Мы неслись со скоростью сто двадцать километров в час. Нас ждал отдых в Туапсе. Деревья обступившие трассу, помахивали на ветру листочками, провожая нас. Радуясь, что мы их не будем беспокоить своим отдыхом, или просто от нечего делать, повинуясь легкому ветерку. Задуматься, не было времени, мы были мыслями уже за две тысячи километров, на берегу Черного моря. Разговоры не смолкали до Российской границы, потом немного начали стихать, и за Брянском прекратились совсем.
Перед дорогой, опытные водители, часто ездящие в Россию, советовали нам наменять по пятьдесят российских рублей для ГИБДД. Менять не стали и считали, что поступили правильно, смеясь над их советами до поста ГИБДД за Брянском. Начало уже темнеть, когда нас остановила доблестная российская милиция, жаждущая навести порядок на дорогах. Я по привычке вышел из автомобиля и предъявил документы. Капитан в отличие от белорусских гаишников не представился, быстро пролистав документы и ничего там не обнаружив, прошелся вокруг машины. Я был спокоен, машину перед дальней дорогой мы проверили. Наконец он остановился и объявил, - Штраф пятьсот рублей.
У меня вытянулось лицо. Он улыбнулся и сказал,
- У вас нет знака, BY, - сложил документы в карман и направился к будке.
Я сел в машину, и мы начали обсуждать ситуацию. Одиннадцать часов вечера, есть только доллары и белорусские рубли. Белорусские рубли мы отмели сразу, а долларовые купюры были номиналом только по сто. Сдачи милиционер явно не даст, да и не примет, наверное, в счет уплаты штрафа, до города далековато, пешком не дойдешь. Да и город то незнакомый. Решили попроситься, может отпустит. Я пошел к капитану, он как раз отпустил очередную машину.
- Ну что нашли знак, или деньги?
Тут до меня дошло, как можно выкрутиться. Я говорю, на номерном знаке есть маленький герб и знак by.
- Это меня не касается, должен быть вон как у той машины, - и он указал на проезжающую фуру со значком PL.
Я побежал к нашей аудюхе.
- Ребята, лист бумаги и ручку.
Через пятнадцать минут знак BY на овальном куске бумаги был нарисован. Я его приставил к заднему стеклу и подпер аптечкой и бутылками с минеральной водой. Позвав капитана, я показал ему знак. Он молча ничего не говоря глянул на машину и отдал права и техпаспорт. На радостях, я врубил скорость и рванул на всю катушку, но минут сорок было потеряно.
В два часа ночи меня сменил друг, я попробовал дремать, но не получилось. Очередная остановка работниками милиции.
На сей раз пошел Леня отдуваться. Полежав минут пятнадцать на переднем сидении, я решил пойти узнать, в чем на сей раз дело. Выйдя на пустынную трассу, я поежился от ночной прохлады.
- В чем дело?
- Милиционер говорит, что у меня права на белорусском и английском, а он не знает этих языков. Говорит, надо было сделать русский перевод прав и заверить у нотариуса.
- Ага, в три часа ночи на трасе перевод с нотариусом. Пошли посмотрим мои права, я их получал давно, может у меня на русском?
Действительно у меня права оказались на английском и русском, пришлось опять сесть за руль. Наши дочки спали на заднем сидении, не подозревая о проблемах на дорогах..
Отъехав километров двадцать, опять поменялись с другом местами, моя очередь отдыхать все же наступила. Разбудило меня резкое торможение. Опять Милиция. Я лежал в полудреме.
Леня всунул голову в окно машины и шепотом сказал,
- Давай ручку и бумагу, будем опять знак рисовать.
Оказывается, бумага от конденсата на заднем стекле размокла, и наш знак BY потерял не только форму, но и надпись. До утра останавливали еще раз, за превышение скорости в какой-то деревне. Было конечно удивительно, что в деревне, ночью стояла машина ГИБДД и ловила на скорость, движения на дороге не было никакого. Леня отделался бутылкой водки, хотя шел сто двадцать километров в час, при положенных шестидесяти.
Днем дорога в России скучная, ни холмов, не лесов, однообразная степь. Что еще удивляет мало иномарок. В Минске с трудом встретишь Жигули, не говоря уже о Москвичах или Волгах, а здесь и Камазы и Мазов больше чем в Белоруссии, впечатление, что попал лет на десять назад, в прошлое. Про дороги говорить не буду, скучно. Запомнились на трассе бочки с квасом и пацаны, торгующие водой, рынки у городов вдоль трассы и объездных дорог, тянущиеся на километры. Однажды остановились купить детям фруктов. Предложили пять долларов за ведро каких-то мелких абрикос. Парень взял повертел в руках, я ему и говорю, - Не бойся не фальшивые.
- Да не надо мне доллары. Я про них слышал, но они мне не надо, зачем?
- Я говорю как зачем, пойдешь поменяешь, еще на курсе выиграешь.
Тут подошли еще двое торгующих, взяли у парня доллары и с интересом их рассматривали, потом, тот который постарше, сказал, - Да здесь до города километров сто, никто не поедет менять, вот так мы и узнали, что в Российской глубинке доллары нафиг никому не нужны. Забегая вперед, скажу, на одной заправке, на трассе мы предложили двадцать долларов водителю Зила за бензин. Он тоже посмотрел, повертел в руках и отказался за доллары продать бензин, говорит рубли давай.
Подъезжая к Ростову на Дону, нам какой-то парень начал махать руками и показывать под машину, типа что-то отвалилось, или колесо спустило. Мы прижались у обочине посмотреть, что же случилось. Не успел Леня открыть дверь авто, как к нам подбежало несколько человек, и стали предлагать лотереи и прочую ерунду. Отвязаться оказалось не так просто. Мешали сесть в машину, пришлось купить одну лотерейку за пять рублей, и срочно сматываться. От цыган легче отделаться, чем от этих приставал. Выехав за Ростов, на радостях, что избавились от торговцев ничем, пытаясь наверстать упущенное время, мы неслись со скоростью сто шестьдесят километров в час. Каково же было наше удивление, когда нас обогнал автомобиль незнакомой марки. Естественно нам захотелось посмотреть на него. На скорости 190 мы его догнали. Каково же было удивление, когда мы увидели серебристую ладу, по-моему, 1110. Ее можно было узнать только по надписи на багажнике. Тюнинг довел ее до неузнаваемости. Оказывается, не перевелись умельцы на Руси. Просто гордость какая-то взяла за братьев Россиян.
Дорога стала уже и плотность машин больше. Только сбросил скорость, как останавливает милиционер. Я протянул ему в открытое окно документы. Он взял их в руку и сказал,
- Пройдемте в машину.
Я отстегнул ремень и вышел. Сел к нему в Жигули. Второй милиционер расхаживал по трассе, присматриваясь к машинам. Мой мент достает квитанцию и спрашивает, как я буду платить штраф.
- А что я нарушил?
- Ты был не пристегнут ремнем безопасности.
У меня глаза на лоб полезли, он же прекрасно видел, что я был пристегнут.
- Вы же видели, что я был пристегнут, вон и напарник пристегнут.
- Напарник я вижу, пристегнут, а ты был без ремня.
Просьбы и уговоры не подействовали. Разошлись без выписки квитанции за сорок рублей, больше российских не было.
Вот и Краснодар проехали, поменяли на окраине города доллары на рубли. Надо было заправиться. Остановились на заправке и поменялись местами. Опять за руль сел Леня. Долго он не проехал, на посту опять остановили. Милиционеры на сей раз подошли вдвоем. Взяли документы и заставили всех выйти из машины и открыть капот. Пока один сверял номера двигателя с Леней, второй ковырялся в дверце водителя, перебирая мусор и хлам. Закончив перебирать, прошел с моей стороны, пассажир, и открыл бардачок. В это время, Леня с другим милиционером подошел к багажнику и я услышал команду,
- Открывай.
Тут голос подал милиционер, который копался в бардачке.
- Не надо, пошли.
Он вытащил кухонный нож с гнущимся лезвием из бардачка, и взял его с собой. Леня с двумя милиционерами пошел в будку.
Минут через сорок Леня вернулся. На посту он оставил пятьсот рублей. Не удалось договориться. По его рассказу, они собирались его задержать и отправить нож на экспертизу, на предмет холодного оружия. Говорят, у нас Кавказ рядом, обстановка серьезная. Вынуждены задержать. Если экспертиза подтвердит, что это не холодное оружие, отпустим и извинимся. А твой друг пускай едет, к нему претензий нет.
В расстроенных чувствах мы молча ехали до границы с Адыгеей. В кармане было всего десять российских рублей и как назло сто долларовые купюры. Пост ГИБДД мы увидели издалека. Дорога была перегорожена шлагбаумом и по одной полосе, медленно ехала колона легковых автомобилей. Когда подъехали ближе, я рассмотрел на посту пять милиционеров и двоих в штатском. На дорогу они почти не обращали внимания, разговаривали о чем-то своем. Первая мысль была, проскочим. Но не тут то было. От группы отделился один милиционер, взял в руки радар и направил на нас, сразу же его опустил и махнул палкой, останавливая нас. Я вышел к нему. Он без слов показывает мне показания радара. Там высвечивается восемьдесят километров в час, хотя мы ехали всего сорок, как и все. Бампер в бампер. Я ему вывернул карманы и говорю. Хочешь арестовывай, вот десять рублей больше нет. Нас ждут в Туапсе друзья, деньги у них. В общем делай что хочешь, но больше нет.
Он положил на капот автомобиля радар, достал квитанцию из кармана и начал заполнять. Я уже ни о чем не думал, но было конечно интересно, что же он пишет. Выписав квитанцию, он забрал десять рублей и пошел в будку. Я читаю квитанцию,
- За неправильный переход дороги, водитель автомобиля ауди-80 оштрафован на десять рублей. Смеяться времени не было, да и не очень хотелось. Хотелось поскорее добраться до Туапсе, что мы вскоре и сделали.
Итого две тысячи семьдесят километров за двадцать семь часов. Средняя скорость как ни гони около семидесяти пяти километров в час.
Теперь я понимаю брата, который работал дальнобойщиком и объездил всю Европу. Рассказать в принципе о дороге нечего. Он не видел красот, как и мы, только дороги и терминалы