|
|
...У меня есть три правила, - усмехнулся старик, - три железных правила, которые помогают мне сохранить свежесть. Хотите их услышать?.. |
Этгар Керет
Нерушимые правила
Обычно мы не целуемся в людных местах. Сесиль, несмотря на весь ее выпендреж, на одежду, которой почти нет, и на весь ее рыжий характер, в конце концов, страшно застенчива. А я из тех, кто улавливают любое движение вокруг них, и кому никогда не удается забыть, где они находятся. Но, надо признаться, тем утром это мне все-таки удалось, и мы с Сесиль вдруг обнаружили, что обнимаемся и целуемся за столиком в кафе, прямо как пара десятиклассников, пытающихся публичном месте присвоить себе немного интимности.
Когда Сесиль вышла в туалет, я одним глотком прикончил кофе, а оставшееся время использовал для приведения в порядок одежды и мыслей.
- Вам повезло, - раздался рядом со мной голос с тяжелым начальственным акцентом.
Я повернулся на голос. За соседним столиком сидел пожилой мужчина в бейсболке. Все это время, пока мы целовались, он был совсем близко, на расстоянии вытянутой руки от нас, и мы обжимались и стонали ему прямо в омлет с беконом, даже не обратив на это внимания. Это было очень стыдно, но не было никакого способа исправить ситуацию, не усугубляя ее при этом. Я послал ему растерянную улыбку и кивнул головой.
- Нет, в самом деле, - продолжил старик, - редко кому удается сохранить это и после свадьбы. У многих это просто исчезает сразу же после свадьбы.
- Вы правы, - я продолжал улыбаться, - мне везет.
- Мне тоже, - засмеялся старик и поднял руку с обручальным кольцом на пальце. - Мне тоже, сорок два года мы вместе, и еще даже не начало надоедать. Вы знаете, по работе мне приходится много летать, и каждый раз, когда я уезжаю, признаюсь Вам, мне просто хочется плакать.
- Сорок два года, - вежливо присвистнул я, - она, конечно, нечто.
- Да, - кивнул старик. Я видел, что ему хочется вытащить фотографию, и вздохнул с облегчением, когда он отказался от этой мысли. С каждой минутой ситуация становилась все более конфузливой, хотя было ясно, что намерения у него добрые.
- У меня есть три правила, - усмехнулся старик, - три железных правила, которые помогают мне сохранить свежесть. Хотите их услышать?
- Конечно, - сказал я, - и знаками заказал у официантки еще кофе.
- Первое, - старик воздел палец, - каждый день я стараюсь отыскать что-то новое, что я в ней люблю, хотя бы самую малость. Вы знаете, как она отвечает по телефону, как она повышает голос, когда делает вид, что не понимает, о чем я говорю, вот такого рода вещи.
- Каждый день? - сказал я. - Это, наверняка, трудно.
- Не очень, - засмеялся старик, - нет, когда втянулся. Второе правило - каждый раз, когда я встречаю детей, а теперь и внуков, я говорю себе, что половина моей любви к ним - это она. И последнее правило, - он продолжил после того, как Сесиль вернулась из туалета и устроилась рядом со мной, - когда я возвращаюсь из поездки, я всегда привожу своей жене подарок. Даже если отсутствую только один день.
Я снова кивнул и пообещал всегда помнить. Сесиль смотрела на нас обоих с некоторым недоумением, я ведь не принадлежу к числу тех, кто вступает в беседы в общественных местах. Старик, который, похоже, это уловил, поднялся, чтобы уйти. Он приложил руку к шляпе, сказал мне: "Так держать!", поклонился Сесиль и удалился.
- Моя жена? - хихикнула Сесиль и скривилась. - Так держать?
- Ну, просто, - я погладил ее по руке, - он увидел обручальное кольцо у меня на пальце.
- А, - Сесиль поцеловала меня в щечку, - он выглядел странновато.
Я возвращался самолетом в страну, и в моем распоряжении было три кресла, но, как всегда, мне не удалось заснуть. Я размышлял о своей сделке со швейцарцами и не слишком-то верил, что она мне по зубам, и об игровой приставке, которую я купил для Рои вместе с джойстиком. Когда я думал о Рои, старался помнить, что половина моей любви к нему это, в сущности, любовь к Мире. А потом я пытался думать о какой-нибудь мелочи, которую я в ней любил, - ее лицо, как будто равнодушное, с которым она ловит меня на лжи. Я даже купил ей подарок в дьюти-фри на борту самолета, новые французские духи, и молоденькая улыбчивая стюардесса сказала, что все их сейчас покупают, и даже она сама ими пользуется.
- Скажи-ка, - сказала стюардесса и протянула мне свою загорелую ручку, - не очень дурацкий запах?
Ее рука действительно отлично пахла.
Из книги рассказов Этгара Керета "Аниhу"
___________________________________
Перевод с иврита
љ 2006 by Anna Dubinsky
љ 2006 Анна Дубинская