Было это зимой 1975-76 года. После моей неудачной поездки через тайгу в типографию городка Оверят. Несмотря на то, что получил многочисленные взыскания за свои приключения в тайге, мне дали шанс оправдать доверие своего коллектива. Вывести наш цех в лидеры по наглядной агитации. Вскоре, наш цех вышел в лидеры завода за работу и за наглядную агитацию от министерства оборонного машиностроения. Поучил переходящее красное знамя за лучшую работу.
- Говорят, что ты родом с Кавказа? - спросил меня как-то начальник цеха, когда увидел меня в своём цехе с фор эскизами по новому дизайну интерьера нашего инструментального цеха.
- Да! - ответил ему. - Родом из Чечни, в Гудермесе. Но мы жили по всему Северному Кавказу.
- Иди к главному инженеру завода. - сказал начальник цеха. - Он срочно хочет с тобой поговорить.
Наш военный завод, который, как хамелеон в производстве, уже говорил, был хамелеоном и в своём названии. Против иностранной разведки, завод числился в группе сверхсекретных предприятий оборонного машиностроения под кодовым названием - почтовый ящик А-7204. Со всеми соответствующими строгостями секретности.
С таких заводов даже телефонная связь была лишь с правительством и высшими чиновниками государства по секретной работе оборонного машиностроения. Даже городская связь была в одном месте. Все остальные связи с внешним миром осуществлялись многочисленными курьерами, которых часто тайком сопровождали сотрудники комитета государственной безопасности (КГБ), чтобы курьеры, случайно, не поддались на провокации иностранной разведки и не предали свою Родину, Советский Союз.
Этих курьеров в народе называли "толкачами", так как они проталкивали государственные заказы, которые можно было согласовать по телефонному звонку или в письменном виде через почту. Но этого нельзя было делать, так как тайну секретности могла узнать иностранная разведка. По этой причине десятки тысяч "толкачей" бороздили бескрайные просторы нашей великой Родины - СССР. Бездарно растрачивая народные деньги. Выращивая взяточников в коррумпированных слоях власти различных регионах страны.
Так как многие товары на местах получения необходимых материалов без взятки зачастую не давались. Выдача нужного груза затягивались по различным причинам, что для конечных ис-полнителей государственного заказа было равносильно гибели, как пособника иностранной разведки на своём рабочем месте. Без каких-то оправданий, не выполнявших государственный заказ, сажали в тюрьму на многие годы. Дальнейшая судьба никому не известна.
За прошедшее время своей работы на военном заводе ни разу не знал и не видел, где находиться главный инженер нашего завода, которого по воинскому званию генерал, среди рабочих и служащих называли "генеральный инженер". Он действительно был постоянно под охраной и под контролем сотрудников КГБ. Простому смертному рабочему нужен был туда пропуск и допуск через третий отдел, как до сверх секретного участка завода, которых множество было на заводе.
Но в этот день меня быстро оформили на встречу с главным инженером и под охраной повели к нему. Хотя главное управление нашего завода находилось по пути, между центральным входом на завод и нашим цехом. Где проходил ежедневно без всякой вооружённой или какой-то другой охраны. Видимо в этот день, у меня был особо секретный разговор с главным инженером. Поднявшись на второй этаж здания управления завода. Прошёл через маленький коридорчик (КП) в приёмную главного инженера, который по званию был генералом, но в кабинете главного инженера меня встретил с виду вполне гражданский человек. Среднего роста мужчи-на, примерно, пятидесяти лет.
Он показал мне на стул и приказал по селектору секретарше, чтобы она никого к нему не пускала. Подождал ещё немного, пока в прихожей все стихло. Затем посмотрел на меня, как бы оценивая меня насчёт доверия секретности, которой он хочет со мной поделиться. Терпеливо ждал, что это у меня спросит главный инженер.
- Молодой человек! Мне сказали, что вы родом с Кавказа. Вы хорошо знакомы с Кавказом? - поинтересовался главный инженер. - Где вы жили? В каком городе или в посёлке?
- Род моих предков живёт уже больше трёхсот лет на Кавказе. - ответил. - По линии матери отношусь к терским казакам, а по линии отца - донской казак. Жили мы по всему Северному Кавказу. В разных городами населённых пунктах среди русских и горцев разных национальностей.
- Хорошо! - задумчиво, сказал главный инженер. - Вот в Баку когда-нибудь приходилось бывать?
- Мы жили в Дагестане, в Избербаше. - ответил. - Это несколько часов езды до Баку. Мы с отцом часто туда ездили на поезде по делам. Там в Баку побывал во время службы в армии.
- Прекрасно! - радостно, сказал главный инженер. - Мы вас направим в Баку в командировку. Нам нужно сделать прорыв в бакинском направлении. Срывается государственный заказ. Не буду от вас скрывать, что мы дважды посылали туда людей. У нас ничего не вышло с командировкой. Так что осталась надежда на вас. Вас снабдят всей необходимой информацией и документацией. Если у вас есть какие-то пожелания, в пределах закона, то готов выполнить их ради порученного вам задания. Не стесняйтесь, скажите мне. Ведь там ваша Родина. Имеются друзья и родственники.
- У меня только одна просьба. - решился, на личную просьбу. - В Беслане в Северной Осетии живёт моя мама. Много лет её не видел. Можно по пути проехать через Беслан на один день?
- Да хоть через Москву! - удивлённо, согласился главный инженер. - Главное, это чтобы зада-ние было выполнено. Мы даём вам, кроме командировочных, неподотчётные деньги, которые вы можете израсходовать по своему личному усмотрению в ходе работы. Пригласить кого-то в ресторан. Сделать ценный подарок. Вам виднее. Связь иметь только со мной. Меня зовут Сергеев Иван Антонович. Свои координаты связи даю вам. Думаю, что двадцать восемь дней вам на командировку хватит. По закону больше предоставить командировочных дней не имею права. Так что вы должны уложиться в эти дни в командировке и там в гостях побывать где угодно.
Ничего не стал говорить главному инженеру, так как сам точно не знал, сколько времени мне понадобиться на командировку. Ведь впервые ехал на столь серьёзное задание от завода. На сбор в командировку понадобился всего один день. В командировочном листе мне написали "специалист по особым делам".
Это звучало громко и таинственно. Даже не мог себе представить, какие это особые дела выполняет такой специалист. Вероятно, это особо секретные государственные дела?! Иначе, зачем меня посылали бы туда.
Утром третьего дня, за несколько часов до вылета из аэропорта "Савин" в Перми в аэропорт Минеральные Воды, находился в здании аэропорта "Савино". С нетерпением ждал регистрации билета на рейс самолёта.
- Ваш паспорт, билет и командировку, если имеется. - сказала девушка на регистрации билетов.
Быстро выложил из деловой папки командировочный лист, билет на самолёт, но своего паспорта в кармане костюма не нашёл. Чтобы не задерживать регистрацию пассажиров на этот самолёт, отошёл в сторону и стал шарить по всем карманам. Но паспорта у меня не было. Пропал! Срывалась такая ответственная командировка! Какой все-таки болван. Потерять паспорт перед ответственной командировкой.
Может быть, паспорт не потерял? Стал вспоминать все свои сборы и тут вспомнил, что рядом со мной крутился мой сын Артур, которому тогда едва исполнилось два года, а он уже предоставлял нам с женой массу хлопот в доме. Постоянно что-то ломал и выбрасывал в окно. Возможно, что и паспорт мой выбросил куда-то. Ведь сын ещё не понимает, что это документ, с которым нужно обходиться аккуратно. Надо срочно ехать домой за паспортом. Может быть, паспорт цел, и смогу вылететь за свой счёт в секретную командировку. Посмотрел на часы. До вылета моего самолёта оставалось меньше часа. Ехать даже на такси в один конец около часа.
Никак не успеваю. Надо что-то предпринимать. Звонить на завод главному инженеру, это все равно, что подать заявление на увольнение по собственному желанию. Кто мне поверит после такой оплошности.
Мне надо было несколько раз проверить карманы. Тут вспомнил, как однажды в Москве одной девушке за опоздание переписывали билет на другой рейс самолёта и с неё взяли лишь штраф. Возможно, мне так повезёт, как той девушки. Перепишу билет на следующий рейс самолёта на Кавказ и все тут дела.
- Товарищ начальник! - обратился, к дежурному аэропорта "Савино". - У меня срочная командировка, а забыл дома свой паспорт. Можно переписать билет на следующий рейс самолёта до Минеральных Вод?
- Как же вы в такую ответственную командировку собрались без паспорта?! - спросил дежурный по аэропорту, разглядывая мой командировочный лист с красной полосой и с надписью "в первую очередь". - Ладно! Пойду вам навстречу. Полетите следующим рейсом через три часа в аэропорт Минеральные Воды.
Дежурный аэропорта сделал мне пометку в билете на самолёт и отправил к старшему кассиру аэропорта оплатить штраф за опоздание на самолёт. Поблагодарив дежурного аэропорта и старшего кассира аэропорта, уже через несколько минут сидел в такси по дороге к дому.
Сразу же объяснил водителю такси, что мне быстро надо в железнодорожный район на другой конец огромного города и обратно, чтобы успеть на регистрацию самолёта. Таксист в этот раз попался понятливый и добросовестный. Меньше чем за час он привёз меня к месту моего жительства. Нам ещё повезло с зелёными светофорами, которые были по пути.
Каково было моё удивление, когда вбежал на третий этаж, где в это время мы жили у тёщи, мой сын Артур держал в руках мой паспорт и пытался его погрызть своими первыми зубами. В то время, как его тётя Цыля, средняя сестра моей жены, там держала своего племянника на руках не обращала на него внимания.
- Артур едва мой паспорт не съел! - возмущённо, закричал. - Ты, Цыля, куда сейчас смотришь?
- Ничего с твоим паспортом не случиться. - спокойно, ответила Цыля. - У него зубы совсем слабые.
Выхватил у Артура из рук свой паспорт и стремительно помчался обратно в такси, которое стояло возле нашего подъезда. Таксист даже не выключал двигатель своей машины. Мы помчались обратно в аэропорт "Савино", куда приехали перед самой регистрацией билетов на самолёт до аэропорта Минеральные Воды. Рассчитавшись с таксистом по договорной цене, побежал прямо к стойке регистрации билетов на самолёт.
- Вы уже и билет успели переписать. - спросила все та же девушка на регистрации, отмечая мой билет. - Ваш первый самолёт сейчас уже совершает посадку в аэропорту Минеральных Вод. Вы могли быть там.
- Ничего! - спокойно, сказал. - Лучше поздно, чем никогда. Тише едешь - дальше будешь. Спасибо вам!
Когда самолёт ТУ-154 уже поднялся в воздух, тут вспомнил, что, когда купил билет на самолёт, то звонил домой в Беслан своей маме и сказал ей, что прилетаю утром первым рейсом в аэропорт Минеральные Воды. К обеду буду в Беслане проездом в Баку, куда еду в командировку. Чтобы дома кто-нибудь был, так как всего не один день заеду и все. Больше приехать в Беслан не смогу.
Представляю, как они будут переживать, что не приехал домой в Беслан к обеду. Ведь теперь прибуду в Беслан не раньше, чем к вечеру. Если ещё успею на ближайший автобус из аэропорта Минеральных Вод до Орджоникидзе. Иначе мне придётся ехать на автовокзал Минеральные Воды и оттуда ехать автобусом до Беслана. Теряю целых четыре часа. С аэропорта автобусом экспресс можно часа за три доехать до Беслана. Это где-то около двухсот километров. Уже точно забыл именно сколько, так давно не ездил по дорогам Кавказа. Хотя бы успеть до вечера приехать в Беслан.
- Наш самолёт приземлиться в аэропорту Нальчика. - сообщила стюардесса, когда уже дремал после обеда в самолёте. - По техническим причинам аэропорта Минеральных Вод, самолёт приземлиться не может в аэропорту Минеральные Воды. Самолёт садиться в аэропорту Нальчика. Руководство аэрофлота просит извинить за неудобство, предоставленное пассажирам и берет на себя обязательства предоставить транспорт для доставки пассажиров в Минеральные Воды, Кисловодск, Пятигорск, Железноводск и Ессентуки. Транзитных пассажиров доставят к самолётам в аэропорт Минеральные Воды.
- Вот класс! - радостно, воскликнул. - Прямо на половине пути к дому прилетим. Возьму такси...
- Мне наоборот. - грустно, сказал попутчик. - До Черкесска надо теперь до самого утра добираться.
Едва дверь самолёта открылась, тут же первым выскочил на трап и быстро побежал в сторону аэропорта Нальчика, здание которого близко находилось от места стоянки самолёта. Мне нужно было успеть на автобус до Беслана, так как к вечеру автобусов в этом направлении шло меньше. Из-за того, что пассажиров на автобус становилось мало, автобусные рейсы в другие города сокращали в несколько раз.
Несмотря на то, что посадка самолёта в аэропорту Нальчика сократила мне путь на большую половину, все равно добрался до Беслана лишь поздно вечером. Когда уже большая часть маминых соседей по дому улеглись спать и лишь на третьем этаже нашего подъезда горел свет. Никто из наших соседей ни спал. Возможно, что там что-то случилось. Так как музыки слышно не было. Молчат в Осетии, только во время траура. Поспешил к себе домой. На площадке третьего этажа было слышно стоны и чей-то плач.
- Что случилось? - спросил, соседа Цебоев Домбая, который стоял в коридоре своей кварти-ры.
- Старший сын Марии погиб. - обливаясь слезами, ответил Домбай, посмотрел на меня и тут же истерически закричал во всю глотку. - Он жив! Мария! Твой сын жив! Бог нас услышал! Он жив! Маша! Иди быстрее сюда!
Тут на площадку нашего этажа стали сбегаться соседи со всего подъезда. Меня все стали тискать. Говорить молитвы во славу Бога, который спас меня от смерти. Ничего не мог понять. Только судорожно глотал воздух, чтобы перевести дыхание от объятья родственников и соседей. Пытался спросить у них, что это вдруг произошло. Но мне не давали говорить не слова.
Через несколько минут, стол с угощением приготовленный за мой упокой превратился в стол во славу Бога и в честь моего возвращения домой целым и невредимый. Понял, что сейчас начнётся куфт. Праздник в честь того, что человека считали мёртвым, а он оказался живым. То есть, это праздник куфт стал в мою честь и в честь Бога, который спас меня от смерти.
- Скажите, наконец-то, что могло сегодня случиться? - спросил, когда мне дали слово тоста во славу Бога.
- Как, что случилось? - удивлённо, спросил Цебоев Домбай. - Твой самолёт разбился, а ты жив!
- Как разбился?! - не понял, что случилось с другим самолётом. - Все у меня было нормально.
- Не может этого быть! - воскликнул Цебоев Домбай. - Мы все смотрели по телевизору. Там сообщили, что первый рейс самолёта из Перми сел на железнодорожное полотно рядом с аэропортом Минеральные Воды. Пассажиры и экипаж самолёта погибли на месте. В живых нет ни одного человека. А ты жив!
- Фу-ты! - облегчённо, вздохнул. - Поэтому приземлился в аэропорту Нальчика, а не в Минводах.
- Ты же мне сам позвонил, что прилетаешь первым рейсом самолёта из Перми?! - сказала мама.
- Все правильно! - ответил. - Забыл свой паспорт дома. Мне пришлось поменять рейс самолёта.
- Видно Бог есть, раз он так распорядился с тобой. - сказал Домбай. - Надо нам выпить в его честь.
Ни стал спорить с соседом насчёт Бога, так как считал, что это моя невнимательность спасла меня, а не Бог. Главное, что остался жив и у всех присутствующих есть повод напиться во славу Бога и за моё удачное спасение. Тем более что была пятница, а завтра большинство на работу не идут. Так что до самого утра в доме моей мамы было веселье.
Только с рассветом все разошлись по своим домам. Лёг же спать, так как нужно было хорошо отдохнуть перед отъездом в Баку. Мой поезд в Баку в пятницу вечером.
В Баку приехал в воскресный день рано утром и сразу пошёл устраиваться в гостиницу "Бакы", номер в которой забронировал ещё из Перми, ориентировочно, на воскресенье или на понедельник. Так что прибыл в Баку в самое время. Поселили меня на десятом этаже огромного здания.
Пожалуй, самого высокого здания в Баку того времени. Уже не был в Баку лет семь. Последний раз был в Баку в конце службы в Армии и то всего один день по служебным делам.
Баку сильно изменился. Построили много новых домов. В том числе и эту новую гостиницу "Бакы", в которую поселился.
Остались неизменными только часть старого города возле "Девичьей башни" и улица "Советская", на которой живут одни алкоголики, наркоманы и планокеши. Это знаю давно, когда ещё до службы в Армии приезжал в Баку к своему другу детства, который жил на этой улице "Советской".
Сейчас он уже не живёт в этом городе. Когда во время службы в Армии приезжал в Баку и хотел тут встретиться со своим другом, то никто толком не мог сказать мне, куда делся мой друг Рамзан Турбаев.
Кто говорил, что его зарезали. Другие сказали, что он вообще уехал из города. Родственников его, маму и папа, похоронили. Больше родственников у Рамзана Турбаева не было. Семьи Рамзан Турбаев не имел.
Утром в понедельник, первым автобусом поехал далеко за аэропорт в посёлок Мардакяны, там, возле "Северной" ГРЭС, находится место моей командировки Бакинский алюминиевый завод, где мне надо взять пятьсот килограмм проволоки ЦАМ, сплав цинка с алюминием и магнием. Эта проволока нужна нам для сварочных работ деталей из ЦАМ.
Никакая другая проволока не пригодна для этих сварочных работ. Такую проволоку выпускают только здесь и больше нигде на огромном пространстве Советского Союза. Мне предстоит эту проволоку добыть и отправить ближайшим рейсом грузового самолёта из Боку в Пермь
. Из рассказов сотрудников, готовивших меня к этой командировки, узнал, что в первую командировку ездил мужчина, который вернулся из Баку без проволоки, но зато в гипсе. Следом поехала молоденькая женщина, которую изнасиловали ещё до того, как она успела узнать место нахождения своей командировки. Вернулась женщина без проволоки в нервном шоке.
Теперь мне предстояло пройти опасный путь испытания и вернуться на завод с проволокой. Поэтому решил осторожно осмотреться с этой командировкой.
Автобус до посёлка Мардакяны полностью набит пассажирами. Возле зеркала водителя автобуса висит табличка с надписью: "Заплати за проезд и оторви билет. Уважай честь водителя.". Пассажиры перед выходом из автобуса демонстративно кладут в коробку с деньгами оплату за проезд и не отрывают билеты, которые беспомощно болтаются над коробкой с деньгами за проезд.
Чтобы действия пассажиров не позорили честь водителя, он отвернулся в противоположную сторону от денег с билетами и в наружное зеркало наблюдает, когда пассажиры удалятся от автобуса.
Автобус едет дальше и останавливается всюду, где это нужно пассажирам, войти в автобус или выйти из него. Так продолжается путь до посёлка Мардакяны около полутора часов. С остановками возле каждого столба и буквально на каждой остановке. Пассажиры терпеливо ждут своей остановки. Каждый выходит там, где именно ему нужно. Но не на обозначенной остановке.
Вот и конечная остановка за посёлком Мардакяны. Дальше только пустыня с трубами "Северной" ГРЭС и небольшие постройки. Эти домики оказываются сверх секретным Бакинским алюминиевым заводом. Перед выходом из автобуса демонстративно ложу три рубля и говорю, что командировочный.
Мне нужно сдачи и билет за проезд к отчёту о проделанной командировке. В противном случае мне могу не оплатить проезд.
- Ты думаешь, что мне твои билеты или деньги нужны! - кричит на меня водитель автобуса. - На! Забери свои деньги! Билеты тоже сколько тебе угодно забери! Бакинцы ни такие, как ты думаешь! Чужое, не берём!
Водитель автобуса бросает на меня мои три рубля и огромными лентами билетов с рулона закидывает меня. Смотрю на прейскурант возле билетов за проезд на каждую остановку от Баку до посёлка Мардакяны. Последняя цена конечной остановки один рубль тридцать копеек. Демонстративно возвращаю в коробку с деньгами свои три рубля.
Демонстративно отсчитываю себе сдачи в один рубль семьдесят копеек. Затем беру демонстративно билет за проезд в размере одного рубля и тридцати копеек.
Благодарю водителя за проезд и выхожу из автобуса на край пустыни. Дальше остановки нет ни одного жилого дома. Автобус уезжает обратно в Баку совершенно пустым, чтобы оттуда вернуться полным пассажирами. Остаюсь один на краю дороги и пустыни засыпанной лентами билетов за проезд на автобусе. Видимо перед пустыней водитель там проводит отчёт за свою чистую совесть, а лишние деньги кладёт себе в карман.
На часах ещё только семь часов утра. По информации с моего завода. Бакинский алюминиевый завод начинает работу в восемь часов местного времени. У меня есть время на завтрак. В Баку завтракать ни стал.
Все блоки общественного питания были рано утром закрыты и кроме того, в Баку все очень дорого. Это все знаю ещё с прошлых своих поездок в этот прекрасный Баку, столица Азербайджана.
Сейчас конец зимы. Пермь на Урале в снегу. Мардакяны, это посёлок, утопающий в зелени. Он словно оазис в близи миллионного города и огромной пустыни по берегу Каспийского моря. Хожу по чистым переулкам посёлка Мардакяны, который больше напоминает курортное место, чем населённый пункт пригорода Баку. Улицы и переулки безлюдны. Но всюду открыты пункты общепита - столовые, чайхана, кафе и закусочные. Есть место, где покушать приезжему.
- Сколько стоит питти, кружка пива и котлета с гарниром? - спрашиваю у продавца в ближайшей закусочной.
- Сколько ты хочешь, столько и будет. - пережёвывая во рту остаток своей пищи, отвечает продавец, жирный, как баран.
Начинаю по монетке выгребать из кармана сдачи, которые взял в автобусе за проезд сюда.
- Достаточно! - сказал продавец закусочной, когда у него лопнуло терпение в ожидании денег от меня. - Иди! Кушай. Там всё готово. Лаваш можешь кушать сколько угодно и бесплатно для гостя.
Продавец сгребает мои монеты в выдвинутый ящик, не считая и лениво глазами показывает мне на столик, который уже обслуживает пацан. Очевидно, это его сын, такой же жирный и ленивый, как его папа.
Сажусь за стол, в середине которого на медном подносе горкой нарезанный лаваш. Деньги за лаваш в пунктах общепита азербайджанцев действительно не берут.
Азербайджанцы считают, что грех продавать хлеб гостям. Поэтому стараюсь больше съесть лаваша. Надо мне на халяву хорошо заправиться, чтобы сэкономить деньги, которые могут мне пригодиться для других целей в Баку. Ведь никто мне не скажет, сколько ещё дней здесь буду.
Удивительно как вкусно готовят азербайджанцы свой суп питти. Вроде там ничего нет такого, что можно назвать экзотическим блюдом, всего лишь бульон с мясом и зелень. А как вкусно! Ну, прямо тут язык можно проглотить от удовольствия. Чего нельзя сказать о котлете с гарниром, которые не первой молодости. Даже не хочется давать ей характеристику.
Хорошо ещё, что котлету с гарниром посыпали зеленью, это перебивает запах гарнира с котлетой и таким образом меняет вкус второго блюда, которое запиваю пивом на половину разбавленным водой. Зато это все почти даром обошлось. Так тут экономлю много денег на пище.
С раздутым от продуктов животом словно пингвин выхожу из закусочной и медленно направляюсь в сторону Бакинского алюминиевого завода, который вблизи оказывается всего лишь небольшой территорией с цехами барачного типа. Всюду валяются бухты с алюминиевой проволокой. Удивительно! Почему это нельзя было взять без скандалов?
Тут, возможно, в не рабочее время и сторожа нет. Кому нужна такая проволока? Заплати любому человеку сто рублей, он тебе отсюда вывезет столько проволоки, что ты её никогда не сможешь увести до своего предприятия ни каким земным, воздушным или морским грузовым транспортом.
- Вчера поездом приехал в Баку. - говорю, в отделе кадров, куда предъявляю свой командировочный лист.
Парень с недовольным лицом читает мой командировочный лист и ставит два штампа, на моё прибытие и убытие. Расписывается под каждым штампом и тут же небрежно подвигает мне обратно мой командировочный лист, в котором нет даты моего прибытия и убытия из этого завода. Словно не прибывал на завод.
- Кто будет заполнять мой командировочный лист? - удивлённо, спрашиваю, парня.
- Если живым вернёшься домой, - небрежно отвечает парень, - то заполнишь лист, как захочешь.
Только теперь понимаю, что зря согласился на эту командировку. Очевидно, что здесь все обкуренные "планом" (наркотиками из опийного мака). С такой обкуренной головой этот парень что хочешь, может с тобой сделать. Может быть, мне лучше прямо сейчас уехать и все дела? Ну, нет! Не для того сюда приехал, чтобы сразу трусливо бежать.
У меня в запасе есть почти целый месяц. За это время все разведаю. Все равно тут есть слабое звено, с которого можно получить необходимый мне груз.
Надо мне присмотреться внимательно к порядкам этого "сверх секретного" завода, где есть пропускная система, но нет надёжной охраны и весь забор в дырках со стороны Каспийского моря. Хотя мне ни стоит так думать. Ведь, "специалист по особым делам"! Вот мне и нужно себя здесь таким проявить. Но только согласно моего предписания. Надо сейчас пройти по цехам и поговорить с рабочими завода. Они знают больше заводской порядок.
Бакинский алюминиевый завод, это цеха барачного типа со станками протяжки проволоки из алюминиевых брусков, которые тут не называют чушками, как в России, так как на азербайджанском языке чушка, дунгус и свинья, это одно и тоже.
Азербайджанцам даже нельзя думать об этом скверном животном, которое опозорило место купания проповедника ислама Мухаммеда. Вот поэтому азербайджанцы, как истинные мусульмане, даже не произносят это поганое слово, так что мне тоже приходиться называть куски алюминия ни как иначе, как только брусками. Как бы мне не оговориться с названием, иначе все наши дела пропали.
- Кто у вас тут самый главный по всем делам? - спрашиваю, мужчину, испачканного в графит от протяжки алюминиевой проволоки. - Имею в виду не директора завода. Ты меня понимаешь? Мне нужен сам хозяин.
- Слушай! Конечно, понимаю! - показывая местный жест рукой к верху, удивлённо, отвечает мужчина. - Всеми делами заправляет начальник отдела снабжения и сбыта Тофик Аскеров. Так с ним надо тебе говорить.
- Где мне его сейчас можно найти? - стараясь перекричать шум станков, спрашиваю рабочего.
- Э-э! Ты оказываешься совсем ничего не понимаешь. - протяжно, отвечает мужчина. - В понедельник такой уважаемый человек, как Тофик Аскеров, никогда не работает. У него, понимаешь, два дня подряд много забот было. Как сами русские говорят, что понедельник - день тяжёлый. Вот он в такой день отдыхает, как все.
- Извини! Совсем забыл! - сказал, рабочему пожимая мозолистую руку. - Давно у вас в гостях не бывал.
- Отдыхай! Завтра придёшь, тебя с Тофиком Аскеровым познакомлю. - сказал на прощанье рабочий, довольный тем, что не побрезговал пожать его грязную руку. - Море рядом, иди купайся. Отдыхай на здоровье.
Мужчина показал мне в проломанный проем кирпичного забора, за которым на берег накатывались волны Каспийского моря. Поддался жесту этого мужчины и пролез в этот проем в заборе прямо к берегу моря, волны которого были всего в нескольких десятках метров от забора. Мне осталось, лишь раздеться у моря.
Зима совсем недавно закончила со своими холодами. Но весна ещё не пришла на смену зимы и не смотря на яркое южное солнце, вода в Каспийском море ещё была сильно холодная. Од-нако, не выдержал соблазна окунутся в морскую пучину.
Тем более, что с друзьями по Северной Осетии давно открыл сезон купания 8-го марта в Международный женский день.
Вот и сейчас, этот праздник уже позади и можно мне пару раз окунуться в эту леденящую воду Каспийского моря. Иначе, мне будет стыдно, что не искупался в море.
- Зачем купаешься в такой холодной воде! - услышал, уже знакомый голос рабочего. - Вот, рядом, "Северная" ГРЭС, которая круглый год выбрасывает в море горячую воду. Там можно купаться и ловить рыбу, сколько тебе угодно. Иди туда. Отдыхай себе на здоровье. Тут не купайся. Можешь простудиться и заболеть.
Поднял свои вещи и прямо в плавках побежал в сторону "Северной" ГРЭС, рядом с которой прямо из морской воды поднимался пар. Уже минут через десять был возле тёплой воды, не рискуя приблизиться к самой "Северной" ГРЭС, рядом с которой мог свариться в горячей воде, так думал.
Кроме того, там меня могли арестовать за приближение к стратегическому объекту. Здесь, на безопасном расстоянии, был хозяином своего места, где можно было купаться в тёплой воде и загорать на песке прогретым солнцем. Вода в море оказалась ни столь тёплой, как предполагал. Только пар и все. Сама же морская вода также была холодной. По этой причине только намочил свои ноги и тут же вернулся обратно на берег, чтобы под солнцем высушить на себе плавки и только после этого одеваться. Мне совсем не стоило лезть в эту воду.
Через час шёл по улицам посёлка Мардакяны, где уже всюду были люди, как в большом городе. Большая часть этих людей били приезжими. Вероятно, что это туристы из России, которые решили открыть начало сезона отпусков, так как в России ещё холодно, а тут солнце.
Вот русские и шныряют толпами по улицам посёлка Мардакяны, где можно купить сувениры намного дешевле, чем в центре города. Тут и сушёную тарашку каспийскую продают совсем дёшево. Всего рубль за килограмм. В то время, как в Баку килограмм сушенной тарашки стоит пять рублей. Тоже пристраиваюсь к очереди за сушёной рыбой и покупаю её на десять рублей.
Продавец довольный тем, что ему делаю такую хорошую выручку, выбирает мне самую лучшую рыбу и рассказывает, как должен ею пользоваться. Когда говорю продавцу, что все моё детство прошло в Избербаше с этой тарашкой, то продавец ещё добавляет бесплатно несколько лучших рыб за то, что у него в Избербаше, оказывается, сейчас живёт старший брат со своей большой семьёй.
Под вечер с огромной сеткой-авоськой, наполненной сушенной тарашкой направляюсь к маленькой железнодорожной станции Мардакяны. Ехать на поезде от посёлка Мардакяны до Баку очень долго.
Зато намного дешевле чем в автобусе и свободно можно сидеть. Так как сейчас автобусы до города из посёлка переполнены туристами и торгашами, которые всюду снуют со своими баулами и сумками.
- Где тут билетная касса? - спрашиваю, старика, который стоит на площадке перрона вокзала.
- Садись, дорогой! - предлагает старик и сам садиться в подошедший поезд. - Там все возьмёшь.
Сажусь в старый вагон поезда, на котором, возможно, ездили ещё во времена двадцати шести бакинских комиссаров. Лавки вагона многократно раз перекрашенные, напоминают громаду брусков, на которых в течение многих десятилетий испытывали масляную краску. Краска на сидениях лавки лежит толстыми буграми и сидеть на этих лавках совершенно невозможно.
Это все равно, что сидеть на булыжниках, которые уложены в подводу, запряжённую лошадьми и скакать на подводе во весь опор. Вот и сейчас вагон болтается во все стороны. Сильно подпрыгивает на стыках рельсов, словно подвода по дорожным ухабинам. Вынужден подложить себе под зад кусок картона, обрывки которого валяются всюду по вагону.
Видно это торгаши разбросали пустые коробки после продажи своего товара в вагонах этого поезда. Куски картона немного спасают меня от вибрации и оттого, чтобы не выпачкал себе брюки от жирных лавок, смазанных потоком воздуха наполненного парами нефти во время проезда поезда через старые нефтяные промысла.
Где до сих пор нефть находится на поверхности огромными лужами, испаряясь жирными облаками в атмосферу вокруг леса нефтяных вышек у старых промыслов, рядом с которыми сейчас проезжает поезд. Маслянистое облако бросается на поезд и уже через мгновение железнодорожный транспорт вместе с пассажирами покрывается пятнами масла. Даже закрытые окна вагона поезда не спасают от проникновения удушливого запаха мазута.
- Товарищи пассажиры! Приготовьте свои билетики на контрольную проверку. - объявляет контролёр, в сопровождении четверых накаченных парней с красными повязками на рукавах. - Не подвергайте себя штрафу.
Когда контролёр подходит ко мне, то в нем узнаю того старика, с которым разговаривал на перроне вокзала Мардакяны. Протягиваю старику три рубля, так как мелких монет у меня нет. Старик тут же выписывает мне авторучкой на жёлтом бланке штраф на три рубля за безбилетный проезд в поезде до Баку.
- Мне нужен билет, а не штраф! - удивлённо, возмущаюсь. - Вы мне сами сказали, что в поезде...
- Это тебе, что, разве ни билет? - вытаращив глаза, перебивает старик. - Дешевле в кассе пассажиры берут.
- У тебя совести нет! - возмущённо, кричу в сторону уходящих контролёров поезда. - Бессовестный!
- Зато есть постановление Совета Министров Азербайджан, - отвечает старик, не поворачиваясь в мою сторону, - штрафовать всех безбилетников за нарушение постановления закона за проезд в любом транспорте.
Контролёры скрываются в соседнем вагоне. Оставляю себе, как сувенир, штрафной билет и ложу его в верхний карманчик своего пиджака, ближе к сердцу и к партийному билету, который лежит у меня во внутреннем кармане пиджака с левой стороны. Придёт время, мне будет, что рассказать там дома о приключениях в этой командировке в пригородном поезде до Баку. Без этого бланка штрафа мне никто не поверит.
- Товарищи пассажиры! Приготовьте билетики на проверку! - опять, слышу, нудный голос старого контролёра, когда поезд подъезжает к Баку. - Не подвергайте себя позорному штрафу за проезд.
Терпеливо жду, когда эта орава "законных" грабителей приблизится ко мне. Весь горю сказать им какую-нибудь пакость насчёт их постановления Совета Министров Азербайджана. Хорошо, штраф не выбросил.
- Молодой человек! Предъявите билет. - объявляет старик, словно видит меня впервые в поезде.
- Уже знаком с постановление Совета Министров Азербайджана. - ехидно, объявляю, предъявляя старому контролёру, выписанный им же мне штрафной билет за безбилетный проезд в по-езде. - Вот ваш билетик!
- Молодец! - благодарит старик. - Рад, что ты усвоил постановления правительства Азербайджана. Счастливого тебе пути. Ты у нас в гостях.
Толпа контролёров скрывается в обратном направлении вагона. Поднимаюсь с места и направляюсь к выходу из вагона поезда, проезд на котором до Баку мне сегодня дорого обошёлся. Поэтому мне уже противно сидеть до полной остановки поезда, и ожидаю в тамбуре вагона, чтобы скорее выйти из вагона.
Прямо с железнодорожного вокзала пешком отправляюсь к себе в номер Мне сегодня некуда уже спешить. Надо хотя бы по городу сэкономить деньги и как-то компенсировать свою утрату денег за штраф, уплаченный в поезде от станции посёлка Мардакяны до Баку.
Поэтому не сажусь в городской транспорт и медленно через час добираясь до гостиницы "Бакы", выпивая по пути пару кружек пива с сушенной тарашкой.
Пиво в центре Баку ни так сильно разбавлено водой, как это вделают в посёлке Мардакяны. Все-таки Баку, это столица Азербайджана и как-то не прилично бакинцам перед гостями сильно разбавлять пиво водой.
Но зато пиво в столице и стоит по столичному, это двадцать восемь копеек за кружку, в то время, как в посёлке Мардакяны кружка пива стоить восемнадцать копеек.
Это аж, на целых десять копеек дешевле! Но! Сильно разбавлено водой дешёвое пиво в Мардакяны. Так что лучше пить бакинское пиво. Пусть и подороже, это пиво стоит. Зато можно много выпить пива за небольшую цену.
В гостинице "Бакы" поднимаюсь лифтом на свой десятый этаж и прохожу прямо к себе в номер, нигде не задерживаясь, так как из-за меня всюду затыкают нос от запаха, исходящего из моей сетки авоськи и от прокисшего пива внутри моего желудка. Ни все же любят пиво и сушёную тарашку, так как это люблю. Вот мне и приходиться прятаться в своём номере от посторонних глаз и носов. Хорошо ещё, что ко мне никого больше не подселили.
Иначе бы мне пришлось бы избавляться от своей сушёной тарашки, которую хочу довести до Перми. В Перми такая сушёная рыба стоит двадцать копеек за штуку. Можно часть этой сушёной рыбы продать и таким образом выручить себе деньги, потраченные за командировку в Баку. Другую часть сушёной рыбы раздам своим многочисленным друзьям и свояку Петьке, брату моей жены Людмилы.
Скорее всего, мы эту сушёную рыбу съедим сообща за кружками пива, которым меня будут угощать многочисленные друзья и свояк Петька. Вот где попью пивка! Хотя в Перми пиво не лучше, чем здесь в посёлке Мардакяны. В Советском Союзе всюду пиво в больших бочках разводят водой.
Во вторник рано утром обратно первым автобусом отправился в Мардакяны. Главное, это с той целью, чтобы там, в закусочной, дешевле покушать. Ведь тогда заплатил всего один рубль за первое, второе блюдо и ещё в добавок кружка пива.
Здесь, в городе, такой завтрак мне обошёлся бы не меньше трёх рублей. Это в столовой или в закусочной. В ресторане гостиницы "Бакы", на всю пятёрку пошло бы!
Автобус также набит пассажирами и водитель тот самый. Вероятно, что он купил этот маршрут автобуса у своего диспетчера автобазы или директору автобазы взятки даёт. Так на Кавказе практикуют.
Когда моя жена работала в бухгалтерии на автобусной базе в Беслане, то все междугородные рейсы автобусов были куплены водителями у автобусной базы на многие годы.
Ведь по городу проезд на автобусе стоит всего пять копеек, в то время, как стоимость междугороднего проезда в рублях. Выручку водитель отдаёт за сидячие места в автобусе, то есть, за сорок человек.
В сам автобус набивается до сотни пассажиров. Таким образом, водитель кладёт в карман сразу больше выручки, которую он сдаёт в кассу автобазы. Получается, что честь водителя автобуса дорого стоит.
Поэтому водитель и отворачивается от пассажиров, чтобы не позорить дорогую честь, которая ему достаётся за наличный расчёт в течении всего рабочего дня в автобусе.
- Не надо платить. - говорит мне, водитель автобуса на конечной остановке в посёлке Мардакяны. - Ты мой гость. Сколько будешь ездить, столько не плати. Купишь детям гостинцы. Би-летов к отчёту на улице сколько тебе угодно. На билетах нет даты приобретения. Стоимость можешь выбрать сам. Желаю тебе удачи везде.
- Спасибо тебе, уважаемый! - благодарю, водителя автобуса, за свой бесплатный проезд. - Пускай удача всегда сопутствует тебе в работе и жизни. Пусть твой дом будет полон радости и достатка. Здоровья тебе!
- Спасибо тебе за хорошее слово! - взаимно отвечает водитель. - Успеха тебе во всем и всегда!
Автобус уезжает. Спешу в закусочную, где вчера дёшево и плотно поужинал. Надо сегодня хорошо покушать, чтобы не тратиться сильно в дорогих местах общепита Баку. Дорогая у них столица. В смысле денег за товар.
- Мне тоже самое, что вчера на первое и второе. - говорю продавцу закусочной, протягивая три рубля. - Кружку пива тоже.
Продавец обратно показывает мне на стол, который также обслуживает его жирный сын. Не спешу садиться за стол. Мне ещё нужно получить сдачи с трёх рублей. Но продавец сдачи с трёх рублей не дают.
- В чем дело, уважаемый? - удивлённо, спрашивает продавец закусочной. - Кушай, а то твой завтрак остынет.
- Тебе дал три рубля. - не решительно, напоминаю продавцу закусочной. - Мне нужна сдача.
- Слушай! Уважаемый! - возмущённо, говорит продавец. - Сколько дал денег! Столько стоит завтрак! Больше он стоить не будет.
- Вчера ты тоже самое дал за рубль. - не унимаюсь. - Сегодня этот завтрак даёшь за три рубля?! Он, что, у тебя в цене поднялся или вес увеличился?
Местные повседневные посетители закусочной и случайные туристы обратили внимание на мой спор с продавцом. Всем стало интересно, чем закончится наш спор за стоимость пищи.
- Все правильно, уважаемый! - отвечает продавец. - Вчера дал рубль, а сегодня даёшь три рубля. За сутки твой заказ не изменился. Это твой интерес возрос к заказу.
- Сколько же будет стоить завтра такой же завтрак? При том же моём интересе к нему. - хочу уточнить, на будущее, чтоб не прогореть при следующем посещении закусочной.
- Столько, сколько завтра денег дашь! Столько будет стоить. - подтверждает продавец собственное определение в цене завтрака. - Сейчас иди, кушай. Остывает завтрак! Пиво возьми!
Расстроенный за собственный прокол, сажусь за стол и начинаю набивать свой желудок. Стараясь, как можно больше, скушать лаваша, который быстро уменьшается в медном подно-се, но в тоже, самое время пропорционально увеличивается в моем желудке.
Стараюсь кушать впрок, чтобы таким образом компенсировать свой очередной прокол в этой командировке.
Так мне и надо. Веду себя словно "шляпа", пара бы мне научиться жить. Ведь у меня уже есть сын и неизвестно ещё, сколько будет детей. Моя семейная жизнь только набирает скорость в начале своего пути. Чему буду учить своих детей, а позже и внуков? Если сам не умею жить без таких проколов. Наверно, так вся моя жизнь будет в уроках, как у детей в первом классе.
Уже ни как вчерашний один пингвин, а как целых два пингвина выкатываюсь из закусочной под общие улыбки продавца и посетителей этого общепитовского предприятий. Мне не до их улыбок. Как теперь появлюсь с таким видом на заводе? Надо мной будут там смеяться. Придётся медленно двигаться в сторону завода, чтобы по дороге все рассосалось в желудке.
Хотел сегодня ещё билетов себе собрать на пустыне за проезд в автобусе туда и обратно. С таким животом ничего не получится в этой затеи. Придётся отложить сбор билетов на завтра. Здесь билетов столько много, что хватит мне на сотню командировок и больше.
- Уважаемый, товарищ! - окликает меня вчерашний рабочий, когда пытаюсь найти его. - Пойдёмте! Вам покажу кабинет Тофика Аскерова. Только быстрее. Он скоро уедет по делам. После он тут долго не будет.
Мой желудок уже переварил большую часть продуктов за моё ползание от закусочной до завода. Не выгляжу, как два пингвина. Но на одного пингвина ещё похож. Рабочий исподтишка ухмыляется моей неповоротливости. Значить вчера был ни так смешон, как сегодня. Так что мне приходиться с трудом быстро передвигаться, чтобы только не отстать от рабочего, который идёт по заводу быстро, как по стартовой полосе.
Кабинет начальника снабжения и сбыта Бакинского алюминиевого завода находиться в самом конце административного здания барачного типа. Мы пробираемся с рабочим через всю длину здания. Легче было сделать вход в это административное здание с боку или с двух сторон. Ни дай Бог будет пожар в этом здании, так никто не сможет выбраться из него, если пожар начнётся от входа. Все сразу сгорят в огне пожара. Да и ходить сюда совсем неудобно для всех. Двери во всех кабинетах открыты и приходится обходить эти двери.
- Это и есть наш уважаемый Тофик Аскеров. - открывая дверь кабинета, показал мне рабочий на коротышку сорока лет, которого трудно было разглядеть за кучей деловых папок на столе. - Он тебя примет хорошо!
- Садитесь! - пригласил меня, Тофик Аскеров, когда рабочий ушёл за дверь кабинета. - Что надо?
- У меня есть к вам предложение. - обменявшись взаимными рукопожатиями и комплементами, сходу начал свой разговор. - Давайте встретимся не в рабочей обстановке, а в ресторане гос-тиницы "Бакы".
- В ресторане! - улыбнувшись, представленной его взору приятной картине в ресторане, повторил за мной, Тофик Аскеров, и, по-деловому ответил. - Могу только в пятницу вечером. Остальное время занят.
- Хорошо! - согласился с ним. - Тогда буду вас ждать в шесть часов вечера у входа в гостиницу "Бакы". Там остановился жить на время командировки и там есть много хороших ресторанов. Они почти на всех этажах
- Это мне подходит. - сразу, согласился Тофик Аскеров. - Есть одна деталь. Откуда вы сами будите родом?
- Из местных. - с кавказским акцентом, ответил. - Родом из Чечни, а жил по всему Кавказу.
- Очень приятно встретить земляка, как сказал бакинец, встретившись с кубанским казаком в Москве. - пошутил Тофик Аскеров.
- Договорились! Буду рад с вами встретиться в любом ресторане гостиницы "Бакы". Не буду вас больше задерживать. Можете любоваться красотами нашей столицы. Купаться в Каспийском море.
- Спасибо и вам за внимание в мой адрес. - любезно, ответил, выходя из кабинета. - До встречи!
Обратно в Баку из Мардакян уже не поехал в грязном поезде. Пошёл на автобус. Но только сел ни в тот же автобус, на котором сегодня приехал, а отправился на автобусе-экспрессе с короткими остановками всего лишь в трёх местах. Это возле аэропорта и две остановке по городу. Билет на этом автобусе-экспрессе стоил два рубля. Но за то с каким комфортом!
Плохо только то, что билеты на автобусе-экспрессе по командировочному листу не оплачиваются. В любом случае мне придётся на пустыне собирать и сортировать билеты за проезд в оба конца.
Ведь надо мне как-то отчитываться за командировку. Сразу по приезду в гостиницу поинтересовался в администрации на счёт столика в ресторане гостиницы.
- В нашей гостинице на каждом этаже есть бары и кафе. - ответил дежурный администратор. - На чётных числах этажей имеются банкетные залы и рестораны. Кто проживает в нашей гостинице, тому не требуется заказывать столик. Достаточно показать брелок с ключами и получить место для себя и для трёх гостей, которых вы пригласите с собой на ужин. Можете вы прямо сейчас пройти в любой ресторан. Желаю вам удачи!
Поблагодарив дежурного администратора гостиницы за токую хорошую информацию, тут же отправился в ближайший гастроном, чтобы запастись бутылками с жигулёвским пивом, которое в отличие от бочкового нигде не разбавлялось водой, если этого ни сделали уже на заводе. Мне не хотелось эти дни до пятницы ходить по дорогим предприятиям общепита Баку.
Достаточно было с десяток солёных булочек, посыпанных зёрнами подсолнуха и пару десятков бутылок "Жигулёвского пива", которые затем к тому же можно сдать в магазин по приёму тары. Кроме всего этого у меня в номере десять килограмм сушёной тарашки специально к пиву. Так что можно тут до пятницы не выходить из гостиницы "Бакы" и хорошо там отдыхать.
Все свободные дни до пятницы только и делал, что пил пиво с булками и тарашкой. Бегал в туалет отливать пиво. После долго спал. Обратно повторял свой гостиничный рацион с пивом. Лишь в пятницу ничего не пил и ни ел. Готовил себя к предстоящему банкету. Единственное, что употребил в пятницу за целый день, так это горячий чёрный кофе и булочку с толстым слоем сливочного масла, и, то, это было для профилактики.
Чтобы стенки моего желудка и кишки были смазаны сливочным маслом. Это уже проверено на практике. Так человек долго не может пьянеть и сохраняет достойный вид во время банкета. Для этого поел много сливочного масла, которое купил в ближайшем гастрономе, где до этого раньше покупал себе пиво.
В половине шестого, как на свидание, был начищен и тщательно выбрит. Ведь при деловой встречи должен был выглядеть прилично, тем более, что мы пойдём в ресторан гостиницы "Бакы". Вышел на улицу из гостиницы и удивился, скоплению множества легковых автомобилей и людей. Можно было подумать, что весь город пожаловал в этот день к гостинице "Бакы".
Как в такой массе людей увижу Тофика Аскерова? Надо же было такому случиться, что именно в этот день сюда соберутся люди. Мне даже переместиться некуда. Договорились у центрального входа в гостиницу "Бакы" встретиться.
Вот теперь буду торчать, как бельмо на глазу, при неизвестных людях. Как не прилично разглядывать здесь приезжих гостей!
Мне пришлось отойти немного в сторону от центрального входа в гостиницу, чтобы самому не затеряться в толпе приезжих. Отсюда хорошо было вид приходящих и проходящих людей. Вот на другой стороне улицы идёт какой-то странный человек. Весь с головы до ног стального цвета. Даже волосы на голове, а также кожа лица и рук металлического цвета.
Почему-то никто не обращает на него никакого внимания? Сразу видно, что он не приезжий, а бакинец. Идёт по тротуару так как ходят местные жители по своим бытовым делам, не обращая внимания на достопримечательности.
Однако, откуда у него такой цвет кожи? Может быть в горах на снегу загорал? Когда в горах на снегу загораешь, то цвет кожи меняется, но ни до такого цвета, как у данного мужчины...
- Александр! Здесь. - вдруг, услышал с боку, голос Тофика Аскерова. - Может быть ты ещё кого-то ждёшь в гости к себе?
- Нет! Тофик! - поспешил, ответить. - У меня лишь с тобой встреча. Этих людей к себе не приглашал. Меня заинтересовал человек стального цвета на другой стороне улицы. Ты его знаешь?
- Ты, что, до моего прихода выпил? - с удивлением, поинтересовался Актёров. - Там нет никого.
- Кроме чая сегодня ничего не пил. - растерянно, оправдался, оглядываясь на безлюдный тротуар на другой стороне улицы. - Видимо у меня галлюцинация? Ладно. Пойдём в ресторан. Там у меня столик заказан на двоих.
Мы вошли в фойе гостиницы и направились к лифту. Где стоял пожилой мужчина в европейском костюме и с национальной папахой на голове. Мне кого-то напоминало его лицо, но никак не мог вспомнить, где его видел. Мост быть похож на какого-то артиста? Таких здесь много.
- Салам алей кум, уважаемый, Рашид! - говорили люди, подходящие к лифту, проходя в лифт.
- Ты знаешь, кто это?! - остолбенев от увиденного, сказал мне, Тофик Аскеров. - Это же сам Рашид Бейбутов! Лучший певец Азербайджана, да и всего Кавказа. Народный артист Советского Союза. За счастье считал увидеть его по телевизору, а тут могу коснуться рукой его одежды. Какое это для меня счастье!
С вытаращенными глазами Тофик Аскеров направился в сторону лифта. Тут сразу последовал за ним.
- Салам алей кум, уважаемый, Рашид! - сказал Тофик, с трепетом касаясь руки Рашида Бейбутова.
Тоже обменялся приветствиями с Рашидом Бейбутовым и прошёл следом за Тофиком Аскеровым в лифт. Когда лифт уже заполнился, то швейцар нажал на двенадцатый этаж. Хотел было нажать на свой десятый этаж, но Тофик Аскеров придержал мою руку.
- Уважаемый! Сейчас лифт идёт только на двенадцатый этаж. - сказал Тофик. - Затем обратно на первый этаж к гостям. Другой дороги у лифта нет. Сейчас мы в гостах у Рашида Бейбутова на свадьбе его племянника. Так что не надо мешать людям быть в гостях у Рашида и его родственников.
На четырнадцатом этаже нас пригласили в банкетный зал. Где стояло несколько рядов столов. Поперёк этих рядов накрытых столов стоял у стены огромный стол для жениха и невесты, а также для избранных гостей и родственников семьи Бейбутовых. Вокруг этих столов в банкетном зале были камеры телевидения и кино. Множество фотокорреспондентов с различной прессы. Всюду вспыхивали камеры фотоаппаратов.
Мы решили особо не выделяться среди других гостей и сели за ближайший от входа стол. В это время зерна (вид национального духового инструмента) запищала пронзительным звуком и зазвучала азербайджанская национальная музыка. Весь зал повернулся к входу, откуда вышли жених и невеста в сопровождении своих родственников. Жених так же, как и его знаменитый дядя, Рашид Бейбутов, был одет в гражданский костюм и на голове национальная папаха.
На невесте было белое платье с фатой, очень напоминающая русское свадебное платье, лишь с тем отличием, что на лице невесты была накидка, как в парандже, через которую не было видно лица невесты. Так что сразу соблюдался гражданский и национальный обряд свадьбы этой пары.
Все присутствующие стали приветствовать молодую пару. Кидать впереди них цветы и конфеты в ярких обёртках. Как бы говоря о том, что семейная жизнь у них должна быть прекрасна, как эти цветы и сладкая, как эти конфеты. В это время музыка сменилась. Когда жених с невестой заняли свои места, в банкетный зал вышли девушки в национальных платьях и стали танцевать в середине зала между столами.
Группа мужчин запела песню на азербайджанском языке. Присутствующие стали тихо подпевать эту знакомую им песню.
Вскоре все сели на свои места и началась обычная кавказская свадьба, с тостами и поздравлениями. В промежутке между тостами звучала музыка, люди танцевали и пели песни. Звучали хлопки бутылок шампанского. Свадьба раскручивалась и набирала темп. Тофик Аскеров никак не мог прийти в себя оттого, что он присутствовал на такой замечательной свадьбе у племянника самого Рашида Бейбутова народного артиста СССР.
Рядом с нами сидели совсем неизвестные нам люди. Но ни нам, никому из рядом сидящих с нами не было никакого дела до того, кто нас окружает. Все пришли повеселиться на свадьбе племянника Рашида Бейбутова.
Мы пили и ели все то, что лежало на нашем столе. Когда блюдо или выпивка заканчивались, на смену им появлялись новые выпивки и угощения.
Вскоре подошло время подарков. Порядком пьяный Тофик Аскеров понял, что мы можем перед свадьбой выглядеть неприлично, так как мы не рассчитывали попасть на такую свадьбу и у нас нет никаких средств на подарки молодым. Надо было как-то незаметно покинуть этот зал.
- Не провожай меня. - сказал Тофик, когда мы вышли из банкетного зала. - Не женщина. Дорогу домой найду. Потом расскажешь. Зачем меня сюда пригласил. Думаю, что позвал не на свадьбу.
Тофик Аскеров вошёл в лифт и отправился вниз. Пошёл пешком два этажа до своего номера. Хотя и был пьян на много меньше Аскерова, но с меня было достаточно того, что мы гуляли на свадьбе несколько часов. Ужасно как хотел спать и мне все равно было, как Тофик доберётся до своего дома. Ведь он как-то добирался до своего дома в моё отсутствие? Главное то, что мы с ним встретились в ресторане, как было мной задумано ранее.
Всю субботу провалялся в номере гостиницы. Только к вечеру вышел из гостиницы, чтобы в гастрономе запастись булочками и бутылками с пивом. Надо было восполнить свой запас на ещё пару дней. Ведь в понедельник день тяжёлый и Тофик Аскеров не работает. Завтра выходной для всех. Так что два дня буду отдыхать в гостинице и только во вторник мне надо явиться на Бакинский алюминиевый завод на работу.
Во вторник, как всегда рано утром, поехал в посёлок Мардакяны, но уже ни для того, чтобы нажраться лавашей на халяву. Мне просто надоело сидеть в четырёх стенах гостиницы "Бакы". Надо было малость размяться, собрать на пустыне ленты билетов за проезд на автобусе Баку-Мардакяны. На этот раз знакомого водителя в том самом автобусе не было.
Может быть, у него неотложные дела дома или он немного болен? Ведь все мы люди и у каждого бывают уважительные причины.
Вот и у водителя автобуса что-то произошло. На его месте водитель по моложе. Вероятно, это его сын или какой-то родственник. Кому попало такое доходное место работы не дадут. Но таблички напоминающей о чести водителя уже на месте нет.
На конечной остановке расплачиваюсь также, как и все пассажиры. Демонстративно ложу свои деньги за проезд, один рубль тридцать копеек. Демонстративно не беру билет за проезд и выхожу из автобуса. Автобус уезжает, и начинаю собирать ленты автобусных билетов на песке. Стараюсь выбрать более свежие, чтобы они не выглядели подозрительно вовремя отчёта за командировку на этом заводе.
Надо будет ещё эти билеты отсортировать, чтобы не совпадали серии. Иначе, дотошная бухгалтерия может сомневаться.
После того, как собрал больше десятка лент автобусных билетов, смотрю на свои часы. Есть ещё время разыграть продавца в закусочной. Передним в долгу за то, что он купил меня в последний завтрак в его закусочной.
Теперь мне нужно будет его хорошо разыграть тем же способом. Думаю, что за шутку не побьют.
- Мне, как всегда суп питти! - говорю, когда он меня узнал и делаю паузу, пока пацан накроет стол. - Пиво тоже. Одну кружку.
Затем достаю из кармана горсть монет по одной копейки, которые специально наменял в гастрономе на этот розыгрыш, когда брал пиво себе в гостиницу. Кладу эту горсть монет на прилавок перед продавцом закусочной. Не считая своих денег ухожу за накрытый стол, чтобы там покушать. Продавец растерянно молчит.
- Это что такое? - удивлённо, спрашивает продавец из-за прилавка. - Ты, что, это мне долг вернул? Так долги прощаю всем.
- Нет! - уверенно, отвечаю. - Это оплата моего заказа. Ты сам говорил мне, что сколько положу, то столько с меня и будет. К сожалению, меньше у меня нет. Моя совесть дать меньше не позволяет. Мы с тобой в расчёте.
Присутствующие в закусочной смеются. Хлопают в ладоши, как в цирке или как при хорошем розыгрыше. Смеётся сам продавец, что его купил на той шутке, которую придумал он сам.
- Ладно! Два-один, в твою пользу. - соглашается продавец закусочной с моим розыгрышем.
- Давай мы с тобой установим постоянную таксу на всю твою командировку. - предлагает мне продавец закусочной. - Если ты постоянно берёшь эту порцию, то платишь мне один рубль пятьдесят копеек. Если берёшь ещё что-то другое, то оплачиваешь мне стоимость тарифа, плюс доступная надбавка на стоимость купленного товара.
- Согласен! - отвечаю с места. - Но с условием, что каждый третий товар сверх этой порции ты мне даёшь бесплатно. Без всяких там надбавок сверху тарифа по стоимости твоего товара. Думаю, что это нас устроит.
- Хорошо! - соглашается продавец закусочной. - Пускай будет, по-твоему. Меня пари устраивает. Ты хороший человек. Кушай на здоровье!
Тут же подхожу к нему. Мы бьём с продавцом по рукам в знак заключения нашего пари, в присутствии свидетелей, сидящих в закусочной. Не отходя от прилавка, заказываю три бутылки "Жигулёвского пива". Расплачиваюсь всего за две бутылки, как мы только что с продавцом договорились на своё пари.
Продавец закусочной обратно вытаращивает в растерянности на лоб свои жирные глаза и ничего он не может понять.
- Ты только что сам заключил пари, - поясняю, продавцу, - что когда беру сверх постоянной порции три одинаковых товара, то каждый третий получаю бесплатно. Четвертая порция пива стоит на моем столе.
Закусочная дребезжит от общего смеха и оваций в нашу сторону. Присутствующие аплодируют моему розыгрышу над продавцом.
- Три один! - говорит продавец закусочной и ставит на стол ещё бутылку пива-штрафа за пари.
Неудобно уходить с бутылками пива из закусочной. Тем более, что за бутылки не уплачено. Приходиться выпивать четыре бутылки пива, плюс кружка пива с порцией завтрака. Присутствующие в закусочной внимательно следят за мной, как все это осилю один. Но мне с пивом не привыкать. Бывало, что мы с братом Юркой выпивали по два декалитра пива за выходной день.
Так что для меня содержимое стола ни такой уж большой объем пищи и продуктов. Потихоньку все осилю. Думаю, что Тофик Аскеров от меня никуда не денется. Ещё успею с ним встретиться и поговорить о деле. Главное, чтобы сегодня он вышел на работу.
Прошло больше часа после того, как сел за стол в закусочной. С трудом допиваю последнюю бутылку пива и встаю из-за стола. Продавец закусочной провожает меня до двери и говорит на прощанье, что рад всегда принять меня в своём общепите. Завсегдатаи закусочной аплодисментами прощаются со мной и говорят, что им приятно было посидеть со мной в этой закусочной.
С трудом раскланиваюсь перед всеми по кавказскому обычаю и медленно выхожу из закусочной, чтобы не растерять того, что у меня есть в желудке. Тофик Аскеров ещё издали увидел меня, как словно пингвин раскачиваюсь из стороны в сторону.
Он с группой мужчин что-то подшучивает над моим видом и от всей души смеются. Неверно, смешно выгляжу.
- Это ты ещё от свадьбы племянника Рашида Бейбутова никак не можешь отойти? - спрашивает Тофик Аскеров.
- Нет! - серьёзно, отвечаю. - Это с Махмудом, продавцом закусочной в Мардакянах спорил. Вот, это выиграл у него.
Хлопаю себе по раздутому животу и рассказываю мужчинам о розыгрыше продавца закусочной. Мужчины смеются до слез над моим рассказом и хлопают друг друга по ладоням над очередным приколом, который рассказываю им, а они в свою очередь рассказывают мне приколы, которые уже происходили с ними.
- Ну, ладно! Повеселил ты нас. - сквозь слезы смеха, говорит Тофик Аскеров. - Ты же не для этого приехал к нам в гости. Какой интерес привёл тебя на наш Бакинский алюминиевый завод? Так проволоку или прокат?