Как только освободился от проблем с выдачей зарплаты, то сразу пошёл в издательства нескольких республиканских газет, редакции которых меня хорошо знали во время участия в различных литературных, поэтических, сатирических и шаржевых конкурсах в их газетах. Так что мои рекламные объявления в строжайшей секретности о сохранении тайны адреса автора рекламных объявлений были все приняты и уже на следующий день были опубликованы с последующим повторением до конца марта месяца.
Мне оставалось только ждать, какова будет реакция, на печать моих объявлений, со стороны читателей нашей республики.
Результат превзошёл все мои ожидания. Через два дня мой почтовый ящик на почтамте был забит письмами до самого верха. Только во время первой выемки оказалось несколько сот писем. Читать все письма не было никакого смысла.
Так как для этого нужно было прервать работу и заняться изучением писем, от которых, возможно, что ещё не будет никакой пользы.
Не говорю уже о прибыли, потому что по адресам авторов писем можно было подумать о том, что они просто вычисляют меня для своего будущего обогащения за мой счёт. В таком случае, мне нужно прекратить ходить на почтамт, иначе меня авторы писем вычислят.
После того, как сделал подобные выводы с письмами, решил позвонить в американскую фирму "Ле Монти, Лтд." и спросить Леона Гандельмана, что мне делать с письмами, которые написаны в его адрес.
Леон Гандельман сказал, что когда буду лететь за образцами его товаров в Москву, то могу захватить письма, адресованные ему для последующего изучения этих писем. Мы так и договорились с ним, что встретимся первого апреля в воскресенье. Это был для меня самый удобный день. В этот день фирмы с/п "Расма" и "Бурда-Моден" не работают. Весь день могу посвятить американской фирме "Ле Монти, Лтд.". В понедельник, работа с фирмой с/п "Расма". Вторник, встреча с фирмой "Барда-Моден".
Среда, встреча с нидерландской фирмой "Хантер Даглас". В четверг и в пятницу непредвиденные встречи с представителями зарубежных фирм. В пятницу вечером, вылет обратно домой в Душанбе. Думаю, что одной недели на все мне вполне хватит. Нечего зря болтаться по Москве. Надо больше внимания уделять семье и работе на месте.
Конечно, мне нужно было все рассчитать до мелочей, чтобы не было подобных проколов после командировки, как это случилось в последний раз. До наступления весеннего праздника "Навруз" переговорил со всеми бригадами насчет зарплаты. Большинство склонились к тому, что бригадиры откроют счета в республиканском сбербанке, куда буду перечислять все зарплаты.
Дальше они всей бригадой будут приходить один раз в месяц в не рабочее время в сберегательный банк и получать от бригадира там свою зарплату. Это удобно будет для всех. Тем более что все бригады численностью не больше десяти человек. Так что они не создадут никакой проблемы в получении зарплаты прямо в сберегательном банке.
Могут заходить к столику за деньгами по одному человеку. В крайнем случае, сядут на свои машины и уедут в другое место.
До конца марта месяца дал распоряжение государственному банку Таджикистана перечислить зарплату по счетам бригадиров на день зарплаты, который выпал на пятое апреля 1990 года, это четверг, а в пятницу в конце дня бригадиры получат вместе с бригадами свои деньги. В самый раз, конец недели.
За два выходных дня, каждый сумеет определить место деньгам, положить их обратно на свой счёт в сберегательный банк или оставить деньги дома. Например, у меня деньги половина лежит дома, другая часть в сбербанке.
В свободные рабочие дни, которых у меня фактически не было, ездил на ювелирную фабрику, где мне подготовили новые образцы ювелирных изделий, которые обещал привезти в фирму "Бурда-Моден".
Затем ходил рядом с "Зелёным базаром" в объединение "Памиркварцсамоцвет", где закупил образцы драгоценных и полудрагоценных камней, которые не успел показать зарубежным фирмам, так как подарил их своим двойняшкам, Александру и Александре.
Теперь нужно было устранить пробел, показать образцы драгоценных и полудрагоценных камней заинтересованным фирмам, которые работают в сфере ювелирных изделий. Может быть, этот ход с ювелирными изделиями пойдёт в моем бизнесе, и открою ювелирный цех? Все вроде шло хорошо, но вот с наличными деньгами для образцов товаров американской фирмы "Ле Монти, Лтд." у меня была проблема.
Получилось так, что у меня дома и на работе не было купюр достоинством по сто и пятьдесят рублей, которые можно было бы рассовать во внутренние карманы костюма и спокойно довести до Москвы.
Там сразу отдать их Леону Гандельману. Однако, эта проблема оказалась и в государственном банке Таджикистана. Там были купюры достоинством от одного рубля до десяти.
Никаких других купюр не было. Мне пришлось, на образцы товаров, взять деньги из государственного банка Таджикистана, на сумму восемьдесят семь тысяч рублей в мелких купюрах, которые с трудом поместились в моем большом кейсе, купленном в Гонконге.
Мне тут же пришлось оформлять необходимые документы на сопровождение этой суммы из аэропорта Душанбе в аэропорт "Домодедово" в Москве, в качестве ручной клади.
Так как в противном случае мои деньги могли арестовать до следующего разбирательства. Что-бы быть окончательно уверенным в провозе этой суммы денег наличными, мне понадобилось уговаривать Юрия Филимоновича, оформить мне документы на провоз этих наличных денег на приобретение необходимых механизмов для министерства строительства Таджикистана.
После долгих колебаний, Юрий Филимонович, все же рискнул пойти на эту авантюру. Ведь часть товаров из Москвы вёз и для его министерства.
- Если сбежишь с такой суммой, то меня сразу с треком уволят. - сказал министр, подписывая документ.
- Юрий Филимонович! - возразил ему. - Если бы хотел сбежать отсюда, то у меня было много поводов и предложений покинуть свою родину, но этого не сделал. Мая родина, это моя семья, которая для меня дороже всего. Так что тут в залог под эту сумму оставляю вам в Таджикистане самое дорогое, это свою семью.
Юрий Филимонович успокоился, но сказал, что с меня причитается, самое мало, так это хотя бы хороший импортный коньяк. Иначе в другой раз мне ничего подобного от министерства строительства не подпишет.
- Взятка будет обеспечена. - шёпотом, шутя, сказал, Юрию Филимоновичу. - Задание выполню со вкусом.
Юрий Филимонович засмеялся и показал мне кулак под самый нос. Понюхал его кулак, как это делали друзья моего детства в Избербаше. Юрий Филимонович вытаращив глаза от удивления ещё больше стал смеяться от такой моей реакции. Тогда ему коротко рассказал, что так поступали все друзья моего детства, когда нам по самый нос кто-то подносил свой кулак в знак не соглашения с нашим поведением.
Во время подготовки к новой командировки позвонил на главпочтамт, сообщил им номер своего абонентного ящика и сказал им, что в рабочее время никак не могу приехать за почтой. Поэтому пусть всю мою корреспонденцию оставят у дежурного почтамта. Когда у меня будет свободное время, то подъеду к дежурному и все заберу.
На почтамте согласились, но пожалел об этом сразу, как только увидел два мешка упаковки писем. Пришлось все это брать. Не бросать же на помойку все адресованные "Ле Монти" письма. В последний день перед вылетом упаковал все письма в огромный мешок, который специально взял в агентстве аэрофлота, чтобы в дальнейшем ко мне ночью не придирались во время регистрации билета на самолёт.
С Игорем Нисимовичем Полтиеловым договорился, что он меня в субботу отвезёт в наш аэропорт прямо от здания министерства строительства и в следующую субботу будет встречать из Москвы. С Юрием Филимоновичем договорился, что дежурный по министерству строительства впустит меня в мой офис, чтобы не вёз весь груз образцов товаров от американской фирмы "Ле Монти, Лтд." к себе домой.
- У меня к тебе есть одна просьба. - сказал мне, напоследок, Юрий Филимонович. - Это нужно для престижа нашего министерства. Рядом с тобой в салоне самолёта будет лететь один бизнесмен, которого зовут Рузимов Джалол. Он хочет, чтобы ты его познакомил там с иностранцами. Точнее, с иностранными фирмами.
- Там иностранцев столько же, сколько здесь русских. - удивленно, ответил. - Пусть он с ними знакомится.
- Понимаешь, этот человек родственник одного известного человека. - объяснил Юрий Филимонович. - Мы часто пользуемся его услугами. Так вот он впервые обратился ко мне с просьбой, чтобы помог его родственнику освоится в Москве. Дажлол Рузимов ещё никогда там не был. Он может просто заблудиться.
- Юрий Филимонович! Еду работать, а не экскурсиями заниматься. - возмущённо, сказал ему. - Времени нет!
- Тебе его никуда не нужно за собой таскать. - настаивал Юрий Филимонович. - Покажи ему какую-нибудь фирму, например, американскую "Ле Монти, Лтд," в которой он может купить себе дефицит. Больше тебе участвовать не нужно. У него есть номер проживания в гостинице "Россия". Деньги имеются. С большими деньгами он сам разберётся в московской обстановке. Ему нужно там купить какие-то иностранные товары.
- Хорошо! - согласился с ним. - Познакомлю с Леоном Гандельманом. Но как узнаю Разумова в самолёте?
- Он тебя сам знает. - ответил Юрий Филимонович. - Джалол Рузимов брал вам оба билета на самолёт, чтобы ты случайно не улетел другим самолётом в Москву или там не вышел без него. Так что он тебя найдёт.
- Ну, прямо детский сад. - засмеялся над приколом. - Можно подумать, что в Москву автобусы ходят. Могу ошибочно сесть ни на тот автобус. По той же причине там могу сойти ни на той остановке автобуса и не в том городе.
- Да, в общем-то, ты правильно говоришь, - тяжело вздохнув, сказал Юрий Филимонович, - но, что тут поделаешь, такие люди, эти азиаты, как маленькие дети, их нам постоянно учить надо. Особенно в перестройке.
Ни стал напоминать Юрию Филимоновичу, что он тоже по национальности бурят и относится к этим азиатам, которые, "как маленькие дети, их нам постоянно учить надо". Ну, это так, к слову вспомнил.
Ни буду же министра строительства учить. Ему уже дальше некуда учиться. У него взрослые дочки и внуки уже появились. Скоро Юрию Филимоновичу на пенсию идти. Это мне ещё надо учиться и учиться до самой пенсии.
Между тем, подошел день вылета в Москву. В этот день всю свою семью отправил в гости к бабушке, своей маме, чтобы семья дала мне отдохнуть перед дальней дорогой. Поэтому ещё до обеда выпил пару баночек пива в виде снотворного и завалился спать. Фактически, мог проспать до поздней ночи, так как Игорь Нисимович
Полтиелов сказал, что приедет за мной в десятом часу ночи. Но разве с моей семьёй выспишься на всю катушку?!
Едва стало темнеть на улице, как они всей оравой явились домой. Когда семья в полном составе, то это похоже на огромный базар. У каждого своего дела. Артур в спальне включил свой приёмник на всю громкость. Эдуард сидит у телевизора и старается звуком телевизора перекрыть звук приёмника, у которого Артур слушает музыку.
Людмила и Виктория на кухне спорят о том, как готовить по бабушкиному рецепту какое-то новое блюдо, которое, видимо, придется испытывать мне перед вылетом в Москву. У них, как испытательный полигон, что не приготовят в доме, все сперва испытывают на мне. Если папа съел и выжил, то тогда можно кушать всей семье. До сегодняшнего дня выживаю, пока они меня кормят.
Однако, время всегда быстротечно. Постепенно дети угомонились и всей семьёй сели к телевизору смотреть свой очередной фильм. Как только время подошло к девяти, так сразу стал собираться в дорогу. Взял с собой два кейса, которые купил за доллары в Гонконге.
Большой кейс набит до предела рублями. Кейс поменьше с документами, сменой белья и туалетными принадлежностями.
Кроме двух кейсов с собой взял ещё пакет со свежими фруктами для девчат с/п "Расма". В Москве весна только начинает набирать силу, а в Таджикистане уже первый сбор ягод и фруктов. Хочется обрадовать девчат.
Конечно, для дам лучше цветы, но опасаюсь, что не довезу их в такую прохладную весну в Москве, как об этом сообщают синоптики. Несмотря на такое объявление синоптиков, куртку с собой не беру. Если куртка мне месяц назад только мешала в командировке, то сейчас тем более не нужна. Вот, пожалуй, зонтик мне там пригодится.
В это время года в Москве часто бывают проливные дожди. Купить зонтик в Москве, всегда большая проблема.
Распрощавшись с семьёй, стал спускаться на улицу. Не люблю встречи и проводы, поэтому всей семье сказал остаться на месте и один со своими вещами выбрался во двор своего дома. Любопытные соседи по высовывались из окон. Они словно чувствуют, когда что-то происходит за пределами их окон, как тут же выглядывают на улицу.
За все годы нашего проживания в этом доме ни помню того дня, когда на долго задерживался у раскрытого окна. У меня никогда не было на это времени. Даже подробности местности возле своего дома не могу помнить. Потому, что некогда мне их разглядывать за повседневными семейными заботами. Чего ни скажешь о моих соседях.
Словно у них нет никаких дел дома, как только выглядывать в окно, чтобы быть в курсе всех событий, которые происходят за пределами их окон на улице, как в космосе, в который так часто не выглядываю даже космонавты. Так как космонавты в космосе выполняют научную работу, им некогда бездельничать. Однако, в космосе, наверно, часто смотрел бы в иллюминатор.
Как не смотреть на такую красоту, как планета Земля из космоса? Хотя, возможно, что люди так и к красоте привыкают тоже?
- Александр! Проснись! - слышу, сигнал автомобиля и одновременно голос Игоря Полтиелова.
- Как хорошо, что вы приехали! - радостно, сказал, Игорю Нисимвичу. - А то меня эти бездельники уже глазами своими съели до костей. Вон, как дом наш сильно наклонился в эту сторону, скоро завалится совсем.
Громко сказал это в адрес своих соседей и показал на наш дом так убедительно, что соседи тут же в испуге стали захлопывать свои окна. Побежали смотреть на другую сторону дома, чтобы выровнять его устойчивость после своего любопытного созерцания на этой стороне нашего дома. Мы оба с Игорем Нисимовичем разом засмеялись и пошли с моими вещами в его автомобиле, который стоял на дороге возле дома.
- Твой мешок с почтой уже забрал у дежурного по министерству. - сказал Игорь Нисимович.
- Вот и хорошо! - радостно, сказал ему. - Нам не нужно будет делать круг, чтобы заезжать туда, в министерство строительства. Поедем в аэропорт Душанбе. Вас там сразу отпускаю. У вас и завтра будет день отдыха.
Как только мы очутились за пределами нашего города, Игорь Нисимович прибавил скорость и его старенький автомобиль "Москвич", петляя по трассе, не уверенно помчался по трассе. Смотрел на култышки рук водителя и удивлялся, как он ещё ухитряется управлять автомобилем обрубками рук без пальцев.
Мне было жалко Игоря Нисимовича, что его эксплуатирую с такими обрубками рук, уж лучше бы взял автомобиль в министерстве строительства или любую другую машину из своего предприятия.
Ведь у меня на производстве легковых автомобилей уже больше сорока. Так нет, именно Игоря Нисимовича эксплуатирую, хотя он сам в этом виноват.
Напросился, когда узнал, что у меня была проблема с персональным легковым автомобилем. После моей последней командировки в Москву. Пускай теперь сам отдувается за своё беспокойство.
Когда мы подъехали к зданию регистрации в аэропорту Душанбе, то город накрыли грозовые тучи и с небес хлынул такой проливной дождь, что казалось скоро все заполнится водой. Поэтому попросил Игоря Нисимовича, чтобы он сдал свой автомобиль прямо к дверям здания регистрации билетов на самолёты.
Рискуя быть мокрыми, мы оба выбрались из автомобиля и стали перетаскивать в зал регистрации все мои вещи и багаж. Благо, что людей было мало. У меня сразу нашлось место в кресле ожидания, рядом с которым поставил свои вещи. В том числе большой кейс, купленный в Гонконге, набитый до предела рублями.
- Спасибо! Игорь Нисимович, что меня подвезли. - сказал, на прощанье, своему снабженцу. - Артура от себя никуда не отпускайте во время работы. Если он вам не нужен, то вы передайте его в помощь Черкасову Александру. Когда появится Шевелёв Валера, в чём уже сомневаюсь, но, вдруг, ему взбредёт появиться, то скажите ему, чтобы он подготовил к отчёту все объекты, которые были закреплены за ним. Мне нужно подготовить Шевелёва Валеру к увольнению. Но вы ему этого не говорите, чтобы он не обокрал нас совсем.
- Хорошо! - согласился Игорь Нисимович. - Так и сделаю. Но если буду в отъезде за материалами в день твоего приезда, то заранее скажу кому-нибудь из парней, чтобы тебя они встретили на другом автомобиле.
Игорь Нисимович уехал, а остался на своём месте в зале ожидания. Мне нужно было ждать регистрации билета на самолёт ещё несколько часов. Возможно, что и больше намеченного времени, так как за окном поливал такой проливной дождь, что рейсы на вылет самолётов постоянно откладывали. Так могли отложить вылет и рейса моего самолёта.
Но мне было уже все равно, когда будет самолёт. Главное, чтобы только к утру быть в Москве. Там позвоню Якову Юдельсону, скажу ему, чтобы он забрал мешок с письмами, которые все были адресованы только их фирме "Ле Монти, Лтд.". Пускай они сами разбираются с письмами.
После того, как уже не в силах был сидеть и стоять вокруг своих вещей, наконец-то объявили регистрацию билетов на рейс моего самолёта. Тут же подтянул все свои вещи к стойке регистрации и встал в очередь собравшихся пассажиров, которые почему-то успели пройти к стойке регистрации билетов раньше меня, хотя здесь рядом в зале ожидания был намного раньше всех пассажиров на рейс этого самолёта.
Теперь это было ни так важно. Ждал этого момента регистрации несколько часов, могу подождать и несколько минут. Через сорок минут мы все будем в самолёте и вылет состоится. Только бы скорей они двигались.
Как только сдал свой мешок с письмами в багаж, так сразу от стойки регистрации отправился в накопитель для пассажиров на самолёт. Также, как и у стойки регистрации, прежде чем поставить свои кейсы на просвечивание рентгеном, предъявил документы на деньги, которые находились в большом кейсе. Оба кейса поставили на просвечивание.
Посмотрел проверяющей в глаза, которые у неё сильно округлились. Женщина в форме аэрофлота несколько раз посмотрела в мои документы и на дисплей. Тоже посмотрел на дисплей и только тогда понял отчего так была удивлена эта женщина. Оказывается, что деньги ни только "не пахнут", но также и не высвечиваются. В дисплее кроме изображения пустого кейса больше ничего не было видно. Можно было подумать, что большой кейс туго набит тяжёлым воздухом, но не пачками денег.
Видимо, что эта женщина впервые столкнулась с такой ситуацией, но окончательно разум не потеряла. Она ни стала меня заставлять открывать кейс с деньгами, поверила столь официальным документам за подписью министра строительства республики. Если бы она заставила меня сейчас открыть кейс с такой огромной суммой денег, то уже наверняка не доехал с такой суммой до Леона Гандельмана.
Меня прирезали бы если не в самолёте, то за его пределами во время прибытия в аэропорт "Домодедова" ещё задолго до моего продвижения к Москве. Но этот опасный момент миновал. Благополучно прошел дальше в накопитель перед посадкой в самолёт. Осталось мне только подождать остальных пассажиров.
- Меня зовут, Рузимов Джалол. - назвал себя толстый таджик лет сорока. - Тебя зовут Александр. Это так?
- Правда?! - обманчиво, удивился, словно ничего не знал о нашей встречи. - Откуда ты про меня знаешь?
- Меня с тобой, Юрий Филимонович, заочно познакомил. - ответил Джалол Рузимов. - Обещал нас, лично познакомить, но тебя постоянно не было в здании министерства строительства. Говорят, что ты сильно занят.
- Да! - с глубоким сожалением, вздохнул. - У меня действительно совсем не было свободного времени.
- Ты меня познакомишь в Москве с какой-нибудь зарубежной фирмой? - спросил меня, Джалол Рузимов.
- Конечно, обязательно познакомлю. - ответил ему. - Есть одна знакомая американская фирма "Ле Монти".
- Смотри! Сколько у меня денег. - доверчиво, сказал Джалол Рузимов, расстегнув свой кейс, который был набит сторублёвыми купюрами. - Здесь двести тысяч рублей. На все разные покупки нам с тобой хватит.
- Мне твои деньги совершенно не нужны. - откровенно, сказал Рузимову. - Но если ты ещё кому-то покажешь свой кейс с такой огромной суммой, то сомневаюсь, что ты доедешь до Москвы. Тебя ещё в аэропорту "Домодедово" бандиты прирежут. Среди пассажиров самолёта, наверно, есть их агент, которые пасут тебя.
Джалол Рузимов с опаской оглянулся в салоне самолёта, но пассажирам было ни до его кейса с огромной суммой денег. Измученные ожиданием регистрации билетов и вылета самолёта в Москву, пассажиры устраивались на своих местах согласно купленных билетов. Каждый намеревался за четыре часа полёта хорошо выспаться до прибытия в аэропорт "Домодедова" в Москве.
Мне спать совершенно не хотелось, так как перед прибытием в аэропорт Душанбе спал почти целые сутки, с небольшим перерывом между сменой суток и отправкой своей семьи в гости к бабушке.
Позже спал в кресле с вещами в зале ожидания до регистрации билета. Так что безразлично разглядывал салон самолёта и ждал, когда самолёт взлетит.
Джалол Рузимов перепуганный возможным ограблением до прибытия в Москву, попросил меня поменяться местами, чтобы иметь двойное прикрытие, в случае нападения бандитов на него в салоне самолёта. Уступил место Джалолу Рузимову возле иллюминатора.
Сам сел в сторону прохода. Джалол Рузимов пристегнул себя ремнём безопасности вместе со своим кейсом. Откинув сидение, он сразу уснул, чувствуя себя в полной безопасности под моим прикрытием. Тем временем самолёт выруливал на взлётную полосу.
Наконец, когда все пассажиры успокоились, лайнер плавно оторвавшись от земли взял курс на Москву. Решил, что мне тоже стоит четыре часа хотя бы подремать до прибытия в аэропорт "Домодедова", чего зря смотреть в привычные формы интерьера и дизайна самолёта, в котором летал в течении своей сознательной жизни уже многократно раз. Другое дело было лететь в аэробусе до Гонконга и обратно. Тогда мне было просто наслаждение все созерцать впервые ни то, что сейчас. В таком самолёте, как этот ТУ-154, лететь девять часов до Гонконга и обратно было бы не выносимо.
Сидения совершенно не удобные для длительного полёта и воздух в салоне совершенно другой. Да и шум в салоне самолёта намного сильнее, чем был в аэробусе.
Здесь и кормить так не будут, как в аэробусе, где были все условия и ещё превосходное баночное пиво. Где оно теперь? Наверно, тогда в самолёте кроме меня никто другой пиво пить ни стал. Лишь один.
Видимо, что все-таки хорошо уснул, так как не слышал объявления к лёгкому завтраку. Только когда стюардесса коснулась меня, то тут же открыл глаза и удивлённой посмотрел на тележку с признаками нашего лёгкого завтрака. Тут же взял свою порцию и положил на столик. Возможно, что голод сильнее страха.
Как только запах лёгкого завтрака распространился по салону самолёта, Джалол Рузимов совершенно забыл об опасности окружающей его с деньгами. Он отстегнул ремень безопасности вместе с кейсом, наполненным деньгами и сразу приступил к лёгкому завтраку, уплетая содержание комплексной пищи за обе щеки.
Мне наоборот совершенно не хотелось кушать то, что подали нам сейчас. После того, что мне уже довелось кушать в течении марта месяца, то этот продукт выглядел каким-то отходом. На пластиковом блюдце лежал небольшой бугорок полусырого риса, который, видимо, пытались варить в аэропорту Хорога, высоко в горах Памира, где рис невозможно варить.
Затем этот не доваренный рис доставили в аэропорт Душанбе. Вот теперь рис прикрыли на пластиковом блюдце ножкой не развитого цыплёнка, который скончался ещё при виде ножа и посинел от страха.
Рядом с трупиком бывшего цыплёнка лежала полоска чёрного хлеба, который, быть может, почернел от переживания, что его положили рядом с покинувшим нас преждевременно недоношенным цыплёнком. По этой самой причине чёрный хлеб в добавок высох от горя и не подлежал употреблению. Такой набор тут далеко не качественных продуктов был мне не по вкусу и не по желудку.
- Если не хочешь кушать, то это съем. - сказал мне, Джалол Рузимов. - Голоден, как собака, целые сутки.
Не дождавшись от меня ответа, Джалол Рузимов, быстро перетащил все содержимое моего лёгкого завтрака на свой стол и тут же начал уничтожать продукт, от запаха и вида которого едва не потерял сознание.
Так как трупный запах не доношенных цыплят окружал меня в салоне. Понадобилось терпеть ещё несколько минут издевательства над моим организмом.
Прежде чем стюардесса убрала объедки лёгкого ужина хищных стервятником, которые только что поедали трупы не доношенных цыплят. Лишь после этого облегчённо вздохнул, когда трупный запах покинул солон самолёта.
Видимо, что стюардесса опасалась летального исхода в салоне самолёта после такого лёгкого завтрака, поэтому она вскоре предложила нам прохладительные газированные напитки и сосательные конфеты леденцы.
Не спрашивая разрешения у своего попутчика, которому пожертвовал весь свой лёгкий завтрак, выпил подряд две кружки газированной воды, чтобы как-то удержать признак тошноты внутри себя после трупного запаха. Только после этого понял, что буду жить и поделился двумя леденцами с Джалолом Разумовым.
Все остальные леденцы спешно запхал себе в рот, опасаясь того, что мой попутчик может отобрать у меня леденцы и признак тошноты обратно подступит к моему горлу. Но Джалол Разумов и не помышлял отбирать у меня леденцы. Он наслаждался тем, что его желудок был набит двумя лёгкими завтраками и внутри его желудка разлагались две маленькие ляжки трупиков недоношенных цыплят.
Стал опасаться, что запах разложения трупиков внутри моего попутчика начнёт покидать его тело и мне тогда будет плохо.
На всякий случай посмотрел в кармашек переднего сидения в надежде отыскать там, на всякий случай, бумажный пакет. Вдруг, мне ещё придется рвать от запаха. Но мои опасения были напрасны.
Не успели трупики ещё разложиться внутри моего попутчика, как стюардесса сделала потрясающее объявление, которое потрясло всех пассажиров самолёта. Стюардесса сообщила, что из Москвы получено неожиданное радиосообщение - "С сегодняшнего дня, 1-го апреля 1990 года, все старые денежные купюры достоинством в пятьдесят и в сто рублей не действительны к обращению.
Подлежат замене в размере одной зарплаты в течении одной недели. Граждане, не сдавшие деньги в установленный срок, утрачивают возможность обмена купюр достоинством в пятьдесят и сто рублей, на новые купюры такого же достоинства". Получалось, что все граждане Советского Союза были заложниками обмена денег на новые купюры.
Кто хранил свои деньги в большом количестве или был с ними в пути, то автоматически становился банкротом. Так как никто из правительства государства не предупреждал граждан об обмене старых купюр на новые купюры это, конечно, было трагедией для многих семей Советского Союза.
- Вот теперь тебе нечего боятся! - воскликнул, глядя на обезумевшее лицо Джалола Разумова. - Ты можешь получить огромное наслаждение, продёргивая в унитазе самолёта свои деньги достоинством в сто и пятьдесят купюр. Затем смотреть в иллюминатор, как твои деньги разлетаются вокруг всего земного шара вместе с дерьмом, которое также как твои деньги, не имеют цены. Теперь ты не нужен со своими деньгами.
- Боже мой! - стал стонать Джалол Разумов, во всю глотку. - Что теперь буду делать со своими деньгами?
Всего пару часов назад завидовал этому парню, что он имеет деньги достоинством в пятьдесят и сто купюр. Сейчас мне его стало жалко. Фактически, из богатого в одно мгновение он стал нищим. Теперь прекрасно понял, почему ни в сберегательном банке и ни в государственном банке мне ни дали купюры достоинством в сто и пятьдесят рублей.
Как хорошо, что они умеют хранит такую тайну, иначе бы и сейчас присоединился к бесконечной шеренге банкротов, которые любили хранить такие купюры у себя дома в различных тайниках и просто в карманах. К этой категории людей перестал относиться после открытия счета в банке.
До самой посадки самолёта в аэропорту "Домодедово" салон нашего самолёта сотрясали стоны и рёв обанкротившихся пассажиров. Многие таджики любили хранить свои деньги дома в размалёванных анилиновой краской по алюминию национальных сундуках. Каждый таджик считал, что чем больше в сундуке дорогих шёлковых тканей, золотых и серебряных украшений, сто и пятидесяти рублёвых купюр, тем богаче эта семья.
Таджики считали, что вполне прилично показывать уважаемым гостям своё богатство, которое находится в этих национальных сундуках. На свадьбу, в день рождение и на различные юбилеи дарили всегда дорогие подарки, которые хранились в этом сундуке.
Даже самая бедная многодетная семья имела такой национальный сундук, который молодожёнам обязательно дарят в день свадьбы, так вот, в этом сундуке всегда был неприкосновенный запас пускай даже самого малого богатства, нажитое семьёй с первого дня образования этой семьи.
Почти, как во всех странах мира, нет неприкосновенного запаса богатства в государстве, значит и нет самого государства. Представляю! Сколько стало семей-банкротов среди таджиков, кто хранил свои купюры достоинством в сто и пятьдесят рублей. Наверно многие сошли с ума и покончили с собой. Ведь другого выхода у полных банкротов нет. Сейчас уже никто не поможет вылезть им из бедности.
- Ты можешь мне как-то помочь с обменом денег в Москве? - со слезами на глазах, спросил меня, Джалол Разумов. - Согласен с тобой на любые проценты, лишь спаси меня от банкротства. Иначе, погиб.
- Никакие мне от тебя проценты не нужны. - сурово, ответил. - Фактически, в Москве, на таких же условиях, как и ты. Тоже гость. Но у меня есть кой какие зацепки. Сто процентов тебе помочь не обещаю, но постараюсь, как смогу. Мы с тобой договоримся так. Сейчас ты поедешь автобусом в Москву, устраиваться жить в гостиницу "Россия", там сразу постарайся рассчитаться сотнями и пяти десятками. Скажи в администрации гостиницы "Россия", что у тебя нет других денег. Они обязаны у тебя брать эти деньги, так как ты в полёте узнал об обмене.
Может быть, ты там ещё где-то обменяешь эти купюры. Присмотрись к обмену. Когда устроишься в гостиницу "Россия", то подъезжай к центральному входу на ВДНХ к десяти часам дня. Там тебя буду ждать. Смотри не опаздывай. У меня по делам расписана каждая минута пребы-вания в Москве.
- Все то, что ты сказал не понял. - ответил, окончательно растерявшийся Джалол Разумов. - Никогда не был дальше Таджикистана. Поэтому для меня все тёмный лес. Ты мне покажи где гостиница "Россия" и центральный вход на ВДНХ. Все равно сейчас раннее утро, никто ещё не работает в Москве в такую рань. Тем более в воскресный день. Тебе оплачу все расходы, лишь ты не оставляй меня одного в городе.
- Ну, ты заладил со своими процентами и оплатой! - разозлился на него. - Скоро ты этими деньгами будешь свой тандыр дома в кибитке растапливать и печь лепёшки. Тебе сколько раз говорю, что не продаюсь. У меня тоже есть деньги, которые заработал. Чужих денег мне не нужно.
Если ты ещё раз заикнёшься, что хочешь оплатить мою помощь своими деньгами, то там же тебя брошу, где услышу эти пакостные слова. Понял? Сейчас мы с тобой сделаем так. Ты поможешь мне дотащить мой мешок на автобус, на котором мы доедем до Аэропорта в центре города.
Дальше доберёмся любым транспортом до центрального входа на ВДНХ. Оттуда тебе объясню, как добраться до гостиницы "Россия". Другого варианта у меня нет. Хочешь отказывайся или соглашайся. Дело твоё. Приехал сюда на работу и у меня нет свободного времени на экскурсии.
- Конечно, согласен. - забеспокоился Рузимов Джалол. - Какие варианты? Надо мои деньги и меня спасать.
Когда самолёт окончательно остановился после приземления, то мы поспешили выйти одни из первых и тут же побежали в сторону багажного отделения, где уже по конвейеру шёл поток вещей, прибывших с нашего самолёта. Мой почтовый мешок со знаками аэрофлота резко выделялся среди всего остального багажа с нашего самолёта.
Как только мешок поравнялся рядом со мной, тут же выхватил его из потока вещей, и мы вместе с Джалолом Рузимовым потащили его в сторону выхода к стоянке автобуса экспресс до городского Аэропорта.
Но мы оказались далеко не в шеренге среди первых пассажиров, желающих уехать этим автобусом в Москву. Нам пришлось тут длительное время стоять в бесконечной шеренге отъезжающих.
- Граждане! - обратилась билетёрша автобуса. - У кого имеются только пятидесяти и сто рублёвые купюры старого образца, на размен этих купюр у меня денег нет. Кто может сдать их под расчёт, может пройти в салон автобуса экспресс в переднюю дверь. Желающие уехать обычным способом, заходите в заднюю дверь. Автобус экспресс отправится в Аэропорт по расписанию. Граждане! Соблюдайте всюду порядок и уважение.
В переднюю дверь из огромной толпы вышло всего восемь человек. Мы присоединились к ним. Остальные пассажиры стали входить в заднюю дверь. Когда мы подошли к автобусу, то тут сказал Рузимову Джалолу, чтобы он дал купюру в пятьдесят рублей за двоих. Так будет незначительная потеря для него. Чем рассчитываться сторублёвой купюрой.
Эта билетёрша и так тут не останется в накладе. За неделю таких поездок она сделает себе целое состояние. Ведь только мы заплатили двойную цены за проезд в автобусе экспресс, а те пассажиры, которые заплатили каждый за себя целыми купюрами достоинством в пятьдесят и в сто рублей, провели оплату в несколько раз. Таким образом билетёрша имела за один проезд свою одну зарплату.
Мешок с письмами мы оставили в багажном ящике с боку в автобусе экспресс. Сами сели на передние места с правой стороны. Рузимов Джалол сел к окну, как в салоне самолёта к иллю-минатору. Когда автобус экспресс отправился в Москву в назначенное по расписанию время, Рузимов Джалол тут сразу превратился в пятилетнего ребёнка, как моя дочь Виктория.
Всю дорогу он крутил головой во все стороны и расспрашивал все, что только могло встретиться ему на пути автобуса. Даже обыкновенный лось, мирно объедающий листву молодых деревьев у обочины дороги, показался ему странным существом, которого Рузимов никогда не видел и даже не представлял, что подобный зверь мог существовать и вот так спокойно питаться листьями в близи трассы, по которой в этот момент мчится с рёвом различный транспорт во все стороны.
- Нам придется ловить такси. - сказал, Рузимову Джалолу, когда мы приехали в Аэропорт. - С таким грузом нас через турникет в метро не пустят. Да и ты без сопровождения не сможешь ехать по эскалатору. Какой другой транспорт идёт отсюда до ВДНХ, не знаю. Так что договаривайся за купюру в пятьдесят рублей. Этой сумму хватит нам с тобой добраться до ВДНХ и ещё тебе оттуда до гостиницы "Россия". Сейчас желающих поехать на такси мало, так что голосуй. Может быть нам повезёт, и мы быстро уедем на такси.
- Такси! Такси! Такси! - закричал Рузимов Джалол во всю глотку и только с четвертой попытки поймал такси.
- Нам нужно без экскурсий. - взял на себя инициативу знатока Москвы. - По улице Сущевский Вал через проспект Мира к служебным воротам у центрального входа на ВДНХ. Дальше моего друга отвезёшь к гостинице "Россия". За это мы даём тебе полста рублей. Думаю, что тебе этого вполне хватит за такой проезд...
Таксист открыл багажник автомобиля, как знак согласия на перевозку в назначенную сумму. Таксист тут же на площади возле Аэропорта выехал на Ленинградский проспект в сторону улицы Сущевский Вал и уже через десять минут мы били у служебных ворот рядом ближе к павильону "Москва".
Мы вышли из автомобиля такси, и попросил Рузимова Джалола оттащить мой мешок с письмами поближе к служебному входу, рядом с контрольным пунктом у ворот ВДНХ. Дальше мог вызвать сюда представителей американской фирмы.
- Ты ему больше купюры в пятьдесят рублей ничего не давай. - тихо сказал, Рузимову Джалолу, чтобы не слышал таксист. - Если он будет против, то пусть тебя привезёт сюда, сам разберусь с ним. Как только устроишься в гостинице "Россия", то ровно в десять часов чтобы был у этих ворот. Обязательно успей. Пока.
Рузимой Джалол уехал на такси, а остался один у служебных ворот ВДНХ, возле которых часы показывали всего лишь шесть часов утра. Это мне предстояло торчать здесь ни меньше двух часов. Если ещё вообще кто-нибудь приедет сюда из американской фирмы "Ле Монти, Лтд.". Ведь на ВДНХ есть несколько служебных ворот и они спокойно могут въехать в любые другие ворота и по территории ВДНХ проехать к павильону "Москва".
Подожду здесь до восьми часов. Если никто из "Ле Монти, Лтд." не появится, то брошу здесь этот мешок с письмами под присмотром охраны, а сам пойду к павильону "Москва". Пускай сам Леон Гандельман или его вице-президенты приезжают за своими письмами, ведь все это адресовано им, пускай они сами таскают весь этот груз в мешке. С ними контракт на этот бизнес не подписывал и денег не будет.
Уселся поудобнее на мешок с письмами, а свои два кейса и пакет с фруктами для девчат с/п "Расма" положил возле своих ног. Мне вообще повезло сегодня, что в Москве нет дождя. Можно представить, что сейчас было бы со мной и с мешком писем под дождём. Но все равно в Москве сильно прохладно по сравнению с Душанбе.
У нас в Таджикистане сейчас можно в одной рубашке ходить, а здесь в Москве, даже в костюме холодно. Хорошо, что один свитер прихватил с собой. Если будет сильно холодно, то под костюм одену свитер, это намного удобнее чем куртка. Свитер можно и в кейсе держать, а куртку в кейс ни спрячешь. Тогда пришлось бы куртку таскать с собой. Думаю, что холоднее в Москве в эти дни уже не будет.
Прошло больше двух часов, как сижу у служебных ворот ВДНХ. За это время на территорию ВДНХ не проехала ни одна машина. Может быть, сегодня вообще никто не работает? Вот дурак! Привёрся сюда в не рабочее время за тысячи километров. Ещё придется до десяти часов утра ждать Рузимова Джалола, тоже навязался на мою голову.
Когда сам в гостиницу буду устраиваться? Придется мне с этим мешком тащиться до трамвая и дальше на улицу Лесная, к гостинице. Может быть, этот мешок оставить здесь на контрольном пункте у охраны? На мешке написано "Ле Монти, Лтд.", пускай хозяину адреса отдают этот мешок с письмами. Мне этот мешок с письмами совсем не нужен. Мог мешок с письмами вообще не привозить сюда.
- Ты чего это здесь сидишь? - неожиданно, услышал, голос Леона Гандельмана из подъехавшей машины.
- Вашу почту привёз из Таджикистана. - рассеянно, ответил, видимо задремал. - Принимайте все письма.
Леон Гандельман открыл багажник автомобиля "Линкольн", и мы с ним забросили туда мешок с письмами. Рядом с мешком положил оба свои кейса и пакет с фруктами. Мы тут же сели обратно в автомобиль "Линкольн". В этот момент охранник посмотрел на пропуск, приклеенный изнутри автомобиля на лобовое стекло.
Ворота медленно отодвинулись в сторону, и мы проехали на территорию ВДНХ. Леон Гандельман повернул автомобиль в правую сторону до павильона "Москва". Там повернул вокруг павильона к главному входу.
- В воскресенье никто не работает, а вы работаете? - удивленно, спросил, Леона Гандельмана. - Почему?
- Так у еврея все наоборот. - смеясь, ответил Леон Гандельман. - У нас в пятницу короткий день. В субботу выходной день, а в воскресенье рабочий день, точно также как у вас понедельник является рабочим днем.
- У меня жена еврейка, но о таком порядке недели только сейчас узнал от тебя. - откровенно, признался.
- Почему тогда вы семьёй в Израиль не уезжаете? - спросил Леон Гандельман. - Раз у тебя жена еврейка.
- Так у нас же с женой смешанный брак. - удивленно, ответил. - Нас разве в Израиль возьму?
- Достаточно даже чтобы бабушка у кого-то из вас была еврейка. - ответил Леон Гандельман. - При такой родственной расстановке имеете право на репатриацию в Израиль. Так что оформляй документы.
- Надо подумать и посоветоваться с семьёй. - уклончиво, сказал, так как мне ехать жить в Израиль совсем не хотелось, ведь мы прекрасно жили в Таджикистане. - Если семья согласится, то тогда поедем.
Автомобиль "Линкольн" остановился возле служебного входа в павильон "Москва". В это время следом за нами подъехали на других иномарках автомобилей остальные сотрудники американской фирмы "Ле Монти, Лтд.".
Леон Гандельман сказал своим сотрудникам, чтобы они подняли мешок с почтой в офис. Мы с ним вдвоём пошли пешком по лестнице. В павильоне "Москва" никого кроме охраны не было.
Столовую, которую создавали для первого всесоюзного симпозиума бизнесменов, уже ликвидировали и там находится какой-то офис новой зарубежной фирмы, которая сегодня не работает. Возможно, что хозяева этой фирмы ни евреи и в воскресный день отдыхают, также как другие верующие - протестанты, католики, христиане, мусульмане и остальные верующие, которые не соблюдают субботу и в воскресный день тоже всегда отдыхают.
- Александр! Ты пока выпей кофе или пиво. - предложил мне, Леон Гандельман. - Сейчас проведу маленькую планёрку со своими замами. Позже займусь письмами и переговорами с тобой о совместной работе.
Как только Гандельман закрыл за собой стеклянную дверь кабинета, тут же пошёл туда, где все ещё стоял "гусак" с бочкой пива и рядом с "гусаком" на бочке пива стояла хрустальная пивная кружка. Наполнил кружку янтарным на цвет пивом и стал разглядывать интерьер офиса. Только сейчас обратил внимание на то, что нет в офисе коврового синтетического покрытия.
Видимо не только меня било током, вот поэтому сняли это покрытие, которое достало всех. Теперь на этом месте покрытие из шпона квадратными плитами в виде паркетного пола. За время моего отсутствия перестроили подиум показа моделей.
Когда уже заканчивал пить вторую кружку пива, то посмотрел на свои часы, которые показывали девять часов.
Надо было спешить с переговорами и сказать Леону Гандельману насчет Джалола Рузимова, ведь он скоро приедет туда к воротам и будет меня там ждать. Скорей бы заканчивались эти разговоры Леона Гандельмана со своими служащими. Что зря молоть им языком и так все для них понятно?
Главная цель продать побольше и по дороже свой товар. Все тут дела в этом бизнесе, который стоит на торговле товаров.
- Александр! Пожалуйста, зайди ко мне в кабинет. - вскоре, услышал, голос Леона Гандельмана из кабины.
Допил пиво, которое ещё было в кружке, ни оставлять же добро. Затем помыл хрустальную кружку под краном с водой, который был рядом с бочкой. Подождал, когда все выйдут из кабинета Леона Гандельмана.
Только после этого прошел в кабинет, в котором Леон Гандельман разговаривал по телефону на английском языке.
Видимо, это он разговаривал со служащими своего офиса, который находится в Нью-Йорке, в Соединённых Штатах Америке.
Гражданином, которого в настоящее время является Леон Гандельман, после иммиграции из Советского Союза. Вот почему он сам, еврей по национальности, не поехал жить в Израиль, а отправился в США?
Получается, что в Израиле ни так хорошо, как пытался объяснить мне Леон Гандельман, раз он сам не улетел из Советского Союза жить в Израиль. Собственно, мне тоже не надо никуда.
- Что тут в этих письмах пишут? - спросил меня, Леон Гандельман, когда прекратил телефонный разговор.
- Чужих писем никогда не читаю. - ответил Леону. - Все эти письма адресованы вам. Вот вы их читайте сейчас.
Леон Гандельман вспорол мешок китайским перочинным ножиком и достал первое письмо, которое тут же вскрыл и стал его читать. Вскоре вскрыл второе письмо, а за ним третье. Когда Леон Гандельман прочитал с десяток писем, посмотрел на часы, стрелка которых неумолимо приближалась к десяти часам.
Нужно было уже отправляться к воротам, чтобы там встретить Рузимова Джалола. Скорей бы Леон Гандельман прекратил читать эти письма.
Такую кучу писем и за целую неделю не прочитаешь. Вот пускай он тут их читает в свободное от работы время. Сейчас мне тут не до его писем. У меня без писем сегодня много работы есть.
- Так это они тебя просто вычисляют, чтобы хорошо грабить. - удивленно, воскликнул Леон Гандельман. - Во всех письмах только намёк на встречу и описание их богатства в долларах, которых, возможно, у них нет.
- Это они ни меня, а вас вычисляют. - напомнил ему. - Все письма адресованы на вашу фирму. Что же касается долларов, то думаю, что они даже не знают какого цвета американские доллары. Лапшу вешают и все.
- Ну, ладно, бог с ними с этими письмами. - вздохнув, сказал Леон Гандельман. - Они мне тоже не адресованы. Кто мечтал продавать подержанные японские автомобили в Средней Азии, тому и передам всю эту кучу писем. Тебе тоже не советую заниматься этой торговлей подержанных автомобиле. Давай мы лучше займёмся твоим вопросом.
Ты мне тут в прошлый раз обещал свои наличные деньги на образцы моего товара.
- Вот они! - сказал ему, показывая на большой кейс с деньгами, который тут же расстегнул. - Здесь восемьдесят семь тысяч рублей. Думаю, что хватит на весе ваши образцы мелкого товара по одной штуке. Считайте.
- Ты, что, все эти деньги тащил наличными из Таджикистана? - удивленно, спросил Леон Гандельман. - Ведь тебя за просто могли убить с такими деньгами в Таджикистане и в Москве! Ты, что совсем спятил?
- Но вы же сами сказали, что принимаете доллары или рубли по курсу к доллару на сегодняшний день. - удивленно, сказал Леону. - Вот поэтому привёз наличные рубли по курсу вашего доллара на сегодняшний день.
- Имел ввиду наличный чек на эту сумму на этот день. - объяснил мне, Леон Гандельман. - Но никак ни наличные деньги. Во всем цивилизованном мире никто давно наличными не рассчитывается. Всюду есть кредитные карточки и банковские чеки, которыми расплачиваются за любой товар. Ты разве этого не знал?
- Значит мы живём не в цивилизованном мире. - уточнил сам. - У нас нет ни кредитных карточек, ни банковских чеков, которыми в вашем цивилизованном мире рассчитываются за ваш товар. Мы там далеки от прогресса.
- Ладно! - спокойно, сказал Леон Гандельман. - Сейчас позвоню в банк, пускай пришлют инкассатора. Посажу его возле тебя, и ты ему будешь сдавать все эти деньги по курсу рубля к доллару. Так что готовься сам.
- Обождите звонить. - остановил, Леона Гандельмана, который уже поднял трубку телефона. - Это ещё ни все. Возле служебных ворот ВДНХ, где вы меня взяли, вас ждёт ещё один сюрприз с наличными деньгами.
- Там, что, там бронированная инкассаторская машина с деньгами из Таджикистана? - испуганно, спросил меня, Леон Гандельман. - Какой сюрприз ты мог ещё мне приготовить со своим приездом из Азии?
- У ворот вас ждёт ещё один бизнесмен из Таджикистана. - ответил ему. - Вот, сейчас он приехал.
- Что же ты раньше мне ничего о нем не сказал? - удивленно, спросил Леон Гандельман. - Это не хорошо!
- Но не мог прервать ваши переговоры с сотрудниками. - оправдался перед ним. - После занялись своей работой.
- Забери свой кейс с собой, чтобы в твоё отсутствие ничего не пропало. - сказал мне, Леон Гандельман. - Мне некогда охранять твои деньги. Сейчас поедешь с Яковом Юдельсоном к воротам и заберёшь там своего бизнесмена из Таджикистана. Но побыстрее, у меня много дел сегодня. Встреча с другими бизнесменами.
Мы тут же с Яковом Юдельсоном спустились вниз к автомобилю "Линкольн" и уже через пять минут были возле служебных ворот.
Яков Юдельсон сказал охраннику на воротах, что мы оба сейчас вернёмся обратно, чтобы он не закрывал ворота, так как уже от ворот увидел ожидающего нас Рузимова Джалола и показал Якову Юдельсону на него.
Поэтому автомобиль лишь сделал разворот вокруг Рузимова Джалола, который лишь от ви-да шикарной машины тут потерял разум. Выпучил свои глаза и от удивления широко открыл рот.
- Ты, что, так и будешь стоять, как истукан? - спросил, Рузимова Джалола. - Садись быстрее в автомобиль.
Рузимов Джалол открыл заднюю дверь автомобиля "Линкольн" и осторожно сел на заднее сидение, как в кадрах замедленного кино, тихо закрыл дверцу и окончательно обезумел, когда автомобиль совсем бесшумно поехал в сторону павильона "Москва" и вскоре остановился на площадке автомобилей. Быстро потащил обезумевшего Рузимова Джалола к служебному входу, чтобы остаться наедине с ним и там поговорить.
- Свой рот в фирме не разевай. - шепнул, ему. - Пока сам все не утрясу насчет твоих денег. Ты понял?
Рузимов Джалол кивнул головой и только после этого закрыл рот, который у него не закрывался от удивления ещё от служебных ворот ВДНХ. Теперь ему стоило вообще не открывать рот, чтобы не испортить задуманное мной соглашении с Леоном Гандельманом насчет наших денег, которые надо было нам сплавить.
- Здесь двести тысяч рублей. - сказал, Леону Гандельману, как только открыл кейс с деньгами. - Это на образцы товара согласно нашего договора. Пока инкассатор будет ехать сюда, мы задним числом заключим договор на нашу сделку. Все будет okay! Так у вас в Америке говорят бизнесмены? Товар получим позже.
- Так-то. - задумчиво, ответил Леон Гандельман. - Но ты же меня толкаешь на авантюру с этой сделкой.
- Здесь нет никакой авантюры. - напомнил ему. - Все деньги не фальшивые. Получены из государственного банка Таджикистана. Если бы ни авантюра со стороны правительства Советского Союза по обмену старых купюр на новые, то у нас получилась бы сделка на сто процентов. Почему же мы не можем сделать ход конём, в пользу нашего бизнеса, против авантюристов в правительстве. В любом случае здесь у нас нет никакого криминала.
Печать у вас имеется и у меня тоже. Фирменные бланки у вас есть. Мое присутствие на Первом всесоюзном симпозиуме бизнесменов в Москве зафиксировано в документе на ВДНХ. Так что полный в перед. Все у нас будет законно. В этом бизнесе выигрывают обе стороны. Ваш товар. Наши деньги.
- Хорошо! Ты меня убедил. - согласился Леон Гандельман. - Только мы в начале с тобой заключим договор, чтобы инкассатор ни застал нас во время подписания этого договора задним числом. Затем буду звонить в банк и приглашать инкассатора забирать выручку сегодняшнего дня. Думаю, что эта сделка у нас состоится.
Пока Леон Гандельман составлял задним числом договор на нашу сделку и звонил в банк инкассатору, мы с Рузимовым Джалолом сидели в зале офиса и ждали результата. Рузимов Джалол немного освоился.
Согласился на предложенное ему секретаршей чашечку кофе, сидел за столиком разглядывая офис американской фирмы "Ле Монти, Лтд." и потихоньку пил чёрный кофе.
Не захотел в своём желудке мешать чёрное кофе и австрийское пиво. Поэтому отказался от предложенного мне чёрного кофе и пошёл продолжить пить пиво, которое мне нравилось больше всех других напитков. Тем более, что пиво мне нужно было для вен. Когда у меня после службы в армии образовался тромбофлебит, то лишь пиво меня избавило от операции против закупорки вены.
Доктор посоветовал мне прикладывать пивные дрожжи к закупоренным венам и пить постоянно густое пиво, покамест полностью не рассосутся все мои закупоренные вены. Вот с того времени пристрастился к пиву, которое не считаю спиртным, а тонизирующим напитком, вполне полезным для моего здоровья. Поэтому пью пиво в любое удобное для меня время. От крепкого пива меня лишь тянет ко сну.
- Нет! Нет! - сразу стал отказываться инкассатор, от старых пятидесяти и сто рублёвых купюр. - Эти деньги не действительны. Не имею право принять их у вас. Банк эти деньги не примет. Надо было раньше менять.
- Когда мы заключали договор с бизнесменом вашей страны, - настаивал Леон Гандельман, - то обе стороны не знали об обмене ваших денег. Никто из нас не виноват, что у вас не цивилизованное банковское дело. Вашим бизнесменам приходится рассчитываться за наш товар ни кредитными карточками и банковскими чеками, а возить наличные суммы в чемоданах, кейсах и просто в мешках.
Поэтому настаиваю, чтобы ваш банк принял эти деньги, как они есть, или как зарплату моих сотрудников, ваших граждан, что позволяют так проделать банковские указания в течении этой недели.
Если ваш банк не примет деньги на выгодных вам условиях, то вынужден буду расторгнуть договор с вашим банком и найти себе более сговорчивый банк, который заинтересован в валютных клиентах своего банка. Прямо сейчас же сообщи о моем решении банку.
Инкассатор долго и настойчиво объяснял управляющему своего банка о проблеме с деньгами в американской фирме "Ле Монти, Лтд.". Управляющий коммерческого банка, в котором находился валютный счёт американской фирмы "Ле Монти, Лтд.", в свою очередь звонил в государственный банк Советского Союза и им объяснял в подробной форме сложившуюся ситуацию.
С государственного банка Советского Союза звонили ещё куда-то, возможно, что в министерство финансов Советского Союза.
Круг, казалось бы, бесконечных звонков, наконец-то замкнулся на том, что положение о замене старых пятидесяти и сто рублёвых купюр тут не противоречит возможному вкладу денег, привезённых наличными из Таджикистана, так как бизнесмены не могли за время своего полёта знать о предстоящей обмене денег старых купюр на новые.
В день получения этих денег из государственного банка Таджикистана. Сам банк не знал о предстоящей замене старых купюр на более новые. Отсюда есть вывод, приём этих денег действителен и запрету не подлежит.
Так у нас закончилась проблема с оборотом старых купюр на более новые купюры. Однако, этим проблема не закончилась. Так как договор был записан на меня, то мне предстояло присутствовать при пересчёте всей суммы в размере двести восемьдесят тысяч рублей. Семь тысяч рублей мелкими купюрами мы оставили себе на мелкие расходы.
Все остальные деньги, включая те, которые были у нас в кармане в виде старых пятидесяти и сто рублёвых купюр, мы отдали инкассатору, который был уже ни против принять от нас хоть миллион денег в любых купюрах, чтобы только для своего коммерческого банка сохранить такого выгодного валютного клиента.
Каким для них являлся Леон Гандельман вместе со своей американской фирмой "Ле Монти, Лтд.". Конечно, мне и особенно Рузимову Джалолу, это было равносильно крупной победе в бизнесе.
- Раз у нас сделка состоялась, - сказал, Леону Гандельману, когда инкассатор покинул нас вместе с нашими деньгами, - то не могли бы вы, естественно, что за наш счёт, отправить наш груз самолётом в Таджикистан. На восемьдесят семь тысяч рублей, по курсу доллара, на мой адрес и на остальные деньги в адрес Рузимова Джалола. За минусом вычета на транспортные расходы с отправкой нашего груза в адрес. - Конечно можно. - согласился Леон Гандельман. - Для этого у нас есть специальная транспортная служба.