Чистое, ясное, радостное, не отягощенное заботой о завтрашнем дне, и тем как я выгляжу в глазах начальства, состояние. Да уж... А что мы имеем? Ну, в общем, вы знаете это и без моих комментариев. Вместо солнечного пляжа и теплого моря, с его сливающегося с синевой небес горизонта, вместо безмятежности и неги под ласковыми лучами солнца, грязная дорога по темным улицам. Проезжие машины, брызгающие жижей из мокрого снега и всякой гадости. Дома все уже просто никакое от непрестанного в нем вращения, и видишь только пятна на потолке или стенах, или течь из крана. Супружность из нежной дружбы превратилась в тягостную необходимость. Работа она и есть работа, моментами ничего, а так, тотальная мечта об отпуске. Шумные дети, грязная политика, борьба за телевизор в редкие минуты не занятости по хозяйству. Ну, повбывав бы. Это на поверхности. Потому как не всегда зима и слякоть, и не всегда двухкомнатная квартира на окраине. А "невыносимая легкость бытия" как бы всегда тут, всегда рядом. И томится человек, хрен знает чего и о чем. Ну и правильно, что томиться. А то, что ж оно было бы с той человечностью, если бы так просто можно было бы "отмазаться" от себя, от этого тягостного беспокойства и неудовлетворенности, которые "достают" и самых обеспеченных с той же легкостью и непринужденностью, что и последних одичавших бомжей, Да и то. У бомжа хоть надежда есть, что возрадуется, получив теплое местечко, где нить в подъезде или электричке. А пойди, обрадуй чем, кого нить из первой десятки, сотни или тысячи по состоятельности. Но, по существу, это и не важно, возрадуется человек или нет иногда. Конечно, иногда радуются даже попугаи. Я же говорю о состоянии легкости, непринужденности и вдохновения, которые и есть переживаниями состояния свободы. Как и в случае с болезнью, человек старается устранить симптомы, не зная причины.
Кратко мы может отметить, что возможны два состояния сознания - отягощенное и безмятежное. Конечно же, на эти полюса навешано всего, не меряно. Но под всем этим разнообразием переживаний и эмоциональных всплесков, там, в глубине моей личности, звучит один из этих двух тонов - минор или мажор. И точно также как существует бесконечно много музыки, что в миноре, что в мажоре, точно также существует тьма людей с минором в глубине, и гораздо меньше людей с мажором. Если вы думаете, что иногда по жизни "пробивает" одно, иногда другое, то мы с вами говорим о разных вещах. Тональность, что в музыке, что в живописи, что в жизни, у каждого произведения одна единственная. Хотя, конечно, в этой тональности изобразить можно всякое - от казни младенцев, до всемирного ликования. Так что мы о нашей отягощенности и безмятежности. Если кто ходил по настоящему в горах с рюкзаком, наверное помнит то состояние легкости и полета, которое наступает в момент, когда сбрасываешь с себя эту жуткую тяжесть, которая, кажется, давит на тебя уже целую вечность, начиная с утра. В первые моменты такое ощущение, что ты взлетаешь, легкость прямо таки неимоверная. Конечно, все быстро возвращается на круги своя, но сравнение, как по мне, показательное. Ну, может только для туристов. Конечно, когда тащишь на себе тот рюкзак с жрачкой и одеждой, то многое, как и по жизни вообще, проплывает перед твоим мысленным взглядом. И можно отвлечься на приятный разговор, или на окрестные красоты. Но то по началу и не надолго. Далее только терпение и надежда, что когда ни будь ты, таки, сбросишь с себя эти тяготы походной жизни, и воспаришь над собой, хотя бы в минутном, иллюзорном взлете. Хотя вот с туризмом все оказалось просто. Пуховый спальник и мешочек дзампы, суммарно килограммов 5, облегчили давление окружения просто до неприличия. Но как быть с той жизнью в целом. Что тут выбросить или поменять, что бы можно было бы хоть окрестности как усмотреть, не будучи придавленным тяжестью забот и смутного беспокойства, местами перерастающего в раздражительность и истеричность. Но от тяжести точно невозможно отвлечься. Можно лишь увлечься чем-то другим. Вспоминается дзеновская притча о несчастном, который убегая от тигры, пытался спустится по лиане в пропасть. Но радость была недолгой, поскольку на дне пропасти его уже ждал вожделеющий дракон. В притче этот несчастный, для разрядки ситуации, принялся созерцать красоту чего-то перед его лицом. Некоторые говорят, что это была земляника, и он ее пытался съесть, хотя руки были заняты удержанием себя на лиане, другие - что просто ею любовался, на свой японский манер. Дело конечно темное, как вообще все, что касается китайцев. Но на то он и дзен, что бы никто ничего не понял, но все напряглись. Вот и мы, уже просто устали от напряжения, потому как тигры и драконы обыденной жизни так и не собираются нас покинуть, а болтаться на той лиане, с практически связанными руками, тяжело и противно. Прям до омерзения. Наверное, тот мастер, который удумал ту жуткую историю, под тигром на верху имел в виду прошлое, а драконом в низу - будущее. А настоящее в том, что ты висишь на руках, уцепившись за лиану и перед твоим лицом, туда-сюда, проносится вкусная малина-ягода. Атас. И это первое что приходит в голову. Пацаны, атас. Атас, потому, что, кажется, нас дурють. Дурють потому, что подсовывают очередной смазливый иероглиф, несомненно, имеющий эстетическую убедительность, но явно поверхностное измерение. Потому как, и прошлое не осталось где-то там, хрен знает где, и не угрожает оно нам оттуда лютой смертью через растерзание, как и будущее не пытается вожделенно проглотить нас без суда и следствия. А все эти ужасы, это отражение на плоскости некоей траектории, которая и кажется траекторией только потому, что спроецирована на плоскость. А по существу речь идет о состоянии, которое и может быть развернуто в любую возможную траекторию. А плоскостное мышление говорит, что возможна только одна траектория, один трэк, потому как видит ее как прошлое. А уже из этого жесткого прошлого, не менее жестким образом всплывает будущее. Это как думать, что причиной завтрашнего дня является вчерашний день. А сегодняшний, только смена караула. И потому он всегда лишь средство, ступенька к будущему. Но у человека, то, от чего оттолкнулась его толчковая нога, вовсе не определят то, куда она приземлиться. Не ноги определяют направление, и не прошлое или будущее. А движемся мы по жизни, как пьяный по околотку, хаотично и бестолково, и, в конечном итоге, так никуда и не приходим. Потому как просто некуда. И больше средств, для достижения счастья, чем те, что есть сейчас, у меня никогда не будет. Получается, что то счастье, как и свет и свобода, они всегда при нас. Как и состояние Будды. Но при нас еще и все наши несчастья, тяготы и заботы. И получается, что нам не надо добиваться просветления и реализации Духа, они и так тут и всегда. Наша задача в том, что бы избавиться от иллюзий, создающих дикие проблемы и беспокойство. Ну, на очень теоретическом, по немецкому добротном уровне, это звучит как утверждение необходимости реализации единства бытия-в-себе и бытие-для-себя. Как призыв к реализации Духа согласно его понятию, через единство сущности и существования. Или по проще - наше существование должно соответствовать нашей сущности, и это будет реализация себя, согласно своему понятию. Короче жить надо "по понятиям" а не как полные "отморозки", которым и мера то, до первого прокола. Ну и дальше уже все просто. Смотришь, что в тебе по понятиям, а что без понятия. Все что по понятиям оставляешь и лелеешь, а что без понятия все нафиг, и еще раз нафиг. Другими словами, все, что от саттвы - это по понятию, это наше, а что от раджаса с тамасом - это все от лукавого и все должно быть твердо и бескомпромиссно отброшено, как классовый враг и не кошерная пища. Но скажут что, мол, не все так уж просто. Вот нашел я в себе тот тамас, который притаился за моей тупостью, леностью и сонливостью, и что? Он жеш не свалит от меня токо потому что я его усек. Но где ж гнездиться этот самый тамас? Ну и как все остальное в двух составляющих моей личности в - теле и в убеждениях. А раз так, то я должен разобраться, как попадает тамас в мое тело, и что у меня за такие убеждения и вытекающие из них ценности, что делают меня как личность тупым и ленивым. Тело, поскольку оно по определению тело пищи, формируется через пищу и потому с этим можно разобраться посредством подбора соответствующих продуктов. Раджастических и саттвичных. Что это за продукты можно найти в любой попсовой книге по йоге. Мне сча обломно это изображать. Соотношение между этими видами конечно строго индивидуально, и тут надо проявить сообразительность и быть внимательным.
Но с убеждениями дело обстоит гораздо хуже. Тут тебе и картина мира, и контроль над умом. И потому, видимо, человечество еще со времен Аристотеля, который уже жаловался на обилие разных диет, пытается подменить понятие духовности, понятием здоровья. Потому как тут все просто и вкусно. И, как сегодня еще принято говорить, - сексуально. А вот мышление совсем не сексуально, и не вкусно. А что до простоты, то оно далеко не просто.
А все так обнадеживающе складывалось. Счастье вот оно, казалось бы, рядом. Можно сказать, прям в кармане лежит. А вот достать его оттуда дело совсем не простое хотя и возможное. "Но по пять и вчера. А сегодня по три, но мелкие".
Вот на этой оптимистической ноте и закончим пока наши увещевания свободы, переведем пока дыхание, и если Бог усподобит, мо таки прикончим как ту гидру контролируемого мышления.