В южных странах темнеет быстро. Сумерки не успевают произвести впечатление чего-то таинственного или мистического, как ночь уже перекрашивает роскошную зелень прибрежных растений, белый песок на узкой полоске пляжа у отеля и нежный зеленовато-голубой оттенок прозрачных вод Тихого океана в единую черную массу. Жители северных широт немного теряются от такого резкого скачка и даже с опаской озираются по сторонам, пытаясь понять - не шутка ли это. Им кажется, что кто-то, не предупредив, выключил свет. Темнота проворна. Причем она не опускается откуда-то сверху и не покрывает все окружающие предметы. Нет. Темнота, как воздух, неожиданно заполняет собою все пространство, меняя мир. И едва мы начинаем вдыхать ее, понимаем, что уже ночь. Душная, насыщенная запахами незнакомых тропических растений, она еще переполнена впечатлениями жаркого дня, но уже волнует приближением чего-то незримого и неизведанного.
Неподалеку, в темноте океана, беззвучно скользят скромные фонарики небольших лодок, а за ними - габаритные огни барж. Меж ними беззаботно мелькают яркие гирлянды прогулочных катеров. Жизнь не замирает с наступлением ночи, а в южных странах особенно. Некоторые возобновляют работу после жары, кто-то выходит на прогулку, иные решают, что могли бы немного заработать или испытать удачу. В топиках многое по-другому, что и привлекает туристов в эти страны. Даже в межсезонье.
Мы сидим на балконе небольшого отеля у самой кромки океана, прислушиваясь к тишине. В это время года почти все номера пустуют, по крайней мере в окнах, выходящих на океан, нигде кроме наших света нет. Это усиливает впечатление уединения. Лу, словно прочитав мои мысли, легко поднялась и погасила настольную лампу в комнате. Темнота окутала балкон и два плетеных кресла. Над головой засияли крупные звезды. Ночные шорохи и всплески волн стали слышнее. Мы словно объединились с этим миром, став частью тропической ночи. Плитка, которой уложен пол балкона, отдает накопленное за день тепло. Приятно прикасаться к ней голыми ступнями и даже пришлепывать. Отчего-то в голове зазвучал русской романс о ямщике, гнавшем куда-то своих лошадей. Мне начинают мерещиться наши бескрайние поля, засыпанные снегом, безлюдные дороги с сугробами по обочинам и пустые улицы, с которых пронизывающий ветер разогнал последних прохожих. Теперь я верю, что не только перелетные птицы улетают на юг. Души тех, кто прячется сейчас по домам от мороза, стремятся сюда, в тепло. Наверное наши далекие предки когда-то жили здесь, и память на генном уровне хранит эти воспоминания, возвращая нас в благие места.
Лу вернулась на балкон с зажженной свечой и поставила ее на маленький столик между нашими креслами. Не перестаю удивляться, как ей удается всякий раз каким-то легким штрихом украсить наш дом. И тогда даже незнакомый номер в отеле становится уютным и каким-то родным, а мне начинает казаться, что он давно ждал встречи с нами. Ночной мотылек запорхал над язычком свечи. Мы замерли в ожидании, наблюдая за ним. Жаль огорчать такой вечер, и Лу взмахивает рукой, отпугивая красивую бабочку. Сделав пару кругов, та скрывается в темноте, уступая место новому гостю. На перилах показалась маленькая ящерица. В ее больших влажных глазах отражается пламя свечи. Ящерица замерла, разглядывая нас. Возможно, ее привлек запах нарезанных кубиков манго. Тарелка с сочными плодами стоит на столике у наших кресел, но ночная гостья не решается приблизится. Наконец, она делает явное глотательное движение и удаляется. Нам становится совестно. Лу подхватывает кусочек манго заостренной палочкой и кладет его на перила. Мы сидим какое-то время в ожидании, стараясь не двигаться. Капля густого сока скатывается с перил и шлепается на кафель. Из темноты выныривает наша недавняя знакомая. Она двигается короткими рывками и замирает, словно прислушивается. При этом большие темные глаза, не мигая, смотрят на нас. Она чуть приподнимает морду, словно принюхивается. Все тот же пронизывающий взгляд. Становится немного жутко. Сколько длится эта сценка не знаю, но обрывается она резко. Буквально над нами вспыхивает ослепительная молния, заливая все ярким белым светом. Мы замираем от неожиданности, и тут же следует оглушительный раскат грома. Ящерка исчезает. Следом возникает шум дождя. Его еще нет, но голос его, словно волна, накрывает нас. Крупные капли начинают барабанить повсюду, быстро превращаясь в сплошные потоки. За несколько секунд мы промокаем до нитки. Вот это ливень! Настоящий тропический.
Опрокидывая плетеные стулья, врываемся в комнату. Срываем мокрую одежду и растираемся полотенцами. Нас охватывает странное возбуждение. Замечаю, что мы оба украдкой поглядываем на балконную дверь - не просочился ли кто следом. Нет, все спокойно. Запахнувшись в банные халаты, подходим к черному проему, за которым шумит ливень. Сплетающиеся толстые струи воды падают отвесно, образуя некое подобие стены. За ней трудно что-то разглядеть. Сверкает еще одна молния. Ее яркая вспышка выхватывает из темноты очертания согнувшихся под напором дождя банановых листьев, опрокинутых на балконе кресел и тонкой свечи, прибившейся к ножке столика. Я и раньше любил смотреть на дождь, а ливень просто завораживает. Возможно это снова память, унаследованная мною от далеких предков, с их страхом перед шальным взрывом стихии. Время останавливается, когда я смотрю на море или огонь, а шум дождя словно гипнотизирует.
Наверное прошло немало времени, пока мы стояли у открытой балконной двери, всматриваясь в темноту дождя. Замечаем, как по полу расползается лужа, балкон пришлось закрыть. Сразу стало как-то одиноко и неуютно. Мы отгородились от тропического ливня, будто отвернулись от старого знакомого, а ведь он принес нам очищение. Не знаю от чего конкретно - от грехов или от ненужных мыслей, но на душе как-то тоскливо.
- А не поужинать ли нам? - непроизвольно вырывается у меня фраза.
Лу вопросительно смотрит и неуверенно кивает.
- Ужин под дождем! А? - вскакиваю я. - Ну, в ресторане, конечно...
Заботливые хозяева отеля припасли у двери номера огромный зонт. Мы заметили его еще в первый день отдыха. Я открываю зонтик и жестом приглашаю Лу к выходу. Она улыбается и демонстративно распахивает халат. М-да, придется подождать. Впрочем, сборы не занимают много времени, и вот мы уже с визгом и хохотом перепрыгиваем через лужи, пытаясь сохранять равновесие в мокрых шлепанцах.
Ресторан с видом на океан нам понравился еще раньше. Утром там бывает десяток отдыхающих, которые спешат на какие-то экскурсии, а вечером он обычно пустует. Похоже, что персонал скучал, не ожидая клиентов к такую непогоду. Это для местных жителей ливень дело привычное. Он неожиданно налетает и так же неожиданно стихает. Дожди на Филиппинах чем-то похожи на наши весенние грозы - они локальны. Наверняка сейчас за несколько километров от отеля сухо, и видно только отблески молний. Местных не удивить ливнем - они знают, что все скоро закончится, а вот для туристов зимняя гроза в диковинку.
Увидев наше оживленное появление, персонал ресторана очнулся от дремы и заспешили навстречу. Надо сказать, что филиппинцы в большинстве своем очень приветливы, и не только по долгу службы. Сейчас им явно понравилось, что чужестранцы не ворчат на испорченный дождем вечер, а радуются, как дети. Я часто замечал, что к пришлым лучше относятся, если местные чувствуют симпатию со стороны приезжих к своей стране. Очевидно, это написано на наших лицах. Подошедший официант в какой-то яркой национальной одежде берет наш зонт, жестом приглашая к столику в центре веранды.
- Мами так идет это платье, - делает комплимент официант, помогая Лу сесть за стол.
Она счастливо улыбается, прикрывая ресницами вспыхнувший в глазах огонек. После длинной паузы смотрит на меня, пытаясь уловить, заметил ли я это. Ах, женщины, как мало вам нужно, чтобы почувствовать себя счастливой. Хотя бы на миг. Мы давно знаем друг друга, чтобы что-то утаить. Лу беззвучно смеется, следом смех разбирает и меня. Через секунду мы уже хохочем друг над другом, или просто над собой, или просто потому, что судьбе было угодно свести нас вместе и окатить дождем на далеком острове в Тихом океане, когда в России уже холодно, и выпал первый снег. Да, иногда в нашей жизни случаются удивительные минуты. И позже мы часто вспоминает их, пытаясь понять, отчего же было так хорошо, и что вообще это было, но загадка именно в том, что понять это достаточно сложно, а уж объяснить и подавно. Просто так бывает.
- Аперитив? - улыбающийся официант протягивает нам меню.
- Белое вино для мами и красное для меня, - быстро отвечаю я, не читая.
Поначалу нам было странно слышать это обращение к замужней женщине, но мы привыкли достаточно быстро и даже начали использовать его сами. Сначала в шутку, потом и всерьез. Есть что-то в этом слове близкое нашему слуху, хотя в России так никто не говорит. Впрочем, к хорошему быстро привыкаешь.
Ресторан этого отеля трудно отнести к дорогим с изысканной кухней, меню умещается на двух листиках, да и к посетителям персонал привыкает уже на третий день, так что выбор наш им известен заранее. Тем не менее, получив заказ, персонал демонстративно оживился. Сразу же зазвучала мелодия, которая понравилась нам накануне. Они стараются соответствовать в обслуживании заявленным звездам в рекламном буклете, хотя у многих еще свои представления о сервисе. Тем не менее приятно отметить, что они запомнили наш интерес к исполнительнице. Признаться, мы с удивлением слушали множество известных мировых хитов в местной обработке. Они звучат повсюду, и звучат неплохо. Вот и сейчас мы слушаем популярную несколько лет назад песенку, но это не копия. Она стала чуть мелодичнее, душевней.
Запах готовящейся рыбы на гриле смешивается с запахом ночного ливня. Улыбчивый официант принес Лу палочки в бумажном конверте. Он запомнил, что белокурая иностранка из какой-то далекой северной страны так ловко управляется с рассыпчатым рисом, вылавливая из тарелки по одному зернышку. Ко мне это не относится. Лу демонстративно разламывает пару, и палочки щелкают в ее руках, словно кастаньеты. Я повержен, и пытаюсь спрятаться за бокал. Мы опять смеемся, и снующие рядом филиппинцы улыбаются в ответ.
На душе удивительно спокойно и хорошо. Отчего-то вспомнился один французский ресторан, где вышколенный персонал привел меня в восторг, пардон, своими одинаковыми носками. У них были отработанные манеры и, наверное, они могли бы долго объяснять невеже в моем лице различие оттенков одного и того же блюда, приготовленного в их замечательном ресторане и в том, что напротив. Однако, какого-то особого наслаждения я тогда не испытал. Более того, на всякий случай спрятал подальше под белоснежную скатерть свои ноги. Не потому, что вы могли подумать, просто было неуютно. Теперь же все было особенным, удивительно родным. Я смотрел на Лу и спрашивал себя - неужели за пятнадцать лет, что мы вместе, не пропало это чувство восторга, которое я испытываю рядом с этой удивительной женщиной.
- Я думаю, мы сюда еще вернемся, - она поднимает свой бокал, произнося фразу словно тост.
- Ты читаешь мои мысли? - чокаюсь в знак согласия.
- Нет, просто чувствую то же самое.
Дождь все еще шумел, огораживая плотной стеной небольшую веранду у океана. Нам стало так уютно и тепло на далеком острове, который не сразу-то и на карте отыщешь, но это было абсолютно неважно. Я давно заметил, что Филиппины обладают необычным свойством - становиться своим. Так иногда встречаются люди, общение с которыми приятно. Ловишь себя на мысли, будто ты давно знаком с этим человеком и можешь долго с ним говорить. Это интересно и приятно. Вот и Филиппины так. Без году неделя, а впечатление такое, что мы тут бывали, и не раз. Не зря Магеллан приплыл сюда когда-то, хотя и заплатил за визит жизнью. Наверное, он должен был быть похоронен здесь. Место такое. Благое. Эта мысль частенько навещает меня на Филиппинах.
Вот и за ужином мне подумалось, что многое не просто в нашей жизни. Какие-то важные моменты непременно должны случаться. Наверное поэтому мы так радостно восприняли этот ливень, отгородивший нас от всего мира и подаривший удивительный вечер на далеком острове в океане. И мне теперь вспоминается та счастливая улыбка Лу, которая ненадолго стала "мами". Задумываясь над этим, прихожу к выводу, что это не случайно. Ее так когда-то называли. Мами. В какой-то прошлой жизни. И тропический ливень нам просто напомнил об этом, сделав так, чтобы у нас состоялся ужин под дождем.
Мактан, Филиппины, 2010.