Я только устроился поудобнее в постели, намереваясь, наконец-то, вы-спаться вдоволь. Приняв на вооружение полезные советы, заполнившие сво-бодное пространство интернета, такие как: соблюдайте режим, меньше света в спальне, не кладите смартфон рядом с кроватью, не употребляйте кофе перед сном, но можете принять бокал сухого красного вина перед отходом ко сну, блаженно растянулся в кровати, прикрыл глаза, ожидая сладкий и долгий сон. А в голове крутились приятные воспоминания и вовсе не дурные размышления и помыслы, как считают некоторые советчики из Google, что перед сном в голову непременно лезут навязчивые мысли и не дают спокойно уснуть. Мне же хорошо накрахмаленные пододеяльник, простыня и наволочка, это волшебное прохладное чудо, приносили массу удовольствий, успокаивали нервную систему, позволяя сконцентрироваться и в едином порыве оттолкнуться от земли, взлететь и парить над миром, совсем как в детстве. Что они понимают в вине? Я, будучи еще школьником, выпивал бокал белого вина, запивая прекрасно приготовленные мамой голубцы, и затем только шел в школу. Трезво размышляя о событиях из далекого детства, прошедших, кажется, тысяча лет назад, я уже почти спал, как вдруг раздался пронзительный звонок в дверь. "Твою мать, - выругался я по - прорабский, - и какого черта не спится людям в такое позднее время?" Я раздраженно взглянул на часы, которые показывали почти 11 часов вечера.
- Какого хрена? Я сплю! - крикнул я во весь голос в сторону входной двери. Пробурчав себе под нос, что если попытка со звонком не прекратится, то я за себя не ручаюсь, встану, открою эту долбанную дверь и скажу этим мудакам за дверью все, что я о них думаю.
Накинув одеяло на голову, я пытался скрыться от настырного колокольчика, но мерзавец не переставал звонить. "Надо всё-таки заменить этот звон на ретро-звонок, который более приятен для слуха, или вообще вырубить его на хер", - продолжал размышлять я, надеясь, что этот незваный гость все-таки нормальный человек и должен, сука, понимать, что если не открывают дверь, значит дома никого нет, или просто не хотят открывать. Но звонок, словно назойливый комар, продолжал настойчиво звучать в ушах, не позволяя сомкнуть глаза.
- Вот сука, - нехотя вставая с кровати, пробормотал я вполголоса, на ходу надевая джинсы и футболку. Открыв дверь, я в изумлении смотрел на Андрея, с которым буквально пару часов назад простился не в очень доброжелательном духе после совещания у президента крупнейшей аграрной компании Северного Кавказа. В одной руке он держал две бутылки дагестанского коньяка, а в другой - двухлитровую банку с черной икрой.
- Илья, ты что, обиделся? - как ни в чем не бывало, широко улыбаясь он обратился ко мне. - Это же был спектакль перед хозяином, неужели ты ничего не понял и все так близко принял к сердцу? - спросил он почтительно вежливо, словно извиняясь за прошлый крутой разговор, который состоялся всего двумя часами ранее. - Что, я так и буду стоять здесь у порога, у открытой двери, и ты не пустишь меня в квартиру? - продолжал он, а с его лица не сходила виноватая, но дружелюбная белозубая улыбка, казалось, ещё чуть-чуть и он лопнет от гордости и наслаждения в избытке переполнивших его чувства от только что заключенного контракта в миллион баксов на поставку пестицидов.
- Проходи, раз уже пришел, - сказал я ему, уже успокоившись.
- Но я не один, - пробормотал Андрей быстро, чтобы не расстроить меня в конец, все также продолжая лукаво и приветливо улыбаться. - Я с командой, - вопросительно взглянув на меня, в ожидании моего негодования и раздражения от такого нахального поступка он продолжал стоять там, где стоял, не решаясь войти в квартиру.
- Да входи уже и забери свою команду, - мирно, по-дружески сказал я ему, обернулся в направлении комнаты, тем самым дав понять ему, что они могут войти всей гурьбой.
Андрей понравился мне сразу, при первой же нашей встрече. Для своих сорока лет он выглядел довольно моложавым и уверенным в себе человеком. Он был крупным, жизнерадостным, с неизменной улыбкой на симпатичном лице. Его волевое и энергичное лицо говорило само за себя, он был преуспевающим бизнесменом - успех и деньги, как неразлучные братья-близнецы, везде и во всем сопровождали его, прилюдно показывая, что они в полном единстве с ним идут рука об руку по дороге, насыщенной бурными и радостными событиям в его жизни. Андрей, один из крупнейших поставщиков пестицидов и удобрений в Ставрополье, был известным предпринимателем, восходящей звездой российского бизнеса на Северном Кавказе. Он не был жадным и не крохоборничал, но жил по-еврейски, без понтов - так он отвечал своим доброжелателям, когда те его спрашивали, как жизнь?
Андрей действовал смело, с размахом и чувством собственного достоинства. Его знакомые и приятели, близкие и дальние, свои и чужие завидовали ему до глубины души, что до сердечных потрясений вело их к враждебности и агрессии по отношению к нему. Они представляли, что он весь из себя такой крутой и благополучный и куча золотых и платиновых карточек ведущих банков России не покидают его растопыренные карманы. Андрей никому и никогда не позволял рассчитываться в своем присутствии. В общем, с ним было сытно, весело и беззаботно. А кто таких любит и ценит, скажите мне на милость. Зависть и ревность имеют силу, способную разрушить и уничтожить все позитивное, что еще сохранилось в людях.
Гостей было предостаточно: Андрей, две девушки, как будто только что сошедшие с обложек популярных журналов для мужчин с элементами эротики, но почему-то не успевшие приодеться в надлежащий вид. По девочкам явно было видно, что это эротическое шоу для них ещё продолжалось. Такие шалуньи, конечно, предпочитают шумные компании, одиночество совсем не их стихия. Замкнул компанию Василий, которого Андрей представил как своего младшего делового партнера. Разговор за столом в основном шел вокруг будущих урожаев зерновых, цен на отдельные его виды и возможностей выхода с зерном на израильский рынок. Но Василий все больше молчал и только внимательно слушал, о чем шла беседа. С интересом приглядываясь к Василию и обратив пристальное внимание на его высокую, мощную, крепкую фигуру, я хотел угадать основные черты его характера. Его лицо заинтересовало меня мгновенно, как только он протянул мне свою широченную ладонь для рукопожатия. Любезный и обходительный, вместе с тем на его улыбчивом, добродушном и выразительном лице можно было без труда заметить предельную концентра-цию внимания и явную профессиональную заинтересованность происходящими за столом разговорами. Заметив мой открытый и очевидный интерес к Василию, Андрей воодушевленно произнес:
- Илья, ты не смотри, - движением головы показывая в сторону Василия, - что он так молод и красив, у него уже четверо своих детей, он однолюб и примерный семьянин, у них, у молоканов, иначе и не может быть, не то что я, бабник до мозга костей, - продолжил он, по-братски взглянув на Василия, затем добавил: - Этот парень решительный, упорный, в высшей степени порядочный друг и мой младший партнер, и если будет такая необходимость, он горой постоит за меня.
Мы простились под утро, благо впереди маячили два выходных дня и можно было расслабиться по полной программе. Прощаясь, Андрей пригласил меня погостить у него в деревне.
- Я познакомлю тебя с отцом. О! - воскликнул Андрей, стоя на выходе из квартиры, - он классный у меня мужик!
Но обстоятельства сложились таким образом, что мы с Андреем встретились спустя несколько месяцев, и сопровождалась эта встреча трагическими событиями, произошедшими в его жизни за это короткое время. Я его не узнал, передо мной сидел потерянный, с болезненным, землистым цветом лица, но ещё такой же симпатичный мужчина. Чай давно остыл, я же внимательно слушал его, не отрывая своего пристального взгляда от его потухшего взора, явно сигнализирующего о его нервном истощении.
"Что случилось? Что могло произойти за столь короткое время, которое до неузнаваемости изменило облик моего друга?" - спрашивал мысленно я самого себя, сидя за одним столом вместе с Андреем и Василием.
Простой укол в десну Андрея молодым зубным врачом раскрыл глубокую потаенную тайну, скрытую за пределами его сознания. Десна распухла и долго не заживала, после проведенных комплексных анализов врачи определили у него рак крови, который невероятным образом прогрессировал с каждым божьим днем. Мое прямое столкновение с диагнозом "онкологического заболевание" у человека, которого я близко знал и искренне уважал, произвело на меня глубокое впечатление - я испытал сильнейший стресс, отрицание, а впоследствии и шок. Я не верил, что у Андрея есть потенциально смертельная болезнь и что у этого парня в 44 года, в самом расцвете жизненных сил, нет никаких шансов дожить до следующего своего дня рождения.
О чем думал Василий, я не мог тогда и предполагать, но он оказался именно тем человеком, который сопровождал его в больницу в Израиле и был рядом с ним до конца его жизни. Было уже слишком поздно, даже лучшие врачи продвинутой на весь мир медицины оказались бессильными. Похоронили Андрея в деревне, где он родился и где продолжал жить его отец. На похоронах было огромное скопление людей со всех концов Ставрополя и огромной России - это было заслуженным признанием его высокого человеческого авторитета. Я, немой свидетель этих трагических дней от начало болезни Андрея, его лечения в Израиле и до похорон на тихом деревенском кладбище, незримо наблюдал за Василием, который, будучи все это время рядом с Андреем, взял на себя все тяготы этих драматических событий. "Было бы очень здорово, если и у меня был бы такой младший партнер по жизни, который так достойно, с почестями, мог бы похоронить и меня", - почему-то подумал я тогда, вглядываясь в статную фигуру Василия с невозмутимым выражением лица.
Прощаясь со мной, отец Андрея долго не отпускал мою руку из своей ладони, горячо благодарил за поддержку и оказанную ему помощь, но я до сих пор не могу простить себе, что отказал Андрею в такой малости перед его уходом к Всевышнему. Я был далеко за пределами Израиля, и вдруг звонок от Андрея: "Илюха, привет, если ты в Израиле, как бы я хотел вместе с тобой посетить Стену Плача. Я, кстати, могу сделать это своими ногами", - говорил он спокойно и уравновешенно, четко понимая, что для него все закончилось на земле.
И это не все, мы с Василием продолжаем дружить, мне известно, что он до сих пор расплачивается с долгами компании, которые тяжелым грузом легли на его плечи после смерти Андрея. Как-то раз при очередной нашей встрече я сказал ему:
- Василий, долги Андрея, почему бы тебе не отказаться от них?
Он с недоумением посмотрел на меня, не веря своим ушам, что я, ува-жаемый им человек, мог задать ему подобный вопрос. Немного задумавшись, он произнес:
- А что я скажу Андрею при нашей новой встрече? А ведь она непременно состоится, пусть даже в другой моей жизни