Черевков Александр Сергеевич: другие произведения.

Жизнь в кругу мошенников.

Сервер "Заграница": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Помощь]
  • Комментарии: 4, последний от 10/05/2013.
  • © Copyright Черевков Александр Сергеевич (lodmilat@zahav.net.il)
  • Обновлено: 21/12/2010. 367k. Статистика.
  • Повесть: Израиль
  • Оценка: 4.00*3  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Можно загребать жар и своими руками, если на них чужие перчатки.

  •    ЖИЗНЬ В КРУГУ МОШЕННИКОВ.
       1.Переезд в город Ашдод.
       Все когда-то имеет конечную цель. Ожидания тоже не бесконечно. Наконец-то мы дождались того времени, когда наша семья может переехать жить в город Ашдод в свою квартиру, которую купили почти полтора года назад. Однако никак не могли въехать по хитроумным заключениям сделки между маклерами и бывшими хозяевами купленной нами квартиры. Получилось так, что мы подписали контракт на куплю квартиры такого содержания, которое устраивало семью Коэн, продавшую нам свою квартиру. Мы могли въехать в свою оплаченную квартиру тогда, когда будет достроен коттедж семьи Коэн. До этого времени мы обязаны жить за свой счет на съемной квартире. В то время как вся семья Коэн шесть месяцев живет фактически за наш счет на нашей квартире совершенно бесплатно.
       Наше незнание языка иврит и незнание законов Государства Израиль легко использовали против нас мошенники, среди которых оказался и хозяин нашей съемной квартиры. Едва у нас закончился годовой контракт на съем квартиры, как хозяин съемной квартиры сразу вдвинул ультиматум в наш адрес. Поставил перед нами грабительские условия, по которым мы в течение суток должны были принять три условия выдвинутые хозяином съемной квартиры. По первому условию мы должны были покинуть квартиру в течении одних суток после утраты силы старого контракта между квартиросъемщиками и хозяином квартиры. Вторым условием была продажа квартиры, которую хозяин квартиры предлагал нам. Третьим условием было повторное заключение контракта на новый годовой срок со значительным увеличением стоимости квартиры. В случае отказа от любого условия нас могли выселить из квартиры.
       Ни одно из трех условий выдвинутых хозяином съемной квартиры нам не подходили. Из квартиры нам некуда было идти. Купить квартиру мы не могли, так как у нас был подписан контракт на куплю другой квартиры в другом городе. Заключать новый договор на съем квартиры на целый год не было никакого смысла. Так как в течение шести месяцев мы должны были въехать в свою купленную квартиру в городе Ашдод. Оплачивать впустую шесть месяцев проживания на съемной квартире нам не нужно. Лишних денег у нас не было. К этому времени старший сын Артур готовился к службе в израильской армии и последнее время вообще не работал. Так как без конца бегал с оформлением документов на службу в израильскую армию. Прогулы нашего старшего сына на работе никто не хотел оплачивать. Артура постоянно выгоняли с нового рабочего места. Большинство работодателей не хотели принимать на работу парней и девушек призывного возраста. Такие как наш старший сын Артур часто были в основном безработными.
       После многочасовых, унизительных переговоров, мы договорились с хозяином съемной квартиры на заключение нового договора на шесть месяцев. С оплатой за съем квартиры, по пятьсот американских долларов в месяц. В пересчете на шекели, это почти две тысячи шекелей в месяц. Такова была наша средняя зарплата в месяц. Выходит, что мы должны каждый месяц отдавать хозяину съемной квартиры одну месячную зарплату без условий на жизнь. В это же время мы должны оплачивать свои коммунальные услуги, проценты ипотечной суды за купленную квартиру в другом городе, а также кредиты, предоставленные двумя банками на приобретение собственной квартиры со вторых рук. В пересчете всех сумм оплаты долгов, мы должны иметь у себя на счету в банке не меньше трех зарплат, чтобы не оказаться в минусе под проценты в банке "Аппоалим". У нас в семье не было даже полных двух зарплат.
       Перед нами стоял огромный вопрос. Как нам жить дальше в Государстве Израиль? Нужно было искать высокооплачиваемую работу. Все мои попытки устроиться куда-нибудь, работать по специальности в учебных заведениях с уклоном на русский язык, не увенчались успехом. Всюду надо знать иврит. В средней школе при посольстве России мне сказали, что преподавателем в этой школе может быть только гражданин России. Попытка установить российское гражданство тоже не принесла успеха. В консульстве России мне сказали, что гражданином России может быть только русский с местом прописки в России. Так как мы выехали в Государство Израиль из Республики Таджикистан и не имеем прописки в России, то быть гражданами России мы не имеем право. Так что я русский не могу быть русским и гражданином России, лишь по той причине, что когда-то в Советском Союзе имел смелость переехать жить в Среднюю Азию, которая тогда считалась единым целым в союзном государстве. Теперь я стал иностранцем перед собственной родиной в Российской Федерации без права гражданства там, где родился и рос в течение многих лет жизни.
       Мои многочисленные попытки устроиться на работу по одной из своих многочисленных высокооплачиваемых специальностей, по дипломам о высшем образовании, не увенчались успехом. В российских учреждениях мне отказывали в связи с отсутствием российского гражданства. В израильских учреждениях мне отказывали в связи с плохим знанием языка иврит. На мое здоровье и возраст ссылаться никто не мог. Я был в самом расцвете сил и возраста, как Карлсон, который живет на крыше. Многие могли завидовать моему здоровью. Мои физические данные не были нужны на умственной работе в государственных предприятиях. На меня смотрели, как на здоровую рабочую силу.
       Криминальные структуры обеих государств охотно звали меня к себе на работу независимо от гражданства и знания языка. Криминал был интернациональным во всех видах своей деятельности. Поэтому на биржах труда, в государственных и частных конторах по трудоустройству населения, ко мне часто подходили с предложениями работы представители криминала обеих государств. Им все равно было, какое у меня образование. В криминальные структуры нужны были накаченные парни со связями за пределами Государства Израиль. Короче, нужны вышибалы. Несмотря на то, что агенты криминала представлялись как представители вполне легальных предприятий разных государств, в собеседовании с ними я сразу понимал, куда ведут нити этих предпринимателей. Поэтому, не желая иметь связи с криминальным миром, я просто отказывался в услугах агентов сомнительных предприятий, за которыми с нарушением законов маячили железные решетки различных зарубежных государств в том числе от России. Стараясь как-то удержать на плаву семью в материальном отношении, после основной работы подрабатывал грузчиком на плодоовощных и товарных базах за наличный расчет. Здесь также как в криминальных структурах, не требовалось образование. Нужна рабочая сила, которую я продавал, как товар на рынке капитала в Государстве Израиль. Таким образом, я стал рабочим товаром и придатком в истории развития капитализма в Государстве Израиль.
       Наконец-то наступил тот день, когда мы могли переехать в свою квартиру в город Ашдод. 19 августа 1994 года в пятницу у меня на работе был выходной день. Людмила заранее уволилась с работы по уборке ресторана. Первым автобусом мы уехали в город Ашдод, чтобы застать в нашей квартире семью Коэн, которые до сих пор не отдали нам ключи от нашей квартиры. Однако семья Коэн ухитрилась до нашего приезда улизнуть с нашей квартиры. Не оставили адрес своего нового места жительства. Тогда нам пришлось ехать за помощью к маклерам, чтобы получить ключи от своей квартиры. Ведь на данное время наша семья фактически уже осталась без места постоянного жительства.
       - Семья Коэн ждали вас неделю. - заявила маклер Анна. - Они давно передали нам ключи от квартиры.
       - Врать не нужно. - сказал я, маклеру Анне. - В течение недели я звонил по телефону на квартиру. Там никто не отвечал. Они вместе с вами бессовестно использовали незнание нами языка иврит и законов Государства Израиль.
       Маклер Анна и ее муж Иосиф что-то невнятное промямлили в свое оправдание, протягивая ключи от нашей квартиры. Мы сразу ни стали с Людмилой заезжать в свою квартиру. Нам надо было успеть за время выходных дней переехать на свою квартиру. Так как у меня не было новой работы в городе Ашдод, я договорился с хозяином мастерской по изготовлению металлический стульев, что буду ездить на работу с города Ашдод. Поэтому мне не хотелось прерывать рабочие дни с переездом семьи на новое место жительства. Мы должны были в течении двух выходных дней переехать на свою квартиру в город Ашдод. В воскресенье обычный рабочий день в Государстве Израиль. В течение всей недели после работы мы семьей занимались упаковкой своего имущества в картонные ящики для перевозки мебели на свою купленную квартиру. Так что в пятницу мы могли в любое время перевести свою мебель и имущество, которые за полтора года проживания на съемной квартире значительно увеличились с потребностями семьи. В основном это была мебель и бытовая техника, которые мы подбирали на улицах и покупали в магазинах.
       Как только мы приехали домой из города Ашдод, так сразу стали звонить маклерам по перевозке мебели. Но все маклеры и конторы по перевозке мебели словно сговорились в этот день. Ссылались на свою занятость в выходные дни и взвинчивали стоимость перевозки мебели. Нам никак нельзя было откладывать наш переезд на рабочий день. Перевозчики мебели словно знали проблему нашего переезда и с каждым часом поднимали стоимость перевозки. В конце концов, мы остановились на одной тысяче шекелей за перевозку мебели и своего имущества в час ночи. С точностью до одной секунды я просидел на картонных коробках возле дома, в котором мы полтора года снимали квартиру. Еще засветло хозяин квартиры пришел к нам и отобрал у нас ключи от своей квартиры. Хотя контракт на съем квартиры у нас был до конца месяца. Мы могли жить в этой квартире почти две недели. Так что в случае не приезда автомобиля перевозок, мы имели право вернуться обратно в съемную квартиру. Однако мы не собирались возвращаться в чужую квартиру. Поэтому я засветло отправил всю семью в город Ашдод, а сам остался на улице.
       Автомобиль перевозок явился точно в оговоренное время на час ночи. Наши вещи стали впихивать в огромную фуру, в которую можно было поместить имущество и мебель сразу двух семей, стоимость перевозок которых содрали с одной нашей семьи. У нас не было другого выбора с перевозкой своего имущества. Мы были готовы оплатить двойную цену. Хотя сами не знали, на что будем жить завтра. Так как ближайшая зарплата у нас через двадцать дней.
       Около часа у нас ушло на погрузку нашей мебели и всего имущества семьи. Столько же времени ушло на поездку. Лишь в третьем часу ночи я приехал с огромной фурой к настоящему месту жительства своей семьи. В это время дети и жена спали в пустой квартире на каких-то подстилках, которые дали им новые соседи из подъезда. Ничего другого в нашей купленной квартире на день переезда не было. Бывшие хозяева этой квартиры не оставили нам ни одной электрической лампочки. Даже патроны под лампочки оборвали и всюду из потолка торчали оголенные электрические провода, на которые нам предстояло закрепить будущие люстры или бра, которых у нас в семье не было. Уезжая из чужой квартиры, мы не взяли себе ни одного осветительного прибора для своей купленной квартиры.
       - Артур и Эдик! Быстро спускайтесь вниз таскать свое имущество. - сказал я, сонным сынам. - Виктория спуститься вниз к автомобилю. Будет контролировать выгрузку. Мама будет расставлять все наши вещи.
       Сонные мальчишки нехотя поплелись вниз к грузовому автомобилю. Следом за ним пошла сонная дочь. Грузчики стали разгружать с грузового автомобиля нашу мебель и все имущество. Тяжелый груз поднимали на четвертый этаж грузчики. Мне и моем сынам достался более легкий груз, хотя нам за наш труд, никто не должен был платить. Мы просто хотели быстрее въехать в свою купленную квартиру и отдохнуть от длительного переезда с места на место. Задолго до рассвета мы наконец-то внесли в свою купленную квартиру мебель и имущество семьи. Я рассчитался с руководителем перевозки нашего имущества и мебели за работу. Автомобиль уехал, а я поднялся в квартиру. Не дожидаясь меня, семья попадала спать, куда попало на разные подстилки и сразу заснули от усталости за весь день. Я тоже ни стал выбирать себе особого места для сна. Просто развернул один матрас. Сразу упал на матрас и уснул. Просыпаться мы стали тогда, когда знойное солнце припекло через открытые окна и нам стало жарко, что просто невыносимо. Дети потянулись к воде, чтобы утолить свою жажду. Я в первую очередь установил на кухне газовую плиту и в розетку включил холодильник. Людмила достала продукты, которые мы купили заранее в пятницу. Надо было приготовить семье завтрак, который давно был ближе к обеду. Тем временем мы стали распаковывать мебель и все имущество нашей семьи. Виктория стала носить свои вещи в свою отельную комнату от наших мальчишек.
       - Папа! Посмотри какой у меня плохой пол. - возмущенно, кричала Виктория. - Кровать мне нельзя ставить.
       Я пошел в комнату Виктории и посмотрел на пол, на котором в нескольких местах были провалены мраморные плитки. Теперь я понял, почему семья Коэн не пустила меня в комнату при осмотре квартиры. Тогда они сослались на то, что там маленькие дети спят, которых нельзя беспокоить. В действительности сном своих детей семья Коэн прикрыла поломки пола в этой квартире. Вполне возможно, это не единственный брак в купленной нами квартире. Мы стали тщательно осматривать всю квартиру и обнаружили в ней столько много брака, что на бессовестную семью Коэн можно было подать в суд. Вот только за сроком давности подавать в суд бесполезно. Ведь мы фактически целый год являемся хозяевами квартиры и до сих пор не подали в суд на бессовестных продавцов квартиры. Кто нам теперь поверит, что в течение года в квартире проживали не мы, а какая-то семья Коэн, бывших хозяев квартиры.
       - Выходит, что ты купил плешивого кота в мешке, а не квартиру. - упрекнула меня, Людмила. - Тоже мне, бизнесмен паршивый. Надо было тщательно проверить каждый метр купленной квартиры, прежде чем подписывать контракт. Сейчас уже бесполезно на них жаловаться в суд. Все равно не докажешь, что они виноваты в браке проданной квартиры. Они могут сказать, что это мы сами поломали пол, чтобы стрясти с бывших хозяев квартиры деньги на ремонт.
       Людмила была права. Теперь мне самому придется устранять все поломки в своей купленной квартире. Как только разберем свои вещи и мебель, так в ближайшие входные дни займусь благоустройством своей купленной квартиры. Нам надо будет поменять шторы-жалюзи на всех окнах. Постелить мраморные плитки на балконе и на лоджии. Нам пора покрасить стены и потолок в обеих спальнях. Сделать перегородку под комнату Эдику в выступе зала квартиры. Весь день мы занимались расстановкой мебели и раскладкой своих личных вещей по местам во всех комнатах. Лишь к вечеру мы решили семьей погулять по городу Ашдод, чтобы лучше познакомиться с новым местом жительства. Мы ничего не знали об этом городе Ашдод, куда приехали жить. Всего несколько раз мы с Людмилой приезжали сюда по вопросу приобретения квартиры. Были лишь там, куда нас возили маклеры смотреть квартиры на продажу.
       Мальчишки сразу отделились от нас. Они пошли купаться на море. Ведь теперь мы будем жить всего в двадцати минутах ходьбы до берега Средиземного моря от нашего дома. Ненужно будет добираться до берега Средиземного моря через два города, чтобы искупаться в его прохладной воде. Как было за полтора года проживания на съемной квартире в городе Холон. Теперь из окна нашей квартиры видно огромный маяк, который стоит на пирсе возле морского порта в городе Ашдод. Одного из самых больших морских портом на восточном берегу Средиземного моря. Город Ашдод встретил нас многочисленными новостройками и зеленью парков. В каждом микрорайоне сеть магазинов, супермаркет и несколько шук-базаров. В городе Ашдод подавляющее большинство русскоязычное население. Среди русскоязычного населения преобладают выходцы из Северного Кавказа и Средней Азии. Вторым по количеству населением являются выходцы из Марокко. На третьем месте выделяется община из Эфиопии. Затем идут репатрианты из Индии. Среди приезжих можно много встретить репатриантов из разных стран Европы, а также из Африки.
       До позднего вечера мы гуляли по улицам, любуясь красотами города Ашдод, который с виду совсем молодой город, но своими корнями этот город Ашдод пророс до библейских времен. В истории филистимлян говорится о городе Ашдод, как о городе в прекрасном цветущем саду, наполненном ароматом цветов и пением удивительных птиц. Многие из этих удивительных птиц и в настоящее время поют под окнами современного города Ашдод на берегу моря.
       - Папа! Давай мы сочиним стихи про город Ашдод. - предложила мне, Виктория, когда мы вернулись обратно домой. - Теперь это наш город, в котором мы будем жить много лет. Почему бы нам, не написать о нем?
       - Хорошо! Давай сочиним стих об Ашдоде, в котором будем жить. - согласился я, с решением дочери.
      
       2.Ашдод
       Лежит у пляжа белый град Ашдод.
       Отовсюду едет, едет жить туда народ.
       Ашдод лежит в холмах и море рядом.
       Разве много человеку в жизни надо?
       Чтоб было тихо, мирно все кругом.
       Семья в достатке - полной чашей дом.
      
       Жить едут сабры, ватики, репатрианты,
       Банкиры, бизнесмены и гаранты.
       Жить едут ночью и при свете дня.
       Но это уже в прошлом у меня.
       Семья моя довольная вполне,
       От этого на сердце легче мне.
      
       Здесь близко центр-Сити, рядом порт.
       Шук-каньен обилием товаров горд.
       Если днем вам будет сильно жарко,
       То можно отдыхать под тенью парка.
       Тут есть возможность укротить палящий зной,
       Накинув на себя морской прибой.
      
       Мы знаем - каждый будет рад,
       Приехать в наш, цветущий город-сад.
       Семьи многие окажут эту честь,
       В Израиле такие люди есть.
       Пусть нам завидуют - Иерусалим, Холон, Бат-Ям...
       Их граждане жить едут часто к нам.
      
       3.Трудности работы вдали от дома.
       На следующий день в воскресенье, впервые за последние месяцы работы в Государстве Израиль, я встал в пять часов утра. Мне нужно было собраться на работу и первым автобусом выехать в сторону промышленной зоны города Холон. Теперь мне предстояло ездить на работу на расстоянии тридцать километров в одну сторону и такое же расстояние преодолевать вечером после работы. Так будет до тех пор, пока найду себе работу в городе Ашдод.
       Людмила и дети спали. Так как им спешить было некуда. Викторию надо устраивать учиться в ближайшую от дома начальную школу. Эдуард решил больше в школе не учиться. Сказал, что пойдет работать на предприятие. Будет учиться вечером на курсах. Артур на днях уходит служить в израильскую армию. Людмила, как только устроит Викторию на учебу в школу, сразу начнет искать себе работу в городе Ашдод. Поближе к месту жительства своей семьи.
       Солнечные лучи едва пробивались со стороны Мертвого моря. Город Ашдод пока не подвергся знойной атаки со стороны солнца. Прохлада со стороны Средиземного моря внушала надежду на то, что сегодня жара не будет доставать нас во время работы своей духотой. Всего пару дней назад была пыльная буря "хамсин", после которой несколько дней бывает блаженство от умеренной температуры. Люди наслаждаются отдыхом перед следующей жарой, которая не покинет нас до сезона дождей, которые не будут в Государстве Израиль в течение трех летних месяцев.
       Двухэтажный автобус английского производства до предела забит людьми, отъезжающими на работу в большой Тель-Авив. Не найдя себе свободного места на первом этаже рейсового автобуса, я перехожу на второй этаж, где есть свободные места и немного прохладнее, чем в салоне автобуса на первом этаже. На втором этаже рейсового автобуса и обзор намного больше, чем на втором этаже. Но мне сейчас не до обзора с рейсового автобуса. Я так сильно устал за последние два дня переселения нашей семьи на постоянное место жительства в город Ашдод, что мне хочется немного подремать за тридцать минут поездки от города Ашдод до промышленной зоны города Холон. Я специально выехал рано утром первым автобусом, чтобы у меня в запасе был целый час времени до начала работы. Полчаса уходило на поездку в рейсовом автобусе и полчаса оставалось, чтобы пешком добраться до места работы. Хотя от автобусной остановки возле промышленной зоны города Холон до места моей работы ходьбы всего минут десять. Однако запас времени никогда не помешает. Лучше в мастерской не спеша, приготовлюсь к работе.
       Рейсовый автобус не торопясь выбрался на главную трассу Государства Израиль за городскую черту Ашдода и тут же влился в сплошной поток автомобилей двигающихся в сторону большого Тель-Авива. Можно было подумать, что все автомобили Государства Израиль в этот день решили собраться в центре страны. В то время как на встречной полосе изредка появлялись одиночные автомобили, то в сторону города Тель-Авив устремилась такая армада автомобилей, что огромной колонны машин не было конца и края. Запас моего времени пригодился на сон в автобусе. Я попросил соседа по месту в салоне автобуса, чтобы он меня разбудил, когда мы будем подъезжать к городу Азур, возле которого начинается промышленная зона города Холон. Сосед нехотя согласился с моей просьбой. Видимо сам собирался обратиться ко мне с такой же просьбой, но я опередил его. Мне больше некого было уговорить разбудить меня перед моим выходом из рейсового автобуса. Поэтому я решил дремать, изредка погладывая на место движения по трассе рейсового автобуса. Лишь бы не проспать свою остановку автобуса возле промышленной зоны.
       Наверно я все-таки спал, а не дремал. Когда я открыл глаза, то рейсовый автобус въезжал на территорию города Азур. Моего соседа по автобусу не было рядом. Вполне возможно, что он забыл меня разбудить или вообще не хотел этого делать. Может быть, сам едва не проспал свою остановку, на которой ему надо было выходить. Хотя после остановки возле города Ришон-ле-Цион больше не было ни одной автобусной остановки. Куда тогда делся мой сосед? Не торопясь, я стал спускаться со второго этажа салона вниз по ступеням автобуса на первый этаж. В это время рейсовый автобус остановился напротив промышленной зоны города Холон. Впереди меня образовалась длинная очередь к выходу из рейсового автобуса. Выходит, что в городе Ашдод плохо с устройством на работу. Если столько много людей из города Ашдод едут на работу в промышленную зону города Холон. Так мне придется каждый день ездить на работу в такую даль в любую погоду. Надо будет попытаться найти подходящую работу в городе Ашдод.
       Когда я вышел из автобуса на тротуар возле трассы, сразу посмотрел на свои часы и едва не лишился рассудка. Мои часы указывали на девять часов утра. Выходить, что рейсовый автобус плелся со скоростью десять километров в час. За три часа на автобусе мы преодолели тридцать километров между двумя городами. Представляю, что будет сейчас в мастерской. Возможно, хозяин уже уволил меня с работы без содержания за мое опоздание на работу. Когда я пришел в мастерскую, то хозяин сам лично работал за станком оператором. Я коротко объяснил, что между городами была огромная пробка. Наверно там была авария. Поэтому мы так медленно двигались. За три часа тридцать километром. Приехать по-другому быстрее я никак не мог. Сюда ведет из города Ашдод только одна дорога. Вместе со мной на работу опоздали десятки, если не сотни людей, которые работают здесь в промышленной зоне.
       - Никакой аварии на государственной трассе не было. - объяснил мне, один из русскоязычных рабочих. - Просто между старым и новым городом Ришон-ле-Цион через трассу устанавливают новый мост. Надо читать газеты и смотреть телевидение. По стране сообщили, что будут трудности продвижения на этом участке до конца августа месяца.
       - Как теперь ездить на работу? - возмущенно, поинтересовался я. - Не могу же я ночевать здесь на работе?!
       - Сейчас рейсовые автобусы по этому участку едут на два часа раньше. - объяснил рабочий мастерской.
       - Представляю, что теперь будет у меня дома! - удивленно, воскликнул я. - Приеду поздно ночью, а в четыре часа утра нужно быть на автобусной остановке. Причем мне надо успеть первым сесть в рейсовый автобус на остановке.
       Весь этот рабочий день мне пришлось работать без перерыва и задержаться на два часа, чтобы отработать пропущенное время и таким образом ослабить гнев хозяина мастерской, которому наплевать на проблемы движения транспорта по трассе. Все рабочие должны своевременно быть на рабочем месте и приносить доход его бизнесу. Мы живем в капиталистической стране. Здесь всюду на первом месте деньги. Тут наши проблемы никого не интересуют. Домой я возвращался уже под вечер. Обратно вошел в двух этажный рейсовый автобус и вновь прошел на свободное место на втором этаже салона рейсового автобуса. В этот раз мне место попало прямо возле лобового окна второго этажа салона рейсового автобуса. Отсюда хорошо было видно все, что происходит впереди рейсового автобуса. Я был словно в НЛО. Как перед иллюминатором на дископлане в племени людей-птиц. Во время движения рейсового автобуса у меня было ощущение полета. Оставалось надеть на себя костюм пилотов дископлана и можно отправляться к звездам в космическое пространство. Где нет никаких проблем. В племени людей-птиц все между собой живут равными в мире и согласии. Если бы я не был связан своей семьей, то, возможно, согласился с предложением Старика ОН. Сейчас бы работал ни оператором станка по изготовлению металлических стульев, а был бы оператором по запуску дископланов в космическое пространство. Может быть, что даже сам летал в космос на дископланах.
       Я был так сильно увлечен своим фантастическим размышлением, что сразу не заметил аварии происшедшей впереди нашего двух этажного рейсового автобуса. От резкого торможения автобуса, я едва не совершил полет вместе с лобовым стеклом автобуса со второго этажа солона. Мне повезло, что я успел упереться ногами в переднюю панель автобуса. Вытянув впереди себя руки, просто слегка с амортизировал о лобовое стекло автобуса второго этажа. В этот момент на лобовое стекло рейсового автобуса обрушились потоки бензина и куски рванной черной пластмассы бочек, в которых находился бензин. Впереди нашего рейсового автобуса летели во все стороны огромные пластмассовые черные бочки с бензином, которые стояли на длинной платформе в кузове грузового автомобиля. Очевидно, габарит автомобиля был значительно выше габарита нового моста через государственную трассу между старым и новым городом Ришон-ле-Цион. Новый мост буквально срезал верхние бочки с бензином на платформе кузова грузового автомобиля. Следом за верхними бочками с бензином во все стороны стали падать и лопаться другие бочки с бензином, которые находились на платформе в кузове грузового автомобиля. Буквально через несколько секунд наш двухэтажный автобус и грузовой автомобиль с рванными бочками оказались запружены бензином, которому некуда было вытекать с новой трассы. Под мостом лента трассы углублена, а дренаж пока не был сделан.
       - Пожалуйста! Не двигайтесь и ничего не трогайте. - взмолился, водитель автобуса на русском языке. - Иначе мы поджаримся от пламени бензина. Молитесь богу, чтобы он нас спас в автомобильной катастрофе.
       Водитель рейсового автобуса произнес свою мольбу на нескольких языках, которые были ему известны. После мольбы водителя в рейсовом автобусе наступила гробовая тишина. Лишь было слышно шепот людей обращенных с молитвой к своему Господу Богу. Я в прошлом ярый атеист тоже молил всех богов, которые были мне известны по изучению всемирной истории, чтобы нас миновала ужасная смерть от возможного воспламенения бензина окружающего наш рейсовый автобус со всех сторон. Нам было чего бояться, так как испарение бензина заполнило все пространство вокруг нашего двухэтажного автобуса и от случайной искры мы в любое мгновение могли быть охвачены пламенем или взрывом бензина. Хорошо, что водитель автобуса успел сразу выключить двигатель своего автобуса. Пока бензин растекался вокруг нашего автобуса, к этому времени опасность взрыва бензина частично миновала.
       Прошло всего несколько минут после этой ужасной автомобильной аварии, которая могла унести десятки людских жизней. Сквозь потускневшие стекла рейсового автобуса от паров бензина было видно скопление служб спасения вокруг аварии. Люди в желтых скафандрах, словно космонавты на луне, направляли огромные серебристые трубы гармошкой в сторону нашего рейсового автобуса и грузового автомобиля потерпевшего аварию. Из труб стала появляться белая пена, которая постепенно заполняла пространство вокруг нашего автобуса и грузового автомобиля потерпевшего аварию. С нового моста на наш рейсовый автобус и вокруг него стали сыпать какой-то белый порошок из бумажных мешков. Белый порошок смешивался с бензином и в свою очередь превращался в белую пену, с желтым оттенком от смеси с бензином. Постепенно, почти до окон второго этажа автобуса, мы оказались помещены в пену. Словно пассажиров вместе с автобусом поместили в гигантскую ванну наполненную шампунем с большой пеной.
       В то время, когда вокруг нас разводили пену, со всех сторон на большом расстоянии установили электрические прожектора и направили их на место автомобильной аварии. Чуть позже вокруг места автомобильной аварии появились телевизионные и кинокамеры. Засверкали вспышки фотоаппаратов. Можно было подумать, что под мостом идет какое-то телевизионное шоу, а ни автомобильная авария, которая едва не унесла с собой десятки людских жизней. Телевизионщики и корреспонденты буквально зависли на перилах нового моста. Вот только интервью от нас не могут получить. Так как пассажиры автобуса в шоке, а некоторые даже потеряли сознание от запаха паров бензина. Возле бетонной опоры нового моста впереди грузового автомобиля потерпевшего аварию, стоит в безопасном месте водитель грузового автомобиля потерпевшего аварию. По одежде видно, что это араб, который молится своему Аллаху и стукается головой об бетонную опору нового моста. Никто не обращал внимания на действие араба, водителя грузового автомобиля потерпевшего аварию. Все были заняты проблемой спасения пассажиров двухэтажного рейсового автобуса. Двухэтажный рейсовый автобус все так же находился в пене, которая поглощала пары бензина.
       Прошло около часа с момента автомобильной аварии. Наверно для всех пассажиров автобуса, это время было целой вечностью, за время которой разум пассажиров пережил ни одну виртуальную жизнь. Вполне возможно, что шок, стресс и другие нервные потрясения так ударили по сознанию пострадавших пассажиров, что никто до сих пор не произнес ни единого звука. Лишь обращение к богу шептали и шептали губы обезумевших от страха пассажиров.
       Хорошее и плохое событие, всегда когда-то кончается на этом свете. Вот грузовой автомобиль, пострадавший от аварии зацепили тросами и вытащили из-под моста в безопасное место. Затем тросами зацепили наш двухэтажный рейсовый автобус. Огромный тягач медленно потянул наш рейсовый автобус из-под автомобильного моста. Наш рейсовый автобус поставили в безопасное место участка автомобильной трассы возле нового автомобильного моста. Как только наш двухэтажный рейсовый автобус оказался в безопасном месте, на автобус сразу обрушились потоки воды из шлангов пожарных автомобилей. Несколько минут автобус отмывали от пены и бензина потоками воды. После того, как автобус отмыли от пены и от бензина, водитель рейсового автобуса открыл все двери автобуса и в салон рейсового автобуса вошли санитары скорой помощи. Медики на местах в автобусе стали приводить в чувства пассажиров автобуса, которые были без сознания или просто нуждались в медицинской помощи. Пассажиры автобуса, которые были в состоянии покинуть салон автобуса, выходили из автобуса и тяжело дышали, наслаждаясь свежим воздухом, после того, как больше часа приходилось находиться в окружении едких паров разлитого бензина.
       Я тоже вышел из автобуса, чтобы подышать свежим воздухом и размять свое тело, отекшее от неудобной позы во время кошмара, который был вокруг нас после аварии грузового автомобиля с бочками бензина. Ко мне подошли медики, которые что-то спрашивали на языке иврит. Я как мог, отвечал им на языке иврит, что мне неизвестен язык иврит. Мне не нужна от них никакая помощь. Видимо, медикам больше нужен был мой отказ, чем их помощь мне. Медики тут же переключились на другого пассажира выходящего из рейсового автобуса. Место медиков заняли представители прессы, которые обрушили на меня поток вопросов на разных языках, один из которых мне был известен. Другие языки мира для меня были всего лишь звуками речи, которые никак не доступны моему сознанию.
       - Я не буду отвечать на вопросы. - сказал я, настырным корреспондентам. - Мне хочется уехать домой.
       Как только от меня отстали представители прессы, я отошел в сторону от всех. Стал ждать, когда закончиться весь этот балаган с аварией грузового автомобиля. Мне действительно хотелось как можно быстрее уехать домой. Надо было хорошо отдохнуть после работы, чтобы завтра утром в четыре часа быть готовым к новому рабочему дню. Пока я не знаю, где мне работать в черте города Ашдод, то пока мне придется ездить в промышленную зону города Холон. Наконец-то к месту автомобильной аварии доставили новый двухэтажный автобус, в который пригласили пассажиров нашего двухэтажного автобуса. Возможно, что наш двухэтажный автобус, в течение часа наполовину залитый бензином не был пригоден к перевозке пассажиров. Поэтому нам предоставили вполне пригодный к передвижению домой другой двухэтажный автобус, который сразу на всякий случай обследовали представители дорожной полиции. Серьезная медицинская помощь оказалась нужна, примерно, трем пассажирам из ста пассажиров нашего двухэтажного рейсового автобуса. Медики увезли в больницу пострадавших пассажиров. Остальные пассажиры дружно разместились по своим местам в предоставленном нам другом двухэтажном рейсовом автобусе. В сопровождении эскорта полицейских автомобилей и мотоциклов двухэтажный автобус с пассажирами направился в сторону города Ашдод. Видимо дорожная полиция беспокоилась, что ни дай бог с нами что-нибудь случиться в дороге к городу Ашдод. Поэтому решили пассажиров в целости и в сохранности доставить хотя бы не по домам, а в сам город Ашдод.
       - Ты где это болтаешься допоздна после работы? - обрушилась на меня Людмила, когда я вошел в квартиру.
       - Включи телевизор и сразу узнаешь. - ответил я. - Весь мир знает о твоем муже, а ты ничего не знаешь.
       - Опять у тебя неуместные шуточки. - с обидой в голосе, сказала Людмила. - Мы за тебя беспокоимся.
       - Совсем не шучу! - серьезно, заявил я. - Двухэтажный автобус, на котором я ехал домой, попал в аварию...
       - Так тебя по телевизору показывают?! - визжа от восторга, спросила Виктория, включая наш телевизор.
       - Увидишь! Узнаешь! - ответил я, отправляясь под душ. - Мне завтра в четыре часа утра вставать на работу. Так что я покушаю. После чего буду спать. Я устал за весь этот проклятый день. Поэтому мне никакие вопросы не задавайте.
       Ополоснувшись под душем, я вспомнил про куфт. Кавказский обычай все же надо соблюдать. Ведь я во многих поколениях своими корнями из Северного Кавказа. Многие поколения наших родственников, терских казаков, соблюдали обычаи своих предков и народов живших вокруг терских казаков. Надо хорошим словом вспомнить своих предков и ту удачу, которая помогла сегодня мне и нескольким десятков людей остаться в живых после аварии грузового автомобиля с пластмассовыми бочками, наполненными бензином. Даже страстный атеист, который не верит в бога и в приметы, после такого случая поверит в какие-то не естественные силы, приметы и обычаи своих предков. Находясь в порах бензина, пассажиры автобуса в любое мгновение могли взорваться, сгореть или задохнуться от бензина. Однако мы не просто спаслись, но даже отделались всего лишь легким испугом. Конечно, были среди нас трое пострадавших, у которых возможно было хроническое заболевание организма и никак не связанное с аварией грузового автомобиля с бочками бензина, заложниками которого были все пассажиры рейсового автобуса до города Ашдод.
       Когда я вышел в зал из-под душа, то увидел, что Людмила накрывает мне на стол закуску с бутылкой водки. Вот что значить жить много лет вместе. Я только подумал про куфт под душем, а жена в это время готовит на стол отметить обычай моих предков. Это говорит о том, что у нас с женой стали общими взгляды, мысли и вкусы. Бывает, что даже какие-то поступки совершаем одинаково и в одно время. Словно заранее договариваемся совершить свои поступки. Отмечать обычай предков, это не значить напиваться до свинства. Достаточно лишь коснуться традициям соблюдения обычая предков. Поэтому я налил себе небольшую рюмку водки во время еды и вспомнил хорошим словом тот случай, который помог мне выжить во время аварии грузового автомобиля с бочками бензина. Конечно, если бы не дорожные службы безопасности, то мы в одиночку даже не смогли бы выбраться из огромного пруда с бензином. Я ни стал засиживаться за столом. Время было позднее, а мне в половине четвертого утра надо вставать, чтобы в четыре часа утра быть на остановке рейсового автобуса. Хорошо, что от нашего дома до автобусной остановки чуть больше сотни метров. Около двух минут ходьбы. Бегом за десяток секунд можно успеть. Надеюсь, что мне бежать не придется. Главное, это выспаться и вовремя успеть на автобусную остановку. Раньше других пассажиров сесть в автобус. Иначе я могу опоздать на работу. Тогда хозяин мастерской, точно меня выгонит с работы за опоздание. Кому нужен такой работник, который ежедневно опаздывает на рабочее место и не дает хозяину большой прибыль.
       Проснувшись как обычно раньше звонка будильника, я осторожно нажал на кнопку будильника и вышел из спальни в умывальник. Приведя себя после сна в порядок, я осторожно пробрался на кухню. Там возле кухни на балконе я еще с вечера повесил свою одежду, чтобы после подъема в темноте не искать свою одежду в спальне. Теперь мне нужно было всего лишь сорок пять секунд, чтобы по-армейски собраться в дорогу. Пару минут на употребление пищи. Столько же минут надо, чтобы спуститься с четвертого этажа на улицу и первым быть возле остановки рейсового автобуса, куда наверно не пришел, ни один из желающих уехать первым автобусом из города Ашдода в город Холон. Когда я вышел на автобусную остановку, то оказалось, что с мыслями о первенстве я был ни одинок. На автобусной остановке было несколько десятков человек, которые стояли в порядке очереди перед посадкой на рейсовый автобус. Я тоже встал в очередь с надеждой на то, что мне удастся уехать на работу первым автобусом. Лишь бы только до нашей остановки сам автобус не был заполнен пассажирами. В таком случае автобус может проехать мимо меня.
       Прошло минут двадцать с того времени, как я пришел на автобусную остановку. За мной вытянулась длинная очередь желающих уехать первым автобусом. На соседней остановке дополнительно выстроились две длинные очереди на рейсовые автобусы в другие города центра Государства Израиль. Вероятно, это строительство автомобильного моста через главную трассу Израиля, создало много проблем работающим людям в центре страны. Так как большинство рейсовых автобусов проходят именно через объект, строительства нового моста через главную автотрассу. Почти одновременно к автобусным остановкам подошли несколько рейсовых автобусов. Вскоре автобусные остановки опустели. Пассажиры желающие поехать первым рейсовым автобусом на работу, разместились по салонам рейсовых автобусов своего направления. Я уселся на свободное место ближе к выходу. В это время автобусы стали выстраиваться по ходу движения в сторону государственной трассы, которая не была так сильно загружена, как вчера утром. Может быть, не все люди сегодня проснулись, чтобы в такую рань выехать на работу или мост вчера установили полностью и по радио объявили, что сегодня можно ездить по государственной трассе в обычном режиме.
       Я ни стал дремать. Мне хотелось увидеть то место, где вчера во время аварии грузового автомобиля с бочками бензина я едва не лишился жизни. Наверно там до сих пор разбирают завал, из разорванных от удара пластмассовых бочек из-под бензина. Представляю, что стало с арабом, водителем грузового автомобиля попавшего в автомобильную аварию. Если этого водителя не посадит в тюрьму полиция Государства Израиль, то в Палестине этого араба разорвут на куски его соотечественники. Ведь горе-водитель за один рейс нанес убыток своему народу на десятки тысяч американских долларов стоимости бензина, который дорого обходится водителям транспорта в Палестине. Вполне возможно, что этот араб не угодил за решетку в Государстве Израиль и не доехал до самой Палестины. Скорее всего, этот араб сошел с ума от такого сильного потрясения или забил себя насмерть, когда сильно бился головой о бетонную опору нового моста. Вполне возможно, что араба поместили в психиатрическую больницу или уже сегодня утром закопают на кладбище в Палестине. Может быть, даже прославят этого араба, как своего героя.
       Проезжая под новым мостом на рейсовом автобусе я обратил внимание, что под новым автомобильным мостом все вычистили после вчерашней аварии. Стали проводить дренажные работы. Видимо вчерашняя авария под новым мостом дала хороший урок строителям автомобильных мостов и дорог. Если бы вчера тут произошел пожар, то погибли бы десятки людей. Всех руководителей строительства автомобильного моста посадили б за аварию в тюрьму. Наверно сильно вчера влетело руководителям строительства автомобильного моста. Приступили к сооружению разводки дорог под мостом. Через месяц здесь будет современный мост с хорошей развязкой автомобильной трассы. Пока это самый опасный участок на линии государственной трассы. В любой момент при следующей аварии под новым мостом могут быть многочисленные жертвы. Хотя бы скорее закончили под мостом строительные работы.
       К промышленной зоне города Холон, я приехал на целых три часа раньше до начала работы. Спешить было некуда. Поэтому я, не торопясь, пошел окружным путем через парк, чтобы сократить время ожидания возле мастерской и оправиться в парке. Через мерное употреблением влаги в тропическую жару давило на мочевой пузырь. Надо облегчить себя перед работой. Во время работы у станка некогда ходить оправляться в туалет. Даже воду пить некогда. Небольшой заброшенный парк возле промышленной зоны города Холон утопал в зелени тропической растительности и в кучах мусора свезенных сюда уборочными автомобилями. Было такое ощущение, что скоро этот исторический парк превратят в историческую свалку Государства Израиль. Мало того, что вокруг городов Государства Израиль находятся огромные горы зловонных свалок, так с мусором добрались до городских парков. Таким образом, скоро само Государство Израиль превратиться по территории в единую свалку между Мертвым и Средиземным морями.
       Углубившись в парк подальше от тротуара, я пристроился к куче сухих листьев под огромным эвкалиптом и быстро расстегнул ширинку на брюках. Лишняя влага тут же хлынула из меня, облегчая мочевой пузырь и все мое тело от сильного давления изнутри. Я сразу получил блаженство облегченного тела. Мне стало приятно на душе от такого состояния, что я теперь могу без всяких проблем приступить к работе и терпеть от посещения туалета до обеда. Застегнув ширинку на брюках, я невольно глянул на то место, куда только что оправлялся. От струи моей мочи сухие листья обсели ближе к земли. Под намокшими от мочи сухими листьями поблескивал желтый металл какого-то незнакомого предмета. Ради любопытства я взял в руку сухую палочку и слегка разгреб кучу сухих листьев. Предметом из желтого металла оказалась какая-то старинная ваза из чистого золота. Под старинной золотой вазой были видны другие предметы из золота, янтаря и серебра, густо украшенные драгоценными камнями разной величины.
       Я никогда не терял голову перед блеском золота и драгоценных камней. Но тут у меня, вдруг, перехватило дыхание. Передо мной в куче сухих листьев лежали ни просто золото и драгоценные камни. Здесь были исторические ценности из золота и драгоценных камней, которые могли улучшить положение нашей семьи своей ценностью. Даже при первом взгляде на исторический клад я понял, что он тянет в несколько сот тысяч американских долларов. Если определить век изготовления антикварных ювелирных изделий, то можно изделия продать дороже. С таким богатством можно построить виллу. Купить дорогую яхту и вложить деньги в банк под проценты. Можно перевести деньги в швейцарский бак. Уехать жить семьей куда-нибудь на курортные места в Европе. Подальше от Израиля.
       Осторожно оглядевшись вокруг себя, я не заметил никого из людей, следящих за мной со стороны. Я принялся руками выбирать из кучи сухих листьев драгоценные предметы. Выкладывать добро в противоположную сторону от тротуара. Мне нужно было определить, сколько здесь предметов. У меня с собой была хозяйственная сумка с продуктами на работу. В этой маленькой хозяйственной сумке я мог унести часть предметов. Остальные можно взять позже, когда найду, куда класть эти драгоценности. Не нести же мне драгоценные вещи просто в руках? Неизвестно откуда взялись в куче мусора эти золотые предметы. Может быть, кто-то обокрал исторический музей или виллу? В куче сухих листьев оказалось двадцать предметов различной величины. В большинстве это были золотые вазы, бокалы и подсвечники величиной больше моей хозяйственной сумки с продуктами на работу. Поместить большие предметы в своей хозяйственной сумке я никак не мог. Таким огромным драгоценным предметам нужен какой-нибудь темный мешок из-под мусора, в котором не видно было бы золотых изделий из этого огромного исторического клада.
       Я внимательно поглядел по сторонам в надежде отыскать какой-нибудь мешок из-под мусора. Но всюду были только кучи мусора и рванные картонные коробки. Надо пойти в промышленную зону и подобрать там какой-нибудь пакет из-под мусора. Может быть, что даже придется вытащить пакет из мусорной корзины. Пока никто не обнаружил исторический клад с золотыми предметами в куче сухих листьев, надо хотя бы поэтапно вынести клад из старого парка. Уходить из старого парка с пустыми руками мне никак не хотелось. Надо было хотя бы что-то прихватить с собой. Мало ли что может произойти в мое отсутствие в заброшенном парке. Могут прислать сюда бульдозеры на расчистку парка от мусора или какие-нибудь добровольцы придут навести порядок в старинном парке. Наверно здесь в старом парке в дневное время пацаны шныряют по мусорным кучам в поисках каких-нибудь предметов и приключений на свою голову. Любой человек может точно так же как я случайно наткнуться на клад золотых предметов в листьях.
       Из всех предметов клада в мою хозяйственную сумку поместился двойной нож с ручками и ножнами из красного дерева. В одной золотой вазе оказался кораблик из янтаря весь облепленный драгоценными камнями и с парусом из слоновой кости. В золотом кувшине были три золотые рюмки. Золотые блюдца под рюмки находились в огромной чаше. Небольшие предметы поместились в моей хозяйственной сумке с продуктами. Больше ничего не поместилось. Внутри моей хозяйственной сумки была картонная коробка под продукты, чтобы они не мялись в хозяйственной сумке. Старинный двойной нож с ручками и ножнами из красного дерева я поместил между стенками картонной коробки и хозяйственной сумки. Остальные небольшие золотые предметы положил прямо на целлофановый пакет с продуктами. Застегнул хозяйственную сумку молнией. Поспешил к тротуару на выход из старого заброшенного парка.
       Не успел я дойти до тротуара ближе к промышленной зоне, как увидел, что за мной наблюдают парень с девушкой напротив небольшого домика в начале парка возле тротуара. В противоположной стороне парка, явно прикрывая мне, выход из парка, стояли несколько парней. Парень с девушкой возле домика не представляли мне никакой опасности. Парень был меньше меня ростом и такой тощий, что я мог его ткнуть пальцем, чтобы он упал без сознания. Девушка тоже не отличалась своим видом от партнера. При легком ветерке могла улететь куда-то. Зато парни в противоположной стороне выхода из парка представляли в своем лице опасность. Кроме того, что парней было шестеро, у парней в руках были какие-то предметы. Очевидно, предметы в руках парней не к игре в гольф. Я выбрал направление в сторону наименьшего сопротивления. Мне бы добраться до тротуара. Дальше меня могли спасти ноги до промышленной зоны. В промышленной зоне меня никто не тронет. Там всюду полиция и вооруженная охрана предприятий. Наверняка, парни и девушка, знают о драгоценном кладе в куче сухих листьев. Вполне возможно, что они обокрали кого-нибудь, а краденые предметы спрятали в старинном заброшенном парке под сухие листья.
       - Ком, по!(Иди сюда). - грозно, сказал на языке иврит, плешивый парень, указывая пальцем на мою хозяйственную сумку с продуктами. - Ма еш бифним тик шельха?(Что есть внутри в твоей сумке?).
       Я хотел, было сделать вид, что не знаю иврит и не понимаю, что он от меня хочет. Едва я попытался пройти мимо плешивого парня, как он тут же сделал знак парням в другой стороне старинного заброшенного парка. Отстегнув свою куртку, плешивый парень показал мне на пистолет под прикрытием куртки. Бежать было бесполезно. Парни и девушка могли быть полицейскими, которые выслеживают банду, спрятавшую ворованный клад в куче сухих листьев. Мне ничего не оставалось делать, как только подойти к плешивому парню и предъявить содержимое моей хозяйственной сумки. Плешивый парень ни стал лазить в моей сумке. Заставил меня вытащить золотые предметы из хозяйственной сумки и передать девушке, которая тут же отнесла золотые предметы рядом в свой маленький домик.
       - Ма еш шельха сакит?(Что есть у тебя в пакете?) - спросил меня, парень, указывая на пакет с моими продуктами.
       - Зе шели охель бе авода.(Это мои продукты на работу.) - ответил я, парню, показывая свой целлофановый пакет.
       Плешивый парень заглянул в пустую хозяйственную сумку. Не обнаружив в ней ничего, кроме продуктов, показал мне пальцем идти в сторону промышленной зоны. Я повернулся в сторону тротуара. На ходу, застегивая на молнию хозяйственную сумку, посмешил удалиться из заброшенного старого парка с кладом золотых предметов под кучей сухих листьев и с группой парней, которые были полицейскими или ворами, вожак которых сейчас ограбил меня. У меня не было никакого сожаления о найденном и сразу потерянном кладе золотых предметов. Неизвестно чем могло все закончиться. В Государстве Израиль связей с представителями закона у меня нет никаких. Выходить со своим предложением о купле золотых предметов на случайного человека, равносильно тому, что добровольно сдаться полиции или бандитам. Ни один честный русскоязычный гражданин Государства Израиль не имеет таких огромных денег, чтобы купить у меня кем-то ворованные золотые предметы роскоши. Остальные, кто не имеет собственного крупного бизнеса, а имеет большие деньги, воры и мошенники. К таким людям лучше не подходить вообще.
       Удалившись на безопасное расстояние от опасного места в заброшенном парке, я замедлил свой шаг. До начала работы было больше двух часов. Спешить мне некуда. Работа не скоро будет и за мной никто не гонится. Можно отдохнуть перед началом работы. Поразмышлять о смысле своей жизни. Мне есть над, чем поразмыслить немного. Ведь не зря мне терские казаки все время твердили, что мы живем не для себя, а для следующего поколения. Также как для нас жили родители. Жизнь наших потомков зависит от нас. Как мы сделаем свой шаг в своем настоящем к развитию будущего, так в будущем будут жить наши потомки, которые уже стоят за нашей спиной у дверей своего будущего. Поэтому мы должны думать о смысле своей жизни, чтобы у нас в жизни все было прекрасно. Точнее, о смысле жизни наших потомков, которым мы подготовим платформу жизни на следующее поколение обычных людей.
       Возле ворот мастерской никого не было. Исчез куда-то даже плешивый старик, дежуривший сторожем по ночам у ворот мастерской. Собака по кличке Такса признала меня своим. Вяло виляя хвостом, протащила свое исхудавшее тело по территории мастерской к воротам у забора. Не дождавшись ласки от меня, Такса улеглась на теплый асфальт у ворот. Тут же к собаке подбежали маленькие щенки и обложили свою маму со стороны питательных сосков. Такса облизала своих детенышей. Вся семейка отдалась блаженству наслаждения. Не хотелось беспокоить собачье семейство своим присутствием. Отойдя в сторону от ворот мастерской, сел на ближайшую скамейку на тротуаре. Я не решился разглядывать на виду у прохожих антикварный нож, оставшийся у меня в хозяйственной сумке после посещения заброшенного парка с кладом золотых предметов. Мало что могут подумать прохожие. Может быть, я пришел сюда, чтобы вспороть этим ножом живот своим обидчикам? Вот сижу, дожидаюсь прихода обидчика в такую рань до начала работу. Мне только полиции сейчас не хватало. Полицейские начнут допытываться, зачем я здесь сижу с этим довольно странным ножом? Не буду же я им рассказывать о том, что я писал на кучу сухих листьев, которые скрывали клад золотых предметов. Никто мне не поверит, что среди города в заброшенном старинном парке под сухими листьями можно найти клад золотых предметов. Меня тут же заберут в полицию за кражу антикварных предметов, которые находятся в розыске по всему Государству Израиль. Так что мне лучше подремать на скамейке. Пока хозяин инструментальной мастерской не приехал сюда на работу. Все равно надо коротать время ожидания.
       Южное солнце, которое не успело окончательно раскалиться после прохладной ночи, приятно ласкало меня своими лучами. Я разомлел от теплых солнечных лучей. Прикрыв глаза большим козырьком бейсбольной кепки, я стал слегка дремать. За два часа до работы можно было бы даже поспать, но только не на улице, на скамейке. Могут принять меня за бомжа и вызвать полицейского на выяснение моего отдыха на этой скамейке в промышленной зоне. Видимо я все-таки уснул. Не слышал, как к воротам мастерской подъехал легковой автомобиль хозяина мастерской. Лишь сильный сигнал легкового автомобиля хозяина мастерской моментально разбудил меня. Сильно перепуганный неожиданным сигналом легкового автомобиля, я быстро вскочил со скамейки. Поправил на голове бейсбольную кепку и сразу огляделся по сторонам. Хозяин мастерской весело засмеялся оттого, что я заметался от сигнала легкового автомобиля. Легковой автомобиль хозяина заехал во двор мастерской. Я пошел за ворота следом за легковым автомобилем хозяина мастерской на свое рабочее место. Вскоре следом за нами к мастерской подъехали рабочие на микроавтобусе. Рабочие мастерской, кроме меня, все жили в городе Холон. Сюда на работу парней, привозил микроавтобус, по заказу хозяина мастерской. Парни вместе приезжали на работу и уезжали домой в одно время.
       Так и в этот раз. Обменявшись между собой взаимными приветствия, мы тут же быстро переоделись в рабочую одежду и заняли свои места на рабочем месте. Я получил от хозяина чертежи на изделия и стал настраивать станок на выпуск изделий из металлических труб. Рабочий день начался как обычно во всей промышленной зоне. Я был рад тому, что у меня в мастерской имеется работа с зарплатой. Можно хотя бы держаться на плаву жизни моей семьи. Сумма зарплаты ни такая уж большая, чтобы можно было откладывать деньги на запас. На питание и на оплату коммунальных услуг нам пока хватит. Если моя жена найдет себе работу в городе Ашдод, то тогда можно будет подумать о накоплении денег, которые будут составлять семейный бюджет. Хотя о бюджете думать рановато. Надо купить обувь себе и своим детям. Викторию в школу нам надо готовить. Нет у дочери ничего из школьной одежды...
       Рабочий день закончился как обычно спокойно к пяти часам вечера. В этот день лишних часов переработки не было и все в положенное время разъехались по домам. Я отправился пешком на автобусную остановку, которая находилась на краю промышленной зоны прямо напротив города Азур. Уехать в город Ашдод я мог лишь с этой остановки рейсового автобуса. Все остальные автобусные направления в город Ашдод из города Холон были далеко от промышленной зоны города Холон. Туда мне добираться пешком и даже городским транспортом было очень долго.
       Втиснувшись в переполненный рейсовый автобус, я сел на единственное, свободное место в салоне автобуса и тут же стал дремать. Завтра мне обратно рано утром на работу. Надо во время поездок между домом и работой немного дремать, чтобы набираться силы. Иначе меня надолго не хватит. Если я не смогу работать, то моя семья без зарплаты превратиться в бомжей или даже вымрет от голода. Ведь в Государстве Израиль нет никого, кто бы мог дать нам кусок хлеба на пропитание. Здесь каждый человек живет так, как только может, со звериным лицом капитализма. Рейсовый автобус осторожно тронулся с места, словно остерегаясь чего-то впереди по государственной трассе. Остерегаться было нечего. Террористический акт едва ли будет. Обычно террористические акты со стороны палестинцев бывают в больших городах Государства Израиль. В местах с большим скоплением людей или в городском транспорте. В рейсовых автобусах террористические акты довольно редки. На каждой автостанции, откуда отправляются рейсовые автобусы, находится полицейская охрана. В пути следования рейсового автобуса водители рейсовых автобусов и полиция тщательно осматривают перед посадкой в автобус каждого подозрительного пассажира.
       В то время когда я стал дремать во время движения рейсового автобуса, резкое торможение рейсового автобуса и сильный толчок буквально выбросили меня на сиденье находящееся впереди меня. Я сильно ударился лицом об спинку переднего сиденья и спланировал на второе сиденье, находящееся впереди меня. В это время пассажиры нашего автобуса находились в таком же положении, в каком находился я, после резкого тормоза большого автобуса. В автобусе сразу началась давка и паника. Кто-то кричал от боли. Кто-то плакал от боли и страха. У дамы с бокового ряда была сильная истерика. Дама вся дрожала и истерически орала на каком-то неизвестном мне языке. Никто ничего толком не мог понять, что случилось с нами в рейсовом автобусе. Нам никто не помогал в создавшейся ситуации. Каждый как мог выбирался из создавшегося положения, буквально подминая под себя тех пострадавших, которые находились под ними. Всем хотелось выбраться из салона автобуса наружу, чтобы разобраться с тем, что произошло с нами. Каждый пострадавший хотел убедиться в том, что остался жив в таком ужасном происшествии.
       Хорошо, что я свою хозяйственную сумку держал в руке. Хозяйственная сумка вместе со мной совершила перелет на два сидения вперед. Теперь мне не надо искать свою хозяйственную сумку, как это делают другие пострадавшие пассажиры рейсового автобуса, ползая по салону рейсового автобуса в поисках своих вещей и документов. Мне осталось лишь выбраться из этой давки. Как можно быстрее покинуть салон рейсового автобуса, чтобы разобраться в причине аварии. Что-то мне не везет с поездками по государственной трассе? Подряд сразу две аварии за два дня.
       Выбравшись через заднюю боковую дверь рейсового автобуса, я сразу посмотрел вперед нашего рейсового автобуса. Прямо перед нашим рейсовым автобусом стоял огромный автомобильный кран. Построенный немцами на советских автомобилях "Буран" и "Ураган", которые были носителями крылатых ракет стратегического назначения. Автомобильный кран с двумя кабинами огромной стрелой буквально снес новый мост через государственную трассу. Наш автобус протаранил заднюю часть подъемного крана. В автобус сзади врезался грузовой автомобиль с какими-то картонными и фанерными коробками, которые валяются всюду на государственной трассе вокруг грузового автомобиля и нашего рейсового автобуса. Дальше по трассе неразбериха. Видимо, много разных аварий.
       Вечерние сумерки только собирались накрыть своим серым покрывалом место автомобильной аварии под разрушенным мостом. Ждать медицинской помощи мне совершенно не нужно. В своем далеком детстве, после драк с пацанами за свои права. Я никогда не обращался за помощью с разбитым лицом к своим родителям и медиков не тревожил. Старался сам привести себя в порядок. Можно считать, что я сейчас подрался и дома себя приведу в порядок сам. Надо только выбраться из этого котлована и добраться до ближайшей остановки в городе Ришон-ле-Цион, откуда ходят автобусы в город Ашдод по другой трассе между городами. Все равно сейчас никто нас сразу не развезет по домам. Пока разберутся с пострадавшими пассажирами и с аварией на трассе под мостом, на это уйдет много времени. У меня дома начнется паника в моей семье, когда они узнают, про автомобильную аварию. Так что надо как можно быстрее добраться домой, чтобы все убедились, что я жив и здоров, лишь немного лицо ободрал при аварии.
       Я не знал, где в новом микрорайоне города Ришон-ле-Цион находится остановка или автостанция с автобусами, следующими до города Ашдод. Но то, что в городе Ришон-ле-Цион есть автостанция, а знал прекрасно. Когда я занимался поиском приобретения собственной квартиры в этом городе, то видел там старую автостанцию рейсовых автобусов. Так что, выбравшись из котлована под мостом с места аварии на левую сторону не пострадавшей части моста. Я отправился пешком в сторону автостанции, которая находилась, примерно, километра полтора от места аварии под мостом на государственной трассе. Надо было всего лишь пройти вперед к центр города Ришон-ле-Цион.
       Примерно, минут через десять, я был на автостанции города Ришон-ле-Цион. На вопросы полиции и водителя рейсового автобуса о причине моего разбитого лица, я коротко сказал им, что попал в автомобильную аварию под новым автомобильным мостом, который снес огромный автомобильный кран. Водитель автобуса настроил приемник в автобусе на волну автомобильных аварий. По радио сообщали подробности происшедшей автомобильной аварии под новым мостом в городе Ришон-ле-Цион. В результате автомобильной аварии произошло больше десятка автомобильных столкновений. Пострадали сотни человек. Больше всех пострадали пассажиры рейсового автобуса, который следовал за автомобильным краном, сильно протаранившим новый мост через государственную трассу.
       Я ни стал дальше слушать сообщение об автомобильной аварии, в которой находился я сам. Мне и без того было не по себе. Болело лицо и слегка подташнивало. У меня были опасения, что я получил легкое сотрясение мозга. После такой травмы могли быть разные последствия с моим здоровьем. Я мог стать парализованным, пас в коматозное состояние или даже умереть от сотрясения мозга. Но меня утешало то, что я сам ногами добрался пешком до автостанции города Ришон-ле-Цион, а это значит, что все обошлось благополучно. Разбитое лицо скоро заживет и через пару недель у меня в голове останутся одни скверные воспоминания об этой автомобильной аварии под автомобильным мостом, которая едва не лишила меня жизни. Хорошо, что все опасности остались позади меня.
       - Ты, что опять подрался!? - воскликнула Людмила, увидев мое разбитое лицо, когда я вошел в квартиру. - Когда ты наконец-то повзрослеешь? В твоем возрасте люди внуков имеют, а ты все с кем-то дерешься...
       - Насчет внуков, ты не по адресу обращаешься. - ответил я, снимая с себя верхнюю одежду. - Своему старшему сыну скажи, что ты хочешь быть бабушкой. Пускай наш старший сын быстрее женится. Насчет драки, я давно вырос с этого возраста. Но если кто-то поднимет на меня руку, то с разбитым лицом будет мой враг, а ни я. Включи телевизор и посмотри местный канал телевидения. Я второй раз за два дня попал в автомобильную аварию под одним и тем же мостом. Больше я на работу по этой трассе не поеду. С меня достаточно двух аварий подряд за прошедшие два дня.
       - Куда ты сейчас пойдешь работать с разбитым лицом? - с тревогой в голосе, спросила Людмила. - Люди с нормальными лицами не могут устроиться на работу. У тебя лицо в царапинах, ссадинах и кровавых ранах.
       - На работу не могут устроиться бездельники. - резко, ответил я. - Завтра же буду работать рядом с домом.
       Людмила ни стала со мной спорить насчет завтрашней работы. Сама была безработной и поэтому ее устраивала любая работа мужа, лишь бы семью можно было прокормить и оплатить все коммунальные услуги. К тому же теперь нам предстоит двадцать восемь лет выплачивать под проценты ипотечную ссуду(машканту), которая будет вначале расти в процентах, а через десять лет постепенно будет сокращаться до полной выплаты к концу нашей жизни. Такой кабалы на нашу семью, нам хватит на всю оставшуюся жизнь. Не зря среди народа идет анекдот, что в Государстве Израиль во время юбилея желают сто двадцать лет прожить для того, чтобы успеть выплатит машканту. Вот поэтому нам с Людмилой надо постараться быть здоровым, чтобы всегда работать и за оставшиеся двадцать шесть лет выплатить ипотечную ссуду. Как раз к этому времени мы выйдем на пенсию. Будем наслаждаться своей жизнью.
       Людмила и Виктория, морщась от вида моего ободранного лица, старательно смазывали мои раны на лице зеленкой. Я старался, как можно терпеть спиртовых ожогов от зеленки, лишь слегка вздрагивал от прикосновения ватки с зеленкой к более открытым ранам на лице. Людмила и Виктория всячески старались облегчить мое страдание, обильно покрывая мое лицо зеленкой. На моем лице резко менялись болевые гримасы от прикосновения зеленки к ранам. На процедуру с ранками и царапи«нами на моем лице ушел весь флакон зеленки из нашей домашней аптечки.
       - Теперь ты, у нас как настоящая новогодняя елка. - смеясь, сказала Виктория, рассматривая мое лицо украшенное зеленкой. - Осталось только игрушки на тебя повесить.
       - Скоро в Государстве Израиль в сентябре еврейский, новый год. - шутя, напомнил я, Виктории. - Вот я буду в нашей семье вроде новогодней елки, как новогодний подарок из России к еврейскому, новому году. Повеселимся семьей. Будете вокруг меня скакать весь новый год, пока с меня зелень осыпаться будет...
       - Лично мне лучшим весельем будет видеть чистое и не битое лицо мужа. - тревожно, сказала Людмила.
       - Мама беспокоиться не за твое лицо, как за свою постель. - подметила Виктория. - Переживает, что ты сейчас ей всю постель перепачкаешь зеленкой. Вот поэтому хлопочет вокруг тебя с проблемой о твоем лице.
       - Не правда! Я искренне выразила свое беспокойство об отце. - возразила Людмила. - Он все-таки мой любимый муж. Насчет постели ты правильно заметила. Я даже об этом не подумала. Надо нам принять меры.
       - Давай забинтуем лицо. - предложила Виктория, своей маме. - Через бинт постель никак не испачкается.
       Людмила и Виктория достали из домашней аптечки все имеющиеся бинты. Усадили меня на стул в середине зала. Принялись бинтовать мое израненное и измазанное зеленкой лицо. Я пытался быть прилежным раненым. Позволял своим дамам делать с моей головой все, что им было угодно. Мне тоже не хотелось испачкать зеленкой свою постель. Ведь у нас сейчас плохо с деньгами и купить новую постель взамен испачканной постели мы никак не можем.
       - Теперь папаша похож на мумию. - смеясь, сказал Артур. - Тебя можно сдавать в археологический музей.
       - В музее мы за него можем получить большие деньги. - смеясь, сказал Эдуард. - Тогда заживем хорошо!..
       - Никуда его сдавать не будем. - смеясь, возразила Людмила. - Он нам такой дома в хозяйстве пригодится.
       - Мы поставим папу в прихожей с растопыренными руками. - смеясь, добавила Виктория. - На руки будем вешать верхнюю одежду. На голову повесим кепки и шляпы. Лицо можно используем под домашние иголки.
       - Прежде чем меня использовать в домашнем хозяйстве вы меня покормите. - напомнил я, сквозь бинтовые повязки на своем лице. - Я с самого утра ничего ни ел. Весь день у станка работал без перерыва на обед.
       Людмила и Виктория тут же побежали на кухню. Стали хлопотать с ужином. Я вытащил из своей хозяйственной сумки целлофановый пакет с продуктами, которые брал с собой на работу, но так и не использовал их по назначению. У нас в мастерской действительно был срочный заказ. Хозяин мастерской попросил рабочих быстрее закончить выполнение заказа, чтобы нам не оставаться вечером с этим заказом на сверхурочные работы. За выполнением срочной работы за обед мы совсем забыли. Вместе с продуктами я достал из сумки двусторонний старинный нож с ручками из красного дерева. Продукты в целлофановом пакете отнес на кухню. Старинный нож положил в зале на стол. Мои сыны, а вскоре и дочь, с удивлением стали рассматривать это удивительное изделие из металла и красного дерева. Я и сам раньше никогда не видел, чтобы ножны под нож были с двух сторон и на ножках, на которые можно поставить нож. Может быть, именно таким образом этот нож крепили к седлу на лошади во время охоты или использовали во время дальних походов?
       - На ноже по-английски написано "INDIA". - сказала Виктория, читая выгравированную надпись на лезвии ножа. - Выходит, что нож изготовлен в Индии. Откуда ты взял такой удивительный нож? Купил на рынке?
       - Нет! Я случайно в парке нашел целый клад золотых изделий. - ответил я. - Среди изделий клада был нож.
       - Брось заливать! - ехидно улыбаясь, сказал Артур. - Нашел клад с золотом, а взял один раздвижной нож.
       - Я вам правду говорю. - серьезно, сказал я. - Я действительно нашел в заброшенном старинном парке, возле промышленной зоны в куче сухих листьев целый клад ювелирных изделий из золота. Пытался принести клад домой. Но мне дорогу преградили вооруженные парни, которые отобрали у меня весь клад...
       В подробной форме, с некоторым преувеличением для красивого слова, я стал описывать в своей устной речи все события происшедшие со мной рано утром в заброшенном старинном парке возле промышленной зоны города Холон. Вся моя семья, словно завороженные с раскрытыми ртами, слушали каждое мое слово. Воспринимая этот мой обычный рассказ, как приключение с пиратами где-то в океане на забытом людьми необитаемом острове сокровищ.
       - Я бы забрал все золотые предметы и удрал в другую сторону старого парка. - сказал старший сын Артур.
       - Тебя пристрелили бы бандиты или поймала полиция. - строго, сказала Виктория своему старшему брату.
       - Это хорошо, что все так благополучно обошлось с отцом. - серьезно, сказала Людмила. - Мы сегодня дважды могли потерять своего кормильца. Первый раз от пуль бандитов или полиции, а второй раз от автомобильной аварии под новым мостом.
       - Поэтому случаю нам надо отметить куфт. - добавила Виктория. - Давайте сядем за стол и отметим куфт.
       Людмила и Виктория тут же принялись в зале накрывать на стол. Людмила принесла из моего запаса бутылку водки и налила мне одну рюмку водки. Всю остальную водку в бутылке спрятала обратно в потайной ящик от наших мальчишек, чтобы они не пристрастились к выпивке. Мало того, что мы постоянно с ними воюем за то, чтобы они не курили, не хватает еще того, чтобы мы вели с ними борьбу за употребление алкоголя. Не хватало в семье пьяниц. У меня большая сила воли к спиртному. Могу пить и не пить алкогольные напитки. Выпиваю изредка и по особому случаю. В то время как некоторые мои ровесники давно пристрастились к спиртным напиткам. Превратились в алкоголиков и больных людей. Часть моих знакомых ровесников покинули нас на почве пьянки и курения. Поэтому я всегда убеждаю своих детей в том, что алкоголь, никотин и наркотик, самое опасное для здоровья и жизни увлечение.
      
       4."Элифаз".
       Утром следующего дня я поднялся чуть свет. Прежде чем идти искать себе работу на пищевой промышленной зоне, которая находилась в десяти минутах ходьбы от нашего дома, мне нужно было привести свое лицо в порядок. С такой обмотанной бинтами и вымазанной зеленкой рожей, меня могли забрать в местную психушку. Надо избавиться от бинтов на лице и немного отчистить лицо от зеленки медицинским спиртом или даже водкой, а после одеколоном.
       - Царапины измазанные зеленкой можешь свободно оттирать. - сказал я, Людмиле, которая встала следом за мной и принялась ухаживать за моим лицом. - Глубокие ранки и ссадины не трогай. Пусть ранки сами постепенно затянутся.
       После медицинской процедуры по очистке моего лица от зеленки от меня разило женскими духами, одеколоном, медицинским спиртом и водкой. Человеку, не знающему причин исходящих от меня запахов духов, одеколона и водки, можно было сделать вывод, что я был ночью где-то с женщинами на гулянке, которая закончилась дракой. После драки, разбитое и обцарапанное лицо, пытались привести в порядок методом зеленки и примочками остатком водки. В таком ободранном виде и с такими запахами на лице я вышел на тротуар рядом с улицей Бней-брит, как мечом рассекающей город Ашдод по всей длине на две равные части. Сразу за нашим микрорайоном "Гимель" в сторону трассы на город Тель-Авив вдоль улицы Бней-Брит начиналась пищевая промышленная зона. Я решил заняться поиском работы с территории этой промышленной зоны. Других мест возможной работы в городе Ашдод пока я не знал. Ведь мы семьей живем в этом городе всего несколько дней. Дальше своей улицы пока никуда не ходили. Продуктовые магазины и автобусные остановки в любую сторону по городу Ашдод находятся совсем близко от нашего дома.
       Пищевая промышленная зона рассечена двумя улицами на три части. Я ни стал выбирать улицу поиска работы. Просто повернул за огромное трехэтажное здание, в котором на первом этаже находились мебельные магазины и отделение банка "Аппоалим". Сразу за отделением банка "Аппоалим" на противоположной стороне переулка на старых ободранных воротах из железных прутьев висела вывеска, написанная на нескольких языках. Я внимательно прочитал на вывеске русский текст: "Ведущей фирме "Элифаз" нужны люди в количестве одного человека на строительство мыльного завода в северной промышленной зоне города Ашдод. На работу принимаются все желающие."
       "Наверно хозяин этой ведущей фирмы "Элифаз" такой же тупой, как и его безграмотная вывеска." - подумал я, направляясь к воротам с вывеской. - "Не мог просто написать, что нужен им один человек на строительство завода."
       За воротами с вывеской, возле двухэтажного дома под навесом из жести, в куче металлом копался седоватый мужчина чуть старше средних лет. Мужчина выбирал какие-то металлические детали из кучи ржавого металла и найденный в куче мусора металлолом бросал в кузов небольшого легкового автомобиля переоборудованного под грузовой автомобиль. Сам мужчина и его автомобиль были настолько потрепаны, что было трудно определить, кто из них больше эксплуатирует другого. Одежда мужчины и кузов автомобиля сильно истрепаны. Без определения первоначального цвета и срока годности. Словно хозяина и машину только что подобрали на свалке и затем привезли сюда.
       - Вы принимаете на работу? - спросил я, мужчину, когда он наконец обратил внимание на мое присутствие.
       - Ма еш байя?(В чем есть проблема?) - спросил меня, мужчина, на языке иврит. - Эн овода? (Нет работы?)
       - Кен! Кен! (Да! Да!) Ахшав эн овода шели. (Сейчас нет работы у меня.) - ответил я, на языке иврит.
       - Ата тов медабер иврит?(Ты хорошо говоришь на иврите?) - спросил меня, мужчина в потрепанной одежде.
       - Ло! Ло!(Нет! Нет!)Они кцат медабер иврит.(Я немного говорю на иврите.) - поспешил ответить я.
       - Те хаке кцат.(Подожди немного.) - сказал мне, мужчина. - По еш оведет русит.(Тут есть работает русский).
       Мужчина принялся обратно копаться в ржавом металле, выбирая, нужные ему куски металлических предметов. Я отошел в сторону от ворот, чтобы не мешать мужчине своим присутствием. Рабочий день только начинался. Можно было немного подождать. Наверно поэтому русскоязычный рабочий все еще не пришел на работу в эту странную фирму. Мне ничего не оставалось делать, как только дождаться прихода рабочего, который мог поговорить со мной о работе в этой ведущей фирме "Элифаз", которая занимается строительством мыльного завода в городе Ашдод. Вскоре к воротам с вывеской подошел длинноногий, белокурый парень, который сразу напомнил мне дядю Степу великана из детского рассказа в стихах. Этому парню можно было исполнять роль семафора на железной дороге или подъемного крана на стройке. Достаточно только вытянуть руку вперед и проводить необходимые действия в работе. Наверно хозяин фирмы "Элифаз" для этих целей пригласил к себе высокого парня. Конечно, это мои мысли в шутку.
       - Наверно с тобой мне на русском языке надо говорить насчет работы? - сразу, спросил я, высокого парня.
       - Да! Это мне нужен напарник. - ответил высокий парень. - Меня зовут Вася. Мы строим мыльный завод.
       - Сколько человек участвует при строительстве мыльного завода? - спросил я, пытаясь таким образом определить величину завода и число рабочих на стройке. - Какой масштаб строительства мыльного завода?
       - Все строители перед тобой в одном лице. - ухмыляясь, сказал Вася. - Сейчас должен автомобильный кран приехать к месту будущего строительства. Масштаб строительства мыльного завода всего пару десятков квадратных метров. Скоро сам увидишь работу. Главное, настройся на конечный результат по объему работы на строительстве завода.
       - Так это всего лишь мыльный цех! - удивленно, воскликнул я. - В Израиле такой цех заводом считают?
       Замызганный мужчина оказался хозяином ведущей фирмы "Элифаз". Ободранный двухэтажный дом был офисом этой ведущей фирмы "Элифаз". Выходца из Марокко хозяина "ведущей" фирмы звали Эли Фазли. Отсюда и название этой ведущей фирмы "Элифаз", название которой придумал рабочий Вася. Под диктовку хозяина Вася написал безграмотную вывеску, которая приглашала на строительство мыльного завода людей в количестве одного человека.
       - Ахшав ата по балабай(Сейчас ты тут хозяин.) - сказал мне, Эли Фазли, когда посмотрел мои документы.
       - Мы с Эли уезжаем на новый объект. - по-своему Вася перевел мне речь хозяина фирмы. - Остаешься за старшего. Будешь следить за порядком на территории офиса и принимать все, что будут тебе привозить.
       Вася и Эли загрузили в машину какой-то металлический хлам с инструментами для сварки металла. Сняли с ворот вывеску о приеме на работу людей, в количестве одного человека. Затем с трудом открыли полуразвалившиеся металлические ворота и вскоре на ободранном автомобиле скрылись на соседней улице в сторону северной промышленной зоны, которая находится на выезде из города Ашдод в северном направлении в сторону центра Израиля. Я остался один на небольшой площадке с грудой ржавого металла под навесом, возле двухэтажного офиса ведущей фирмы "Элифаз". За двухэтажным ободранным домом был небольшой участок свободного места. Там стоял замызганный стол и два таких же замызганных стула. На столе электрически чайник, стеклянные кружки, банка с сахаром, банка с черным растворимым кофе и банка с чаем в пакетиках. Рядом со столом стоял шкаф раздевалка. Находиться в такой грязной обстановке я не мог. Поэтому решил навести во дворе порядок. Вполне возможно, что Эли и Вася постоянно заняты работой на новом объекте. Им некогда заниматься уборкой офиса. Хорошо, что под навесом вдоль стены находятся стеллажи. Туда можно будет разложить мелкие однообразные детали из ржавого металла. Крупные детали ржавого металла можно выложить вдоль стены у забора без стеллажей. Так будет порядок.
       В течение трех часов я приводил в порядок захламленную металлом площадку возле офиса. За это время дважды приезжали грузовые автомобили и просто сбрасывали в кучу разный металлический хлам. Я не общался с водителями говорящими на языке иврит. Мы просто приветствовали друг друга на языке иврит. Разгрузившись, автомобили уезжали куда-то. Я вновь принимался за сортировку привезенного металлического хлама и раскладку металла по своим определенным местам на стеллажах, а также во дворе вдоль забора на кучки. Старался навести тут порядок. К обеду бетонная площадка возле офиса была полностью расчищена от металлического хлама. Осталось привести в порядок место приема пищи и отдыха. Хорошо, что водяной кран со шлангом был на территории офиса. Я убрал со стола все электрические приборы и кухонные принадлежности. Затем водой из шланга вымыл всю площадку вместе со столом, стульями и шкафом раздевалки. Потоки разноцветной грязи долго текли с площадки места отдыха в сторону улицы и там испарялись от солнца. Наверно со дня постройки этого здания здесь никогда не наводили порядок.
       Увлеченный уборкой я не заметил, как подошел конец рабочего дня. Больше никто в офисе не появлялся. Васи и хозяина фирмы Эли Фазли тоже не было. Через час можно было идти домой. Но оставлять без присмотра офис тоже как-то нельзя не дай бог что-то пропадет на территории офиса, так в этом могут обвинить меня. Надо подождать кого-нибудь, кто придет в этот офис. Лишь после этого можно идти к себе домой. Хорошо, что мой дом совсем рядом находится. Всего минут десять ходьбы от места работы. К себе домой я доберусь быстро. Здесь транспорт не нужен. Непривыкший сидеть в рабочее время без дела, я взял маховую кисть со стеллажа и ведро белой краски под стеллажом. Решил покрасить белой водоэмульсионной краской все здание офиса. Стремянка не доставала до крыши на втором этаже. Поэтому я решил выкрасить в белый цвет только первый этаж. Как раз под разделительную черту из полоски металла между первым и вторым этажами. Ведра белой краски могло вполне хватить на покраску офиса. Как раз в то время когда я заканчивал докрашивать первый этаж офиса, к воротам подъехал помятый автомобиль хозяина фирмы "Элифаз". Из автомобиля выбрались Вася и Эли, с разинутыми ртами от удивления. Вместо того чтобы хвалить меня за наведенный порядок на территории фирмы. Вася и Эли обрушились на меня с упреками в том, что я устроил балаган на площадке с разбором кучи ржавого металла, который у них был ориентиром работы.
       - Еще мой папа тридцать лет назад построил первое здание офиса на месте будущей промышленной зоны. - дословно переводил Вася упреки Эли в мой адрес. - С тех пор по куче ржавого металла мы могли определить, что нужно в работе. Как теперь можно найти то, что десятилетиями лежало здесь под руками на этой бетонной площадке?
       - Я все разложил по стеллажам и на кучки. - стал оправдываться я, за наведенный порядок возле офиса.
       - Мало того, что ты разобрал кучу металла. - продолжали нападать на меня, Вася и Эли. - Ты еще использовал ведро белой краски "Супер крыль", которую купили к покраски нового объекта. Твоей зарплаты за неделю не хватит, чтобы купить ведро такой белой краски. Придется с тебя высчитывать стоимость ведра белой краски на новый объект...
       - В таком случае, я ухожу. - разозлился я. - Можете расход краски списать на случайную течку из ведра.
       - Никто из твоей зарплаты краску высчитывать не будет. - остановил меня, Вася, когда я направился к воротам. - Эли сказал сгоряча. Он рад, что ты навел порядок вокруг офиса. Тебе не нужно было этого делать. Завтра бери с собой рабочую одежду. Мы будем работать с тобой на новом объекте в северной промышленной зоне. Построим там мыльный завод.
       Эли Фазли замкнул двери офиса на ключ, а ободранные ворота с собачьей цепью на амбарный замок. Вася забрался в кабину ободранного автомобиля. Они оба умчались на автомобиле домой. Даже не предложили меня подвести до дома. Я ни очень-то сожалел об этом. Так как больше предпочитал ходить пешком. Мне с детства говорили, что все здоровье в ногах и в зубах. Людей также как лошадей можно проверять по зубам и ногам. Если ноги и зубы здоровые, то весь остальной организм можно не проверять. Все остальное в организме человека и лошади также будет здорово, как ноги и зубы. Поэтому я с самого раннего детства всегда заботился о целости своих зубов и ходил пешком, чтобы ноги были крепкими. Даже в драке я больше оберегал свои зубы и ноги, чем все свое тело.
       - Ну, как? Устроился на новую работу? - хором, спросили Людмила и Виктория, когда я вошел в квартиру.
       - Устроился на ведущую фирму "Элифаз". - ответил я. - Буду в северной промышленной зоне строить мыльный завод. Насчет зарплаты пока еще не договорился. Сегодня целый день был в офисе фирмы. Наводил у них порядок.
       - Теперь денег у нас будет навалом. - сказала Виктория. - Скоро мама устроится на работу на новую фирму.
       - Насчет мамы пока неизвестно. - поправила дочь, Людмила. - Вот нашего Эдика берут в магазин рабочим.
       - Где это такой магазин? - удивленно, спросил я, младшего сына Эдуарда. - Рядом магазины с рабочими.
       - Я утром пошел следом за тобой на пищевую промышленную зону. - ответил Эдуард. - Там, напротив отделения банка "Аппоалим", есть продуктовый магазин. В том магазине ты покупал пиво. Я туда устроился работать грузчиком. Буду разгружать, сортировать привезенный товар. За работу буду получать деньги, как подросток за неполный день.
       - Очень даже хорошо! - одобрил я, выбор работы младшего сына. - Но лучше бы ты, учился в школе.
       - Я буду работать и учиться в вечерней школе. - сказал Эдуард. - Так как Артур учился в вечерней школе.
       - Артур учился бесплатно в советской республике. - напомнил я, Эдуарду. - Там были совершенно иные условия жизни. Здесь мы живем в капиталистическом государстве. При капитализме за все надо платить.
       - Ты сам говорил, что от министерства абсорбции каждые три года можно учиться бесплатно. - напомнил мне, Эуард. - Мне не хватает всего два года, чтобы окончить среднюю школу. Дальше буду учиться по специальности. Близко от нашего дома есть технион "Мехлаля". Там учат на разные специальности на вечерних курсах. Я хочу там учиться.
       - Хорошо! Иди, работай. - согласился я. - Это лучше семье, чем ты будешь болтаться по улицам города.
       Наследующее утро я вместе с младшим сыном Эдуардом отправился на работу в пищевую промышленную зону. Продуктовый магазин, куда устроился работать Эдуард, был всего метров пятьдесят от фирмы "Элифаз". Проводив сына до места его работы, я поспешил к воротам фирмы "Элифаз", у ворот которых в легковом автомобиле капался хозяин фирмы Эли Фазли. Видимо его автомобиль едва дотянул до ворот фирмы "Элифаз" и тут же поломался.
       - Шалом адони Эли!(Здравствуйте мой господин Эли!) - на языке иврит, поздоровался я, с хозяином фирмы.
       - Шалом адон Алекс!(Здравствуйте господин Алекс!) - не поднимая головы, ответил мне, хозяин фирмы.
       Эли Фазли ругаясь на своем родном языке, что-то закручивал под капотом в двигателе потрепанного автомобиля. Я терпеливо ждал, когда он закончит ремонт автомобиля, мы поедем вместе с ним на новый объект, строить мыльный завод. Хорошо, что я пришел на работу раньше Васи, это уже плюс в мою сторону. Ближе живу от работы и могу приходить на работу раньше других. К тому же вставать чуть свет на работу не нужно. Свободно можно за час до начала работы проснуться. Привести себя в порядок после сна. Покушать и рано прийти на работу. Во всем люблю порядок.
       - Здравствуй, Алекс! - поздоровался со мной Вася. - Я хотел вчера спросить, что это у тебя лицо ободрано?
       - Да так, бытовые пустяки. - в шутку, ответил я. - Позавчера ехал на автобусе с работы домой. По трассе автомобильный кран снес своей стрелой новый мост через государственную трассу. Наш автобус врезался в автомобильный кран. В этот момент я совершил полет над передними сидениями автобуса и немного ободрал лицо об кресло в салоне автобуса.
       - Ничего себе пустяк! - возмущенно, воскликнул Вася. - Авария с многочисленными травмами и жертвами. Тебе, как пострадавшему в аварии, положена компенсация за травму и за моральный ущерб много денег.
       - Если бы ты эту информацию сказал позавчера, то я получил бы эти деньги. - тревожно, сказал я. - Сейчас говорить бесполезно. Я самостоятельно покинул место аварии и нигде не записался в том, что там был...
       - Маспик, медобер русит!(Достаточно, говорить по-русски!) - прервал наш разговор Эли Фазли. - Еш арбе авода, бе азеортасия цфанит.(Есть много работы, в северной промышленной зоне.) Маер бе мехона!(Быстро в машину!).
       Мы с Васей быстро переоделись в раздевалке в рабочую одежду. Захватили с собой необходимый к работе инструмент. Побросали весь инструмент в кузов автомобиля. Тут же стали выталкивать обратно заглохнувший автомобиль на проезжую часть улицы. Автомобиль никак не хотел заводиться. Лишь при участии нескольких подоспевших к нам прохожих парней двигатель автомобиля завелся. Мы с Васей уже на ходу автомобиля сели в его кабину. Автомобиль, кашляя и задыхаясь, как больной жеребец рванул в сторону северной промышленной зоны. Но проехал всего несколько сот метров и обратно заглох. Видимо здоровье у двигателя старого автомобиля было совсем плохое. Эли обратно выругался на незнакомом мне языке. Выбрался из кабины своего паршивого автомобиля. Взял из кузова автомобиля пластиковое ведро и направился с ним в сторону автомобильной заправочной станции, до которой автомобиль не доехал всего метров сто. Мы с Васей выбрались из кабины автомобиля, чтобы не парится от горячего двигателя разогретого временной работой и палящими лучами тропического солнца. Рабочий день уже начался, теперь нам можно было прохлаждаться в пути до нового объекта сколько угодно. На предприятиях в Государстве Израиль платят не за фактически выполненную работу, а за фактически отбытое время на рабочем месте. Поэтому для нас было все равно, где находится в рабочее время. В поломанном автомобиле хозяина фирмы или на новом объекте в северной промышленной зоне. Главное, чтобы больше рабочего времени прошло. Больше заплатят за работу.
       Эли вернулся с ведром бензина минут через десять в сопровождении двоих рослых парней, которые тут же задрали капот автомобиля и стали в нем капаться. В это время Эли залил в бензобак автомобиля ведро бензина. Затем сел в кабину автомобиля, который почти мгновенно завелся. Парни закрыли капот автомобиля и пригласили меня с Васей сесть в кабину автомобиля. Автомобиль тут же рванул с места и больше не заглох в пути до нового объекта. До нового объекта в северной промышленной зоне доехали минут за двадцать. После небольшого ремонта и после заправки ведром бензина автомобиль больше не капризничал. Так что мы до нового объекта добрались без всяких проблем. Новым объектом оказалась забетонированная площадка не больше двадцати квадратных метров. По сторонам квадрата бетонной площадки через каждые пять метров из бетона торчали десяти метровые тавровые металлические конструкции. Сверху этих конструкций были приварены тавровые балки под крышу будущего мыльного завода. Больше ничего не было вокруг площадки нового объекта мыльного завода. Я не понимал, что нам тут делать?
       - Нам предстоит обшить всю эту конструкцию алюминиевым листом вроде шифера. - стал объяснять мня, Вася, суть работы. - Через неделю сюда привезут станки, оборудование по изготовлению мыла в производственных целях.
       - Как будем крепить листы без подъемного крана? - удивленно, спросил я, у Васи. - Высота стен большая.
       - Стены собрать легко. - стал мне объяснять Вася. - Ты будешь держать алюминиевые листы руками, а я их буду закреплять специальными болтами саморезами, которые вкручиваются в лист алюминия и в металлические конструкции. На высоте будем работать со специальных подвижных стеллажах с колесиками. Все конструкции больших стеллажей сейчас привезут сюда на грузовом автомобиле. Нам останется собрать стеллажи прямо возле будущей стены.
       Как только мы выгрузили свой инструмент из легкового автомобиля Эли, то Эли тут же сель на свой автомобиль и скрылся за углом улицы в неизвестном нам направлении. Мы с Васей остались вдвоем на новом объекте будущего мыльного завода. Вася стал настраивать необходимое нам в работе электрическое оборудование. Я находился рядом и выполнял все поручения Василия. Так я впервые стал подчиненным рабочего парня, который по своему возрасту, годился мне в сыновья. Мне собственно было все равно, в какой роли я буду работать. В этой работе не было никакого стимула. Кем бы я ни числился оплата за труд у всех одинаковая. Платят всем по минимальной зарплате. Несмотря на отсутствие стимула в работе мы с Васей быстро научились совмещать свои способности в работе. Я подставлять алюминиевые листы вроде шифера к металлическим балкам. Вася вставлял болт саморез в машинку вроде дрели и прикручивал белые алюминиевые листы вроде шифера к металлическим профилям. У нас это получалось так быстро, что с перерывом на обед мы за один рабочий день обшили снизу алюминиевыми листами всю конструкцию будущего мыльного завода. Однако за день работы устали до такой степени, что решили оставить на завтра сборку подвижных стеллажей к работе в верхней части стен мыльного завода. Сегодня и так много сделали.
       - Зе тов меод авода!(Это очень хорошая работа!) - похвалил нас, Эли, когда вечером появился на объекте.
       Довольные похвалой хозяина фирмы "Элифаз", не смотря на усталость, мы быстро собрали весь инструмент и сели в кабину автомобиля. Но едва автомобиль выехал на трассу в направлении города Ашдод, как двигатель автомобиля обратно заглох. Эли опять достал из кузова своего автомобиля алюминиевое ведро и попросил Васю, чтобы он сходил с ведром за бензином на заправочную станцию, которая была рядом с перекрестком автотрасс, в сторону города Тель-Авив. До этого перекрестка ходьбы больше километра. Мне не хотелось сидеть в кабине автомобиля вместе с хозяином фирмы "Элифаз", который любил поговорить, а я язык иврит плохо понимал. Поэтому я почти сразу пошел следом за Васей в сторону заправочной станции за бензином. Любая прогулка всегда полезна. Так как рабочее время закончилось, то нам совсем неинтересно было торчать на дороге по пути до своего дома. Мы почти бегом за несколько минут добрались до заправочной станции. Вася пошел в кассу платить за ведро бензина. Я подошел к автомату по продажи напитков и взял из автомата две баночки напитка "Кока-колы". Хотел было купить русскоязычную газету. Но служащие заправочной станции сказали, что таких газет здесь никогда не продают.
       Стараясь не расплескать бензин в алюминиевом ведре, обратно к автомобилю мы шли медленно. Часто сменяли друг друга и потягивали через пластиковую трубочку "Кока-колу" из алюминиевой баночки. Видимо хозяин фирмы "Элифаз" решил использовать время нашего отсутствия на свой отдых. Когда мы подошли к автомобилю, то Эли Фазли спал в кабине своего старого автомобиля, облокотившись на руль. Едва Вася коснулся крышки бензобака автомобиля, как Эли тут же выскочил из кабины автомобиля и засуетился вокруг нас рядом со своей старой машиной.
       - Эн бая!(Нет проблем!) Аколь беседор!(Все в порядке!) - сказал Вася, закрывая крышку бензобака машины.
       Вася бросил пустое алюминиевое ведро в кузов автомобиля. Мы сразу забрались в кабину автомобиля. Эли повернул ключ зажигания. Довольный собой легковой автомобиль рванул на скорости, через перекресток на светофор под красный свет, едва не столкнувший с другим легковым автомобилем таким же ободранным собратом. Водитель бокового автомобиля показал Эли на свой висок. Эли не остался перед ним в долгу и показал свой средний палец водителю бокового автомобиля. Обменявшись русским матом, водители умчались по сторонам. Откуда-то появился автомобиль полиции. Но видимо у полицейских были более важные проблемы, чем обычная аварийная ситуация. Поэтому полицейский автомобиль с ревом умчался в другую сторону трассы. Мы продолжили движение.
       Через пару минут езды по улице Бней-Брит мы повернули в сторону пищевой промышленной зоны и вскоре помчались по улице на территории пищевой промышленной зоны. Здесь не было светофором и встречных автомобилей тоже было мало. Поэтому Эли разогнал свой автомобиль на столько, сколько мог выдержать старый двигатель. Прямо у отделения банка "Аппоалим", Эли резко повернул автомобиль влево в сторону своей фирмы. В это время по встречной полосе откуда-то выскочил новенький автомобиль "БМВ" зеленого цвета. Создалась аварийная ситуация.
       - Сейчас будет авария! - едва я успел закричать, как автомобиль "БМВ" врезался в наш автомобиль.
       Оба водителя повыскакивали из своих автомобилей и стали орать друг на друга. Причем Эли кричал на своем родном марокканском языке. В то время как водитель автомобиля "БМВ" кричал на Эли на своем родном грузинском языке. Видимо не слух, а разум давал им понять друг друга, так как они пальцами указывали на причину аварии, даже не задумываясь над тем, что говорят они на совершенно разных языках, которые не понимают на слух. Мы с Васей стояли рядом с побитыми автомобилями и едва сдерживали свой смех, наблюдая над сценой спора двух водителей автомобилей, говорящих на совершенно разных не понятных обоим двух языках. Не авария! Настоящий цирк!
       - Думаю, что диалог между ними продлится до самого утра. - сказал я, Васе, поглядывая на часы.
       - Пожалуй, ты прав. - согласился Вася, с моим выводом. - Нам стоит убраться быстрее домой с этого места.
       Мы незаметно просочились через толпу зевак собравшихся вокруг аварии двух автомобилей. Вася на улице Бней-Брит пошел на автобусную остановку, чтобы городским автобусом добраться до своего дома. Мне нужно было пройти с километр по улице Бней-Брит и повернуть в сторону своего дома, который находился на улице Апальмах всего в ста метрах от перекрестка этих двух городских улиц. Так что минут через десять я был дома. Сразу поднялся к себе.
       - Ну, как у тебя работа сегодня прошла благополучно? - спросила Людмила, когда я вошел в свою квартиру.
       - Работа прошла нормально. - ответил я. - Однако, возле отделения банка "Аппоалим" случилась авария.
       - У тебя прямо полоса невезения с поездками. - тревожно, воскликнула Людмила. - Что обратно случилось?
       - Мы поворачивали в сторону ворот фирмы, как нам в зад сбоку врезался новый автомобиль. - объяснил я.
       - Опять тебя чуть не убили! - взволнованно, воскликнула Людмила. - Не нужно было ехать жить сюда. С тобой постоянно в Израиле что-то происходит. Надо возвращаться в Россию. Там будет намного легче жить.
       - Сейчас во всем мире бардак. - возмущенно, сказал я. - В той же России постоянно грабят, убивают и насилуют. Тем более, сейчас. Ты в России иностранка, у которой много денег. Тебя в любом русском аэропорту бандиты сразу прибьют.
       - Заладили, вы, со своей Россией! - возмущенно, сказала Виктория. - Я про Таджикистан все давно забыла, а вы хотите меня в холод к белым медведям везти. Я никуда из Израиля не поеду. Пока здесь не выйду замуж за русского. Может быть, тогда с мужем поеду жить в Россию или в какое-то другое государство. Сейчас я еврейка. Точнее, израильтянка. Буду тут жить также как все местные жители. Так что оба прекратите свой спор. Мы приехали сюда жить.
       - Выйдешь ты за хлопчика ефиопчика и нарожаешь черномазых пацанов. - ехидно, сказал Артур сестренке.
       - Я выйду замуж за русского. - настырно, ответила брату, Виктория. - У меня будет все, как у нашей мамы.
       - Жизнь, как у мамы не надо. - сказала Людмила, дочери. - У каждого человека должна быть своя жизнь.
       - Хватит вам спорить. - пресек я, семейство. - Надо отдыхать после работы. Завтра обратно рано вставать.
       Все замолчали и разбрелись по своим интересам. Дети уселись за телевизор смотреть очередной американский боевик по русскому телевизионному каналу. Людмила пошла на кухню, готовить ужин и завтрак. С переездом жить в город Ашдод я обратно принялся писать письма по адресам терских казаков, чтобы восстановить утраченный в городе Душанбе архивный материал по истории терских казаков. Я все никак не мог простить самому себе за то, что в пылу гнева сжег весь семейный архив по истории терских казаков, который собирал фактически всю свою сознательную жизнь. Надо было рискнуть и хотя бы частями, через другие еврейские семьи перевести архив сюда в Государство Израиль. Ведь я за годы перестройки из своих предприятий помог выехать в Государство Израиль около четырехсот семей евреев. Во время моего отъезда в Государство Израиль в Республике Таджикистан все еще продолжали жить еврейские семьи моих бывших работников, которые собирались выехать следом за нашей семьей в Государство Израиль. Можно было как-то воспользоваться услугами семей знакомых евреев и таким образом частями отправить домашний архив в Государство Израиль. Конечно, теперь поздно вспоминать о том, что было утрачено. Теперь мне будет трудно вернуть утраченный архив по истории терских казаков. Многие хранители истории терских казаков вымерли давно. Оставшиеся в живых вынуждены были покинуть свои места обитанья из-за начала войны с чеченскими сепаратистами, которые не только претендуют на земли терских казаков, но также хотят отделиться от России. Может быть, поэтому на мои письма терским казакам за два года никто не ответил. Наверно уже давно никто из наших родственников и знакомых терских казаков не живут по старым адресам в Чечне по берегам реки Терек.
       На следующее утро, когда я пришел на работу, то увидел довольно забавную сцену на месте аварии двух легковых автомобилей. Грузин хозяин разбитого нового легкового автомобиля "БМВ" и марокканец Эли Фазли хозяин другого разбитого автомобиля спали на сидениях в салоне разбитого автомобиля "БМВ" со всеми признаками опьянения. Рядом с обоими разбитыми автомобилями на тротуаре стояли пустые бутылки из-под вина и объедки былой закуски. Так как во время удара оба разбитых легковых автомобиля отбросило почти на тротуар, на углу отделения банка "Аппоалим", то оба разбитые автомобили не мешали проезду других автомобилей на перекрестке. Водители проезжающих автомобилей с удивление рассматривали помятые легковые автомобили и спящих в автомобиле "БМВ" водителей. Меня удивляла то, что как смогли найти общий язык два человека говорящих совсем на разных языках?
       Я внимательно посмотрел на пострадавшие легковые автомобили. В новеньком легковом автомобиле "БМВ" помятый бампер, а в старом автомобиле Эли помят задний угол правого борта. В общем-то, авария не большая. Помятый бампер на автомобиле "БМВ" обойдется водителю шекелей триста. Если новенький автомобиль "БМВ" застрахован от аварии, то сумму затрат на ремонт бампера может взять на себя страховая компания. За помятый борт на автомобиле Эли можно вообще не говорить. Весь старый автомобиль Эли давно настолько сильно помят, что последняя вмятина на правом борту автомобиля совсем не заметна на фоне старых вмятин по всему автомобилю. Так что судится по поводу этой автомобильной аварии, нет никакого смысла. Тем более что оба водителя виноваты в этой аварии. Эли в сумерках во время поворота не заметил автомобиль "БМВ", который в свою очередь не пропустил автомобиль Эли. На этом повороте светофора нет и никаких дорожных знаков тоже нет. Права на проезд на перекрестке были почти равные права у обоих автомобилей, которые оба не соблюдали правила осторожности на проезжей части перекрестка. Поэтому выгоднее мирно разъехаться при взаимных интересах без помощи полиции.
       - Как вы могли договориться между собой на разных языках? - спросил я, грузина, когда он проснулся.
       - После того, как мы перестали ругаться, то я обратил внимание, что авария не значительная. - ответил грузин, на мой вопрос. - Я решил разойтись с пострадавшим мирно. Пошел в магазине купил бутылку вина и закуску. Пострадавший оказался понятливый человек. Тоже пошел, взял бутылку вина и закуску. Посидели мы хорошо до утра.
       Как только проснулся Эли, так сразу оба пострадавших автомобиля разъехались в разные стороны. Грузин продолжил свой путь, прерванный вечерней аварией. Эли развернул на перекрестке свой помятый автомобиль в сторону северной промышленной зоны. Мы обратно поехали на новый объект мыльного завода не заезжая в офис фирмы "Элифаз". Нам даже не понадобилось переодеваться в чистую одежду. Ведь мы вчера с Васей после аварии не пошли переодеться в офисе фирмы "Элифаз". Так мы в рабочей одежде вечером разъехались по своим домам. В это утро на своем объекте мы в первую очередь стали собирать передвижные стеллажи, с которых надо было крепить верхние листы алюминия на стенах. После чего можно было переходить на крепление крыши. Так что мы собрали передвижные трубчатые стеллажи или как их называют в России "леса", только через два часа. Вася тут же забрался наверх передвижных стеллажей со своим инструментом. Я стал подавать алюминиевые рифленые листы снизу. Листы были ни такие тяжелые, чтобы можно было нам надорваться. Поэтому я мог их подержать на вытянутых руках кверху до того момента, пока Вася закрепит по центру алюминиевого листа машинкой первый болт саморез.
       В этот день мы собрали едва третью часть объема работы, которая была проделана нами вчера за рабочий день. Прекратили работу почти за полчаса до конца работы. Просто у меня не было никаких сил держать навесу на вытянутых руках рифленые листы алюминия. Вася тоже измучился ловить момент крепления первого болта. Машинка по закручиванию болтов была огромной и тяжелой. Держать такой аппарат, балансируя на стеллаже опасно и тяжело. По этой причине мы решили продолжить свою работу с обшивкой стен на завтра. Нам все равно платят не за выработку, а за фактически отработанное нами время. Мы и без того, день работали, словно ишаки без перекуров. Вообще-то мы не курим, но так в России на производстве называют совсем маленькие перерывы во время работы.
       Еще два дня ушло у нас на полную обшивку стен. Столько же времени мы затратили на крепление крыши. Когда через неделю работы мы стали крепить ворота, то в это время привезли на новый мыльный завод оборудование и следом стали завозить сырье на изготовление мыла. Наверно это были какие-то собачьи отходы. Так как вокруг распространился запах псины и дохлятины. Вонь была невыносимая. Поэтому мы поспешили закончить свою работу внутри завода, чтобы перейти на установку забора и быстрее убраться с готового мыльного завода, рядом с которым от вони невозможно находиться. Наверно рабочие на этом заводе будут работать от вони в военных противогазах.
       Общий объем работы мы закончили через две недели. Забор крепили тем же методом, что и стены завода. Я прикладывал к каркасу забора алюминиевые рифленые листы, а Вася крепил рифленые листы аппаратом с болтами саморезами. К концу работы по сборки мыльного завода мы буквально одурели от вони сырья для изготовления мыла. Прежде чем ехать после работы домой мы тщательно мылись от запаха под душем, сделанным нами в офисе "Элифаз" специально для того, чтобы смывать с себя этот отвратительный запах, носителями которого мы стали. Даже свою рабочую одежду мы выбросили в мусорный бак после завершения работы на объекте мыльного завода.
       - Пока у меня работы нет. - сказал нам, Эли Фазли, после завершения строительства мыльного завода.
       - Тогда выплати зарплату за выполненную работу. - сказал я, Эли Фазли. - Сегодня нечем кормить семью.
       - Денег я вам дать не могу. - ответил Эли Фазли. - Все мои счета в банке арестованы за старые долги.
       - Меня твои проблемы не интересуют. - в резкой форме, сказал я. - Если ты мне в течение трех дней не выплатишь зарплату, то я на тебя подам в суд. Мало того, я по-русски просто набью тебе рожу за свои деньги.
       - Ты это зря сказал. - Вася ни стал переводить, мои требования к Эли с русского языка на язык иврит. - У него четверо здоровых взрослых сынов, которые могут побить тебя. Кроме того, Эли как раз на это рассчитывает, что ты полезешь драться, а он подаст на тебя в суд. Тогда ты ни только не получишь зарплату, но через суд заплатишь Эли моральные и телесные увечья. Тебе лучше мирно решить с ним проблему денег.
       - Объясни ему по человечески, что у меня семья пять человек, никто в семье не работает. - сказал я, Васе.
       После длительных переговоров и споров, между мной, Васей и Эли Фазли, мы пришли к тому, что Эли Фазли выплатит нам зарплату частями в течение одного месяца. Будет выдавать каждый день по сто шекелей. Оставшуюся сумму зарплаты отдаст в конце месяца, когда банк откроет его арестованные счета. С банком Эли Фазли может рассчитаться лишь после того, как хозяева мыльного завода выплатят весь свой долг за выполненную нами работу. На мыльном заводе тоже свои проблемы. У них долги по кредитам перед тем же банком. Деньги появятся после того, как мыльный завод выйдет на полную мощность по выпуску своей готовой продукции. Все зависит от массы денег.
       - Если ты так будешь работать дальше, то мы вынуждены будем продать квартиру и стать бомжами. - сказала Людмила, когда узнала, что я остался без работы и без зарплаты на содержание семьи. - Ищи работу!
       - Прямо сейчас пойду в частные бюро по трудоустройству. - сказал я. - Без работы и без зарплаты не останусь. Ты будешь с семьей каждый день ходить утром в гости к Эли Фазли. Забирать у него сто шекелей.
      
       5.Работа на газонах.
       Во всех двадцати двух каохадамах(частные бюро по трудоустройству) мне предлагали работу лишь в районе большого города Тель-Авив. Мне никак не хотелось попасть в третий раз в аварию, по маршруту между нашими двумя городами. После двух аварий подряд под новым мостом на государственной трассе, я стал настолько суеверным, что боялся ехать в ту сторону из-за возможной третьей аварии, которая может оборвать мою жизнь. Но выбора нет.
       - Ты что это так упорно отказываешься работать в городе Тель-Авив? - поинтересовалась служащая, очередного каохадама, предложившая мне ряд работ в городе Тель-Авив. - Большинство людей работают в районе города Тель-Авив. Ты наверно там в чем-то проштрафился? Теперь боишься появляться в городе Тель-Авив? Честно признайся.
       - Ни в чем я не проштрафился. - возмущенно, возразил я. - Я дважды подряд попадал в аварию под новым мостом на государственной трассе. Стал суеверным. Не хочу погибнуть под новым мостом в третьей автомобильной аварии.
       - Ты зря беспокоишься. - смеясь, сказала служащая каохадама. - После того, как автокран снес стрелой новый мост через трассу, там провели замер габарита. Оказалось, что во время строительства моста в мягкий грунт просели колонны опор моста на пятнадцать сантиметров. Этого было достаточно, чтобы большегрузные автомобили совершили аварии в негабаритном проходе под новым мостом. Сейчас опоры нового моста увеличили на тридцать сантиметров больше положенного габарита. Так что ты можешь спокойно ехать на работу в город Тель-Авив. Больше никаких аварий под новым мостом на государственной трассе не будет. Там даже новые развязки дорог под мостом сделали.
       Из всех предложенных мне работ в городе Тель-Авив я посчитал самой лучшей работой, это уборка газонов. Здесь нет никакого физического труда и химических отходов производства. По рассказам служащей каохадама я должен буду освобождать городские газоны от сорняка и от накопившегося мусора на траве в центре города Тель-Авив. Все работы, предложенные от каохадама, оплачивались по минимуму положенному по израильским нормам зарплаты. На следующее утро ровно в шесть часов, я стол на автобусной остановке по улице Бней-Брит. Таких как я желающих работать от каохадама по уборки улиц города Тель-Авив набрался полный автобус. Подавляющее большинство желающих поработать в городе Тель-Авив были новые репатрианты из бывшего Советского Союза. У каждого из них на уме и на языке были только одни проблемы репатриации в Государство Израиль связанные с обычной работой.
       За полтора года проживания в Государстве Израиль мне надоело слушать о проблемах репатриации и рассказами с ностальгией надоели все знакомые. Поэтому я старался не вести разговоры на эти темы. Я уткнулся в угол сидения возле окна в салоне автобуса и стал дремать до нового места работы в городе Тель-Авив. Лучше мне отдохнуть перед работой, чем грузить себя пустой болтовней о наших проблемах репатриации и о жизни в Государстве Израиль. За своей дремотой в салоне автобуса я даже забыл посмотреть, что сделали под новым мостом за последние три недели, после того как я перестал ездить по государственной трассе. Видимо я все-таки спал, так как даже не заметил, как мы приехали в какой-то городской парк. Пришел в себя лишь тогда, когда автобус остановился. Я качнулся в инерции по ходу автобуса. Открыл глаза. Стал сонно озираться по салону автобуса на встающих с мест пассажиров. Когда я посмотрел в окно автобуса, то увидел что мы приехали в какой-то городской парк густо поросший зеленью. Автобус остановился возле небольшого старинного домика покрытого красной черепицей от времени густо поросшей зеленым мхом. Все приехавшие на работу расположились вокруг этого старинного домика. Я вышел из автобуса и присоединился к остальным рабочим. Автобус развернулся и уехал из городского парка куда-то по своим делам.
       - Четверо здоровых мужиков остаются тут. Будут разбирать старый домик. - сказал нам парень, представившимся кабланом(подрядчиком) работы. - Остальные занимаются уборкой парка от мусора и от сорняка.
       Я оказался среди здоровых мужиков выбранных на разборку старинного домика. Нам принесли две большие стремянки. Сказали начать разборку старинного домика с крыши. Двое тех, кто был моложе, забрались наверх каждой стремянки. Мне и еще одному репатрианту тучному мужику досталась работа внизу. Нам предстояло принимать черепицу сверху. Аккуратно складывать черепицу в сторону от домика, в отдельные стопки у ствола огромного дерева.
       - Это историческая ценность! - удивленно, воскликнул я, разглядывая на черепице дату выпуска черепицы.
       - Наверно старинный домик установят где-то в историческом музее Тель-Авива. - сказал мне, тучный мужик.
       - Скорее всего продадут арабам за хорошие деньги. - сказал напарник, стоящий на самом верху стремянки.
       - Здесь может быть старинный клад. - сказал нам сверху тучный напарник. - Клад мы поделим между собой.
       - Прекратите болтать! - заорал на нас каблан, подошедший из глубины парка. - Скоро приедет грузовая машина за кирпичом и черепицей, а вы крышу не разобрали. Быстрее надо разобрать этот старинный домик.
       Мы ускорили работу, но даже до обеда не успели полностью разобрать черепицу с покатой крыши старинного домика. Зато под крышей мы действительно нашли на небольшом чердаке настоящий маленький клад. Золотых поделок там не было. Под кучкой сухой травы из птичьего гнезда лежали медные, старинные монеты, маленькие ритуальные подсвечники и крохотные рюмки из серебра, а также несколько серебряных осколков от какого-то предмета.
       Найденный клад разделили поровну. Как договаривались раньше насчет возможной находки клада. Мне достались две серебряные рюмки и расколотая серебряная пробка от кувшина, из которого, возможно, когда-то выпускали джина. Разделенные предметы из клада мы попрятали в свои сумки с продуктами подальше от глаз каблана, который считал себя хозяином старинного домика и мог у нас отобрать находку серебряного клада. Хотя ценность маленькая.
       После обеда приехал грузовой автомобиль с арабскими номерами из сектора Газы. Арабы присоединились к нам на разборку старинного домика. С работой в количестве десяти человек, при разборке старинного домика, от сторического строения к концу дня не осталось ничего. Даже фундамент срыл маленький экскаватор с тележкой под мусор. Затем куски фундамента маленький экскаватор погрузил на свою тележку с мусором и увез куда-то в мусорный контейнер большого кузова, которые стояли вокруг парка под сбор всего остального хлама. Работу по разбору старинного домика окончили. Старинную черепицу и очищенные от раствора старинные кирпичи арабы погрузили на свой грузовой автомобиль. Затем один араб и каблан удалились от нас в глубь парка. Издали было видно, что они торгуются насчет старинных кирпичей и старинной черепицы, которые погрузили арабы в грузовой автомобиль. Видимо каблан хотел оценить товар как историческую ценность, а арабу нужен был просто материал на стройку своего дома. Однако торг между арабом и кабланом вскоре закончился. Араб отсчитал каблану деньги из пачки шекелей. Сделка торгов закончилась.
       - Вот так евреи продают свою историю арабам. - подметил я, когда грузовой автомобиль уехал из парка.
       - Сегодня за наш счет, а также за продажу исторических ценностей каблан заработал больше нас всех вместе взятых. - мрачно, сказал тучный мужик. - Поэтому местные евреи живут на виллах и ездят на "Мерседесах", а мы живем на съемных квартирах за прожиточный минимум. Какая все-таки не справедливость!
       - У меня даже прожиточного минимума за месяц нет. - сказал я. - За последние три недели заработал сто шекелей. Кроме долгов в семье больше ничего не имею. Находимся в нищенском положении, как бомжи...
       - Хватит вам без толку болтать. - заорал на нас каблан. - Пора всем ехать домой. За вами автобус приехал.
       За парком возле тротуара стоял большой автобус, к которому из глубины парка подтягивались рабочие. Среди нас были рабочие приехавшие вместе с нами, на автобусе из города Ашдод. Мы тоже взяли свои хозяйственные сумки и направились к этому автобусу, стоящему у тротуара в парке. На этом наш рабочий день в качестве мусорщиков закончился. На завтра нас ждала другая работа по уборке парков, улиц, газонов, скверов и других общественных мест в городе Тель-Авив. Каблан сказал что-то на языке иврит водителю автобуса насчет завтрашнего рабочего дня. После чего каблан направился в свой шикарный автомобиль сверкающий лаком в лучах заходящего солнца. Автомобиль с кабланом уехал в центр города Тель-Авив. Наш автобус развернулся вокруг городского парка и выехал на государственную трассу в направлении города Ашдод. Пассажиры, уставшие от работы за целый день, стали дремать в салоне автобуса.
       Я сидел у окна салона автобуса. Ждал, когда наконец-то появится этот злополучный новый мост через трассу. Мне хотелось посмотреть, что там сделали за последние три недели моего отсутствия под эти мостом. Наверно все там изменилось. Теперь можно мчаться под этим мостом на любой скорости, разрешенной на государственной магистрали. Встречного потока автомобилей на трассе нет. Металлическая полоса разделяет встречный поток транспорта. Вот наконец-то появилась новая развязка дорог под новым мостом на государственной трассе. Признаков котлована под новым мостом совсем нет. Но водитель автобуса инстинктивно притормаживает перед старым мостом. Так как после увеличения опор нового моста старый мост стал казаться ниже разрешенного габарита под старым мостом и всем большим автомобилям кажется, что они крышей своего транспорта могут зацепить низ старого моста. Однако это всего лишь иллюзия на расстоянии ста метров. Проезжая под старым мостом становится заметно, что он даже выше разрешенного габарита под мостом. От края моста до крыши автобуса расстояние больше полтора метра.
       "Теперь можно спокойно ездить под мостом." - облегченно вздыхая, подумал я. - "Опасности нет никакой."
       Когда автобус проскочил под новым и старым мостами, так я сразу откинул назад свое сидение, как в самолете и стал дремать. С этого момента я мог спокойно ездить на работу в город Тель-Авив. Даже мог спать в автобусе во время пути между местом работы и своим домом. Страх опасности перед следующей аварией на государственной трассе под новым мостом пропал. Словно свалился камень, который давил внутри после аварии под новым мостом.
       - Ну, как у тебя сегодня прошел рабочий день? - спросила Людмила, когда я вошел в квартиру. - Хорошо?
       - Сегодня все было хорошо. - облегченно вздохнув, ответил я. - Опоры нового моста над государственной трассой подняли. Под мостом сделали развязку дорог во все стороны. Весь день я занимался разборкой старинного домика в городском парке. Под крышей домика нашли небольшой клад из серебряных поделок и старинных монет. Мне достались две серебряные рюмки и серебряная пробка из-под старого кувшина, в котором когда-то жил старый джин.
       - Наш папа, как всегда, любит шутить. - сказала Виктория. - Сегодня обратно придумал какие-то байки.
       - Ничего не придумал. - устало, возразил я. - Мы действительно нашли клад в старинном домике в парке.
       Я достал из своей хозяйственной сумки две серебряные рюмки и серебряную пробку из-под кувшина. Положил находки на стол в зале перед своими домочадцами. Они тут же стали обсуждать историческую находку. В это время я пошел принять душ после работы и после ужина завалился спать в свою кровать. У меня сильно болели от усталости руки и ноги, после работы в разборке старинного домика в городском парке города Тель-Авив. Хотелось хорошо отдохнуть. Может быть, завтра у меня будет более тяжелая работа, чем была сегодня. От каблана все можно ожидать.
       На следующее утро нас обратно привезли на работу в тот самый городской парк. Видимо это место было отправной точкой на разные работы по городу Тель-Авив. Мы не остались работать в городском парке. За нами приехали микроавтобусы. Всех распределили по разным местам работы по городу Тель-Авив. На мою долю выпала одна из центральных улиц города Тель-Авив. С зеленой посадкой в виде кустов, деревьев и цветов разделяющих проезжую часть улицы на две половины. По обе стороны улицы всюду были пивные бары, рестораны и кафе. Здесь было больше музыки и веселья, чем вездесущего транспорта снующего по всем улицам города Тель-Авив. Было такое ощущение, что в этой части города люди никогда не работают, а наслаждаются здесь своим постоянным отдыхом.
       - Тебе надо на этом газоне подергать сорняк. - сказал мне, каблан, оставляя рулон целлофановых пакетов.
       Каблан уехал по каким-то делам на своем шикарном автомобиле. Я глянул в другой конец улицы и обалдел. Газон, расположенный в середине улицы густо зарос сорняком выше пояса. Самой улицы не видно конца. Работы здесь газонокосилке будет на целый месяц. Работы голыми руками мне хватит месяцев на шесть. Каблан ни сказал мне, за какое время, я должен очистить огромную улицу от сорняка. Придется вкалывать в поте лица. Иначе меня могут уволить с работы. Тогда моя семья обратно останется без зарплаты и без содержания. Хотя бы часть улицы мне убрать. Рулон целлофановых пакетов я кое-как засунул в свою хозяйственную сумку. Вооружившись пустым целлофановым пакетом, я стал усердно дергать сорняк и складывать его в пустой целлофановый пакет. Как только целлофановый пакет наполнялся сорняком и различным мусором с газона, я завязывал на узлы наполненный целлофановый пакет и отрывал с рулона новый целлофановый пакет, который заполнял сорняком и мусором. Работы была тяжелой. Прошло всего два часа моей работы на этом газоне. Целлофановых пакетов набитых мусором и сорняком целая шеренга, а продвинулся в работе всего лишь на каких-то сто метров. С такими тем«пами я работу быстро не закончу. Но спина болит от работы так сильно, словно я руками перевернул весь газон с растительностью и землей. Руки тоже изодрал в кровь об сорняк, как об колючую проволоку. Нет больше никаких моих сил, так работать. Наверно придется отказаться от этой ужасной работы. Денег не заработаю, а себя всего изуродую. Мое здоровье, прежде всего.
       - Ты что наделал?! - заорал на меня каблан, проезжая по улице мимо на автомобиле по каким-то делам.
       - Быстрее работать не могу! - заорал я, на каблана. - Я не газонокосилка. Руки сорняком порезал до крови.
       - Как раз быстрее работать не надо. - сказал каблан, вытряхивая мой труд из целлофановых пакетов прямо на газон. - С таким темпом работы завтра мы будем без работы. Собери пустые пакеты обратно в кучу.
       Я растерянно стал собирать пустые целлофановые пакеты следом за кабланом, который быстро вытряхивал из целлофановых пакетов все содержимое, продвигаясь к тому месту, откуда я сегодня утром начинал свою работу. До меня никак не доходило зачем каблан портит мою работу. Я старался хорошо вычистить газон от сорняка и мусора, а каблан наоборот выкидывает содержимое из целлофановых пакетов на чистый газон. Самый настоящий вредитель.
       - Вот теперь смотри, как надо работать. - сказал мне, каблан, когда мы оказались в начале улицы. - Оставь все здесь. Никто кроме тебя ничто не возьмет с газона. Открытый целлофановый пакет всегда лежит тут в начале газона. Ты выдергиваешь сорняк или берешь мусор и несешь его сюда в свободный целлофановый пакет. Затем обратно идешь за мусором и сорняком. Так делаешь до тех пор, пока заполнится целлофановый пакет. Когда целлофановый пакет будет полный. Ты завязываешь наполненный целлофановый пакет и рядом с ним ставишь другой пустой пакет. Обратно идешь за мусором и сорняком. Ненужно портить свои руки. Брать мусор и сорняк нужно пальцами, а не охапками. Это тебе не стог сена в русском поле. Если даже твой пустой целлофановый пакет будет находиться в этом конце улицы, а мусор и сорняк в другом конце улицы, ты все равно неси мусор и сорняк сюда с другого конца улицы. Если устанешь или тебе нужно будет оправиться, то ты можешь спокойно отдыхать и оправляться. Я знаю, что ты добросовестный парень. У меня нет никаких претензий к твоей работе. Главное, чтобы все видели твою работу.
       - С такими темпами работы я никогда не уберу улицу от мусора и сорняка. - удивленно, сказал я, каблану.
       - Если ты уберешь сегодня большую улицу от сорняков и мусора, то нас завтра уволят. - ответил каблан.
       Каблан отправился к своему шикарному автомобилю, а я остался возле кучи пустых целлофановых пакетов. До меня никак не доходило, как это можно так медленно работать. Еще вчера каблан нас подгонял с работой по разборке старинного домика в городском парке, а сегодня хочет, чтобы я растягивал свою работу по уборке газонов от сорняка и мусора до бесконечности. Какой-то странный метод работы в Израиле и странное отношение к чужому труду?!
       Немного отдохнув от странного поведения каблана в отношении меня с уборкой мусора и сорняка, я раскрыл первый пустой целлофановый пакет и демонстративно двумя пальцами положил в него первый сорняк. Затем пошел за мусором и демонстративно двумя пальцами положил в целлофановый пакет кусочек обертки от какой-то конфеты. Обратно вернулся к следующему сорняку, также двумя пальцами на вытянутой руке понес сорняк в целлофановый пакет. Выполнял свою работу как в цирке демонстративно и показательно. Словно известный клоун в своей репризе. На мне лишь не хватало цирковой униформы и грима популярного персонажа клоунады. Но даже работу в обычной одежде заметили со стороны пивных баров. Отдыхающие стали аплодировать за демонстрацию моей работы по сбору сорняков и мусора с газона посредине веселой улицы, всюду наполненной популярной музыкой и пением птиц.
       Я не знаю, за кого меня принимали отдыхающие со стороны пивных баров. За сборщика мусора и сорняка, за клоуна цирка или просто за чокнутого? Вскоре к аплодисментам присоединились приглашения к столу и угощения напитками. Вначале мне было как-то неудобно видеть такое отношение к себе. Однако, я подумал, что меня все равно никто не знает в этом городе. Почему бы мне здесь не воспользоваться своими заслугами. Ведь на улице Арбат в городе Москва и на улице Алимби в городе Тель-Авив выступают комедийные артисты, которые за свой труд зарабатываю хорошие деньги. Денег мне в таком обличье здесь не заработать. Но за, то каждый день на халяву буду сыт.
       - Ничего тут позорного нет. - сказал в мою защиту старший сын Артур, когда я вечером вернулся с работы с хозяйственной сумкой наполненной подарками за мой комедийный труд и за анекдоты рассказанные в барах. - Если бы у меня получалось смешить людей на улицах и за это получать деньги, то я давно сменил бы свою работу на заводе.
       - Клоун, конечно из меня никакой. - сказал я, за свою работу. - Но работать можно долго, пока не выгонят.
       На следующий день я обратно работал на том же месте. Смешить людей мне совсем не хотелось. Я просто собирал в целлофановые пакеты мусор и сорняк. Но немного быстрее, чем мне вчера показывал каблан. Мне не хотелось быть посмешищем перед отдыхающими людьми. Видимо, это люди поняли. Больше мне никто не аплодировал, не зазывал к себе в пивной бар вроде клоуна и не угощал меня своими товарами, у которых возможно давно истек срок на продажу. Только один старик сжалился надо мной из-за того, что я упарился, работая под жарким тропическим солнцем. Старик одного магазина достал у себя в холодильнике баночку холодного пива и угостил меня. Я поблагодарил старика за холодное пиво. Отдал себя блаженству, наслаждаясь холодной влагой янтарного цвета.
       Вторую неделю я парюсь на газоне посередине улицы. Несмотря на замечания каблана по слишком быстрой работе, я все равно "вылизал" на чисто почти половину газона от всякого мусора и сорняка. Уважая мой труд уборщика газона, на мой вычищенный участок никто не бросает мусор. Вчера гору целлофановых пакетов с мусором и сорняком забрал автомобиль по сборке мусора. Каблан больше не ругает меня за скорость сборки мусора и сорняка. Даже стал уважать меня за добросовестный труд. Несколько раз угощал меня напитками и швармой (лепешка наполненная жареным мясом с чипсами и салатом). Вот и сегодня привез две баночки бельгийского пива, булочку и нарезанную копченую колбасу. Можно будет дольше пообедать. Я все равно хорошо выполняю свою работу.
       Едва я уселся обедать на целлофановые пакеты, наполненные мусором и сорняком, как где-то за моей спиной раздался оглушительный взрыв. Прямо на моих глазах произошло сразу несколько автомобильных аварий. Со стороны взрыва вокруг меня посыпались осколки стекла, куски бетона, асфальта, камней разного мусора и фрагменты человеческих тел. Взрывная волна пронеслась вдоль улицы, разметая своей силой все вокруг меня на расстоянии. Не успел я понять, что произошло за моей спиной, как следующий взрыв повторил работу первого взрыва. Вторая взрывная волна ударилась об столб и об щит внизу столба, к которым я прислонил наполненные мусором и сорняком целлофановые пакеты. Меня буквально выбросило взрывной волной вместе с оторванным от столба щитом и кучей целлофановых пакетов наполненных мусором и сорняком. Возможно, что это спасло меня. Когда я поднялся с газона из-под толстого фанерного щита, а также из-под целлофановых пакетов заполненных мусором и сорняком, то обратил внимание на толстый фанерный щит, истерзанный с обратной стороны различными осколками из металла, стекла, камней и бетона. Если бы я не лежал за этим щитом из толстой фанеры на целлофановых пакетах наполненных мусором и сорняком, то все эти осколки могли вонзиться в меня. Просто какое-то великое чудо природы в который раз за последний месяц спасает меня от верной гибели. В таком случае не трудно поверить в природу Бога.
       Пока я выбирался из-под щита из толстой фанеры, а также из-под целлофановых пакетов заполненных мусором и сорняком, вокруг меня бегали солдаты, полицейские и санитары. Все люди куда-то бежали и кричали. Я ничего толком не мог понять. Возможно, это я был контужен второй взрывной волной или даже ранен. Сгоряча мог сразу это не ощутить. Ведь вторая ударная волна была такой мощной силы, что оторвала закрепленный щит толстой фанеры и отбросила меня вместе с щитом на расстоянии нескольких метров от стоящего рядом бетонного электрического столба. В этот момент я мог получить множество ранений, которые были не заметны во время удара толстым щитом. Я осторожно поднялся на ноги и осмотрел себя со всех сторон. На мне не было ни каких ранений или даже царапин. Словно ничего не произошло рядом со мной, что могло угрожать моей жизни. Можно подумать, что я сейчас был в голографическом кинотеатре и смотрел какой-то американский фильм ужасов, события которого происходили вокруг меня в рамках голографии. Даже ощущения страха во мне нет никакого, как всегда во время обычного просмотра фильма ужасов. Когда ты заранее знаешь, что рядом с тобой всего лишь фантазия авторов этого фильма ужасов.
       Дальше работать здесь в этом сплошном хаосе не было никакого смысла. Меня могут принять за сумасшедшего и упрятать надолго в психиатрическую больницу. Поэтому лучше мне отправляться домой. Конечно не пешком, а на рейсовом автобусе. Надо сейчас добраться до тахана-мерказит(автобусной станции). Наверно, сейчас все стремятся вернуться с работы из города Тель-Авив в свои населенные пункты за пределами этого города, где только что произошел двойной террористический акт. Надо и мне убираться быстрее отсюда. Как бы теракт тут не повторился. Конечно, я был весьма удивлен, когда пришел на тахану-мерказит и не увидел ни какой паники на автобусной станции. Словно ничего не произошло в городе Тель-Авив всего час назад. Лишь усиленная охрана и проверка пассажиров во время посадки на автобус, указывали на то, что все-таки в городе Тель-Авив что-то произошло. Все остальное было обычно и повседневно. Даже магазины и пивные ларьки не закрылись. Люди привыкли к взрывам на улицах. Как это все-таки опасно, когда люди привыкают к террористическим актам и к постоянным жертвам со стороны мирных людей. Все это напоминает мне гражданскую войну в Республике Таджикистан. Когда в одно и то же время, на улицах города Душанбе, проводились различные национальные праздники и шли уличные бои. Так и здесь в Государстве Израиль совсем недавно отмечались национальные праздники, а сейчас от террористического акта пролилась людская кровь. Ничего не изменилось в нашей жизни оттого, что мы поменяли постоянное место жительства. Все также убивают людей. Происходит такая же гражданская война в Государстве Израиль между арабами и евреями, как это было между кланами в Республике Таджикистан. Не было никакого смысла нашей семье выезжать на постоянное место жительства из Республики Таджикистан в Государство Израиль. Какая разница, где умереть сейчас? Все равно я для таджиков и для евреев, был и буду иностранцем и иноверцем. По крайней мере, в Республике Таджикистан меня уважали как Раиса(большого начальника). Никто и никогда в Республике Таджикистан меня не обманывал. Даже конкуренты по бизнесу старались найти со мной общий язык. Мирно разбирались во всех делах.
       Тут же в Государстве Израиль меня всюду эксплуатируют как людской скот в рабском труде. Местные евреи никто не признает во мне интеллигента. Даже евреи из Советского Союза не дают пробиться мне в литературе и в изобразительном искусстве. Всюду отвергают мой творческий труд, а если даже публикуют мои литературные работы, то гонорар не хотят выдавать. Боятся, что я русский пробьюсь вперед евреев в литературе и в изобразительном искусстве в Государстве Израиль. Разве это не настоящая дискриминация национального меньшинства в демократическом Государстве Израиль. Где на каждом шагу твердят о ра-венстве народов проживающих на земле Обетованной евреям. О какой демократии можно говорить, если иноверца даже похоронить негде. Если два колена изралиевых, арабы и евреи, десятки лет убивают друг друга на земле Обетованной. Где сейчас можно найти справедливость?
       - Ты что рано вернулся с работы? - спросила жена, едва я переступил порог квартиры. - Выгнали что ли?
       - Включи телевизор и все узнаешь. - сердито, сказал я. - Весь мир авно знает. Лишь ты ничего не знаешь.
       Виктория включила телевизор, где наверно на всех телевизионных каналах мира было одно и то же сообщение, что в центре города Тель-Авив в Государстве Израиль произошел двойной террористический акт. Повлекший за собой многочисленные жертвы и ранения среди мирных людей, а также автомобильные аварии и значительные разрушения зданий. Несколько арабских террористических организаций взяли на себя ответственность. За совершенный двойной террористический акт в центре города Тель-Авив в Государстве Израиль. Два теракта потрясли весь мир.
       - Надо срочно выезжать из Израиля. - сразу, запаниковала Людмила. - Здесь жить просто невозможно.
       - Опять взялась причитать ! - разозлился я. - Сейчас во всем мире убивают. Мы никуда отсюда не поедем.
       Всем стало понятно, что сегодня весь остаток дня по телевизору будет одна программа о двойном террористическом акте в городе Тель-Авив. Виктория выключила телевизор. После душа и обеда, я сел за свои письма к родственникам и знакомым, терским казакам. Теперь для меня это была ни просто многолетняя идея написать историю терских казаков, но также возможность поправить материальную сторону семьи литературной работой. Невозможно жить в таком нищенском положении в окружении достатка среди местного богатого населения Государства Израиль.
      
       6."Шремералюминиум".
       На следующее утро я обратно отправился по коах-адамам(частное бюро по трудоустройству) в поисках новой работы. В этот раз я твердо был уверен в том, что работа в городе Тель-Авив точно не для меня. Если автомобильные аварии под новым мостом сменились на двойные террористические акты, то следующий раз будут стрелять в меня. Мне скоро будет сорок восемь лет. В сравнении с долгожителями нашего рода, подростковый возраст. Можно сказать, что я только начинаю жить. В таком возрасте умирать никак не хочется. Вообще-то умирать в любом возрасте не хочется. Кто говорит, что хочет умереть, тот просто врет себе и другим. На то и дан человеку возраст, чтобы постоянно возрастать над собой из года в год, пока это возможно. Хотя жизнь обычных людей не бесконечна.
       - Почему вам не пойти, на завод по изготовлению алюминиевых профилей? - предложила мне, Лиля, служащая коах-адама "Решаним". - Там надо принимать алюминий из-под пресса и упаковывать профиля.
       - Я знаком с таким производством. - сказал я, Лиле. - Далеко все ни так, как вы мне рассказываете, но у меня нет другого выхода. Я буду работать на любом производстве. Лишь бы производство было в Ашдоде.
       - Вот и хорошо! - радостно, сказала Лиля. - Прямо сейчас вас отвезут ознакомиться с рабочим местом.
       Заполнив на меня необходимые бланки по трудоустройству, Лиля передала бланки ивритной служащей коах-адама "Решаним". Объяснила ей на языке иврит, куда везти меня на работу в фирму "Шремералюминиум". Вместе с говорящей на иврите служащей коах-адама "Решаним" спустился в лифте с третьего этажа здания во двор и прошел на стоянку автомобилей к легковому автомобилю "Пежо". Служащая коах-адама "Решоним" проворно развернула свой легковой автомобиль на парковке автомобилей и выехала на улицу Рагозина. Мы быстро помчались за черту города. Фирма "Шремералюминиум" находилась в северной промышленной зоне города Ашдод, куда мы приехали минут за десять. Это было помещение ангарного типа чем-то напоминающее мыльный завод, который собрали мы с Васей за две недели. Почти такого же размера как мыльный завод, покрытый со всех сторон рифлеными алюминиевыми листами. В ангаре горячий пресс для выдавливания профиля через прессформы и конвейер сборки алюминия на упаковку. Рядом с ангарным цехом офис фирмы и небольшая хозяйственная пристройка. Рабочих около двадцати.
       - Ты будешь работать на упаковке профилей. - сказал мне, Володя, бригадир группы рабочих. - Дальше будет видно, как будешь справляться.
       Служащая коах-адама "Решаним" уехала на своем автомобиле "Пежо" обратно в контору. Я надел на руки рабочие перчатки. Стал в паре с другим рабочим складывать на тачку, готовые к упаковке алюминиевые профиля. Несмотря на то, что всюду по углам в ангаре были установлены вентиляторы, температура здесь зашкаливала за плюс сорок градусов. Почти сразу я стал преть от пота. Через час я едва двигал ногами за конвейером упаковки профилей. Спас меня от жары первый обеденный перерыв на рабочем месте. Мне было не до обеда. Надо было себя провентилировать, чтобы суметь доработать хотя бы до конца рабочей смены. Там будет видно, как мне быть на завтра. Либо сменить рабочую форму одежды. Либо вообще отказаться от такой жаркой работы. Едва ли я смогу долго работать при сорокаградусной жаре с горячим алюминие«вым профилем, который жжет руки через рабочие перчатки.
       За ангаром между хозяйственными пристройками и бетонным забором вокруг территории фирмы "Шремералюминиемум" был хороший сквозняк. Здесь продувало, как в аэродинамической трубе на авиационном заводе. Я снял с себя всю рабочую одежду до семейных трусов. Раздвинув ноги до ширины плеч, я стал себя просушивать сквозняком. Лишь таким методом на сквозняке я мог вернуть себя в рабочее состояние души и тела. Иначе работать нельзя. Немного просушившись сквозняком, я стал осматриваться вокруг того места, где находился в данный момент. Рядом с бетонным забором стояли какие-то огромные сосуды, наполненные едкой щелочью и кислотой. Возле емкостей наполненных химическими реактивами валялись штампы и прессформы. Точно такие, как в голландской фирме "Хантер-даглас". Точно такие, какие изготовляли на военном заводе "ПЗХО" в городе Пермь. Где я проработал пять лет именно в том цехе, который изготовлял штампы, пресс-формы, матрицы и пуансоны. Я хорошо знал метод изготовления и очистки от алюминия этих разных металличе-ских изделий, которые создают профиля из алюминия.
       - Вы не правильно чистите штампы и пресс-формы от остатка алюминия. - сказал я, бригадиру участка.
       - Откуда тебе известно? - удивленно, спросил бригадир. - Ты в Советском Союзе работал на таком заводе.
       - Такие пресс-формы и штампы изготовлял на военном заводе. - объяснил я, бригадиру. - Кроме того, когда началась перестройка в Советском Союзе, то занимался бизнесом с голландской фирмой "Хантер-Даглас" в этом направлении. Мы изготовляли разные профиля и разные оконные шторы-жалюзи из алюминия.
       - Так расскажи мне как лучше чистить штампы и пресс-формы от алюминия. - попросил меня, бригадир.
       - Я могу тебе это показать только в присутствии хозяина фирмы. - ответил я. - Мне совсем не хочется, что-бы мои способности кто-то присваивал себе. Так что твой хитрый номер со мной не пройдет. Зови хозяина.
       Сконфуженный бригадир ушел в сторону офиса. Вскоре вернулся оттуда вместе с хозяином фирмы Михаилом Шремер. Я сказал Михаилу Шремер через переводчиков, что на очистку штампов и прессформ, мне нужен небольшой фрезерный или сверлильный станок, а также пару плэйер-потентов на зажим пресс-форм. Михаил Шремер тут же отвел меня в небольшой цех в хозяйственной пристройке, где было несколько расточных и сверлильных станков. Среди этих станков был небольшой фрезерный станок с тисками возможного зажима штампов и пресс-форм к очистке от алюминия. Я тут же зажал в тиски пресс-форму, густо забитую куском профиля из расплавленного алюминия. Покопавшись в коробке с режущими приспособлениями, я нашел нужную фрезу к очистке пресс-форм. Вертикально закрепил фрезу в головку верхней бабки фрезерного станка и включил станок. Острая фреза уверенно вонзилась в алюминий в то место, куда я направил фрезу. Углубившись фрезой на нужную мне глубину, я провел несколько движений фрезой вдоль стенок пресс-формы. Затем остаток алюминия выта-щил из пресс-формы просто пальцами.
       - Теперь эту пресс-форму можно на пару часов опустить в щелочную кислоту и форма будет чистой. - сказал я, освобождая пресс-форму от тисков фрезерного станка. - Также быстро можно освобождать ваши штампы от алюминия.
       - Ты будешь работать в этом цехе. - через переводчика, сказал мне, Михаил Шремер. - Тебе дадут ученика и помощника. У нас много штампов и пресс-форм, которые нуждаются в хорошей чистке от алюминия и полной доработки.
       С этого момента я больше не появился в горячем цеху ангара фирмы "Шремералюминиум". Вдвоем с помощником, который был и учеником, мы повытаскивали из ванны с щелочью несколько десятков штампов и пресс-форм, которые там вываривались много месяцев. В то время как вычистить их можно было всего за более короткий срок. Как раз это предстояло мне сделать вместе с моим учеником и помощником в одном лице. Поэтому я сказал своему помощнику, чтобы он тщательно помыть струей холодной от щелочного раствора из бака штампы и пресс-формы.
       Почти два месяца нам понадобилось на то, чтобы привести в порядок все штампы и пресс-формы, которые мы разложили по видам и номерам на изготовленные нами металлические стеллажи. После этого наступила скучная повседневная работа в постоянных ожиданиях поломки штампов и пресс-форм. От нечего делать мы с помощником занимались уборкой территории мефаля(завода). Постоянно чистили максан(кладовку) со стеллажами штампов и пресс-форм. Подменяли часто болевших рабочих на упаковке изделий. Иногда просто скучали в ожидании работы. В конце концов, всем стало понятно, что нам двоим на очистке штампов и пресс-форм просто, делать нечего. Как раз в это время на резке булимов(алюминиевых столбов) уволился рабочий. Мой помощник, в общем-то, пацан по возрасту, был худой и немощный, чтобы катать руками шестиметровые столбы алюминия. Поэтому другого выбора у Михаила Шремер не было, как поставить меня на резку столбов алюминия. На такую работу я вполне подходил.
       С такой физической работой я мог сравнить работу на стройке в Государстве Израиль, когда мы с моим старшим сыном Артуром таскали мешки с цементом на этажи строящегося жилого дома в городе Холон. Такой физической работой можно назвать также работу на шпальном заводе города Беслан в Северной Осетии, почти тридцатилетней давности. Когда я в свое удовольствие работал рубщиком струн между железобетонными шпалами. Далеко не каждый мужчина мог в течение рабочей смены махать шестнадцатикилограммовым ломом с металлической пластиной, в виде ножа от рубанка по дереву. Ломом с ножом я пересекал стальные струны с натяжкой в пятнадцать атмосфер, отсоединяя железобетонные шпалы, друг от друга. С такой работой я накачал себе хорошую мускулатуру. Вот теперь мне обратно предстояло вспомнить прошлые годы, когда я своим физическим трудом накачивал свою мускулатуру. Конечно сорок восемь лет, это не восемнадцать лет. Но я еще полон сил и энергии, которая постоянно влечет меня к успеху через физический труд. Так как мой умственный и творческий труд совсем никому не нужен в Государстве Израиль. Пуская, тогда обычные люди удивляются моему физическому развитию в рассвете моих сил.
       Принцип моей работы по резке алюминиевых булимов был довольно прост. Наверно его использовали еще со времен Архимеда. К моему станку привозили алюминиевые столбы длиной по шесть метров, в диаметре тридцать сантиметров. По наклонным трубкам я руками закатывал алюминиевое "бревно" на стол станка. Затем по роликам на столе подвигал руками, это алюминиевое "бревно" до упора нужного размера на станке. Включал ленточную пилу. Поворачивая руками алюминиевое "бревно" на роликах стола отпиливал нужный размер куска булима. Отрезанный кусок алюминия весом больше тридцати килограмм руками укладывал на мештах(деревянный поддон). Когда булимы на поддон не помещались, я завязывал их специальной лентой или жгутом, чтобы они не рассыпались. После чего поддон с булимами перевозили маргизой (электрокарой) в ангар к электрическому прессу, который под нагревом до трехсот градусов выдавливал через пресс-формы и штампы разные алюминиевые профиля длинной по шесть метров. За смену я перепиливал и перекладывал руками больше десятка тонн алюминия. Поэтому никто не хотел идти работать в цеху на тяжелый участок. Однако я не был тупым неандертальцем. Решил облегчить свой труд.
       Учитывая то, что я родился и вырос не в древней Греции, где только начинали внедрять механизмы. Я решил усовершенствовать свой участок. Попросил хозяина мифаля установить на моем участке кран-балку, которая заменила ручной труд по установке алюминиевого "бревна" методом накатывания на стол. Сразу увеличилась рабочая площадь участка. В несколько раз увеличилась моя производительность резки булимов из алюминия за рабочую смену. Я уговаривал хозяина фирмы купить более современный станок по резки булимов, после чего физический труд человека полностью заменит машина. Производительность труда возрастет в несколько раз. Однако хозяин фирмы ссылался на то, что станок стоит слишком дорого, а людской труд в Государстве Израиль дешевый. Поэтому пока придется взамен дорогостоящих, современных машин использовать дешевую силу людей, то есть мои мускулы.
       На фирме "Шремералюминиум" я работаю шесть месяцев. Несмотря на то, что работа физически тяжелая, но заработок хороший и стабильный. Поэтому я стараюсь не обращать внимания на свою усталость. От физической работы у меня обратно хорошо развились мышцы. Я как бы помолодел на несколько лет. Вот только аллергия на графит стала меня беспокоить. На всем моем теле, особенно на руках, появляются прыщики, нарывы и волдыри. Работаю с утра и до вечера. Даже к кожному врачу или аллергологу сходить некогда. Приходится самостоятельно залечивать кровоточащие ранки, которые сильно болят и ужасно чешутся. Мажу свои болячки йодом, зеленкой и всевозможными мазями. Однако самолечение ран кожи мне совсем не помогает. Наверно, придется идти к доктору?
       Наконец-то Михаил Шремер раскошелился и купил современный станок по резке булимов. Вот только куда установить станок никак не могут решить. На территории места мало, а останавливать мой участок они не хотят. Так как придется прервать работу. Большой убыток для фирмы "Шремералюминиум". Пока современный станок стоит под навесом и ждет своей участи, а мне в это время приходится надрывать свою мускулатуру. Постоянно приходиться менять алюминиевые вкладыши под ленточной пилой. Без алюминиевых вкладышей ленточная пила плохо пилит и быстро изнашивается. Ленточная пила часто рвется от моего физического напряжения. Вот и сейчас только что порвалась очередная ленточная пила. Не успел я поменять ленточную пилу, как приходиться менять алюминиевые вкладыши, которые очень быстро изнашиваются. В одну рабочую смену трижды и даже больше меняю вкладыши...
       Ой! Вот указательный палец на правой руке чиркнул ленточной пилой. Наверно до кости достал. Кровь фонтаном из пальца струится. Надо бежать в офис к хозяину фирмы. У них там должна быть аптечка. Хотя при таком порезе аптечка не поможет. Нужно обращаться в больницу или в поликлинику. До ближайшей поликлиники километров десять. К тому же в Государстве Израиль больных обслуживает только та поликлиника, в которой ты постоянно застрахован.
       - Что с тобой случилось? - спрашивает бригадир, когда видит, что у меня рука в крови. - Палец отрезал?
       - Палец не отрезал, пилой порезал глубоко. - отвечаю я, забегая в офис. - Надо сделать перевязку пальца.
       При виде моей руки в крови хозяин фирмы падает в обморок. Вместо того чтобы оказывать мне первую медицинскую помощь, секретарша и бригадир хлопочут над бессознательным телом хозяина фирмы. Я чувствую, что скоро от потери крови сам потеряю сознание. Буду валяться рядом с хозяином на мраморном полу. Мне совсем не хочется валяться на мраморном полу. Обильно поливая своей кровью все вокруг себя в офисе хозяина фирмы, я начинаю левой рукой открывать все тумбочки и ящики кабинетных столов в поисках бытовой аптечки. Как назло аптечки не нахожу. Тогда достаю из пластиковой банки салфетки, пропитанные каким-то спиртовым раствором пригодным на протирку стекла дисплея компьютера. Этими салфетками заматываю порезанный указательный палец правой руки. Кровь по-прежнему продолжает хлестать из моего пальца. Мне становится совсем дурно от вида собственной крови.
       - Александра надо вести в поликлинику. Он скоро потеряет сознание. - приведя в чувство хозяина фирмы, вспоминает обо мне бригадир. - Отвезу тебя в поликлинику. Акт по травме на производстве составим позже. Быстро в машину.
       - У меня страховка в поликлинике "Леумит". - сказал я, садясь в машину. - Заешь, где она находится?
       - Знаю. Возле каньона "Лев Ашдод". - ответил бригадир, заводя автомобиль. - Я сам в той поликлинике.
       Минут через пятнадцать мы были в поликлиники "Леумит". Меня, как пострадавшего повели без очереди в кабинет хирурга в перевязочную комнату. Бумажные салфетки, пропитанные кровью, выглядят так, словно я оттяпал себе целую кисть правой руки. Пришел в перевязочную с култышкой без кисти правой руки. Медицинская сестра осторожно разматывает бумажные салфетки, пропитанные кровью, бросает их в урну. Мне становиться дурно от вида крови.
       - Больше паники от крови, чем раны. - говорит мне, медицинская сестра. - Такая рана быстро заживет.
       Медицинская сестра осторожно обрабатывает рану на моем пальце каким-то раствором. В это время в перевязочную комнату входит врач хирург, который дает указания медицинской сестре насчет перевязки моего пораненного пальца. Медицинская сестра накладывает на порезанный палец марлевую салфетку с мазью. Сверху на марлевую салфетку и на запястье натягивает сетку. Затем поднимает рукав рабочей рубашки и в левую руку колет мне укол от столбняка или от снятия боли. В этот момент я чувствую, что куда-то проваливаюсь. Перед моими глазами все плывет. Медицинская сестра и наш бригадир из цеха алюминия усаживают меня в кресло. Я начинаю терять сознание.
       - Что ты, вдруг, поплыл куда-то? - удивленно, спрашивает меня, медицинская сестра, подводя к моему носу флакон с нашатырным спиртом. - Вроде опасности давно позади, а ты, как девственница в брачную ночь.
       - От вашей близости кайфую. - ответил я, приходя в себя. - Когда чувствую запах дамы, теряю сознание.
       - Тоже мне сексуальный маньяк. - не понимая шутки, обиженно говорит медсестра. - Кайф надо в постели с женой ловить, а не в перевязочной комнате в кабинете хирурга. На перевязку ровно через неделю приходи.
       - Вот люди стали! Даже малость пошутить с дамой нельзя. - говорю я, направляясь в кабинет хирурга.
       - С такими тупыми шутками в другом месте можешь угодить в полицию. - говорит мне, вдогонку, медсестра.
       - Чего ты в перевязочной с моей медсестрой не поделил? - глядя на меня из-под очков, спрашивает хирург.
       - Просто разыграл вашу медсестру, а она шуток совсем не понимает. - оправдываясь. ответил я, хирургу.
       - У нее сегодня был напряженный рабочий день. - сказал хирург, в защиту своей медсестры. - Почти сотня перевязок за рабочую смену. После такого напряженного дня совсем не до шуток. Тебе, господин любезный, придется с месяц с пальцем ходить.
       - На что я буду семью кормить? - удивленно, спросил я, хирурга. - Кроме меня никто в семье не работает.
       - По акту травмы на производстве должны оплатить сто процентов по больничному листу. - сказал хирург.
       - В таком случае выписывайте больничный лист на год. - восторженно, сказал я. - Два года я не отдыхал.
       - Больничный лист ты получишь на лечение. - сказал хирург, заполняя бланки. - За два года работы положен хофиш(отпуск) на двадцать четыре дня. Если в Израиле постоянно работал на одном предприятии.
       - К сожалению, за два года работы в Израиле, я больше восьми месяцев нигде не работал. - тяжело вздыхая, сказал я, хирургу. - За время работы в Советском Союзе я не сменил столько мест работы, как тут всего за два года работы.
       - Эта проблема всех репатриантов в Государстве Израиль. - сказал хирург, протягивая мне больничный лист. - На перевязку через неделю. Оформи себе акт по травме на производстве к больничному листу.
       Распрощавшись с хирургом и с медицинской сестрой, я вышел из кабинета хирурга следом за бригадиром, который постоянно опекал меня от офиса фирмы "Шремералюминиум" до поликлиники "Леумит" отделение "Раска". Вот и сейчас бригадир крутится у меня под ногами. Лучше бы посидел в своем автомобиле и подождал моего выхода из поликлиники. На работе надоел, как банный лист, постоянно крутится возле меня, теперь тут в поликлинике опекает меня, когда мне и без него тошно. Палец так сильно болит, что мне волком выть хочется от такой адской боли.
       - Тебя домой отвезти? - спрашивает меня, бригадир, когда мы под проливным дождем сели в машину.
       - Ты слышал, что сказал мне хирург? - напомнил я, бригадиру. - В первую очередь надо оформить акт по травме на производстве. Иначе мне не выплатят больничные деньги. Кроме того, у меня в ангаре чистая одежда. За месяц моего отсутствия на работе чистая одежда превратиться в грязную. Там на рабочем месте моя чистая одежда сгниет от сырости и грязи.
       Бригадир больше ничего не говорит, лишь проворно крутит баранку своего легкового автомобиля. Меня тянет ко сну толи от укола, толи от монотонной дроби крупного дождя без перерыва, тарахтящего по салону легкового автомобиля. Я начинаю дремать, стараясь забыть боль порезанного пальца, который ни так сильно болит, чем пару минут назад. Палец просто ноет словно младенец, обиженный мамой во время кормления грудью. Мне, конечно, не до материнской груди, я давно вырос из этого возраста, но от ласкового слова мамы сейчас не стал бы отказываться. Ласковое слово мамы в любом возрасте любому человеку, как бальзам души. Как все же часто мы, бываем, не внимательны к своим матерям. В то самое время, как часто нам не хватает материнского внимания, как сейчас мне. От резкого торможения легкового автомобиля я машинально протягиваю руки вперед к спасению и тут же ударяюсь пораненным пальцем об переднюю панель в салоне автомобиля. Острая боль пронзает всего меня. Я вскрикиваю от боли и в это мгновение открываю глаза. Прямо перед моими глазами стоит огромный грузовой автомобиль, который, видимо, хотел проскочить под красный светофор или наоборот бригадир хотел это сделать, быстро обгоняя грузовик.
       - Мне только в морг осталось попасть! - ору я, на бригадира. - Ты раненого везешь в машине, а не дрова!
       - Этот тип на грузовой машине хотел проскочить у светофора. - говорит бригадир, сигналя нарушителю.
       Автомобили у светофора разъезжаются каждый в свою сторону. Я поправляю на себе автомобильный ремень безопасности, который, возможно, спас меня от удара головой в лобовое стекло. Иначе бригадиру пришлось бы разворачивать автомобиль обратно в поликлинику. Теперь пришлось бы вести бригадиру меня туда в поликлинику с травмой головы. Хорошо, что придумали ремни безопасности. Как много ремни безопасности спасли людей, от гибели и от возможных травм во время аварии. Даже сейчас меня спас ремень безопасности от возможного удара головой об лобовое стекло нашего легкового автомобиля. Вот только пораненный палец я сильно ушиб о панель машины. Теперь палец опять болит, как после пореза ленточной пилой. Лишь бы кровотечение опять не началось у меня.
       Наконец-то мы добрались до фирмы "Шремералюминиум". Бригадир выруливает свой легковой автомобиль поближе к дверям офиса, чтобы под проливным дождем не намочить меня и сам не хочет вымокнуть от сильного дождя. Сейчас у меня ни это главное. После дождя можно высушить белье дома. Хотя рабочее белье сушить не надо. Жена сразу бросит рабочее белье в стирку. Сейчас мне надо, чтобы быстрее оформили акт по травме на производстве. Скоро конец рабочей смены. Мне надо успеть на вахтовую маршрутку, которая привозит нас на работу, а затем после работы развозит нас по домам. Бригадир все равно уже не повезет меня домой. Это его личный автомобиль, а не служебный. Кроме того, после работы с ним едет его жена, которая работает вместе с нами в ангаре на упаковке готовой продукции алюминиевых профилей. Вместе с ними в автомобиле едут три попутчика с места нашего производства. Шремер Михаил платит бригадиру деньги за подвозку рабочих. Мою поездку никто не будет оплачивать.
       - Хозяин хочет с тобой заключить сделку на словах. - говорит мне, бригадир, после разговора с хозяином фирмы во время заполнения акта по травме на производстве. - Шремер предлагает тебе не писать акт по травме на производстве. Хозяину фирмы нужно твое присутствие на производстве во время болезни. Ты будешь только следить, как новый рабочий будет резать алюминий на ленточной пиле. Все дни твоего присутствия оплатят сто процентов. Шремер даже переработку тебе поставит в карточку. Хозяин боится, что новый рабочий может точно также порезаться об ленточную пилу. Соглашайся! Тебе, какая разница, где сидеть, дома или на работе. Зарплату получишь хорошую...
       - Ты вначале освещение хорошее поставь на моем рабочем месте. - со злостью, сказал я. - Это по твоей милости я поранил свой палец. Потому что там плохое освещение и не видно полной остановки ленточной пилы. Что же касается акта по травме на производстве, то акт нужен в любом случае. Без акта по травме на производстве мне не будут делать перевязки и я не получу страховку от социальной службы "Бетуах леуми". Сегодня четверг. В пятницу и в субботу мы не работаем. В воскресенье я выйду на работу в том условии, что на моем рабочем месте будет хорошее освещение. Лишь после этого я буду обучать нового рабочего, как пользоваться ленточной пилой во время пиления алюминиевых столбов на нужные размеры. Обязательно скажи хозяину фирмы, чтобы он не забывал мне оплачивать сверхурочное рабочее время наличными. Когда я буду находиться на производстве во время своего лечения. Иначе я найду себе занятия дома с левой здоровой рукой. Ковыряться в носу можно любым пальцем. Необязательно таким занятиям иметь здоровый указательный палец правой руки. Артист цирка Сандро Дадеш вообще родился без рук. Однако чистить свой нос мог даже пальцами обеих ног. Так что у меня во время лечения всегда найдется какая-нибудь работа в своей квартире. Ты подробно скажи своему хозяину фирмы мои условия по работе.
       - Хорошо! Хорошо! Я обязательно скажу хозяину фирмы твои условия по выходу на работу во время лечения. Насчет освещения все будет сделано к твоему приходу на работу в емрешон (воскресенье). - поспешил заверить меня бригадир. - В емшиши(пятница) у нас все равно будут ремонтные работы до обеда. В это время я скажу электрику, чтобы он провел на твой рабочий участок хорошее освещение. Дальше поставим новый станок. Больше ничего не надо?
       - Этого достаточно к безопасной работе. - ответил я. - Но возле нового рабочего я не буду торчать до полного выздоровления. Когда увижу, что он может справляться без меня, так сразу уйду домой лечить палец.
       Хозяин фирмы согласился с моим решением. Стараясь не замочить под проливным дождем акт по травме на производстве, я положил листок акта в целлофановую упаковку. Затем упаковку спрятал за пазуху. Под проливным дождем побежал в сторону раздевалки, которая находилась в хозяйственной пристройке за ангаром. С перебежками под прикрытием крыш офиса и ангара до раздевалки метров сто, но я все равно намок. Поэтому мне с трудом пришлось одной левой рукой снять с себя намокшую рабочую одежду. Стараясь не повредить пораненный указательный палец правой руки. Хорошо, что я утром прихватил с собой пустой целлофановый пакет и зонтик от дождя. Будет куда спрятаться от дождя в чистой одежде и грязную рабочую одежду будет куда положить. Не хочется намокать во время перебежки до маршрутки. Лишь бы во время передвижения не повредить мне раненый палец.
       Пока я переодевался в чистую одежду, закончилась рабочая смена. Пришли в раздевалку рабочие. Сразу обрушились на меня со своими вопросами, по поводу моей травмы на производстве. Мне было не до их вопросов. Поэтому я сказал коротко, без всяких подробностей, что чиркнул ленточной пилой по указательному пальцу. Конечно проблема ни в том, что я поранил указательный палец правой руки. Проблема в том, что я не смогу ковырять в носу ни одним указательным пальцем. Так как указательный палец левой руки у меня изуродован был на производстве в середине семидесятых годов. Теперь у меня оба указательные пальцы изуродованы, а ковырять мне в носу другими пальцами как-то совсем неудобно. Лично у меня непоправимая проблема. Ведь свой нос надо постоянно чистить.
       Недавно переживавшие за мою травму рабочие, стали смеяться над моей шуткой и рассказывать друг другу всевозможные шутки, связанные с травмами на производстве. Я ни стал слушать черный юмор. Воспользовавшись тем, что рабочие потеряли интерес, к моей персоне переключившись на свои рассказы и на переодевание в чистую одежду, я поспешил к вахтовой маршрутки, которая только что въехала во двор мифаля(завода) ближе под крышу ангара. Я поспешил сесть на переднее сидение рядом с водителем, чтобы во время посадки в маршрутку и во время езды до города Ашдод, рабочие случайно не стукнули мой пораненный палец. Мне совсем не хочется затягивать лечения своего пораненного пальца. Лучше быть здоровым на работе, чем больным дома. Мое здоровье, прежде всего. От болезни нет никакого кайфа.
       - Что обратно с тобой случилось? - взволнованно, спросила Людмила, когда увидела перевязанный палец.
       - Ничего страшного нет. - успокоил я, жену. - Бандитская пуля чиркнула, когда нажимал на курок пистолета.
       - Вечно ты со своими шуточками. - обиженно, сказала Людмила. - Я все-таки твоя жена. Переживаю за тебя.
       - Ну, случилась производственная травма. - сердито, сказал я. - С кем не бывает такого. Спасибо за твое беспокойство. Но плакать вместе с тобой из-за травмы пальца не собираюсь. Заживет все, как на собаке.
       - Мама! Ты словно маленькая девочка. - сказал Виктория, своей маме. - Папа все-таки мужчина, а не сопливая девчонка, которая хнычет по любому поводу и постоянно жалуется своей маме. Лично меня это никак не касается, я никогда к вам не подходила с жалобами после драки или когда что-то поранила. Я всегда сильная духом, как мой папа!
       - Тоже мне смелая силачка нашлась! - подколол Артур свою сестру. - Вчера жаловалась своему папаше за то, что я тебя оттаскал за волосы. Когда ты шныряла по моим вещам. Так что ты помолчи насчет смелости.
       - Ни где я не шныряла! - закричала на брата, Виктория. - Ты шнырял по моим вещам и забрал мои картинки.
       - Нужны мне твои картинки! - закричал Артур, на сестру. - Ты у Эдика спроси, куда он девал твои картинки.
       - Что ты сразу все на меня валишь! - закричал Эдуард, на старшего брата. - Мне тоже не нужны картинки.
       - Прекратите сейчас же этот балаган! - закричала на детей, Людмила. - Никто ни у кого ничего не брал. Меньше надо разбрасывать свои вещи по всей квартире. Тогда их не нужно будет искать. Виктория! Все твои картинки лежат в шкафу. Я картинки положила в шкаф, когда делала уборку в зале, а твои картинки валялись на полу. Убираться надо.
       Дети показали друг другу языки и тут же вцепились друг другу в волосы. Мне и Людмиле пришлось силой растаскивать своих детей в разные комнаты. После чего я прошел на кухню и там отметил куфт по случаю моей "благополучной" травмы на производстве и по случаю того, что я едва не оказался жертвой очередной автомобильной аварии. Выпивка нужна была мне для того, чтобы успокоить свои напряженные нервы и немного расслабится после травмы. Целый день сегодня был взвинчен с напряженной работой, а также с травмой указательного пальца на правой руке.
       Два выходных дня я ничего ни делал по дому. Даже телевизор не смотрел. Старался больше спать. Мне мама всегда говорила, что сон, это лучшее лекарство для человека. Сон помогает вылечить не только телесные раны, но также и душевные раны. Вот поэтому я после каждой баночки пива, как после снотворного, заваливался спать в свою кровать. Спал так хорошо, что даже в воскресенье утром едва не проспал на работу. Хорошо, что Людмиле нужно было ехать на работу по уборке офиса на каком-то новом производстве, куда она недавно устроилась. Если б не трескотня будильника, так я бы мог свободно проспать до самой середины нового дня. Однако, надо было вставать.
       Я едва успел на свою маршрутку, в которой меня не ждали по случаю моей травмы на производстве. Благодаря моему громкому голосу, которым я заорал на всю улицу, водитель маршрутки затормозил от страха, думал, что задавил кого-то. Таким образом, я успел сесть на свою маршрутку и вовремя приехать к себе на работу. Точнее, не на работу, а на обучение нового рабочего, который подменит меня на работе во время моего лечения. Лишь бы человек был толковый, чтобы я долго не занимался его обучением на этом тяжелом участке работы. Кроме ума, на этом рабочем месте нужна и физическая сила, чтобы управляться с резкой многотонных булимов(столбов) из алюминия.
       Каково было мое удивление, когда на моем рабочем месте новым рабочим оказался тщедушный и болезненный Абрам, который работал в фирме "Шремералюминиум" с первого дня открытия фирмы. За пару месяцев до моего прихода сюда на рабочее место Абрам длительное время болел. Я никак не думал, что этого мужчину, по возрасту старше меня, поставят на такой тяжелый участок работы. Но в этом был плюс для меня. Учить моему ремеслу было легче Абрама, чем какого-то нового рабочего пришедшего с улицы. Так как Абрам постоянно крутился возле меня и прекрасно знал все азы моей работы. Единственным недостатком этого рабочего было отсутствие здоровья. Однако, благодаря кран-балки, установленной на моем рабочем месте, здесь теперь мог работать любой человек.
       - Я думаю, что мое присутствие здесь не обязательно. - сказал я, Абраму, на рабочем месте. - Ты сам без меня справишься с этой работой. Единственное в чем ты нуждаешься на рабочем месте, так в том, чтобы облегчить твой труд во время укладки обрезанных булимов на поддоны. Мы сейчас что-нибудь механическое тут придумаем с тобой.
       В течение одного дня мы с Абрамом сконструировали передвижное приспособление по скату отпиленных булимов из под ленточной пилы к поддонам(мештахам). Дальше оставалось обвязать на поддонах сложенные булимы и вывезти их на маргизе(электрокаре) к прессу для дальнейшей работы. Пожалуй, на этом моя работа и обучение Абрама заканчивались. Я мог перейти на больничный лист и заняться лечением своего пальца в домашних условиях.
       Когда лечение пораненного пальца подходило к концу, то я узнал неприятную весть из фирмы "Шремералюминиум". Видимо из-за ненадежного крепления трехтонного пресса произошел сдвиг между самим прессом и станком, в который вставляются штампы и прессформы. В результате чего штампы и прессформы стали ломаться под давлением пресса. Многие алюминиевые профиля выходили с огромными недостатками. Между стержнем пресса и пресс-формами получались воздушные пробки, которые с высокой температурой в прессе буквально взрывались. Со стороны создавалось такое впечатление, что испытывают боевые орудия, а не выдавливают профиля из алюминия.
       Очевидно, со стороны так и думали, так как после очередного взрыва на территорию фирмы прибыл наряд полиции под руководством представителей внешней разведки. Хозяин фирмы получил хороший разгон за то, что своим не качественным оборудованием создает нервозность среди местного населения города Ашдод, а также проезжающих рядом по государственной трассе граждан Государства Израиль и зарубежных гостей. Аварию надо устранить. Хозяину фирмы указали на скорейшее устранение неполадок на производстве. В противном случае предприятие могли закрыть навсегда, а фирму объявить банкротом в связи с аварийными ситуациями на производстве, которые могут повлечь гибель людей во время работы. Надо было срочно разобрать полностью до основания многотонную конструкцию станков и оборудования пресса по изготовлению алюминиевых профилей. Затем вновь выставить сложное сооружение с помощью лазера с точностью под ноль. Как это делать? Никто в фирме "Шремералюминиум" не знал. В Государстве Израиль нет специалистов по установке такого сложного пневматического оборудования. Выходит, что специалистов надо искать где-то в других странах. На производстве профилей из алюминия.
       Дело в том, что Михаил Шремер купил алюминиевый завод с промышленной свалки в Англии. Можно сказать, что завод был куплен за гроши. Но с одним условием, что обслуживание завода, а также поставки штампов и пресс-форм будут проводиться со стороны Англии. Таким образом, заниматься устранением поломки завода и установкой пресса по лазеру могли лишь специалисты из Англии. Платить за такие услуги нужно было в американских долларах. Так как у Михаила Шремер с американскими долларами было ни густо, то пришлось брать кредит в местном банке.
       - Нам придется работать по две-три смены каждый день до того времени, пока мы установим пресс. - сказал Михаил Шремер, на общем собрании своей фирмы. - Я не могу нести космические убытки за простой оборудования и за установку пресса в длительный срок. Всем рабочим и служащим, которые будут работать по две-три смены, я заплачу сверхурочные часы по шкале возрастания на двести процентов за каждый час лишний час сверхурочно переработки.
       Вполне естественно, что каждый из рабочих мечтал о хорошем заработке. Поэтому сразу все согласились работать в сверхурочное время. Мне тоже деньги были нужны позарез. Мы ни сидели в минусе, как Государство Израиль в долгах перед всем миром, особенно перед Соединенными Штатами Америки. Так как мы с женой старались во время оплачивать свои кредиты и коммунальные услуги. Однако новый 1995 год мы встретили без торта и без шампанского вина. Под новогодний праздник у нас даже на хлеб денег не было. Все, что было у нас в новогоднюю ночь, так это наряженная искусственная новогодняя елка купленная нами на первый новогодний праздник, который мы отмечали в Государстве Израиль. В последний новогодний праздник торжествовали только наши глаза, перед экраном телевизора во время просмотра "Голубого огонька". Желудок скулил от голода, как собака перед пустой миской. Разум был в замешательстве перед выбором жизни. Душа рыдала от ностальгии, по утраченной Родине в Советском Союзе.
       За два года проживания в Государстве Израиль. Обманутый больше чем за двадцать лет проживания в Советском Союзе, я не поверил на слова хозяина фирмы о золотом дожде на мой счет в банке за сверхурочное время работы. Потребовал от него подписания контракта на сверхурочные работы или полного расчета с фирмы "Шремералюминиум". Мне было легче уйти с фирмы во время, чем быть обманутым хозяином. Можно найти другое место работы. Очевидно, Михаилу Шремер нужны были физически здоровые люди и те, кто хотя бы немного понимал что-то в работе с алюминием. Поэтому контракт со мной был подписан на то, что я буду работать по девятнадцать часов ежедневно, кроме субботы(шабат) святой день для(йегуди) евреев, когда никто не имеет право работать. Сверхурочные рабочие часы на фирме будут оплачиваться по сетке оплаты разрешенной рабочим в Государстве Израиль.
       Мне вообще неизвестно, как туда в ангар впихивали многотонный пресс со всем другим оборудованием. Эту работу делали задолго до моего поступления на работу в фирму "Шремералюминиум". Поднять пресс с металлической плиты, установленной по уровню проверенным лазером, можно было либо через крышу, либо через проем разобранной стены. По-другому убрать пресс, в сторону от металлической плиты, невозможно. Тут нужны специалисты. В эти дни был сезон проливных дождей, которые могли просто затопить ангар с оборудованием через крышу. Поэтому решили разобрать стену. Хотя в летнее время без дождей легче было бы подъемным краном снять крышу с ангара. Но, увы! Время дождей только начиналось, а до лета фирма могла стать банкротом. Так что нам пришлось почти вручную под проливным дождем разбирать большую часть стены ангара, куда должен был втиснуться огромный автомобильный кран и со своей длинной стрелой зависнуть над трехтонным прессом. Другого выбора не было. Два дня, а точнее, двое суток нам понадобилось на разборку стены и на расчистку от оборудования пространства в ангаре от разобранной стены до самого пресса. В перерывах между сутками мы спали прямо в ангаре на спортивных батутах привезенных хозяином фирмы с какого-то спортивного клуба. Ездить нам домой на отдых не было никакого смысла. Лишняя трата драгоценного времени. К тому же хозяин фирмы боялся, что кто-то из нас расслабится и больше не выйдет на работу. Поэтому свои житейские дела мы имели на фирме под крышей ангара возле работы.
       На третий день на территорию фирмы прибыл огромный автомобильный кран грузоподъемностью больше десяти тонн. Автомобильный кран был настолько огромный в высоту и в длину, что разворачиваясь на небольшой площадке перед разобранной стеной ангара, автомобильный кран ухитрился развалить часть забора соседней фирмы и повредить ворота фирмы "Шремералюминиум". Даже в проем разобранной стены автомобильный кран едва втиснулся по высоте проема разобранной стены. Но в ангар автомобильный кран все-таки вошел почти весь. Хотя ему и не нужно было этого делать. Длинной стрелой больше двадцати метров автомобильный кран мог свободно достать пресс с улицы. Забраться в ангар автомобильный кран вынудили бесконечные проливные дожди и угол подъема стрелы, которой надо было автомобильному крану поднять трехтонный пресс. Маневренности в ангаре нет никакой. Пресс, сдвинули в сторону от металлической плиты автомобильным подъемным краном в течение одного дня. Печь нагрева алюминия и все другое тяжелое оборудование убирали автомобильным подъемным краном на другой день. На полную расчистку металлической плиты и фундамента под оборудованием ушло трое суток. К началу второй рабочей недели пространство на месте бывшего пресса и оборудования было готово к работе по установке пресса.
       В ночь под шабат и всю субботу я был дома. Занимался только тем, что пил пиво вместо снотворного и спал как убитый. Ни на что другое я не был способен. Все мое тело опухло от напряженной физической работы и от бессонных ночей во время работы. Кратковременные сны на спортивных батутах в ангаре не давали отдыха моему телу. Лишь холодный душ после сна на работе возвращал мне силы на выполнение рабского труда от которого я болел. В емрешен (воскресенье) в шесть часов утра я был готов на "подвиги" ради процветания капиталистов в Государстве Израиль. Однако в маршрутке одного рабочего не хватало. Видимо у него больше не было сил выполнять такую физически тяжелую многочасовую работу. Поэтому пропавший рабочий решил больше не издеваться над своим здоровьем, которое у нас одно. Здоровье нельзя поменять в прокате загнанных машин. Здоровье надо беречь всегда.
       В ангаре нас встречали трое английских специалистов Джон, Дик и Виллис. Все трое высокие и рыжие. Наверно, шотландцы? Такими я всегда представлял шотландцев. На этой тройке специалистов из Англии лишь юбок и кепи в клеточку не хватало, чтобы назвать их шотландцами. На вид парни не были похожи друг на друга. Значить не братья.
       Джон высокого роста, среднего телосложения с вытянутой шеей и с выступающими скулами не бритого лица, оказался добродушным и простым парнем. Джон весьма был удивлен тому, что в Государстве Израиль так много русскоговорящих парней, совсем не говорящих на языке иврит и на английском языке знают всего несколько слов. Джон сожалел о том, что не знает русский язык, а о России знает так мало, что даже поговорить с русскими ему совсем не о чем. Поэтому Джон постоянно что-то тарахтел с нами об Англии на своем английском языке. Никто его не понимал.
       Дик отличался от Джона тем, что был словно колобок с круглым лицом, обросшим щетиной. Несмотря на свой высокий рост, Дик, выглядел ниже Джона, из-за своей полноты. Дику было не до разговоров с нами. У него рот постоянно был занят чем-то из продуктов питания. Дик то жвачку запихивал в рот, то курил кубинскую сигару, то сэндвич жевал, постоянно запивая с баночки кока-колы. Глядя на Дика, можно было подумать, что он приехал сюда лишь для того, чтобы пожевать что-нибудь такого, чего нет в Англии или в соседней с ними Европе. У Дика только пища на уме.
       Виллис вообще отличался от Джона и Дика тем, что был на голову ниже парней. Зато Виллис был похож на интеллигентного человека. В отличии Джона одетого в свитер и в джинсы с кроссовками, как парень с улицы. В отличии Дика, наряженного с головы до ног в одежду, помятого вида и с ботинками, у которых шнурки всегда распущены. Виллис был одет в современный европейский костюм-тройку с белой сорочкой и с галстуком под цвет костюма. На ногах Виллиса лаковые туфли, недавно купленные в дорогом магазине города Лондон. Даже лицо Виллиса было настолько чисто выбрито, что казалось, будто лицо Виллиса поблескивало под солнечными лучами, проникающими в окна под крышей в ангар к постоянному месту нахождения Виллиса. Возможно, что Виллис был специалист.
       Познакомившись с теми, кто был поближе к нему, Виллис перешел к делу. Между нами и Виллисом начался тройной перевод. Виллис объяснял Михаилу Шремер на английском языке, что надо делать в работе по установке лазера определяющего уровень металлической плиты с отметкой ноль. Михаил Шремер на языке иврит тоже самое объяснял бригадиру, который плохо знал язык иврит и ему самому требовался дополнительный перевод со стороны русскоговорящего репатрианта, который хорошо знал язык иврит. Лишь после этого бригадир на русском языке рассказывал нам, что нужно делать в установке лазера на металлической плите, с выведением уровня металлической плиты до отметки ноль на бетонном полу ангара на расстоянии от пресса. Так мы начали изнурительную работу.
       На подготовку бетонного пола и на установку металлической плиты с отметкой уровня лазером до нуля, у нас ушел весь день. Лишь к вечеру Виллис сказал нам, что невозможно так напряженно работать. Англичане собрались и уехали на такси в гостиницу для интуристов, возле берега Средиземного моря. Мы остались в ангаре одни. Нам предстояло отработать свои дополнительные часы по контракту. Но так как в ангаре без англичан нам нечего было делать, то занялись тщательной уборкой всех лишних предметов с территории фирмы, почти под вакуумную чистоту.
       Утром нового дня едва мы успели привести себя ото сна и позавтракать, как вскоре в ангаре появились англичане. Все трое были одеты в фирменные комбинезоны синего цвета с эмблемами своей фирмы на рукавах, на груди и на спине комбинезонов. Даже на голове у каждого англичанина были бейсбольные кепки с эмблемой. Наверно для того было столько много эмблем на спецодежде англичан, чтобы фирму было видно отовсюду. Тем более что вокруг эмблемы фирмы указан номер телефона и адрес, куда могут обратиться клиенты по установке точного оборудования. Мы сразу поняли, что сегодня будет серьезная работа по установке пресса и всего агрегата по уровню лазера на металлическую плиту с выводом стержней крепления анкерных болтов под пресс и под остальное оборудование. Деловой вид англичан настраивал на хорошую работу. Нам самим хотелось заняться интересной работой по установке пресса и всего агрегата по уровню лазера. Мы заглядывали в лазерный аппарат, но ничего такого удивительного в линзах лазерного аппарата не увидели. Черточки, точки, цифры и сокращенные тексты на английском языке известные только англичанам, работающим с современным лазером над прессом. У нас началась серьезная работа.
       Рабочих сразу разделили на две группы. Одна группа занялась расчисткой электрической печи от нагара после нагрева алюминия перед работой. Другая группа приступила к работе с англичанами по установке огромного пресса. Я попал в группу рабочих по установке пресса с англичанами. Вместе с Джоном я подготавливал крепежные болты под пресс и собирал необходимые крепежные детали разных конфигураций по сборке вакуумного блока оборудования.
       Когда огромный блок пресса поставили автомобильным краном на металлическую плиту, Виллис стал выводить лазером уровень пресса под ноль. В это время автомобильный кран устанавливал перед прессом последующую часть сложной сборки всего агрегата. Надо было собрать все части агрегата таким образом, чтобы лазерный луч в отсутствии стержня пресса просвечивался по центру через весь сложный агрегат. Затем надо было вставить стержень пресса и с обратной стороны пресса лазерным лучом проверить центр стержня пресса, который должен быть равен нулю по отношению ко всему агрегату. Лишь тогда можно крепить весь агрегат. После крепления агрегата надо было вновь проверить лазерным лучом центровку всего агрегата под ноль. Затем надо провести первую пробную работу агрегата с проверкой всех параметров алюминиевого профиля. В заключение всех замысловатых операций по установке агрегата пресса должно быть тестирование пресса. В этом случае можно считать, что наша сложная работа по установке многотонного пресса полностью закончена. Скоро начнется обычная работа у огромного пресса.
       Полную установку под лазерный луч всего агрегата пресса до крепления проводили до конца недели. Затем всем дали положенный по законам торы отдых в субботний день. Я обратно занимался только тем, что пил пиво вместо снотворного. Все остальное время спал. Накапливал силы к заключительной работе по установке всего агрегата пресса. Затем нам предстояло опробование в работе всего агрегата пресса на изделие профилей из алюминия. В этот раз во время поездки на работу, к нам в маршрутное такси ни сели еще несколько человек рабочих с предприятия. Таким образом, наш рабочий коллектив предприятия за две недели сократился почти наполовину. Такой многочасовой рабский труд оказался некоторым не под силу. Теперь оставшимся на производстве рабочим придется работать за троих на туже сумму, что за одного себя согласно подписанного мной контракта с хозяином фирмы. Выходит, что сбежавшие от трудностей физического труда рабочие фактически подставили нас на выгоду хозяину фирмы, который при малом количестве рабочих за установленный по контракту срок за меньшую сумму затрат на работу установит поврежденный агрегат многотонного пресса. Выигрыш хозяина на лицо. Поэтому он не хочет сейчас восполнить недостаток рабочих рук. Получается, что здесь самая настоящая спекуляция по контракту с нами.
       Огромный автомобильный кран больше не нужен был в нашем производстве. Так как все тяжелое оборудование было установлено на свои места. Легкие столы с графитовыми роликами для передвижения готовых алюминиевых профилей можно было установить руками. Некоторые тяжелые приборы можно было установить маргизой(электрокарой). Поэтому хозяин фирмы, обратно разделил малочисленный коллектив на две группы. Одна группа стала заниматься установкой разобранной стены. Другая группа работала в ангаре над прессом по производству профилей. В третье воскресенье ремонтных работ мне доверили закручивать анкерные болты крепления пресса. Так как специальным прибором для закручивания гаек на болты подступиться было нельзя, то решили закручивать гайки на болты вручную с помощью тяги длинной трубы. К головке гаечного ключа приварили стальной прут метровой длины диаметром три сантиметра. На стальной прут надели двухметровую трубу. С этой тягой я должен был закручивать гайки диаметром в десять сантиметров, на болт диаметром в семь сантиметров до упора. Нужна физическая сила.
       - Старайся закручивать гайки равномерно со всех сторон. - перевел бригадир слова хозяина фирмы.
       - До каких пор я должен затягивать гайки на болтах? - спросил я, через бригадира у хозяина фирмы.
       - До тех пор, пока не сможешь затягивать гайки. - перевел мне, бригадир пожелания хозяина фирмы.
       Прошло больше двух часов, как я затягиваю гайки на болтах метровой длины продетых через станину пресса. За это время англичане вместе с остальными рабочими провели почти все восстановительные работы на агрегате. Другая бригада закончила сборку разобранной стены на бывшем месте работы автомобильного крана. Только я один постоянно переставляю головку ключа с одной гайки на другую и равномерно затягиваю их. Работа не прекращается.
       - Ты, что, до сих пор не затянул все болты? - удивленно и подозрительно, спросил хозяин фирмы.
       - Вы сказали, чтобы я затягивал болты до тех пор, пока могу затягивать. - ответил я, хозяину фирмы.
       - Он, наверно, сорвал болты?! - с ужасом в голосе, воскликнул Виллис, что я понял без перевода.
       Виллис отстранил меня от гаечного ключа и потянул на себя тяговую трубу, которая легко поддалась движению. Виллис снял гаечный ключ и тяговую трубу с гайки. Достал руками из отверстия станины пресса сорванный болт вместе с гайкой. Виллис проверил на прочность остальные болты. Из четырех болтов крепления пресса два болта были сорваны. Дальнейшая установка пресса бессмысленна. Весь агрегат вместе с прессом надо было вновь снимать с железной плиты, чтобы через плиту высверливать два сорванных болта и взамен сорванных болтов поставить новые болты. Такая операция могла занять несколько часов рабочего времени с новой установкой пресса по лазеру.
       Видимо у хозяина фирмы было плохое здоровье. У него произошел вначале стресс от увиденных сорванных болтов крепления пресса. Затем случился приступ сердца. Англичане стали оказывать первую помощь при сердечном приступе. Бригадир тут же по телефону вызвал скорую медицинскую помощь, которая прибыла к нам через час. К этому времени хозяин фирмы немного очухался. Стал отказываться от медицинской помощи. Однако медики стали настаивать на стационарном обследовании сердца. Так как второй приступ на сердце мог оказаться летальным для Михаила Шремер. Хозяин фирмы согласился с решением медиков и уехал с ними на автомобиле скорой помощи. Руководство работой перешло в руки управляющего фирмой. В общем-то, бестолковому человеку, который был родственником хозяина и поэтому числился управляющим фирмы. В действительности через управляющего фирмы русскоговорящими рабочими полностью руководил цеховой бригадир, который ничего не знал на английском языке. Меня тут же отстранили от работы возле агрегата пресса. Отправили в другую бригаду разбирать под автомобильный кран только что собранную стену. Фактически нам пришлось проводить все работы демонтажа агрегата пресса. С той лишь разницей, что теперь нам заранее были известны все пройденные этапы работы. Мы могли ускорить работу демонтажа агрегата пресса, который совсем не нуждался в новой чистке от нагара за время прошлой работы.
       Автомобильный подъемный кран прибыл на следующее утро. К этому времени мы разобрали стену и освободили пространство вокруг агрегата пресса от вспомогательного оборудования и подвижных столов. Так что автомобильный кран справился со своей работой в течение трех часов. Все агрегаты пресса были убраны с металлической плиты, через которую высверлили сломанные болты, затем провели четыре новых болта. Виллис проверил лазером уровень плиты равный нулю. Лишь после этого мы стали обратно устанавливать на свое место весь агрегат пресса. На окончательную сборку агрегата пресса ушло больше недели. Меня постоянно держали в стороне от агрегата пресса, чтобы я, вдруг, случайно не нарушил равновесие агрегата пресса выставленного лазером к нулю. Можно было подумать, что я сильнее автомобильного крана или землетрясения, которые могут сдвинуть агрегат пресса. Мне приходилось заниматься подсобной работой на определенном безопасном расстоянии от установленного пресса.
       Возможно, что именно по этой причине от постоянного соприкосновения с пылью графита меня достала аллергия. Я едва дорабатывал оставшиеся дни до полного пуска агрегата пресса под профиля из алюминия. Все мое тело, руки, ноги и лицо, были покрыты прыщиками, язвочками и волдырями, которые ужасно как горели, чесались и болели. Рабочие смеялись надо мной за такой вид. Говорили, что меня наказал Бог, а точнее пресс, за то, что сорвал болты. Мне было не до смеха. Надо было идти к аллергологу, кожному и другим врачам, связанным с моими нервами, которые из-за аллергического заболевания стали у меня сильно расшатаны. Теперь я нуждался в укреплении своего здоровья, как пресс в четырех болтах, которые сорвал случайно без умысла во время работы. Дальше я не мог работать в болезненном состоянии с аллергией и окончательно растрепанными нервами. Мне требовалось длительное лечение от аллергии, а так же длительный отдых после монотонной работы. Иначе я могу умереть от болезни.
       В то время как мы проводили последнее испытание установленного агрегата пресса по профилям из алюминия, на работу вышел хозяин фирмы, который две недели провел в больнице под обследованием медиков. Вид у хозяина был нормальный, чего не хватало у меня. В общем-то, мы уложились на установке агрегата пресса в то рабочее время, на которое рассчитывал хозяин фирмы. Так что переживать ему было нечего. Агрегат пресса работал отлично. Точность выхода алюминиевых профилей, готовой продукции пресса проверялась с точностью доли микрон. По этому случаю, хозяин фирмы накрыл рабочие столы агрегата пресса хорошей закуской и выпивкой. Поздравил нас с успешной установкой агрегата пресса. Хозяин фирмы сказал нам, что четверг, пятницу и субботу мы отдыхаем. В воскресенье начинаем наверстывать упущенное за один месяц простоя производства. Будем работать по две смены до полного выполнения заказа по выпуску профилей, которые должны были сдать месяц назад. Весь заказ надо сделать быстро. После выполнения всего старого заказа постепенно перейдем к обычной повседневной работе.
       Рабочие встретили пожелания хозяина фирмы без энтузиазма. За месяц изнурительной работы по девятнадцать-двадцать часов работы ежедневно, от двадцати рабочих осталось лишь пять человек. Выполнять работу пятерым за двадцать человек в две смены за минимум оплаты работы никто не хотел. Даже сверхурочная оплата труда никого не устраивала. Мы были просто выжаты, как лимон за время изнурительной работы. Нужен был длительный отдых на восстановление сил и здоровья, которые были подорваны работой. Три дня отдыха никуда не годились. Особенно для меня. За три дня отдыха в домашних условиях избавиться от аллергии я не мог. Мне надо было лечиться долго. Весь четверг отдыха я посвятил врачам, которые в один голос сказали мне, что при таком остром заболевании аллергией мне ни в коем случае нельзя работать вблизи графита и других хомеров(материалов), которые вызывают аллергию в моем организме. Если мне не уберечься сейчас от аллергии, то в организме на почве аллергии могут возникнуть другие кожные и внутренние заболевания, последствия которых трудно предсказать даже специалистам.
       В воскресенье, с предписанием врачей о моем освобождение от работы в среде графита, рейсовым автобусом я прибыл на фирму "Шремералюминиум". Из всех рабочих в ангаре были бригадир и Абрам, которого закрепили работать на установленном новом станке по резке булимов в плавильной печи агрегата пресса. Видимо рабочие отказались заниматься изнурительным рабским трудом. Когда рядом с тобой в течение двух предстоящих смен работы находится пресс с температурой за триста градусов. В воздухе летает пыль графита, который может вызвать не только аллергическое заболевание, а также силикоз и другие многочисленные заболевания внутренних органов. Выходит, что здоровье человека дороже любой суммы денег. Мне требовалось срочно заняться своим лечением. Михаил Шремер прочитал мое послание от медиков, как приговор перед смертью и тут же вручил мне письмо с увольнением в связи с острым заболеванием аллергией. Теперь хозяину фирмы нужно было в короткий срок набрать полную группу рабочих, которых еще надо было обучить работать в самый короткий срок. Иначе фирму "Шремералюминиум" ждет полное банкротство. Мне, конечно, было жалко Михаила Шремер, но лично здоровье дороже всего. Надо заняться собственным здоровьем. В первую очередь надо было сменить опасное место работы на безопасное.
       Прямо от фирмы "Шремералюминиум" я стал прочесывать промышленную зону в поисках новой работы. Но всюду в северной промышленной зоне была работа связанная с различными химикатами и пылью, которая лишь навредит моему здоровью подорванному аллергией от графитовой пыли в фирме "Шремералюминиум". Мне надо найти чистую работу, которая не была бы связана с различными химикатами и графитной пылью. Но где найти такую работу? Прочесав всю северную промышленную зону и не найдя себе там подходящей работы, я отправился пешком домой через пищевую промышленную зону, которая граничила между северной промышленной зоной и микрорайоном "Гимель", где жила наша семья. У меня не было никакой надежды найти работу в пищевой промышленной зоне. Из меня не мог выйти кондитер или кулинар. Так как я в этой промышленности ничего не понимаю. Из меня мог быть только хороший потребитель кондитерских и кулинарных изделий, которые я люблю кушать с самого детства. Ни на что другое в пищевой промышленности не гожусь. Мастер покушать хорошие продукты, это не мастер к такой работе. Проходя по улицу в конце пищевой промышленной зоны, я случайно обратил внимание на древесные опилки возле какой-то мастерской в двухэтажном здании. Просто из-за любопытства я заглянул в мастерскую и обалдел от увиденного. За огромными железными воротами была столярная мастерская с многочисленными станками по дереву и с красивыми досками из древесины бука. За два года проживания в Израиле такой столярной мастерской я не видел.
       - Ты работу ищешь? - спросил меня, седой мужик пенсионного возраста. - Ты столяр по специальности?
       - Я столяр, но так же художник-дизайнер по мебели. - ответил я, мужику. - У меня высшее образование...
       - Подожди здесь, я сейчас позову сюда хозяина столярной мастерской. - сказал мне, мужик и пошел в цеха.
       Вскоре мужик явился обратно с парнем лет тридцати, который назвал себя Ариком. Тут же Арик стал мне задавать наводящие вопросы по работе через Ушера, так звали мужика пенсионного возраста. Арика интересовало все, что мне известно про столярные изделия и про станки по обработке древесины. Я откровенно сказал, что могу делать и рисовать практически любую мебель, но с такой мебелью как у него в мастерской я встречаюсь в Израиле впервые.
       - Эту мебель делают в "Бейт кнесет", так в Израиле называют синагогу. - объяснил мне, старик Ушер. - Если тебе нравится работа столяром, то Арик готов принять тебя на работу, хоть сейчас или завтра утром.
       - Я выйду завтра утром на работу. - согласился я. - Сегодня я хочу посмотреть, как здесь работают столяры.
       Арик дал согласие на мою экскурсию по его столярной мастерской. Я стал ходить по цеху между станками. Наблюдая за работой столяров на станках. Затем перешел на второй этаж на сборку мебели. Здесь в основном были столы, книжные шкаф и кресла из древесины бука покрытые лаком с красивым красным бархатом. На первый взгляд работа показалась мне не сложной. Перед уходом я подтвердил свое решение работать в столярной мастерской.
       - Вы даже не представляете, в какое прекрасное место я сейчас устроился работать! - прямо с порога объявил я, своему семейству. - Я буду работать в столярной мастерской по изготовлению мебели для синагоги. Если б вы знали, какая красивая мебель и как приятно там работать. Я прямо сейчас напишу о столярной работе свое стихотворение.
      
       7.Столярка.
       Меня не волнует измена сезона.
       Близко от дома рабочая зона.
       Под кроной плата зимой не холодно,
       А летом не жарко.
       Спряталась в ветках старушка-столярка.
       Трудятся столяры в первую смену.
       Кормит их раввин пищей кошерной.
       Стал еще ближе я к небу и к Богу.
       Делаю мебель для синагоги.
       Делать ту мебель сложная штука,
       С красивого дерева бело-красного бука.
       Хозяин в работе нас не торопит.
       Пахнет та мебель лесами Европы.
       Трогаю ласково нежные доски
       И вспоминаю в России березки.
       Лишь на мгновенье - душа на распашку.
       Пахнет лугами с белой ромашкой.
       Прямо у леса, в ветхой избушке,
       Ждет у окошка мама-старушка.
       А чуть повыше синее небо.
       Долгие годы дома я не был.
       Тайно прошу я еврейского Бога:
       - Ты покажи мне в Россию дорогу.
       Я твою помощь всегда помнить буду
       И прославлять тебя буду повсюду.
       Я для евреев ни враг, ни герой.
       Просто на время хочу я домой.
       В русскую баньку с горячим парком,
       А из парилки - в снег босиком.
       Ты отпусти меня на минутку,
       Чтобы потрогать в полях незабудку.
       Главную просьбу скрывать я ни стану.
       Мне бы увидеть старую маму.
       Ты обо мне думать, плохо не смей.
       Я в своих детках тоже еврей.
       Мать моих деток еврейская дочь.
       Ты, как еврею, мне должен помочь.
       Перед тобою врать я ни стану.
       Мне надоели кокос и бананы.
       Вдруг, про меня ты подумаешь скверно,
       Но я не хочу, твоей пищи кошерной.
       Ты уж прости мое русское сердце.
       Хочется щей мне заправленных перцем.
       Хочу я картошки, поджаренной с мясом.
       Хочется бражки кубанской и русского кваса.
       Хочется, хочется...- подступил к горлу ком.
       Ночью, в подушку, рыдаю тайком.
       Утром, опять, обращаюсь я к Богу:
       - Хочешь, к тебе я пойду в синагогу.
       Буду молитвы по-русски читать.
       Только увидеть мне хочется мать.
       Жизнь ты возьми, я об этом не трушу.
       Но, отпусти мою русскую душу.
       Я прорасту на полях васильком.
       Босые ноги пусть топчут, потом,
       Выпаду в роще весенней росой.
       В русской земле отыщу я покой.
       И на круги возвращусь я к истокам,
       В дереве русском - березовым соком...
       Еврейского Бога прошу каждый день.
       Но Бог молчит, как от дерева пень.
       А я не вижу божественный лик.
       Возможно, не знает Бог русский язык?
       В жизни моей было много открытий.
       Но говорить не могу на иврите.
       Наверно, поэтому Бог глух и нем.
       Просьба моя ему не понятна совсем.
       Видно придется еврейскому Богу,
       Русский язык изучать понемногу.
       Я, может быть, уже на склоне лет.
       Долгожданный услышу от Бога ответ.
       Тогда наяву, а не во сне.
       Бог даст возможность увидеться мне
       С теми, кого я все годы любил,
       Свою любовь рядом с сердцем хранил.
      
       8."Нагария".
       а).Старые уроки. На следующее утро в половине седьмого часа я был возле ворот столярки, которая на языке иврит называется "Нагария". С нетерпением ждал приезда хозяина столярной мастерской. Но он приехал вместе со всеми рабочими на своем мини-автобусе, за рулем которого был сам хозяин столярной мастерской. Точнее если сказать, то Арик был средним сыном Мордыхая, хозяина нагарии. Просто хозяин доверил своему среднему сыну Арику заправлять всеми делами в столярной мастерской. Оставляя за собой контроль за деньгами, Мордыхай ни давал своим детям пустить на ветер свой бизнес, который он раскручивал в течение нескольких десятилетий своей сознательной жизни вместе со другом Мишелем из Марокко. Теперь самый шустрый из четырех сынов Мордыхая управлял раскрученным бизнесом в изготовлении мебели для "Бейт кнесет" синагог по городам Государства Израиль.
       - Ты начнешь свою работу на заготовках. - сказал мне, Ушер, требование Арика. - Затем ты перейдешь на рутер, это фигурная обработка заготовок. После тебя поставят на сборку, перевозку и установку мебели в синагогах по городам Государства Израиль. Если ты понравишься своей работой Арику, то, примерно, через месяц он повысит тебе оплату.
       - Сколько буду получать в столярной мастерской? - спросил я, Ушера насчет первоначальной зарплаты.
       - В нагарии столяры получают минимум. - ответил Ушер. - Кроме меня и Абрама. Мы работаем давно.
       Я согласился с условиями работы. Сразу стал за станок по заготовке древесины на мебель, по чертежам. Работа в столярной мастерской на станках, в общем-то, не сложная. Вначале распиливаешь доски в длину по размерам. Затем пилишь доски на части. После пропиливаешь в досках фаски и склеиваешь доски по определенному размеру. Дальше доски-заготовки строгаешь с обеих сторон под размер фигурной заготовки. Строганные склеенные доски делают фигурными. Еще раз строгают под окончательный размер. В конце фигурные заготовки отправляют в отдельный цех на покрытие лаком и на шлифовку под повторное покрытие лаком. В заключении лакированные заготовки поднимаются в цех сборки на второй этаж. Готовую мебель грузят на "масаид"(грузовой автомобиль) с открытой платформой и развозят заказы по синагогам. Работа интересная и на первый взгляд творческая.
       Больше тридцати лет прошло с того времени, когда я учился на столяра-краснодеревщика в строительном училище Љ5 города Беслан в Северной Осетии. После этого работал столяром лишь совсем недавно в городе Холон, в столярной мастерской по офисной мебели у еврея из Болгарии. Теперь в столярной мастерской по мебели для синагоги. Я обратно стал столяром-краснодеревщиком, как тридцать лет назад в Северной Осетии. Все на круги своя. Мои руки обратно вспомнили, как надо обращаться с деревом. Я вновь вспомнил, как учил меня мастер работать на станках и самому изготовлять столярные инструменты. Теперь столярные инструменты изготовлять себе столярам не нужно. Большую часть работы с деревом выполняют станки и разные сложые механизмы. Даже если понадобиться какая-то ручная работа, то для этого не требуется изготовление столярных инструментом. Сейчас торговый рынок настолько насыщен различными видами инструментов, что легко найти в специальном магазине необходимый для любой работы инструмент. После чего можно выполнить мелкую работу столяра и даже ювелира по древесине. Мои старые уроки на столяра-краснодеревщика пошли мне на пользу. Я быстро вспомнил, как нужно работать с деревом и легко освоил работу по изготовлению мебели для синагоги. В какой-то степени столяров по изготовлению мебели для синагоги тоже можно назвать краснодеревщиками, как в прямом, так и в переносном смысле. Дело в том, что древесина бука бледно-розового цвета после специальной обработки и лакировке принимает желто-оранжевый цвет с красным оттенком. Чем не красная древесина в столярной мастерской по изготовления мебели для синагоги?
       На Руси издревле краснодеревщиками называли таких столяров, которые из дерева могли сделать красивую мебель. Отсюда и слово "красно", то есть по старорусскому наречью "красиво". Пример тому "красна девица", то есть "красивая девушка", говоря современным русским языком. Вот теперь стал я обратно в Израиле, как тридцать лет назад, столяром-краснодеревщиком изготовляя красивую мебель для синагоги из дерева бук с красным оттенком. Конечно, пока я не знал внутреннего порядка работы в столярной мастерской, то меня впервые дни работы использовали как салагу. Каждый из столяров пытался спихнуть на меня свою черновую работу, которую не часто контролировал Арик. То я подносил к станку большие доски, а на станке работал другой. То я таскал вручную на второй этаж готовые заготовки мебели, которые можно было поднять маргизой(электрокарой) через ворота второго этажа.
       - Алекс! Ахшав кцат-кцат никаен аколь нагария. (Александр! Сейчас чуть-чуть почисть всю в столярку.) - с еврейским подходом, обратился ко мне, Арик, в конце работы, с уборкой территории столярной мастерской.
       Почистить чуть-чуть всю столярную мастерскую в конце работы, это означало вытащить из цехов мусора объемом с огромный многотонный самосвал. Причем все это надо делать вручную и в заключении подмести весь цех метлой до чистого бетона на полу нагарии. Весь мусор состоит от мелких стружек и опилок, до огромных кусков древесины, которые надо не только вынести на улицу. Кроме того мусор надо поместить в огромный мусорный кузов от самосвала, без всяких технических приспособлений для погрузки и разгрузки сыпучих материалов отходов из древесины. Уборку цехов столярной мастерской я закончил тогда, когда все рабочие и хозяин мастерской садились в свой автомобиль в чистой одежде. Собираясь уезжать домой. Мне оставалось только обдуться воздухом из компрессора и в рабочей одежде отправляться пешком к себе домой. Рабочие и хозяин столярной мастерской сослались на то, что в автомобиле нет места для меня, а мне идти до своего дома всего минут пять-десять пути. Я сразу отправился домой.
       - Как у тебя работа на новом месте? - почти хором спросили дети и жена. - Видно работа была у тебя в столярке пыльная? У тебя такой вид. Словно ты, как крот, весь день рыл туннели в опилках и в древесных стружках на работе.
       - Работа, конечно, ни такая, как я ее представлял в самом начале. - откровенно, признался я. - Мало того, все рабочие и хозяева столярной мастерской, используют меня, как салагу, на грязных работах. Но я их поставлю на место через пару недель своей работы. Как только освоюсь с работой, так сразу заявлю о своих правах на рабочем месте.
       Прошло меньше двух недель работы в столярной мастерской, как я сам определился с работой, которую фактически кроме меня никто не мог выполнять. Арик поставил меня работать на рутер. Это такой небольшой станок, который надо держать в руках и вырезать из заготовки фигуру с кантом и закруглениями. Работа требует много сил и внимания. Если рутер сорвался с фигурной заготовки или заготовка вырвалась из-под рутера, то можно распороть себе живот фрезой закрепленной в рутере или отрезать себе руку все той же фрезой. Надо быть внимательным.
      
       б).Натания. После того, как я освоил работу с рутером, то я перестал выполнять подсобные работы и уборкой цехов стали заниматься другие люди. Так день за днем я осваивал все азы столярной мастерской(нагарии) по изготовлению мебели для "Бейт кнесет" синагоги. На сборку мебели тоже Арик ставил меня. Вот только на установку мебели в синагогах Арик не посылал меня еще ни разу. Установкой мебели в синагогах занимались Арон, младший брат Арика, а также Моше, водитель больше грузного "масаида", такого грузового автомобиля с большой платформой. Откровенно, я не очень то стремился научиться устанавливать мебель в синагогах. Дело в том, что эту мебель, связки кресел несколько штук в одном ряду, нужно было вручную грузить на платформу грузового автомобиля. Затем возле каждой синагоги надо вручную сгружать ряды стульев с платформы автомобиля, Затем таскать мебель вручную в синагогу на первый, второй или даже третий этаж огромных залов. Работа очень тяжелая и весьма сложная.
       - Сегодня Арона не будет, так что тебе и Моше придется заниматься установкой мебели. - сообщил Ушер.
       Погрузкой мебели мы занялись с обеда. Поездка намечалась в город Натания, это севернее города Тель-Авив. Примерно, на таком же расстоянии, как город Ашдод южнее города Тель-Авив. Езды в оба конца не больше трех часов. Но ехать надо до часов пик, когда в час пик проехать быстро просто невозможно от огромного потока автомобилей по всем магистралям и дорогам Государства Израиль. Так что мы с Моше спешили быстрее закончить погрузку мебели на платформу огромного масаида. Мне уже приходилось заниматься погрузкой мебели. Поэтому мы с Моше легко складывали кресла рядами один в один в четыре этажа на всю длину платформы своего грузового автомобиля. Прошло больше часа погрузки мебели, прежде чем мы забрались в кабину масаид. Долговязый Моше стал проворно выкручивать баранку автомобиля, выезжая из двора нагирии. До улицы Бней Брит, ведущей к государственной трассе, нам приходиться выбираться по многочисленным переулкам пищевой промышленной зоне. Каждый переулок размером с наш грузовой автомобиль надо было преодолеть с нескольких попыток. То угол разворота не позволяет проехать переулок, приходится делать реверс автомобиля взад и вперед, чтобы ухитриться преодолеть короткий переулок и при этом не снести бортом автомобиля забор соседней фирмы. То приходится пропускать несколько автомобилей подряд, которым больше нечего делать, как только разъезжать по коротким переулкам пищевой промышленной зоны. Вот кто-то неудачно проехал через короткий переулок и зацепил припаркованный возле фирмы легковой автомобиль. Нарушитель успел во время смыться, но хозяин пострадавшего автомобиля вызвал по сотовому телефону дорожную полицию. Теперь полиция и представители страховой компании вместе с хозяином пострадавшего легкового автомобиля определяют стоимость нанесенного ущерба легковому автомобилю. Проехать нам дальше нельзя пока эта компания не разберется с аварией на парковке легковых автомобилей. Придется нам подождать.
       Наконец-то после почти часа мучений в переулках пищевой промышленной зоны, грузовой автомобиль вырывается из заточения переулков, на широкую улицу Бней-Брит. Вскоре на скоростную государственную трассу. Едва преодолеваем развязку дорог на государственной трассе. Как в едущий впереди новенький автомобиль "Форд" врезается дикий кабан, выскочивший откуда-то из зелени кустов расположенных вдоль государственной трассы. Грузовой автомобиль едва не врезается в легковой автомобиль "Форд" и в убитого дикого кабана. Моше остановил свой масаид(грузовой автомобиль).
       - Сегодня сел за руль автомобиля и сразу авария. - возмущенно, говорит грузин, хозяин машины "Форд".
       - Биджё! Ты наверно не успел с друзьями "обмыть" свой автомобиль? Вот поэтому случилась авария. - говорю я, грузину. - Чего так волнуешься? Всего лишь вмятина на бампере. Зато теперь у тебя есть хорошая закуска и повод, чтобы отметить куфт по машине. С друзьями "обмыть" свой новенький автомобиль. Желаем тебе хорошего стола.
       Мы с Моше помогаем грузину положить дикого кабана, как дорожный трофей после аварии, в багажник автомобиля "Форда". Дикий кабан настолько большой, что едва помещается в пустом багажнике легкового автомобиля "Форд". По лицу грузина видно, что он уже упокоился насчет аварии и вполне доволен своим трофеем на государственной трассе. Теперь в его доме сегодня будет веселье и песни под хорошую закуску трофейного, дикого кабана. Что же касается слегка помятого автомобиля, то страховая компания возместит нанесенный ущерб легковому автомобилю.
       Небольшая пробка на государственной трассе быстро рассасывается. Наш грузовой автомобиль пытается на большой скорости наверстать упущенное во время аварии автомобиля "Форд". Со времени погрузки мебели прошло больше двух часов, а мы еще не преодолели и тридцати километров между городами Ашдод и Тель-Авив. Короткие переулки в пищевой промышленной зоне и эта маленькая авария с диким кабаном украли наше свободное время. Едва ли мы сейчас быстро проедем города большого Тель-Авива. Наступил час пик. Автомобили всех марок и мастей сплошным потоком хлынули на городские дороги и автомобильные трассы Государства Израиль. Все проезжие части Государства Израиль заполнены транспортом, похожим на жуков, выбравшихся из своих темных норок.
       До города Натания добрались лишь к вечеру. Моше быстро сориентировался по улицам города Натания. Через несколько минут езды по городу Натания мы подрулили к огромному двухэтажному, новому зданию, разделенному на две синагоги. Даже по национальным орнаментам, расписанным в двух синагогах можно определить место исхода этих ортодоксальных евреев, которые построили для себя "Бейт кнесет" дом собраний, так переводится с языка иврит название синагоги. В первой синагоге, куда мы привезли мебель, находятся выходцы из Марокко. Во второй синагоге через стену молятся богу ортодоксальные бухарские евреи из Средней Азии. Вполне возможно мои земляки.
       Пока в двух синагогах идет вечерняя молитва, мы не имеем право на работу, разгружать свой автомобиль с мебелью для синагоги. Моше надевает на себя кипу и отправляется в зал марокканской синагоги на молитву. Мне, как атеисту и иноверцу приходится ждать окончания вечерней молитвы возле здания синагоги. Мне, как солдату, все равно. Время идет, а деньги платят. Чем больше времени я буду на разгрузке и на установке новой мебели, тем больше я заработаю денег. Так платят всюду в Государстве Израиль, не за фактически сделанную работу, а за время, проведенное во время работы. Поэтому пускай рабочее время тянется, как можно больше, во время молитвы.
       Прошло около часа, прежде чем закончилась вечерняя молитва в обеих синагогах. Прихожане быстро стали расходиться, по пути вытаскивая старую мебель из зала синагоги. Едва зал синагоги освободился от прихожан и от старой мебели, как мы с Моше тут же принялись таскать новые кресла с кузова автомобиля прямо в зал синагоги и расставлять кресла по рядам так, как указывает местный раввин. Закрепляя кресла на местах, мы ускоряем свою работу. После того, как вся привезенная нами мебель нашла свое место и была закреплена, раввин приглашает нас в "ходерохель"(столовая). Где мы по законам иудаизма должны отметить благополучное прибытие новой мебели в зал синагоги. Чем не русский или кавказский обычай обмывать свою обновку. Тоже самое, накрытый стол с закуской и выпивкой. Разница лишь в том, что водителю автомобиля положено пить виноградный сок. Раввин может выпить только красное вино. Мне же, как иноверцу, можно пить любой спиртной напиток. Поэтому раввин наливает мне стакан марокканской араки настоянной на каких-то травах растущих в королевстве Марокко. Такой араку я пью впервые.
       Прежде чем выпить содержимое в пластиковых стаканах, раввин произносит молитву во имя Всевышнего. Затем раввин трогает меня и Моше левой рукой за голову. Говорит молитву в нашу честь. Лишь после этих молитв и ритуальных жестов, чем-то похожих на обряды других религий, раввин поднимает пластиковый стакан с красным вином и выпивает содержимое стакана. Я и Моше следуем примеру раввина, выпивая содержимое своих пластиковых стаканов. Закуской нам служат какие-то сладкие шарики из запеченного теста и саленные маслины, замоченные в вине.
       Закончив обряд с выпивкой и закуской во славу Всевышнего, нас и благополучно привезенной мебели, раввин и Моше приступают к заключительному этапу нашего визита. Раввин подписывает документы на привезенную новую мебель, а Моше считает наличные деньги, которые раввин передает хозяину нагарии за готовую мебель. Мое присутствие не желательно. Хотя я совершенно не знаю языка иврит. Все равно раввин и Моше с подозрением смотрят на мое присутствие при их сделке. Поэтому я говорю Моше, что пойду, посмотрю, как оформлена соседняя синагога бухарских евреев. Ведь я все-таки по специальности художник-дизайнер и мне интересно посмотреть оформление интерьера соседней синагоги. Тем более что соседняя синагога напоминает мне Среднюю Азию, где я долго жил в Республике Таджикистан. Осторожно приоткрыв массивную резную дверь из самшита, я прохожу в зал соседней синагоги и словно попадаю в мечеть в окрестностях города Душанбе. Все те же растительный орнамент, чеканка, витражи, расписанные маслом дощечки, резные полотна по дереву и даже резное панно по гипсу точно такое, как в той мечети, которую оформляли мои художники из Производственного объединения "Дизайнер". Не хватает в синагоге лишь присутствия моих парней и того муллы, который тогда щедро заплатил за работу мо-им художникам. Жалко, что мы больше не встретимся.
       - Александр! Какими путями тут? - слышу я, знакомый голос, с трудом узнаю в раввине Файзулаева Мурата.
       - Я то живу в Израиле. - удивленно, отвечаю я. - Но вот что здесь делаешь ты в таком странном наряде?
       - Всю свою жизнь мои родители почему-то скрывали, что они бухарские евреи. - как бы виновато, стал объяснять Файзулаев Мурат. - В начале перестройки мои родители вернулись к своим корням. Стали набожными и после развала Советского Союза направили меня учиться в религиозную школу в город Иерусалим. Я стал в городе Натания раввином синагоги построенной на денежные средства бухарских евреев. Находишься ты гостем у меня в синагоги.
       - Я помню, что ты был моим талантливым учеником. - вспомнил я, прошлое. - Но ни на столько, чтобы выполнять все виды изобразительного искусства. Я вижу тут почерк других моих учеников. Может быть, я ошибся? Тогда извиняюсь.
       - Нет, муалим(учитель), ты не ошибся. - подтвердил мои выводы, Файзулаев Мурат. - Здесь была бригада Сабирова Таймураза. Я специально приглашал парней из Республики Таджикистан к себе работать в Государстве Израиль.
       - Так что вы со мной не связались? - удивленно, спросил я. - Ведь я мог принять участие в вашей работе.
       - Раис! Мы искали тебя повсюду. - как бы извиняясь, ответил Файзулаев Мурат. - Узнали, что ты жил в Холоне. Но дальше твой след пропал. Говорили, что ты с бизнесом уехал жить и работать в другую страну.
       - У меня ничего тут с бизнесом не получилось. - уныло, сказал я. - В настоящее время работаю в столярной мастерской рабочим. Делаю мебель в синагоги. Сейчас привез сюда мебель к вашим соседям из Марокко.
       - Ну, ладно! Не будем говорить о скучном. Пойдем в "ходерохель". Я угощу тебя, как почетного гостя. - предложил мне, Раввин Файзулаев Мурат. - Я не забыл, что ты был не только хорошим учителем и хорошим начальником, но также хорошим другом. Никогда ни делал разницы между собой и своими подчиненными. Позволь мне угостить тебя, как лучшего друга, который в трудное время гражданской войны в Республике Таджикистан часто выручал нас.
       - Я не против угощения. - согласился я. - Но так громко возносить меня не нужно. Я такой, как все люди.
       Файзулаев Мурат показал мне куда пройти и направился следом за мной, перебирая в руках четки, которые ему подарил в Республике Таджикистан мулла за хорошую работу по художественному оформлению мечети. Как удивительно все переплелось в нашей жизни. Кто бы мог подумать, что ислам, иудаизм и христианство так сильно переплетутся не только в изобразительном искусстве, но даже в творческих людях искусства в Государстве Израиль.
       - У тебя не было проблем с бригадой художников Сабирова Таймураза, когда ты приглашал их сюда? - поинтересовался я, когда мы вошли в столовую синагоги. - Ведь художники в бригаде Сабирова Таймураза все мусульмане.
       - Религия иудаизма не противоречит, чтобы религиозные и культовые здания оформлялись представителями других религий. - ответил мне, раввин Файзулаев Мурат. - Большинство синагог Государства Израиль строили арабы или представители других наций. После завершения строительства синагога освящается раввином. Также как мечеть освящается муллой, а церковь освящается попом(священников). Так что у нас тут в этом полный порядок. К тому же бригада художников из Республики Таджикистан мои друзья с детства. Мы вместе были с детского садика и до моего отъезда сюда.
       Файзулаем Мурат открыл шкафы, заполненные разными напитками и холодильник с закусками. Предложил мне выбирать, что понравится. Из спиртных напитков я выбрал бутылочку мексиканского алкогольного напитка текила, изготовленная из кактусов. Закуску оставил на выбор хозяину стола. Файзулаев Мурат ни стал выбирать. Просто выложил из холодильника все содержимое. Затем искусно сервировал стол на таджикский манер. С разной зеленью, мясными продуктами, горячим зеленым чаем и с горячими лепешками, завернутыми в полотенце, которые достал из картонной коробки. Сервировка получилась, прямо, как в таджикской чайхане, когда-то построенной нашей бригадой.
       - Давай выпьем за то хорошее время, которое мы жили в Таджикистане. - предложил я, раввину, свой тост.
       - Самые лучшие годы моей жизни были в Таджикистане. - с тоской в голосе, вспомнил Файзулаев Мурат. - Если бы не гражданская война в Республике Таджикистан, то я бы никогда оттуда не уехал жить в Израиль.
       - Я тоже такого же мнения. - согласился я, с выводами Файзулаева Мурата, наливая себе второй стакан текила. - Даже сейчас, спустя несколько лет после начала репатриации евреев в Государство Израиль, если бы государства бывшего Советского Союза создали приемлемые условия возврата репатриантов в места исхода, то Государство Израиль перестало бы существовать. Все бывшие репатрианты вернулись бы к местам своего исхода. Чтобы не говорили хорошо или плохо политики всего мира о бывшем Советском Союзе, но мы все, же до перестройки были единой, дружной семьей. Мы без страха могли передвигаться по всем союзным республикам. Нас никто не обижал. Большую часть своей жизни я прожил на Северном Кавказе. Многие народы Северного Кавказа, среди которых я часто бывал, встречали меня у себя в гостях как своего родственника или друга. У меня было много друзей повсюду.
       Увлеченные воспоминаниями прошлой жизни, мы не заметили, как опорожнили две бутылки. Я выпил бутылку текила, а Файзулаев Мурат по положению раввина выпил бутылку красного вина. Несмотря на большое различие в крепости между напитками, мы оба набрались почти одинаково и по свинству приравнялись друг к другу. Добираться домой самостоятельно Файзулаев Мурат не мог. Поэтому решил заночевать в синагоге. За мной пришел водитель грузового автомобиля. Однако я отказался от его помощи и самостоятельно забрался в кабину грузового автомобиля. По пути к кабине грузового автомобиля ухитрился несколько раз упасть. Отчего разбил себе лоб, колени и локти. Эти многочисленные травмы с кровью просочились сквозь мою рваную одежду. Так сильно я не напивался давно. Несмотря на такое свинское состояние моей души и тела, я все же сохранил сознание, которое подсказывало мне, что я должен домой приехать хотя бы с трезвой головой. Мой ободранный вид и разодранную одежду, можно как-то объяснить жене и детям, сославшись на неопытность в разгрузке мебели с автомобиля. Поэтому надо, во что бы то ни стало отрезветь в пути. За полтора-два часа езды между городами, я должен совершить какое-то новое открытие в области отрезвления человека от перебора в употреблении алкогольного напитка. Надо обязательно отрезветь.
       Едва грузовой автомобиль стал набирать скорость, как мне в лицо сквозь приоткрытое окно кабины подул прохладный ветер со стороны Средиземного моря. Я сообразил, что холодный морской ветер сможет выветривать алкогольную дурь из головы. По этому поводу я открыл до конца боковое окно в двери кабины грузового автомобиля и высунул из окна голову навстречу сильному потоку холодного ветра. Холодный ветер тут же принялся за свое дело. Выветривая не только мою алкогольную дурь из головы, но также из прически мусор, который я собрал в волосах во время своего падения по пути из синагоги к кабине грузового автомобиля. Так что я до дома мог хорошо проветриться, как изнутри, так и снаружи. У моей жены не будет никакого повода придраться ко мне за эту пьянку. Благодаря тому, что час пик на дорогах Государства Израиль затянулся надолго, мы добирались от города Натания до города Ашдод больше трех часов. Многочисленные пробки городов большого Тель-Авива не давали нам возможности проскочить без остановки пространства с лабиринтами перекрестков улиц и дорог. Но зато за это время езды я был совершенно трезвым, благодаря холодному морскому ветру и долгой езды. Вот лишь кактусовой текилой от меня так перло, что водитель нашего автомобиля постоянно морщился и часто проветривал себя через открытое окно.
       - О! Боже мой! Что это обратно с тобой случилось? - вскрикнула Людмила, когда я появился в своей квартире. - Весь ободранный до крови и разодранный в лохмотья. Можно подумать, что тебя таскали за ноги по камням и по стеклам.
       - Так я сегодня учился грузить и разгружать мебель из грузового автомобиля. - стал оправдываться я. - Когда перетаскиваешь длинные ряды кресел, то не видно ничего под ногами. Поэтому я падал с непривычки вместе с мебелью.
       - Ну, а чем от тебя так воняет? Словно от гнилых кактусов? - принюхиваясь ко мне, спросила Людмила.
       - Синагога находилась среди кактусов. - придумал я, свое оправдание. - Там пропитался запахом кактусов.
       - Ладно! Горе мое луковое. Иди мойся в душ. - по-матерински, сказала Людмила. - Когда ты повзрослеешь?
       - Не расстанусь с комсомолом! Буду вечно молодым. - вспомнил я, слова советской песни, проходя мыться.
       На следующий день, когда я пришел на работу в столярную мастерскую, все рабочие и хозяин нагарии, знали о моих вчерашних приключениях в бухарской синагоге. Это все Моше, водитель грузового автомобиля, им проболтал. Рабочие надо мной подшучивали и затыкали свои носы при моем приближении. От меня по-прежнему исходил кактусовый запах текила. Можно было подумать, что я пропитан насквозь этим алкогольным напитком и в моих венах течет ни кровь, а алкогольный напиток текила. По этому случаю я весь рабочий день пил душистый чай и черное кофе, чтобы таким образом профильтровать свой организм от неприятного запаха алкоголя напитка текила из кактусов.
      
       в).Синагога в мошаве. Несмотря на вчерашнюю пьянку в синагоге города Натания, с моим земляком и другом Файзулаевым Муратом, я чувствовал себя вполне нормально. Работал с таким рвением, что Арик, хозяин нагарии, был вполне доволен моей работой и в конце рабочего дня решил вместе со мной поехать на установку новой мебели. Видимо синагога была где-то недалеко от города Ашдод. Так как вернуться обратно Арик собирался через пару часов. Мне тоже надоело каждый день мотаться часами в дороге. Хотя бы сегодня отдохну после работы дома. Надо побыть в семье, чтобы не упрекали меня в том, что совсем забросил свою семью с работой в столярной мастерской. Синагога действительно была близко от города Ашдод. В небольшом мошаве(селе) возле города Явна. Синагога затерялась в зарослях цитрусовых деревьев, финиковых пальм, фруктовых деревьев и масленичных кустарников. Мы на огромном грузовом автомобиле с трудом пробились к синагоге на краю машава. Куда даже на обычном легковом автомобиле ни так просто пробраться по сельской дороге сквозь заросли цитрусовых деревьев и разных кустов. Сельской синагогой оказался маленький домик с залом на всю ширину и небольшим коридорчиком, через который ни то, чтобы сборную мебель носить, даже полному раввину трудно было протиснуться сквозь маленькие узкие двери. Поэтому прежде чем вносить мебель в зал синагоги, надо было подумать, как вносить религиозную, огромную мебель сквозь узкие двери и узкий коридор перед самим залом крошечной сельской синагоги. Места нет совсем.
       - Ты скажи им, что без бутылки не разберешься. - шутя, сказал я, русскоязычному дотишнику(верующему), который пришел из мошава в синагогу. - Пускай поставят мне бутылку. Я вмиг им мебель в синагогу занесу.
       Русскоязычный дотишник перевел мое требование с русского языка на язык иврит. Вначале никто из местных не понял моей русской шутки. Русскоязычный дотишник подробно объяснил суть моей шутки. Тут Арик и Моше вспомнили мою вчерашнюю пьянку в синагоге города Натанья. Рассказали о том, как я после выпитой бутылки текила падая добирался до кабины грузового автомобиля, а вскоре был трезвым как стеклышко. Вот только текилой от меня прет до сих пор так, словно я не пил, а купался в бассейне, наполненным текилай из кактусов. Такой русский мужик. Пока все подшучивали надо мной, помощник раввина принес бутылку марокканской араки. Мне налили араки четверть пластикового стакана. Тогда я сказал им, что для меня марокканская арака, как для марокканцев обычная вода. Вчера после стакана марокканской араки, я выпил бутылку мексиканской текилы и был в хорошем состоянии. Раввин принял мою шутку всерьез. Наполнил пластиковый стакан до краев марокканской араки и подал мне. Мне ничего не оставалось, как только залпом опорожнить стакан марокканской араки и закусить хурмой прямо с дерева.
       - Вот теперь можно мебель заносить. - сказал я, возвращая пластиковый стакан раввину. - Если мебель не идет в двери, то ее легко внести в окно. Достаточно снять алюминиевые раздвижные рамы из проема окна.
       В то время как русскоязычный дотишник переводил всем присутствующим мое предложение, как вносить мебель, я подошел к раздвижным окнам из алюминия и вытащил из окна все рамы. Перед нами образовался такой огромный проем, через который можно было легко внести всю привезенную нами мебель в синагогу. Так что пока Арик и раввин удивлялись моей находчивости, мы с Моше быстро внесли всю мебель через окно в синагогу при участии русскоязычного дотишника и помощника раввина. В течение одного часа мы восстановили всю новую мебель в синагоге. Вполне довольный моей находчивостью и работой, Арик, в присутствии раввина дал мне двести шекелей. Раввин не желая уступать Арику, тоже дал мне двести шекелей и бутылку марокканской араки. В заключении мне налили дополнительно полный стакан марокканской араки. Принесли закуску в виде маслин с острой приправой. Я ни стал церемониться. Выпил залпом стакан марокканской араки. Закусил маслинами(зейтим) с острой приправой и полез в кабину грузового автомобиля. Не ожидая, пока меня развезет от двух стаканов марокканской араки. Мне не хотелось ронять честь мундира русского мужика, который, по мнению иностранцев, пьет водку с рождения раньше, чем материнское молоко. Хотя в действительности русские мужики обычные люди. Но здоровьем мы крепче.
       Конечно, я сделал две глупости. Первая глупость, что согласился пить марокканскую араку, от которой я ни столько был пьян, сколько от меня пахло этим спиртным напитком. Второй глупостью было то, что я полез первым в кабину грузового автомобиля и таким образом лишил себя источника свежего воздуха через открытое окно в двери кабины грузового автомобиля. Теперь мне надо стараться не опьянеть до приезда к себе домой. Иначе дома будет скандал. Арик тоже допустил глупость в том, что поехал с нами в кабине грузового автомобиля, когда мог легко приехать на своем легковом автомобиле следом за нашим грузовым автомобилем, груженным новой мебелью для синагоги. Сейчас Арику предстояло сидеть в кабине грузового автомобиля рядом со мной и вдыхать алкогольный запах, который исходил от меня, как от бочки с аракой. Тут еще как назло стекло в двери кабины с нашей стороны заклинило, или Моше ухитрился специально так сделать со стеклом двери, чтобы Арик надышался от меня алкогольного перегара.
       Едва мы отъехали от синагоги, как у меня из всех дыр в моем теле стали выходить такие отвратительные запахи, перед которыми газовая атака во время учения в армии просто какой-то пустячный запах. Тут еще у меня, вдруг, прорвался дар речи на языке иврит. От меня к Арику сразу появилось много вопросов по работе и по зарплате. Арик по возрасту и по весовой категории значительно уступал мне. Поэтому мне ничего ни стоило прижать Арика к двери кабины грузового автомобиля и высказывать ему давно накипевшие вопросы в работе, а также в маленькой зарплате. Арик отчаянно раскрывая рот, задыхался от моего алкогольного перегара и от отвратительных запахов, которые исходили от меня. Арик постоянно пытался открыть окно в двери кабины грузового автомобиля, но у него ничего не выходило. В конце концов, Арик с силой отвернул ручку на двери кабины, которая опускает стекло. Окно не открылось. Арику ничего не оставалось делать, как только смериться со своей участью, пропитываясь моим перегаром.
       В это время Моше смеялся при виде сцены беседы между мной и Ариком, окончательно одуревшем от моего алкогольного перегара и от зловонного запаха, который исходил из всех отверстий моего тела. Моше так сильно был увлечен созерцанием нашей сцены, что едва не врезался в легковой автомобиль, выскочивший откуда-то из-за деревьев на перекрестке проселочной дороги на плантации цитрусового сада. Моше успел резко затормозить, но по-прежнему продолжал смеяться, даже тогда, когда выбрался из кабины своего грузового автомобиля, чтобы извиниться перед хозяином легкового автомобиля, который едва не угодил под колеса большого грузового автомобиля. Арик тут же выскочил из кабины грузового автомобиля и побежал в гущу сада цитрусовых деревьев, то ли блевать, то ли вешаться от такой жизни, которая свела нас с ним в одном пространстве наполненном зловониями. Видимо, это я так сильно достал Арика своими "ароматами", что для него смерть показалась блаженством. Никогда я ни думал, что исходящий запах от одного человека, так сильно может достать другого человека. Однако, так Арику надо!
       Пока Арик скрывался где-то в саду цитрусовых деревьев, а Моше катался от смеха в придорожной траве, я наслаждался благами жизни, сидя в кабине грузового автомобиля. Слабый ветерок продувал кабину грузового автомобиля и наполнял мои легкие ароматом экзотических цветов и цитрусовых деревьев. В этот момент мне ничего не нужно было, кроме покоя моей души и тела, которые постепенно приходили в себя от зловонного запаха и сильного перегара. Мне хотелось, как можно дольше продлить это наслаждение своей жизни, чтобы окончательно отрезветь до дома. Ведь не дай Бог, я прибуду домой в таком пьяном состоянии, тогда Людмила точно закатит мне дома скандал.
       Хозяин маленького легкового автомобиля и его белокурая попутчица, с недоумением глядели на сцену происходящего рядом с ними. Отделавшись легким шоком едва не угодив под колеса многотонного грузового автомобиля, молодая пара никак не могли понять, отчего трое взрослых мужчин так странно себя ведут. Один мужчина катается от смеха в придорожной траве. Другой мужчина сбежал куда-то в плантацию цитрусовых деревьев. Третий мужчина сидит в кабине грузового автомобиля и наслаждается прелестями жизни в мире чудес среди цитрусовых посадок. Немного упокоившись от смеха, Моше стал на языке иврита что-то рассказывать молодой паре из легкового автомобиля. Перепуганное удивление молодой пары, перешло в смех. Теперь уже три человека смеялись над происшедшим событием. Показывая пальцами на меня и на Арика, только что вышедшего из сада цитрусовых деревьев. Вскоре и Арик смеялся рядом с ними, придя в себя после присутствия в зловонном запахе и в среде алкогольного перегара исходящего от меня. Один лишь я, вылупив свои глаза, никак не мог понять, отчего люди так сильно смеются. Вроде ничего такого смешного не совершал, чтобы был повод людям смеяться над моим пьяным поступком.
       Едва успокоилась смеющаяся группа людей, как что-то с опозданием дошло до меня. Теперь я стал заразительно смеяться над группой людей и показывать на них пальцем. Те в свою очередь вначале с беспокойством посмотрели на меня, вылупив с удивлением свои обезумевшие глаза. Наверно думали, что я сошел с ума. Затем мы группой стали громко смеяться неизвестно над чем, постоянно показывая друг на друга пальцами и катаясь по траве у дороги. Вполне возможно, что наш смех перепугал дикую природу вокруг нас, так как ни стало слышно поющих птиц среди цитрусовых деревьев огромного сада. Даже сторожевые собаки из мошава(поселения), с перепуга перестали лаять. Наверно забились куда-то в безопасное место. Боятся оттуда высовывать свой собачий нос, чтобы не пострадать от людей. Лишь мы всей группой, как безумные долго смеялись друг над другом, пока от смеха не надорвали животы.
       Когда наконец-то все успокоились, то Арик поговорил с молодой парой о чем-то и сел к ним в легковой автомобиль. Арик уехал на легковом автомобиле, едва не попавшем под колеса нашего грузовика. Моше вернулся в кабину. Мы поехали следом за легковым автомобилем в сторону города Ашдод. Теперь я точно знал, что ураган скандала не будет носиться над моей головой, когда я вернусь в свою квартиру. Пьяная дурь в моей голове почти улетучилась. Осталось лишь испытанным методом выветрить остатки хмельного угара из головы. По этому случаю Моше все-таки открыл боковое стекло на кабине грузового автомобиля. Я тут же выставил свое лицо на встречу сильного ветра.
      
       г).Иерусалим. На следующий день мы еще до обеда выехали в синагогу города Иерусалим. Я никогда не был в городе Иерусалим. Поэтому с огромным интересом ждал встречи с городом трех религий. Ведь я с самого детства много раз слышал от бабушки Мани разные удивительные истории, которые происходили с дедушкой Гуреем во время посещения святого города Иерусалим. Все удивительные истории происходили почти сто пятьдесят лет назад. Где-то здесь по дорогам Израиля ступала нога моего дедушки Гурея и его старых друзей, религиозных паломников.
       Всю дорогу до города Иерусалим я без конца крутил головой влево и вправо, любуясь историческими местами, которые словно не тронули времена. Вот справа от меня армянский монастырь, в котором дедушка Гурей останавливался по пути в город Иерусалим. Здесь монахи армяне готовят отменное виноградное вино, которое славится своими вкусовыми качествами до сегодняшнего дня. Вино из армянского монастыря скупаю как христианские общины, так синагоги Государства Израиль. Таким вином не грех побаловаться и обычным людям. Мы останавливаемся возле ворот армянского монастыря. Моше всего за пять шекелей покупает у монаха торгующего вином бутылку красного вина. Я с нетерпением и наслаждением выпиваю кружку терпкого виноградного вина. Легкое наслаждение приятным напитком кружит мне голову и бурлит в венах с кровью. Вино лучше, чем спиртные напитки.
       Дальше наш грузовой автомобиль тяжело поднимается в гору. Мы проезжаем сквозь прорезанную в горах открытую туннель. Перед моими глазами встает удивительная историческая картина с нарезанными плантациями оливковых садов на склонах гор. Просто удивительно, как люди ухитрились нарезать террасы на склонах гор, где всюду одни лишь камни. Удивительно и то, что зачем было людям лезть сюда в горы, когда внизу возле Средиземного моря много пустых земель, которые даже сейчас полностью не заселены местными людьми. Наверно прятались еврей в горах от многочисленных врагов, которые в древнее время и даже сейчас, постоянно окружали евреев со всех сторон. За террасами оливковых садов в глубоком ущельем видны развалины древних поселений, где жили когда-то люди задолго до прихода на эти земли арабов и евреев. Наверно название этих народов давно затерялось во времени. Вполне возможно, что эти древние народы были истреблены пришедшими сюда арабами и евреями, или ввиду своей малочисленности просто затерялись, влившись в племена арабов и евреев. Лишь в память о себе эти забытые миром народы оставили развалины былой культуры, с которой здесь знакомятся археологи со всего земного шара.
       Вот и город Иерусалим появился, сразу за поворотом трассы. Даже издали удивляет меня разнообразие старинного города. Где памятники старины сочетаются с современной архитектурой. Рядом с древними храмами времен крестовых походов и более поздних культовых построек, сооружены современные здания и замысловатые развязки дорог. Здесь каждый камень напоминает о древности и о культуре многих народов, давно живших на этих каменных вершинах, на которых находится старинный город Иерусалим столица сразу трех религий и спорных двух народов.
       Наш грузовой автомобиль преодолел несколько сплетений дорожных развязок и туннелей. Выскочил на восточную часть города Иерусалим заселенную арабскими трущобами, а также еврейскими поселениями, в основном состоящими из коттеджей. Арабские и еврейские поселения между вершинами гор разделяет всего лишь небольшая расщелина, через которую невозможно добраться пешком и на транспорте. Но легко можно обстрелять друг друга из огнестрельного оружия или просто обозвать голосом своего противника через расщелину в горах между районами. Возможно, так и бывает, когда евреи и арабыпалестинцы конфликтуют между собой. Расстреливая через ущелье.
       Развернувшись на самой вершине еврейского поселения, грузовой автомобиль останавливается возле синагоги стоящей на самом краю пропасти напротив арабского поселения, увенчанного шпилем минарета мечети. Рядом с синагогой небольшой сквер, на котором разместились арабы, строящие евреям синагогу. Сейчас у арабов намаз. Расположившись на еврейской территории, арабы обращены своим лицом в сторону Мекки. Наверно молятся за то, чтобы Аллах вернул им эти земли, на которых арабы сейчас строят синагогу евреям или арабы молятся о зарплате, которую им вскоре начислят евреи, за то, что арабы построили евреям такую прекрасную синагогу (бейт кнесет). После намаза арабы приступили к отделочным работам в синагоге. Мы с Моше, в это время разгружаем мебель и заносим ее в готовый зал для молитвы. Здесь в синагоге три зала, которые находятся в разных ярусах многоступенчатого здания синагоги. Пока мы привезли мебель для малого зала. Постепенно мы заполним мебелью все залы новой синагоги. Всего здесь в залах синагоги вскоре разместятся с молитвой к Всевышнему около тысячи верующих.
       Закончив расстановку мебели в залах синагоги, я с удовольствием провожу самостоятельную экскурсию по новому зданию синагоги. Меня удивляет не только красота и размещение интерьеров здания. Мне интересно посмотреть со стороны на саму архитектуру этого здания, которое буквально зависло на скале над пропастью. Просто удивительно, как строители и проектировщики ухитрились установить такое здание на самом краю пропасти, где даже находиться опасно, а ни то чтобы строить здание с ежедневным риском нечаянно сорваться со скалы вниз в глубокую пропасть.
       Из всех синагог, в которых я успел побывать с поставкой мебели, эта пока единственная синагога, где нас не угощают. В этом здании нет ничего в столовой, которую только что освободили от мусора строители-арабы. Сюда даже воду и электричество не подвели. Поэтому Моше торопит меня с отъездом в другую синагогу города Иерусалим. Там есть ремонтные работы и можно хорошо покушать за счет прихожан, которые заботятся не только о святом месте, но также о своем желудке. В старых синагогах всегда имеется пища и напитки. Включая различные спиртные напитки.
       Грузовой автомобиль осторожно разворачивается на небольшой площадке возле новой синагоги. Медленно спускаемся с вершины горы по узким улочкам еврейского поселения. Моше сворачивает автомобиль в арабское поселение через мост, нависший над пропастью между двумя вершинами гор, таким способом пытаясь сократить путь от новой синагоги к старой синагоги, которая находится в центре города Иерусалим с чисто еврейским поселением. Едва вы проскакиваем арабское поселение, как перед нами появляется удивительная панорама. Мы словно оказываемся на краю бездны небесной. Прямо на краю трассы серо-желтая пустота, за которой нет ничего. Нет такого понятия, как пространство, горизонт, космос, вселенная, а также понятие всего другого, что можно поставить в эту очередь обычных понятий окружающей вас дикой природы. Просто впереди серо-желтая мгла, никак не объяснимая.
       - Мазе зе?(Что это?) - растерянно, спрашиваю я, показывая Моше на серо-желтую мглу впереди машины.
       - Зе рак хамсин.(Это только пыльная мгла). - удивленно, ответил Моше, поворачивая грузовой автомобиль в сторону центра старого города Иерусалим. - Бе Эрец Исраель, бе коль маком. (В Государстве Израиле, в любом месте так.).
       Грузовой автомобиль направляется в сторону города Иерусалим и перед нашими глазами обратно обычная панорама природы, которую мы созерцаем ежедневно в течении всей своей жизни. Здесь сменяется одна декорация за другой. Но ничто так меня не удивляет, как удивил привычный в Государстве Израиль хамсин с пыльной мглой, за которой неизвестная мне жизнь. Словно другое измерение жизни, вдруг, сразу появилась перед нами. Оставалось только шагнуть туда и оказаться в совершенно непонятном нам расположении другого измерения необычной жизни.
       Старая синагога находилась как бы особняком в стороне от всех других зданий этого старинного района города Иерусалим. Меня удивило то, что почти все старые и новые синагоги города Иерусалим находятся где-то на отшибе или над пропастью в стороне от жилых построек. Создается такое впечатление, что отсюда будет ближе к Всевышнему. Стоит лишь вниз шагнуть, сразу окажешься в объятьях Всевышнего господа на другом конце света в другой жизни. Вот так и старая синагога, которая также как новая синагога в восточном Иерусалиме, висит над пропастью в западной части города Иерусалим. Здесь всюду, куда ни глянь одни только пропасти и расщелины между гор. Чем ни естественная крепость от внешних врагов. Наверно по этому случаю построили этот город Иерусалим ни в долине, а на вершинах гор с многочисленными обрывами, расщелинами между гор и пропастями. Видимо, у местного народа слишком много было врагов, которые заставили людей забраться в непреступные горы и поселиться на вершине.
       В старой синагоге никого не было. Моше с голоду пошел хозяйничать в столовую комнату. Я взял с собой инструмент и отправился в зал ремонтировать мигерут(ящики с обратной стороны спинки кресла для хранения священной книги тора). Кроме этой работы, я должен был просмотреть состояние всех кресал и тева(место молитвы раввина). В этом зале должна была пройти какая-то религиозная конференция. Мне нужно быстро привести зал в порядок.
       - По бе мигера еш бе катан пластик пахит им афка лаван.(Тут в ящиках есть в маленькие пластиковые баночки с белым порошком.) - спросил я, Моше, заглядывая в пластиковую бану. - Ми зе по?(Что это здесь?).
       - Ани ло едат ма.(Я не знаю это.) - ответил Моше, выходя из столовой. - Зе рак сигария.(Это, как сигареты.)
       Я усомнился в том, что сказал Моше. Мне никогда не довелось слышать о нюхательном табаке белого цвета. Макнув пальцем в белый порошок, я попробовал его языком на вкус. Порошок оказался горьковатым на вкус. Неизвестный мне продукт сильно напоминал кокаин, который нюхают наркоманы. Выходит, что среди дотишников(верующих) есть не только любители спиртных напитков и курильщики обычного табака, а также наркоманы имеются в синагоге. Теперь я окончательно усомнился в набожности тех, кто предан молитве, а не обычной мирской жизни со всеми ее проблемами. По моему понятию верующий человек не должен употреблять алкоголь, табак, наркотики и какие-то другие дурные привычки. Тут же на виду у всех все пороки человечества в доме святого собрания(так с языка иврит на русский язык можно перевести название синагоги "бейт кнесет"). Чем же еще заниматься людям, которые не работают и не служат в армии по охране земли Обетованной, а каждый день придаются молитве и наслаждению?
       Закончив ремонтные работы в старой синагоге, мы возвращались под вечер домой в город Ашдод. Находясь на вершинах города Иерусалим с высоты птичьего полета было видно, как солнце осторожно сползает за горизонт в стороне Средиземного моря. Едва сумерки коснулись провалов между гор в городе Иерусалим, как всюду засверкали огоньки электрического освещения. Было такое впечатление, словно звездное небо отразилось в огромном зеркале, размещенном на земле у подножия гор. Млечным путем загорелся центр города Иерусалим. Маленькими созвездиями вспыхнули небольшие жилые микрорайоны, расположенные между гор в зарослях леса. Маленькими звездами горели отдельно стоящие коттеджи и виллы. Вскоре ночь поглотила пространство вокруг города Иерусалим. Над горами засверкало настоящее звездное небо с мириадами светил, которые так близко к людям.
       Сегодня я не злоупотреблял алкогольными напитками в старой синагоге. Выпил всего рюмку шоколадного ликера вперемешку с черным чаем и кусочком бисквита. Мне не хотелось на халяву набивать живот. Без того стал полнеть в последние два года, после того, как перестал ежедневно качать свои мышцы. Калории, которые раньше я использовал на укрепление мышц, теперь начали усиленно откладываться в жир на всем моем теле. Надо обратно начать заниматься спортивными нагрузками. Иначе, ожирею и умру от полноты, как мой отец. По рассказам моей мамы, дошли слухи о том, что врачи предупредили моего отца в том, что через мерное злоупотребление алкогольных напитков и сигарет может вскоре привести к смерти. Перепуганный таким сообщением от врачей, отец сразу бросил курить сигареты и пить алкогольные напитки. В результате чего отец вскоре сильно ожирел всем телом. Умер отец от жира в возрасте семьдесят два года, как раз в момент нашего переезда на место жительства в Государство Израиль.
      
       д).Поездка на Север. Последние три дня этой недели я никуда ни ездил из столярной мастерской. Занимался вместе со всеми сборкой мебели, которую надо будет вести на север Израиля. Конечно это ни тот север, как в России, где почти круглый год лежит снег, а в хвойном лесу много диких зверей. Но все равно есть разница в температуре градусов на десять между севером и югом Государства Израиль. Поэтому придется мне надеть на себя какую-то сорочку,а ни ездить в одной майке, как это делаю я, находясь сейчас в южной части Государства Израиль. От одного слова "север", становится грустно и как-то не по себе. Сразу перед глазами и в памяти, бескрайние снежные равнины и большая тайга хвойных деревьев с огромными шапками снега. Воспоминания о России всегда рядом.
       По совету водителя грузового автомобиля и по рекомендации хозяина столярной мастерской, два выходных дня я занимался отдыхом. Большую часть времени спал, так как выезжать на север страны нам придется, где-то почти в три часа ночи, чтобы утром быть на месте. Поэтому надо заранее выспаться хорошо. Так как в пути нам спать не придется. Надо быть бдительным, как водителю грузового автомобиля, также пассажиру, сидящему в кабине рядом с водителем. Ведь состояние одного человека ночью в пути легко передается другому человеку. Если я буду спать в пути, то водителя грузового автомобиля, также будет постоянно тянуть ко сну. Отсюда может быть авария автомобиля в пути к месту следования. Водитель может заснуть за рулем автомобиля и нарушить правила движения.
       Целых двое суток я пил пиво с водкой вместо снотворного и постоянно спал, да так хорошо спал, что едва не проспал нужное к подъему время. Хорошо, что Людмила, как бдительный пожарник или часовой, всегда начеку. В течение ночи постоянно поднимается с постели и обходит свое семейство дозором, чтобы все были на месте. Благодаря бдительности жены, я поднялся с постели тогда, когда она в очередной раз, словно лунатик, ходила по квартире. Проверяла благополучие семейства, которое должно быть ночью изолированно от всего внешнего мира. Людмиле постоянно кажется, что в нашу квартиру кто-то может проникнуть со стороны улицы. Как это было в Таджикистане.
       Уложив жену на место в семейное ложе, я постарался одеться и покушать так быстро, как меня учили во время службы в советской армии. Так что меньше чем через час я был на территории пищевой промышленной зоны в цеху столярной мастерской, где еще до моего прихода хозяин столярной мастерской и водитель грузового автомобиля ухитрились погрузить всю мебель на платформу грузового автомобиля. Мне оставалось забраться в кабину грузового автомобиля и ждать когда наконец-то водитель грузового автомобиля сядет за баранку, чтобы мы быстрее поехали. В этот раз мы выезжали с территории пищевой промышленной зоны без всяких проблем. Так как на улицах пищевой промышленной зоны не было ни одного автомобиля. Даже людей не было. Лишь бездомные кошки и собаки иногда перебегали дорогу. Моше тут же нажимал на сигнал автомобиля, стараясь напугать зазевавшихся бездомных животных. Но выходило так, что Моше пугал не бездомных животных, а сторожей магазинов и предприятий, возле которых на лавочках спали охранники чужого добра. Сторожа, в основном русскоязычные, вскакивали со своих лежанок. Сонные сторожа начинали метаться вокруг своего охраняемого объекта, стараясь показать своим коллегам и проезжающему автомобилю, что они всегда начеку. Разобравшись в том, что никто не обращает никакого внимания на их бдительность, сторожа русским матом начинали крыть разбудивший их своим сигналом грузовой автомобиль. В голос сторожей начинали лаять сторожевые собаки. Так постепенно от создавшегося балагана начинала просыпаться вся территория пищевой промышленной зоны. Только после нашего отъезда из пищевой промышленной зоны собаки и сторожа постепенно упокоятся. Обратно будут спать до самого утра на своей работе, бдительно оберегая сон.
       За городом Ашдод государственная трасса свободная от любого транспорта и от дорожной полиции. Можно нажимать на любую скорость. Если бы я был за рулем этого грузового автомобиля, то так бы и сделал. За рулем грузового автомобиля опытный водитель, который изъездил все дороги Государства Израиль. Моше знает, что в любой момент на трассе может появиться полицейский с радаром или трассу будет пересекать другой автомобиль на перекрестке. Поэтому Моше соблюдает все правила дорожного движения. Моше останавливается на красный свет светофора даже там, где за несколько километров вокруг нет ни единого транспорта, ни одной живой души. Моше терпеливо ждет зеленый свет светофора и только после этого включает скорость своего грузового автомобиля. Лишь после перекрестка Моше на предельной допустимой скорости ведет свой грузовой автомобиль по государственной трассе.
       Второй час мы в пути. Недавно проскочили города Натания и Хадера. Не доезжая до города Хайфа наш автомобиль поворачивает вправо и направляется к горам Кармель. Моше объясняет, что так будет дорога короче. Мы выиграем в пути почти один час времени, чем ехать на грузовой машине через город Хайфа, где начинается движение автомобилей. На улицах города Хайфа можно оказаться в уличной пробке и простоять там, в пробке, много времени. Едва мы въезжаем в горный массив Кармель, как дорогу нам перекрывают автомобили полиции. На перекрестке двух магистралей скопление людей и автомобилей. Вскоре откуда-то из темноты приезжают везде сущие репортеры. В считанные секунды времени раскрываются переносные антенны космического телевидения. Не проходит и двух минут со времени нашей вынужденной остановки, как мы оказываемся в гуще событий, о которых мы пока ничего не знаем. Все события происходят далеко впереди нас на перекрестке двух дорог вблизи небольшой возвышенности. Лишь спустя минут двадцать после нашей вынужденной остановки, мы узнаем от назойливых корреспондентов, что всего полчаса назад на этом перекрестке произошел террористический акт со стороны банд террористической организации "хезболла". Взорван автобус с рабочими, которые направлялись на стройку жилого массива в городе Кармель. Имеются жертвы и раненные, которым оказывают срочную помощь на месте. Движение по дороге закрыто.
       Примерно, час времени пришлось простоять перед местом происшедшего террористического акта. В свете прожекторов и автомобильных фар нам ничего не было видно из-за массы скопившихся людей с автомобилями. Когда дорожный патруль полиции дает нам добро на проезд. Мы видим воронку от взрыва, на перекрестке государственной трассы. В стороне от этой воронки искореженный взрывом обгоревший автобус. С остатками человеческих тел и лужами человеческой крови на полотне дороги возле изуродованного автобуса. Мы проезжаем медленно место происшедшей трагедии. Дорожный патруль полиции показывает нам на увеличение скорости движения за пределами происшедшего теракта. Со всех сторон скапливаются автомобили, которые начали движение нового дня.
       Минуя опасное место былой трагедии, Моше увеличивает скорость своего грузового автомобиля. Мы мчимся на грузовом автомобиле дальше по свободной трассе, с опаской поглядывая по сторонам. Ведь мы сейчас на территории густо заселенной арабами-палестинцами, у которых на уме одни только террористические акты против евреев, которые поселились на землях палестинцев. Арабам все равно, что в грузовом автомобиле едет русский человек, который никогда не причинял вреда арабам. Главное для арабов, это как можно больше провести террористических актов на территории Государства Израиль. Так что им все равно кто был в автомобиле. Пускай даже будут в автомобилях братья по крови, местные арабы. Нечего ездить на автомобилях с израильскими номерами. Достаточно своих автомобилей с арабскими номерами, которые не подлежат взрыву. Стоило бы для безопасности и Моше обзавестись дополнительно арабскими номерами на свой грузовой автомобиль. Повесил арабские номера, и ты в безопасности.
       Минуя арабские поселения в горах Кармель, наш автомобиль сразу устремляется в сторону Голанских высот, которые граничат с республиками Сирия и Ливан. Туда к подножию этих гор на границу с Республикой Ливан лежит наш путь. Мы едем в городок Кирьят-шмоне. Куда меня занесло два года назад. Когда я ухитрился каким-то образом заблудиться в лесах Голанских высот. Может быть, что я оставил там свое наследство. Если тогда Фируз забеременела от меня, то моему ребенку будет больше года. Мне хотелось бы посмотреть на своего ребенка. Каким бы образом не родился мой ребенок, в законном браке или в случайной встрече, все равно он мой ребенок. Родная кровь всегда притягивает, даже на большом расстоянии. Так уже было однажды со мной в Республике Италия, когда я летал двумя самолетами к своим детям на остров Сицилия. Как сейчас они там без меня? Наверно мои дети создали свои семьи или перебрались в обратное измерение жизни в резервации генофонда человечества к нашим родственникам.
       Мои мысли отвлекли босоногие дети, стоящие на обочине дороги. Дети что-то кричали в нашу сторону и размахивали руками. Я тоже помахал рукой детям, отчего дети завизжали от радости и стали дружно махать мне руками. Мне совершенно не понятно было, что кричат дети на своем родном языке. Я твердо знаю, что дети такого возраста не знают слов мести и вражды. В таком возрасте у детей все люди гости и друзья. Хорошо было если б взрослые люди остались бы к окружающим людям в своем детском, наивном понятии. Тогда на Земле не было б войн и вражды между разными народами. Взрослые люди встречали бы каждого встречного человека как друга своего детства.
       Тогда два года назад, возвращаясь, домой рейсовым автобусом, я спал всю дорогу и не видел живописной природы этих мест, которые сильно напоминают Кавказ. Особенно западную часть Грузии, а также районы Абхазии и Аджарии. Точно также как в Закавказье с поднятием в горы субтропическая растительность постепенно переходит в лиственные и хвойные леса. В расщелинах между гор небольшие реки и озера с многочисленными водоплавающими птицами. Значит, в местных водоемах имеется много рыбы и хищников против птиц. Дорогу то и дело перебегают рыжие ушастые лисицы и небольшие зайцы. Встречаются шакалы и дикобразы. В такую рань в горах ночные хищники все никак не могут смериться с приходом нового дня. День давно уже пришел в большие долины Государства Израиль, а тут в горах солнечный луч все никак не пробьется сквозь заросли леса и небольшие Голанские горы, которые выглядят холмами по сравнению с теми горами, на которых пришлось мне бывать. Здесь в горах даже снег зимой не всегда бывает. В то время как в горах Кавказа и Памира снег лежит круглый год, украшая своими белоснежными шапками величественные вершины гор. Хорошо было бы вернуться, хотя б один раз к истокам нашей прошлой жизни.
       По времени мы приехали в городок Кирьят-шмоне тогда, когда у нас в городе Ашдод вовсю бурлит рабочий день. Тут в горах люди также как дикие ночные животные все никак не могут осознать, что уже пришел новый день. Сонные люди медленно передвигаются в сумерках восходящего солнца. Никто ни куда не спешит. Создается такое впечатление, что в этом городе все отдыхающие курортники, которые прибыли сюда на отдых после тяжелого года работы. Даже домашние собаки, выглядывая из-под ворот, лениво потягиваются и зевают, нежилая расставаться с благополучной ночью, которая прошла без постороннего шума и взрыва снарядов катюш, производства Советского Союза.
       В городке меня ждал сюрприз. Мы привезли мебель в ту синагогу, прихожане которой настороженно разглядывали меня, когда я пешком пришел из Ливана и рано утром набрел как раз на эту синагогу. Местные прихожане в синагоге сразу признали меня и с интересом стали расспрашивать меня о моей жизни в Государстве Израиль. Через русскоговорящих прихожан синагоги я поведал о том, что приобрел собственное недорогое жилье в городе Ашдод и теперь работаю в столярной мастерской, где изготовляю мебель в бейт-кнесет(синагога). Прихожане синагоги с интересом слушали мой рассказ о жизни в Государстве Израиль, словно они сами жили совсем в другом государстве. Поэтому их интересовало все, что может интересовать любого иностранца, к которому приезжают в гости туристы.
       Пока мы с Моше разгружали и устанавливали новую мебель в синагоге, прихожане накрыли нам стол в столовой синагоги. По еврейской традиции все выпили немного красного вина. Мне в этот раз достался сладкий фруктовый ликер, от которого я сильно не опьянел. Мне было просто приятно на душе. Ведь меня тут приняли, как своего друга. Хотя тогда два года назад эти самые прихожане встречали меня как незваного гостя и могли даже забить камнями. Мы с Моше ни стали долго задерживаться в гостях у прихожан синагоги. Едва закончилась торжесвенная трапеза, как Моше сказал раввину, что нам пора в путь. Надо засветло вернуться к себе домой в город Ашдод, чтобы не угодить в какой-нибудь террористический акт. Как мы едва не угодили в горах Кармель, на поставленную, на перекрестке бомбу. Если бы мы приехали на перекресток на десять минут раньше, то останки новой мебели к синагоги вместе с нашими останками могли валяться где-то рядом с автобусом, подорвавшимся на бомбе заложенной террористами.
       Видимо сам Моше был суеверным в разные приметы. Несмотря на то, что начался рабочий день и улицы города Хайфа кишели разными автомобилями, Моше не повел свой грузовой автомобиль по трассе через горы Кармель, где автомобилей и людей намного меньше, а также путь короче. Наверно, все-таки Моше боялся, что мы в этот раз можем угодить под заложенную террористами бомбу где-то на отрезке этой опасной дороги. Поэтому, несмотря на многочисленные автомобильные пробки в пути, мы поехали через город Хайфа к берегу моря в сторону города Натания. После стакана сладкого ликера и теплых солнечных лучей я разомлел. Большую часть пути я погружен в дремоту. Моше наоборот стал бодрым после стакана вина. Мурлычет себе под нос какую-то израильскую песню и лихо управляет баранкой своего грузового автомобиля. Мне не до его еврейских песен. Хочется быстрее домой. У меня дома много своих забот. Надо готовить рукописи на книги по истории терских казаков. Сколько лет все откладываю и откладываю из-за разных семейных проблем, а также из-за переезда в Государство Израиль. Пора взяться за дело.
       В конце рабочего дня мы подъехали к городу Ашдод. Я сказал Моше, что мне нечего делать в нагарии. Лучше пойду к себе домой. Надо хорошо отдохнуть. Моше соглашается с моим решением и высаживает меня на улице Бней-Брит прямо на перекрестке перед поворотом на территорию пищевой промышленной зоны. От этого перекрестка до моего дома не больше пяти минут быстрой ходьбы. Но у меня отекли ноги после нескольких час езды в кабине грузового автомобиля. Поэтому домой иду не спеша. По пути, разминая ноги. Стараюсь очухаться от длительной езды.
       Хорошо, что дома никого нет. Людмила на работе, занимается уборкой офисов. Артур на службе в армии. Эдик работает в магазине грузчиком. Виктория учится в средней школе. Около часа дома никого не будет. За это время можно принять душ, покушать и сесть за компьютер, который мы с Викторией недавно купили на деньги, заработанные в фирме "Шремералюминиум". Отдали больше шести тысяч за эту серую коробку с принтером и сканером. Пока никакого толку от этого компьютера нет. Только ест наше электричество и занимает много места в шкафу в моей спальне. Целую неделю до поступления денег на наш расчетный счет в банк "Аппоалим" из фирмы "Шремералюминиум", я занимался лишь тем, что собирал из старой мебели с улицы стол для будущего компьютера. Стоило только на мониторе аппарата касспомата в банке "Аппоалим" засветиться на нашем расчетном счете суммы превышающей две месячные зарплаты, как мы тут же с Викторией пошли в каньон "Лев-Ашдод" за покупкой компьютера, который вместе с принтером и сканером обошелся сразу в шесть тысяч шекелей наличными. Нашей семье, большие расходы.
       - Так разорите семью с покупкой компьютера. - сказала Людмила, когда узнала цену нового компьютера.
       - Нам компьютер все равно надо покупать. - встала Виктория в мою защиту. - Я не могу только в школе заниматься с компьютером. Нам часто дают компьютерные работы домой, а у меня нет дома компьютера.
       - Ладно! Бог с вами! Не нести же ваш компьютер обратно в магазин. - согласилась Людмила, с нашим приобретением. - Может быть, когда-то этот дорогой товар оправдает себя в нашей семье хотя бы знанием.
       Вот теперь этот серый агрегат пылится в шкафу без толку. Мне мало, что известно в работе с компьютером. Когда у меня в офисе в городе Душанбе стоял компьютер, то я только играть мог в него. Всеми остальными делами с компьютером занималась моя секретарь-машинистка, которая сама толком ничего не знала в компьютере. Секретарь-машинистка использовала компьютер, как пишущую машинку. На большее знание компьютера у нее не хватало ума и времени. Я тоже в то время ничем не отличался от своей тупой секретарши. Занятый целыми днями делами своего бизнеса я не мог выбрать свободное время, чтобы заняться изучением персонального компьютера. Теперь надо дома в свободное от работы время научиться управлять компьютером и использовать его как пишущую машинку для написания многотомной истории терских казаков. Дальше можно подробнее освоить свой персональный компьютер.
      
       е).Беньямина. Видимо хозяину столярной мастерской понравилась моя работа по установки готовой мебели в залах синагог. Значительную часть времени на работе я стал проводить в цехе на сборке мебели. Остальное время дня я был в пути и занимался установкой мебели в синагогах. Мне тоже нравилась такая работа. Кроме того, что в такой работе я лучше осваивал ремесло столяра-краснодеревщика. Во время частых поездок я познавал Государство Израиль. Надо хорошо знать то государство, в котором ты собираешься постоянно жить. Иначе, зачем сюда приехал. Завтра я вновь еду устанавливать мебель в синагоге поселка Беньямина, где-то в стороне от города Хадера. Говорят, что там, вблизи поселка Беньямина, есть национальный парк Кармель. Мне некогда ездить на экскурсии по Государству Израиль. Так я хоть во время поездки по синагогам познаю лучше Государства Израиль, в котором довелось мне жить. Ни сидеть же всю свою оставшуюся жизнь в городе Ашдод привязанным к дому и к месту работы, как мудрый пескарь в норе. Хоть таким образом во время поездок с мебелью познаю окружающий нас мир дикой природы.
       В этот раз нам спешить было некуда. На работу я вышел как обычно к семи часам утра. Моше мыл свой грузовой автомобиль водой из длинного шланга. Нагария была открыта, но кроме Арика в цеху больше никого не было. Арик сказал мне, что необязательно переодеваться в рабочую одежду, так как все равно сейчас надо ехать в поселок Беньямина. Вот только придут рабочие и помогут погрузить новую мебель на платформу грузового автомобиля. На погрузку новой мебели ушло не больше часа. Получив наставления со стороны Арика и забрав необходимые документы на перевозку новой мебели, Моше неторопливо полез в кабину своего грузового автомобиля. Я тоже забрался в кабину с другой стороны. Грузовой автомобиль доверху груженый новой мебелью, осторожно выехал со двора столярной мастерской и потихоньку поехал через узкие переулки пищевой промышленной зоны. По раскачке Моше вовремя работы я понял, что сегодня нам спешить некуда. Моше рассчитывает лишь на одну поездку в синагогу поселка Беньямина. Видимо сегодня Моше решил устроить себе небольшой отдых перед общим выходным днем.
       Мне тоже спешить было некуда. Я работаю так, как служит солдат в любой армии. Солдат спит, а служба идет. Также и мне, я еду, а время с деньгами идет. Чем дольше в пути, тем лучше отдохну перед разгрузкой новой мебели и больше заработаю денег. Ведь в Государстве Израиль платят не за работу, а за время, проведенное на работе. Вот поэтому мне можно расслабиться и подремать в пути к поселку Беньямина. Смотреть на окружающую панораму в дороге мне уже не интересно. Десятки раз ездил по этим дорогам за время развозки мебели по синагогам Государства Израиль. Ближе к поселку Беньямина можно посмотреть, а сейчас лучше поспать в машине во время поездки.
       - Зе мошав Беньямина.(Это поселок Беньямина). - услышал я, сквозь сон голос Моше и сразу открыл глаза.
       Перед моими глазами появился небольшой поселок, утопающий в зелени, с многочисленными улочками и переулками, после каждого двора коттеджей и вилл. Поселок аккуратный, ухоженный с газонами цветов возле каждого жилого двора. Рядом с поселком железная дорога с небольшой станцией и платформой. Ну, прямо как детская железная дорога в городе Жуковском в Подмосковье. Разница лишь в растительности окружающей поселок Беньямина. Здесь нет хвойного леса, как в городе Жуковский. В этом поселке всюду цитрусовые деревья и разная субтропическая растительность, которую трудно отделить деревья от травы. Ведь пальмы и бананы не считаются деревьями. Просто гигантская трава со времен динозавров с пористой структурой стволов. Однако я ко всему уже привык.
       Грузовой автомобиль разворачивается в центре поселка Беньямина. Здесь культурный центр у местных жителей. Рядом с небольшой уютной синагогой находится небольшой магазин, школа, детский садик и сквер с огромными кронами деревьев. Единственного чего здесь нет, так рынка. Наверно в каждом дворе есть собственная растительность к столу. Поэтому салаты и овощи не нужно приобретать на рынке. Может быть, покупают недостающие фрукты и овощи рядом в соседнем населенном пункте, который имеет собственный рынок или базар с овощами и фруктами. Во время разгрузки мебели с платформы грузового автомобиля, к нам подходит мужчина средних лет. Моше спрашивает у него что-то насчет денег за работу нагарии. Затем мужчина подходит ко мне с каким-то вопросом. Я как баран смотрю на этого мужчину и не знаю, как ответить ему на вопрос. Прошу его помочь нам разгрузить мебель с платформы грузового автомобиля. Мужчина подзывает к себе проходящего мимо здорового парня. Мы вчетвером начинаем разгружать с платформы грузового автомобиля привезенную мебель, которую заносим в синагогу и расставляем по местам. Раввин постоянно обращается с вопросами к мужчине, который помогал нам разгружать мебель. Видимо этот мужчина имеет какое-то отношение к изготовленной мебели или подрядчик по строительству.
       После того, как мы заканчиваем работу в синагоге, Моше обратно ведет с этим влиятельным мужчиной какие-то переговоры насчет денег. Затем Моше забирается в кабину своего грузового автомобиля. Я тоже усаживаюсь на свое место в кабине. На грузовом автомобиле следуем за легковым автомобилем "Ягуар", в который сел этот влиятельный мужчина средних лет. Моше объясняет мне, что этот мужчина должен нам отдать деньги за привезенную мебель. Я возмущаюсь, почему это мы должны куда-то за ним ехать за деньгами? Разве не мог он привести деньги сюда в поселок Беньямина. Моше смеется, пожимает плечами и говорит мне, что этот мужчина большой хозяин. Ему виднее, где отдавать нам деньги за привезенную мебель. Может быть, у него где-то есть офис, в котором хранятся его наличные сбережения или мы едем за ним в банк, чтобы он там снял нам деньги за новую мебель для его синагоги.
       Несколько минут мы едем по односторонней проселочной дороге, вокруг которой безжизненная почва с отдельными кустиками верблюжьей колючки и отдельно стоящими стволами разнообразных кактусов. Где-то в штате Невада в США, в мексиканской пустыне или где-то в Африке, по телевизору показывали такие огромные кактусы. Здесь в Государстве Израиль я вижу такие большие кактусы впервые. Наверно, это просто декорация из искусственных кустов. Вскоре мы подъезжаем к огромной мраморной плите с надписью на нескольких языках, среди которых я читаю на русском языке "Национальный парк "Кармель". Конечно, я не представлял, что бывают такие пыльные национальные парки с огромными кактусами и верблюжьей колючкой. Может быть, это всего лишь отдельный участок национального парка "Кармель". Дальше, вполне возможно, есть какая-нибудь другая экзотическая растительность. Ведь национальные парки часто имеют разные ландшафты с разными видами растений и животных, как у нас на Кавказе.
       Мы проезжаем чуть дальше мраморной плиты национального парка "Кармель" и останавливаемся возле какого-то огромного декоративного заграждения напичканного камерами наблюдения. Я понимаю, что за этим декоративным заграждением с камерами наблюдения находится серьезный объект. Иначе бы так тщательно это строение здесь не охраняли. Сейчас еще наверно появятся вооруженные автоматами телохранители хозяина засекреченного объекта. Я почти угадал насчет телохранителей. Когда легковой автомобиль "Ягуар" остановился на площадке среди других легковых автомобилей, то из салона легкового автомобиля "Ягуар" кроме хозяина, сидящего за рулем автомобиля, выбрались также трое парней вооруженные пистолетами. Из-за того, что стекла лег-кового автомобиля "Ягуар" затемнены, то во время поездки за ним не было видно сидящих в автомобиле телохранителей влиятельного хозяина.
       Свой грузовой автомобиль Моше припарковал в стороне от парковки легковых автомобилей. В это время из боковой двери декоративного ограждения навстречу нам вышли двое парней вооруженных пистолетами. Парни подозрительно посмотрели на нас. Хозяин легкового автомобиля "Ягуар" что-то сказал вооруженным охранникам и телохранителем. После чего вооруженные парни ни стали подозрительно смотреть на нас, а только проводили нас вместе с хозяином до боковой двери в декоративном заборе, откуда только что вышли охранники. Пропустили нас вперед. Когда мы прошли в небольшую дверь в декоративном заборе, то сразу оказались в оазисе, наполненном тропическими и декоративными растениями. Среди офиса теннисный корт и поляна игры в гольф. По зеленой траве к гольфу и теннису разгуливали павлины с огромными живописными хвостами, похожими на шикарные веера светских дам. В стороне от зеленых полян находилась площадка открытого ресторана под огромной кроной красивых деревьев. Рядом было одноэтажное здание крытого ресторана, куда мы направились следом за вооруженными охранниками. Как я понял, хозяином этого райского места был тот самый мужчина средних лет, которого я эксплуатировал во время разгрузки мебели, а затем был не доволен тем, что нам пришлось ехать за ним куда-то за деньгами. Пока не знаю, с какой целью он привез нас сюда в это райское место, но я все равно рад тому, что мы прибыли хотя бы посмотреть такую красоту, которую может создать дикая природа с помощью богатых людей в Государстве Израиль.
       Нас с Моше провели через огромный зал ресторана и посадили за стол в отдельном кабинете к приему знатных гостей. Моше, как ни в чем не бывало, достал из кармана свой пелефон(сотовый телефон) и тут же стал с кем-то договариваться на счет завтрашних перевозок на своем грузовом автомобиле. Глядя на Моше со стороны, можно было подумать, что он здесь бывает каждый день и точно знает, зачем нас пригласили сюда в роскошный ресторан. Я вел себя совершенно иначе. Глядя на меня, можно было сказать, что я дикарь, которого привезли из пещеры в современный ресторан. Моя голова крутилась во все стороны. Мне было интересно все - интерьер главного зала ресторана, коллектив симфонического оркестра на небольшой сцене, со вкусом оформленные столы и даже форма одежды на официантах. Все в этом зале напоминало мне московские рестораны и парижские рестораны русских эмигрантов. Даже лица людей обслуживающих ресторан в большинстве своем были не еврейские, а европейские. Я бы даже сказал, русские лица интеллигентов российской столицы города Москва. Словно я в московском ресторане. Когда симфонический оркестр заиграл музыку из "Лебединого озера", то я окончательно растерялся в том, что я видел. До меня никак не доходило, как можно совместить евейский поселок с синагогой и русский ресторан с классической музыкой великого русского композитора. Если бы я сегодня перебрал с утра с водкой, то можно было сказать, что мне это по пьянке кажется. Но я сегодня кроме черного кофе больше ничего не пил. Голова у меня чиста.
       - Вы что будите пить? - спросил вошедший в кабинет официант. - Русскую водку или французский коньяк...
       - Вообще-то лучше выпью кружку пива. - поспешил, ответить я, не желая слушать перечисление всех напитков. - Но у меня к тебе есть один вопрос. Как можно объяснить русский стиль французского ресторана в Государстве Израиль? Может быть, я ошибаюсь в культуре разных народов, тогда поправ меня в сказанном. Я прав в своих выводах или нет?
       - Уважаемый господин, вы ни чуть не ошиблись. - улыбаясь, ответил официант. - Вы действительно находитесь во французском ресторане "Совиньон" оформленном в русском стиле. Даже симфонический оркестр настоящий русский. Точнее, из московской консерватории. Дело в том, что хозяин поселка Беньямина выходец из города Парижа. Его родственники жили в русском квартале Парижа. Даже работали в ресторанах русских эмигрантов. Когда еврейская семья репатриантов из Парижа, то купили в Государстве Израиль клочок земли на постройки поселка Беньямина. В память о своих соседях, по русскому кварталу в Париже, решили открыть французский ресторан "Совиньон" в русском стиле. Так что вы сейчас находитесь в смещении трех разных культур - еврейской, французской и русской.
       - Во что сейчас мне обойдется, смещение трех культур? - с беспокойством, спросил я, русского официанта.
       - За оплату заказа можете не беспокоится. - улыбаясь, ответил официант. - Хозяин ресторана вас угощает.
       - В любом случае, я не буду рисковать и злоупотреблять добротой хозяина. - сказал я, официанту. - К пиву мне подай поджаренную говядину с кровью, жареную картошку, салат из овощей и русский хлеб. Если он имеется в ресторане?
       - В ресторане все к столу имеется. - ответил официант. - Однако откуда вам звестна европейская кухня?
       - Наверно, ты имеешь в виду говядину с кровью? - удивленно, ответил я. - Так я же не родился грузчиком в Советском Союзе. Там я был интеллигентным человеком. Даже имел собственный бизнес. Это здесь в Государстве Израиль, я приобрел специальность грузчика и опустился до такого непристойного вида. Не будем говорить о моей ране, она и так болит.
       Официант тут же повернулся к Моше. Стал на языке иврит говорить с ним насчет заказа блюд и напитков. Моше заказал себе чипсы с яичницей, бокал красного вина, салат из овощей и поджаренный шницель. Потом немного подумал и заказал бокал сока манго. Официант записал к себе в блокнот весь наш заказ. Отправился куда-то на кухню, за декоративную ширму из стволов бамбука с чеканным панно в виде трех русских витязей. Мы остались за столом. Несмотря на то, что за пределами ресторана "Совиньон" была сорока градусная тропическая жара. Здесь в кабинете ресторана "Совиньон" было прохладно и уютно. Где-то в кронах деревьев пели неведомые птички. На поляне под тенью деревьев кричали павлины. В большом зале ресторана "Совиньон" симфонический оркестр играл классическую музыку русского композитора. Душа и разум медленно наполня-ются райским блаженством от созерцания. Официант вернулся с тележкой продуктов и напитков, которые мы заказали. Пока официант раскладывал наш заказ на столе перед нами, в кабинет пришел хозяин поселка Беньямина и ресторана "Совиньон". У него в руках был новенький кейс. Очевидно, в этом кейсе были деньги. Так как хозяин на языке иврит дал какие-то наставления Моше и поставил кейс возле его стула. После чего хозяин с удивлением посмотрел на стол с нашим заказом от ресторана.
       - Руси ло лиштот водка?(Русский не пьет водку?) - удивленно, спросил хозяин. - Еш байя?(Есть проблема?).
       - Лифней Алекс лиштот арбе текила.(До этого Алекс пил много текила.) - ответил Моше, хозяину ресторана.
       Моше тут же рассказал хозяину о моих приключениях во время поездки в синагоги города Натания и в мошав. Через минуту хозяин ресторана "Совиньон" и Моше смеялись над моими приключениями в синагогах Государства Израиль. Я сам едва сдерживал смех от воспоминания за прошлые пьянки в синагогах Государства Израиль. От смеха меня сдерживало только то, что я все-таки интеллигентный человек из России. Поэтому мне было как-то не прилично смеяться в гостях у не знакомого мне человека. Я даже не знал его имени. Этот мужчина для меня был просто хозяин поселка Беньямина и хозяин ресторана "Совиньон", куда меня привезли накормить европейскими блюдами.
       - Принеси ему в подарок от меня бутылку хорошей водки. - на русском языке, с французским акцентом, сказал официанту, хозяин ресторана, показывая на меня. - Также не забудь о хорошей закуске в дорогу к бутылке русской водки.
       Официант ушел и вскоре вернулся с фирменным целлофановым пакетом от ресторана "Совиньон". В целлофановом пакете была бутылка русской водки "Смирнов" и в завернутой бумаге там же в пакете была закуска к бутылке русской водки. По запаху из целлофанового пакета можно было определить, что закуской была какая-то копченость и душистый русский хлеб, который, конечно, пекут не в России, а где-то здесь в ресторане руками русских пекарей.
       - Ты чем раньше занимался в России? - поинтересовался хозяин ресторана, обращаясь на русском языке.
       - Вообще-то я родом из Северного Кавказа. - ответил я. - Сюда приехал из Таджикистана. Там у меня был собственный бизнес. Я был президентом международной компании. Но из-за гражданской войны в Таджикистане, я вынужден был оставить свой бизнес и выехать жить с семьей сюда в Государство Израиль.
       - Война везде плохо. - тяжело вздыхая, сочувственно, сказал хозяин ресторана. - Учи язык иврит. Затем открой обратно свой бизнес. Здесь тоже стреляют и бомбы взрываются, но в Израиле нет гражданской войны.
       После того, как мы с Моше закончили свою трапезу, хозяин ресторана выдал нам по сто шекелей за хорошую работу и сказал нам, что нас проводят до государственной трассы его вооруженные телохранители. Моше стал, было возражать против охраны. Но хозяин сказал, что на своей территории он несет ответственность за всех гостей, которые приезжают к нему по делам бизнеса и просто на отдых в ресторан "Совиньон". Поэтому он обязан провожать своих гостей до государственной трассы. Дальше гости сами должны беречь себя в пути по территории Израиля.
       Из ресторана "Совиньон" мы вышли тем же путем через боковую дверь в декоративном ограждении. Хозяин ресторана "Совиньон" ни стал провожать нас. Так как в это время к главному входу ресторана "Совиньон" подъехал свадебный кортеж с шикарными автомобилями. Хозяин ресторана "Совиньон", одевшись во фрак, сам пошел встречать свадебную процессию. По французской речи доносившейся со стороны свадебной процессии я понял, что сюда в ресторан "Совиньон" приехали репатрианты выходцы из Франции или Марокко, так как в обеих этих странах евреи говорят на французском языке. Были, конечно, другие варианты прихода гостей говорящих на французском языке. Но мне этого никогда не узнать, так как вряд ли я сюда когда-то приеду. Мне не по карману такой отдых.
       Сытые и довольные мы с Моше забрались в кабину своего грузового автомобиля, который словно сирота стоял в пыли в стороне от шикарных легковых автомобилей расположенных на специальной площадке парковки легковых автомобилей. Как говорят французы(Се ля ви.), каждому свое. Так нашему грузовому автомобилю, прыгая в пыли по острым камням, пришлось медленно выбираться на асфальт современной дороги, где нас ждали легковые автомобили с вооруженной охраной сопровождения до главной государственной трассы. Словно мы были знатные гости. Впереди нас черный легковой автомобиль марки "Мерседес", соблюдая дистанцию с нашим грузовым автомобилем, быстро набирал скорость по асфальту проселочной дороги. Моше не собирался соревноваться со скоростью легкового автомобиля марки "Мерседес". Поэтому наш грузовой автомобиль ехал за легковым автомобилем марки "Мерседес" на доступной скорости грузовых автомобилей по проселочной дороге. Все же мы гости, а не гонщики. Минут через двадцать впереди нас показалась широкая лента государственной трассы. Черный "Мерседес" свернул на обочину проселочной дороги, уступая дорогу нашему грузовому автомобилю. Моше просигналил в знак приветствия, проезжая мимо черного "Мерседеса". Тот в свою очередь тоже просигналил нам, пропустив нас на государственную трассу, автомобиль "Мерседес", вместе с другим автомобилем, следующим за нами, развернулись в обратную сторону. В это время наш грузовой автомобиль набирал скорость по государственной трассе. Теперь нужно на доступной скорости спешить домой, чтобы хорошо отдохнуть перед новой работой. Ведь завтра рабочий день.
      
       ж).Димона. Почти всю неделю мы делали новую мебель в синагогу города Димона, где, согласно международной информации, жили атомщики Израиля. Мне, конечно, было интересно посмотреть хотя бы со стороны на атомный реактор, который якобы опресняет морскую воду. Хотя, по-моему, это какой-то бред, чтобы за десятки километров от берега Средиземного моря опреснять морскую воду. Тем более что питьевую воду берут из озера Кинерет, где воды вполне достаточно для употребления в Государстве Израиль. Кроме того, на территории Государства Израиль можно брать пресную воду из-под земли. Только потому, что всюду растут огромные эвкалипты, которые любят пить много пресной воды, можно сделать вывод о том, что тут в Государстве Израиль есть много воды под землей. Что же касается атомщиков в городе Димона, то там, скорее всего, находится атомный реактор по производству атомного оружия, которым обладает Государство Израиль. Все остальное легенды для иностранной разведки. Также как в Советском Союзе военные заводы прикрывались изготовлением товаров широкого потребления, хотя заводы в действительности изготовляли различные виды вооружения и космические аппараты. Мало ли что пишут в газетах.
       В город Димона мы выехали ранним утром в пятницу. Так как в пятницу короткий день, а суббота у евреев начинается с шестнадцать часов вечера в пятницу, то нам к этому времени надо вернуться домой. Иначе верующие евреи могут закидать наш грузовой автомобиль камня. В субботу, по законам священной книги Тора, работа в любом виде запрещена. Движение транспорта тем более. Все евреи должны наслаждаться отдыхом и молиться Всевышнему. В предрассветных сумерках наполненных тишиной мы мчались по государственной трассе в сторону городов Ашкелон и Беер-Шева. Не заезжая в эти два города, углубились в пустыню Негев. По обеим сторонам государственной трассы расположились огромные безжизненные поля каменного плато покрытого серо-желтой глиной. Кое-где в небольших провалах не доступных солнечным лучам можно заметить кустики и зеленую траву. Там обязательно есть жизнь. Как островки жизни в огромном пространстве вселенной. Под одним кустиком забились длинноухие зайцы, которых выдают их длинные уши, выделяясь своим серым цветом среди зелени куста. В другом уголке зелени под камнями притаилась семья шакалов. Под небольшим единственным деревцом стадо пустынных коз. Дальше встретили ушастую лисицу, которая при виде грузового автомобиля вблизи укрытия рванула в сторону ближайшего оврага, где можно затеряться по цвету серой пустыни и окраски своей шерсти. Здесь у диких животных хорошая маскировка.
       Не успели мы проехать по пустыне Негев десяти километров, как в оврагах безжизненной пустыне стали встречать шатры и палатки бедуинов, которые живут там, где фактически нет никакой жизни. Недалеко от стоянки бедуинов среди колючек пасутся верблюды. Чуть дальше небольшое стадо овец, которые выедают последние сухие травы, оставшиеся после прошлогоднего сезона дождей. Единственное время года, когда безжизненная пустыня, вдруг, украшается редкой растительностью и животные пустыни выводят свое потомство. Остальное время пустыня мертва. Сейчас в конце засушливого тропического лета, когда ни одна капля дождя не упала на землю, пустыня Негев выглядит единой серо-пепельной безжизненной массой. Даже стадо диких дромедар, одногорбых верблюдов, на фоне пустыни Негев выглядят причудливыми камнями, которых подточил ветер пустыни, мастер на чудеса. Здесь все животные дикой природы имеют единую серо-пепельную маскировку с цветом пустыни Негев. Наверно лишь по запаху и звуку дикие животные пустыни Негев могут отличать свое семейство от других животных, которых много в пустыне.
       Около часа мы едем по безжизненной пустыне Негев, которая простирается до самого Красного моря. Мне давно надоел однообразный цвет пустыни Негев. Я не обращаю никакого внимания на диких животных с единой цветовой маскировкой. Ранний подъем с постели напоминает мне о том, что я плохо выспался. Я стараюсь немного поспать в дороге. Прислонившись в угол кабины грузового автомобиля, натянув себе на глаза кепку бейсболу, я сразу засыпаю. Когда мое сознание тянулось ко сну, я, как собака, почувствовал запах людского жилья и сквозь сон услышал неразборчивые голоса людей и животных. Словно в пустыне бредут евреи, которые все никак не вернуться на землю Обетованную им Богом. Разбросанные по всему миру, евреи пытаются собраться вместе, чтобы на земле Обетованной построить свой третий храм, с построением которого на Земле наступит мир и больше никогда не будет войн.
       Я открываю глаза и вижу впереди нашего грузового автомобиля в безжизненной пустыне небольшой островок жизни. На небольшой возвышенности поселок с запыленными домами и редкой зеленью декоративной растительностью. С левой стороны от нас, внизу между поселком с огрызком некогда огромной вершины, кладбище заброшенных грузовых машин и строительной технике. Чувствуется полная бесхозяйственность в некогда огромной стройке. Моше въехал в этот запыленный поселок без признаков жизни. Грузовой автомобиль запетлял по пустынным улочкам, где нет даже бездомных собак и кошек, всюду снующих по улицам городов Государства Израиль. Мы словно оказались в заброшенном измерении жизни, куда меня уже однажды забрасывала судьба. Но даже в том заброшенном измерении жизни все же была какая-то жизнь хотя бы в замызганной детской руке, которая подарила мне удивительный шарик сознания, спасший много кратно раз мою жизнь в самых опасных случаях моей суматошной жизни.
       Грузовой автомобиль остановился возле небольшого домика, который был больше похож на станционный домик на полустанке железной дороги, чем на "бейт Кнессет" дом собрания верующих прихожан синагоги. Из этой небольшой синагоги вышел дотишник(верующий) в своем религиозном костюме покрытым слоем пыли летящей с безжизненной пустыни Негев. Моше выбрался из кабины своего грузового автомобиля и направился на встречу к запыленному дотишнику. Я тоже ни стал ждать приглашения и следом за Моше отправился в синагогу, стараясь спрятаться от ветра с пылью и в синагоге размять свои ноги, которые сильно затекли от длительной поездки в грузовом автомобиле. В зале синагоги ничего из мебели не было. Даже отсутствовала кухня, в которой можно было поживиться каким-нибудь продуктом из холодильника. Можно подумать, что синагогу построили давно, но не освещали ее до тех пор, пока появится новая мебель. Теперь синагога преобразится с нашей новой мебелью и где-то в углу появится "ходер охель" комната для питания или, говоря обычным русским языком, столовая для употребления пищи. Ведь только для этого собираются верующие в синагогу, чтобы помолиться Богу, покушать и посплетничать. Ничем другим в своей жизни эти дотишники не занимаются. В израильской армии не служат и не работают. Зачем им служить в армии и работать? Когда новые репатрианты и не верующие, служат в армии охраняя дотишников и вкалывают на самых тяжелых работах, чтобы прокормить семью и этих дармоедов верующих. Даже не верится, что так много дармоедов.
       Немного размявшись с дороги, мы с Моше приступили к разгрузке мебели с платформы грузового автомобиля. Ветер с пылью забивал наше дыхание и глаза. Мы старались как можно быстрее разгрузиться, чтобы не запылиться окончательно с ног до головы. В это время дотишник стоял у раскрытой двери синагоги и пальцем указывал нам, куда ставить новую мебель. Словно мы без него не знали, как расставлять ряды кресел в синагоге. Мы с Моше столько мебели перевезли и расставили, что этот безмозглый дотишник за всю свою жизнь не выдел столько много мебели. Лучше бы он подумал о питьевой воде. Горло от пыли пересохло, а кушать так сильно хочется, что даже кишки и желудок ноют от голода. Ведь мы часов пять ничего ни ели. О воде стараюсь не думать, чтобы не умереть. После разгрузки мебели Моше переговорил с кем-то по сотовому телефону. Затем стал давать какие-то наставления дотишнику насчет меня. На расстоянии я не мог разобраться, о чем говорит Моше дотишнику. Но даже по жестам и по обрывкам доходящей до меня речи я мог понять, что речь идет именно обо мне. Наверно Моше хочет, чтобы дотишник хорошо накормил меня. Выходит, что Моше сейчас куда-то уедет. Иначе бы не давал дотишнику никаких наставлений. Скорее всего, Моше поедет за деньгами домой к раввину синагоги. Меня и свой грузовой автомобиль оставит под охраной этого запылившегося дотишника. Мог бы и меня с собой забрать. Наверно иноверцам нельзя входить в дом раввина. Ведь я тоже русский для евреев иноверец. У меня совершенно другая религия.
       Вскоре действительно к синагоге приехал запыленный легковой автомобиль "Мазда". Моше дал последние наставления молчаливому дотишнику и вместе с легковым автомобилем "Мазда" скрылся в облаке пыли. Я остался один на один с дотишником. В синагоге с новой мебелью, среди пустынной улицы, на которой до сих пор не появился ни один живой человек. Можно подумать, что этот поселок вообще до сих пор не заселили людьми и дома пустуют. Я был, как бы ни в своей тарелке, находясь один на один с парнем, который чуть старше моих детей. Мало того, что между нами огромный нравственный, возрастной и образовательный барьер, между нами еще и языковой барьер. Этот дотишник, наверно, даже русского мата не слышал, находясь постоянно в своей норке, как "мудрый пескарь" в известно произведении русского писателя. У меня тоже с языком иврит огромные проблемы. Кроме набора слов в голове и на языке больше ничего нет. Придется как-то войти с ним в контакт, как с инопланетянином или представителем другого измерения жизни. Ведь получалось у меня контактировать с представителями племени людей-птиц, которые одновременно инопланетяне и представители другого измерения жизни. Конечно, это глупое сравнение с моей стороны. Легче сравнить родство между обезьяной и человеком, чем между этим дотишником и представителем племени людей-птиц, у которых интеллект мышления в миллионы раз выше этого человека, у которого само мышление ограничено тестом из страниц священной книги Тора. Дальше этой религиозной книги, "примат" в облике человека ничего не знает. Все остальное для дотишника божественное благополучие в молитве, в пище и во сне.
       - По бе бейт Кнессет еш лиштот маим?(Тут в синагоге есть питьевая вода?) - наконец, спросил я, у парня.
       - Маим бе бейт Кнессет эн.(Воды в синагоге нет.) - скупо, ответил парень. - Еш рак арак мароккаим.(Есть только марокканская арака.) Ата лиштот кцат марокаим арак?(Ты выпьешь немного, марокканской араки?).
       - Эн лиштот маим бешви ли бебейт кнессет.(Нет питьевой воды для меня в синагоге.) - нехотя, согласился я. - Бешви ли мароккаим арак, рак лиштот маим.(Для меня марокканская арака, как питьевая вода.). Тави арак.(Давай араку.)
       Дотишник словно под гипнозом с удивлением вылупил свои глаза на меня. Видимо он ожидал от меня другого ответа. Через несколько секунд неподвижного удивления, дотишник, вдруг, засуетился по своей синагоге. Стал искать что-то по углам, которые были скрыты от его поля зрения расстановкой новой мебели. Видимо, этот парень еще не привык к обновленному интерьеру зала синагоги. Теперь, наверно, ищет здесь вчерашний день по углам синагоги. Наконец-то порывшись в одном углу синагоги в стороне от входа, парень достал откуда-то запыленную бутылку марокканской араки с зеленой этикеткой и небольшой пакет с пластиковыми стаканами. Тыльной стороной своего религиозного черного плаща парень вытер запыленную бутылку. Затем из упаковки достал один пластиковый стакан. Дрожащими руками, словно алкоголик, налил марокканской араки всего на четверть стакана и робко протянул мне.
       - Лиштот мароккаим арак бли охель?!(Пить марокканскую араку без еды?!). - начиная наглеть, возмущенно, сказал я, верующему парню, сморщив от недовольства свое лицо. - Зэ ло тов!(Это плохо!) Тави кцат охель.(Давай чуть еды.)
       Парень с бутылкой марокканской араки в руках, обратно засуетился по залу синагоги. Очевидно, у него на памяти были записаны только строки молитвы. Все остальные события в его жизни не находили места в памяти. Поэтому он постоянно искал чего-то, что раньше сам положил куда-то до нашего приезда в синагогу. На верное, у себя в доме, этот парень точно также ищет все свои вещи. Кроме Торы, которая всегда у него в руке, парень ничего не находит. Мне неудобно было следить за суетой этого парня. Поэтому я стал смотреть в окно. Пыльная буря успокоилась, в голубом небе появилось солнце, которое скоро будет в зените. Нам с Моше нужно будет возвращаться домой, чтобы к началу субботы быть у себя дома и наслаждаться отдыхом выходных дней после работы. Скорей бы Моше возвращался от раввина. Иначе тут со скуки сопьюсь, от марокканской араки без закуски. Пожрать бы мне чего-нибудь. Мои не добрые размышления прервал дотишник, шаги которого я услышал по направлению ко мне. В руках дотишника была банка соленых зейтим(маслин) и пакетик с кубиками соленого хлеба. Конечно, это не идеальная закуска к спиртному. Все-таки лучше, чем пить марокканскую араку настоянную на травах совсем без закуски. В такую жару без закуски от любого спиртного напитка можно одуреть. Хотя от четверти стакана марокканской араки со мной ничего не будет. Так, всего лишь пустяк с запахом трав изо рта, чуть хмель в голове. Выпью за еврейского Бога.
       - Барух ха шем!(Слава богу!) Ле хаим!(За жизнь!) - сказал я, парню, короткий тост, поднимая стакан с арак.
       Дотишник повторил следом за мной тост во славу Бога и с изумлением посмотрел на меня, как я выпил марокканскую араку, словно обычную питьевую воду. Между тем, я старался показать силу русского духа перед этим иностранцем, который в жару даже от обычной питьевой воды хмелеет, как русский от бутылки водки. Наверно этот парень даже запах русской водки не знает, а марокканскую араку лишь подает выпить старшим прихожанам в синагоге.
       - Ата от лиштот мараккаим арак?(Ты еще выпьешь марокканской араки?) - тупо, спросил меня, парень.
       - Еш мизуман кесеф, ани лиштот мароккаим арак?(Есть наличные деньги, я пью марокканскую араку?) - ответил я, сообразив о чем заранее здесь говорил Моше с этим парнем. - Бли кесеф, ани ло лиштом мараккаим арак.(Без денег я не пью марокканскую араку.) Мароккаим арак, зе ло руссия водка.(Марокканская арака, это не русская водка.) Еш арбе мизуман кесеф, ани арбе лиштот мароккаим арак.(Есть много наличных денег, я пью много марокканской араки.) Тави кесеф мизуман.(Давай наличные деньги.) Ата мевин медабер шели? (Ты понимаешь мой разговор?)
       - Кен! Ани тов мевин шельха!(Да! Я хорошо понимаю тебя!) - ответил парень, доставая свой кошелек.
       Порывшись в кошельке дотишник достал монету в пять шекелей. Я возмущенно выкатил глаза и стал возражать против суммы денег предложенной мне дотишником за четверть стакана араки. Тогда дотишник вытащил зеленую купюру в двадцать шекелей и предложил мне. С кислой миной на лице я согласился на двадцать шекелей. Хотя сам толком не знал, какова будет ставка моей выпивки, в отношении спора насчет меня. Вполне возможно, что Моше и парень ставят на меня, как на скаковую лошадь во время заезда на ипподроме. Я никогда не делал ставки на скаковых лошадей. Поэтому не мог определить стоимость своей ставки на спор между ними. Собственно говоря, мне было все равно, на какую сумму они спорят. Главное, что я мог выиграть немного денег. Деньги лишние не бывают. С каждой четвертью выпитого пластикового стакана марокканской араки я становился наглее. Постоянно подымал свою ставку и требовал хорошей закуски. Так что к тому времени, как я закончил с бутылкой марокканской араки, мои карманы были набиты деньгами, а в мой желудок больше не могли вместиться марокканская арака и закуски предназначенная к выпивке. Меня просто распирало от пьянки и от различной местной закуски. Особенно от маслин. После того, как опустела бутылка марокканской араки. Закуска к выпивке закончилась тоже, дотишник стал звонить куда-то из своего пелефона. Наверно звонил на пелефон Моше? Я так думал потому, что все-го минут через пять приехал легковой автомобиль, в котором был Моше. Следом за ним прибыл Арик на своем новом автомобиле. Видимо решался какой-то серьезный вопрос, что Арику срочно пришлось ехать за нами в такую даль от своего дома.
       Арик и Моше переговорили о чем-то с тем дотишником, который пытался споить меня марокканской аракой. Все трое внимательно посмотрели в мою сторону. Наверно определяли на вид степень моего опьянения. Мне совершенно не хотелось позорить честь русского мужика. Поэтому я старался, как можно крепче держаться на ногах, чтобы не рухнуть на мраморный пол в зале синагоги. Тогда бы я мог уронить честь русского мужика перед марокканской аракой и марокканцами, которых я видел в лице евреев, выходцев из королевства Марокко. Главное дойти до машины. Оценив мое пьяное положение, дотишник вытащил из-за пазухи небольшой сверток и отдал его Моше. Наверно в этом свертке были деньги, которые проиграл дотишник в споре с Моше насчет моей стойкости, перед марокканской аракой. Может быть, было что-то другое? Чего мне не положено знать, как иноверцу в синагоге. Откровенно говоря, мне было все равно, что происходит сейчас в синагоге в моем присутствии. Мне хотелось как можно быстрее добраться до кабины грузового автомобиля, чтобы быстрее ехать из запыленного поселка с дотишниками из Марокко. Стараясь сохранить твердый шаг и равновесие, я уверенно шагнул в сторону дверей из синагоги. Все присутствующие в синагоге стали внимательно следить за моим передвижением. Наверно в это время в своих движениях я был похож на робота. Так как, вытянув руки вперед, я вышагивал словно механическая машина с негнущимися коленами ног. Я боялся, что если ноги согнуться, то я тут же со всего маху рухну в зале синагоги и разобьюсь об пол...
       В то время как я поравнялся с дверью на выход из синагоги, в зал синагоги вошел подросток. Вылупив на меня свои глаза полные страха и удивления, подросток придержал открытую дверь, пропуская меня на улицу из синагоги. Поблагодарив подростка кивком головы, я продолжил свой путь на улицу в сторону кабины нашего грузового автомобиля, который стоял чуть в стороне он входа в синагогу. Метров пятьдесят от меня, рядом с тротуаром у дороги. Когда до кабины грузового автомобиля оставалось не больше десяти метров, меня опередил Моше, который открыл ключом дверь кабины и попытался помочь мне забраться в кабину. Но я отодвинул Моше в сторону от себя и самостоятельно забрался в кабину грузового автомобиля. Мне не хотелось быть униженным за то, что я самостоятельно не могу забраться в кабину грузового автомобиля. Пока я самостоятельно могу двигаться, помощь не нужна.
       Забравшись на сидение в кабину грузового автомобиля, я стал ждать, когда наконец-то за руль сядет Моше. В это время Моше и Арик направились к только что подъехавшему легковому автомобилю "Таёта", откуда вышел раввин этой синагоги. Видимо раввин привез деньги для Арика за выполненную работу. Я это понял по виду Арика, который в присутствии больших денег, сразу, становится, словно пьяный от водки и ничего не соображает при виде денег. Вот и сейчас Арик стал судорожно хвататься за голову, шатаясь во все стороны, словно пьяный. Наверно у раввина в целлофановом пакете огромная сумма денег. Раввин передает целлофановый пакет Арику, который дрожащими руками тут же передает целлофановый пакет Моше. Раввин ехидно улыбается и вместе с Ариком направляется в синагогу смотреть новую мебель. В это время Моше вместе с целлофановым пакетом идет к кабине своего грузового автомобиля. Вполне вероятно, что Арик боится с такой суммой денег ехать в своем легковом автомобиле. Моше у него как инкассатор, который перевозит Арику большие суммы денег, полученные в синагогах за изготовление новой мебели. К тому же Моше на дальнее расстояние берет с собой пистолет, а у Арика пистолета нет вообще в наличии.
       - Зеу! Ахшав ха байта!(Все! Сейчас домой!) - усаживаясь за руль, своей грузовой машины, говорит Моше.
       Развернув грузовой автомобиль на площадке возле синагоги, Моше, хотел было увеличить скорость. Но в это время к синагоге подъехал небольшой легковой автомобиль, из которого вышел дотишник с двумя целлофановыми пакетами. Дотишник поспешил к кабине нашего грузового автомобиля. Моше остановил грузовой автомобиль и забрал у дотишника два целлофановых пакета, которые положил за спинку сидения туда же, где лежал пакет с деньгами. Лишь после этого грузовой автомобиль стал отъезжать от синагоги в сторону большой государственной трассы. Едва мы выбрались из поселка на государственную трассу, как Моше открыл боковой бардачок и предложил мне круглую коричневую конфетку, в баночке из-под лампасе. Вначале, я хотел, было отказаться от такого угощения. Моше сказал, что мне будет легче от этой конфеты после сильной пьянки марокканской араки. Я решил воспользоваться советом Моше. Положил конфету под язык, как кладут сосательную таблетку от головной боли или от зубов. Сладкая на вкус конфета с привкусом какого-то растения в действительности принесла мне пользу. Моя больная голова. Опухшая от чрезмерно выпитой марокканской араки. Понемногу стала отходить от пьянки. Особенно это почувствовал где-то после пятой конфеты, которые постоянно предлагал мне Моше через каждые десять минут езды по трассе. Так что после часа езды по трассе моя дурь из головы почти полностью вышла, вскоре, я стал трезветь.
       Мы были где-то на половине пути между городами Димона и Беершева, когда нас обогнал Арик на своем новеньком легковом автомобиле. По пелефону Арик сказал Моше, что ему надо успеть домой к вечерней молитве, куда сейчас направляется Арик. Моше ответил, что пока трасса свободная, то мы будем ехать немного быстрее. Насчет меня Моше сказал Арику, что скоро буду совсем трезвый. Так что у него со мной к дому будет все в полном порядке. Арик увеличил скорость своего легкового автомобиля и вскоре скрылся впереди за поворотом государственной трассы. Как только Арик исчез с поля зрения, то следом за нами появился какой-то небольшой картеж легковых автомобилей с зелеными номерами на белом фоне. У меня сразу мелькнула мысль, что нас пасут арабские террористы. Ведь между Государством Израиль и соседними арабскими странами нет такой укрепленной границы, какая была между Советским Союзом и соседними с ним государствами. Там на границе в Советском Союзе даже хищник не мог пересечь границу никем не замеченным. Тут же в пограничной полосе в Израиле арабские террористы шастают через границу, как у себя дома через улицу. Поэтому вполне возможно, что они на нас скоро нападут.
       - Шам арбе арави террористы.(Там много арабских террористов.) - испуганным голосом, сказал я, показывая Моше в зеркало на преследующий нас картеж легковых автомобилей. - Ата ахшав тильтель Ари.(Ты сейчас позвони Арику.).
       Моше, внимательно посмотрел через зеркало на номера легковых автомобилей. Убедившись в том, что эти номера автомобилей действительно не внушают доверия. Моше тут же стал набирать номер телефона Арика. С серьезным голосом сказал в телефон, что нас преследуют группа террористом на легковых автомобилях. Так что возможно будет нападение. С одним пистолетом против группы террористом нам просто нечего делать. Срочно нужна помощь. Видимо, что Арик принял всерьез телефонный звонок Моше. Дал какие-то указания насчет денег в целлофановом пакете. После разговора с Ариком, не отрываясь от руля и не сбавляя скорость своего грузового автомобиля, Моше поднял одной рукой заднюю лежанку. Переложил туда целлофановый пакет с деньгами. Затем прибавил скорость, выезжая на середину государственной трассы. Ни давая картежу легковых автомобилей обгонять нас по трассе.
       На недопустимой грузовому автомобилю скорости, мы мчались вперед в сторону города Беер-Шева. Лишь изредка сворачивая вправо, уступая дорогу редким встречным автомобилям, Моше снижал скорость своего грузового автомобиля. Остальное время мчался на большой скорости посредине дороги, ни выпуска вперед себя автомобили арабов, которые настойчиво пытались обогнать нас. Перепуганный до смерти Моше, никак не уступал дорогу арабам. Как только мы выскочили из-за поворота на кольцевую дорогу города Беер-Шева, то едва не напоролись на полицейский заслон, выставленный из нескольких легковых автомобилей и бронетранспортера с солдатами. Моше сразу нажал на тормоза. Наш грузовой автомобиль занесло почти перед носом у бронетранспортера с солдатами. К нам тут же со всех сторон побежали солдаты с оружием наготове. Мы подняли руки и выбрались из кабины своего грузового автомобиля. Солдаты нас обыскали. Моше разоружили и надели на него наручники. У меня в кармане брюк был лишь теудат зеут(удостоверение личности). Но на меня тоже надели наручники и поставили лицом к нашей машине.
       Со стороны картежа преследующего нас повыскакивали несколько человек одетых в форму полиции или охраны представителей какой-то арабской страны. Навстречу к ним со стороны израильской полиции вышли два офицера и стали о чем-то говорить арабским полицейским насчет нас. В это время к заслону из полицейских автомобилей и бронетранспортера с солдатами, подъехали еще несколько легковых автомобилей полиции. Среди этих полицейских автомобилей был автомобиль Арика. Видимо Арик сообщил полиции о террористах и устроил заслон на трассе. Начались переговоры между полицейскими обеих сторон в присутствии Арика. Вначале полицейские обеих сторон были шокированы от происшедшего инцидента. Затем разобравшись в чем дело, подозвали к себе Моше с наручниками. Стали у него спрашивать об инциденте происшедшем между нами и кортежем автомобилей представителей арабского государства. Моше со слезами на глазах стал объяснять полицейским, что произошло с всеми автомобилями в дороге, постоянно показывая на меня. Словно я виноват в инциденте с арабами легковыми автомобилями.
       Видимо среди скопления полицейских разных стран не было ни одного человека говорящего на русском языке. Поэтому меня не позвали на переговоры, которые быстро закончились. С нас сняли наручники. Моше вернули пистолет. Полицейские автомобили разъехались в разные стороны, уступая дорогу картежу с арабскими легковыми автомобилями. Через пару минут на государственной трассе остался наш грузовой автомобиль и легковой автомобиль Арика, который видимо больше всего был перепуган не за наши жизни, а за свои личные наличные деньги, которые были в кабине грузового автомобиля. Так что Арик оставшись с нами наедине, тут же полез в кабину грузового автомобиля и забрал оттуда целлофановый пакет с огромной суммой денег, которых было там не меньше двухсот тысяч шекелей. Когда Арик скрылся на своем легковом автомобиле с поля нашего зрения, Моше стал смеяться над происшедшим. Я смеялся не меньше Моше, показывая на него пальцем. Моше стал объяснять мне, что это был дипломатический картеж одной арабской страны, которые приехали на своих легковых автомобилях из королевства Иордания на мирные переговоры с Государством Израиль. Мы сейчас едва не сорвали мирные переговоры арабов с евреями. Принимая арабских дипломатов за арабских террористов преследующих нас целый час по государственной трассе.
       Дальше до самого города Ашдод все прошло без приключений. Моше напевал что-то, мурлыча себе под нос. Я в это время добровольно продолжал нажимать на конфеты, которые окончательно отрезвили меня. Так что, не доезжая до своего дома, я был вполне трезвым. Меня беспокоил мочевой пузырь, а также от меня разило травами, на которых изготовляли марокканскую араку. Душа и тело были у меня в обычной норме. Здоровье меня не подвило.
       - Зе матана бишвильха.(Это подарок для тебя.) - сказал Моше, подавая мне в руки один из пакетов.
       Я поблагодарил Моше, заглядывая в пакет, в котором были четыре бутылки марокканской араки и какая-то закуска. В это время грузовая машина остановилась у моего дома. Я поблагодарил Моше за хорошую поездку. Не спеша выбрался из кабины грузового автомобиля. Моше тут же выехал на улицу Бней-Брит и поехал в сторону центра Ашдода. Наверно поехал к себе домой или оставит машину на грузовой парковке.
       - Ну, как, ты видел атомный реактор в городе Димона? - спросила меня, Виктория, едва я зашел в квартиру.
       - Кроме безжизненной пустыни и синагоги в пыльном поселке, больше ничего не видел. - честно, ответил я.
       - Наверно где-то в горах возле города Димона зарыли атомный реактор. - сделал свои выводы, Артур.
       Я ни стал уточнять, где может быть спрятан атомный реактор Государства Израиль. Мне просто хотелось отдыхать после этой многочасовой поездки, которая не обошлась без приключений. В рабочий день об этом будут говорить в столярной мастерской. Есть лишний повод для разговоров. Можно подумать, что больше не о чем поговорить людям, как лишь о наших приключениях, которые бывают у нас почти после каждой поездке с новой мебелью для синагоги. Бутылки со спиртными напитками из целлофанового пакета я поставил в сервант, а все остальное, что было в целлофановом пакете, отдал своим детям. Виктория взялась делить подарки поровну между всеми членами нашей семьи. Я сказал, что на меня делить не нужно. Мне достаточно того, что я кушал в городе Димона в синагоге. Я сильно устал с дороги. Мне надо хорошо отдохнуть. Завтра у меня есть дома дела важнее работы в столярной мастерской.
      
       з).Бейт равв. Рабочий день новой недели начался как обычно. За десять минут до семи часов утра я уже стоял возле ворот нагарии. Шуки, Арик и Арон приехали всем своим семейством в одно время с рабочими. С разницей лишь в том, что семейка приехала на своих легковых автомобилях, а рабочих привез Моше на микроавтобусе. Наверно свой грузовой автомобиль Моше оставил где-то в мастерской на техническом осмотре или возле своего дома.
       - Ты успел постирать портки, после нападения террористов? - смеясь, спросил Ушер. - Наверно, пахнут?
       - Так это ни я, а Моше и Арик наложили полные штаны. - поправил я, сплетника Ушера. - Моше на своем грузовом автомобиле дал такого деру, что едва не смял бронемашину во время заслона, который организовал Арик с полицией. Благодаря обделанным штанам Моше и Арика, чуть не были сорваны мирные переговоры между арабами и израильтянами. Дипломаты ждали, пока Моше и Арик постирают свои портки, перед переговорами на мирную тему.
       Рабочие и семейка хозяев стали смеяться над инцидентом происшедшим во второй половине пятницы. В это время Арик открыл двери в столярную мастерскую. Мы вскоре приступили к работе по изготовлению новой мебели для следующей синагоги. Куда точно будет изготовляться мебель, всегда знал лишь один Арик, который почему-то держал информацию в тайне до самой поездки с мебелью в следующую синагогу. Наверно Арик боялся своих конкурентов или налоговой комиссии, от которой Арик постоянно скрывал свои наличные прибыли, получаемые от раввинов. Представляю, что было бы со мной. Если бы я подобным методом пытался скрыть свою прибыль от налогов в Советском Союзе или хотя бы в Республике Таджикистан. Тогда мне пришлось бы расстаться не только со своим бизнесом, но также со свободой на определенный народным судом срок заключения. Тут же прямое укрывательство от налогов огромной суммы денег почти в каждом заказе новой мебели от следующей синагоги. Настоящее преступление, которое происходит по согласию с представителями религиозного клана и с хозяином столярной мастерской.
       В этот раз мы с Моше в середине недели поехали в городок со странным названием Бейт равв(Дом раввина.). Вообще-то ничего странного в этом нет. Здесь есть такие города, как Бейт Шемеш(Дом солнца), Бат Ям (Дом моря). Перечень можно продолжать бесконечно. Почему бы мне ни съездить в городок Дом раввина? Хотя бы для того, чтобы посмотреть, как живут дотишники(верующие) отдельно от всего внешнего мира. Наверно, как у Бога за пазухой? Наверно городок Бейт равв был ни так далеко, как город Димона. Выехали мы туда в семь часов утра, а ни так рано. Как мы ездили в городки Кирьят Шмоне и Димона. Однако пистолет с собой Моше взял. Выходит, что там, где-то рядом живут арабы или мы будем пересекать территории густо заселенные арабами. В любом случае без необходимости пистолет Моше не брал с собой ни когда. Хорошо бы мне иметь при себе личное оружие на всякий случай.
       Выбравшись за пределы города Ашдод в южном направлении, за городом Ашкелон мы поехали ни в сторону города Беер-Шева. Проехали километров десять на юг, а затем резко повернули на восток. Стали медленно подниматься на каменное плато без единой растительности. Здесь повсюду места были более безжизненные, чем в огромной пустыне Негев. Там хоть какая-то скудная растительность появлялась, а тут всюду видны вообще одни голые камни.
       - Вади эль-Араба. - сказал Моше, показывая вправо от дороги на сухую каменную долину у вершины горы.
       Я слышал от кого-то, что в таких сухих каменных долинах высоко в горах за пустыней Негев скитались сорок лет евреи, которые вышли из египетского рабства, чтобы прийти на землю Обетованную им богом. Лишь через сорок лет скитания уже в новом поколении евреи вступили на землю завещанную им Всевышним. Просто удивительно, как евреи могли выжить в таком месте, где ничто не живет. Разве лишь в сезон большого дождя, когда появляется трава. Едва мы пересекли окраину сухой каменной долины Вади эль-Араба, как наш грузовой автомобиль, тяжело урча своим двигателем, медленно стал подниматься на гребень каменной возвышенности. Длинная каменная вершина, словно каменная крепость, преграждала нам дорогу, в какой-то неведомый край проживания особо верующих евреев. Где-то там за каменным гребнем среди безжизненных скал будет маленький городок Бейт равв(Дом раввина.)
       Когда наш грузовой автомобиль забрался на гребень вершины, так сразу перед нашим взором появилась набольшая впадина среди вершин заселенных людьми. С левой стороны от трассы был населенный пункт со скудной растительностью и с жилищем, сохранившимся со времен каменного века до наших дней. По единственной башне, с минаретом гордо возвышающейся над жилищем людей, я понял, что в населенном пункте живут местные арабы. С право от трассы находился шикарный поселок с виллами и коттеджами, который больше напоминал места отдыха крупных государственных мужей Израиля или воров в законе с местом шикарного заключения. Сам населенный пункт по сравнению с арабским поселением был огорожен тремя рядами металлического забора с колючей проволокой наверху. На каждом углу забора и возле центрального въезда в поселок, сторожевые будки с вооруженной охраной и злыми собаками. На сторожевых будках и на КПП видео камеры. Чем не современная тюрьма европейского типа, куда захочет сесть любой малоимущий человек, чтобы в заключении немного пожить хорошо по-человечески.
       Грузовой автомобиль поворачивает в сторону шикарного городка, на воротах которого на иврите и на английском языке написано "Бейт равв". Прямо перед закрытыми воротами городка Бейт равв, нас останавливает вооруженная охрана. Тщательно проверяют документы и обследуют весь грузовой автомобиль снизу доверху. Не найдя ничего подозрительного в нашей одежде и в нашем автомобиле, нас пропускают вовнутрь городка Бейт равв(Дом равва).
       Не успели мы отъехать и десяти метров от контрольного пункта, как мне показалось, что я был когда-то здесь в этом населенном пункте. Каждый дом и каждый метр городка Бейт равв был мне знаком с огромной подробностью. Сейчас за углом появится маленький магазинчик со свечками и подсвечниками. Рядом будет открытая лавка, торгующая сладостями для многочисленной местной детворы. Дальше детский садик с пластиковыми игрушками...
       - Макара? Еш байя? Ата холя?(В чем дело? Есть проблема? Ты болен?). - удивленно, спросил Моше, глядя на меня.
       - Ло! Ло! Аколь беседор! Эн байя!(Нет! Нет! Все в порядке! Нет проблем!). - растерянно, поспешил я, ответить Моше.
       Моше от недоумения пожал плечами и остановился прямо напротив огромной синагоги. Нас тут же окружила большая толпа дотишников, которые словно цыплята из инкубатора были одеты во все одинаковое. Точнее сказать, эти верующие в своей одежде, были больше похожи на ассистентов одетых в униформу, какого-нибудь иллюзионного аттракциона или в группу дрессировщиков диких животных. На дрессированных пингвинов. Оставалось загнать дотишников на цирковой манеж и начинать представление какого-нибудь огромного циркового номера любого жанра. Дотишники ликовали оттого, что им привезли новую мебель, но никто из них, ни стал помогать нам, носить новую мебель в синагогу. Ведь племя ортодоксальных евреев никогда со дня своего рождения не были приручены к труду. Все, что здесь находится вокруг нас построено арабами или новыми репатриантами из различных стран мира. Даже это шикарное жилище за ними убирают специально нанятые люди со стороны. Скорее всего, изгои, такие как я. Вот и сейчас мы с Моше надрываем свои животы тяжестью кресел и столов, но никто из местных мужчин не поможет нам. Местные мужики могут лишь показывать пальцами, куда нам поставить стол или новое кресло в большую синагогу.
       Когда мы с Моше расставили все на свои места, Моше пошел с раввином синагоги оформлять документы на привезенную нами новую мебель. Мне дали бутылку кока-колы и культурно выставили из зала синагоги на улицу под палящие лучи тропического солнца. Мне ничего не оставалось, как спрятаться в тени нашего грузового автомобиля. По отношению к нам, особенно ко мне, со стороны местных верующих, я понял, что сегодня мне не светит выпить стакан спиртного и тем более что-нибудь поесть. Хорошо, что дали хотя бы бутылку холодного напитка "Кока-Кола" прямо из холодильника. Так можно мне утолить жажду и немного посидеть в тени нашего грузового автомобиля. Потягивая потихоньку холодный напиток из пластиковой бутылки, я стал вспоминать, откуда я знаю этот маленький городок Бейт равв. Я даже помню дом напротив синагоги с ковром на балконе. Там есть маленькая собачка болонка. Такая же шустрая, как хозяйка этого дома, которая загоняет своих детишек в дом, чтобы они не пялили на меня глаза. Где-то здесь за углом есть дом, в котором живет единственная русская женщина, которая совсем не похожа...
       - Молодой человек! Вы откуда привезли мебель? - неожиданно, спросила женщина, вышедшая из-за угла.
       - Из нагарии города Ашдод. - испуганно, ответил я, когда увидел перед собой ту самую русскую женщину, о которой только что подумал. - Мы разгрузили мебель. Скоро уедем. Когда выйдет водитель к машине.
       - Вы, что так напугались моего присутствия? - удивленно, спросила женщина. - Словно я прокаженная.
       - Я просто не ожидал встретить здесь русскую речь. - растерянно, поспешил ответить я, пожилой женщине.
       - Пожалуй, что вы правы. - разговорилась женщина. - Я действительно тут одна единственная русскоговорящая. Меня как привезли с самолета сюда в городок Бейт равв, так я в нем живу одна много-много лет...
       - Мне кажется, что мы с вами раньше встречались. - задумчиво, сказал я, женщине. - Вы хорошо сохранились с того времени. Хотя мы с вами виделись давно. Я даже не могу вспомнить точно год нашей встречи.
       - Молодой человек! Вы наверно перегрелись на солнце. - сказала женщина. - Я отсюда никуда не ездила.
       - Нет! Я не перегрелся. - настаивал я. - Вас зовут Елизавета Петровна, как дочь русского царя Петра-1...
       - Вы, наверно, сейчас слышали мое имя тут на улице от местных жителей. - растерянно, сказала женщина.
       - Конечно, это они мне рассказали про вашу жизнь в России и про часы-кукушка на стене в вашей спальне. - добавил я, перепуганной женщине подробности ее жилища. - Это вы поили меня у себя в постели молоком.
       Я не успел сказать, что вспомнил подробности нашей встречи в далеком прошлом, которое было совершенно в другом измерении жизни, куда меня однажды закинула судьба. В это время на пороге появился Моше. Сказал, что нужно спешить домой. Сейчас из городка Бейт равв в сторону воинской части возле города Ашкелон едет смена караула солдат, которые проводят нас подальше от арабских поселений в безопасное место. Мы уезжаем отсюда.
       - Тебя зовут Шурик! - вспомнила, перепуганная женщина. - Как быстро ты вырос. Словно это было вчера.
       - До свидания! Живите долго. - крикнул я, из кабины грузовой машины. - Мы с вами еще раз встретимся...
       Елизавета Петровна кричала мне что-то вослед, но мне ее больше не было слышно. Рев двигателя грузового автомобиля заглушил наши крики. Вскоре Елизавета Петровна осталась за поворотом короткой улицы городка Бейт равв. Мое сердце забилось еще быстрее от воспоминаний нахлынувших вдруг на меня неожиданной встречи. Мне даже не верилось, что когда-то однажды я увижу эту добрую женщину, которую встречал много-много лет назад в другом измерении своей жизни. Теперь я точно был убежден в том, что мы одновременно можем жить в разных измерениях жизни, где могут встречаться наше прошлое, будущее и настоящее в смене разных времен нашей жизни.
       До самого города Ашдод, я не проронил ни одного слова. Полностью был поглощен мыслями о только что происшедшей, неожиданной встречи со своим прошлым, которое всю свою сознательную жизнь считал собственным удивительным сном. В действительности все оказалось настоящей явью. Мне надо было поделиться своими мыслями с кем-то, чтобы не сойти с ума от такой неожиданной встречи. Но кто это мне поверит, что все было в действительности более сорока лет назад и сейчас в городке Бейт равв. Когда неожиданно встретился со своим далеким прошлым. Мне надо самому как-то переживать все то, что иногда происходит со мной независимо от моего желания. Сама моя жизнь, словно мираж в пустыне, постоянно показывает какие-то удивительные картины моей жизни, которые, то всплывают перед моими глазами, то растворяются во мгле моей жизни, как голографические картины на экране дисплея. Порой, даже трудно различить, где в действительности моя жизнь, а где всего лишь галлюцинация жизни.
       Может быть, я вообще не живу, а существую в разных измерениях жизни своим сознанием, которое вместе с душой когда-то покинуло мое бренное тело в обычной жизни и с тех пор блуждает в разных измерениях жизни. Скитаюсь я из одного измерения жизни в другое. Вполне возможно, что поэтому я так часто остаюсь жить, когда обычный человек давно мог погибнуть во время опасных случаев, которые так часто происходят со мной. Никак нельзя убить разум и душу человека, которые совсем без телесны и не зависимы от нашей жизни. Мы словно воплощение чего-то разумного и душевного в своем теле, которое стареет и погибает, а разум и душа также остаются жить в других людях. Наверно поэтом люди-птицы живут долго. Возможно, что их тела остались где-то во вселенной на другой планете, а здесь на Земле находятся лишь их души и разум, которые не погибают, а представляют генофонд всего человечества. Люди-птицы вливаются душой и разумом в телесную оболочку человечества, чтобы сохранить ему жизнь, а себе найти образ в теле всего человечества. Поэтому так бережно относятся люди-птицы ко всему человечеству, которое бессовестно относиться к такому дару живой природы, как тело, душа и разум, созданные племенем людей-птиц.
       В данный момент лично меня волнует лишь то, почему я не могу владеть своим телом, душой и разумом, во время моего посещения разных измерений жизни? Почему я живу словно скиталец во вселенной, неожиданно к себе перебираясь из одного измерения своей жизни в другое измерение своей жизни? Сколько у меня всего измерений жизни? Я не знаю. Не может же быть, чтобы я жил бесконечно всегда и везде? Ведь должны быть у меня мера, цена и смысл жизни, без которых человек просто не может существовать или жить в своем пространстве бытия, как фотон или фантом. Должен быть какой-то вход или выход из данной ситуации, чтобы научиться разбираться в своей жизни. Конечно, это лишь мое сознание воспринимает тот облик нашей разнообразной жизни или существования в пространстве необычной жизни. Наверняка во вселенной существуют какие-то другие разумные существа с совершенно другим обликом и понятием жизни, которые далеки оттого, что мы воспринимаем в себе и вокруг себя. Нам не добраться до них не своим разумом, ни телом и ни душой. Потому что мы совершенно иначе созданы природой жизни.
      
       и).Лазутчик. После моей поездки в городок Бейт равв, что-то изменилось во мне и вокруг меня. Я стал совершенно другим человеком в отношении людей, с которыми работал. Особенно с хозяевами столярной мастерской, которые тоже с подозрением стали относиться ко мне. Словно я был лазутчиком в столярной мастерской. Я никогда в жизни не был лазутчиком между людьми и предприятиями. Всех людей, которых знал, делил на плохих и хороших людей. Относился к ним, как они относились ко мне. С кем-то дружил, а с кем-то не ладил. Но ни кого не продавал. В столярной мастерской вместе с репатриантами из бывшего Советского Союза работали местные парни и арабы из Палестины. С бывшими соотечественниками у меня были обычные деловые отношения. С местными евреями у меня были натянутые отношения. Местные евреи вообще не уважали русских. С арабами из Палестины у меня была дружба. Наверно потому, что я был единственный русский среди евреев. Некоторые арабы говорили на русском языке и даже когда-то учились в институтах в Советском Союзе. В семьях у русскоговорящих арабов были русские жены. Я не знаю, как арабы относились к своим русским женам. Но по их рассказам, русские жены у них были самыми любимыми из четырех жен положенных по закону ислама. Русские жены управляли хозяйством в арабских семьях. Может быть, так и было или арабы просто льстили мне, как русскому, хотели показать себя с лучшей стороны к русским.
       - Моя жена Светлана из города Москва. - рассказывал мне, Саид. - Она родила мне три сына и две дочери близнецы.
       - Сколько всего у тебя детей? Если четыре жены. - за обедом, спросил я, Саида. - Наверно много детей?
       - У меня было четыре жены. Две мои жены умерли. - ответил Саид. - Всего у меня тридцать шесть детей.
       - Боже мой! Как же ты их кормишь? - воскликнул я. - Такую ораву на одну зарплату нельзя прокормить.
       - У меня есть не большой участок земли. - ответил Саид. - Там мы выращиваем овощи к столу своей семьи. Дети постарше подрабатывают на рынке извозом. Родственники немного помогают. Можно было бы жить и на зарплату. Но по своему диплому я не могу найти работу. Кроме того, каждый араб Палестины платит своему Раису дань на содержание его аппарата. Люди Арафата с моей зарплаты берут двадцать процентов в казну Раиса. Кто не платит денег, то должен бесплатно отработать на службе у Раиса в любой должности до зарплаты. Крутимся мы как можем.
       - Так это настоящее рабство. - возмущенно, говорю я. - В наше время никак нельзя притеснять человека.
       - Обычные арабы Палестины самые настоящие рабы со всех сторон. - угрюмо, говорит Саид. - В Государстве Израиль обычных арабов притесняют евреи. В Палестине обычных арабов притесняют люди Арафата. Куда нам деться обычным арабам? В других государствах нас тоже не считают за людей. Всюду используют, как настоящих рабов...
       Я слушал Саида, а сам думал о своей семье, которая живет в Государстве Израиль в таком же положении, как семья Саида. Нас тоже всюду обложили государственными налогами и просто поборами в пользу имущих. Даже зарплату за рабский труд платят мизерную. В то время как к творческому и умственному труду не допускают, или не хотят платить. Ни одна русскоязычная газета и не один русскоязычный журнал, печатающие мои литературные работы, не заплатили мне ни одного гонорара за работу. К изобразительному искусству меня вообще никто не подпускает. Даже в нагарии хозяин не хочет платить мне больше минимума. Несмотря на то, что я выполняю фактически все операции при изготовлении мебели для синагоги. Строгаю, пилю и клею доски разных размеров. Делаю необходимые заготовки. Занимаюсь сборкой, перевозкой и установкой готовой мебели в синагогах по всему Государству Израиль. Единственное место работы в столярной мастерской, где я не работаю, так это покрытие лаком заготовок из древесины. Туда я и сам не хочу. Вообще не люблю запах лака, который вреден моему здоровью. Своим здоровьем я всегда дорожу. Поэтому не работаю на предприятиях связанных с вредными веществами. Не люблю находиться в тех местах, где есть запах химии и распыление разных летучих материалов. Здоровье мое всегда дороже всего.
       После того, как я сказал Арику, что за развозку мебели по синагогам Государства Израиль надо отдельно платить, меня ни стали привлекать к развозке мебели по всей стране. Местом моей основной работы стал цех заготовок. Работа здесь, в цехе, в общем-то, для меня не тяжелая, хотя и пыльная. Особенно на шлифовке. Но прибавки к зарплате не видно и сверхурочных часов так мало, что прибавка составляет всего несколько шекелей. Так что после работы иногда приходится подрабатывать в соседней столярной мастерской, куда меня приглашают на постоянную работу. Я не хочу менять хозяина столярной мастерской, так как хозяева столярных мастерских одним миром мазанные. Конечно, Арику не нравится, что я подрабатываю после работы у его конкурента по столярному мастерству. Почти каждый день Арик ищет способ, чтобы показать своих конкурентов с плохой стороны или меня чем-то очернить перед своими конкурентами. Я указал Арику, что не прилично с его стороны, как к своим конкурентам, так и к своим рабочим. У любого человека должны быть равные отношения в работе с другим человеком. Несмотря на то, что один тут хозяин бизнеса, а другой у него рабочий. Мы все равно равные между собой по своей крови и по своему разуму.
       Я не знаю, насколько точно Ушер перевел мои замечания к Арику. Но после этого разговора мои отношения с Ариком обострились. Каждый день Арик стал придираться ко мне в работе. Хотя у меня не было брака в работе. Работу я выполнял намного быстрее и качественнее, чем требовалось времени на изготовление заготовок. Так Арик придирался к тому, что я ни там и ни так сложил заготовки. Заставлял меня вручную перекладывать кучи заготовок. Мне не хотелось уходить, в общем-то, с хорошей работы в нагарии, которая в десяти минутах ходьбы от моего дома. Поэтому я мирился с придирками Арика к моей работе и выполнял его капризы во время своей работы и в конце работы.
       Но вот однажды я заметил, что кто-то рылся в моих вещах и в моем целлофановом пакете с продуктами на обед. Первый раз я подумал, что сам не заметил, как повесил чистую одежду, когда переодевался и в целлофановом пакете продукты на обед лежали именно так, как я их увидел. Однако обыски по моим вещам повторились. Однажды я заметил, что в мой целлофановый пакет положили отвертку с плоскогубцами, на которых была метка столяра Ушера. Плоскогубцы и отвертку я незаметно бросил в опилки под соседний станок. Мне не хотелось иметь не приятности. Не знаю, кто это сделал, но то, что под меня капали, я убедился полностью в конце работы. Когда во время сдачи инструментов в кладовку Ушир не нашел полный комплект своих инструментов. Ушер тут же обратился с жалобой к Арику, который не замедлил закрыть ворота нагарии и подверг личные вещи всех рабочих унизительному досмотру. Особенно тщательно Арик и Ушир рылись в моих личных вещах. В чем я сразу заподозрил их в сговоре против меня.
       Конечно, потерянный инструмент Ушера никто не нашел. Арик извинился перед всеми и отпустил нас по домам. Я прекрасно понимал, что подобный подлог может повториться. Поэтому на следующий день повесил на свой шкаф маленький замок, который купил в соседнем, хозяйственном магазине. Таким образом, я изолировал свои вещи от постороннего вмешательства какого-то лазутчика, который любыми путями заметно пытался нагадить в моей работе. После этого случая в нагарии прошел слух, что кто-то шныряет по чужим вещам. Ворует инструмент в нагарии. В течение двух дней на шкафах раздевалки появились висячие замки. Инструмент в кладовку стали сдавать под контролем хозяев столярной мастерской. Однако инструменты все равно пропадали. Пришлось каждому столяру изготовить себе переносной ящик под свои инструменты, которые замыкались самим хозяином в конце рабочей смены.
       Наконец-то инструменты перестали пропадать. Но кто-то пустил слух, что якобы в офисе со стола Арика пропал калькулятор и еще какие-то мелкие канцелярские вещи. В этот раз Арик не только закрыл ворота на выход перед рабочими, но вдобавок вызвал полицию, чтобы публично при всех разоблачить грабителя и подать на него в суд. Естественно, что никому из рабочих не понравилось унизи«тельное отношение со стороны хозяина нагарии. Рабочие фактически стали бунтовать против Арика. До прихода полиции в нагарии могла возникнуть драка рабочих с хозяином. Я не вмешивался в бунт рабочих. Прекрасно понимал, что кто-то специально провоцирует нас на драку. От этой драки выигрывают только хозяева нагарии, которые могу подать на рабочих в суд и за эту драку заработать себе хорошие деньги, после штрафа с рабочих в свою пользу. Поэтому я молчал. Ждал, чем закончится этот балаган. Буквально за час до окончания работы я проверял свои личные вещи и сумку с продуктами на обед. Так что даже самый изощренный "медвежатник" не мог за короткий срок вскрыть на виду у всех замок на моем шкафу и подложить в мои личные вещи то, что якобы украли в офисе прямо со стола хозяина столярной мастерской. Я был полностью чист.
       Полицейские не заставили себя долго ждать. Буквально через десять минут после звонка Арика в полицию, к нагарии подрулил целый наряд вооруженной полиции на двух легковых автомобилях. Двое полицейских с автоматами "Узи" остались возле ворот нагарии. Двое вооруженных полицейских подошли к рабочим, не на шутку возмущенным поведением хозяев столярной мастерской. Двое других полицейских стали в наглую обыскивать наши личные вещи.
       Несмотря на то, что были вывернуты наши карманы в рабочей и в чистой одежде в шкафу, а также вывернуты наизнанку наши сумки, полицейские ничего пропавшего у нас не нашли. В результате чего полицейские составили протокол за ложный вызов и оштрафовали Арика на две тысячи шекелей. Полицейские заставили Арика отпустить нас всех по домам. Сами полицейские и Арик остались в нагарии на время полного выяснения ложного вызова полиции. Рабочие покидали нагарию веселыми, подкалывая Арика насчет прокола с ложным вызовом полиции. Мне тоже понравился такой поворот в ложном вызове полиции. Теперь я решил поиграть в такую игру, что-бы хорошо проучить Арика, который в последнее время постоянно доставал меня своими проблемами в работе и подозрениями. Надо было придумать что-нибудь такое, после чего Арик вообще перестанет доставать меня проблемами в столярке.
       - Вы хотите, чтобы Арик исчез из нагарии на пару дней? - задал я вопрос рабочим во время нашего обеда.
       - Конечно, хотим! - ответили рабочие. - Но у тебя ничего не получится. Его палкой не выгнать отсюда...
       - Давайте спорим на бутылку водки. - предложил я, рабочим. - Кто проиграет, тот ставит бутылку водки.
       От спора отказались лишь Ушер и Абрам, сославшись на свое здоровье, которое не позволяет им пить водку. Остальные рабочие согласились. Так как они даже в случае проигрыша могли проиграть всего по двадцать агород монет, сложившись по кругу на одну бутылку водки. В то время как я в случае проигрыша терял больше двадцати шекелей за литровую бутылку водки. Малому объему одной бутылки водки в столярной мастерской просто делать нечего.
       - Арик! Еш арбе байя шели.(Арик! Есть много проблем у меня.) - сказал я, Арику, сразу, после обеда.
       - Ма еш байя шельха? Ло тов авода? (Что есть за проблема у тебя? Плохая работа?) - спросил Арик.
       - Авода тов бе нагария.(Работа хорошая в столярке.) - грустно, ответил я. - Тлуш маскорит ло тов.(Зарплата плохая.)
       - Ой! Во вой! Эн кесеф бе шели!(Нет денег у меня!) - закричал Арик, хватаясь за голову, побежал из цеха.
       Арик отсутствовал в нагарии не два дня, а целую неделю. Наверно заболел от моих вопросов насчет денег или простыл потный во время езды по ветру в открытом легковом автомобиле. В любом случае спор я выиграл. Во время отсутствия в столярной мастерской Арика, его замещали братья, которые не очень-то много уделяли внимания рабочим в столярной мастерской. Основное рабочее время братья Арика уделяли себе. Сидели у себя в офисе. Тем временем мы не очень-то утруждали себя работой. В конце недели за последним обедом устроили хорошую пьянку.
       На следующей неделе Арик стал избегать встречи со мной, чтобы я больше не задавал ему вопросов насчет увеличения зарплаты. Однако без внимания Арика я оставался не долго. Через неделю Арик вновь стал уделять много времени моей персоне. Мне нужно было придумать другой способ, чтобы наказать Арика. Старый метод мог не с работать. Кто-то из рабочих мог доложить Арику о нашем споре и о пьянке в нагарии. К тому же мне самому больше не хотелось подключать к моей затее рабочих, среди которых был лазутчик. Поэтому решил разыграть свой метод подставки Арика, независимый ни от кого, который был более эффективный, чем прошлый спор. Надо было как-то отладить Арика в столярке от постоянного опекунства за моей персоной. За подозрения меня в кражах.
       В воскресенье, в первый рабочий день недели в Государстве Израиль, я пришел на работу пораньше. В этот день Арик всегда приезжал раньше всех и сидел в своем офисе на втором этаже за компьютером. Чем он там занимался, мне неизвестно. Только я твердо знал, что выходил Арик из своего офиса в этот день не раньше, чем к обеду. Поэтому я незаметно для всех положил в свой шкаф вместе с чистым бельем и с целлофановым пакетом обеда, еще один плотный целлофановый пакет с картонной коробкой и с живым ежиком в коробке, а также с охапкой травы. Ежика я поймал рядом с нагарией еще в пятницу в кустах возле маленького сквера. Дома за ежиком смотреть было некому. Я решил вернуть ежика обратно в его стихию. Поэтому принес ежика в тройном целлофановом пакете с продуктами.
       Весь этот рабочий день, как бы тайком на глазах у всех, я каждый час заглядывал в свой шкаф, словно клал туда что-то подобранное мной в нагарии. Все присутствующие в нагарии, в том числе хозяева столярной мастерской, делали вид, что не замечают моего частого посещения шкафа раздевалки, который стоял в дальнем углу столярного цеха. Я прекрасно понимал, что если даже Арик не заметил моего частого посещения шкафа раздевалки, то все равно ему кто-то доложит, что яко бы я что-то ворованное в столярной мастерской прячу в своем шкафу в раздевалке. Мой вариант прикола над Ариком сработал. В конце рабочего дня Арик вызвал меня вместе с целлофановыми пакетами и Ушера к себе в офис. В это время я уже переоделся в чистое белье и собирался идти домой. Ушер только начинал переодеваться. Идти без Ушера в офис к Арику я не захотел. Ведь Арик мог внаглую без свидетелей подложить мне чего-нибудь в сумку или просто объявить меня вором, а после вызвать полицию и понятых. Поэтому лучше присутствовать при Ушере, который мог быть переводчиком и свидетелем моего прикола над самым тупым Ариком.
       - Он хочет, чтобы ты показал, что у тебя есть в пакетах. - перевел Ушер, требования Арика у него в офисе.
       - Скажи, что он не имеет никакого права шарить по чужим вещам. - серьезным голосом, сказал я, Ушеру.
       - Если ты не покажешь ему содержимое своих пакетов, то Арик будет вынужден вызвать сюда полицию. - перевел Ушер, новые требования Арика. - Он хочет мирным путем разобраться с тобой без свидетелей.
       - Ты уже присутствуешь в качестве свидетеля и переводчика. - сказал я, Ушеру. - Так что если он будет пытаться заглянуть в мои пакеты, то я при свидетеле набью ему морду. Я не хочу раскрывать ему свою тайну.
       Арик намного уступавший мне не только по возрасту, но также в весовой категории, ни стал провоцировать меня на драку. Просто набрал номер телефона в полицию и сообщил им, что у него в нагарии есть проблема с очередной кражей. Так что мой второй вариант прикола тоже сработал. Полиция и в этот раз прибыла быстро в нагарию. Только с меньшим по численности нарядом полиции. Поднялись в офис Арика всего два полицейских. Двое остались внизу.
       - Скажи полицейским, пускай они сразу составляют протокол на вызов. - опережая события, сказал я, Ушеру. - В протоколе пускай укажут, что пострадавшая сторона получит от виновника отпускные от суда в размере двух тысяч шекелей. Лишь в этом случае покажу содержимое своих целлофановых пакетов. Я не хочу быть кем-то наказанным.
       После переговоров Арика, Ушера и полицейских на языке иврит, все стороны согласились с моим предложением. Сразу тут же составили протокол на вызов наряда полиции. В протоколе записали, что пострадавшая сторона получит наличными две тысячи шекелей отпускных от суда или в противном случае право подать в суд на обидчика. Протокол тут же подписали присутствующие в офисе Арика. После чего полицейские сразу уставились на мои пакеты. Я решил немного подразнить присутствующих в офисе. Поэтому принялся медленно выкладывать содержимое из своего целлофанового пакета, в котором утром находился мой сегодняшний обед, а сейчас была грязная посуда после еды. Во время жары остатки бывших продуктов пропали и издавали ужасный отвратительный запах, от которого присутствующие в офисе затыкали свои носы и ждали, когда я наконец-то выну содержимое из своих пакетов.
       Вот пришел и черед моей сумки с ежиком. Я ни стал медленно вытаскивать ежика и траву. Просто осторожно вытряхнул содержимое целлофанового пакета на стол к Арику, прямо на его канцелярские принадлежности. Колючий ежик, привыкший к рукам человека, сразу стал бегать по столу, растаскивая за собой траву и канцелярские принадлежности. Присутствующие в офисе стали с удивлением следить за ежиком и смеяться от души над моим приколом. Не смеялся лишь Арик, которому предстояло выкладывать две тысячи шекелей мне, плюс штраф за ложный вызов полиции. Арик тут же открыл свой небольшой сейф, в котором он хранил свои печати и наличные деньги на непредвиденные расходы. Арик выдал мне наличными две тысячи шекелей. Затем стал ждать, пока офицер полиции заполнит бланк штрафа на тысячу шекелей за ложный вызов наряда полиции. Мое и Ушера присутствие не было нужно. Я положил ежика обратно в целлофановый пакет. Мы вышли из офиса, в направление к выходу из столярной мастерской. Ушер пошел к своему автобусу. Я пошел пешком домой. Мой дом совсем близко от места моей работы.
       - Зачем в течение рабочего дня ты часто бегал к своему шкафу? - спросил меня, Ушер, на выходе к дому.
       - Беспокоился за жизнь своего ежика. - хитро, ответил я. - Ведь ежик мог задохнуться у меня в пакете.
       Распрощавшись с Ушером, я направился в сторону сквера между нашим микрорайоном и пищевой промышленной зоной. В зарослях кустарника и травы наверняка есть такие же ежики, которые примут в свою семью приблудившегося собрата, принесшего мне сегодня прибыль в размере двух тысяч шекелей. Теперь наверно Арик оставит меня в покое. Не будет подозревать в краже. Больше не будет меня без конца доставать своими претензиями в работе. После этого случая с ежиком Арик действительно отстал от меня. Однако, русскоязычные рабочие перестали общаться со мной. Видимо боялись потерять свое рабочее место. В результате чего я стал общаться с группой арабов, которые держались отдельно от всех евреев. Ведь арабы и евреи по-прежнему считали друг друга врагами. Лично для меня арабы, евреи и другие народы были одинаковые люди с разными привычками, характерами и судьбами.
       Кроме рабочих арабов из Палестины, к нам в нагарию часто приезжали два брата араба из самого Израиля. Эти арабы забирали в целлофановые пакеты древесные опилки и стружки, которые затем продавали в мошавах(сельских поселках) и в кибуцах по четыре шекеля за пакет. Древесные опилки и стружки использовали как подстилку для животных. По рассказам братьев арабов, на этом бизнесе держалась вся их огромная семья в двадцать человек. Управлял этим бизнесом с продажей опилок старший брат, которому было около сорока лет. Второй младший брат, двухметровый детина, лет тридцати, был у старшего брата помощником. С некоторым умственным отклонением, младший брат обладал огромной физической силой и всю тяжелую работу выполнял один без помощи старшего брата. Закидывал в небольшой грузовой автомобиль столько много целлофановых пакетов с опилками и стружками, что такого количества груза могло хватить даже на один большой грузовой автомобиль(масаид), какой был у Моше.
       Как-то раз, перед обедом, два брата араба закончили свою работу. Старший брат пошел готовить свой автомобиль к отъезду. Младший брат, двухметровый детина, пошел на территорию древесного склада к водяному крану смыть с себя пыль от древесных опилок и стружек. В этот день в столярную мастерскую пришла Арика жена, женщина лет тридцати. В общем-то, приятная на вид женщина. Недавно родившая первого ребенка. Страстная по сексу женщина. Не знаю, что потянуло эту женщину на древесный склад, куда она раньше никогда не ходила. Наверно подумала, что там ее муж Арик? Может быть, она просто хотела помыть руки под краном с водой? В это время там был младший брат араб, который пошел обмыть с себя древесную пыль, накопившуюся на нем во время работы. По иудейским и исламским законам женщина не может быть там, где находится мужчина. Тем более араб, враг всех евреев. Но жена Арика не выскочила тут же при виде мужчины-араба, а почему-то задержалась там на длительное время.
       В этот момент настало время обеда. Мы всей оравой пошли в древесный склад помыть руки перед обедом. Когда мы вошли в древесный склад, то увидели поразительную картину, которую словами трудно было описать. Прямо перед нами стоял совершенно голый двухметровый детина, который смывал с себя шлангом древесную пыль. Рядом с арабом стояла Арика жена, низенького роста, на уровне пупка двухметрового детины. Завороженными глазами и с открытым ртом жена Арика смотрела на мужское достоинство, свисающее у двухметрового детины до самого колена. Жена Арика была похожа на молодую кошку, которая впервые увидела большую мышку и от растерянности не знала, что делать с мышкой. Женщина стояла, прямо напротив детины, как парализованная и не могла сдвинуться с места.
       Не желая мешать созерцанию дамы мужского достоинства, мы осторожно удалились из древесного склада. Пошли мыть руки к другому крану на улице. Оставили жену Арика наедине с двухметровым детиной, который, совершенно не обращая никакого внимания на присутствие дамы, продолжал мыться под струей воды из резинового шланга, который по своей толщине был как мужское достоинство, поднявшееся в присутствие дамы от страсти к половому акту.
       Когда мы вернулись в цех с мытыми руками и приступили к обеду, в это время из офиса Арика доносились истерические женские вопли и шлепки пощечин. Неизвестно кто из них двоих кого шлепал по щекам. Возможно, что оба друг друга. Так как шлепки пощечин по звуку отличались друг от друга. Видимо сцена скандала увлекла семейную пару. Они совершенно не обращали внимания на то, что не у себя в доме, а в столярной мастерской при рабочих. Вскоре скандал на втором этаже в офисе Арика закончился. Из офиса Арика стали доноситься ахи и охи, которые издают некоторые разнополые партнеры во время секса. Офис Арика сколоченный из досок на бетонных балках стал раскачиваться во все стороны, готовый в любой момент свалиться вниз в столярный цех. Лишь конец обеденного перерыва и включенные станки спасли офис Арика от полного разрушения. Все слилось в единый рабочий шум станков и оборудования. Мы приступили к выполнению нового задания, по изделию мебели в израильские синагоги. К этому времени братья арабы уехали по делам своего бизнеса в кибуцы и мошавы Государства Израиль. Вскоре из офиса появилась Арика жена, возбужденная и раскрасневшаяся, но довольная половым исходом. Следом за женой появился Арик, который своим видом показывал, какой он молодец в половом отношении к своей жене. Мы делали вид, что ничего не особенного сегодня не произошло при нас в офисе нагарии. Зачем нам лишние проблемы?
       Семейная пара уехала куда-то. Скорее всего, к себе домой, чтобы продолжить свое наслаждение сексом. Минут через десять в нагарию приехал Орен, один из младших братьев семейства хозяев. Орен сказал, что Арик уехал искать заказы по всему Государству Израиль. Вернется в столярную мастерскую дня через два. По тому, как улыбался Орен, было понятно, что он в курсе происшедших событий в нагарии и Арик никуда не уехал. Скорее всего, два дня будет в постели доказывать своей жене сильно пошатнувшиеся супружеские обязанности в последние дни недели.
       Какое-то время дела в нагарии наладились. Арик занимался свои бизнесом и в дела работы в цехе почти не вникал. Чаще всего в цехе стал находиться Орен, младший брат Арика. С Ореном и с Моше, я несколько раз съездил с новой мебелью в синагоги города Иерусалим. Там построили ряд новых синагог, в которые нужно завозить мебель и проводить сложную установку тева(место молитвы раввина). Поэтому было необходимо присутствие специалиста по установки тева. Мы с Мошей могли и сами установить конструкцию, ни настолько она была сложной. Но семья хозяев нагарии не доверяли такую ответственную установку рабочим. Поэтому на установку тева ездил кто-нибудь из братьев семейства. В этот раз с нами был Орен, который по чертежу мелом вычерчивал точное место установки тева. После чего мы собирали конструкцию мебели. Постепенно дела в нагарии стали налаживаться.
       Время летит быстро и незаметно. Вот уже больше пяти месяцев я работаю в столярной мастерской по изготовлению мебели для синагоги. От нас ушел многодетный араб Саид, который стал гвардейцем Ясира Арафата. Саид приезжал за чеком последней своей зарплаты, а также похвастаться своей формой, которую ему выдали в гвардии Ясира Арофата. Форма действительно красивая. Костюм черного цвета спортивного стиля с погонами и различными эмблемами, назначение которых пака не знает сам Саид. Берет темно-вишневого цвета с черной кисточкой на макушке. Ботинки такие массивные и тяжелые, что Саид с непривычки едва передвигает ногами. Но! Гордится собой.
       - Я не знаю, зачем тебе это нужно? - спросил я, Саида. - Ведь ты рискуешь жизнью. Хоть о детях подумай.
       - Вот поэтому ради детей я пошел служить гвардейцем. - с грустью, ответил Саид. - Я не хочу, чтобы мои дети умирали от голода. У нас в Палестине самая большая детская смертность в арабских странах. Я не могу на зарплату в нагарии дать хорошее питание своим детям. На службе в гвардии у нашего Раиса, я буду получать зарплату в несколько раз больше чем в нагарии. Кроме того, если я погибну во время службы у Ясира Арафата, то меня будут считать героем. Моих детей будет содержать администрация Палестины до совершеннолетия. Лучшего выбора у меня нет.
       Я ни стал дальше обсуждать с Саидом эту сложную тему. Может быть, он был прав? Наверно я тоже на его месте поступил бы так, рискуя своей жизнью ради благополучной жизни моих детей после моей смерти. Хотя, как посмотреть на это с другой стороны. Думаю, что стоило бы Саиду поискать работу согласно его диплома полученного в институте дружбы народов имени Патрица Лумумбы в городе Москва. Ведь советское образование всегда пользовалось успехом в странах Востока. Наверно есть в Палестине какая-то друга проблема, из-за которой классные дипломированные специалисты работают где угодно, но только не по своей специальности. Видимо экономика слабая. Впрочем, то же самое в Государстве Израиль, где кандидаты наук подметают улицы, а ученые чистят офисы у таких паршивцев, как Арик, который, возможно, вообще не имеет ни какого образования. Лично у меня образования намного больше, чем мозгов у Арика, а я вкалываю на него за гроши. Почти за полгода работы в столярной мастерской Арик не прибавил мне к зарплате ни одного шекеля. Как получал минимум зарплаты, так продолжаю получать.
       Постепенно мои дела в нагарии стали налаживаться. Большую часть времени я проводил на сборке мебели на втором этаже. Арика я почти не видел. Чаще работал с Ореном, который по-своему характеру на много лучше, чем Арик. Орен покладистый и дружелюбный, не показывает своим видом, что он хозяин в нагарии. Орен работает на равных со всеми рабочими. Даже без зазнайства мебель грузит в грузовой автомобиль вместе со мной и с Моше.
       Но вот в семейке хозяев произошел раскол. Вдруг, на роль главного в нагарии стал претендовать старший брат Шуки, который раньше вообще редко появлялся в нагарии. Неизвестно чем промышлял Шуки или учился где-то по новой специальности? Однажды Шуки пришел в нагарию вместе со своим сыном лет пяти, который в присутствии всех громко заявил, что нагария будет принадлежать ему. Он в нагарии скоро будет хозяином. Конечно, все посмеялись над гонором малыша. Вот только папа малыша, наверно, подумал иначе. С этого момента папа и сын стали часто появляться в столярной мастерской. С этого момента нами стали командовать сразу два хозяина Шуки и Арик.
       Мало того, в нагарии обратно пропадает инструмент. Обыски рабочих стали обычным делом. Конечно, это никому не нравилось. Двое высококвалифицированных столяров ушли работать в другую столярную мастерскую. Я терпел плохое отношение к себе со стороны двух хозяев, но надеялся, что все наладится. Ведь я живу от места работы так близко, что мне не нужен ни какой городской транспорт, чтобы добираться до своего дома. Почти за два года проживания в городе Ашдод, я ни разу ни ездил по городу на общественном транспорте. Предпочитаю больше ходить пешком. Такой вид передвижения полезен моему здоровью и моему карману. Билеты на городской автобус дорогие. Так что я много денег и здоровья, сохранил как у себя, так у своей семьи. К тому же город знаю прекрасно.
       Семейный разлад хозяев столярной мастерской вскоре подкрепился новым скандалом в нагарии. Дело в том, что по законам Государства Израиль, каждый предприниматель обязан принимать к себе на работу всех граждан Государства Израиль. В том числе и арабов проживающих на территории Палестины. Вот только в чем загвоздка с арабами из Палестины. Иногда среди рабочих арабов с территории Палестины встречаются террористы или лазутчики террористических организаций хезболла и хамас. Лазутчиков никак нельзя отличить от мирных арабов. Поэтому от всех предпринимателей Государства Израиль требуется особое внимание к работающим арабам. Вплоть до того, что даже надо сообщать в полицию данные об арабах принятых на работу в предприятие по любой специальности.
       Видимо Арик не выполнил предписанное правило внешней разведки и правительства Государства Израиль. Сидим мы как-то во время обеда в цехе нагарии на своих рабочих местах и подкрепляемся обедом перед второй половиной рабочего дня. Вдруг, к нагарии подъезжают два легковых автомобиля, из которых выходят восемь накаченных мышцами здоровенных парней. Трое из них остаются на улице, а пятеро других направляются прямо к арабу по имени Абзег. Называю имя и фамилию араба. Говорят ему о его правах и тут же в присутствии рабочих надевают наручники на араба. Быстро выводят араба к своим легковым автомобилям. Сажают араба на заднее сидение одного легкового автомобиля и сразу увозят в неизвестном нам направлении. Задержание араба происходит быстро и отработанно.
       Как только парни с внешней разведки уезжают вместе с задержанным арабом, так тут же все родственники семьи хозяев столярной мастерской кидаются на Арика. Обвиняя его в том, что он допустил в нагарию лазутчика или террориста. Арик ошарашенный таким происшествием в нагарии растерянно зевает ртом и не знает, что сказать в свое оправдание. Таким положением Арика пользуется его старший брат Шуки, который объявляет при всех, что с этого момента Арик полностью отстраняется от руководства нагарией и вся власть переходит к нему - Шуки. Арик захваченный врасплох таким поворотом в его судьбе, совсем ничего не может сказать против своего старшего брата Шуки.
       С приходом к власти Шуки дела в нагарии обострились. Шуки стал по-своему перестраивать хорошо налаженное производство мебели в синагоги. В результате чего произошел сбой по выпуску мебели. Несколько заказчиков прервали контракт с нагарией и заключили контракт с конкурентами семьи. Шуки тут же обвинил Арика в том, что он не правильно поставил свое производство по выпуску мебели для синагоги. Арик стал обвинять Шуки, что он полная бездарность в работе по производству мебели в синагоги. Спор едва не закончился дракой между братьями. Хорошо, что к этому времени в нагарию явился их отец. Мордыхай тут же поставил своих сынов на места. Арика отправил налаживать контакты с заказчиками, а Шуки усадил в офис за персональный компьютер учить азам производства. Рабочими в цехе стал руководить младший сын Орен, которому не нравилось руководство Шуки.
       Однако мои ожидания на улучшение положения в нагарии не оправдались. Вскоре Шуки привез в нагарию шпаклевку(хомер) к заготовкам на сборку новой мебели. От этого мебель лучше ни стал. Зато в нагарии появилась проблема у всех рабочих. Дело в том, что основой хомера(шпаклевки) была какая-то едкая жидкость со специфическим, дурным запахом, от которого у многих присутствующих в столярном цехе началась аллергия с сильным удушьем. Больше всех от зловонного запаха хомера пострадал я. Мне стало тяжело дышать в присутствии хомера и на моем теле стали появляться алые пятна, словно от ожогов во время соприкосновения с какой-то едкой жидкостью. Затем алые пятна на моем теле превращались в волдыри, которые лопались и оставляли после себя открытые долго не заживающие ранки с ужасно жуткой болью. Никакие мази и лекарства не спасли меня от этой напасти вызванной запахами хомера. Работать в такой ужасной обстановке в нагарии я больше не мог. Надо было обращаться к врачу.
       - Тебе надо сменить работу. - сказал мне, семейный врач, когда я рассказал ему причину моего заболевания. - У тебя аллергия на графит и на различные хомеры. Выпишу справку, что тебе нельзя работать с хомером на производстве.
       - Попробую уговорить хозяина, чтобы он сменил едкий хомер на другую замазку. - сказал я, дома жене, когда пришел от врача из поликлиники. - Ведь мы работали раньше без хомера и мебель была у нас лучше.
       - Вряд ли хозяин услышит тебя. - сказала Людмила. - Им легче поменять человека, чем опасный хомер.
       Людмила оказалась права. Когда я на следующий день вышел на работу и обратился с вопросом насчет хомера к Арику. Арик сослался на то, что сейчас он не хозяин в нагарии и к тому же хомер покупал ни он, а Шуки, который может принимать разные производственные вопросы, связанные с рабочими и с материалами. Насчет вопроса к Шуки, я знал заранее, что он ответит мне. Шуки вообще рабочих в столярке не считал за людей. Мы у него были как мусор. - Ата ацлан!(Ты бездельник!) - закричал на меня, Шуки, когда я показал справку от врача и сказал ему, что не могу работать с хомером. - Ле хабайта!(Иди домой.) Бе нагария эн бешвели авода.(В столярке нет для тебя работы.) Мне больше ничего не оставалось делать, как только уйти из нагарии, где я проработал больше полгода. За шесть месяцев работы в столярной мастерской, по изготовлению мебели для синагоги, я хорошо освоил свое ремесло. Знал, как выполнять все операции в изготовлении, сборке и установке новой мебели для синагоги. За эти месяцы работы в нагарии я объездил почти все Государство Израиль. Побывал в разных городах и маленьких населенных пунктах(мошавах) Государства Израиль. За это время лучше узнал быт и культуру разных народов, которые репатриировали из многих стран мира на землю Обетованную евреям в Государство Израиль. Теперь все начинать снова.
  • Комментарии: 4, последний от 10/05/2013.
  • © Copyright Черевков Александр Сергеевич (lodmilat@zahav.net.il)
  • Обновлено: 21/12/2010. 367k. Статистика.
  • Повесть: Израиль
  • Оценка: 4.00*3  Ваша оценка:

    Связаться с программистом сайта
    "Заграница"
    Путевые заметки
    Это наша кнопка