Меня зовут Андрей. Я родился и всю жизнь прожил в Сибири. И через два месяца мне должно было стукнуть пятьдесят.
2.
С Лейтенантом мы впервые встретились в 1989. Я понял, что на своем заводе квартиры мне не видать как своих ушей, устроился на "Агрегат", тоже оборонка, но у них был свой строительный цех, строили они много и по договору предоставляли квартиры через четыре года. Почти всех вновь принятых сразу же направляли на кирпичный завод, но, узнав, что я высококлассный токарь-расточник, меня оставили в группе механика.
Начальником участка был мужичок лет 45, Григорьевич, не дурак выпить. И уже давно бы ему вылететь с цеха за пьянки на работе и прогулы, но его жена Татьяна Павловна была начальником техотдела цеха, проработала здесь два десятка лет и строительство знала как "Отче наш". Из-за нее и держали ее непутевого мужа.
К механическому участку кроме группы механика принадлежали краны, сварочные, штукатурные станции и вся строительная техника. И все это должно подчинятся механику цеха в силу вредных пристрастий начальника участка и его неспособности руководить этой махиной.
При мне за полгода сняли уже двоих механиков, и со дня на день ждали третьего.
3.
Обедали мы в группе, выдвигали стол на середину и выкладывали в общаг кому что бог послал. Дверь открылась, и на пороге объявился какой-то молодой и пришибленный паренек. Он зашел и стал на пороге, удивленно озираясь.
- Что потерял, дружище? Может, мы подскажем? - пробурчал Саня с набитым ртом.
- Здравствуйте, я ваш новый механик. Меня зовут Толя. Приятного аппетита, - проблеял он и вышел.
Сашка закашлялся, я треснул его по спине кулаком
- Послал Бог начальничка, еще один чокнутый, - он смачно выматерился.
- Ну, за это надо выпить, - Палыч достал чекушку и почти всю вылил ее в кружку, выпил, крякнул, и захрустел огурцом.
- Ничего, обтешется, если через неделю не выгонят.
- Бляха муха, запчастей нет, фрезерный полгода стоит, электроды кончились, арматура последняя, а тут пионера прислали. Как работать!?
После приема пищи мы перебросились в картишки, и в час стали неспешно выдвигаться на свои рабочие места. Через десять минут он снова появился и встал за моей спиной. Я точил 3-хчетвертные сгоны из последнего куска трубы. Не люблю я, когда за спиной стоят. На долю секунды позже я отвел резьбовой резец, и кончик со щелчком отлетел.
- Отошел бы ты, без глаза останешься, - я снял резец и пошел к наждаку затачивать.
- Слушай, научишь меня на токарном работать, давно мечтаю, - словно не слыша, спросил он.
- Мечтать не вредно, посмотрим.
Он ушел и появился только к концу дня.
- Мужики, как у вас с материалами?
- Обещают подвести, второй год уже обещают. Палыч, что у нас материалами?
Виктор Палыч присел на табурет, задумался, прищурился, и поднял палец вверх.
- Значит так...
Сашка засмеялся и подмигнул мне, ожидалось цирковое представление.
Молодой достал блокнот и приготовился записывать. Около часа Палыч диктовал, чего не хватает в группе. Заявка грозилась закрыть все потребности группы механика на две пятилетки вперед, если, конечно, все это удалось бы получить в отделе снабжения.
4.
На следующее утро Саня с Палычем закончили ремонт редуктора со штукатурной станции с объекта на улице Успенского.
- Где дежурка? - рявкнул на вошедшего Григорьевича Саня.
- На завод ушла, после обеда будет.
- Какого черта?
- Молодой за металлом поехал, - Иван Григорьевич удивительным образом умудрялся быть в курсе всех наших взаимоотношений и прозвищ.
К обеду пришла машина, Саня открыл дверь будки и удивленно присвистнул. Полкузова занимали трубы и прутки, в углу стояли бочки с маслом и солидолом, упаковки электродов, подшипники, абразивные круги.
- Откуда?
- Я до армии 2 года начальником техотдела механического цеха работал, а после армии энергетиком поставили, мое место было занято, завод знаю, и меня немножко.
- Сработаемся. Пошли разгружать, - и Саня потянул на себя коробки с подшипниками. Толик достал голицы и полез в кузов подавать груз.
- Ты где служил то? - спросил я его на перекуре.
- Здесь рядом, в СибВО. - он назвал дивизию и полк.
- Нихрена себе, да мы ж однополчане! Только я на десяток лет раньше.
Оказывается Молодой был не такой уж и молодой, ему шел 29-й год. Три года отработал на заводе, от инженера до зам. начальника цеха, но потом обратно попросился в техбюро.
- Зарплата на два червонца больше, а работы в два раза. Я даже в больницу ходил, после обеда каждый день голова раскалывается, врач сказал психические перегрузки, посоветовал найти работу поспокойнее, - он застенчиво улыбался - ну а потом вот в армию.
Оказывается, у него было двое сыновей.
- Ты что отмазаться не мог? Разве с двумя берут?
- Офицеров берут, у нас военная кафедра была. Отмазаться можно было, но не стал, все равно, кому-то служить надо.
- Ну и дурак, - буркнул Сашка, - я бы в жизнь не пошел.
- Молодец сынок, по-нашему, - Палыч был когда-то старшина сверхсрочник, но поперли его с армии за пьянку.
- Лейтенант, значит?
- Старшой, - он снова улыбнулся.
Так Молодой стал Лейтенантом.
5.
Механик он и правду был неплохой. Под одеждой через проходную выволок тягу для верткально-фрезерного станка. Водитель дежурки наотрез отказался вывозить металл без документов. Охрана была строгая, завод режимный, могли и попереть в три шеи, а это автоматически, кроме статьи в трудовой, еще и потеря квартиры. В цехе на 90% работали договорники. Мы по умолчанию запуск станка оставили в секрете от начальства, и работали на нем только на себя, даже Гргорьевич ничего не знал. Через пару недель запустил наш сломанный тракторишко Т-16, маленький грузовой трактор с кузовом впереди кабины. Теперь у нас в группе был собственный трактор, на завод или на участок сгонять, отвезти какую мелочевку. Теперь не нужно было в диспетчерской клянчить дежурную машину на час-полтора, и Толик мотался на нем по всему городу, хотя прав на трактор у него не было. Труднее было с катком, там полетел насос высокого давления, на заводе его было не достать. Через две недели подъехали какие-то армяне, привезли насос, взамен забрали килограмм 50 электродов и две бухты провода. Наши сварщики тоже были довольны, перебои с материалами практически прекратились.
Месяца через полтора в группу зашел начальник цеха.
- Как новый механик? Сработались?
- Во! - Палыч вытянул вверх большой палец правой руки.
Шеф засмеялся и вышел.
6.
В конце августа к нам в группу подогнали еще ребят с завода, на хозспособ на год. Завод заложил две малосемейки наряду с пятью строящимися новыми домами полнометражной планировки. Славику было за 40, разведенный, бывший летчик, помешанный на шахматах. Юрик - инженер с инструментального отдела, ровесник Анатолия, тоже быстро вписался в нашу компанию, и был неплохим слесарем, схватывал все на лету. Еще были добавлены сварщик и тракторист, Андрей и Николай, молодые женатики, тоже легко вросли в коллектив.
В начале сентября мы решили коллективом выехать за грибами, зарезервировали цеховую дежурку на выходные, бензин в нашей группе проблемой в то время еще не был.
- А девушку можно пригласить? - спросил Анатолий Григорьевича.
- Жену что ли? Твое дело, народ обычно отдыхать от жен на природу ездит.
- Да нет, жена с детьми остается. Молодого специалиста с моего цеха, хорошая девчонка.
- Давай, только с подружками, - мужики расхохотались.
Кроме Оксаны, Толя обеспечил еще двух подружек.
В Оксану я влюбился сразу. Кто знал, что она станет проклятием на долгие годы. Она была достаточно привлекательна внешне, но не это главное. Сейчас бы сказали, что она была харазматичной личностью. Она просто излучала женственность и обаяние. Она с первой минуты стала своей в нашей группе, для каждого находилось слово или шутка, но каждому казалось, что самое искреннее слово и самый нежный взгляд предназначался именно ему. Даже Григорьевич, старый пень, приосанился и распустил хвост петухом.
Мы выезжали с ночевкой, взяли палатки и спальники. Но честно говоря, спать почти никому не пришлось, всю ночь просидели у костра с гитарой и водкой, в умеренном количестве, но кое-кому хватило.
Грибы в лесу были.
7.
Как-то вечером я немного задержался после работы. Все уже ушли, я помылся, переоделся и вышел из мастерской. В кабинете начальства горел свет. Я заглянул на огонек. За столом сидел Толя с какими-то бумагами. Увидев меня, сгреб все в выдвижной ящик.
- Секреты?
Он замялся.
- Да какие там секреты. Отчет по проверке цеха.
Забыл сказать, его выбрали начальником народного контроля цеха вскоре после назначения. Почему то решили, что он у нас задержится.
Толик закурил, и потом продолжил:
- Ты фабрику-кухню помнишь, что полгода назад сдали? Так вот, по документам, все стены отштукатурены, загрунтованы, покрашены, потом на них поклеены обои и положена кафельная плитка.
- С полами та же история. Мраморная крошка, линолеум и паркет одновременно. Ты представляешь, какие это деньги?! Да прораба не садить, расстреливать надо.
У меня похолодало в желудке.
- Лейтенант, ты дурак или кажешься? Ты думаешь, это прораб себе деньги заначил? Ты идиот? Над ним начальник цеха, замдиректора завода по строительству, и еще не знаю кто. Ты куда лезешь? Тебя же зароют!
- Нихрена, пусть попробуют. Оригинал в Народный контроль, а копию в областной ОБХСС. А там уже не до меня будет.
Я просто поражался его наивности. Спорить с ним было бесполезно.
- Сходи, хотя бы с Татьяной Павловной посоветуйся.
Всю неделю он ходил смурной. В конце недели, выбрав момент наедине, я все ж спросил, что там с актом? Поговорил с Татьяной Павловной?
- Поговорил. Сказала то же самое. Что квартиры не увижу, стопроцентно. Просто не доживу. Сказала не дурить. Акт я переписал, два унитаза разбитых и перерасход раствора, и прорабу выговор.
8.
Осенью в нашу группу влился Витюня. Крановщик. С кирпичного завода к нам перевели, последний год дорабатывал.
Был он помладше меня, но чуть постарше Лейтенанта. Увлекался какими-то восточными единоборствами. Сам низенький и коренастый, но движения были мягкими и плавными. Как-то в обеденный перерыв начал демонстрацию. Лейтенант вызвался в соперники, оказывается он рукопашным боем занимается, недолго,около года. Говорит что-б после армии форму не терять, в каком-то полуподпольном кружке. Но вел у них какой-то мастер спорта.
Так укатал его Витюня. Все время ронял Лейтенанта на пол, правда нежно и осторожно. Позабавил.
Как-то приволок в группу какие то блины ржавые и трубы. Попросил меня просверлить отверстия и резьбу нарезать. На гантели. Я отказался наотрез. Ты что меня позоришь, не друг что-ли? Не буду я к этому позорищу свою руку прикладывать. Зови Лейтенанта!
Так родился наш проект. Решили мы себе выточить гантели и штанги. Не хуже магазинных. Проект предоставил Витюня, все по весам просчитано, Толик пересчитал, инженер все-же. И на нем же снабжение, а моя работа уже.
Лейтенант нас удивил. За пузырь водки договорился в кузнечном цехе отковать блины в размер с минимальным допуском. 800 килограмм! И вывез их под видом фланцев, я с этой охраны фонарею. И со следующей партией металла притаранил с завода неучтенных прутков с нержавейки, говорит совсем бесплатно, старые связи. И один титановый припер. Мы из-него потом гвоздодеры отковали, Палыч помог. Он на все руки мастер, и кузня у нас на участке была.
Сделали по комплекту гантель по 16 кг, и штангу на 115. Пока хватит. Точнее, 4 комплекта, каждому по одному, и один я загнал, моей работы больше всех было, вечеровать почти каждый день приходилось. Лейтенант помогал, всеж обучил я его на токарном. Молодец, быстро схватывал. Правда, резцов мне попалил немеряно.
Грифы и замки с нержавейки, а блины простая сталь. Но Лейтенант свозил на завод и оцинковал. Картинка получилась. Лейтенант себе еще и переходники из нержавейки выточил, что б на гантели блины со штангой одевать, идиот. Посмеялись мы с Витюней. Зашли как то к нему домой, а у него шведская стенка с лежанкой для штанги и перекладина. Покупал детский уголок, да под себя и забрал. Так мы с Витюней идею передрали и себе сделали почти такие же, но с труб с нержавейки. Говорили и Лейтенанту подключаться, но он отказался. Только саму перекладину из нержавейки сделал, и все.
9.
Часто мы с ним армию вспоминали. Под бутылочку, в основном. Я на полставки еще и сторожем оформился, зарплата то на хоз-способе не очень. Платить нам особо не хотели, за квартиры работаем, куда мы денемся. В свои дежурства я в основном штангами и гантелями и занимался. И Лейтенант частенько ошивался. У него то день ненормированный, и ставка у него была полная, как на заводе. Ну да бог с ним.
И про нашу жизнь говорили. С магазинов все исчезло, водка по талонам, сигарет днем с огнем не сыщешь, сволота разная непонятно откуда выползла. Рекетеры эти, да бандиты.
- Слышь, Лейтенант. А позвали бы тебя город зачищать от этой нечисти, с автоматом. Пошел бы? Или не пошел бы? Семья все ж, да и жить хочется. А?
Он допил водку, закусил, задумался.
- Пошел бы. И на танке бы пошел, и с автоматом бы пошел. Спасать страну надо. И от бандитов, и от воров на должностях, и от правителей таких. Что детям оставим?
- И я бы с тобой пошел. Взял бы в свой танк наводчиком?
- Отчего ж не взять? Наливай, сержант, за танковые войска.
- Есть, мой Лейтенант!
10.
Вскоре, мы с Лейтенантом через эту бутылочку чуть в беду не попали. Посидели так вечерок, мало показалось. А взять негде. И кому то из нас в голову идея пришла, к Сане сгонять домой, он тут в нескольких остановках, а у него должна быть, мужик основательный, иногда даже прижимистый. Должна быть водка.
На чем ехать вопрос тоже не стоял. Автобусы плохо ходили, а у нас в группе мотороллер грузовой был. Выписал Толя на него путевку на себя, печать поставил. Потом говорит, кидай в кузов шланг от штукатурной станции, если остановят, куда среди ночи прете, скажем шланг со стройки забирали, что б не скомуниздили.
Мне тогда очень эта идея понравилась, какой умный и предусмотрительный!
Сели мы на мотороллер, я сзади, со шлангом, и поехали искать. На район легко вышли, а дом оба подзабыли, всего раз у него на дне рождения были. А там этих девятиэтажек немеряно. Ездим мы вокруг этих домов, вспоминаем. В основном по тротуарам, нам ширины хватает. А параллельным курсом кто-то по дорогам шныряет, фарами светит. Тоже, наверное, бедалаги, блудят. Я на них сильно внимания сразу не обратил, а зря. И вот на одном из поворотов на темной аллее вдруг из кустов выскакивают два мента с автоматами и орут "Руки вверх!". У Толика мотороллер сразу заглох, подняли мы руки, и сидим.
- Ну что, бегом в машину. Полчаса за вами уже гоняемся. Ну ка дыхни! Так вы еще и пьяные! И шланг скомуниздили!
Дался им этот шланг. Зато у нас путевка есть.
Загрузили нас в воронок. А у меня сзади за поясом нунчаки. Мы себе из текстолита сделали по Витюниному чертежу, с цепочкой из нержавейки. На холодное оружие канает. Думаю как выкинуть, не получается, нас сразу в машину под дулами автоматов. Стали наш мотороллер заводить, а он не заводится. Вытащили Лейтенанта, он завел, мент сел, он опять заглох. Короче, пришлось пьяному Лейтенанту на мотороллере до милиции самому ехать.
Завели нас, меня в коридорчике оставили, сижу пошевелиться боюсь, нунчаки звякают. А Лейтенанта завели куда-то. Водитель то он. Я у дежурного спрашиваю, курить то можно? Он мне, типа пошли на улицу, там покурим. Проходим мимо комнаты, а там! Стоит Лейтенант, ноги на ширине плеч, руками в стенку, а два мента его шмонают. Мне аж заплохело. Вышли мы на улицу, закурили, я сел на землю спиной к заборчику, и аккуратно нунчаки туда между штакетин в траву, утром заберу. Сразу аж полегчало. Подхожу к майору, начинаю объяснять ситуацию, Мы на хозспособе, за квартиры. Если нас оформите, квартирам кирдык. Мне то ладно, а у механика семья, двое детей. Может можно немного заплатить сразу, чтоб ничего не оформляли?
Тут он как разорется. Ты что, мне взятку предлагаешь!
Я совсем поник, приехали. Сейчас еще и дачу взятки должностному лицу при исполнении припаяют.
Он сигарету в урну бросил, и в помещение пошел. А на ходу сквозь зубы цедит вполголоса:
- С сержантом поговори.
Другое дело! Отозвал я сержанта, покурить опять же, его угостил. С куревом напряженка. Договорились, бутылка водки и двадцать пять рублей. Запустили меня к Лейтенанту, разъяснил я ему. А милиция от его дома через дорогу. Снова к сержанту, пусть он сходит, а меня подержите, вернется. А куда же он денется, сержант ухмыляется, права с путевкой здесь, протокол с росписью есть, вернется!
Через полчаса Лейтенант вернулся, принес деньги и водку. Протокол порвали, права отдали, и ключи с мотороллером. Сами то доедите, или проводить? Спасибо, доберемся, два квартала всего. Вернулись в группу, сидим, отходим. Трезвые. Погуляли, догнались, называется.
- Где бутылку взял? - спрашиваю.
- У соседки по подселению с холодильника спер. Завтра виниться буду.
11.
Однажды залетает в самое начало обеда. Слава с Юрой игради в шахматы, я с Саней и Палычем в картишки.
- Хватит дурака валять. Калым есть.
- Обед закончится, потом и поглядим, куда гонишь? - осадил его Саня.
- Расчет натурой, сигаретами,- он бросил на стол чертежи, - Андрей, точи шарниры. Юрик, с Виктором режьте уголок на косяк и сварите до конца обеда. Саня, ах да, вы ж с Палычем некурящие, но ничего, с вами деньгами рассчитаемся. Помаракуйте как замок на дверь присобачить, что нужно сделайте. Завмагу нашего продуктового нужно дверь железную за сегодня поставить. Боится, что обворуют, все что наворовала. А я пойду с Григорьевичем потолкую, чтоб вас сегодня сильно не напрягал.
Положил на верстак громадную коробку с замком, и побежал к выходу. Он вообще нормально ходить не умел, все вприпрыжку, ну ни на каплю солидности.
- А сколько курева? Я, пожалуй, тоже сигаретами возьму! - крикнул вдогонку Саня.
- На всех хватит!
Заказ мы закончили уже после полуночи. Квартирка, конечно, шикарная. Даже видеомагнитофон стоял в зале. А он тогда дороже жигулей стоил.
Потом вернулись в группу, наши сигареты и бутылку водки от заказчицы Толик принес туда, пока мы работали. Когда наш калым увидели, офанарели. Коробка размером с цветной телевизор, сигареты Астра, неразрезанные, навалом, длиной по полметра. Резали и курили больше года, были очень кстати, курево совсем тогда с прилавков пропало, ни за какие деньги не взять было.
12.
Оксана была младше меня на 11 лет. Мы то с головой окунались в любовь, то ругались и разбегались. Она то переезжала в мою малосемейку, то снова возвращалась в свою общагу. Я до сих пор не понимаю почему. Я любил ее больше всего на свете, начинал тосковать через день, когда ее не видел. Но ее стремление жить вместе и завести ребенка казалось мне ограничением моей мужской свободы.
Витюня получил квартиру перед самым Новым годом. Мы встречали Новый год у него, он и Толя с женами, и я с Оксаной. Несмотря на все, что происходило в стране, нам верилось, что все образуется. Мы с Лейтенантом тоже получим квартиры. Я не был официально разведен с женой, хотя она с сыном жила у своих родителей уже два года. Мне светила двухкомнатная квартира, наши дома сдавались почти в центре города, а после мог получится выгодный размен. Кто же знал, что возврата в прошлое нет.
Мы встретили Новый год, а потом, взяв шампанское с собой, пошли гулять на улицу. Около дома Витюни был сделан неплохой снежный городок. Мы катались на горках, играли в снежки, пили шампанское, пели песни. Витюня залез на малышковую горку с тоннелем, и застрял в нем. После того, как мы его вытащили, через тоннель мог проехать бегемот. Это был самый счастливый Новый год в моей жизни. Последний счастливый Новый год.
13.
Палыч умер весной. Родни у него почти не было, жена умерла несколько лет назад, жил с падчерицей. Все расходы по похоронам взял на себя цех. Когда мы пришли в его квартиру в день похорон, тело лежало на табуретках в крашеном деревянном гробу. И без того грузный Палыч после смерти распух еще больше. Заминка вышла когда подошло время выносить тело. Саня сразу категорически отказался, сказал что покойников боится. Юрик тоже долго мялся, и в итоге отказался по той же причине. Мы с Лейтенантом переглянулись, и пошли к гробу. Я оказался проворней и встал к ногам, Лейтенант молча шагнул к изголовью. Не то что я Лейтенанта подставлял, боялся что вырвет, от трупа здорово попахивало. Подошел Славик и стал рядом с Лейтенантом, ко мне шагнул Витюня. На лестнице вчетвером было не развернуться, и практически гроб на улицу пришлось тащить нам вдвоем с Лейтенантом.
Машина тоже была с цеха, и автобус. Речей не было. Опустили гроб на веревках за неимением полотенец. Выпили за помин его грешной души и вернулись в его квартиру. Какая то его дальняя родственница с соседкой помыли в квартире и накрыли на стол. Выпили, закусили, покурили, и быстро разошлись. Говорить как то было не о чем. Незавидная жизнь, незавидная смерть. Живешь, коптишь, а тебя даже проводить в последний путь некому. Не дай Бог.
Мы с Лейтенантом не сговариваясь вдвоем пошли в сторону цеха. Я его спросил, совсем что-ли покойников не боится?
- Боюсь, с детства причем, - он невесело улыбнулся, - надо уметь переступать через свои страхи.
Он умел. Зашли в его с Григорьевичем кабинет. Он достал бутылку из сейфа, сала с хлебом. Когда успел заныкать?
- Давай помянем здесь, по нашему, - он как бы оправдывался, - не мог я там.
Он разлил по полстакана сразу, выпили. Покурили, и помолчали вместе. Иногда слова просто не нужны.
14.
На следующий день в субботу я дежурил. Часов в 10 он появился. Его жена с детьми уехала к родителям, а дома после вчерашнего ему просто не сиделось. Мы просидели на участке до обеда, делать ничего не хотелось, все просто из рук валилось. Потом он просто приказал мне замкнуть участок, и позвал к себе домой. Выходной, кто тут что воровать будет. И то верно. Я на всякий случай попросил бабу Машу, сторожиху с соседнего участка, на нашей территории присматривать, мало ли чего. Потом сочтемся.
Водка у него была дома, закуски мы купили. Когда заходили в подъезд, на площадки квасили какие-то отморозки. Задолбали, сквозь зубы прошипел Лейтенант, сосед мой, уголовник бывший. На его площадке соседняя дверь внезапно открылась, и я столкнулся лоб в лоб с каким то парнем, выходящим из квартиры. Он нес какие-то тарелки, одна выскочила и грохнулась на бетонный пол, вдребезги.
- Куда смотришь, мудила! Закуску угробил!
Я уже размахнулся чтоб ему врезать за мудилу, но между нами внезапно оказался Лейтенант.
- Сбавь обороты, Санек. Самому внимательней нужно быть.
Тот что-то продолжал бурчать под нос, но отошел и спустился на полпролета к своим дружкам.
Мы зашли в его комнату, накрыли на стол, и приступили к процессу, ради чего и собрались. Но спокойно посидеть не дали. Раздался звонок во входную дверь, потом стук кулаком. Толя даже не встал.
- Пощли к черту, завтра по трезвому с ним разберусь. Молодой, а говнистый. Отец у него сидел, сам на малолетке был, и сестрица тоже. Веселая семейка.
Эти за дверью успокоились, но через полчаса вернулись и начали снова ломится в двери. Я предложил встретить их по мужски. Их трое, нас двое, возьмем в руки грифы от гантель, и спустим с лестницы. Вполне реально. Он сказал нет.
- Ты уйдешь, а мне здесь жить. А у меня жена и двое маленьких детей.
Еще через полчаса мы услышали как пришла домой его соседка. Что гремело на кухне, потом снова звонок в дверь. Она открыла, и мы услышали пьяный голос соседа. Лейтенант встал и пошел в коридор. Я тоже поднялся, но он приказал - сиди.
Несколько минут я слышал повышенные голоса, потом все они втроем и Лейтенант вошли в комнаты. Обороты сбросили и говорили нормальными голосами. Его сосед все давил, как его обидели. Лейтенант принес стаканы и предложил выпить за примерение. Выпили. Они были гораздо пьянее нас, и все время возвращались к прежней теме, вели себя нагло и вызывающе. У меня все внутри кипело. Я сказал, что пойду покурить на площадки. Думал они пойдут за мной, но они остались. Следом вышел Толик.
- Давай их выкинем. Не могу уже этих козлов терпеть.
Он вздохнул, похлопал меня по плечу. Потом позвал меня в другую комнату.
- Посиди здесь, я сам с ними поговорю.
Он усадил меня на диван и вышел. А потом закрыл меня на ключ. Я рванулся к двери и стал дергать ручку.
- Извини, Андрюха, я сам разберусь, это мой вопрос.
Я услышал разговор на повышенных тонах, уже с коридора, потом глухие удары, звон посуды. Я бил в дверь кулаком и требовал открыть дверь. Потом услышал крики его соседки, с угрозами вызвать милицию. Боевая тетка, она их все же выперла из квартиры. Потом Лейтенант открыл дверь. Лицо и рубашка были в крови, кровь текла из носа и разбитых губ, но он улыбался.
- Все было по честному, мы один на один с тем крепеньким, он покрепче меня оказался. Но зато претензий не будет, все по понятиям.
Он умылся, мы допили водку, и я ушел. Я понимаю, это был его выбор, но все равно на душе было прескверно, будто я его бросил.
А потом еще выяснилось, что у Лейтенанта из дома его золотое кольцо пропало. Так и не нашли.
Встретил я потом этого здоровяка. Он в детский сад за нашим цехом дочку водит.
Сказал Лейтенанту, давай встретим. И за кольцо он нам еще заплатит. Отказался. Мне, говорит, здесь жить. Да и нет на него зла, сам виноват.
15.
Летом у Лейтенанта срок отработки закончился. Его на 2 года присылали от Совета молодых специалистов. Решил вернуться на завод. Следующий дом сдавали осенью, и ему все говорили подождать. Мало ли как повернется, времена смутные. Он никого не стал слушать:
- Я в очередь попадаю, да и мой начальник цеха обещал походатайствовать, получу.
Уже после его ухода Григорьевич рассказал, что его вызывал начальник цеха и просил поработать еще 3 месяца, он отказался. Григорьевич вздохнул, шеф отказов не прощает.
Он частенько забегал к нам, цех был на его пути с работы домой. Невеселые встречи, и осталось-то нас, я да Саня. Малосемейщики отстроились и ушли. Цены росли как на дрожжах, зарплату задерживали уже на несколько месяцев, в магазинах ничего не было, пустые полки. Предчувствие беды.
Лейтенант ввязался в какую-то очередную аферу, с мебелью. Мебели тогда вообще в продажи не было, продавали по спискам предприятий, по живым очередям, стоять и отмечаться каждую ночь нужно было не менее полугода. Я так и не понял, каким образом в руки Лейтенанта попали списки очереди на мебельные стенки в то время в нашем мебельном магазине. Администрация магазина к этим спискам не имела никакого отношения, списки вели сами очередники, и контроль за состоянием очереди был жесточайший. Он купил себе три стенки, одну продал, другую обменяла на кухонный гарнитур. Вписал кого то в очередь без очереди, а ему за это сделали спальный гарнитур, у него полкомнаты этими ящиками было заставлено. Каждый день завозили разное количество мебели, когда три, когда пять стенок. Он этим пользовался, включал в списки своих друзей и соседей. Денег он за это не брал, все таки наряду с предприимчивостью совесть у него была. Мне он тоже предлагал, но я отказался, не по мне все это, грязно.
Через пару месяцев он эти списки передал кому-то дальше по очереди. Говорил, какие-то странные люди в неприметной одежде появлялись у магазина, справки о нем наводили, вот он и ушел. Главное уйти вовремя, не жадничать.
А квартиру ему в том доме в центре так и не дали. Прав был Григорьевич, наш начальник обид не прощает. В списках появились какие-то льготники, инвалиды, афганцы, многодетные... А вот Саня получил. Он с начальством никогда не спорил. У него свои таланты.
16.
А следующей весной между нами пробежала кошка. Я рассорился с Оксаной, за мной снова начала ухлестывать моя бывшая. Мне на нее смотреть не хотелось, любил я Оксанку. А вот ее выкидонов стерпеть не мог, все она норов показывала, мной рулить пыталась. Я ей пару раз указал на ее место, сиди и молчи в тряпочку, мужчина все решает, женщине место на кухне. Потому, наверное, и женится не спешил, слишком уж она независимая. Она обиделась и ушла.
Сидели мы у меня с Лейтенантом на моей съемной квартире, и тут моя бывшая заявилась. Надоела. Сказал же ей, все кончено, что непонятного? Ходит и ходит. Я сказал что схожу в магазин, и оставил их вдвоем с Лейтенантом. Вернулся через пару часов, заскочил в гости к Юрке, вмазали по маленькой. Лейтенант сидел один, мрачный.
- Ты куда пропал? Я что, на клоуна похож, твоих гостей развлекать?
- Так я ж специально вас вдвоем оставил. Ей мужик нужен. Ты ее что, не трахнул?
Сам не понимаю, как у меня это спьяну вырвалось. И тут же получил удар в челюсть. Пока я поднимался, он уже хлопнул дверью, я выскочил на площадку, хотел догнать и навалять ему, я всеж покрепче буду, но потом остановил себя. И что на меня нашло такое?
Наверное, больше года мы с ним вообще не пересекались. Пару раз встречались на улице, но он делал вид что меня не видит.Да и соси ты хер, гордый какой! В челюсть-то я получил, тоже имею право на обиду.
До меня доходили вести о нем от наших общих друзей. Он пошел в гору на заводе, стал начальником цеха, потом потом перевели в управление завода. Квартиру ему дали в последнем заводском доме. Мне тоже однокомнатную, но уже во вторичном жилье, в старом доме. Я согласился, понимая что строить уже больше ничего не будут. Наш строительный цех разогнали и закрыли. Завод стал падать и хиреть на глазах. Оборонка этой стране уже была не нужна. Начальство воровало и приватизировало остатки былой мощи.Лейтенант ушел с завода в какую-то строительную фирму заместителем директора, вроде не бедствовал. Я пытался вернуться на свой завод расточником. Но там специалисты уже не были нужны. В стране росла безработица, потом мать через своих знакомых устроила меня во вневедомственную охрану. Оксанка родила от какого-то женатика, жила по прежнему в общаге. Душа у меня по ней болела и плакала, но видеть ее я больше не хотел.
17.
Встретились мы как-то на улице случайно, нос к носу. Я со смены шел, а он вроде с обеда на работу. Отворачивать и делать вид что не увидел было поздно, и мы встали друг перед другом. Он первым протянул руку.
- Как поживаешь?
Зашли к нему на работу. Он оставил меня в своем кабинете, сам побежал отдавать распоряжения. Минут через тридцать прибежал довольный, типа всем хвосты накрутил, все нормально, нас сейчас беспокоить не будут. Принес какие-то бутерброды, достал бутылку из холодильника. В кабинете стоял телевизор, стол для совещаний. Неплохо устроился.
Бутылка ушла незаметно. Мы с ним не сидели вместе и не виделись почти три года. Обида давно ушла, и я понял, как мне его не хватало. А поговорить нам было о чем. За окном уже стемнело, и он предложил попить пива где-нибудь в ресторане. Я пытался отказаться, с деньгами было не очень, но он настоял. Улыбнулся как обычно, сказал премию получил за объект, обмыть надо. И жена еще не знает. Врал, наверное.
А потом случилось чп. В ресторане. Я сначала и не понял в чем дело. За столиком рядом стоял какой-то шум, клиент кричал на официантку. Потом Толя встал и врезал тому мужику. Все вокруг затихли. Мужик встал, молча положил деньги на столик, и вышел.
Лейтенант сел обратно.
- Ты его за что?
- Он официантку по щеке ударил, сволочь. Все настроение испортил, гад.
Мы допили пиво и он попросил счет. Появился тот мужик и предложил выйти поговорить. Лейтенант молча кивнул, положил деньги на стол и пошел за ним. Я пошел следом. Не нравилось мне все это.
А дальше события начали разворачиваться столь стремительно, что я даже осознавать их не успевал, выпили то мы прилично. Прямо на выходе Лейтенант врезал мужику в морду, тот упал в сугроб. Потом вскочил и бросился бежать. Лейтенант сделал вертушку, но промахнулся, или тот успел пригнуться, и упал сам. Потом вскочил и побежал за мужиком. Откуда-то из тени выехал джип и осветил нас фарами. Остановился, из дверей вылезли четыре рыла. Мужик пробежал за них и потерялся. Лейтенант на бегу сорвал с себя шапку, зачем-то бросил ее через забор, и с ходу ударил первого, потом второго. Тот пригнулся и сделал подсечку. Лейтенант упал. И они вчетвером начали его пинать ногами. Потом сели в джип и уехали.На меня как столбняк напал. Я подошел к нему, он медленно начал шевелится. По лицу текла кровь. Один глаз он зажимал рукой.
- Ничего не вижу, глаз... Достань шапку, новая, жалко.
Я полез за шапкой. Тут из-за угла мигая и с сиреной выскочил милицейский воронок и остановился около него. Его подняли и запихнули внутрь. Потом подошли ко мне, я вытащил свои корки охранника, они у нас были в точь как ментовские. Сержант глянул вскользь и сказал мне, гуляй отсюдова. Они уехали. Я пришел домой. В руках была его шапка. Удостоверения не было, потерял.
18.
На следующее утро я поехал к нему домой. Он открыл дверь в черных очках. Огромный фингал был виден даже под очками. Увидев в моих руках шапку, он расхохотался.
- А я жене сказал что на улице бандиты напали и шапку отобрали, да еще и избили. Что теперь говорить, ума не приложу. На работу, как видишь, не пошел. Нормально, друзьям позвоню, больничный сделают, отсижусь недельку дома.
- Как там в милиции то? Или тебя в вытрезвитель?
Оказалось нет. В милицию тот козел позвонил сразу с мобильника, била Лейтенанта его охрана. Толя с ментами еще в машине договорился штраф по месту заплатить, а иначе обещал мужикам неприятности. Говорил он логично, и его высадили недалеко от его дома. Да, заматерел Лейтенант за эти годы, что мы не общались.
Через неделю меня уволили с работы, за утерю удостоверения. Честно говоря, это был только повод, начальнику смены нужно было своего родственника пристроить, вопрос был в том кто из наших первым влетит, оказался я.
Лейтенант взял меня в свою компанию, в строительную бригаду.
19.
Еще через полгода лейтенант купил себе новую квартиру в центре и съехал с нашего района, выделись мы только на работе. Своих отношений мы не афишировали, поэтому сильно не общались. Я б не сказал, что он загордился, нет, с друзьями был такой же как раньше, дистанции не держал, но вот с остальными... Был строг, жесток, увольнял за пьянку или воровство без разговоров. С работой в городе было плохо, за место держались. Мужики его уважали, но побаивались. И улыбаться он стал реже.
Не часто, но иногда подвозил меня с работы, и мы сидели у меня дома с бутылочкой. Много он не пил, и потом сам уезжал на своей машине.Иногда брал служебную, и тогда уж мы сидели у меня до упора, и он оставался у меня с ночевкой. Жена немного на него ворчала, но не так чтоб сильно. У меня с ней сложились неплохие отношения, да и встречались мы не так часто. Хотя иногда она нас подкалывала, как вы с Толей сойдетесь, обязательно или дракой, или милицией дело закончится. Лейтенант только улыбался, и подмигивал мне.
Однажды на объекте, он подошел ко мне, и спросил, буду ли я дома. Сказал, что вечером заедет, дело есть.
Приехал он уже часам к семи вместе с Витюней с бутылкой коньяка.
- Мужики, у меня проблема. Помощь нужна.
Влетел он серьезно. Их менеджер по сбыту заключил выгодный договор с одной коммерческой компанией на крупную поставку строительных материалов. Предоплата минимальная. Договор подписал Лейтенант, он тогда за директора оставался. Материалы ушли. Через месяц менеджер уволился и уехал из города. А та фирма платить отказалась, денег нет. Печать на договоре липовая уже несуществующей фирмы, владелец якобы застрелился при странных обстоятельствах, говорят двумя выстрелами, в сердце и голову. Сейчас владельцы компании требуют с Лейтенанта возмещения ущерба. Сумма большая, его новых квартир штук пять надо, что бы убытки покрыть.
У Лейтенанта был борзой план. Главным действующим лицом был Витюня. Он на нового русского шибко был похож. Сам кабан здоровый, бритый налысо, красного пиджака и цепи на шею не хватает. Но Лейтенант обещал достать, и перстней пару. Я тоже неплохо смотрелся, на охранника потяну.
Поехали мы с Витюней вдвоем. Лейтенант сказал куда и к кому. На машине Лейтенанта. На входе нас охранник пытался тормознуть, но Витюня только цыкнул, и он заткнулся. Дверь в кабинет хозяина Витюня открыл пинком, точнее хозяев. Два брата были. Наехал сразу с порога.
- Вы козлы кого кидаете? Вы знаете чьи это бабки? Это мои бабки! Из-за вас паразитов я должен время терять и с Тюмени сюда лететь? Короче, неделя на возврат, потом ставлю на счетчик. А не рассчитаетесь через месяц, мои приедут и вас здесь похоронят.
Я стоял сзади и изображал охранника, нужный опыт у меня был. Немного расстегнул пиджак, чтоб кобуру видно было, Лейтенант мне газовый пистолет дал.
Мужики трухнули конкретно. Одно дело суды и юристы, а бандиты другое, их тогда боялись. Витюня взял их визитки и бумагу с обязательством вернуть нашей компании долг в течение недели. И мы уехали.
А потом Витюня прокололся и нас спалил. Он перезвонил им со своего домашнего телефона, поставить точку на разговоре. А у ребят был определитель номера. Через час один из хозяев ему перезвонил:
- Виктор Андреевич? С вами такой-то говорит. По поводу нашего сегодняшнего разговора. Вы знаете, наша компания переживает временные финансовые трудности, так что в оговоренные сегодня сроки мы вряд ли сможем с вами рассчитаться. Привет вашей супруге и сыну. Всего хорошего.
20.
Толя ходил чернее тучи. Компания наняла каких-то бандитов рассчитаться с должниками, те выставили свою крышу. Вопрос решаться не хотел. Потом те же бандиты поставили на счетчик Лейтенанта, и потребовали отдать свою квартиру. С работы его уволили.
Через недельку он заехал ко мне. Долго мялся, потом достал два запечатанных конверта. Один в областную налоговую полицию, другой в Москву.
- Отправишь, если со мной что случится. На Москву здесь в ящик не бросай, отправь с кем-нибудь в Москву, пусть там сбросят. Там все данные по их левым заказам, уход от налогов, я компьютерную базу заранее скопировал, чувствовал чем дело кончится. Им мало не покажется, там такие бабки крутятся.
- Ты что сдурел? Что случится? Спрячься, пока все не затихнет.
- Не затихнет. Эти не простят и не забудут. И потом, я отсиживаться буду, а они моих детей похитят? Или жену изнасилуют? Так не пойдет, по своим счетам сам отвечу.
Мы посидели, помолчали.
- Ты знаешь, каждый раз домой возвращаюсь, и когда за угол дома поворачиваю, жду выстрела. Каждый день. Там перед домом стоянка с удобным видом. Вот так-то. Ты письма дома не храни, к матери или сестре отнеси, они ведь про тебя знают. От этих ублюдков всего ожидать можно. Не грусти сержант, прорвемся. Есть у меня один план.
Его план сработал. Он заявился к директору с каким-то знакомым подполковником ФСБ, и выложил ему на стол письма с заявлениями в налоговую и народный суд. За угрозы, шантаж и вымогательства. Сказал про вторые экземпляры, которые уйдут по назначению, если с ним что случится. Лейтенант умел быть убедительным, и устно, и письменно. Дал неделю на решение его вопроса и выплаты недоплаченной заработной платы и возврат трудовой. Ему не отдали трудовую и не заплатили за последний месяц. Основная зарплата была, конечно, черным налом, но и официальный оклад у него тоже был не мелкий.
Когда директор вскрыл конверты, у него очки на лоб полезли. Все претензии в суд Лейтенант подавал на него лично. Тут же был звонок хозяевам, из сейфа была вынута трудовая и сделана запись об увольнении по собственному желанию, и выплачена задолженность по заработной плате, причем вместе с неофициальной частью. А через неделю ему позвонили, и сказали что все претензии с него снимаются, должник рассчитался полностью.
Лейтенант потом пробивал, это была неправда. А тех братьев посадили обоих через год за что-то другое, процесс по телевизору показывали.
21.
Лейтенант вскоре запустил свой бизнес. В той же строительной тематике. Он там неплохо стал уже разбираться, да и клиенты его знали и уважали.Со смехом рассказывал, как к нему приезжали те самые бандиты, которые его прессовали, и предлагали дать ему денег на запуск бизнеса. Он отказался. Там в долги попадешь, никогда не выберешься. Деньги взял в банке, процент грабительский, но все законно и официально.
Я тоже уволился вскоре после него, и устроился расточником на координатный станок на один из бывших военных заводов, промышленность стала потихоньку оживать, пошли какие-то гражданские заказы, не то что раньше, но на жизнь хватало.
Я бросил пить, последнее время что-то злоупотреблять стал. Ремонт в своей квартире до сих пор не доделал, отделал только кухню, перетащил туда свой диван и телевизор, там и жил. В зале оборвал старые обои, а до наклейки новых руки все не доходили.
Раз чуть не сгорел, лег на диван поддатый, закурил и уснул. Проснулся, набивка дивана тлеет, дым коромыслом. Второй раз газ закрыть забыл, чайник вскипел и газ залило, соседи разбудили, в дверь ломится начали, когда запах газа учуяли. Кто-то еще в горгаз позвонил, аварийщики приезжали, меня тогда неслабо штрафанули. Лейтенант мне сказал, либо пить, либо курить бросай, до добра не доведет.
Юрка, мой дружок, умер. Мы с ним частенько выпивали вместе. Он после Афгана, контуженный. Квартира в моем доме. Орден Красной Звезды, медаль "За отвагу", бывший мастер спорта по гимнастике. Опустился сильно. Он и наградами сам не хвастался, выронил их, когда из шкафа деньги доставал. Не мои, говорит, друга моего. Врал, я же видел. И про Афган никогда не рассказывал. Ушел в запой и уколы забыл ставить, у него диабет был. Через неделю соседи по запаху обнаружили. Хоронили за счет военкомата, родственники даже на похороны не явились. Зато когда квартиру делить начали, невесть откуда понаехали, сестра, жена бывшая, мать. Чуть глотки друг другу не перегрызли, семейка еще та.