Да, я был знаком с легендарным Зарабом Петросовичем . Не просто знаком, мне в жизни повезло, что я поработал под его руководством, многому научился от него, общался не только на производстве , но и бытовых обстановках в его доме, в застольях, был, естественно, знаком с его скромнейшей и доброй супругой Клавдией Михайловной (Благословенна память о ней!), детьми.
Ну, а раз "легендарный", то и складывались о нём легенды. Легенды разные. Одни, действительно отражающие незаурядные организаторские способности руководителя , черты характера человека, а другие - надуманные истории, искажающие действительность.
Я постараюсь рассказать поколению, ныне живущему в городах и поселках, работающих и ныне на производствах НГМК, и всем знавших лично , или по рассказам Зараба ( вернее Зураба) Петросовича и ранее работавших на стройках и производствах, где он был руководителем, без легендарных прикрас.
Но сразу хочу предупредить читающих о том, что правильно понять и правильно оценить всю палитру жизни, деяний и заслуг этого легендарного человека можно только при условии или знать и прожить в те времена ( старшие поколения), или суметь представить ( молодые поколения) обстановку тех, быстротекущих и стремительных событий по развитию социалистической системы хозяйствования и созданию могущественного государства, именуемого Союзом Советских Социалистических Республик - СССР!.
Еще до окончания Второй мировой войны Советскому руководству стало известно об интенсивно ведущихся в Германии, США исследованиях и работах по созданию невиданного по мощности оружия - атомного. А ранее ведущиеся в СССР успешные по результатам теоритические исследования, особенно в Лениградском ФИЗТЕХЕ , в связи с Великой отечественной войной, были прекращены, а ученые задейственны на других вопросах нужд обороны.
В самом конце Второй мировой войны 6 и 9 числа августа 1945 г ., США сбросили атомные бомбы на японские города Хиросима и Нагасаки, став единственными обладателями этого грозного оружия.
По личному указанию И. Сталина 20 августа 1945 года для организации исследований в области использования ядерной энергии был создан Специальный комитет при ГКО СССР под председательством Лаврентия Берии. А 30 августа для непосредственного курирования данных работ при СНК СССР образовали Первое главное управление, ставшее предшественником легендарного Минсредмаша. Первым заместителем начальника Первого главного управления при СНК СССР Бориса Ванникова стал Авраамий Павлович Завенягин.
Машина закрутилась.
При сталинском режиме раз уж задумывали что-то, то поставленной цели достигали - решительно и последовательно. Ресурсов, прежде всего человеческих, не жалели. В этом громадном социально-технологическом муравейнике каждому отводилась своя роль. Малые или большие, вынужденные или добровольные, эти роли предусматривала логика командно-административной системы, не знавшей ни сантиментов, ни компромиссов.
Таким был и Авраамий Завенягин, один из руководителей Атомного проекта .
Но по-другому, наверное, не смогли бы ни Норильск построить, ни ядерное оружие создать в рекордный для разорённой войной страны срок. Исчерпывающую характеристику эпохе Завенягин дал во время возведения металлургического комбината в Норильске, сформулировав "законы жизни" для себя и подчинённых:
"Первый закон: максимальная работа в нечеловеческих обстоятельствах.
Второй закон: спасение - в неординарных решениях.
Третий закон: молодость - скорее достоинство, чем недостаток".
С 1944 года А. Завенягин отвечал за геологоразведочные работы по урану в СССР и на территории стран Восточной Европы, оказавшихся после Второй мировой войны в сфере влияния Союза. В распоряжение Завенягина поступило 9-е управление НКВД (затем МВД). Уже в 1946 году для решения этой задачи сформировали более 300 геологических партий..
Летом 1949 года он присутствовал при изготовлении плутониевых полусфер первого отечественного ядерного заряда РДС-1 и отвечал за его доставку на Семипалатинский полигон, сборку и установку на специальную башню. Завенягину и потом не раз доводилось участвовать в испытаниях советского атомного оружия. В 1953 году Завенягин стал первым заместителем Министра среднего машиностроения СССР Вячеслава Малышева, а в 1955 году -- Министром.
Дважды Герой Социалистического Труда генерал-лейтенант Авраамий Завенягин скоропостижно скончался 31 декабря 1956 года. По одной версии -- сердце подвело, по другой -- от лучевой болезни. Про таких людей говорят: себя не жалел. Он был на удивление гармоничной личностью и умел видеть далеко. Редкое по нынешним временам качество.
Я так подробно остановился на личности А.П. Завенягина потому, что имено с ним судьба свела 23-летнего Зараба Петросовича, который после пятилетнего периода работы на строительстве канала "Москва -Волга", в 1937 году был направлен на строительство и создание Норильского горно-металлургического комбината (НГМК - обратите внимание на совпадение абравиатуры с Навоийским). Именно с этого, 1937 А. Завенягин стал начальником этой важнейшей стройки и замом Наркома НКВД ( затем МВД). Вот где З. П.Зарапетян получил дальнейшую закалку и стал начальником открытых горных работ Норильского ГМК.
Естественно, когда потребовалось в сжатые сроки обеспечить успешно осуществляемые исследования и практические работы по создания атомной бомбы необходимым количеством уранового сырья, то лично А. Завенягинаобязали к 1 февраля 1945 года представить на утверждение ГКО предложения на 1945 год по планам добычи урановых руд, производства урана и строительства урановых рудников, заводов.
С целью обеспечить надлежащее руководство разведкой, добычей и переработкой урановых руд решено организовать в составе ГУЛГМП НКВД СССР специальноеУправление по урану (так называемое 9-е Управление), подчинённое Завенягину.
В СССР были известны ряд месторождений урановых руд, правда, недостаточно разведанных, описанных во многих геологических источниках и учебниках по геологии и минералогии. Но самыми классическими из них были месторождения "Табошары ", в Республике Таджикистан, "Майли-Су " и "Тюя-Муюн" на территории Киргизии.
В августе 1945 года в справке И.В. Курчатова и И.К. Кикоина "о состоянии и результатах научно-исследовательских работ" сообщается: "В настоящее время разведанные запасы урана в СССР по всем категориям (кроме предполагаемых) составляют 300 тонн и заключаются в двух месторождениях: Табошарском (Таджикская ССР) - 262 тонны и Майли-Суйском (Киргизская ССР) - 32 тонны. Кроме того, известны ещё несколько более мелких месторождений в Средней Азии".
И темпы работ возросли. Если в 1944 году предприятия НКЦМ добыли 1519 тонн руды и получили всего 2 тонны солей урана, то в 1945 году планировалось добыть 5 тыс. тонн руды и 7 тонн урана в химсоединениях, а ещё через год - до 125 тыс. тонн руды и до 50 тонн урана.
И вот, в начале лета 1945-го года на железнодорожной станции "Ходжент", Средне-Азиатской железной дороги, поблизости от областного города Ленинабад, в Таджикской ССР, высадился небольшой отряд во главе с руководителем Борисом Николаевичем Чирковым. Он и стал первым директором первого уранодобывающего Комбината, которому было присвоено закрытое наименование - Комбинат N6, а доступное наименование - Предприятие П/Я 25. Борис Николаевич Чирков получил задание на организацию предприятия по добыче урана в кратчайшие сроки, неограниченные полномочия, но и ответственность, лично от И. Сталина.
Самое крупное - Табошарское месторождение передано в эксплуатацию в 1945 году. Горные работы "открыл" рудник N 1 (будущее Рудоуправление N 11). Вот что писали об этом горном "чуде": "Техническая оснащенность рудника была крайне низкой, на горных работах преобладал ручной труд. Рудник N 1 располагал всего пятью перфораторами фирмы "Ингерсоль Ранд". Рудничных рельсов не было. Откатку вагонеток вели вручную или конной тягой по деревянным брусьям, обшитым кое-где металлической полосой. В качестве индивидуальных светильников горняки использовали лампы, получившие название "карбидки". Не хватало насосов, электродвигателей, крепежного леса. Конструкция копра ствола была самая примитивная".
Высокими темпами развернулось строительство прирельсовой базы, понтонного моста через реку Сыр-Дарья, автомобильной дороги от Ленинабада до месторождения "Табошар" и, одновременно, площадки и поверхностные сооружения рудников, восстановление старых и проходка новых горных выработок, выбрана площадка под строительство жилого поселка в Табошарах.
Уже в 1946 г. Табошарский рудник становится Рудоуправлением N 11, его начальником назначается Зараб Петросович Зарапетян. Понятно, что была выполнена рекомендация А. Завенягина, прекрасно знавшего Зараба Петросовича как неугомонного трудоголика, умелого организатора и руководителя, умеющего достигать требуемого результата.
Одновременно, в пустынной местности, южнее г. Ленинабада (ныне Ходжент), ближе к железной дороге были выбраны площадки для строительства промышленных объектов и жилого посёлка, в том числе таких, как ТЭЦ, база материально-технического снабжения (КМТС), завод по переработки урановых руд и выпуску концентрата (ГМЗ), ремонтно-механическая база, ставшая в последствии заводами ЗГО (завод горного оборудования) и АРЗ (авторемонтный завод) и другие жизненно-необходимые объекты инфраструктуры. В недалеком будущем этот комплекс стал городом Чкаловском, Ленинабадской области. В нем было выстроено довольно красивое четырехэтажное здание - Управление Комбината.
Менее, чем через год, в 1946 г., аналогичные работы начались на месторождении Адрасман, в 70-80 км. на восток от Ленинабада, где ранее добывались цветные металлы МИНЦВЕТМЕТОМ, и на месторождении Майли-Су, которое находилось на территории Киргизии, а прирельсовая база её строилась на ж. д. ветке от станции "Андижан-2" на территории Узбекистана.
Естественно, для того, чтобы развернуть и осуществить такой огромный объем строительства, кроме значительных финансовых и материальных средств, требовались немалые людские ресурсы! И эта проблема была решена следующим образом: руководящие и инженерно-технические кадры - в основном из системы МВД СССР, бывшее в то время, да и во все Советские времена, "государством" в Государстве, а рабочие кадры - за счет перемещения на эти объекты, так называемого, спецконтингента.
Кто же это такие? - Это репрессированные по разным причинам советские граждане: ПФЛ (проверочные фильтрационные лагеря), т. е. бывшие советские солдаты, попавшие в плен к немцам, а затем освобожденные Советской или Союзными Армиями и возвратившиеся в Союз и здесь же брошенные в эти лагеря. Эта рабочая сила использовалась, в основном, на горных работах. Затем, это были выселенные из Поволжья и немецких селений Украины советские граждане немецкой национальности, которые использовались в основном на строительстве поверхностных промышленных сооружений и объектов жилья. В меньших количествах были, также, выселенные из мест постоянного проживания крымские татары, калмыки, чеченцы и ингуши. Они все назывались спецпоселенцами. Понятно, что использовались также просто ЗК из осужденных уголовных преступников, которых было предостаточно в те времена.
Отмечу, что вновь образованное Ведомство кроме всех прочих полномочий имело право отбирать из всех высших и среднетехнических учебных заведений Союза лучших студентов, оканчивающих учебу, и отбирались они полномочными представителями за год до окончания. Отобранные специалисты уже не могли распределятся в другие места работы.
И вот в июле 1948 годая в числе четырех инженеров, окончивших учебу в Средне-Азиатском Индустриальном институте, я прибыл в г. Ленинабад для работы в "Хозяйстве Чиркова", как было указано в направлении. К этому времени в этом "хозяйстве собралось уже около 25-30 молодых специалистов из разных учебных заведений и специальностей, которых разместили в недостроеных деревянных котеджах на правом берегу реки Сыр-Дарья, где развернулось строительство и уже частично функционировал совхоз "Палас", как подсобное предприятие для обеспечения трудящихся сельхоз продукцией.
Молодые специалисты ожидали приема у Главного начальника "Хозяйства". В ближайшую "пятницу" (жума), а это тогда был общий выходной день на территории Таджикистана, нас на автобусах привезли в Управление, размещавшееся в большом одноэтажном каменном здании на окраине города Ленинабаде за довольно высоким и тоже каменном заборе.
Два-три сотрудника кадров (в военной и полувоенной форме) сопроводили нас в приемную, огромную комнату с большим числом стульев, расставленных вдоль стен.
У противоположной входу стороне стоял большой канцелярский стол, за которым сидела секретарь, а у стен слева и справа располагалось по большому шкафу с широкими створками, одна из которых была отделана зеркалом. Однако, через небольшое время мы поняли, что это входные двери в рабочие кабинеты, так как кто-то из этих "шкафов" выходил, а другие входили.
Наконец нас, по одному, стали вызывать в правый кабинет, который оказался кабинетом Начальника!
Вдруг, в приемную вошел человек, выше среднего роста, по виду кавказской национальности, и очень бодро, но заметно прихрамывая, направился к "шкафу" Начальника. Увидав группу сидевших, спросил :
-"Кто такие?" - и, получив ответ, обратился ко мне - "Кто ты по специальности?", -"Горняк" - мой ответ, "А ты?" - к рядом сидящему Надеждину В., - "Геолог" - слышит в ответ. - "А! Геологи мне нужны." - и вошел в "шкаф". Несколько позже мы узнали, что это З.П. Зарапетян.
Вот и первая встреча с Зарабом Петросовичем, с которым мне в течение ближайших лет довелось встречаться лишь на общекомбинатских активах, где и слышал его выступления и видел каким большим авторитетом он обладал.
Время требовало и огромными усилиями добыча урана в необходимых количествах было обеспечено и, как известно, первая бомба создана и успешно взорвана на тоже ускоренными темпами созданом полигоне в районе г. Семипалатинска. СССР стал вторым Государством после США, обладающим этим грозным оружием.
Предприятие N11, где был начальником З.П. Зарапетян, высокими темпами развивалась добыча урановой руды и её первичная переработка до концетрата, строился социалистический городок со всеми необходимыми объектами инфраструктуры и социального обеспечения трудящихся - это был флагман, за которым тянулись, соревновались другие подобные предприятия NN 12, 13, а затем и N 14, 18 в составе Комбината, руководимого Б.Н.Чирковым, ставшим Героем Социалистического труда, тоже легендарной, но с трагической судьбой личностью, о котором можно тоже много напомнить и написать.
Могу только сказать, что с переходом Зараба Петросовича на работу в Министерство Геологии СССР кажется в 1953 году, назначаемые на должность Начальника предприятия N11 руководители (это были руководители после окончания загранкомандировки и работу на урановых предприятиях в Соцстранах) не могли справиться с требуемыми задачами и лишь после того, как им стал Г.В. Зубарев дела были налажены.
В начале пятидесятых годов, а точнее в 1953 году Краснохолмская экспедиция Первого Главного геологического управления Мингео СССР открыла крупноеурановое месторождение Учкудук(Бухарская обл. Узбекской ССР), что привело к коренной переоценке уранового потенциала Средней Азии. Месторождение было уникальным по многим важнейшим показателям. Начну с того, что географически это труднодоступный район с резко континеннтальным климатом, без всяких коммуникаций и весьма редким населением. Пластообразнозалегающие и пологопадающие рудоносные и рудовмещающие песчано-глинистые, малоустойчивые породы обводнены и по мере заглубления находятся под значительным гидростатическом давлением. До начала проходки горных выработок требуется предварительное снятие напоров вод и осушение пластов. Но месторождение уникально и по величине запасов урана, а потребность в нем, стратигическом сырье для вооружений и развивающейся уже атомной энергетике, велико. Поэтому, несмотря на весьма отрицательное заключение компетентной комиссии ученых и специалистов горного-технического, геолого-гидрогеологического и экономического направлений о невозможности на существующем уровне техники освоения и разработки Уч-Кудукского месторождения, Постановлением СМ СССР * 209-99 сс от 20 февраля 1958 года создаетсяКомбинат * 2- впоследствии, с 1967 года,Навоийский горно-металлургический комбинат.
Перед Руководством Министерства Среднего машиностроения стал вопрос о назначении руководителя, который сможет с нуля в указанных условиях организовать, построить в сжатые сроки и обеспечить выдачу продукции Стране. Выбор пал на Зараба Петросовича Зарапетяна. И понятно почему - потому что он прошел большую жизненную школу работы на стройках канала Москва-Волга, на стройке Норильского комбината в условиях Заполярного круга, строительстве в горах Таджикистана первого уранодобывающего предприятия в СССР, прошел школу у легендарного руководителя А.П. Завенягина, усвоил все три его "закона" и на деле доказал свою способность организатора подобных строек, умение эфективно использовать все виды людских ресурсов, доверять молодым кадрам, стать вожаком создаваемых коллективов, личным примером неуставаемого трудоголика зажигать энтузиазм и желания достигать цели, вместе с тем, заботиься о создании возможных материальных и социальных благ для работающих, их членов семей и окружающего населения. Может быть это звучит несколько пафосно, или казенно? Нет, именно так.
А теперь расскажу уже мои личные наблюдения, ощущения и мнения, сложившиеся у меня за десятилетнее время непосредственной работы под руководством Зараба Петросовича, а затем еще и более двадцатилетнего периодического общения по разным поводам.
А начиналось это так.
В самом конце 1961 года, меня, только что возвратившегося домой ( на предприятие N22 в г. Янгиабаде) с работы на Семипалатинском атомном полигоне, где выполнял особое задания по руководству специальным подразделением, производившем проходку горных выработок для производства подземных испытаний атомных "изделий" , как это тогда называлось, а это было срочно необходимо, в связи с подготовкой Международного соглашения о запрете надземных и воздушных атомных испытаний, и где я стал одним из непосредственных исполнителей первого подземного атомного взрыва в СССР, удачного по результатам, вызвали в Первое Главное управление Минсредмаша в Москве и после настойчивых бесед с главным инженером, затем заместителем начальника В.Богатовым и, в завершение, с начальником Главного управлениия Н.Б.Карповым, заявившем мне , что необходимо в Уч-Кудуке построить 25 рудников открытых и подземных и там нужен такой специалист , как я, имевший уже почти пятьнадцатилетний опыт работ.
Несмотря на мой отказ, был подписан приказ о моём назначении главным инженером Предприятия П/Я 11. Время было такое, что приказ есть приказ, его выполнять надо.
И вот я прибыл поездом на маленькую ж.д станцию Кермине и оказался у входа в Управление Предприятие П/Я 3 ( Комбинат N2), расположившееся в деревянном бараке на одной из улочек городка военных строителей.
На входе в Управление стоял часовой (вход только по пропускам), к которому я и обратился с просьбой сообщить обо мне секретарю Начальника. Он любезно выполнил мою просьбу и через минут десять появился сам З.П. Зарапетян. дал команду пропустить меня, поздоровался и проводил в кабинет. Здесь, за длинным столом, примыкавшим к рабочему столу Зарапетяна буквой "Т", сидело человек 5-6, которым Зараб Претосович. представил меня. Оказалось, что это группа сотрудников Предприятия П/Я 11 во главе с Анатолием Анатольевичем Петровым, Начальником этого Предприятия.. Время двигалось к 18-ти часам, т.е к концу светового дня, и Зараб Петросович изрёк: "Вот и хорошо! Леонид Борисович отправится с Вами в Уч-Кудук. Торопитесь, чтобы засветло прилететь".
Рухнули мои планы (а они были в моих думах) за пару дней в архивах Комбината ознакомиться с "Проектными материалами" по строительству и отработке месторождения. Все поднялись, распрощались с Зарапетяном и на автомобилях отправились во временный аэропорт, где поджидал арендованный Комбинатом самолёт АН-2. Я понял, что моё назначение на должность главного инженера Уч-Кудука, где только фактически по настоящему начинались разворачиваться горные работы на первых рудниках открытых и подземных работ, был согласован и одобрен З.П. Зарапетяном.
На следующий день Анатолий Анатолиевич Петров, с которым мы накануне у него дома проговорили почти до полуночи обо всем понемногу, привез меня в барак, где располагалось Управление , представил меня начальникам отделов, а за два ближайших дня вместе объехали подразделения Предприятия, где представил меня их руководителям и "пошла круговерть" круглосуточной ответственностиза выполнение намеченных планов, проектов по развороту строительства, организации работ, освоению уникальной техники на горных работах, строительстве промышленных объектов, коммуникаций, жилья, объектов социального и бытового назначения.
Не буду описывать всех трудностей ежедневного многочасового трудового дня , будней и немногочисленных праздников, радость достижений и горечь неудач, это не задача этих воспоминаний. Только отмечу, что фактически у руля руководства всеми производственными подразделениями горных , строителных работ было незначительное число уже опытных, стажированных руководителей, перечислить которых можно по пальцам - фронтовик, горный инженер, начальник Предприятия А.А Петров, фронтовик, техник-строитель, зам.начальника по строительству Л.И. Тимошенко, зам. Начальника по монтажным работам Б.А. Миролюбов и Ваш покорный слуга. а главным образом это молодые специалисты после окончания высших и средне-технических заведений один-два-три года назад. Именно на них делал упор и Начальник комбината З.П. Зарапетян , и начальник предприятия А.А Петров. Помните третий "закон" А. Завенягина - "молодость - скорее достоинство, чем недостаток".Это была одна из черт характера Зараба Петросовича. Ведь только Зараб Петросович мог в 1964 году назначить первым руководителем начинающейся стройки крупного масштаба - Мурунтауского золоизвлекательного комплекса и города Зарафшана фактически молодого специалиста, проработавшего пять лет на руднике в Уч-Кудуке Виталия Сигедина!
Зараб Петросович был руководителем не кабинетного характера. При том, что он тратил много времени на необходимые представительские дела в различных органах управления на местном, Республиканском и Министерском уровнях, он очень часто не просто посещал, а глубоко изучал процесс и обстановку на том, или ином объекте и мог делать соответствующие выводы и решения.
Первое более близкое знакомство с ним у меня произошло в сентябре 1962 года, когда ушёл в отпуск Анатолий Анатольевич Петров и Зараб Петросович провёл несколько дней в Уч-Кудуке, очевидно желая понять, справлюсь ли я со сложным хозяйством. Я, конечно, много времени сопровождал его, особенно в нерабочей обстановке.
А в рабочее время он старался меня не занимать, сам встречался с кем хотел и посещал объекты по своему усмотрению. Тактика, считаю, правильная, именно так он мог понять, управляю ли я процессом. Понятно, что во время вечерних и ночных бесед за рюмкой коньяка и чашкой чая речь шла и о производственных, и о всяких других, в том числе, личных, семейных делах. Я узнал из его рассказов, что Зарапетян работал на строительстве канала "Москва- Волга", затем на строительстве и эксплуатации Норильского Горно-металлургического Комбината под руководством легендарного А.П. Завенягина. В Норильске З.П. был начальником карьера.
Второе продолжительное общение состоялось весной 1963 года, когда мы запустили в работу второй комплекс КГТО-2 на карьере N 2. Начальником комплекса был назначен ещё молодой специалист Н.И. Кучерский. Хотя это уже был не первый комплекс и были учтены некоторые ошибки конструктивные и организационные, выявленные на первом, но слишком небольшое время между этими запусками не исключили необходимости доводить разные технические узлы, шла притирка коллективов бригад на каждом агрегате и в целом всей комплексной бригады и прочее, прочее, прочее. Поэтому, простои были велики, производительность значительно меньше проектной. Первый конус-отвал даже не смогли мы довести до возможной высоты, пришлось перегонять отвалообразователь для более удобной схемы расстановки конвейера наклонного и перемонтажа отвального. Приехал З.П. Зарапетян и прямо на комплекс. Он более суток не уходил отсюда, просиживал в кабинах машиниста экскаватора, отвалообразователя и приводной станции одного из конвейеров. Он не уходил на обед, мы организовывали ему питание прямо к месту его нахождения, хотя он ругался и возражал. Он убедился во многих ненормальностях, касающихся недоработок, конструктивных ошибок и других обстоятельств, которые рабочие и ИТР оперативно старались преодолеть не считаясь со временем, потерей в заработках и других последствий. Подмечал он и некоторые промахи организационного порядка, зависящие от непосредственных руководителей и Рудоуправления, и за них выдавал "по первое число". У него было умение не криком, а особым взглядом, от которого шёл "холодок", так довести до сознания его "ФЕ", что это запоминалось надолго.
Комплекс N 2 через несколько месяцев заработал устойчиво, я много уделял времени на посещение его коллектива, помогал возможными средствами. Народ, не знаю по чьей инициативе из бригады, назвал отвальные конусы от укладываемых отвалообразователем пород, похожих на горную гряду с отдельными пиками, -- "БЕШЕР-ТАУ". Эти отвалы так и стоят по сей день. Я видал их при одном из последних посещении Уч-Кудука.
Еще одно многочасовое общение произошло у меня с Зарапетяном в уникальной обстановке. Однажды, глубокой осенью какого года не помню, опять же А.А Петров был в отпуске, или командировке, Зараб Петросович прилетел на денёк в Уч-Кудук. На следующий день погода сильнейшим образом испортилась и стала не лётной по прогнозам на несколько дней. А на следующий день было назначено какое то серьёзное собрание - то ли общекомбинатский актив, то ли конференция - и ему (З.П.) позарез необходимо было вернуться в Навои. Он связывался по телефону несколько раз с какими то руководителями разных инстанции и, как я понял, вопрос был решён: за ним прислали железнодорожную дрезину. Часов через шесть она прибыла на станцию Уч-Кудук. Ехать следовало и мне. Я отдал приказ об отбытии и назначении И.О. директора Л.И. Тимошенко, дал поручение начальнику АХО Baсилию Федорову загрузить в дрезину провиант и мы отправились в путь. Дрезина представляла собой кабину для водителя-машиниста, отделённую от салона застеклёной шумопоглощающей перегородкой, довольно просторный салон, оборудованный столиком, сиденьями у него и несколькими креслами. Погода была "мерзопакостной", туман, слякоть и бррр! Мы разместились за столом. Я его сервировал и пошёл разговор. Зараб Петросович. мог под настроение выпить определённое количество, но сразу скажу, что пьяным его никогда не видал и не представляю. Разговор был откровенным. Зараб Петросович фактически изложил своё отношение ко многим обстоятельствам жизни, к целям, относящимся к развитию Региона, его замыслам. Но главное прозвучало в выражениях, которые я запомнил это:
- "Я себя чувствую на месте только там и тогда, когда идёт стройка и её география и объёмы растут и расширяются! Не люблю и не буду работать там, где стройка завершена, где идёт только эксплуатация!" - (это не цитаты, а точное изложение мысли).
Я его понял. Ведь я и сам уже был в определённой степени заражён пафосом "стройки", радостью -- "первый дом, первая улица, первая школа, первый роторный комплекс, пройден первый штрек по рудоносному горизонту, первый проходческий щит, первый водный бассейн с подогревом воды и вышкой, первая...первый...первое"........!!! Это и были те минуты, когда по всему телу проходили приятные чувства победы, радости достигнутого, удовлетворения, А дальше опять трудовые будни. Ведь мы (с Юлией) уже в третий раз начинали трудиться и жить на новостройках. Подобные чувства и их прелесть в полной мере осознал позже, работая уже директором нового Предприятия - Сабырсай - по "путёвке" З.П. Зарапетяна.
. Время нашей поездки подходило к концу - более 6-ти часов - и это событие осталось памятным мне на всю жизнь.
Именно только такая убежденность, преданность делу, стремление достичь цели в назначенные сроки побуждали Зараба Петросовича взваливать на себя неимоверно тяжелые задачи и брать ответственность за их выполнение. Чтобы подтвердить это моё мнение расскажу подробнее
Несмотря на то, что небыло уверенности в возможность освоения уранового месторождения в Кызылкумах, на Правительственом и Министерском уровнях все же пошли на проведение подготовительных работ по началу освоения площадок как в районе ж.д. Кермине, так и непосредственно в Кызылкума вблизи "Трёх колодцев", в древности находящихся на караванном пути, отсюда и месторождению было присвоено название "Уч-Кудук". В Минсредмаше к этому времени были уже мощные строительные и монтажные подразделения в составе соответствующих Главных Управлений, которым придавались и военно-строительные части. И вот в 1956 году на указанных площадках появились первые строительные бригады, в задачу которых входили построить первые деревянные сборные жилые и бытовые помещения для размещения вольнонаемного и другого контингента строителей и представителей будущего основного производства. Это были первые строителные подразделения Генерального подрядчика, на которого и возлогались обязанности возведения всех временных и постоянных сооружений и коммуникаций на развернувшейся в последствии "битвы в Кызылкумах" по созданию задуманного промышленного комплекса. Такая система организации строек по принципу "заказчик" - "генподрядчик" - "субподрядчик" была принята повсеместно и так велись уже работы на большинстве Комбинатов в Минсредмаше. Первым представителем от "закащика" ( тогда Комбината N6 ) на площадке Уч-Кудук стал П.В. Смирнов, а на площадке Кермине - от ОКСа Комбината N6 П.Г. Гуляев. На площадке Уч-Кудук необходими было создать временные растворобетонный узел, "городок" для военно-строительной части, "городок" ( лагерь) для ЗК, городок для вольнонаемного персонала, временный водозабор и водовод от "Айтыма". В дальнейшем, после того, как начались первые горные работы, после того как "лопнула" идея работы вольнонаемного состава по "вахтовому методу" -- семьи проживают в Навои ( так уже в 1958 году назвали будующий город), ИТР прилетают и улетают на воскресный отдых из Уч-Кудука и обратно - когда стала необходимость резкого увеличения строительных и монтажных работ, Зараб Петросович добился разрешения и вместе с Анатолием Анатолиевичем Петровым в 1960 году создали в составе Предприятия Строительное управление ( хозспособ). Благодаря принятой на себя ответственности темпы строительства жилья (СМУ-1) и промышленных объектов (СМУ-2) резко возросли и это стало одним из залогов выполнения поставленных целей, а именно сдачи в эксплоатацию подземных рудников "NN 1,2,6 и 7 и каръеров NN1 и 2,выйти на проектную производительность по добыче руды и обеспечить работу гидрометаллургического завода ГМЗ-1 с 1965 г. . В этой "битве" принял активное участие и Ваш покорный слуга.
Такой же подвиг Зараб Петросович совершил и позже, когда был участником решений о передаче освоения и строительства уникального золоизвлекательного комплекса в Кызылкумах на базе открытого Узбекскими геологами месторождения "Мурунтау" Минсредмашу. Эту идею поддержали и Руководители ЦК КПУз в лице Шарафа Рашидовича Рашидова. И Зараб Петросович опять же добивается вести стройку ХОЗСПОСОБОМ, с полной ответственностью коллективов Комбината, а значит ЗАРАПЕТЯНА. Он создаёт в составе Зарафшанского предприятия Управление строителства ( ЗУС) и назначает его начальником инженера -строителя Н.В. Щукина, прошедшего школу работы на стройках и в Уч-Кудуке.
Зараб Петросович со всей своей неуемной энергией лично участвовал в организации стройки, многие помнят так называемые " Зараповские штабы", когда неделями под его личным руководством большинство главных специалистов Управления Комбината организовывали и контролировали ход работ по строительству многих объектов комплекса и , особенно, объектов золотоизвлекательного завода ГМЗ-2. При этом Зараб Петросович не забывал и интересы местных жителей и местных партийных и советскихорганов Тамдынского района и городка, находил необходимые средства и строил жилье, систему водоснабжения , административные здания этого животноводческого района. Мне, работавшему небольшое время в Управлении Комбината, довелось быть неоднократным участником этих "штабов" и могу рассказать о них не по наслышке.
Опишу одну из недель пребывания в Зарафшане в работе "Штаба ..." в период, когда развернулись работы на площадке ГМЗ-2, на "Бесапане" в полную силу. Это было, кажется, уже в начале лета 1968 года. На "Бесапане" уже функционировали и лагерь заключённых, и солдатский городок военных строителей, и растворобетонный узел и другие подсобные объекты СМУ "Промстрой", которым руководил Ю.В. Цыков. Заседания "Штаба..." проходили в вагончике, стоявшем несколько в стороне от проводимых в три смены строительных работ на главном корпусе, сгустителях и подошло время производить бетонирование воротника шахты ККД-1 (корпуса крупного дробления). На планёрке было принято решение подготовить все средства и обеспечить организацию работ по укладке не менее (может быть ошибусь в цифрах, прошу прощения) 200 м3 бетона в воротник шахты и 100м3 бетона в один из сгустителей. Это надо было выполнить за вторую и третью смены.
Таких объёмов за указанный срок ещё никогда не выполнялось Все руководители подразделений - участников этой работы - строительных, РБУ, автобазы, командиры военных строителей разошлись по своим подразделениям для проведения необходимых мер. К каждому подразделению-участнику был прикреплён один из работников Управления Комбината, участвовавшего в работе "Штаба... ". Е.М. Маламуд, Л. Бешер-Белинский, С.М. Маматов остались в резерве при Зарабе Петросовиче. В 16 часов работы начались. Зараб Петросович разместился на скамейке под небольшим навесом (от солнца), на пятачке, из которого хорошо просматривались районы сгустителей и трасса передвижения автосамосвалов, везущих бетон к местам намеченных работ. На местах укладки бетона стояли авто- и самоходные краны, поднимавшие "калоши", заполненныё бетоном, и подавали их по командам бригадиров в нужное место. С. Маматов считал число проходящих гружёных самосвалов и систематически докладывал Зарапетяну. Как только ритм подачи бетона сбивался от заданного, Зараб Петросович тут же направлял меня, или Е. Маламуда узнать, где и почему срывается этот темп, отдавал распоряжение на выполнение тех, или иных мер по ликвидации срыва и навёрстыванию отставания. Все площадки работ были освещены светильниками и прожекторами так, что и после захода солнца было светло, как днём!
Работа на всех участках кипела. Мне часто приходилось бежать к местам укладки бетона, чтобы докладывать З.П. положение дел, и я видел с каким энтузиазмом, рвением работали и вольнонаёмные трудящиеся и бригады военных строителей и ИТР, задействованных в это дело. Бетонирование сгустителя шло под руководством и надзором В.С. Воскобойникова, который в спецодежде неотступно стоял в самом центре события и неоднократно помогал направлять "калошу" в нужное место, с шутками и прибаутками. Темпы подачи и укладки бетона шли и держались на уровне требуемых заданным графиком. Нам, находившимся рядом с З.П., стало даже скучновато, хотелось спать.
И вот, уже где то в шестом часу утра, при очередном подъёме калоши с бетоном на участке бетонирования воротника шахты ККД - 1, при неудачном повороте подъёмный кран упал на бок! Авария обошлась без несчастного случая с людьми. Работа по бетонированию, естественно, здесь прекратилась. Машины с бетоном направили на другие места работ. Зараб Петросович к этому времени уже умаялся и, сидя, дремал. Мы решили его не беспокоить. Руководителями стройки были приняты необходимые меры, вызваны дополнительные грузоподъёмные механизмы, кран поднят в рабочее положение и отогнан в сторону, а укладка бетона продолжилась. К 8-ми часам утра, моменту пересменки и оперативного подведения итогов работы предыдущих двух смен, из которых стало ясно, что не только выполнены, но и перекрыты заданные объёмы бетонирования. Зараб Петросович приказал построить отряд военных строителей, особо отличившийся в работе, и, после небольшого приветствия в их адрес и командования, вручил каждому премию в виде памятных наручных часов, конвертов с деньгами, почетных грамот. Группа участников "Штаба..." во главе с З.П. отправились в Зарафшан, где перекусили и в гостиничке отдохнули, поспали часа 2-3 и, собравшись в трёхкомнатной квартире, выслушали высказанные Зарапетяном одобрительные слова. Главным результатом проведенных суток было то, что темпы работ на площадке ГМЗ- 2 продолжились в заданном режиме, показали его возможность руководителям участков, автобазы, РБУ и другим участникам стройки.
В таком режиме проходила работа участников "Щтаба..." всю неделю на тех объектах стройки, где наблюдалось отставание от намеченных сроков и графиках строительства. Лишь в конце недели Зараб Петросович и участники "Штаба.." от Управления комбината возвращались в Навои.
Зараб Петросович очень умело и смело пользовался тем, что в нужное время передвигал людские и материальные ресурсы смежных Предприятий, входящих в состав Комбината, на строительство первоочередных объектов для обеспечения окончания их и ввода в эксплоатацию в директивные сроки. Читатели этого материала уже поняли, когда я отметил ." Бетонирование сгустителя шло под руководством и надзором В.С. Воскобойникова" , который в это время работал главным инженером Восточного рудоуправления ( Сугралы) и был привлечен вместе с определенным числом трудящихся его подразделения на стройку главного корпуса и сгустителей ГМЗ-2.
Шел 1969 год, Старожилы помнят каким весьма тяжелым и неблагприятным был зимне-весенний сезон этого года для всего населения Республики, особенно для строек и животноводческой отрасли. Но в этом же году предусматривалось окончание строительства первой очереди ГМЗ-2 на Бессапане. В этом же году предусматривалось и окончание строительства и сдача в эксплоатацию подземного рудника N1 на Предприятии Сабырсай -Южное Рудоуправление ( ЮРУ), где я был директором.
В конце марта, или начале апреля поступил звонок от диспетчера Комбината, который сообщил мне о вызове в Зарафшан для встречи с З.П. Зарапетяном
Немедленно отправился туда и . встретился с Зарабом Петросовичем на площадке строящегося ГМЗ-2. Стал участником одного из проводимых им заседаний "Штаба...". Затем доложил ему ход работ на нашем Предприятии, о полной уверенности в сдаче рудника N1 в срок и изложил просьбы по вопросам, требующие его помощь. Многие мои просьбы были удовлетворены. Здесь же получил новое задание:
"Видишь, здесь идёт народная стройка. Все должны участвовать в сооружении столь нужного Стране объекта. Вот тебе важное поручение - твоё Рудоуправление должно построить насосную N 5 и заводскую проходную. Посмотри чертежи и организуй немедленно бригаду рабочих и руководитя-строителя для производства этих работ. Задание ясно?"
"Будет сделано!" - ответил я.
По возвращению организовал бригаду из вольнонаёмных строительных рабочих во главе с мастером. Бригада немедленно была доставлена в Зарафшан, где и выполнила свою задачу по возведению строительной части насосной N 5 и заводской проходной с караульным помещением. Я же ежемесячно приезжал на проверку хода строительства и участия в совещаниях "Штаба...", подводящих итоги месяца. Таким образом и Южное рудоуправление учавствовало и в строительстве Мурунтауского золотоизвлекательного комплекса.
Думаю, понятно, что первая очередь Зерафшанского золотоизвлекательного комплекса была сдана в директивный срок. Золотоизвлекательный завод ГМЗ-2 с уникальной технологией извлечения и выдачи готовой продукции ввиде слитков с содержанием 99.99 процентов золота начал поставлять его в закрома Страны.
На торжественном митинге по случаю запуска завода были и Министр Среднего машиностроения Е.П. Славский и Первый секретарь КПУз Ш.Р. Рашидов и другие высокопоставленные гости.
Одновременно сообщу, что и подземный рудник N1 в Сабырсае ( в последствии Советабад) тоже бы сдан в эксплоатацию и Рудоуправление начала поставлять урановую руду на ГМЗ-1, где она (руда) по своит физико-механическим характеристикам очень способствовала повышению извлечения урана в готовую продукцию из совместно перерабатываемых с Уч-Кудукской руд.
Директивные органы Страны требовали увеличения выпуска нужных стратегических металлов. Строительство промышленных объектов, городов для трудящихся в составе Комбината расширялось, более того, набравшие значительная мощности строительные организаци Минсредмаша позволили поручить им строительство таких важных для Республики промышленных производств, как Навоийскиц химический комбинат ( Навоиазот), Навоийский химический завод, Навоийский цементный завод, автомобильные дороги и другие коммуникации в зоне действия НГМК. Авторитет Зараба Петросовича как на Министерском уровне , а так и на уровне Руководящих органов Республики рос, он становится членом ЦК КПУз, депутатом Республиканских и местных органов Советов. Мне довелось быть делегатом Бухарской областной партийной конференции в 1965 году, где избирались Делегаты на XXII Съезд КПСС. В состав Делегатов были избраны Зараб Петросович Зарапетян и Анатолий Анатолиевич Петров.. Съезд состоялся в 1966 году.
За активное участие в создании Уч-Кудукско-Зарафшанско-Навоийского промышленного комплекса большая группа участников была отмечена Государственными наградами, а Зарабу Петросовичу было присвоено звание Героя Социалистического Труда.
1970г. Группа сотрудников НГМК, отмеченных Государственными наградами. Сидят:слева-направо седьмой - З.П.Зарапетян. Справа-налево четвертый - Л.Б Бешер-Белинский.
Я не помню, чтобы Зараб Петросович в те десять лет, что я работал под его руководством, надолго отлучался . Мне кажется, что он ни разу не был в трудовом отпуске, Он, конечно, уезжал по делам в Ташкент, Москву, но не надолго. Не любил он и отпускать в отпуск своих подчиненных, на которых надеялся и опирался. Руководители производственных подразделений и строек не могли планировать время своего отпуска, это вызывало определенную напряженность в семье, недовольств супруги и прочие эмоции. Да, в отпуск уходили не каждый год. А когда, наконец, получал "добро" на отпуск, то следовало как можно быстрее улетать, пока не передумал. Правда, тут же находились и путевки в санаторий и для супруги, из какого то резерва. Были и другие консервативные черты характера Зараба Петросовича, Например, он очень отрицательно воспринял моё решение отпустить усы, или носить берет, когда я был главным инженером в Уч-Кудуке, выражаясь
" Ну что за главный инженер с усами!?"
Но я не поддавался его замечаниям и это никак не отразилось на характер отношения ко мне. В то же время Зараб Петросович очень внимательно относился к своим кадрам, запоминал просьбы, с которыми к нему выходили , особенно бытового характера, всегда старался помочь в нестандартных ситуациях, защищал от преследований бюрократических аппаратчиков. Напомню несколько эпизодов, касающихся лично меня и моей семьи, но уверен, что подобное могли бы рассказать и многие, работавшие с Зарабом Петросовичем.
В апреле 26-числа 1966 г., в восемь утра я был вызван в кабинет и Зараб Петросович меня спросил: --"А кто у тебя в Ташкенте?" Отвечаю: " Мама, родители Юлии и наш старший сын с ними". "В ташкенте произошло сильное землетрясение" -- говорит он мне , "Вылетай немедленно".
Так я уже через 8-9 часов от момента происшествия оказался в Ташкенте, где действительно дома, в которых проживали родители Юлии на ул. Энгельса и моей мамы на улице Туркестанской, как и многие другие, оказались не пригдными для проживания. Я имел возможность пройтись по многим улицам тогдашнего центра города и увидеть многие результаты стихии, но главное, что меня поразило, так это то, что городские и Республиканские власти сумели очень оперативно и чётко провести необходимые действия по обеспечению немедленного возведения палаточных объектов, где разместились и жители пострадавших жилых помещений, и медицинские пункты, временные лечебные учреждения, пункты приготовления и раздачи пострадавшему населению продуктов питания и горячей пищи. По городу передвигались сотни патрульных групп в составе представителей милиции и военных . Не было никакой паники и случаев мародерства, краж. Наоборот, царила атмосфера благожелательного отношения граждан друг к другу на фоне произошедшего несчастья. Думаю, что будет правильно напомнить ныне живущим о том, что вся Страна, все Республики откликнулись на обращение Правительственных и Партийных органов Узбекистана, оказали практическую помощь в восстановлении, строительстве новых зданий и сооружений и улучшении условий жизни Ташкента высокими темпами, при значительном улучшении архитектуры и качества работ.
Именно Зараб Петросович, лично на следующий день после произошедшего со мной, (тогда начальника Предприятия П/Я 12 Сабырсай), в июне месяце 1966 г. несчастного случая, при котором от взрыва заряда взрывчатки я получил проникающее ранение левого глаза и сильное сотрясение мозга и на скорой помощи доставлен в специализированную клинику в г. Самарканде, приехал ко мне. Ведущий врач-профессор решил удалить глаз после некоторого улучшения моего состояния от сотрясения мозга. Но Зараб Петросович не согласился на такой исход и принял решение немедленно отправить меня в Москву. Как в кино, я в сопровожении медицинской сестры от МСЧ и ст. нженера горного отдела Комбината Юрия Ефремова, был последовательно на носилках в "скорой" отправлен в аэропорт Самарканда, на самолете в Москву, здесь меня встретили на "скорой" и доставили прямо в глазную клинику им. Гельмгольца, ночью же обследовали и через сутки под руководством профессора Р.А. Гундаревой сделали операцию, сохранив глаз, но без зрения. С этим живу и по сей день, сохранив зрение в правом глазу.
Ранней весной 1968 года, я уже во второй раз работая заместителем начальника горного отдела комбината, был приглашен к начальнику ЖКХ г. Навои и он вручил мне ордер на вселение в освободившийся коттедж в поселке строителей. А было это потому, что еще в апреле-мае 1966 г., после землетрясения в Ташкенте, я высказал Зарабу Петросовичу просьбу выделить мне коттедж, чтобы забрать из Ташкента родителей супруги. Зараб Петросович ничего не ответил мне на просьбу и я уже и забыл об этом, считая, что не достоин такого события. А оказалось, что Зараб Петросович помнит,отдал распоряжение о выполнении моей просьбы и при освобождении , мне коттедж выделили. Думаю, что достаточно фактов .
Конечно, темп и режим работы и жизни которыми жил и работал Зараб Петросович, в ногу с ним большинство его соратников и подчиненных, а вмете с ними и многие молодые специалисты, не всем нравился, некоторые не выдерживали были вынуждены или добровольно уходить, или быть уволеными.
Не могу, с болью в сердце, не рассказать о весьма неприятных событиях в жизни этого железного человека, которые он достойно пережил, не сдался , не скис, не обиделся, а через несколько месяцев болезни и безделья снова включился в водоворот эпопеи по строительству важных объектов вновь созданного Института ядерных исследований.
Так что же было и были ли уЗарапетяна недоброжелатели, враги?? Конечно же ДА! А почему?:
Имею основания утверждать, что Зараб Петросович очень не любил зацикленных бюрократов из числа непроизводственных служб аппарата Министерства, местных, областных и Республиканских советских административных органов власти, считавших своим долгом обязательно выудить любые недочеты в работе Комбинатских служб и подразделений и обязательно быть принятыми по этому поводу лично Зарапетяном. Я был свидетелем таких встреч, когда такие "проверяющие", получив полное и обоснованное объяснение, вынуждены были отказаться от претензий и уходили, в заключение, весьма раздраженными и неудовлетворенными.
Созданный на базе Комбината Навоийский промышленный комплекс, растущие при нем города и поселки, развитие инфраструктуры на громадной территории влияния явно тянул на создание в составе Республики Узбекистан еще одной области -Навоийской ( в будущем так и произошло). Это никак не устраивало Руководства Партийных и Советских органов Бухарской области, куда входили все ( кроме Советабада) предприятия комбината и партийные организации. Это значило, что удельный вес и влияние Бухарских боссов в Республике значительно снижался. А тем, кто жил и работал в те годы хорошо известно , как шло негласное "соревнование" областных органов за такое влияние.
Немаловажными были и просто человеческая зависть авторитету и успехам Зараба Петросовича.
Именно эти факторы явились причиной разгоревшейся и раздутой кампании преследования личности Зараба Петросовича на основании письма-жалобы группы сотрудников комбината, недовольных "крутым нравом" директора комбината. Жалоба была быстро раскручена до всесильного КПК КПСС ( Комитет партийного контроля)). А перед аппаратчиками этого Комитета, руководимого известным Пельше, даже такие уважаемые крупные руководители и весьма заслуженные деятели как Министр среднего машиностроения СССР Е.П. Славский, Первый секретарь КПУз Ш.Р. Рашидов "взяли под козырек" и не вмешались в происходящее. По счастью, весьма доброжелательные Зарабу Петросовичу сотрудники ( не официальные власти) смогли находящегося в прединфарктном состоянии Зараба Петросовича отправить в Москву. Он не оказался на известном закрытом ( секретно) заседании бюро Бухарского областного комитета КПУз в июне 1971 г. и его персонального дела рассмотреть не удалось, хотя и намечалось. На вся атмосфера заседания, рассматривавшего результаты работы комиссии КПК, была сознательно направлена на безусловное и однозначное осуждение деятельности директора комбината Зараба Петросовича Зарапетяна в вопросах жесткого и несправедливого отношения к подчиненным кадрам, нарушениях финансовой дисципплины, причем без крнкретных фактов, звучали даже обвинения в том, что он незаконно имел государственные номерные знаки на служебном автомобиле с нолями в конце , хотя и это было неправдой. Такая привелегия предусматривалась только первым лицам областных партийных и советских органов!? Смешно!! Могу однозначно сказать, что будь Зараб Петросович на этом заседании, то был бы исключен из рядов КПСС со всеми вытекающими последствиями. Утверждаю это потому, что был участником этого заседания. Такая "практика" поведения аппаратчиков партийных и советских органов была присуща в те времена и мы знаем многие подобные факты, достаточно вспомнить "Узбекское дело..." и развенчание после 24-летнего пребывания Первым секретарем ЦК КПУз Шарафа Рашидовича Рашидова.
Но, уже через несколько месяцев страсти улеглись, руководство Министерства разобралось в надуманных делах, был отменен ранее изданный приказ.
В декабре 1972 года Распоряжением Президиума АН СССР З.П. Зарапетян назначен на должность заместителя директора по капитальному строительству вновь созданного по Постановлению Совета Министров СССР - Института ядерных исследований Академии наук СССР. Он возглавил проектирование и сооружение ядерно-физических комплексов Московской мезонной фабрики в г. Троицке и подземных научных комплексов Баксанской нейтринной Обсерватории на Кавказе. Трижды Зараб Петросович приглашал меня перейти на работу в его ведомство, но я не дал согласия - вся моя семья и родители уже собрались в Ташкенте и я предпочел остаться на работе, связанной с дальнейшим строительством и развитием НГМК.
За успешное завершение строительства подземных лабораторий и досрочный физический запуск уникального нейтринного телескопа З.П. Зарапетян был награжден третьим орденом Трудового Красного Знамени. Продолжая работать в должности заместителя директора ИЯИ по капитальному строительству, он внес большой личный вклад в строительство не только объектов Московской мезонной фабрики, но жилищных, социально-бытовых и культурно-просветительных объектов в городе Троицке.
Мне посчастливилось быть приглашенным и принять участие в 80-ти летнем юбилее Зараба Петросовича ( февраль 1994г.) и на официальном вечере, устроенном в Подмосковье , и в более дружественной, свободной от официальности обстановке в его скромно обставленной квартире на ул. Горького в Москве в день юбилея и последующем дне. Удивляло, как этот мужественный, преданный всю жизнь делу человек очень скромно принимал и пытался ограничить переходящие иногда в устах приветствующих "елейные, заискивающие" выражения, как в своем уже весьма зрелом возрасте он достойно общался со своими бывшими, но более молодыми сослуживцами!.
1994г.26 февраля. В квартире Зараба Петросовича. С. Львовский, Н. Воробьёв, Зараб Петросович, Л. Бешер-Белинский, Э. Оганезов.
Да это был действительно Человек -легенда! Да, это ОН мог, наряду с напряженейшими обстоятельствами в битве за освоение богатств в пустыне, находить возможность заглянуть в магазин, пообщаться со стоящими в очереди женщинами и оценить, как и чем снабжают трудовой люд и членов их семей! Да, это ОН мог добиваться выделения средств и строить нужные для живущих стадионы, бассейны, дворцы культуры , пионерские лагеря и другие социально-бытовые объекты, зачастую по объемам и архитектуре превышающим действующие Правила и нормы ( СНиП)! Да, это ОН сумел преодолеть всевозможные сомнения скептиков. создать в труднодоступном, горном, но красивейшем районе Джизакской области зону отдыха "Бахмал", упорно прививать, несмотря на сопротивления, возможность и необходимость проводить отпуска и с семьей в этой зоне, в которую со временепм уже нельзя было приобрести путевку! Да, это ОН сумел сколотить многотысячный коллектив НГМК со своими традициями стойко, смело и немедленно преодолевать все преграды для выполнения поставленных целей! Да, это он воспитал целую плеяду специалистов-организаторов, ставших резервом на выдвижение в руководители крупных строек и предпрятий!!
Мне повезло . что довелось поработать, общаться , многому научиться у Зараба Петросовича Зарапетяна, мне повезло активно работать и с его приемниками - последующими директорами НГМК , которых могу назвать и товарищами - незабвенным Героем Труда Анатолием Анатолиевичем Петровым, ныне здравствующим Героем Узбекистана Николаем Ивановичем Кучерским, достойно продолжившим дело, начатое Зарабом Петросовичем!!
"Да непомеркнет память о легендарном Человеке-Легенде Зарабе Петросовиче Зарапетяне!! Аминь!"
Л.Б. Бешер-Белинский ( Леонид Бен-Шир)
Ветеран НГМК, ветеран Атомной промышленности и энергетики России, Лауреат Государственной премии СССР, Заслуженный инженер УзССР.
