С рождением второго сына и с новосельем в историческом коммунальном доме начались кошмарные дни в моей семейной жизни. Мало того, что наш грудной ребёнок круглые сутки требует к себе много вполне естественного внимания, тут ещё бабки постоянно беспокоят нас своим вниманием.
Точнее сказать, требуют от нас к себе особое внимание. Словно мы слуги у старых господ. Старые служанки господ до советского периода жизни фактически сами превратились в господ.
- Молодой человек! Пожалуйста! Принеси мне из кухни горячей воды. - обращается ко мне интеллигентная старушка. - Мне надо больные ноги попарить, а то к вечеру не смогу до туалета дойти.
- Шурик! Вы неправильно воспитываете своего ребёнка. - учит меня заслуженная учительница царской России, у которой сроду не было своих детей. - Ребёнка надо с пелёнок учить порядку.
Кроме того, что старухи не дают никакого покоя нашей молодой семье, тут ещё от них стал исходить предсмертный смрад, словно в городском морге. Мне было достаточно того, что в первую неделю моего поселения принимал участие в подготовке к похоронам умершей старушки, тут ещё следующая готовится отправиться на тот свет следом за своей усопшей подружкой.
- Владимир Ильич! У меня всё-таки семья, а не похоронное бюро. - пришёл за помощью к начальнику цеха. - Бабки смердят и требуют от меня участие в омовении трупов своих подруг. Скоро очередная старуха помрёт. Отправьте меня куда-то в командировку хоть на неделю.
- Хорошо! Поговорю с главным инженером. - согласился помочь мне начальник цеха.
Наследующий день меня направили в Москву за военным заказом в один из научных институтов, который находился в столице на территории "Марьиной рощи". Нужно было получить груз и вернуться обратно.
Дали на перевозку груза огромный с двумя кабинами автомобиль, который раньше перевозил ракеты.
Вот только название автомобиля постоянно путаю. "Буран", "Тополь" или "Ураган"? Но ни в этом дело. Обеспечили этот автомобиль всеми знаками, сигналами, маяками и нужной документацией, с которыми нас никто не мог задерживать, наш автомобиль с грузом и без груза.
- Меня зовут Волошин Николай. - назвал себя водитель. - У меня первая командировка в Москву. Тебе придётся быть моим экскурсоводом и путеводителем в нашей столице...
- Меня звать Александр Черевков. - пожимая руку водителю, по-деловому сказал. - Мне часто приходилось бывать в столице, так что в Москве не заблудимся. Главное в тайге не потеряться.
- Тайга, это моя стихия. - уверенно, сказал Волошин. - Десять лет ракеты по тайге таскал.
Водитель сел за руль в левую кабину. Сел в правую кабину. Поехали через тайгу. Всюду много зверья встречается.
Гуляют лоси разномастные, такие громадные, что больше любого домашнего животного будут. Морды у этих лосей размером больше человеческого туловища, а рога такие, что человек на них мог отдыхать, как на гамаке.
Вблизи этих гигантов медведи бурые в кустарниках пасутся, ягоды спелые объедают. Никто из зверья друг друга не беспокоит, а на человека в машине особого внимания не обращают. Сразу видно, что это зверье здесь хозяин, а не человек.
Вот ехать по трассе сквозь тайгу проблема не из-за зверья, а из-за военной техники. Каждые десять километров знаки объезда или ожидания, когда тягачи или такие машины как наша перетащат огромную ракету с одного места полигона на другой. Время на объезды и на ожидание уходит очень много. Выехали из своего города с рассвета, а проехали меньше сотни километров по тайге.
- Мы так за неделю до Москвы не доедем. - сказал, водителю, во время очередной остановки.
- Не волнуйся! Мне эти места хорошо знакомы. - уверенно, сказал он. - Сейчас через тайгу поедем.
Водитель свернул машину с трассы на просёлочную дорогу, которая вскоре растворилась в зарослях кустарника и затерялась в таёжном бору. Проехали мы по тайге пару километров и прямо с разгона по ровной местности угодили в болото. Точнее сказать увязли в трясину по самый кузов. Волошин попробовал вытащить машину задом обратно, то колёса сели в трясину ещё глубже.
- Продуктов у нас на сутки. Кинутся нас искать только через неделю. - с горечью, возмутился.
- Ты забыл, что у нашей машины больше десятка колёс. - с гордостью, воскликнул Николай. - На каждой паре колёс свой двигатель. Такая машина может пройти сквозь любую трясину или болото.
Машина взревела с новой силой, качнулась из стороны в сторону и начала круговое движение, словно в танце вальса набирая темп. Примерно, минут через двадцать вокруг нашей машины на месте бывшей трясины образовался огромный круг размером с большое футбольное поле. После чего машина выбралась из раскатанной площадки и продолжила своё движение по тайге.
- Теперь на этой площадке звери будут играть в футбол! - крикнул Николай, довольный своей работой по выезду из огромной трясины.
Проделав огромный путь по тайге, мы обратно выехали на трассу. Вокруг нас в тайге вдоль трассы обратно стали появляться дикие звери. Чаще всего были олени и лоси. Они совершенно не боялись нас. Словно это были не дикие животные, а домашний рогатый скот на выпасе в тайге. Вот только пастуха и собаки рядом с ними нет. Наверно пастух и собака отдыхают в кустах.
Так вот, среди этой таёжной глуши рядом с дикими животными стоит на дороге совершенно одна молодая женщина. Вроде голосует, чтобы мы её взяли куда-то подвести. Вполне естественно, что мы обратили на неё внимание. Как можно проехать мимо такой диковины, как человек один в тайге без оружия и без собаки. Причём молодая женщина, на вид, моя ровесница.
- Ну, что, "телку" возьмём? - спрашивает меня, водитель, ведь он лишь за рулём, а старший за сопровождение. - Дорога дальняя. Тебе не скучно будет.
- Можешь взять к себе в кабину. Разрешаю! - тоном начальника, распорядился. - Подумай.
- Её бы конечно задрал. - говорит Николай. - Но мне руль мешает, а у тебя в кабине столько места, что можно целый горем "телок" разместить и драть их до самой Москвы. Созревай! Берём мы её или нет? Ты у нас большой начальник, тебе решать.
- Драть "телок" не собираюсь. - отвечаю. - У меня семья есть, ни то время. Вот подвести нам даму, так думаю, что грехом не будет. Чего доброго, даму эту здесь не мужики, а медведи задерут. Так что забираем. Останови машину. Пусть садится.
Водитель остановил машину. Показываю женщине, чтобы она залезла в машину. Женщина что-то говорит на непонятном мне языке. На лицо вроде русская, а говорит как-то ни так, как говорят русские сельские бабы. Мы не понимаем разговор друг друга. Однако в кабину она полезла. Что-бы она не перелазила в кабине через меня, продвинулся во внутрь кабины, а женщина села возле двери, чтобы не вывалиться из кабины в дороге, сильно захлопнула дверь, да так, что дверь вроде как бы заклинило. Так как дверь кабины раньше слегка дрожала на плохих местах дороги, а сейчас вообще не издавала никаких звуков. Показал водителю, что все в порядке.
Мы дальше продолжили свой путь. Молодая женщина занялась своим вниманием, а приступил разглядывать её. Было интересно узнать, что это за нация, говор которой не знаю. Женщине было около тридцати. Несмотря на тёплую летняя погоду на этой женщине было больше десятка разноцветных национальных юбок, столько же кофт и поверх юбок больше дюжины разноцветных фартуков.
Весь этот парад она без конца перебирает руками, словно проверяет наличие всей одежды, о ценности которой беспокоится больше, чем о женской чести. Конечно, делаю вид, что вовсе тут ею не интересуюсь.
Мы не проехали и десятка километров, как от этой женщины стал исходить такой запах, что уже пожалел о том, что сжалился над ней и подобрал в глухой тайге, где всюду были дикие звери. Видимо, эта женщина работала в коровнике далеко от населённого пункта вахтовым методом, где за много вёрст нет воды.
Так как от неё исходил весь запах, какой только могут носить грязные животные и люди, которые не мылись несколько месяцев. Этой женщине было как-то все равно, что от неё так плохо пахнет. Мне было до такой степени дурно, что хотелось рвать.
Мои попытки открыть хотя бы одно окно не увенчались успехом. Уткнулся в щель и продолжал проклинать те минуты, когда там сжалился над этой женщиной и посадил её в кабину. Мы проехали с этой женщиной часть Пермской области и всю Кировскую область, прежде чем она решила выйти из нашего автомобиля в небольшом населённом пункте у паромной переправы через реку Ватка.
Ни стал брать с этой женщины никаких денег за проезд в течении всего светового дня. Для меня высшей ценой за её проезд было то, что она покинула кабину. Теперь мог свободно дышать и наслаждаться воздухом.
Паромная переправа через реку Вятка не работала до шести утра. Мы решили заночевать в своей машине. Но в это время к нам подошли местные мужики и попросили привезти из леса свежескошенную траву. За это нам обещали русскую баньку, хороший стол и много денег. Мы, не колеблясь разом согласились и прямо от места паромной переправы поехали в гущу леса, где было много травы по пояс.
Всюду приятный запах. Мне хотелось немного проветриться от вони, носителем которой стал, словно целый день драл эту вонючую "тёлку".
- Можно с вами бесплатно поработать? - обратился к мужикам. - Размяться хочется на природе.
- Пожалуйста! Можешь нам пособить. - улыбаясь, сказал мужик с бородой, видимо бригадир.
Разделся до плавок. Взял в руки вилы и принялся кидать в нашу машину свежескошенную траву. Местные парни были также раздеты, как, лишь мой водитель остался спать в своей кабине нашей машины.
Ведь это ему пришлось крутить целый день баранку такой огромной машины и ещё завтра нам предстояло проехать почти столько же времени. Водителю нужен был хороший отдых в лесу на природе.
Не успел кинуть и пару раз свежескошенной травы, как все моё тело облепили различные насекомые, какие только были в этом лесу. Насекомые так сильно кусали и жалили меня, что к концу сбора всей травы на мне не было живого места. Весь покрылся шишками и волдырями, в то время, как местных парней ни одно насекомое не тронуло.
Все постоянно смеялись над моим видом. Но к концу сбора свежескошенной травы мне было не до смеха. У меня поднялась высокая температура и стал так сильно раздуваться, что можно было подумать, это скоро лопну.
- Видимо нашим насекомым городская кровь вкусней. - пошутил бригадир. - Но тебя надо спасать.
Меня тут же быстро отвезли в дом хозяина, который нанял нашу машину. До нашего приезда там истопили русскую баньку. Пока водитель с мужиками возились с разгрузкой травы из машины, полуголые бабы с сиськами больше моей головы, оттащили меня в баньку и стали приводить в чувства. В начале меня хорошо отмыли, словно готовили на отпевание в церковь перед похоронами.
- Городские мужики слабаки против наших мужиков. - вытирая меня махровым полотенцем до красна, смеясь, сказала толстая баба. - Сегодня не мужики нас будут драть, а мы их используем.
Бабы хором посмеялись над шуткой толстушки. Затем после бани бабы мазали меня какими-то маслами. Видимо против яда насекомых. В заключении поставили мне примочки из кислого молока на сильно пострадавшие места от укусов насекомых. После одели в деревенскую ночную мужскую рубашку до самих пят и под руки повели во двор к столу, который ломился от деревенской жратвы.
Естественно, что деревенский стол не мог обойтись без водки и самогона. Пили и ели мы на всю катушку. Пока не повалились без чувств.
Очнулся утром на сеновале рядом с местной "тёлкой" у которой были сиськи больше моей головы. Осторожно сполз с сеновала и стал искать свою одежду, которую нашёл в кабине нашей машины, куда её положил ещё в лесу, когда собирал с местными мужиками свежеско-шенную траву. Тут же быстро надел на себя всю свою одежду, а деревенскую рубаху положил на лавку.
- Ну, что, очухался после вчерашней работы? - поинтересовался Николай, забираясь в кабину.
- Откровенно, ничего не помню. - серьёзно, ответил. - Помню только баню и больше ничего.
Водитель завёл машину мы поехали. Когда мы уже были на переправе, к нам подошла какая-то местная баба, вроде со знакомым лицом. Она подала мне большой узелок, в котором был свежий круглый деревенский хлеб, овощи, кусок жареного мяса, баночка кислого молока с румяной корочкой и восемнадцать рублей. Ни говоря ни слова баба тут же ушла.
Мы с водителем так и не поняли, за что нам дали эти восемнадцать рублей. За то, что мы привезли одну машину свежескошенной травы, которой хватило бы на перевоз нескольким самосвалам?
Может быть, это за проезд той "телки", которую мы везли целый день или за то, что больной от укусов местных кровожадных насекомых всю ночь по пьянке драл ту "телку", у которой были сиськи больше моей головы?
Так и уехал через Вятскую переправу с больной головой от укусов местных кровожадных насекомых, от сильной пьянки и с мыслями, за что заплатили деньги?
- Наверно нашу машину оценили, как свою подводу за восемнадцать рублей? - сделал вывод водитель, когда подъезжали к Казани. - Ну, зато приняли нас по полной программе. Молодцы!
Казань мы объехали стороной, чтобы не пугать местное население своей необычной машиной. Наша машина после таёжной трясины была грязной. На такой грязной машине нас в столицу могли не пустить. Поэтому при виде мелководных водоёмов от вятской переправы и до самой Казани водитель буквально полоскал свою машину. Так что до Казани наша машина была чистой.
- Давай на картошке заработаем. - предложил водитель при виде мешков с картошкой у дороги.
- Давай! - согласился с ним. - Но только ты будешь договариваться насчёт цены за перевозку.
- Теперь не прогадаю насчёт цены как на вятской переправе. - решительно, сказал Николай.
Он остановил машину возле самой большой кучи мешков с картошкой у дороги. Волошин вышел из кабины и подошёл к хозяину картошки. Они долго договаривались о цене. Николай несколько раз порывался уйти ни с чем. Но хозяин картошки останавливал его, они обратно вели торг. Наконец-то договорились.
Двое мужчин забрались в кузов машины. Двое стали подавать мешки с картошкой. На погрузку картошки ушло минут двадцать. После чего двое мужчин остались в кузове машины на мешках с картошкой. Двое с земли забрались в кабины. Ехали молча до Ногинска.
- Вот, хозяин, тебе пятьдесят червонцев. - протягивая мне пятьдесят рублей, сказал татарин, который ехал в кабине со мной до колхозного рынка в Ногинске. - Столько получит твой водитель.
Показал Николаю, что получил деньги. Он показал мне свои. Татары стали разгружать мешки с картошкой на рынке прямо возле прилавка. Видимо они не первый раз приезжают торговать на этот рынок. Вчетвером они разгрузили мешки с картошкой намного быстрее, чем грузили в Казани. Так что мы на своей машине уже через пятнадцать минут были на трассе в сторону столицы.
До въезда в Москву мы доехали без проблем. Но вот как въехать с кольцевой дороги в столицу мы не знали. Делом том, что всюду стояли знаки запрет на въезд грузовых автомобилей. Так что мы по кольцевой мотались часа два, пока сообразили, что у нас машина и документы особого военного значения. Мы можем проехать куда угодно и нас никто не имеет право задерживать.
- Где здесь Марьина роща? - спросил у милиционера, когда мы приехали к метро Марьина роща.
- Как таково Марьиной рощи давно здесь нет. - улыбаясь с усмешкой, ответил милиционер. - Марьину рощу вырубили лет сто тому назад. Так сейчас называется данный микрорайон Москвы.
Разобравшись с адресом, мы подъехали к воротам рядом со зданием, указанным на карте столицы. Как было сказано мне при отъезде в командировку, нажал на красную кнопку у ворот и в микрофон у кнопки назвал код документов. Ворота открылись. Мы передали документы и машину водителю данного института. Водитель передал нам документы и бронь на проживание в гостинце.
- За машиной придёте через три дня. В восемь часов утра. - сказал представитель института. - Гостиница находится рядом. В контакт с посторонними людьми не входить. Спиртное не пить.
- Знал бы что будет такая командировка, то отказался бы от неё. - с досадой сказал, Волошину, когда мы удалились от института на приличное расстояние. - У меня в Москве полно друзей.
- Кто узнает, что был у друзей? - глупо поинтересовался Николай. - Лично никому не скажу.
- Ну, ты дурак или наивный человек?! - вспылил. - Да за нами уже сразу слежку установили.
Волошин с опаской оглянулся вокруг и больше ни стал задавать мне никаких вопросов. Мы просто шли в сторону гостиницы. Каждый думал о своём. Лично думал о том, что мне не придётся бестолково мотаться по Москве. Высплюсь на полную катушку после бессонных ночей. Вообще-то хорошо, что меня направили в такую секретную командировку. Есть у меня время отдыха от всего.
- Если у вас есть отдельный номер, то меня поселите в него. - обратился с просьбой к администратору гостиницы. - Разницу в цене оплачу. Мне надо просто выспаться и отдохнуть от всего.
- Гостиница на балансе института. - сказала администратор. - Номера все одноместные. Завтрак, обед и ужин по расписанию. Вход в гостиницу до одиннадцати часов вечера. Приятного отдыха.
Хорошо, что мой номер в гостинице оказался на третьем этаже, а у Волошина на первом. Хоть не будем видеть друг друга. Каждый будет жить сам по себе все эти три дня в командировке. У меня с собой всегда в сумке туристический будильник. Буду заводить будильник на завтрак, обед и ужин. Всё остальное время буду спать. Думаю, что три дня никто меня не будет беспокоить.
Три дня в командировке прошли как один сон. В назначенное время подошёл к воротам института. Волошин пришёл следом. Мы просто поздоровались без всяких комплементов. Ровно в восемь часов утра нажал на красную кнопку у ворот и в микрофон у кнопки назвал код документов. Ворота открылись. Из ворот выехала наша машина. Вымытая, заправленная и с упакованным грузом в кузове. Водитель передал нам все необходимые документы на груз и командировочные.
Когда мы выехали за пределы столицы, то обратил внимание в зеркало бокового вида. За нами следовали два военных джипа с вооружёнными солдатами. Сразу понял, что это военные сопровождают нас. Выходит, что у нас в кузове машины секретный груз. Надо нам быть особо бдительными. Показал водителю пальцами, чтобы он обратил внимание в боковое зеркало. Он посмотрел в зеркало и тут же кивнул головой. Таким образом показал, что понял меня.
Военные джипы сопровождали нас повсюду. Даже на Вятской переправе стояли рядом с нами. Но солдаты делали вид, что они сами по себе и никакого отношения к нам не имеют. Хорошо, что в это день на переправе и в посёлке никого из знакомых нам не было. Представляю, что было бы если б нас стали приглашать в гости или вспоминать в присутствии военных нашу ночёвку здесь.
Однако, удача сопровождала нас весь день в пути вместе с военными джипами. Мы проехали всю тайгу без остановки. Даже кушали в дороге и только один раз остановились в тайге отправиться по нужде под контролем венных, которые тоже самое сделали по очереди в присутствии нас. Дальше мы ехали без остановок до самих ворот нашего военного завода ПЗХО.
- Ты видел, когда от нас отстали военные джипы? - с удивлением, поинтересовался водитель.
- Какие военные джипы? - удивлённо, прикололся. - Тебе всю дорогу что-то мерещилось.
- Ну, слава Богу, обошлось. - облегчённо, вздохнул Николай. - Ведь нарушил военный устав в столице. Два вечера в баре гулял. Все заработанные деньги пропил. Последние сутки отсыпался.
- Что же ты меня не пригласил с собой в бар? - обратно стал прикалываться. - У меня тоже в кармане были пятьдесят заработанных денег. На пару с девками мы могли хорошо гульнуть.
- Ты же сам мне в гостинице строгача закатил. - не понимая шутки, серьёзно, возмутился Волошин. - Корчишь из себя трезвенника и преданного семьянина, а после меня в чём-то обвиняешь...
Не знаю, чем бы закончилась наша перепалка, но в это время открылись ворота и нас без проблем пропустили на территорию нашего военного завода. Водитель направил машину в цех разгрузки. Пошёл в контру в третий отдел отчитаться за командировку и сдать документы на секретный груз. Прямо с конторы через служебное КПП поспешил на выход к электричке домой.
- Ты где шлялся почтим неделю? - встретила меня, жена, со скандалом прямо у дверей нашей комнаты. - Оставил меня с грудным ребёнком среди умирающих старух. Здесь жить невозможно...
- Тебе нельзя волноваться. - стал успокаивать жену. - У тебя молоко в груди может пропасть...
- У меня уже два дня молока в грудях нет. - в слезах, сказала Людмила. - Ребёнка нечем кормить.
- Успокоишься. Всё восстановится. - спокойным голосом, сказал жене. - Пока у нас сынок будет искусственником. Вот тебе пятьдесят рублей. Купи ребёнку всё, что ему и тебе сейчас надо.
- Пока Эдик спит, сбегаю в детскую кухню за питанием. - забирая у меня из рук деньги, сказала Людмила. - Ты присмотри за ребёнком. Быстро вернусь. Зайду по пути в гастроном.
Несмотря на то, что у нас в семье родился не первый ребёнок так и не научился ухаживать за грудным ребёнком, который для меня словно хрустальная ваза в руках неуклюжего медведя. Одно моё неловкое движение и грудной ребёнок может рассыпаться в моих руках на мелкие кусочки как хрустальная ваза.
Поэтому мне легче выполнить любую работу, чем смотреть за ребёнком. В этот раз мне крупно повезло. Эдик спал сладким сном, крутя во сне носом и губами в писках соска материнской груди. Смотрел на своего спящего ребёнка, как на прекрасный цветок появившийся от нашей любви.
Искренне был рад, что у нас теперь два сына. Жалко, что первая дочь умерла. Сейчас у нас была бы прекрасная няня и сестрёнка у наших двоих сынов...
- Ну, как Эдик? Не просыпался? - прервала мои размышления, неожиданно вошедшая жена.
- Всё нормально. - тихо, сказал жене. - Спит как ангелочек. Носиком закрутил. Маму нанюхал.
- Пока ребёнок спит мы с тобой покушаем. - накрывая на стол, сказала Людмила. - Ты с дороги голодный и мне надо покушать, чтобы молоко в груди появилось. Искусственное кормление плохо.
К моему удивлению жена на стол подала плов, который купил в гастрономе в день выписки её с ребёнком из роддома. Видимо понравился плов моей жене и приготавливать его удобно.
Залил порошок в кастрюле стаканом кипятка, накрыл кастрюлю крышкой и через полчаса готовый плов. Остаётся только подать к столу с зеленью. Бокал сухого вина к такому блюду не помешает.
- У нас осталось полбутылки сухого вина. - сказала Людмила, словно читая мои мысли. - Немного выпью, чтобы после кормления ребёнка мы хорошо спали. Всё остальное вино выпьешь.
- Спасибо! Мне тоже вино надо как снотворное. - радостно, поддержал решение жены. - Весь день трясся в машине. Устал ужасно. Надо выспаться и отдохнуть. Завтра утром мне на работу.
Мне очень хотелось узнать у Людмилы, что случилось в нашем историческом доме вовремя моей командировки. По какой причине она встретила меня в истерике?
Ведь никогда не давал поводу жене сомневаться в своей верности к ней. Всегда из командировки привозил жене подарки или деньги, заработанные на предприятиях за счёт оформления наглядной агитации.
- Что случилось в этом доме вовремя моего отсутствия? - спросил у жены после ужина.
- Случилось то, что стоило ожидать от столетних старух. - с возмущением, ответила Людмила. - В тот день когда ты уехал наше соседка начала смердеть при жизни, как в морге труп. Мне пришлось срочно вызвать санэпидстанцию. Так как от трупного запаха можно заболеть, а грудной ребёнок может даже умереть. Санитары санэпидстанции в свою очередь вызвали скорую помощь, по той причине, что надо было спасать от дурного запаха всех жильцов и срочно провести дезинфекцию. До приезда скорой помощи одна старуха умерла. Других старух отвезли в дом престарелых. Мы с Эдиком на три дня уехали жить к маме. Нам надо как-то решать проблему проживания семьи.
- Не беспокойся. Всё будет хорошо. - стал успокаивать жену. - Наш дом под защитой ЮНЕСКО. Нас скоро переселят в новый дом, а здесь будет исторический культурный центр Южного Урала.
- Ничего этого не будет, пока бабки живы. - отмахнувшись от моих выводов, сказала Людмила.
- Почему не будет? - с удивлением, поинтересовался. - Ведь старухи в доме престарелых?!
- Как бы ни так. - ехидно ухмыляясь, заявила жена. - Бабки вернулись домой на третий день.
- Всё равно рано или поздно всё это закончится. - уверенно, сказал. - За две недели скончались две старушки. Осталось шесть исторических старух. При таких темпах до весны всё решится.
- До весны мы вместе с ними будем смердеть. - сказала Людмила. - Кто кого из нас переживёт.
- У нас уже есть опыт на данный случай. - решительно, заявил. - Как только почувствуем предсмертный запах старух, так ты с сыном на неделю переезжаешь к своей, а на неделю буду езжать в командировку. Будем так крутиться. Другого выхода у нас с тобой пока нет. Мы так и поступали в дальнейшем. Как только от старух начинал исходить дурной запах приближающейся смерти. Людмила сразу уезжала с сыном на неделю жить у своей мамы. Мне приходилось неделю быть в командировке или скитаться по чужим квартирам. Вход на жительство у тёщи был закрыт мне навсегда. Так что таким способом нам предстояло жить, примерно, один год.