Аннотация: Вполне может быть последнее свидание, если известно заранее навсегда расставание.
Последнее свидание.
После нашей маевки мы с Болоховой Татьяной больше не встречались. Нас обратно развели в разные группы подготовки к государственным экзаменам и в разные отделы на заводе "ФЭУ" на прохождение практических занятий. Даже государственные экзамены у нас были в разные дни. После государственных экзаменом на аттестат зрелости по специальности и фото на память, мы фотографировались отдельно по группам обучения. Никто не захотел фотографироваться выпускным составом всего училища. Так как нас было более тысячи человек. Пришлось бы каждому делать отдельный снимок размером с письменный стол. Такой снимок никому не нужен. Его трудно хранить. Групповой снимок был размером с фото"альбом.
Я уже думал, что теперь больше никогда в жизни мы не встретимся с Болоховой Татьяной. Судьба развела нас в разные стороны. Тем более что на военный завод "ФЭУ" принимали только местных выпускников. Болохова Татьяна в этот список попасть не могла. Ей нужно было либо выйти замуж за местного жителя и пойти работать не по специальности на завод "ФЭУ", так как монтажницей ФЭУ могли быть девственницы, либо надо было нелегально получить прописку, за что ее могли привлечь к уголовной ответственности. Поэтому, остаться работать на военном заводе "ФЭУ" у Болоховой Татьяны не было никаких шансов.
Встретились мы на общем собрании училища при получении аттестатов зрелости об окончании технического училища и в этот же день на банкете выпускного вечера, посвященном окончанию учебы в училище.
- Договор дороже денег. - напомнил я, Болоховой Татьяне, в конце выпускного вечера. - Ты обещала, что после окончания училища мы с тобой оба поедем в станицу Каргинскую-Каргалинскую к терским казакам.
- Я и не отказывалась от нашего спора. - ответила Болохова Татьяна. - Завтра мы и едем. Нам все равно всему училищу дают неделю перед работой на заводе "ФЭУ". Затем нас завод отправит в отпуск на целый месяц. За это время нам подготовят рабочие места в отделах завода "ФЭУ". Мы с тобой и едем к нам.
Я не знаю, на что рассчитывала Болохова Татьяна с работой на заводе "ФЭУ". Может быть, в заводском общежитии ей давали прописку? Но я, ни стал говорить ей, что у нее нет шансов работать на военном заводе. Возможно, что она действительно останется жить и работать в городе Орджоникидзе. Так это лучше нам обоим. Мы сможем встречаться. Дальше сама жизнь покажет, как нам поступать друг с другом. В этот же вечер мы с вещами Болоховой Татьяны отправились к нам домой, чтобы в четыре часа утра первым скорым поездом "Москва-Баку" отправиться до города Грозный. Где нам предстояло пересесть в другом конце города Грозного на автобус до станицы Каргинской (Каргалинской). Общая протяженность дороги около триста километров. Надо успеть к вечеру в воскресенье вернуться обратно домой в город Беслан. В ночь на понедельник, Щепихины и Черевковы, собрались семьями ехать на отдых к Черному морю.
- Мама! Это Болохова Татьяна. - сказал я, своей маме, представляя Болохову Татьяну. - Мы вместе с ней учились в училище. Завтра в четыре часа утра провожу Татьяну до станицы Каргинской или Каргалинской.
- Правильно надо говорить Каргинская, - поправила меня, мама, - не Каргалинская. От слова карги-вороны.
- Вот видишь! - радостно, воскликнул я. - Я был прав. Это говорит потомственная терская казачка. Понятно?
- Мы с нашими станичниками поговорим. - настаивала на своем Болохова Татьяна. - Голос будет за ними.
Мама ни стала вмешиваться в наш спор. Только приказала нам обоим быстрее ложиться спать, так как осталось мало времени до того, как мы с Болоховой Татьяной должны выходить из дома на поезд. Мама тут же постелила Болоховой Татьяне в своей спальне, а я лег на диван в зале, где к этому времени спали мои братья-близнецы, Сергей и Юрка. Один будильник завели на три часа ночи в спальне, другой будильник завели на это время прямо возле моей головы в зале. Так мы перестраховали себя, чтобы не проспать.
Едва наши оба будильника пикнули, как тут же мы заглушили их и стали быстро собираться. Мама с вечера приготовила мне сменную одежду и продуктов на дорогу. Все положила в мою спортивную сумку. В три часа ночи нам оставалось только одеться, выпить по кружке горячего чая с бутербродом и идти на поезд. Вокзал станции "Беслан" находился от нашего дома всего пять минут ходьбы. Даже с вещами Болоховой Татьяны нам ничего не стоило быть за десять минут у билетной кассы. За полчаса до прихода поезда мы находились у кассы. Народу у кассы на проходящий поезд было совсем мало. Всего с десяток человек.
- Вам билеты общий вагон или плацкарт? - сонным голосом, спросила кассир. - Есть и в купейные места.
- Нам два билета в купе до станции "Грозный". - ответил я. - На три часа поездки плацкарта нам не нужно.
Мы взяли билеты, сразу вышли на перрон. Нам не хотелось находиться в зале вокзала. Мы оба боялись заснуть на скамейке. В это время на перроне слегка продувал ветерок, не было душно, как в зале вокзала. Татьяна обняла меня за пояс и положила свою голову мне на грудь. Так мы простояли минут двадцать, до появления скорого поезда "Москва-Баку", который привычно опаздывал на десять минут. Мы сразу поднялись в вагон и прошли в купе на свои места. Обычно забитый до придела скорый поезд, в этот раз был полупустой. Очевидно, это сказалось от разгара отпускного сезона, когда пассажиры находятся на побережье трех морей окружающих Кавказ с трех сторон. Кто-то поднялся на отдых высоко в горы подальше от жары.
В нашем купе больше никого не было. Болохова Татьяна села у окна по ходу поезда. Стала вглядываться в проблески первых лучей восходящего солнца. Я закрыл купе на щеколду, чтобы никто проходящий по вагону без конца не заглядывал в наше купе. Вещи Болоховой Татьяны и свою спортивную сумку я положил на другую первую полку, а сам сел рядом с Болоховой Татьяной. Мы так, в купе молча, сидели очень долго.
Вдруг, я заметил, что плечи Болоховой Татьяны вздрагивают. Я посмотрел на ее отражение в стекле и тут увидел глаза полные слез. Я осторожно взял ее за плечи и повернул к себе. У нее горели лицо и губы. Чтобы не спугнуть ее, я осторожно поцеловал Болохову Татьяну в щеку. Затем промокнул ее глаза носовым платком, который она держала в руке и украдкой промокала, свои глаза от слез. Глаза Болоховой Татьяны подсохли, а ее губы вспыхнули огнем и невольно потянулись к моим губам. Я ни стал уговаривать себя. Мы слились с ней в едином горячем поцелуе впервые за все время нашего знакомства. Мы так страстно целовали друг друга, словно ждали этого поцелуя целую вечность и вот теперь целовались так горячо, как будто бы это было у нас в первый и в последний раз. После чего у нас не будет страстных поцелуев и встреч.
В конце концов, мы оба обезумели от наших поцелуев. Даже не заметили, как бесстыжая кофточка расстегнулась и на половину оголилась грудь, спрятанная в бюстгальтер. Дальше все пошло самой собой. Алый сосок ее груди скользнул в мои горящие губы. Болохова Татьяна затряслась от страсти ко мне. На Болоховой Татьяне было легкое ситцевое платье с кофточкой, бюстгальтер и маленькие трусики, которые медленно сползали с совершенно белой попки, которая никогда не знала загара палящего летнего солнца.
- Станция "Грозный"! - вдруг, услышали мы, голос проводника за дверью купе. - Приготовьтесь к выходу.
Болохова Татьяна вскочила со своего места. Поправила на себе одежду и направилась к выходу. Я взял наши вещи и последовал следом за ней в тамбур вагона, где собрались пассажиры готовые к выходу. Болохова Татьяна втиснулась между людьми, как бы изолировала себя от моего присутствия рядом с ней. Лицо Болоховой Татьяны все пылало от наших поцелуев, она медленно приходила в себя. Мне было как-то неудобно. За наш совместным поступок в купе вагона. Все это было взаимно между нами, но мы зашли очень далеко за грань допустимого. Болохова Татьяна была серьезной девушкой в этом отношении. Возможно, что это был ее первый поцелуй, и она сама не удержалась. Дала волю своей затаившейся страсти. Мне ни стоило заходить так далеко в интимном отношении с ней. Тем более что я имел серьезные отношения к ней. Обдумывал, как сделать ей предложение в присутствии ее родителей, выйти за меня замуж.
Прямо из вагона поезда БолоховаТатьяна быстро пошла мимо вокзала станции "Грозный" на остановку трамвая, который следовал до автостанции с направлением в Шелковской район, где находилась станица Каргинская. Болохова Татьяна словно забыла о моем существовании, о том, что со мной ее личные вещи. Болохова Татьяна сразу вошла в подошедший трамвай. Я едва успел заскочить следом за ней в вагон трамвая. Не оглядываясь на меня, Болохова Татьяна села рядом с каким-то мужчиной и отвернулась в сторону от меня. Мы ехали по городу Грозный минут двадцать до автостанции. Все это время Болохова Татьяна смотрела куда-то в одну точку совершенно безразличным взглядом, будто она совсем сошла с ума.
На автостанции много народа, которые ехали в сторону Шелковского и Наурского районов. Оба района находятся на левом берегу реки Терек. Болохова Татьяна взяла один билет на себя и отошла в сторону от меня. Она совершенно не желала моего присутствия, это видно по ее поведению и по безразличному взгляду, смотрящему в сторону от меня. Я не знал как себя вести в такой обстановке, тоже держался на расстоянии от нее, чтобы ни сделать ей больно на душе от своего присутствия рядом. У меня даже пропал аппетит. Откровенно, я вообще забыл о еде и о продуктах, которые положила мне мама в спортивную сумку. Болохова Татьяна тоже ничего ни ела. К посадке в автобус до станицы Каргинской прошло почти шесть часов после нашего отъезда из города Беслан. Давно было время завтрака и приближалось время обеда. Когда все нормальные люди удаляют свой естественный голод. Все вокруг чавкали, а мы даже не дотронулись до кусочка хлеба, ни говоря о том, что нам следовало плотно покушать.
- Татьяна! Болохова! - радостно, завизжала подошедшая девушка. - Какими судьбами? Домой? Как я рада!
- Любаша! - кисло улыбнулась подруге Болохова Татьяна. - Я очень рада, что мы едем вместе в станицу.
- С тобой что-то случилось? - взволнованно спросила подруга. - Лица нет! У тебя проблема с парнем?
- Все нормально. - поспешила ответить Татьяна. - Устала после выпускного вечера в городе Орджоникидзе.
- Так ты сейчас у нас крупный специалист! - радостно, сказала Любаша. - На военном заводе работаешь?
В это время подошел автобус на посадку до станицы Каргинской и все прошли на свои места. Любаша договорилась с парнем обменяться местами и подруги уселись рядом в автобусе. Мое место было через несколько рядов от подругу. О чем они говорили, я не слышал. Только не обо мне. Так как ни разу Любаша и Болохова Татьяна не повернулись в мою сторону. Девушки говорили о чем-то своем. По возрасту видно, что они ровесники. Возможно, что вместе учились в школе в одном классе. Девчонки делились своими воспоминаниями о детстве. Потихоньку Болохова Татьяна упокоилась от происшедшего в купе вагона. В дороге мне тоже стало легче на душе. Я открыл свою спортивную сумку и решил немного покушать в дороге.
Мимо автобуса пробегали картины моего далекого детства. Когда пацаном меня возили к родственникам в станицы Червленная, Дубовская, Червленная-Узловая, Шелковская. Вот только в станицу Каргинскую (Каргалинскую) почему-то никогда не возили? Что-то трагическое было связано с станицей за время Великой отечественной войны с фашистами. Даже когда старики были под градусом водки, то изредка вспоминали станицу Каргинскую, как место, которое впервые было заселено их предками почти двести лет назад. Только однажды я слышал, как бабушка Маня сказала своему брату-близнецу Гурею, что надо бы помянуть брата Гришу ведь ему давно сто лет было, а мы даже не знаем где его могила в Каргинской. Больше о станице Каргинской и о дедушке Грише я никогда не слышал. Может быть, сейчас местных казаков спрошу, где находится могила моего деда Гриши Выприцкого по материнской линии. Жаль, что деда Гриши давно нет. Станица Каргинская(Каргалинская). Конечная остановка автобуса, который в дороге растерял большее половины своих пассажиров от города Грозный. На конечной остановке вышли те, кого автобус подобрал в пути следования. Девушки и женщины тискали Болохову Татьяну в своих объятьях. Мужчины и парни, поздравляли Болохову Татьяну с окончанием училища и с возвращением в родную станицу. Из рук в руки переходил аттестат зрелости, полученный при окончании технического училища и получении специальности монтажника фотоэлектронных умножителей. Все дружно смеялись над неизвестным ранее названием спе-циальности у Болоховой Татьяны. Она тоже смеялась вместе со всеми. Объясняла, что это связано с кос-мосом. Болохова Татьяна и ее друзья-станичники, словно не замечали моего присутствия рядом с ними.