Аннотация: ...Поэтому, с принципиальной точки зрения, я не вижу никакой проблемы в том, что вы нас задержали. Только одну вещь я затрудняюсь понять – зачем вам потребовалось надеть на нас наручники...
Этгар Керет
Теория скуки Гура
Среди всех моих приятелей первенство по количеству теорий держит, безусловно, Гур. А из всех его теорий - больше всего шансов быть истинной, конечно, у теории скуки. Теория скуки Гура утверждает, что скука является причиной почти всех событий в мире: любви, войн, изобретений, описывания стен, девяносто пять процентов всего этого - чистая скука. К оставшимся пяти он относит, например, случай, когда пару лет назад два негра в нью-йоркском сабвее тяжко избили его и ограбили. И не то, чтобы они не были несколько заскучавшими, но более всего казались голодными. Эту концепцию, во всех ее аспектах, любил он излагать на море, когда слишком уставал, чтобы играть в бадминтон или заходить в воду. И я сижу и выслушиваю его в тысячный раз, со скрытой надеждой, что может быть, именно сегодня на наш пляж явится какая-нибудь красотка. И не то, что мы пустимся приударять за ней или что-нибудь типа того, нет, просто, чтобы было на что посмотреть.
В последний раз мне довелось прослушать изложение теории Гура неделю назад, когда несколько ребят в штатском задержали нас на Бен Йегуде с коробкой из-под обуви, набитой травкой. "Большинство законов - это тоже скука", - по дороге объяснял им Гур, расположившись в патрульной машине. - "И на самом деле, это нормально, потому что в этом вся суть. Те, кто преступают закон, переживают, что их схватят, и это их развлекает. А полицейские - те просто в эйфории. Ибо всем известно, что когда взнуздывают закон, время просто мчится. Поэтому, с принципиальной точки зрения, я не вижу никакой проблемы в том, что вы нас задержали. Только одну вещь я затрудняюсь понять - зачем вам потребовалось надеть на нас наручники?"
"Заткнись!" - рявкнул один из штатских в темных очках, сидевший сзади, рядом с нами. Мы видели по нему, что не очень-то ему хочется сейчас являться в отделение с двумя придурками, пользующими травку по причине отсутствия денег на пиво, вместо того, чтобы ехать с серийным убийцей и насильником, громилой или даже просто с грабителем банка.
На допросе мы с Гуром получили море удовольствия, так как, кроме работающего кондиционера, там была еще миленькая полицейская девочка, которая просидела с нами несколько часов, и даже приготовила нам кофе в одноразовых чашках. Гур разъяснил ей свою теорию о противоборстве полов, и ему удалось, по крайней мере, дважды ее рассмешить. Вообще, все было прямо таки пасторально, кроме разве что одного, несколько пугающего момента, когда какой-то полицейский, явно насмотревшийся боевиков, зашел в комнату и сильно захотел нам выдать. Но мы мигом вразумились и признались во всем, прежде чем он успел к нам приступить. Сейчас, когда я рассказываю только о самых занимательных моментах, кажется, конечно, что все происходило быстро, но на самом деле, пока вся эта история с протоколами закончилась, уже наступила ночь. Гур позвонил Орит, которая почти целых восемь лет была его приятельницей, и только в последние полгода у нее хватило ума оставить его и найти себе более нормального друга сердца, и она тотчас явилась в отделение, чтобы вызволить нас под свою ответственность. Она пришла одна, без своего дружка, и все время делала вид, что это всего лишь еще одна неприятность, которую Гур взвалил на нее, и что она, нет слов, как нервничает. Но, вообще-то, можно было заметить, что она рада его видеть и что она страшно соскучилась. Когда она закончила процесс нашего освобождения, Гури хотел было пойти выпить с ней кофе или еще что, но она сообщила, что должна бежать, так как работает на ночной в Суперфарме**, и может, как-нибудь в другой раз. И Гур ответил, что он постоянно звонит ей и оставляет автоответчику признания в любви, но она никогда не перезванивает, и что, кроме тех случаев, когда его задерживают, у нее вообще не получается увидеться с ним. А она сказала, что лучше всего, если он вообще не будет звонить, ибо из нас двоих ничего путного не выйдет, и из него тоже, покуда он продолжает общаться с типами вроде меня, и не делает ничего кроме пожирания шаурмы, покуривания травки и разглядывания девиц. И я совершенно не обиделся на ее слова, ибо сказаны они были от всего сердца, и, кроме того, в них была правда. "Я уже, в самом деле, опаздываю", - сказала она и села в свою мыльницу, и уже после того, как отъехала, помахала нам ручкой из окна.
На всем обратном пути домой, мы шли по Дизенгоф* вообще не разговаривая, что обычно для меня, но исключительная редкость у Гура.
- Скажи, - сказал я ему, когда мы дошли до моего угла, - этот приятель Орит, ты хочешь, чтобы мы показали ему, где раки зимуют?
- Перестань, - пробормотал Гур, - он вполне приличный парень.
- Я знаю, но в любом случае, если ты хочешь, можно его отлупить.
- Нет, сказал Гур, - но я, наверное, возьму сейчас у тебя велосипед и поеду взглянуть на Орит в Суперфарме.
- Конечно, - ответил я и дал ему ключи.
Это было что-то вроде его привычного занятия - идти глядеть на Орит, когда она работает ночью. Если рассмотреть это теоретически, то прятаться пять часов за каким-нибудь кустом, чтобы наблюдать за кем-то, кто выбивает чек в кассе и складывает акамол*** и палочки для ушей в пакеты, - это, действительно, нечто, что обязано происходить от скуки. Только, неизвестно каким образом, когда дело доходит до Орит, все эти теории Гура оказываются несостоятельными.
* В любом городе Израиля Вы непременно найдете улицы Элиэзера Бен Йегуды (знаменитого реформатора иврита) и Меира Дизенгофа (первого мэра Тель-Авива)
** Суперфарм - сеть магазинов-аптек, где продают косметику, парфюмерию, предметы ухода за детьми, лекарства
*** Акамол - знаменитое в Израиле лекарство - панацея от всего (парацетомол по-нашему)