Мистер Смит приехал, чтобы жениться на моей бывшей жене. В Америке мистеру Смиту объяснили, что русские женщины ласковые любовницы, хорошие хозяйки, и всегда покоряются мужчине. Последнее обстоятельство мистеру Смита показалось особенно важным.
Это сватовство было мне на руку, поскольку жена моя, несмотря на три пощечины, подаренные мне не прощание, полгода назад, после моего возвращения из Америки звонила ежедневно и вела задумчивые разговоры о том, чего все равно уже не может быть никогда.
Поведение ее меня пугало. После трех пощечин, полученных на вокзале, я счел себя свободным от обязательств и преспокойно развращался в Америке, чувствуя себя опять молодым и свободным. Кроме того, в июле жена прислала письмо с просьбой найти ей в Америке жениха, что я легко и красиво сделал, обнаружив мистера Смита в архиве Смитсоновского Института.
Там мистер Смит уже 12 лет изучал русскую душу.
Всем известно, что русскую душу изобрели французы. Так они пытались снять культурный шок, полученный от волны эмигрантов, хлынувших в Париж после революции. Очень кстати подвернулся Достоевский, и дело быстро пошло на лад. После войны приоритет изучения русской души перешел к американцам. Подростком мистер Смит прочел Идиота, и попытки продраться сквозь смысловые дебри этого величайшего романа извилистыми путями привели его в архив Смитсоновского Института. Маленький и гнусавый, он в течение 12 лет священнодействовал за пятым столиком у окна, где я, в конце концов, его и обнаружил.
В течение последующих пяти дней мистер Смит узнал и полюбил мою жену. Личное знакомство я назначил на середину октября. И в середине октября мистер Смит приехал.
"Он приехал" - сказал я в трубку, когда позвонила жена и вместо "здравствуй" сказала: "Я поняла, почему мы разошлись".
"Кто?" - спросила она, и голос ее треснул
"Мистер Смит" - ответил я - "Он живет в "Москве", и завтра ты приглашена на ужин".
"Черт, - сказала жена, - какой же ты все-таки мудак", - и повесила трубку.
Это было несправедливо. Во-первых, она сама просила найти ей мужа в Америке, во-вторых, всю волнительную переписку с мистером Смитом она вела самостоятельно, в третьих, приглашение посетить Петербург также последовало от нее лично. Это было несправедливо, но мы всегда были несправедливы друг к другу, поэтому я почистил зубы и пошел спать.
Следующая неделя была проникнута восхитительным одиночеством, никто не звонил, телевизор был сломан и, наконец, включили отопление. Я даже подумывал завести кошку, когда в дверь позвонили. Это были они - моя восхитительная жена в беличьей шубе и мистер Смит в китайском пуховике. На улице было + 6. Шел дождь, а они мокрые и счастливые ввалились в мою квартиру, чтобы поделиться своим счастьем. Я посмотрел на жену, и мне стало завидно, я слишком хорошо знал это выражение лица. Без сомнения она была влюблена.
"Я влюблена" - сказала она и поцеловала меня как сестра. Это не было притворство, это был самый настоящий сестринский поцелуй, я это почувствовал, и мне стало обидно.
"Быстро ты" - сказал я, и посмотрел на мистера Смита с пренебрежением. Маленький и вспотевший он улыбался мне как богу, подарившему ему вторую жизнь.
Потом мы пили вино на кухне, Жена гладила мистера Смита по руке, она и вправду стала ласкова и покорна. Я хотел спросить, не стала ли она еще и хорошо готовить, но постеснялся.
"Я так люблю его", - сказала она, когда мистер Смит пошел в туалет. "Если он скажет "брось все", я брошу и уеду"
"Я так люблю ее", - сказал мистер Смит, когда жена пошла в туалет. "Если она скажет "брось все", я брошу и уеду"
Потом они ушли, и я стал слушать радио. Потом я спал.
Отзвуки бурного романа изредка долетали до меня, материализуясь в телефонные звонки друзей.
"Что ж ты?" - неизменно заканчивали разговор наши общие с женой друзья
"Молодец, что сплавил эту стерву", - говорили мои друзья по прежней холостяцкой жизни
"Ну ты и дурак", - сказала мне моя сестра, позвонив однажды в полтретьего ночи и едва справляясь с икотой.
"Хорошо, что у вас не было детей" - сказала мама.
Друзья жены не звонили ни разу.
Через неделю позвонила жена. Она плакала. "Что случилось?" - спросил я. "Он уехал, - ответила она, - он сказал, что любит меня больше жизни, что отдаст мне все, что я ни попрошу, что я придала смысл его существованию"
"Так в чем же дело?" - спросил я
"Он сказал, что не умеет любить, что он сделает меня несчастной, что он недостоин меня и всегда будет верен мне. Что это, Саша, откуда это?"
"Загадочная русская душа" - ответил я, - "Не плачь. Мне кажется, я понял, почему мы разошлись"