Весна, тепло! Уже распустились тополя и липы, и московские бульвары благоухают во всей красе. Майское солнышко немного пригревает: москвичи скинули свои теплые одежды, так надоевшие за долгую зиму, и прогуливаются теперь налегке. Многочисленные командировочные выделяются среди них своими шубами, дубленками и меховыми шапками. В их края весна еще не успела придти.
Маленький солидный Бэк направляется в институт. Он едет в троллейбусе и его гложет червь сомнения. Что делать? Извечный вопрос "русской" интеллигенции. Несомненно, сегодня надо бы поучиться; но погода? Погода такая пивная. Не пойти ли сначала в институт, а потом на Лебеди; или, может быть на Лебеди, а потом, если бог даст, в институт. Дилемма.
Лебеди! Лебеди - это храм; храм души и пива. О Лебедях можно говорить долго и правильно, произносить разные эпитеты и дефиниции, хотя попросту говоря, Лебеди - это пивнушка, обыкновенный деревянный сарай на одноименной улице в центре Москвы, но для любого порядочного студента Московского химического Лебеди - родной дом. Сюда приходит он со своими невзгодами и страданиями, сюда несёт свои радости, только здесь обретает он покой и свободу. Короче говоря, Лебеди легендарны. Наверное, у каждого нормального студента эпохи развитого социализма есть в душе свои легендарные места. Для студентов Московского орденов Ленина Краснознамённого Химического института имени Ф.Э. Дзержинского таким местом были Лебеди.
Но вернёмся к нашему герою. Множество различных факторов влияло на выбор его жизненного пути. С одной стороны, ласковое весеннее солнышко, зеленые листочки на деревьях, улыбчивые девушки в мини-юбках и сверкающие витрины магазинов - все это не способствовало тяге к знаниям. А что же с другой стороны? Солидный портфель в руке и далекий призрак стипендии. Да! совсем уже было закатилась научная карьера Маленького солидного Бэка, но, внезапно, жажда учёбы овладела им.
-- Нет! - сказал он сам себе; и пошёл наперекор судьбе, он направил свои стопы к храму науки. Маленький солидный Бэк уважал высказывания гениев и относился к ним трепетно. "Учиться, учиться и еще раз учиться", так завещал Маленькому солидному Бэку великий и очень солидный Ленин. Но, по мере приближения к институту, решимость потихоньку покидала Бэка, раздвоенность чувств снова стала предательски влезать в душу, и тут как раз в самый переломный момент мимо окна троллейбуса проплыла пивнушка. Замечательная московская пивнушка приют студентов медицинского института со странным для непосвященного названием; "Циста"*. Проехать мимо Цисты Бэк не смог, никак нельзя было не посетить вотчину эскулапов:
-- Привет, Николай, как сегодня пивко?
Николай, главный смотритель и хранитель пивного крана Цисты, выглядел не очень веселым. Никто особенно не торопился к его кранику. Одиноко стояли в углу несколько неприметных посетителей, дожидавшихся в тиши пивного зала заветного часа икс*. Не было привычной толчеи, шума и веселого хохота. Тишина угнетала.
-- Не завезли сегодня почему-то, а вчерашнее не очень важное, ты же сам вчера пробовал.
-- А сегодня-то почему не везут? Что пивзавод взорвали?
-- Сам не знаю, Бэк, непонятки какие-то у них, уже раза в диспетчерскую звонил, говорят, скоро привезут, а толком ничего не объясняют.
-- Ах, черти! Крутят чего-то. Может, народный контроль к ним приехал. Ну ладно, бог с ними налей кружечку вчерашнего.
-- Нет, Бэк, я знаю, ты такое пиво пить не будешь. Давай я тебе плесну немного, для пробы.
Бэк посмотрел на цвет пива, состроил страдальческую физиономию, но потом решил сделать глоток. Вкус пива его озадачил:
-- Ты прав, Николай, это сплошное расстройство желудка, а не пиво. Ну, что ж, придется пойти поучиться.
-- Заходи попозже, я для тебя краник перекрою*.
Вышел Бэк из пивнушки в мрачном настроении, прошел через подворотню и на улицу Новослободскую вышел. Кипит улица Новослободская, шумит вовсю, а прямо напротив, на административном здании плакат огромный; "Решения съезда партии в жизнь", и генеральный секретарь товарищ Леонид Ильич Брежнев с белозубой улыбкой. Бэку еще тоскливее стало:
-- Тьфу, сволочи, что хотят, то и творят! не могут народу нормальное пиво сварить, погань всякую бодяжат! -- Сплюнул Бэк прямо на тротуар и побрел в институт потихонечку.
А Леонид Ильич Брежнев проснулся в хорошем настроении, позавтракал, стаканчик кефирчика выкушал, чайку немного отхлебнул - хорошо, теперь и поработать можно: пора на Старую площадь ехать.
-- Анатолий Иванович, что у нас там на сегодня запланировано?
Помощник генсека тут как тут, подскочил; в одной руке блокнотик, в другой авторучка, рабочее настроение из него так и льется:
-- Министр обороны приема дожидается, министр и начальник генштаба. Вы сами им на десять утра назначили. Новые средства вооружения советской армии, химическое и бактериологическое оружие...
-- Химическое оружие? Опять ястребы прилетели. Нет, пусть подождут пока в приемной. Давайте мы сначала письма трудящихся почитаем.
-- Пожалуйста, Леонид Ильич, вот они все письма, с утра приготовили, -- подает помощник генсеку поднос с письмами, а сам на его выражение лица смотрит.
Леонид Ильич из самой середины письмо вытащил, на свет посмотрел:
-- Почитаем, почитаем, что народные массы пишут. Сами, небось, просмотрели уже заранее? Провели перлюстрацию?
-- Ну, что вы, Леонид Ильич, как можно, все, как вы велели сделали, никто к письмам даже и не притрагивался.
-- Ну, что ж, распечатайте при мне.
Пожевал немного Леонид Ильич губами, очки на нос нацепил и принялся письмо читать.
"Здравствуйте, дорогой дедушка Леонид Ильич!"
-- Ну, вот видите, Анатолий Иванович, как хорошо получилось, чистая детская душа всегда правду скажет, а то подсунули мне вчера письмо подхалима какого-то...
"Здравствуйте, дорогой дедушка Леонид Ильич! Пишет вам письмо мальчик Вова. Мне всего лишь шесть лет, но я уже умею читать и считать. Писать я тоже умею немного, но очень медленно, и многие буквы у меня получаются кривыми, поэтому за меня пишет мама. Моя мама - самая хорошая в мире, она работает в магазине "Детский мир", продает детям игрушки, ботиночки, маечки и трусики. Все ее очень любят и говорят спасибо. Читать и писать меня научил папа. Мой папа самый умный, он все знает и умеет. Папа учится в институте и еще работает сторожем, чтобы у нас было больше денежек."
Леонид Ильич прервался, пожевал немного и посмотрел на помощника:
-- Хороший мальчик! Умный, родителей своих любит. Да! Анатолий Иванович! Не зря партия ставит первоочередной задачей обеспечить воспитание, физически крепкого молодого поколения с гармоническим развитием физических и духовных сил, начиная с самого раннего детского возраста. Видите, какие проникновенные письма мальчик пишет.
Анатолий Иванович начал быстренько слова генсека себе в блокнотик записывать, а Леонид Ильич тем временем дальше читать продолжил.
"...У нас все хорошо, только у папы все время болит желудок. Это потому, что нехорошие дяди варят некачественное пиво. Папа все время на них ругается: "вот, говорит, сволочи, опять народу поганое пиво сварили!" Папа все время нервничает, переживает за народ, и от этого у него желудок болит и интерес к жизни пропадает.
Добрый дедушка Леонид Ильич, пожалуйста, сделайте так, чтобы мой папа не нервничал, прикажите, чтобы для народа сварили хорошее пиво, тогда у моего папы не будет болеть желудок. Спасибо вам за все, дорогой дедушка Леонид Ильич, а я буду вести себя хорошо, буду слушаться папу и маму, и бабушку с дедушкой..."
-- Замечательный мальчик! Как он о своем папе заботится. А что, Анатолий Иванович, у нас, правда, пиво плохое?
-- Не знаю, Леонид Ильич, я пиво не пью, печень и почки пошаливают, -- Анатолий Иванович генсеку смиренно отвечает, а сам секретарш своих проклинает; поленились заразы, не углядели, открыли письмо начало прочитали и успокоились.
-- А я, вот помню, в прошлом году мы с товарищем Хонекером у него дома хорошее пиво пили, забыл только, как называется.
--Берлинер Пилснер, Леонид Ильич!
-- Вот вы как хорошо все помните, Анатолий Иванович, тогда давайте так сделаем. Когда у нас ближайшее политбюро? В среду. Хорошо, подготовьте материалы. Вызовем на политбюро министров пищевой промышленности и торговли, пусть отчитаются. Арвида Яновича Пельше предупредите, пусть партийный контроль этим делом займется. Наша важнейшая политическая задача -- строительство нового общества, повышение благосостояния трудящихся и победа в экономическом соревновании двух мировых систем. О! смотрите здесь еще и приписочка есть.
"P.S. В воскресенье мы с папой пойдем на птичий рынок, покупать мне рыбок для аквариума. У меня уже был хомячок, его звали "Чучундер", волшебник Оле Лукойе подарил мне его на день рождения, но Чучундер очень скучал по своим деткам, и я его отпустил в лес. Теперь я уже взрослый и знаю, что никаких волшебников нет, а на день рождения я хочу, чтобы мне подарили большой автомат".
-- Очень заботливый мальчик. И видите, Анатолий Иванович, будущий защитник отечества растет. Позаботьтесь, пожалуйста, чтобы мальчику автомат подарили. Узнайте, когда у него день рожденья. -- Леонид Ильич подумал немного, опять губами пожевал немного, Ну, давайте, приглашайте военных, посмотрим, какое они новое оружие придумали, чтобы защитить наших мальчиков и девочек от происков оголтелых западных милитаристов.
Леонид Ильич за работу принялся, начал страной руководить, а маленький солидный Бэк уже к институту подошел, дверь открыл в проходную, заглянул внутрь, и... на сердце у него потеплело. На вахте дежурили неорганики, а возле турникета, загораживая проход массивным телом, стоял студент Добряков - самый стойкий из всех неоргаников. Бэк не торопясь подошел к турникету, и тут же толпа окружила его и наперебой закричала.
-- Студент Бэк! Товарищ студент Бэк! Предъявите пропуск, немедленно предъявите!
Маленький солидный Бэк испуганно огляделся, затем полез в карман, лицо его выражало растерянность и смущение. Толпа захохотала в ожидании представления. Но тут Бэк внезапно махнул рукой.
-- А, ребята, бросьте всё это, пойдём лучше пиво пить.
-- Пошли, пошли пиво пить! - Закричали неорганики дружно и весело, и, оставив пару непьющих девушек караулить институт от нашествия врагов и иностранных лазутчиков, все дружною гурьбой направились к Лебедям. Впереди студент Добряков; своей массивной фигурой он раздвигал толпу, прокладывая дорогу к заветной цели. По пути к ним прибилась ещё пара-тройка любителей, но никого из когорты бессмертных более не оказалось.
Лебеди. Вожделенное место. Возле двери толпа; на двери нехорошая табличка: "Пива Нет".
О! Сколько надежд и мечтаний погубила эта лаконичная надпись. Сколько страданий и невзгод принесла... но, в данном случае, в толпе ходили упорные и радостные слухи; пиво уже с завода вывезли, и скоро машина должна показаться на горизонте. Студенты, наученные горьким опытом, особенно не обольщались: после нескольких минут томительного ожидания, студент Добряков принял кардинальное решение.
-- Поехали в "Вадковский!"
Все сразу же посмотрели на Маленького Солидного, ожидая, как же он воспримет данное предложение - согласится или нет. Бэк немного задумался.
-- Ну, что ж, можно и на Вадковский. Станки - необходимая вещь в народном хозяйстве.
И толпа, опять же во главе с неохватным Добряковым, двинулась в сторону Вадковского переулка. Но, справедливости ради, необходимо заметить, что толпа несколько поредела. Небольшая часть осталась ждать у закрытых дверей; другая направилась в институт. Дежурство никто не отменял, Вадковский был далековато, а стипендия для них была дороже, чем общение с Маленьким солидным Бэком и пивной кружкой.
А вот и Вадковский - вотчина станкоинструменталистов. И здесь у входа толпа, но дверь уже открыта, хотя лапидарную табличку "пива нет", снять еще не успели. Внутри пивнушки столпотворение. Часть страждущих стоит в кассу для размена денег на столь нужные сейчас двугривенные, другая часть, которая эти монеты уже имеет, тусуется у автоматов. Наши герои стоят в очередь размена. Они смотрят в сторону автоматов и по цвету напитка, по выражениям лиц и по восклицаниям счастливчиков, стараются определить качество продукта.
-- Смотри, смотри! -- Добряков легонько толкает Маленького Солидного: -- Здесь что-то не так.
И действительно, творится нечто странное: жаждущие подходят к автомату, бросают двугривенный в щель, бережно принимают кружку, подносят ко рту и делают первый глоток и... тут лица их вытягиваются: некоторые хмыкают, другие недоверчиво покачивают головой, третьи молчат, а глаза их делаются похожими на шесть копеек одной монетой. Со всех сторон раздаются удивлённые возгласы и восклицания.
-- Наверное, сегодня день активного солнца, -- уверенно говорит Бэк, -- Со мной такое тоже иногда случается.
Они с Добряковым берут свои монеты, подходят к стойке, выпивают по глотку и удивлённо смотрят друг на друга. Маленький солидный Бэк делает другой, более внушительный глоток.
-- Однако! -- после продолжительного молчания важно говорит он: - Это вкуснее самого вкусного шербета. Такого пива я не пивал давно; даже в заведениях для особо избранных такого не подают.
Вкус у пива, действительно, был отменный. Толпа, разом, зашумела, загалдела, затараторила. Эпитеты раздавались один ярче другого, но никакой из них не смог по достоинству оценить вкус этого божественного напитка. Студенты выпили уже по третьей кружке, а нужных слов ещё подобрано не было. Неожиданно удача улыбнулась им. В дверях пивнушки показался студент Шиферман - истинный ценитель и знаток пивной традиции.
-- А ну-ка, Дяденька, скажи своё веское слово: -- Маленький солидный Бэк протянул ему свою кружку.
Дядька Шифер взял кружку, отпил глоток, недоверчиво посмотрел на Бэка и задумался, посмотрел в потолок и сделал новый глоток. Было видно, как в душе у Дяденьки происходили какие-то движения. Очередной глоток, снова молчание. Наконец, стало очевидно, Шиферман решился.
-- Важно!? - протянул он и сделал резкий выдох -- Нет! Это не пиво! -- затем помолчал, немного подумал и добавил.
-- Это Симфония!
-- Точно! -- поддакнул один из студентов, -- Бетховен!
-- Нет! -- неодобрительно покачал головой Дядька Шифер, -- Бетховен* не пойдет! Раз пиво наше, Русское - следовательно, Глинка, Чайковский или на худой конец Рахманинов!*
-- Не спорьте, друзья мои, -- примирил всех Маленький солидный. -- Самое главное, что это классика.
Ещё долгие годы по аудиториям Московского орденов Ленина Химического института имени Феликса Эдмундовича Дзержинского носилась легенда:
Однажды для генерального секретаря коммунистической партии Советского Союза, Леонида Ильича Брежнева было сварено музыкальное пиво, но Леонид Ильич по какой-то причине пива пить не захотел, и тогда музыкальный шедевр отвезли в пивнушку на Вадковский, чтобы там его вкус по достоинству оценил знаток Русского пива - студент Изя Шиферман.
*Циста (от греческого kiste - ящик) - защитная оболочка, которой покрывают себя простейшие микроорганизмы при попадании в неблагоприятные условия.
*Час икс - точка отсчёта "настоящей" жизни - время, когда во всевозможных уголках советского союза начиналась продажа крепкой алкогольной продукции.
*"Перекрыть краник" - в данном случае налить хорошего, не разбавленного водой пива.
*Бетховен (BEETHOVEN, Ludwig van 1770 - 1827) - выдающийся композитор, выходец из Германии.
*Рахманинов Сергей Васильевич - русский композитор и пианист, после великой октябрьской социалистической революции, совершенной русским пролетариатом под неусыпным и бдительным руководством пламенного революционера и вождя мирового пролетариата товарища В. И. Ульянова-Ленина, эмигрировал на запад.