Аннотация: Когда-то в Шотландии..Появление рассказа удивительным образом совпало по времени и тематике с обсуждениями в общем форуме. Совпадение совершенно случайное, но, может быть, символическое?
Как много встреч в чужих озерах сна...
"Вежливый отказ"
Изо всех земных наслаждений одно доступно мне более других - чудо сновидения. Я могу спать сутками. Сон - мое любимое состояние. Я никогда не чувствую, что проспал слишком много и лишь естественные нужды заставляют меня просыпаться. Я не люблю реальный мир. Он слишком груб и жесток, а я слишком мал и ничтожен в нем. До последнего времени я был вынужден как-то в нем участвовать, но неделю назад я потерял работу. К счастью, британские социальные службы платят мне достаточно, чтобы как-то подкреплять свои силы, а из земных искушений я признаю лишь сон, который, к счастью, пока бесплатен.
Как-то я вычитал в одной книге о свойствах некоторых барбитуратов влиять на сценарии и глубину снов. Один из моих немногочисленных друзей, зная мое пристрастие к миру сновидений предложил мне одно средство. Он уверял, что это ключ к познанию себя. Конечно, он ничего толком не знал, а лишь зарабатывал деньги. Сейчас-то я знаю, что это такое на самом деле. А тогда я просто решил попробовать.
В сновиденях меня всегда одновременно расстраивало и привлекало то, что они жили своей жизнью. И хотя я в них участвовал, но, как правило, пассивно. Часто то, что я совершал в своих сновидениях было непонятно мне самому. Пассивность - неотъемлемая часть моей натуры. Вероятно именно поэтому я нашел себя в качестве зрителя снов. Меня немного угнетала, однако, моя полная неспособность как-то влиять на события, особенно в эротических снах, которые я любил больше всего.
Первым эффектом снадобья оказалась расширение моей способности принимать активное участние в том, что происходило в моих снах. Я попадал в своего рода интерактивное кино, где я оказывался в непредсказуемой ситуации со случайными действующими лицами и предметами, но мог делать с ними все, что я захочу, как в реале, естественно в меру их согласия с моими намерениями. Это было забавно. Я стал пытаться влиять на сюжет сновидения, путем чтения или размышления перед сном. Иногда это помогало, однако здорово мешали наслоения из других эпизодов моей дневной или же прошлой жизни. Я не мог целиком управлять сюжетом. Режиссером в своих сновидениях по-прежнему был не я, хотя и стал своенравным актером.
Я попробовал экспериментировать с дозами. Мой друг предупреждал меня, что это коварная вещь. Одна таблетка вызывает лишь седативную реакцию, две - сон, а от трех-четырех можно не просунться. Я попытался смешивать две таблетки с вином. Однажды, намешав изрядно в бокальчике и захрапев, я вдруг оказался в холле какого-то помещения. Вокруг были ячейки-кабины. В них что-то происходило. Каждая ячейка светилась определенным светом и имела свою особую темепературу. Я понял, что это были чужие сновидения. Пораженный своим открытием, я начал ходить от комнаты к комнате, заглядывая внутрь. Это было неописуемо. В основном, это были сновидения совершенно незнакомых мне людей, но в двух-трех ячейках я обнаружил несколько знакомых лиц - соседей и бывших одноклассников. Удивительная особенность этих ячеек состояла в том, что я мог не только зайти в чужое сновидение, но и принять в нем участие. Я немного порезвился в снах моих соседей. Мне интересно было увидеть их глаза утром. И ведь никто не признается в том, что я им снился! Случайно я наткнулся на сновидение какого-то не то серийного убийцы, не то маньяка. Оно было совершенно черное и холодное снаружи, а внутри капала вода и позвякивали цепи. Душу пронизывал леденящий холод и в темноте помещения видны были белки страшных глаз с кровавыми прожилками. Я выскочил из этой ячейки, почуствовав на плечах чьи-то холодные цепкие руки.
Одна ячейка была по-видимому сновидением художника. Она светилась издалека, внутри мелькали разноцветные лучи, она была очень теплая, хотя и не горячая и от нее исходила какая-то нервная аура.
Были совершенно скучные ячейки. В одной человек все время пытался положить спичечный коробок на край стола и коробок все время падал. Он наклонялся, поднимал коробок и начинал сначала. Это было изматывающе-однообразно. Наверняка, этот человек очень сильно страдал. Я взял коробок и положил его в караман. Человек посмотрел на меня. В глазах его была пустота и безнадега. Но, мне показалось, он был мне благодарен.
Я много блуждал корридорами новой неизвестной мне планеты чужих снов. Это было фантастически-необычно. Мое новое свойство позволяло мне несколько расширить свой осязательный опыт, потому что в моем новом состоянии я чувствовал физически все предметы, к которым я прикасался пожалуй даже более четко, чем наяву. С другой стороны, люди в сновидениях вели себя иначе, чем в рельной жизни.
Странная деталь сновидения - простые вопросы тут не решались, зато трудные становились понятны и легки. Невозможно было, например, узнать от человека его имя или адрес, зато он легко выбалтывал свое задушевное. Неожиданно простым языком излагал то, чего он не решился бы сказать наяву. Поступки людей были другими, иной раз дикими, многие ходили обнаженными - некоторые этого стеснялись, некоторые нет. Я был чужаком в их снах. Непрошенным и незнакомым. Многие боялись меня, вероятно чувствуя вторжение.
Другая отрицательная сторона мира чужих сновидений состояла в том, что на следующую ночь я никогда не мог найти понравившиеся мне кабинки. Каждый раз идя по корридору снов, я пытался как-то запомнить расположение ячеек, но каждую новую ночь все было по-новому. Я не мог установить каких-либо интересных знакомств во сне. Это было с одной стороны плохо, с другой не накладывало никаких обязательств.
Так продолжалось несколько дней. Ночные путешествия увлекали меня. Запас таблеток и вина позволял уверенно смотреть в будущее и я решил попробовать прогулку по корридорам сновидений днем. Естественно днем кабинок было меньше и сны были другие. Отрывистые, непродолжительные, стремительные. Часто кабинки-ячейки исчезали еще до того как я успевал в них зайти. Мне было одиноко в корридорах сновидений днем, но явь была еще хуже. Я уныло бродил по мерцающим и исчезающим кабинкам днем, никому не нужный и мне было тоскливо. Я ждал вечера.
Однажды мне удалось понять расположение кабинок-снов. Странным образом сны конкурировали между собой за положение. Каждый раз как я попадал в холл я видел сначала самые броские, интересные сны и, лишь углубившись в корридоры этого странного здания, я находил сны попроще. На первом месте всегда стояли цветные красивые сны, черно-белые и монотонные сны я находил на задворках этого удивительного сооружения. Я долго не мог понять этого с одной стороны логичного, с другой стороны странного распределения. Кому еще оно было нужно, кроме меня? Кто еще смотрел чужие сны? Возможно, я был не один, имевший доступ к чужим снам? Все это напоминало парад рейтингов и должна была быть какая-то комиссия, оценивающая и поощряющая лучших. Постепенно я заметил, что местоположение многих ячеек снов, принадлежавших определенным людям было более менее упорядочено. Я уже знал, чьи сновидения я увижу если не в начале, то вскоре после начала моего путешествия. Я стал ориентироваться в чужих озерах сна.
В поисках эротического опыта я часто заходил в женские сны-ячейки. В обычной жизни я несколько робок, хотя и имею некий опыт, позволяющий мне фантазировать, подставляя реальных партнерш, некогда существовавших в моей задрипанной жизни. В сновидениях женщины оказались гораздо открытие и свободнее, чем они были наяву. Впрочем, вероятно я имел малоинтересный вид, потому что лишь немногие из них мной заинтересовались. К моему горю, нормальный половой контакт в сновидении невозможен, лишь легкий петтинг, который оказался недостаточным чтобы вызвать оргазм. Эта непреодолимая стена между мной и женщинами начинала меня очень сильно злить, и я пробовал экспериментировать с дозами и однажды произошла катастрофа - я потерял контакт с лабиринтом снов. Сновидения пропали вообще! В отчаянии я комбинировал все, что только можно смешать в стакане пока не попал в больницу с острым печеночным синдромом.
Когда я вышел из клиники, небо было обложено серыми тучами, с которых срывался мелкий неприятный дождь. Лица людей вокруг тоже были серыми, дома были выкрашены в мышиный серый цвет, столь характерный для архитектуры шотландских городов. Я уныло брел вдоль Тэя, не зная что делать дальше в этой жизни, если я вообще был способен думать. Мысли перекатывались вялые и тяжелые, как валуны. С моря налетал сильный ветер. В автомобилях, припаркованных вдоль набережной сидели люди, которым не надо было идти на работу и смотрели на волны. Я попытался прикурить на ветру. Сидящий неподалеку на перилах альбатросс удивленно посмотрел на меня. Мне казалось, что вся природа вокруг превратилась в сплошной непроницаемый панцырь серого свинцового неба, тяжелых темных волн, сурового ветра и серых лиц. Панцырь, не пропускающий и тени улыбки или надежды на будущее. Мимо прошел человек с пачкой криспов и неровно подрезанной бородой. Кажется я его знаю. Я видел его в своих снах. Что же были мои сны? Наваждение? Галлюциногенный бред? Или фантастический мир, в который мне больше никогда не попасть? Мне стало грустно и тоскливо. И вот когда мое отчаяние достигло кульминации я вдруг рассмеялся. Был ли это лучик солнца, пробившийся сквозь тучи, или быть может порыв свежего морского ветра, забившийся мне в легкие, но мне вдруг стало легко и хорошо. Хорошо оттого, что я молод и опять здоров, оттого что я могу двигаться и что-то делать. И я могу разговаривать, осязать и любить людей наяву. И мне не нужны для этого дорогие лекарства и эксперименты на собственной печени. Решение было рядом, лежало на поверхности как жизнь, которую надо просто взять и жить ею. Жизнь была прекрасна в своей полноте и завершенности. Тот ее суррогат, который представляли собой мои путешествия в лабиринтах сна лишь помог мне понять и оценить ее во всей ее полноте и красоте.
С тех пор я стал много и часто бывать на воздухе, занялся спортом и нашел интересную работу. Со временем я познакомился с замечательной девушкой, которая стала моей женой. И лишь необходимость спать иногда напоминает мне тот период моей жизни, который я провел, скитаясь в чужих озерах сна.