Весна надежд не оправдала и новизны не принесла.
Как прежде пеленой дурмана её таинственность полна.
И песня грусти прозвучала, и за собою позвала.
Окутав белизной тумана, мечты упрятала она.
Как лодка ночью у причала моя душа одна была.
Достав приманку из кармана, дразнила юркая волна.
Но цепь железная держала, душила, внутренность рвала.
Каноном ветхого обмана и ржавчиной была больна.
И ветер, в вантах завывая, своё призренье не скрывая,
С обвисшим парусом шалил, толкая в бок что, было сил.
Морской накат, впотьмах вздыхая, с обросшим корпусом играя,
Его немного накренил, и к гальке на берег катил.
Душа рвалась покинуть тело, взглянув в глаза судьбе несмело,
И, натянув тугой канат, она метнулась из оград.
Но мыслимо ль такое дело, она кидалась ошалело,
Как новоявленный магнат, вдруг осознавший, что богат.
Июнь теснил весну цветами, и, пробираясь меж садами,
К столице северной добрёл и лодку там мою нашёл.
Она, качаясь меж волнами, ждала, когда придёт цунами.
Не знаю, что он ей наплёл, но с пристани её увёл.
С тех пор душа моя согрелась, ей расставаться расхотелось.
В регате спорить норовит и принимает гордый вид.
И мне с утра сегодня пелось, прости, весна, за эту смелость.
Но, видит небо, твой визит меня уж больше не манит.