Её обнял за плечи холодок
Изгнав остатки странного кошмара.
Дремота покидала городок,
Уж кто-то стулья расставлял у бара.
Предчувствия нахлынули волной,
Весь мир закрыв тревожной пеленой.
У Нади сердце сладко защемило,
Алян ухаживал за неё так мило.
Их франко-русский диалект
Беседе не мешал, скорей - напротив,
Ошибками в словах не озаботив,
Сердца открыл и спрятал интеллект.
Любовь не знает социальных правил,
От предрассудков Бог её избавил.
Вернувшись в ещё теплую постель,
Надежда с головой укрылась пледом.
Как будто за окном метёт метель,
И стужа гонится за нею следом.
Ей стало так уютно и тепло,
А на душе от сладких грёз светло.
Дремота разлилась тягучим соком,
А следом сон, как будто ненароком.
На волнах нежности качнулся мир,
И ласки тянутся к ней из тумана,
И синевой глядят глаза Аляна,
И начат бесконечной страсти пир.
Ах, сладких грёз прервать не в силах я,
Пусть спит Надежда милая моя.
Глава VI
На кафедральной площади собор
Был переполнен гомоном туристов.
Под сводами его церковный хор
С участием известнейших артистов
Вот-вот начнёт изысканный концерт
И в каждом просыпается эксперт.
Все ждут, когда часы ударят в полдень,
На башне, названной давно Марк Голден.
За дюжиной ударов каждый день
Сюда приходят проследить зеваки
Не то, чтоб надевали они фраки,
Но перезвона ждать им здесь не лень.
И вот ударило двенадцать раз,
Как сотни лет назад в урочный час.
Надежда вскинулась. Звучит орган,
Десятки голосов выводят мессу.
Как будто рядом дышит океан,
Укрывшись за ивовую завесу.
Ужели всё проспать могла она,
Ведь за окном чужая сторона.
И встреча, что назначена с Аляном,
Давно по пояс заросла бурьяном.
Как новобранец, слыша зов трубы,
Надежда нарядилась за минуту,
Под стать врасплох застигнутому плуту
Вскочив, кляла превратности судьбы.
Бежит по лестнице. Скорей в такси.
О, помоги, заступница. Спаси!
"Надин!" - вдруг громыхнуло за спиной
Прервав полёт взволнованной орлицы.
Знакомый голос умолял - "Постой"
Та обернулась с ловкостью тигрицы.
У двери на ступеньках ждал Алян,
Смущенно улыбался, будто пьян.
Глаза сияют васильковым цветом,
Что манит в рожь пьянящим знойным летом.
Объятья, долгий пылкий поцелуй
Без лишних слов звучал, как объясненье,
А после - удивленье, восхищенье,
На зависть всем, хоть сказку с них рисуй.
Уж слышу ропот скептиков иных,
Но свято верю в счастье для двоих.