Как безнадёжно "рыбьим" криком кричать, задыхаясь!
Взгляд направив на окон глазницы, ногтем скрестись в дверь приоткрытую, с надеждой быть услышанным...
И пахнЁт на тебя из дверной щели вежливым равнодушием, а иногда, и попыткой - понять крик твой рыбий...
И какое там, за дверью, облегчение и чувство виноватой, тайной радости:
- Господи! Какое счастье, что не со мной...
А даже если, одна из дверей откроется настежь, впустит в дом, замЕчется от желания посочувствовать, деловито попытается развести руками и словами проблемы твои,то сразу понимаешь - никогда не удасться обьяснить доброжелателю: тщетны, тщетны их попытки... и тщетны надежды твои...
Он, доброжелатель, великий "теоретик-утопист", пытающийся нарисовать тебе, а заодно и себе, картинку. Так легко рисовать желаемое!
А в желании помочь советом,- только розовый цвет! Только розовый!
И голос его, в отличие от твоего "рыбьего", - громкий и оптимистичный. Розовый и громкий!
А твоя беззвучная, тайная правда - цвета дёгтя. И ты стесняешься запачкать это "розовое", и знал ведь, знал! Ещё до попытки была понятна бесполезность и беспомощность стонов твоих.
Но так хотелось попробовать: а вдруг! А вдруг! Случится чудо, и всё встанет на свои места. Одно, только одно мудрое слово, услышанное в ответ на твой беззвучный крик отчаяния, и отойдёт безысходность, и обесцветится жестокая правда...
Но в чудо верят только сочувствующие тебе. Им так легче. Им так хочется. Они могут ошибаться, и могут позволить себе такую роскошь - нарисовать картинку. Составить теорию "КАК НАДО".
Они с готовностью рисуют "розовое". Иногда с уверенностью, а чаще с опущенными глазами и тайным сомнением, которое пытаются от тебя скрыть.
Перечеркнуть эту розовость "дегтярно-чёрной" правдой, крест-накрест - твой удел...