Сейчас я могу сказать, что же напоминает мне эта страна. Долгое время никак не складывалась общая картина, все время что-то мешало, ускользали детали, чтобы сложился пасьянс. Мало того, раздражали противоречивые детали, царапали необъяснимые странности.
Казалось: существует маленькая страна, расчлененная на куски. Каждая часть живет обособленно, по своим законам. И каждый воспринимает ее по-своему, живет в отдельном мирке, убирает лишь свой дворик, видит лишь отдельный фрагмент. Точно так, как представляют себе слона слепые, которые его никогда в жизни не видели. Один считает: это огромный столб, другой утверждает будто слон подобен гибкой змее, третий перебивает их: нет, слон подобен длинному хвосту. То есть, каждый называет только ту часть огромного слона, какую ему удалось ощупать зрячими руками.
Долго-долго не складывалось, пока не осенило: неведомый шедевр.
Следует напомнить, что так называется чудесный рассказ Оноре де Бальзака "Неведомый шедевр". Старый художник Френхофер десять лет напряженно и страстно пишет портрет куртизанки Катрин Леско. Он отдает заветной картине все свое мастерство, но скрывает ее от всех. Наконец, показывает молодым художникам. Но, увы, картины собственно и нет - есть нелепая мазня, какафония красок. Хотя безумному художнику, отдавшему ей весь жар души, видится великолепная обнаженная женщина. И только маленький сохранившийся фрагмент картины - прелестная ножка - открывает зрителям истину. Старый Френхофер, стремясь к немыслимому совершеству, медленно и неотвратимо сам же и уничтожил шедевр, записал свою картину.
Маленький Израиль и есть та воображаемая чудесная картина, которую хотели сотворить самые лучшие, самые талантливые и самые уважаемые ее создатели. Какую великолепную и совершенную идею пытались они воплотить, какой грандиозный проект осуществить, какую величайшую на земле справедливость восстановить. Как долго и тщательно писались эскизы, отрабатывались различные проекты, а затем претворялись в жизнь и Бен Гурионом, и Голдой Мейер, и Ицхаком Шамиром, и Ариком Шароном. Но долгое и старательное малевание и подмалевка, извращения и отступления от цели, личные амбиции и давление других стран совершенно исказили главную идею и мастера политического жанра записали картину намертво. Они создали не идеальный, а реальный Израиль, который напоминает картину, записанную безумным художником. Нет, в картине нет обещанного спокойствия и гармонии - всюду царит хаотический диссонанс красок, а понять общий замысел вообще невозможно.
Однако отдельные сохранившиеся куски, не записанные мастерами политических выгод, говорят о том, какой могла бы быть вся картина, если такими идеальными выглядят отдельные детали.
Почему же, спрашивается, проект Теодора Герцля, четко изложенный в его книге "Старая-новая страна", или "Страна возрожденная" так и остался неисполненным? Почему идеи страстного служения отчизне Владимира Жаботинского оказались сегодня ненужными?
С одной стороны, хорошо потрудились, чтобы погуще замазать картину мастера кисти левого лагеря, продвигая то мирные инициативы, то странные проекты "размежевания", то планы отдачи территорий.
С другой стороны, медленно, но неотвратимо сдавал свои жесткие позиции прежде "ястребиный" правый лагерь, не менее яростно замазывающий проект старого идеального Израиля и готовый согласиться на новый миропорядок. В этом лагере место несгибаемого Владимира Жаботинского занял гибкий и учтиво прогнувшийся Биньямин Натаниягу.
Какие, однако, удивительные фрагменты - рудименты прошлого - остались незамазанными, какие трогательные и сильные косточки, по которым еще можно восстановить и оценить глубину и масштаб прошлого проекта.
Поразительно, но несмотря ни что сумели сохраниться на той картине контуры идеалистов, которые хранят наивную веру в чистоту проекта, как будто вылезшие из старой утопии Теодора Герцля. Хотя давно уже всем понятно, что старые прожекты "идеальной страны" заменены на новые чертежи "реального мира".
Тенями прошлого выглядят наивные поселенцы, строющие дома, сажающие сады, поднимающие детей там, где им даже не разрешено жить. То есть они борются за замлю, которая является спорной. Хотя правительство давно уже не считает ее таковой, оно безоговорочно отказалось и от той земли, и от тех поселенцев.
Смешны доверчивые евреи диаспоры,составляющие фон картины, убежденные в том, что Израиль - это завещанный нам дом для всех евреев, жертвующие деньги на его обустройство и беззаветно любящие святую землю. Хотя аборигены убеждены в том, что никакого отношения к стране те простаки не имеют, а Израиль - это хорошо обустроенный дом исключительно для израильтян.
Остался "Закон о возвращении" - хотя он и подвергается сильнейшим атакам недоброжелателей со всех сторон. Сохранилось инстинктивное чувство солидарности с каждым гражданином страны, попавшим в беду. Поражают благородные и мужественные, идущие от сердца поступки сограждан, в те минуты, когда нельзя медлить и нависла смертельная опасность.
Мы все прекрасно потрудились и заменили книгу великого Герцля "Страна возрожденная" книгой лауреата Нобелевской премии мира Шимона Переса "Новый Ближний Восток". Кажется, никто и не заметил подмены.