Убийство По Африкански
Сервер "Заграница":
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Помощь]
УБИЙСТВО ПО АФРИКАНСКИ
Часть 1
Старенький "Опель" полицейского инспектора Синди Хадебе, кряхтя и грозя заглохнуть, с трудом заполз в гору и въехал в ворота маленького жилого комплекса. Кирпичные дома, окруженные цветущими розами, с въющейся по стенам бугенвилией напомнили Синди любимый ею телевизионный сериал "Midsomer murders". В ухоженных, цветущих и нарядных поселках Midsomer совершались самые ужасные убийства, совершали их конюхи, пастухи, садовники - люди от которых обычно никакого подвоха не ожидаешь. Синди находила интриги убийств глупыми, но любила следить за действием, разворачивающемся на фоне заплетенных плющем английских особняков, смешных праздников, ярмарок, веселых костюмированных предствлений. А больше всего Синди любила главного героя этого сериала - немолодого, усталого, но такого обаятельного инспектора Барнаби. Коллеги Синди по полицейской работе в подметки не годились прославленнму инспектору. Иногда Синди мечтала, что вместо глуповатого помошника Барнаби констебля Джонса, это она, Синди, сидит рядом с Барнаби в машине и они вместе едут распутывать сложные преступления. А вечером за столиком в ресторане обсуждают события прошедшего дня. Дальше сидения с инспектором Барнаби за ресторанным столиком мечты Синди не шли. Жизнь ее не баловала. Толстая и некрасивая Синди не пользовалась продолжительным вниманием мужчин и одна растила трех сыновей-подростков.
К машине подбежала миловидная блондинка, это она позвонила на станцию, сообщив, что, наверное, что-то случилось в доме 18. Неповоротливая Синди с трудом вылезла из машины, разгладила руками измятую на тяжелых бедрах юбку и пошла к калитке дома.
"Третий день никого не видно, дверь открыта, собака воет" - на ходу докладывала блондинка. Тяжелая стеклянная дверь действительно была приоткрыта, железная складная - отодвинута в угол. В саду перед входом в дом сидели две пестрые кошки и неподвижными желтыми глазами смотрели на Синди. Внутри дома перед порогом, уронив голову на лапы, лежала коричневая собака. Она не двинулась с места и Синди пришлось ее обойти. На противоположной входу стене скалили зубы, свешивали вниз желтые травяные волосы, смотрели пустыми жестокими прорезями глаз темные африканские маски.
"Тьфу! Ох, эти белые! Нехорошо маски в доме вешать!"
Оглянувшись, Синди увидела расставленные на полу и шкафах деревянные скульптуры..
"Еще лучше! Токолоши! Несчастье дому приносят."
Нехорошее чувство быстро подтвердилось. В соседней с гостиной маленькой комнате на ярком деревянном полу, неловко подогнув под себя руку, в луже запекшейся крови лежала женщина, ее лицо было завешено темными волосами.
"Это - она!" - пискнула блондинка и бросилась к выходу. Опасливо покосившись на стоящего невдалеке Токолоша, Синди пошла вызывать бригаду.
Пока ждали доктора, делали фотографии, снимали отпечатки пальцев, Синди разговаривала с немногочисленными соседями в этом тихом, как будто вымершем, поселке. Но никто толком убитую не знал. Видели, как она проезжала на машине, кивала головой, здоровалась, в разговоры не вступала. От блондинки тоже было немного пользы:
"Эти русские сюда полгода назад переехали. Она в саду любила возиться, муж ей иногда помогал."
"А где муж?" - блондинка не знала.
Синди открыла гараж - там стояли две машины. Блондинка объяснила, что темно-серая "Тойота" принадлежала убитой, а маленький белый "Форд" - мужу.
"Что же он пешком ушел? А может убежал, испугавшись того, что натворил!"
Синди представила:
Ссора. Муж уличил жену в неверности. Стреляет. Хватается за голову, прячет пистолет в карман, бежит вниз с горы в неизвестном направлении.
Другой вариант:
Жена застала мужа с любовницей. Ссора. Муж стреляет. Любовница прячет пистолет в сумочку, заталкивает плачущего мужа в свою машину, они уезжают.
Или:
Любовница стреляет, муж заталкивает ее в машину, прячет пистолет в карман, уезжают.
Блондинка продолжала рассказывать:
"До них тут молодая пара жила, так у тех - каждый день была party, музыка до утра, грохот такой стоял, мы спать не могли" - по выражению глаз блондинки Синди поняла, что пара возмутителей тишины были - черные.
"А эти двое - такие тихие, я так радовалась когда они переехали!"
"Нет, что вы, мы не ссорились. Только однажды. Эта русская уговорила нашу служанку Марту ходить к ней убираться раз в неделю. А я хотела, чтобы Марта у моей сестры в этот день работала. Но мы быстро помирились."
Синди представляет:
Вечер. Убитая с мужем сидят на скамеечке перед домом. Блондинка с пистолетом открывает калитку. Два выстрела. Блондинка тащит убитого мужа к себе в сад и закапывает. Закопать жену уже нет ни времени, ни сил. Блондинка затаскивает убитую внутрь дома и идет спать. Утром приходит Марта, никто не открывает ей ворота , Марта поворачивается и идет убираться к сестре блондинки.
"А можно мне зайти к вам в сад, полюбоваться на розы?" -попросила хитрая Синди. Но свежеразрытой земли в саду блондинки не обнаружилось.
Наконец прихал доктор. Написал заключение, что русская погибла от огнестрельного ранения в область сердца, что все и без него знали. Срок? Дня три назад.
На сегодня работа окончена.
Утром дети покойной приехали в маленький дом на горе, грустно посмотрели на очерченный мелом контур в комнате с желтыми деревянными полами.
"Только три дня назад мы здесь собрались пожелать папе "счастливого пути". Он уезжал в Москву забрать бабушку, мамину маму, и привезти ее сюда. Бабушка - старая, больная, одна жить больше не может. Выпили кофе, потом мама повезла отца в аэропорт"
"Нет, они не ссорились, все было хорошо."
"Какие внебрачные отношения? Никого у них не было. Они всегда вместе были."
Синди представляет:
Семья сидит за столом. Шутят. Смеются. Дети встают, целуют отца, уходят. Лицо мужчины меняется. "Хочешь мне мать свою на шею посадить? Так нет же!"
Стреляет
А потом?
Звонит сообщнику или сообщнице, его забирают, отвозят в аэропорт. Он уезжает.
Куда? Куда угодно. В Россию, в Бельгию, Исландию. А может быть в Англию?
Да, в Англию. И поселяется поселке Midsomer - мечтает Синди. Там его находит инспектор Барнаби, звонит Синди. Она, конечно, сразу приезжает. Убийца арестован. Вечером, за столиком в ресторане, Барнаби рассказывает Синди - как он обнаружил преступника и смотрит на нее такими усталыми, но такими обаятельными глазами.
Из задумчивости Синди выводит плачущий голос дочери.
"Мама всегда говорила, что после смерти ее душа переселится вон в ту маску" - дочь показывает на маску, висящую под лестницей и действительно несколько напоминающую лицо покойной.Лоб и щеки маски покрыты белой краской.
"Погребальная маска" - думает Синди - "Зачем только она ее дома повесила!"
"Еще мама говорила, что если я буду плохо есть, она после смерти из этой маски будет мне кричать:
"Ешь, Тася, ешь, ешь!"
Все трое выжидательно смотрят на маску.
"А меня мама заставляла учиться" - продолжил сын убитой. " Теперь, наверное, она из этой маски будет кричать:
"Учись, Леша, учись, учись!"
Все опять смотрят на маску. Но, должно быть, душа убитой, проходя по каким-то, неизвестным живым инстанциям, еще не успела переселиться - маска молчит.
Синди представляет:
Покойница надоела всем. Дочь заставляла есть. Сына - учиться. Мужа послала в Россию за тещей. Они сговорились. Отец стреляет. Дети отвозят его в аэропорт.
"Не забыть, кстати, в аэропорт позвонить. Узнать - летел ли он в тот день московским рейсом. Ах, да что звонить! У них там такой бардак, они не знают - был ли рейс, не то что - летел ли пассажир"
Дети помогли Синди составить список знакомых убитой с адресами и телефонами. Сама разобраться в записных книжках Синди не могла - там половина была написана на русском, половина - ужасным почерком на английском.
На прощание Синди спросила детей о завещании. Нет, они ничего не знали.
Вот приедет отец, он и разберется.
После обеда Синди поехала в госпиталь, где покойная работала медсестрой. С заведующей отделением Нтобисенг Синди сразу же нашла общий язык. Две большие черные женщины уютно сели друг напротив друга.
"Работала она неплохо, да характер у покойницы был - на кривой козе не подъедешь, ничего ей сказать было нельзя. С людьми ссорилась. Вот Челитце на нее жалобу за грубость написала" - рассказывала Нтобисенг.
Синди было насторожилась, но вызванная Челитце сказала, что жалобу давно назад забрала и работала после этого с покойной душа в душу. Узнав, что случилось, Челитце заплакала.
"Вон и у Малебухи из за нее неприятности были."
Маленький, с мышиным личиком, Малебуха послушно подошел к заведующей.
"Какие неприятности? Почему?"
Малебуха застеснялся и спрятался за широкую спину Нтобисенг.
"Малебуха ведь у нас ничего делать не умеет, а она ему помогать отказалась. Сказала, что у нее одна зарплата, а не две. На Малебуху и больные и врачи жаловались."
"Такой фрукт вполне мог с секъюрити договориться, чтобы тот ему ворота открыл" -
Синди представила:
Вечер. Покойная, проводив мужа, приехала из аэропорта и садится ужинать. К дверям подходит секъюрити, маленький Малебуха прячется за его спиной. Покойная отпирает. Выстрел. Секъюрити и Малебуха уходят.
Две грузные черные женщины понимают друг друга без слов.
"Не трогай своих" - написано в глазах Нтобисенг.
"Ладно. Иди работай. Если понадобится, я тебя найду" - Синди тяжело поднимается со стула, надо начинать допросы знакомых. Вот и первая в списке фамилия.
"Батюшки! Неужели в Преторию придется тащиться!"
Синди посмотрела на часы, на половину четвертого ее вызвали в школу, старший сын что-то натворил. Ах, да не что-то, она хорошо знает, почему ее вызвали. Неделю назад знакомый осведомитель по дружески позвонил, сказал, есть сведения - ее старшенький стал подторговывать наркотиками. Она сына выпорола ремнем, пригрозила арестовать и в тюрьму отправить. Да, видно, не помогло. Денег то в семье в обрез, на развлечения мальчишке не хватает.
"Позвоню" - подумала Синди - "А если что подозрительным покажется, завтра поеду"
На звонок ответил низкий мужской голос с сильным акцентом.
Синди представилась, спросила - знает ли такую-то.
"Знаю. Семнадцать лет назад в одном самолете сюда вместе приехали"
"Когда видел последний раз? Месяца три незад. Она к нам в гости с мужем приезжала"
Сообщение Синди большого удивления не вызвало.
"Не имею представления, кто мог это сделать. Нет. Не знаю".
"Враги? Какие у нее враги? Она и не общалась ни с кем. Рассказы какие-то писала"
"Жена уехала в командировку. Да она вам ничего нового не расскажет, мы редко встречались. Больше ничем помочь не могу."
Голос отвечал сухо и коротко. Синди попрощалась, пора было ехать в школу.
Утром следующего дня Синди приехала ко второй по списку русской паре, фамилию которой она не могла выговорить.
Синди предложили сесть за журнальный столик у входа .На стенах гостиной висели старинные сабли с инкрустированными рукоятками и темные гобелены в рамах.
"Странно" - подумала Синди - "Оружие на стенах. Хотя лучше, чем маски и токолоши." Хозяйка, красивая женщина с короткими светлыми волосами, села поодаль и молча курила.. Говорил только хозяин дома.
"Да - знакомы."
"Да - давно."
"Близки? Нет. Мы ведь много лет не встречались, не поддерживали отоношений"
"Ну да, поссорились."
"Причина? Не имеет к делу отношения."
Синди насторожилась: "А огнестрельное оружие вы тоже коллекционируете?"
"Нет, не интересуюсь."
"Чем я занимаюсь? Не важно" - глаза хозяина смотрели на Синди холодно и неприветливо.
"Враги? Возможно. Она рассказы обидные писала."
"Обо мне? Нет, не слышал такого рассказа" - на скулах хозяина четко обозначились желваки, лицо стало угрожающим.
"А вот одну нашу знакомую она в рассказе обидела. Да вот она в списке. С ней и поговорите, она вам больше расскажет А нам с женой пора в джим"
"Слова из этих русских не вытянешь" - ворчала Синди по дороге в полицейский участок, где она собиралась заняться бумажной работой. Но там ее ждал неприятный сюрприз. Сынок убитой, оказавшийся журналистом - и как она только сразу не догодалась, обычно она эту братию насквозь видит - через голову начальника участка позвонил высшему начальству узнать о результатах расследования. Синди вызвали "на ковер" и долго распекали за нерадивость и лень, тем более, что она не смогла отчитаться, чем занималась вчера во второй половине дня. Не могла же Синди признаться, что весь вечер порола сына за участие в наркобизнесе.
Поплакав, потом пообедав принесенными из дома бутербродами, Синди поехала в госпиталь, где героиня обидного рассказа убитой работала лаборанткой.
Маленькая, кругленькая "героиня", ростиком едва достающая Синди до подмышек,
держалась вызывающе.
"Да - знаю, не отказываюсь"
"Убили? И правильно сделали!":
Неожиданно " героиня" перешла на громкий и пронзительный крик:
"А если враг приходит к тебе в дом?!"
"Кто враг? Она враг! Что она там обо мне в рассказе понаписала!"
"Нет, я рассказ не читала, мне друзья рассказали"
"А если враг приходит в дом - его уничтожают!" - снова завопила "героиня". На вопрос, где была в ночь убийства, она не колебалась.
"Дома была. Муж и дочка подтвердят"
Муж и дочка подтвердили и Синди снова осталась ни с чем.
Всю следующую неделю Синди металась из одного дома в другой, мучалась со странным акцентом, пыталась выудить хоть какую-то информацию из немногословных русских. Визиты к русским перемежались вызовами к начальству. Паршивец - сынок убитой дозвонился министру, пообещал организовать передачу на ВВС об отвратительном состоянии полицейской службы в ЮАР. Разнос следовал за разносом, но помощи Синди не давали. Ссылались на нехватку средств, нехватку кадров, коррупцию, ксенофобию.
Велели справляться, как знает, доходить своим умом, но чтобы убийцу нашла немедленно.
"А если своего ума не хватает?" - печально думала Синди и пыталась проанализировать ситуацию, как ее учили в полицейской школе. Но картина выплывала непонятная. Получалось, что в русской комъюнити убитую не любили, все упоминали "обидные" рассказы. Но что в этих рассказах было обидного - Синди не знала, потому что написаны они были по русски, а денег на переводчика не выделяли.
"Ну, подождите!"- злорадствовала Синди - "Вот опозорят нас по английскому телевидению, быстро раскошелитесь."
Был конец дня, Синди хотелось поехать домой - проверить, что там еще натворили дети,
но начальник опять позвонил - грозил, просил, кричал и Синди решила заехать еще в один дом.
Дорогой комплекс в одном из лучших районов города, красивый, полный света и воздуха, дом. Маленькая женщина с решительными жестами и командными интонациями в голосе усадила Синди за стол, принесла свеже сваренный кофе, конфеты, печенье. Уставшая Синди с удовольствием пила кофе, женщина ей нравилась. И, неожиданно для себя самой, Синди стала ей рассказывать про сыночка драгдилера, про то, как трудно одной тащить семъю, а на работе не лучше, начальство ругает, сын убитой воду мутит, проклятое убийство никак не распутывается....
Женщина, до сих пор внимательно слушавшая, внезапно прервала ее:
"Хорошая ты женщина, Синди, жалко мне тебя! Ты наш разговор не записываешь? А ну ка, встань, расстегни кофту."
Большая Синди послушно встала, маленькая женщина проворно ее осмотрела.
"Садись, пей кофе и слушай, что я тебе скажу. Убийцу ты все равно не найдешь, даже и не старайся"
Синди попыталась возразить, но женщина ее остановила:
"Ты уже сколько дней, высунув язык,носишься? А что ты нашла? Свидетели у тебя есть? Улики? Орудие убийства? Ничего у тебя нет и не будет."
"Вот приедет муж, я за него возьмусь"
"Не жди, не приедет. Мы ему позвонили, чтоб сюда не возвращался. А то, понимаешь, распустил жену! Что он ей не мог мозги вправить, чтоб рассказы свои писать бросила, чтоб над людьми не смеялась! Пусть теперь в Москве с тещей сидит"
"Так это что же получается? Вы всей вашей общиной договорились?"
"Дошло наконец. Но ты все равно ничего не докажешь."
"А кто исполнял?" - с надеждой спросила Синди.
"Профессионал. Такой не наследит, он в ту же ночь отсюда уехал"
"А что же мне делать?"
"Хорошая ты женщина, Синди. Жаль мне тебя. Ну, что я тебе могу посоветовать? У тебя есть кто-нибудь на подозрении?"
Синди рассказала о медбрате Малебухе, у которого из за покойной были неприятности. "Да только улик никаких."
"Бери его. Улики будут. Свидетеля тебе найдем. Под присягой подтвердит, что видел Малебуху в кустах с пистолетом. Секъюрити признается."
"Не признается."
"Признается. С людьми уметь работать надо"
"Так ведь жалко их"
"А жалко - так побег им организуй. Деньги мы соберем и тебя не забудем"
Расцеловавшись на выходе с новой подругой и пообещав держать ее в курсе дела, Синди позвонила начальнику:
"Готовь бригаду, поеду преступников брать."
"Вот и молодец!" - засуетился начальник - "Сейчас я все организую, сам с тобой поеду.
Да чтобы у нас в Африке убийца от ответа ушел?! Да чтобы у нас в Африке преступления не раскрыли?! А завтра лично министру доложу. Готовься, мать, к повышению!"
Домой Синди вернулась только под утро. Дети спали. На полу лежал ворох грязной одежды.
"Стиральную машину, наконец-то, куплю" - Синди прошла на кухню. Дети опять не вымыли за собой посуду.
"Всех завтра выпорю!" - решила Синди - "А может пусть Малебуха с секъюрити себе сидят, ничего с ними не сделается. А я себе на эти деньги еще и посудомоечную машину куплю."
Синди налила стакан молока и присела за стол. С другого конца стола инспектор Барнаби смотрел на нее усталыми и осуждающими глазами.
"Ну что ты так на меня уставился!" - рассердилась Синди - "У тебя небось зарплата побольше моей. Вон жена твоя, бездельница, нигде не работает, только по выставкам шляется. А стиральная машина у нее есть! Иди себе обратно в свои "Midsomer murders", там и осуждай!"
Инспектор Барнаби грустно вздохнул и исчез.
На его место напротив Синди уселась новая подруга:
"А ты плюнь на него" - посоветовала она - "Что он понимает! У них там, в Англии, порядок. Ни тебе нехватки средств, ни коррупции! А попробовал бы он у нас - быстро бы перевоспитался. Хорошая ты женщина, Синди, иди отдыхай. А завтра ты себе еще и пылесос купишь."
Синди допила молоко и пошла спать.
Часть 2.
Полицейский инспектор Синди Хадебе выстроила детей для последней проверки.
Сегодня вечером они всей семьей приглашены в гости к ее русской подруге. Синди с гордостью посмотрела на старшего сына - красавец! Дорогой темный костюм, белоснежная рубашка, аккуратно причесан. Мальчишке только семнадцать, а он уже в твердом бизнесе, на него штук пятнадцать drug - pushers работают, да и в школе хорошо учится. Синди нежно провела рукой по вырезу платья, где красовалась золотая цепочка с крестиком, усыпанным мелкими бриллиантами - подарок сына на день рождения. А новая кофеварка - украшение кухни - подарок сына на Кристмас! По праздникам Синди собирает родню и предлагает им на выбор: обычный кофе, кофе-эспрессо или капуччино.
"Молодец!" - одобряет сына Синди, он отвечает ей профессионально приятной улыбкой.
"А это что такое!?" - курчавые волосы среднего сына растянуты и с помощью геля и лака для волос зачесаны в торчащий вверх гребень.
"Так ведь я же панк!"
"Я тебе покажу панка! А ну мой голову немедленно! И чтобы больше я этого безобразия не видела, бери пример со старшего брата."
Несостоявшийся панк безропотно исчезает в ванной, а Синди переходит к младшему сыну. Тот стоит перед матерью навытяжку, одетый в черную майку с надписью красными буквами "black power", последняя буква "r" заканчивается большой красной каплей крови.
"Ах ты, поросенок! Ты что забыл - мы сегодня к белым идем!" - могучей рукой Синди швыряет сына в спальню, откуда он выходит в белой майке с надписью "Rainbow nation".
Семья готова к выходу, но тут раздался телефонный звонок. Долгое время в трубке слышны только хлюпанье, кряканье и стоны. Наконец донеслось более разборчивое:
"Си-и-нди-и-и - паску-у-да...!" - звонил начальник участка.
"Опять надрался!" - Синди уже хотела бросить трубку и ехать в гости, но услышала завывание:
"Меня с работы-ы-ы выгнали-и! Из-за тебя-я паску-у-ды-ы!".
Наконец после долгих хлюпаний и рыданий выяснилось, что из Москвы вернулся муж русской, расследованием убийства которой Синди занималась полгода назад, а паршивец - сынок убитой, журналист чертов, собрал пресс-конференцию, она уже началась.
"А меня-я-я на пенсию-ю-ю!" - опять зарыдал начальник.
Поход в гости пришлось отменить.
На пресс-конференцию Синди попала в самом ее разгаре. Зал был полон, провода, камеры, шайка журналистов расселась на полу, фотографы бегали вокруг возвышения, где за столом сидели двое: баламут-сынок и бородатый блондин.
Вопрос задавал представитель "Sowetian":
"Скажите пожалуйста - каким человеком была ваша жена?"
Руки бородатого сжались в кулаки. Он произнес длинную эмоциональную речь на незнакомом,очевидно, русском языке, местами переходящую в крик Бедный представитель "Sowetian" ничего не понял и уже собрался объявить русского расистом и гордо покинуть зал в знак протеста, но сын убитой перехватил инициативу:
"Мой отец подавлен случившимся, разбит горем и ему трудно говорить по английски.
Он сказал, что моя мама - жертва злодейского убийства - была верной женой, надежным товарищем и хорошей хозяйкой."
Вспышка камеры осветила худенькую женщину с острым, лисьим личиком.
"Debra Patty. Third degree".
Скажите, кого вы считаете подлинным виновником и что послужило мотивом убийства?"
Бородатый опять закричал на непонятном языке, что сынок перевел следующим образом:
"Отец считает, что план убийства разработан и выполнен кем то внутри русской комъюнити. Кем то, кому не давала покоя литературная слава моей матери.
Хорошо зная, на что способны его враги, отец просит police protection."
Синди с трудом досидела до конца пресс-конференции и на следующий день пришла на работу разбитая. Вздрагивала от каждого телефонного звонка - вот сейчас позвонят, устроят разнос и выгонят с работы. Она даже позвонила сестре Нтобисенг в госпиталь, где работала покойная, рассказала, что случилось и спросила - не возьмет ли Нтобисенг ее на работу. Та пообещала взять и попросила выпустить из тюрьмы Малебуху, а то у нее в отделении совсем некому работать.
"Зачем он тебе?! Он же ничего делать не умеет! Пусть сидит пока убийцу не поймаем.
Ничего ему не сделается."
День тянулся долго. Наконец, уже около четырех часов раздался звонок из министерства. Разговор принял совершенно неожиданный для Синди оборот. Референт министра ласково посочувствовала, утешила, сказала, что не ошибаются только те, кто ничего не делают. Вон - даже отцы нации и те не без греха... Обе женщины посмеялись. Потом референт перешла к делу. Сказала, что убийством русской теперь будет заниматься уцелевшая часть "скорпионов", из которых сформировано новое подразделение.
В министерстве ознакомились с протоколами и считают, что она, Синди, прекрасно справилась с задачей и установила хорошие контакты внутри русской комъюнити.
А не знает ли Синди случайно русский язык?
"В пределах усовершенствованного курса для начинающих" - осторожно ответила Синди, еще не зная как повернется дело.
В общем, в министерстве ее считают крупным специалистом по русской преступности и хотят использовать как консультанта в специально организованной по этому поводу комиссии.
"Ждем завтра в министерстве с конструктивными предложениями."
Счастливая Синди по дороге домой заехала к русской подруге: поделиться радостью и заодно прощупать ситуацию. Они выпили за успех, за начало карьеры и Синди ласково пожурила подругу - как же так, обещала, что муж из России не вернется, а он - вот он, тут, как тут.
"Не знаю, почему он там в Москве с тещей не ужился! Его предупреждали. Ты мне, кстати, его новый адресок дай"
"Не могу я тебе адрес дать, он теперь на police protection"
"Ну и что же, что на police protection, а ты все равно адресок дай, я тебя отблагодарю"
Прежняя Синди, не задумываясь раздобыла бы адрес для лучшей подруги. Но Синди теперешняя, член министерской комиссии и специалист по русской преступности, не хотела осложнять начало ее большого пути новым убийством и ответила уклончиво. Подруги расстались прохладно, без поцелуев.
Со следующего дня жизнь Синди изменилась. На работе она не появлялась - отговаривалась заседаниями и консультациями. Время проводила за чаепитиями в министерстве или за браем с уцелевшими "скорпионами". В перерывах ездила к русским, но эти визиты не радовали. Проживающий в Претории знакомый убитой, приехавший с ней в Африку на одном самолете, не пустил Синди в дом. Владелец сабель всех перехитрил, продал дом и неизвестно куда переехал вместе с саблями и гобеленами.
"Надо искать слабое звено" - думала Синди, вспоминая уроки психологии в полицейской школе. Подумав, она поехала в министерство с конструктивным предложением.
"Считаю необходимым перевести рассказы убитой на английский язык, чтобы мы могли выявить обиженных ею людей и оказать необходимое давление. В хорошо изученной мною русской комъюнити я могу найти квалифицированного переводчика и заказать публикацию рассказов небольшим тиражом"
Наивная Синди задумала обмануть родное министерство. Она хотела использовать дочь убитой в качестве переводчика, та переведет рассказы бесплатно - в память о матери, а на деньги, полученные из министерства, Синди хотела купить tumble dryer. Но там, в министерстве, Синди видели насквозь, вежливо попросили не беспокоиться, не отвлекаться от расследования. А они уж сами найдут переводчика, пусть дня через два-три заедет забрать готовые переводы. А, кстати, в пятницу в русском посольстве какой-то праздник, не хочет ли она поехать, поболтать по русски. Там, говорят, выпивка и закуски хорошие.
В пятницу Синди заехала в министерство за книжкой рассказов, заболталась и в Преторию, в русское посольство приехала поздно - водка была уже выпита, еды на столах почти не осталось. Русские хоть и подвыпили, но от полиции по прежнему шарахались и общаться с Синди никто не хотел: ни по- русски, ни по-английски. Она скромно стояла в углу, где ее отыскал раскрасневшийся посол:
"Какая честь! Какая честь! Представитель министерства! Вы ведь у нас в первый раз?
Разрешите показать вам наши пенаты" - посол неопределенно повел рукой в сторону столов с объедками и стен, с наклеенными постерами. Все постеры без исключения были украшены портретами дамы в черной шляпе, закрывающей верх ее лица до подбородка. Надписи на постерах были самые разные. От простых "Путешествуйте с "Garden Roots", до замысловато непонятных: "Garden Roots" покажет вам то,
что вы хотели увидеть всю жизнь и то, что вы видеть не хотели."
"А вот разрешите вам представить!" - продолжил посол - "Наша находка, в своем роде - звезда! Миша Зонтиков! Патриот России! У Миши был здесь небольшой бизнес, но эти индусы! Они его разорили и Миша решил вернуться на Родину. А мы ему помогаем, чем можем."
Низенький коренастый мужчина с глубокомысленным выражением на надувшемся от важности лице подошел к послу и, не обращая на Синди внимания, заговорил с послом по русски:
"Конечно, уезжаю. Не хочу больше в этом обезьяннике жить! Эти болваны" - кивок в сторону Синди - "все здесь развалили! Никакой культурной жизни! Одна преступность! Нет, уезжаю на Родину! В деревню!"
Синди насупилась. Даже без "усовершенствованного курса для начинающих" ей было ясно, что коротышка ругает Южную Африку.
"А что же ты до сих пор тут околачиваешься? Катись, пока цел!"
Миша испуганно съежился. Посол пришел к нему на помощь:
"Он давно уехать хотел, да денег не было. А теперь вот деньги нашел, да мы тянем . Поскольку он у нас в трудный регион едет, в деревню, мы ему субсидию выхлопотали.
Уже почти все готово, последняя подпись - и в дорогу." - посол ласково обнял за плечи русского патриота.
"Ну, а эту даму, я думаю, представлять не нужно." - посол ловко подхватил под локоть высокую женщину в черной шляпе. Синди взглянула на развешенные по стенам постеры - да, это она, хозяйка "Garden Roots"
"Я слышала вы расследуете убийство моей бывшей подчиненной?" - голос был надменный и протяжный.
"Они с мужем одно время у меня работали, туристов возили. Работала ничего себе, да характер был плохой. Мужа отговорила у меня работать, наверное, приревновала" - хозяйка знаменитой тур. компании кокетливо поправила шляпу.
"Да ведь он теперь вдовец! Дайте мне его адрес, у меня гидов не хватает, работать не кому. Ну и что же, что на police protection? Ну тогда скажите ему, чтобы мне позвонил"
Ночью на кухне за стаканом молока Синди пыталась читать рассказы убитой, но сосредоточиться не могла, мысли расплывались. Рассказов было много, а читать Синди не любила.
Подняв глаза от книжки, Синди увидела инспектора Барнаби, сидящего за противоположным концом стола. Выразительно постучав костяшками пальцев сначала по своей голове, потом по деревянной поверхности стола, Барнаби укоризненно посмотрел на Синди усталыми глазами, выхватил из ее рук книгу и раскрыл на рассказе 33. С грехом пополам одолев рассказ, Синди приняла решение.
Утром она поехала к безработному начальнику, велела ему опохмелиться, принять душ, захватить АК-47 и ехать с ней - "оказывать давление".
В госпитале, куда они приехали, лихая пара наделала много шума. Секъюрити все попрятались, больные - разбежались, маленькую лаборантку вывели в наручниках, под прицелом АК-47 усадили в полицейскую машину и отвезли в участок. Синди прочитала несчастной "героине обидного рассказа" ее права и объяснила, что та арестована по подозрению в убийстве. "Героиня" немедленно раскололась.
"Мы все собрали деньги."
"Сколько? Не знаю. Я дала тысячу. Деньги отдали Мише Зонтикову, он и убил. Он ведь на Родину вернуться хочет, ему на отъезд деньги нужны. Он знал, что муж уехал, приехал вечером и убил."
После составления списка русских, принимавших участие в сборе денег, "героиня" дала подписку о невыезде и была отпущена.
Синди не знала, что ей делать. Ясно, что арестовать Мишу без согласования с министерством нельзя. Дело международное. Но ни одной живой души в министерстве в субботту и в последующее воскресенье не было. Дежурные на звонки не отвечали. Оставалось только ждать. Признаки жизни появились в министерстве в понедельник после обеда, но это была мелкая сошка. Синди обрывала телефон, но необходимую встречу удалось организовать только на вторник. Обсуждение проблемы затянулось до четверга. Решено было фотографа арестовать, но обвинение в убийстве пока не предъявлять. За что арестовать? А он же алиментов не платит.
Синди с начальником поехали брать Зонтикова. В подъезде дома их попыталась задержать домоправительница. Начальник было наставил на нее свой АК-47, но не удержал, уронил и, упав рядом, уснул. Синди с наручниками осталась одна выслушать ужасную новость - обвиняемый скрылся.
"Да, уехал еще во вторник."
"Ну,наверное, в Россию, я его не провожала."
"Какие отпечатки пальцев! Его квартиру вымыли и сдали новому жильцу"
Забросив спящего начальника домой, Синди опять поехала в министерство - консультироваться. Что делать? Начинать процесс о выдаче преступника?
Вскоре приехал перепуганный посол.
"Я же ничего не знал! Мы ему субсидию устроили! Он теперь в трудном регионе, в деревне агрономом работает, поднимает сельское хозяйство."
"Как выдать преступника? Да кто же его там в этой тьму-таракани найдет!"
Синди ходила из одного высокого кабинета в другой, пока не добралась до самого высокого, и в конце концов добилась твердых инструкций: международый процесс не затевать. Пусть там преступник в России сельское хозяйство разваливает, как здесь бизнес.У тебя ведь уже кто-то сидит за это убийство? Вот и пусть сидит, ничего ему не сделается. Русских не трогать, от них потом шума не оберешься. А с прессой мы разберемся, покричат и перестанут.
А что тебе делать? А что ты хочешь? Начальником участка? Зачем это тебе? Бери выше! Мы тебя в министерство забираем консультантом по русской преступности. Будешь у нас в командировки ездить, русских преступников везде полно - без работы не останешься. Только вот одеться тебе надо как следует. Ну зачем ты эту одежду белых носишь? Ты у нас женщина видная. Сшей национальный костюм, тюрбан и поедешь, сначало в Лесото - там какой-то русский от суда скрывается, потом - в Англию, там уж русских бандитов пруд пруди, будешь Скотланд Ярд консультировать.
Вечером, после примерок у лучшего портного, Синди зашла на кухню. За столом рядышком, почтительно глядя на Синди, тихо сидели лучшая подруга и молодой помошник инспектора Барнаби - констебль Джонс.
"Ну и что ты ждешь?" - начальственно спросила подругу Синди.
"Жду, когда же ты мне,наконец, спасибо скажешь. Это ведь я тебя уму-разуму научила.
Да и что ты в Англии без меня делать будешь? Ты им наврала, что русский знаешь, а тебе его никогда не выучить" - дерзко ответила нахалка.
Синди подумала. Русский ей учить не хотелось.
"Ладно, шей тюрбан и национальный костюм. Только не зеленый, зеленый я надену. Ты шей розовый. Вместе в Англию поедем."
"А ты что расселся?" - игриво обратилась Синди к Джонсу. Тот в ответ выразительно на нее посмотрел.
"Ладно, пора спать Хорошо себя зарекомендуешь, возьму бодигардом." - Синди и Джонс в обнимку отправились в спальню.
Часть 3.
Референт министерства внутренних дел по русской преступности Синди Хадебе проснулась в своем трехэтажном особняке в Featherbrook эстейте. Голова трещала.
Вчера Синди вернулась из Москвы, где была перехвачена большая партия наркотиков.
Русским удалось выйти на ее отправителя - Пашу Синего, известного короля наркобизнеса. Надо отдать должное русским коллегам, работать с людьми они умеют.
Паша у них быстро раскололся. Список с именами тридцати семи южно-африканских наркодилеров был передан Синди для расследования. В этом списке Синди с ужасом узнала имена трех дилеров, работающих на ее старшего сына. Ну ничего, она эти фамилии из списка уберет, сыну накажет больше с ними не связываться. А еще лучше пусть из страны уедет пока она расследование проводит. У мальчика вилла в Италии, пусть там и сидит, пока она ему не разрешит вернуться.
Синди протянула руку на другой конец кровати - пусто, Джонни уже встал. Вчера сослуживцы устроили Синди торжественную встречу. Зачем только она так набралась, теперь голова разламывается. Синди выпила три таблетки рanado и засмеялась, вспомнив как Джонни вчера ночью тащил ее из машины. У парня разряд в боксе, черный пояс в каратэ, а ее, тушу такую, поднять не мог. Ох, надо худеть!
Синди встала и отдернула тяжелые занавеси. Вон он, Джонни, у бассейна возится, что-то садовнику объясняет. Руки у парня золотые, все, что хочешь, починить может, стреляет как! А вот головы на плечах нет. Она его в Москву, в ответственную командировку с собой взяла, а он вдруг стал исчезать. Кому такой бодигард нужен, если его на месте никогда нет! Синди подозревала, что Джонни нашел себе русскую девченку. Они там, в Москве все хорошенькие, тоненькие, на высоких каблучках. Ладно, у нас тут не Москва, а выгнать его я всегда успею. Возьму кого-нибудь из оставшихся "скорпионов" в бодигарды. Любой пойдет, что им там платят!
В дверь,осторожно постучав, заглянула тетка Тендживиа. Синди ее в коттедже поселила, за домом и прислугой присматривать. Тетка принесла кофе и свежие булочки на подносе. Ох, не надо бы ей эти булочки есть! Пока Синди завтракала, тетка рассказывала ей новости. Голова стала проходить. Рабочий день начался. Искупавшись в бассейне, Синди села переписывать список южно-африканских дилеров, убрав оттуда три знакомых фамилии. Эту работу она никому доверить не могла. Переписав список, Синди сожгла оригинал в камине, а новый список дала Джонни, велела отвезти своему секретарю - русской подруге, пусть начинает расследование. Тетка Тендживиа пришла с докладом: приехал начальник полицейского участка, теперь уже не бывший, Синди добилась его восстановления в должности. Всегда хорошо иметь обязанных тебе людей. Начальник принес цветы, конфеты и просит принять.