В принципе, большинство из нас любят поговорить. Некоторые, любят слушать, но чаще все же говорить, рассуждать, философствовать на разные темы. Можем трепаться о тряпках, сплетничать о знакомых, сочувствовать чьим-то неприятностям. Иногда говорим о БОЛЬШОМ, иногда даже о ВЕЛИКОМ... Пытаемся решать мировые проблемы, как будто нас кто-то просит решать их. Никто нас не спрашивает, но мы все равно пытаемся спасти человечество, и каждый старается как умеет, на свой лад... А человечество продолжает делать свои добрые и не очень, а иногда и совсем плохие дела, и плевать ему на наши разговоры...

Более молчаливого человека, чем Мэри, я не встречала. Из нее вытащить слово очень тяжело, и ты моментально чувствуешь неловкость, что морочишь ей голову со своими глупыми вопросами. Она вежливо отвечает, но глаза у нее не выражают никакого интереса к разговору. Она рассматривает свои руки, испачканные краской, наверное, для того, чтобы не иметь контакта с твоими глазами. Все, о чем ее спрашивают, давным-давно сказано через кисти и краску, и ответы на вопросы легли примитивными линиями и цветом на дешевые холсты, в дешевых рамках. Все ее работы стоят, почти круглый год, во дворе, прямо на траве, под дождем и под солнцем; часто лежат почти под ногами, когда ты бродишь по тропинкам этой маленькой сказочной страны. Я уверена, что ангелы берегут каждую ее работу. Сколько бы раз я не заходила к Мэри, картины не выцветают, рамки не рассыхаются и стекла на них не бьются...

Если бы она была моложе и худее, и одета в длинное платье, можно было бы сказать, что это Офелия, с легким помешательством в глазах... Но она в возрасте, довольно полная, небрежно причесана, старые джинсы и майка, все в краске и давно требуют стирки. Она живет на задворках своего царства. Сказать, что живет скромно, - ничего не сказать. Она ютится в комнатушке, в которой скромность убранства соперничает с монашеской кельей, в конце двора, в каком-то закуточке. Все остальное время она живет в своем мире. В мире русалок, рыб, морских коньков, цветов, в мире, где она, наверное, очень разговорчива и открыта, и мы никогда не узнаем их тайных разговоров...

Ее наивные рисунки покоряют тебя своей непосредственностью и чистотой. Конечно, сразу же приходит в голову, что если не знать, кто их рисует, можно подумать, что это ребенок, которому очень нравится играть с красками. И только присмотревшись к ее работам, понимаешь, что за детскостью кроется потрясающий по своей лирике примитивизм, в котором столько любви и ласки к человечеству...

Люди с удовольствием покупают ее работы, которые, кстати, не дешевы. На рамке "Жених и невеста" приклеен ярлык: девятьсот долларов. Конечно, есть работы и дешевле, ценой пятнадцать, двадцать долларов. А к чему я о деньгах? Ведь любая работа - бесценна и для художника, и для желающего купить эту работу - первый вложил душу, а второй увидел.. Так что речь не о ценах. Все деньги, заработанные на своих картинах, Мэри жертвует малоимущим матерям-одиночкам. Она покупает детскую одежду, памперсы, еду, одеяла, короче все, что необходимо для детей. К ней любая нуждающаяся мать может прийти в любое время и получить помощь.

Бродя по закоулочкам, мы с мужем увидели дверь, где была прикреплена мезуза.*

- Ты - еврейка? - спросила я Мэри.

- Нет, я - христианка-евангелистка. Мы очень много помогаем деньгами евреям, выходцам из России. Мы любим Израиль. Мы любим Иерусалим.

Это был единственный момент, когда она посмотрела мне в глаза...

Я знаю эту женщину уже три года. Она узнает меня. Я иногда что-нибудь покупаю, и всегда кладу несколько долларов в ящик для тех, кто нуждается. Я бы так хотела купить" Жениха и невесту" но, к сожалению, это очень дорого для меня. Так хочется надеяться, что найдется богатый американец, который увидит КРЫЛЬЯ за спиной Мэри...

* Мезуза - религиозный атрибут в иудаизме, который прикрепляется к двери на входе в дом. ю.

Связаться с программистом сайта

"Заграница" Путевые заметки Это наша кнопка