Это был очередной ежегодный отчет о проделанной работе. Ну и, конечно, обсуждение планов на будущее. Наш шеф, дай Бог ему здоровья и благополучия, любит совмещать приятное с полезным. И правильно делает. А именно: покататься на лыжах, всласть поесть и выпить, и, попутно, между делом, послушать бредни сотрудников, к коим относится и ваш покорный слуга.
Наша группа действительно интернациональная. Тут и Австрия, конечно, и Франция, и Япония, и Венгрия, Мальта, Литва, Украина... Вроде никого не забыл.
Австрийцы. Они у себя дома. Но очень болезненно переживают успехи коллег из других стран.
Французы. Супружеская пара. Интриги, наушничество, непоколебимая вера в свою правоту и твердая уверенность в том, что все люди делятся на французов и остальных.
Японец. Какой европеец может понять японскую душу? При этом еще и самурай с телосложением и повадками богомола. Его английский, мягко выражаясь не очень понятен, и звучит как мирное мяуканье, под которое хорошо засыпать. Я так и делал.
Литва. Милая обаятельная девушка, но слишком поглощена наукой. Эх, в ее-то годы совсем о другом думать нужно! Хотя, каждому - свое.
Венгр. Очень аккуратный, умный и чем-то напуганный парень.
Мальтиец. Добрый простодушный увалень. Болтун непревзойденный. Его больше интересует благополучие семьи сегодня, чем сомнительные лавры великого ученого завтра. Сами понимаете, что именно его я выбрал соседом по номеру и прозвал Мальтийским Соколом.
Украина. Ох... Словом одно экзотическое животное из малоизвестной недоразвитой страны, которое за год с небольшим доказало окружающим свою компетентность. Это я. А еще мне глубоко наплевать на то, чем я занимаюсь. Главное делать свою работу хорошо, даже очень, чтобы навсегда забыть ту прекрасную несчастную страну, которая де-юре пока что считается моей Родиной.
Итак, это была интродукция.
Göstling. Чистенькая уютная деревушка на речке Ybbs. Ничего практически не растет. В смысле - сельскохозяйственные культуры. Слишком холодно даже летом. Народ живет за счет туризма. Оно и понятно. Горнолыжные трассы зимой, пешеходные и зимой, и летом. А красотища вокруг! Экзотическая узкоколейка опять же, которая кроме всего прочего еще и единственный, не считая автомобиля, транспорт.
Мы поселились в небольшом отеле и, сытно отобедав, приступили к... К чему же мы приступили? Честное слово - не знаю. Словом, каждый стремился рассказать о том, какой он хороший, умный и талантливый. И, конечно он лучше, талантливее и умнее всех остальных, кроме шефа. Словом, наукой в чистом виде это никак не назовешь. Это скорее шоу по названием "Добей слабого" или "Плюнь в глаз ближнему", а точнее - "Кто кого съест".
А шеф потягивал пиво, и занятый перевариванием пиши, лишь изредка вставлял свое обычное "Na ja......"
Француженка, обнаруживая верх, как бы это сказать помягче, несдержанности, перебивала каждого докладчика острым как шпилька "In faсt,...", преданно поглядывая на шефа. При этом во взгляде ее явственно читался вопрос: "Я ведь правильно его, того-этого?".
Нечленораздельно блеял японец.
Еще кто-то чего-то говорил, спрашивал, но все ждали ужина, а перед ужином был и мой доклад.
Ну, отбился я, отстрелялся, и происходящее вообще перестало меня интересовать.
На второй день все светлое время суток было посвящено слалому. Увы, с недавних пор это уже не для меня. Хотя когда-то я катался достаточно неплохо. На третий день мне все это надоело и, прихватив с собой мальтийца, который снег и горы видел первый раз в жизни, я отправился бродить по окрестностям. Рекламный буклет настоятельно советовал осмотреть плато расположенное на высоте тысячи восьмисот метров. Туда мы и отправились.
Через час мой спутник совсем скис и решил дальше не идти.
Оставив Мальтийского Сокола, я уверенно зашагал по извилистой и достаточно благоустроенной тропе. Подъем становился все круче. Через минут тридцать-сорок моим глазам открылась замечательная картина. Огромное, сколько глаз хватало, плато, ровное как стол и такое белое, каким бывает только снег в горах в солнечную погоду. Тропинка обрывалась, не доходя нескольких метров до снежной целины, на смотровой площадке.
Вам знакомо это чувство? Догадались? Ни секунды не сомневаясь, я уверенно ступил на девственный искрящийся снежный ковер, и неизвестно зачем зашагал в глубь плато. Под снегом встречались и камни, и ямы, но не очень большие, словом идти можно было с вполне приличной скоростью. Однако вскоре я изрядно устал и присел передохнуть на крупный обломок скалы.
За спиной послышались шаги.
- Выпить хочешь? - спросил Снежный Человек, - холодно сегодня, а солнце сядет - совсем замерзнешь.
И знаете, меня не столько удивила встреча с созданием, само существование которого вызывает сомнения, и даже не то, что Снежный Человек заговорил со мной на вполне нормальном русском языке в австрийских Альпах, сколько тот факт, что он предложил мне выпить, а также где у него спрятана эта самая выпивка. Ведь кроме густой длинной шерсти на нем ничего не было. Но все оказалось просто: початая бутылка виски была зажата в его огромной волосатой лапе, простите, руке.
Мы сделали по изрядному глотку, помолчали, потом я угостил его сигаретами. Курили молча. Разговор как-то не завязывался.
- У тебя, наверное, куча вопросов, - равнодушно сказал Снежный Человек, раскуривая вторую сигарету.
- И да, и нет. - Ответил я.
- Тогда давай еще выпьем. Редко, заешь, встретишь вашего брата, который не лезет в душу.
- А что, бывало?
- Еще бы.
Вот так мы и сидели. Трепались как старые приятели или соседи, которым говорить уже собственно не о чем, разве что о погоде.
Допили бутылку. Снежный Человек взял у меня еще три сигареты, развернулся и пошел в сторону гор...
Я возвращался в Göstling, где меня уже ждал и волновался мальтиец, обильный горячий ужин и превосходное холодное пиво в высоком запотевшем бокале.
Засыпая в теплой уютной постели под богатырский храп Мальтийского Сокола я думал о том, что, наверное, холодно сейчас Снежному Человеку, там, на плато. Да и курево закончилось.