали, что называется песня "Марш подводников".

- А что, хорошая музыка, - дал свое заключение замполит.

Далее в статье описывалось то, как у проходящего мимо воинской части любителя музыки Биттлз, тихо поехала крыша, когда он услышал игру бравого военного оркестра.

Побоище.

Он вышел из автобуса на перекрестке Холловэй роуд для того, чтобы купить контрабандный табак у албанцев, торгующих в этом месте постоянно. Табак в Лондоне можно было купить любой марки, но в магазинах его цена была довольно высокой. Сигареты же были еще дороже. Половина курильщиков богатейшей страны Европы крутили самокрутки. По причине дороговизны, предпочитали незаконно ввезенный табак из континентальной Европы. Бумагу для сигарет можно было приобрести в любом магазине, там же продавались и фильтры. Но Сашка вместо фильтров использовал мундштуки из плотной бумаги схем Лондонского метро - Андеграунда. Эти схемы всегда имелись на станции, и любой человек мог взять их совершенно бесплатно.

В этот раз разжиться табаком у албанцев не удалось. Тем было не до этого. На перекрестке происходила грандиозная драка. Вернее так Сашке показалось вначале. Большая толпа темнокожих металась по перекрестку, перекрыв движение. Вскоре Сашка выяснил, что это были зрители, которые перемещались вслед за дерущимися. Дралось человек шесть, албанцы против афроангличан. Все они были вооружены деревянными кольями. Это больше всего удивило Сашку, где можно выломать дубину, находясь в каменном Лондоне? Кирпичные дома, идущие по асфальтированной улице сплошной стеной, полностью исключали такую возможность. Ни единого пятнышка травы, не говоря уже о голой земле. Но драчуны, загадочным образом вооружились палками и гоняли друг друга по перекрестку. Сама драка выглядела наивно смешной, драчуны не столько наносили удары, сколько бегали, громко орали и махали дубинами. И, что странно, поблизости не было видно ни одного полицейского.

Сашка сел в подошедший следом автобус и поехал в свой район, там он в магазине у курдов за три с половиной фунта купил упаковку табака Золотая Вирджиния, которой ему хватало дней на десять.

Как-то вечером, стоя на автобусной остановке, Сашка стал свидетелем не менее забавной картины. Очень пьяный белый мужчина заблокировал автомобильное движение на узкой дороге под низким мостом. Выйдя на середину проезжей части, широко расставив руки, он двигался навстречу автомобильному потоку. Тут же образовалась жуткая пробка. Пьяный вплотную подошел к шикарному БМВ, в салоне которого сидели мужчина с женщиной, индусы, очевидно, семейная пара, и заполз на капот автомобиля. Не успокоившись на этом, он влез на крышу машины и распростерся на ней. Тут же невдалеке показались полицейские. Пока они пробирались сквозь толпу зевак, второй мужчина стащил нарушителя порядка с крыши. Машина с индусами тут же поехала дальше, хозяин так и не вышел наружу. Чем эта история закончилась, Сашка так и не увидел, подошел его автобус.

Наши.

Как ни уникальна человеческая личность, но многих лондонских нелегалов роднит общее желание, они всей душой желают получить официальный статус с правом на работу. Одним из путей к заветной цели являлся брак. В стране издается несколько русскоязычных газет, разделы знакомств в которых не пустуют. Встречаются и довольно забавные объявления. Например, "Леди ищет мужчину, крепко стоящего на трех ногах", "Женщина со статусом надеется встретить свободного мужчину (50+) с каким-нибудь достоинством". От некоторых веяло печалью, "Жизнерадостная москвичка, 57 лет, желает выйти замуж за самостоятельного мужчину. Грустно быть одной в Лондоне".

Несмотря на то, что русскоязычных нелегалов в столице было немало, многие были знакомы друг с другом, либо слышали о других, новости распространялись быстро. Когда Сашка упомянул Максима, собеседник охарактеризовал того так.

- За пять фунтов мать родную продаст.

Липовые хозяева с Украины, которые пересдавали другим снятый ими дом, так же пользовались дурной славой. Как-то на работе Сашка назвал их имена, на что один из членов бригады, тоже с Украины, ответил, что это последние люди, к кому бы он обратился за жильем. Сашка понял, почему их большой телевизор в жилой комнате кроме зеленого цвета никаких других не воспроизводит, всему виной была жадность временных хозяев жилища. Когда в телевизоре пропал и звук, Сашка поставил на него сверху второй, маленький, с разбитым кинескопом. Зияющий проем на месте экрана он заклеил ярким цветным картоном, воспользовавшись для этого упаковкой из-под корна. Параллельная антенна позволила получить звук, правда, появилось дополнительное неудобство, каналы надо было переключать синхронно. Зашедший в гости англичанин, был настолько поражен этим техническим решением, что не смог передать этого словами. Что он при этом думал, осталось секретом.

Затем Сашка починил принесенную кем-то с улицы микроволновую печь. После этого о нем стали ходить легенды, даже появился анекдот, в котором говорилось о том, что Сашка нашел на улице неисправную атомную бомбу, немного в ней покопался, проверил. Работает.

В очередном телефонном разговоре с другом Сергеем, благодаря которому Сашка оказался в Англии, он узнал, что вторая попытка товарища опять оказалась неудачной. Поменяв паспорт, он со вторым напарником пытался выехать в Швецию, но на границе с Финляндией у него нашли лишний блок сигарет. Таких "контрабандистов" в их группе оказалось пятеро, одним из них была женщина, она единственная и отказалась платить штраф, выразив отказ в довольно грубой форме, послав таможенников подальше. В результате, всех пятерых, не разбирая, отправили назад, сделав об этом отметку в паспорте.

История повторилась, напарник по авантюре границу пересек удачно, и сейчас жил в Швеции.

Сашка слышал уже много таких рассказов. Бок о бок с ним работали люди, исколесившие весь мир от Америки до Австралии. Двое из них до этого работали в Аргентине, причем один из них попал туда после депортации из Израиля. Однажды Аргентина, как и Россия во время дефолта, девальвировала свои деньги. Зарплата из семисот долларов, которых для этой страны было вполне достаточно для нормальной жизни, снизилась до ста. Иммигранты спешно покидали страну. Лазейкой в Англию являлся рейс до Варшавы, в Лондоне предстояло делать пересадку со сменой аэропорта. В этом случае иммиграционный контроль пройти было легче. Оказавшись в городе, люди, прервав дальнейший полет, просто терялись среди многомиллионного населения, не имея вообще никаких документов для пребывания в стране.

Последнее время, когда Лондонская действительность уже четко разложилась по полочкам в Сашкиной голове, ему начинало казаться, что сюда перебралось уже все население Украины, Молдавии и половина Прибалтики. Россиян тоже хватало. Русскую речь можно было услышать в любом конце города. Возникал вопрос, что же тогда в остальных странах, особенно в Европе, куда попасть было намного легче.

Словарный запас Сашки значительно пополнился, иногда он даже подсказывал обратившимся к нему англичанам, как добраться до того или иного места в городе. Особенно здорово он разбирался в строительных терминах.

Для себя Сашка делил людей живущих в Англии на три сорта. Первым сортом были коренные англичане и эмигранты с гражданством Великобритании, либо с видом на жительство. Второе место занимали люди со статусом, но без приличного образования, отсутствие которого не позволяло иметь мало-мальски приличную работу. К третьему сорту, независимо от образования и ума, он причислял нелегалов, права на работу не имеющих. Естественно, что внутри этих категорий так же имелось расслоение, в зависимости от ума и слепой удачи.

Рядом с Сашкой работали напарники, образование которых резко разнилось. Чернорабочие и инженеры, хирурги и кочегары, все они здесь занимались одним и тем же. Довольно часто советские плотники и каменщики имели зарплату в два - три раза больше, чем люди с высшим образованием.

Но одно в Сашкиной голове отложилось четко, любой имеющий работу в этой стране, включая нелегалов, работающих на агентства, которые платили в два раза меньше, живет, совершенно не задумываясь о материальных проблемах. Любой подметальщик на стройке может в конце недели отложить солидную часть зарплаты в банк. Сашка на счет в банке деньги не складывал, а раз в две недели пересылал жене в Россию по четыреста долларов. Это было примерно столько же, сколько им удавалось заработать дома вдвоем. Но ведь и ехал он в Англию не столько за деньгами, сколько мир посмотреть, да напрямую, а не из окна туристического автобуса, делая остановки лишь для того, чтобы сфотографироваться рядом с памятником Шерлоку Холмсу на Бэккер стрит.

Райская жизнь.

Стройка закончилась, пришлось и Сашке наутро ехать "ту кафе".

- Финиш? - Спросил Брайан.

- Да, - ответил Сашка.

- Сегодня поедешь на Ковент Гардн.

У Сашки сразу испортилось настроение. Про Ковент Гардн ходили жуткие слухи. Индус, заправляющий там, заставлял людей работать на износ до последней секунды рабочего дня, направляя нелегалов на самые тяжелые участки. Особенно старался подручный прораба, албанец, о котором говорили, что он гомосексуалист. Так тот словно специально издевался над бесправными людьми.

Сашка, кивнув головой, ушел, и не думая ехать в Ковент Гардн. Внеплановый выходной он посвятил рисованию. По приезде в Лондон, он приобрел в магазине для художников необходимые инструменты и краски. По вечерам подрабатывал, писал акрилом небольшие ностальгические пейзажи с березками и Российскими деревеньками. Картины продавали муж с женой, хозяева русского магазинчика в центре города. Какой-никакой, а приработок. Картины размером побольше, маслом, он делал только на заказ. К нему обращались иммигранты, желающие сделать подарок своим друзьям, таким же иммигрантам из бывшего СССР.

На следующий день Сашка сказал Брайану, что не нашел объект на Ковент Гардн. Тот усмехнулся и прикомандировал Сашку к каменщику Джеймсу, и началась райская жизнь. Теперь Сашка подчинялся только новому напарнику, который, в свою очередь, не подчинялся на объекте никому. Утром, получив объем работ, Джеймс с Сашкой спокойно работали максимум до трех часов дня, хотя официально рабочий день заканчивался в полпятого. Особенно Сашке нравились рабочие субботы, трудились только до 13-00, а оплата начислялась за полный рабочий день.

Джеймс имел свой легковой автомобиль, и каждое утро от кафе до рабочего места добирались на нем. А через неделю на целый месяц задержались на одном объекте, который был в пятнадцати минутах хода от Сашкиного дома. Теперь он мог выспаться, поднимался в полвосьмого и спокойным шагом шел на работу, это вновь было строительство частного дома на месте снесенного старого, от которого осталась только лицевая стена, выходящая на улицу - архитектурную целостность строители Лондона не нарушали.

Капиталистический бардак.

Сашка уже привык к английской бесхозяйственности, которая вначале его очень удивляла. Не такого мнения он был о рачительных капиталистах. В мусорный контейнер отправлялось все, килограммы медной трубки, из которой делалась вся газовая и водяная разводка, целые упаковки кирпичей или зеленого дерна, когда кто-то не рассчитал и заказал лишнее. Или в разгар укладки пола из идеально ровных коротких шпунтованных досок, уже покрытых лаком, заказчик решал, что ему не нравится фактура дерева. Доски меняли, старые упаковки увозили, а те доски, что уже пошли в дело, отдирали и выбрасывали.

Вспомнился случай, когда впервые довелось столкнуться с расточительностью английской экономики. Это был первый и самый маленький строительный объект, куда попал Сашка после переезда из Кингс Линна. Единственный вагончик одновременно являлся офисом прораба, бытовкой и столовой. Но, несмотря на это, в нем имелась микроволновая печь, электрический чайник, регулярно бесплатно подвозили молоко, банки кофе, упаковки с пакетиками чая, сахар.

За день перед сдачей объекта все это поставлять прекратили. Прораб, появившись в дверях вагончика, подозвал Сашку и, протянув ему алюминиевый поднос, на котором стояли очень хорошие керамические бокалы для чая, попросил выбросить все это на мусорку.

- Простите, - удивленно спросил Сашка, - я еще не очень хорошо понимаю английский. Вот это все надо выбросить на мусор?

- А что? - Подняв брови, вопросом на вопрос ответил прораб. - Все равно чая же больше нет.

Пораженный таким неожиданным для российского менталитета доводом, Сашка выполнил поручение, оставив наиболее понравившийся бокал себе на память.

Как-то вечером, живший в их доме поляк принес с работы монитор и материнскую плату компьютера. Выяснилось, что они делают ремонт в офисном здании, уничтожая и выбрасывая на мусор все, что находится внутри, включая зеркала, ковры, облицовку стен, оргтехнику и так далее.

Об оброненных шурупах и говорить не следовало, специалист, работающий на стремянке под потолком, не спускался и за целой упаковкой упавшей вниз. А шурупы были знатные, черный металл на их изготовление не использовался. В течение рабочего дня все, что лежало на полу, подметали подсобные рабочие и выносили в контейнер для мусора, который, по мере наполнения увозили, и заменяли пустым.

Работу все заканчивали на час, полтора раньше положенного, это считалось в порядке вещей. А во время чемпионата мира по футболу, в дни, когда играла английская сборная, стройки пустели полностью. Зато пабы были набиты людьми до отказа, там матчи можно было посмотреть на полутораметровых экранах. Посетители, вооружившись пинтовыми стаканами с пивом, дружно болели так, как если бы они находились на стадионе.

Сашка сообразил, что одна из богатейших стран мира могла позволить себе такое расточительство, не отрывая узких специалистов от их прямых обязанностей. А узкими специалистами были, практически, все. Даже плотнику полагалось иметь сертификат об окончании учебного заведения.

Ностальгия.

Пошел второй год пребывания Сашки в Англии, тоска одиночества заела настолько, что дом и друзья стали сниться почти каждую ночь. В конце апреля, задавленный этой тоской, Сашка решил возвращаться в Россию. Приобрести билет до Москвы оказалось не так просто. Представитель авиакомпании "Транс Аэро" в Лондоне, иммигрантка из прибалтики сообщила, что на месяц вперед свободных мест нет. Следовательно, еще один месяц предстояло провести в Лондоне. Весь этот срок Сашка работал и жил, как сомнамбула, себя он видел, как бы со стороны, казалось, все что происходит, происходит не с ним. Он был сам по себе, окружающая действительность - сама по себе. Душа требовала свободы, хотелось пойти на реку, и не спрашивая ни у кого разрешения, поймать рыбы, развести костер, и сварить уху.

Накануне вылета он тщательно упаковал вещи, надежно обернув одеждой все хрупкие сувениры для друзей. Неожиданно подумалось о том, что легендарных лондонских туманов за все время пребывания увидеть так и не удалось. А вот жаркое английское лето и очень теплая зима, в памяти останутся навсегда.

Взлетевший из аэропорта Гатвик Боинг, поглощающий сотни километров пути в час, нес Сашку домой. Как только колеса самолета оторвались от бетонки взлетной полосы, на Сашку накатило такое спокойствие, которого он не испытывал все последние четырнадцать месяцев. Душа, казавшаяся замерзшей, постепенно оттаивала. Впереди его ждала семья. Его ждала Родина.

Послесловие.

Друг Сергей, через год после возвращения Сашки, все же умудрился пересечь границу Европейского Сообщества. Сделал он это вместе с сыном. Через два месяца к ним присоединилась и Серегина жена. Второй год они живут в Швеции, и возвращаться пока не собираются.

Как-то по телевизору, в новостях Сашка увидел сюжет их Англии. В нем сообщалось о том, что английские власти наконец-то арестовали в Кингс Линне Виктора, хозяина агентства, без зазрения совести обиравшего своих соотечественников. Из сюжета было ясно - в этот раз мерзавец так легко не отделается.

- 15 -

Комментарии: 9, последний от 01/05/2012. © Copyright Антонов Валерий (fatata@mail.ru) Обновлено: 29/03/2009. 65k. Статистика. Рассказ: Великобритания Скачать FB2		Оценка: *6.5164** Ваша оценка:
Аннотация: О наших там. Как выжить, не имея никаких прав.

Антонов Валерий: другие произведения.

Нелегальные иммигранты в Лондоне