Фима был часовщком из Крыжополя. Эмиграция представлялась ему белым домиком среди апельсинового сада, пардеса, строго говоря на иврите. Вот такой маленкий уютный домик и оранжевые фонарики апельсинов светящиеся из сочной зелени. А на домике вывеска: "Часовых дел мастер, Фима Грин, народный часовщик Израиля".
Это было так можно сказать волшебно здорово, закрывать глаза и прокручивать эту солнечную картинку часами. Омрачало счастье толко то, что мечтать приходилось пакуя бесконечные баулы. А они должны были быть определенного веса и объема.
Запаковал , взвесил, ... лишний вес,....вытащил пару носок, чемодан на весы, ... лишний вес, выкинул трусы, ...взвесил, ... гуталин долой, на весы ... вытащил .. взвесил ... сил нет , закрыл глаза , а там апельсины, домик .. вывеска. А тут етот кошмар ,что брать а что нет. Друзья писали вези все, особенно французские духи и туалетную бумагу. Духи на продажу, бумагу чтоб не тратиться на нее по приезде. Вот и решай : ...один рулон туалетной бумаги долой, пачку гуталина убираем, ага вот желтый гуталин, и кто его вообще купил? , ну куда вы набрали столко ползунков мы же одного внука ожидаем а не тройню? Да у нас там столко родственников, они нам все купят...
Уезжал Фима в июле. Он, его жена, беременная невестка, сын и старики с двух сторон приехали на таможню нагруженные как вьючние ослы, обтекая потом, в шубах, одетых на кожанные куртки, в перчатках и сапогах на 3 пары носок.
Печальнее всего выглядел дед в орденах за защиту родины в меховой шапке и перчатках, с настенными часами в руках , которые когда то подобрал на развалинах дома в маленком немецком городке. Всю войну он прошел рядовым!
Стоя на таможне, опираясь на палочку старый коммунист наблюдал за суетящимся Фимой. "Ну что, в рай нас везешь?"-то ли вопрошал то ли провозглашал он. Фима подтаскивал баулы и приговаривал как заклинание, вытирая стекавшие на нос капли пота : "Ничечо ничего, уже скоро. Главное у нас нет лишнего веса... И запомните - эту бюрократию мы видим в последний раз, так себе и запишите. "
Подтащив чемоданы Фима распрямился и победоносно огляделся вокруг, еще немного и он в самолете везущим в рай.
И тут ..... все зазвенело, каждый Фимин чемодан издавал звук провозимой контрабанды.
Таможенники с ожесточенным выражением лица и особым усердием зарылись с головой в сумки , но натыкались только на те же трусы, носки , туалетную бумагу и французские духи ... Контрабанда никах не находилась, чемоданы все звенели, таможенники зверели.
А тем временрм Фима с семьей таяли как Снегурочки. У Фимы пот катился градом, у Зинки лился рекой. Фимина победоносная улыбка превратилась в заискивающую." Да нет у нас ничего"- приговаривал Фима, униженно поглядивая на таможенника. "Все вы так говорите", зло обрезал его служитель порядка, пристально оглядывая подозреваемого. Его опытный взгляд искал глазами контрабандистов, но находил только Фиму и семейку, откровенных шлеймазелов, и он никак не мог понять что же ону могут пытаться провезти ?
Зина начала проклинать тот день и час, когда вышла за этого недоделанного, которому даже паковку чемоданов нельзя доверить. Все, ну просто все надо контролировать.
Теща зло улыбалась, она всегда говорила, что Фима не ровня ее дочери, и вот яркое подрверждение .Фимина же мама , тихо бубнила на ухо жене внука, что ей все ... все говорили , что Зинка стерва, а она его своими руками с Зинкой познакомила:" правнучка равина...правнучка равина, стерва она а не правнучка", и все сокрушалась почему ее руки не отсохли, когда она его пошла знакомить.
Невестка думала, что у нее была маленькая семья, мама, бабушка и она, а теперь большая еврейская мишпуха, и что в жизни все не как на картинке в фильме, а любимый мужчина почему то идет как в советском наборе, с довеском и она его этот довесок не выбирала. В животе у нее заворочился сынишка, то ли от звона чемоданов, то ли от крика свекрови, то ли от тихого шепота за ее спиной двух уборщиц :" И куда дура прется, скоро и страны то такой не будет ?"
Таможник думал, что вот эти сваливают, а ему куда деваться, и кстати может то же пойти и накупить туалетной бумаги и трусов, эти евреи наверное не зря распихали их в каждый чемодан.
Всех вывел из замешательства призыв матери Зины :"Товарищи, возьмемся за руки, товарищи , этот бандит , хочет нас обворовать", и она кивнула в сторону таможенника. "Уберите маму" прошипел Фима, "товарищ таможенник , у нее склероз, не обрашате внимания". Фима ожидал всего, что таможенник разозлится и тогда не обойтись без взятки, а еще хуже что он их задержит и они опоздают на самолет, и что делать тогда ..., но истерического смеха таможенникаего , который на мгновение перекрыл звук звенящих чемоданов, он явно не ожидал.
Заботясь о своем будущем бизнесе Фима напихал в каждую щель мелкие винтики , шурупчики, детали для ремонта часов будующих израильских клиентов. Все они были аккуратно упакованы в носки, трусы, носовые платки и лифчики , а теперь звенели, переливаясь на все голоса.
ПРРРРидурРРРок! Гроссируя на весь аэропорт кричала Зина, Фимина жена... ГовоРРИла мне мама..... ПрРРРидурРРРок.
"А еще говорят в Израиле логопеды не нужны"- сказала стоящая следующей в очереди дама. "Вот вам мой телефон в Израиле, приходите буду рада помочь, я недорого беру" .
И тут из толпы провожавших заголосила мама невестки: "Ой я не вынесу этого, я брошусь под поезд".
"Мама , тут только самолеты" - хмуро предложил зять. "Что она мотает Миле нервы?-она родит мне больного внука, прошипела Зина, и заплакала в голос.
Невестка зарыдала, ей завторили бабушки, и вся семья двинулась навстречу будущему, светящемуся из дали оранжевыми огоньками апельсинов на фоне яркй зелени в тени которой прятался белый каменный котедж будущего народного часовщика Израиля Фимы Грина.
Гуляя по Бостонскому "Арбату" - "Newberry street " 15 лет спустя , родная речь заставила поднять голову , я поняла что сейчас увижу Зинку . Родное громовое "пРРРРРидурок", уже обращенное к долговязому подростку рассыпалось салютом рядом со мной и отскакочило мячиком от мостовой и затерялосъ в толпе...
Тали Бараль 2006