Аннотация: ...я же не могу быть твоей подружкой! Я девочка очень умная и популярная, а ты - простой грязнуля, который всегда сидит в стороне и все время молчит. И единственное, что в тебе есть, это твои глаза...
Этгар Керет
Сияющие глаза
Это рассказ о девочке, которая больше всего любила блестящие вещи. У нее было платье с блестками, и носки с блестками, и балетные туфельки с блестками. И даже кукла-негритянка, которую, как и домработницу, звали Кристи, тоже была с блестками. Даже зубы у нее поблескивали, хотя папа утверждал, что они "сверкают", а это не совсем одно и то же. "Блестящий, - думала она про себя, - это цвет фей, и поэтому он самый красивый на свете". Когда наступил Пурим, девочка нарядилась в костюм маленькой феи. В детском саду она осыпала блестками каждого проходящего ребенка, и говорила, что это порошок особых желаний, и если размешать его в воде, то желания исполняются, и если он пойдет сейчас домой и смешается с водой, тогда его желание осуществится. Это был очень убедительный костюм, занявший первое место на конкурсе костюмов в садике. Воспитательница Ила сама сказала, что если бы не была знакома с ней прежде, а просто встретила на улице, сразу бы поверила, что она настоящая фея.
Когда девочка пришла домой, сняла костюм и осталась только в трусиках, она запустила в воздух все оставшиеся блестки и крикнула: "Я хочу блистательные глаза!" Она крикнула так громко, что мама прибежала проверить, все ли в порядке.
- Я хочу блистательные глаза, - сказала девочка, на этот раз шепотом, и повторяла все время, пока была в душе, но и после того, как мама вытерла ее и надела на нее пижаму, глаза оставались обычными. Очень зелеными и очень-очень красивыми, но не сияли.
- С блистательными глазами я могу делать так много разного, - пыталась она убедить маму, которая казалась несколько нетерпеливой. - С такими глазами я смогу идти ночью по дороге и машины увидят меня издалека, а когда я стану старше, смогу читать в темноте и сэкономить много электричества, и если потеряюсь в кино, вы всегда легко сможете найти меня, не вызывая дежурную.
- Что это за болтовня о блистательных глазах, - сказала мама и вставила в зубы сигарету, - такого вообще нет, кто это забил тебе голову такими глупостями?
- Есть, - крикнула девочка и прыгнула в кровать, - есть, есть и есть, и, кроме того, тебе нельзя курить рядом со мной, мне это не полезно.
- Хорошо, - сказала мама, - хорошо. Вот, я даже не прикурила, - и положила сигарету в пачку. - А сейчас полежи в постели, как хорошая девочка, и расскажи мне, от кого ты слышала, что бывают блистательные глаза? Только не говори мне, что от этой толстухи-воспитательницы.
- Она не толстая, - сказала девочка, - и я не слышала, я сама видела. Такие глаза есть у одного грязного мальчика в нашем саду.
- И как зовут этого грязнулю?
- Не знаю, - пожала плечами девочка, - он запачканный такой, молчит, и всегда садится далеко. Но глаза его сверкают, это точно, и я хочу тоже.
- Так спроси его завтра, где он их достал, - предложила мама, - и когда он скажет, поедем и привезем их тебе.
- А до завтра? - спросила девочка.
- До завтра ты поспи, - сказала мама, - а я выйду покурить.
Назавтра девочка заставила отца отвести ее в сад очень рано, потому что у нее не хватало терпения, и она хотела спросить грязнулю-мальчика, где достают блистательные глаза. Но это ей не помогло, грязнуля пришел последним, значительно позже всех. И сегодня этот замарашка даже не был грязным. Конечно, его одежда оставалась староватой и с пятнами, но сам он был очень вымытым, и даже почти причесанным.
- Скажи, мальчик, - немедленно спросила она, - откуда у тебя такие искристые глаза?
- Это не нарочно, - извинился почти причесанный мальчик, - это делается само по себе.
- А что я должна делать, чтобы и у меня это было само по себе? - разволновалась девочка.
- Я думаю, что ты должна захотеть чего-нибудь крепко-крепко и, если это не делается, тогда глаза сразу начинают сверкать.
- Глупости, - рассердилась девочка, - вот я хочу, например, чтобы у меня были блистательные глаза, и их у меня нет, так почему же мои глаза из-за этого не сверкают?
- Не знаю, - сказал мальчик, который очень испугался, что она рассердилась, - я знаю только о себе, не о других.
- Я извиняюсь, что накричала на тебя, - успокоила его девочка и тронула своей маленькой ладошкой, - может быть, так бывает, только если хотят некоторых вещей. Скажи мне, что это такое, чего ты хочешь сильно-сильно и оно не делается?
- Я хочу одну девочку, - запинаясь, пробормотал мальчик, - чтобы она дружила со мной.
- И это все?! - удивилась девочка. - Но это ужасно просто! Скажи мне, кто эта девочка, и я сейчас же заставлю ее быть твоей подружкой. А если не согласится, устрою ей бойкот.
- Не могу, - ответил мальчик, - мне стыдно.
- Ладно, - сказала девочка, - это не так уж важно. Да и не совсем решает мою проблему с глазами. Не могу ведь я хотеть, и чтобы кто-то был моей подружкой, и чтобы этого не было. И потом, все девочки хотят дружить со мной.
- Ты! - пролепетал мальчик. - Я хочу, чтоб ты была моей подружкой.
Девочка помолчала минуту, потому что этот грязнуля сумел удивить ее, и снова коснулась его маленькой ладошкой, и объяснила голосом, которым всегда говорит папа, когда она пытается выбежать на дорогу или дотронуться до провода:
- Но я же не могу быть твоей подружкой! Я девочка очень умная и популярная, а ты - простой грязнуля, который всегда сидит в стороне и все время молчит. И единственное, что в тебе есть, это твои глаза, и это тоже сейчас же исчезнет, если я соглашусь с тобой дружить. Хотя должна сказать, что сегодня ты значительно менее грязный, чем всегда.
- Я смешался с водой, - признался менее грязный мальчик, - чтобы мое желание осуществилось.
- Извини, - сказала девочка, у которой уже осталось мало терпения, и вернулась на свое место.
Весь этот день была девочка грустной, ибо поняла, что, по-видимому, никогда не будет у нее блистательных глаз. И все рассказы, и песни, и ритмики не могли избавить ее от грусти. И каждый раз, когда ей уже почти удавалось перестать об этом думать, она видела молчаливого мальчика, стоящего напротив, и глядящего на нее, и только глаза его сияли все сильнее и сильнее, как будто нарочно, чтобы ее рассердить.