Ерманок Яков Исаакович: другие произведения.

13.Возвращение на базу. Улица Дизенгоф.

Сервер "Заграница": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Помощь]
  • Комментарии: 3, последний от 09/02/2016.
  • © Copyright Ерманок Яков Исаакович (yakob-e@tut.by)
  • Обновлено: 17/03/2004. 10k. Статистика.
  • Обзор: Израиль
  •  Ваша оценка:

      Примерно в 18-19 часов, с высчитываемым кем-то для данной местности временем захода солнца, Шабат заканчивается. Начинает ходить транспорт, открываются постепенно магазины и лавочки, которых в Израиле неисчислимое множество. Все первые этажи, как правило, отданы учреждениям и магазинчикам. Улицы заполняются людьми, истосковавшиеся за день по активному отдыху израильтяне выходят на вечернюю прогулку. Ужинают в кафешках, посещают каньоны - торговые центры, куда ходят, как в культурное заведение, семьями. Молодежь, конечно, на дискотеку, а наши соотечественники, в основном, народ пожилой - на прогулку в парк или просто по улице, народ посмотреть и себя показать. Ну, а нам пора возвращаться на службу, завтра воскресенье - первый рабочий день недели.
      
      С пересадкой, уже по другому маршруту, мы с Натальей высаживаемся у КПП базы. У нас пропуска с фотографиями, отснятыми на ксероксе с паспорта, увидев которые можно сказать: "Краше в гроб кладут!". Первый КПП прошли быстро, через какой-то километр очутились возле второго. На звонок никто не вышел. Через минут десять, после интенсивного звяканья и криков, совершенно из другого здания вышли две боевые единицы Армии Обороны Израиля в лице девиц в форме и автоматами на плечах. Очень не торопясь, приблизившись к воротам, что-то спросили на иврите. Лица заспанные, или уже спать легли, или от Шабата еще не проснулись. База-то пустая, все разъехались на выходные. Интересно, что бы могли построить в нашей армии, если бы всех солдат отпускали на выходные по домам?
      
      - Свои, Сар-Эль, - начали бормотать мы, показывая пропуска и пытаясь объяснить барышням жестами, кто мы такие.
      
      - Вижу, что Сар-Эль, - на чистом русском языке с украинским акцентом ответила доблестная защитница, взяла наши пропуска и на полчаса куда-то исчезла. За это время подошло еще несколько наших волонтеров, мы стояли, обменивались впечатлениями о первых выходных, проведенных в Израиле, о детях и родственниках, которые у большинства здесь жили.
      
      Наконец, одна гусар-девица возвратилась, отдала пропуска, долго гремела ключами, открывая замок на воротах, и мы прошли. Третий КПП прошли без приключений. Мы у себя дома. Душ, ля-ля-тополя, доставание всяких припасов, полученных от родственников, радостная встреча вновь прибывающих, накрытый стол и, естественно, какая встреча после столь "долгой" разлуки без спиртного? По нашему-то обычаю. В связи с тем, что привезенное из дому было выпито в первые вечера, перешли на местную, израильскую. Правда, со знакомыми названиями: "Пшеничная", "Столичная", "Русская".... Ничего, пить можно. Конечно же, по пять капель. Главное - хорошая компания. Незнакомые люди с разных концов бывшего Союза, смена обстановки, новые впечатления способствовали романтическому настроению. Одни только свидания-расставания с женой по вечерам чего стоили.
      
      Дни потянулись один за другим, не оставляя, в общем, времени на какие-то раздумья, принося каждый день что-то новое, интересное по вечерам. В работу мы втянулись, приходили и перебирали лекарства, уже освоившись с этим делом. Произошла у меня, правда, стычка с нашим балабайтом по поводу его пренебрежительного отношения к людям, все еще стонущим под игом советского строя. Пришлось доказывать, что мы не люди второго сорта. Хвастун он был, конечно, большой, гордясь своим "фордом" десятилетней давности и рассказывая нам, по его представлению, живущим рядом с медведями, как он летом ездит отдыхать на гору Хермон, а зимой в Эйлат. Но, в целом, оказался человеком неплохим и, будучи там каким-то профсоюзным божком, иногда приносил нам с кухни фрукты. В конце концов, мы подружились и в следующий свой приезд, через пару лет, я снова напросился к нему на склад, был встречен радостными воплями и даже пользовался, как старослужащий, некоторыми отличиями от других в виде персональных вопросов типа: "Маниш ма (как дела), Яков? На что я неизменно отвечал: "Бэсэдер (хорошо)!".
      
      В четверг нас после обеда повезли в Тель-Авив. Показали Оперный театр, завезли в Яффо, где я уже не раз был и про который, кажется, уже рассказывал. Снова прошлись по улочкам Старого города, постояли возле Дерева жизни, посмотрели древние раскопки, которым уж не знаю сколько, но несколько тысяч лет, и поехали к фонтану на улице Дизенгоф, центральной улице Тель-Авива, названной в честь первого мэра столицы, сделавшего для его развития немало. Фонтан очень красивый, музыкальный, особенно красив по вечерам, когда, под звуки торжественной симфонической музыки, струи расцвеченной разными подсветками воды взлетают высоко вверх. И улицу эту жители города любят так, что я не могу не привести здесь рассказ Якова Мара.
      
      "Нет ничего лучше этой улицы, по крайней мере, в Тель-Авиве; для него она составляет все. Это главная улица еврейского города, какой хотели ее видеть евреи, выходцы из южнорусских городов начала века. Она носит имя Меира Дизенгофа, родившегося в Одессе. К ней примыкают улицы Пинскера, Фришмана, Бограшова, Гордона; эти люди тоже родом из южнорусских и украинских городов и местечек. Только Бен-Гурион, в честь которого назван бульвар, выводящий к большому увеселительному центру на берегу моря, происходит из польско-белорусского Плонска.
      
      Чем не блестит эта улица-красавица нашего единственного мегаполиса, нашей столицы? Ни один из загорелых и предприимчивых, потеющих и задыхающихся в летнюю влажную жару жителей Тель-Авива и его окрестностей не променяет улицу Дизенгоф ни на какой-нибудь там Бродвей или какие-то там Елисейские поля. Нигде не найдет он такого очаровательного сочетания белых домов с зеленью акаций, кипарисов и пальм, такого восхитительного изобилия солнца и острого морского воздуха.
      
      Нет на улице Дизенгоф массивных зданий в стиле модерн, какие строили в Одессе и Киеве еврейские богачи. Да ведь и строилась улица Дизенгоф в другое время, когда модерн уже вышел из моды, и руководили строительством не еврейские богачи, а еврейские социалисты. На смену старому модерну пришел тоже массивный, тоже громадный, из бетона и стекла, модерн американский. И называется он на американский лад - Дизенгоф-центр. Иное время - иные песни...
      
      Как выйдешь на Дизенгоф, тут же пахнет гуляньем. Есть даже такое слово - "леиздангеф", "дизенгофиться" - что значит на современном иврите "прогуливаться без цели, фланировать, шляться". Тель-авивский муниципалитет особенно заботится, чтобы тротуары этой улицы были чисто подметены. И потому в дни забастовок мусорщиков сигналом национального бедствия звучит сообщение, что на Дизенгоф скопились груды неубранного мусора.
      
      Сюда заглядывают бизнесмены и промышленники, художники и инженеры, писатели и шахматисты, музыканты и деятели преступного мира. Сюда бегут школьники, прогуливающие уроки, и солдаты, отпущенные на субботнюю побывку. Здесь гуляют приехавшие по делам в Тель-Авив кибуцники, отличающиеся благородством занятий, взглядов и привычек. Девушки из тель-авивской богемы поворачивают свои головки к блестящим витринам магазинов, как подсолнечник к солнцу. Здесь вы увидите такие талии, какие вам не снились! Здесь житель штата Цинциннати встречается со своим родственником из Парижа или Буэнос-Айреса, и здесь они сговариваются непременно побывать в субботу вечером у троюродного дяди в кибуце Сдот-Ям.
      
      На Дизенгоф приходят не только погулять, но и заглянуть в обувные магазины Микулинского и Александера, где продаются туфли лучших итальянских моделей; в магазины "Бегед-ор" и "Маньяни", где кожаные сумочки и замшевые куртки лучше, красивее и дешевле парижских; или прицениться к антиквариату - Израиль уже много лет остается центром антикварной торговли. В начале летнего сезона заполняются магазины летней и пляжной одежды, потому что израильские купальники фирмы "Готекс" остаются лучшими в мире. И осенью, на сезонной распродаже, наши зарубежные родственники и прочие туристы с удовольствием покупают израильскую одежду, потому что ожидается, что в связи с перманентным ближневосточным кризисом в Париже, Лондоне и в Нью-Йорке снова будет моден израильский стиль.
      
      Как только сумерки упадут на дома и улицы, и потемнеет море, желтые фонари льют на все какой-то заманчивый, чудесный свет. Мчатся автомобили, скворчит кофеварка, призывно звенит музыка в дискотеке. И почтенные старики с важностью и удивительным благородством рассаживаются на скамейках площади Зины. Настает таинственное время, когда вспыхивает вода в фонтане Агама, а сам фонтан крутится; фонтан крутится, вода горит пламенем, и во всем чувствуется некая безотчетная, но важная цель... Туристы стараются всеми силами ускорить свой бег.
      
      Туристы! Туристы! Туристы! Но разве не израильтяне бродят по лабиринтам огромного Дизенгоф-центра, где можно устроить себе грандиозный шопинг с посещением выставки современного искусства, шикарного кафе и лавочки астролога? Именно израильтяне сидят за разноцветными столиками кафе и ресторанчиков на Дизенгоф, беседуя о концертах или о погоде, или о биржевых новостях с удивительным чувством собственного достоинства.
      
      Было время, когда цены в этих ресторанчиках, кафе и магазинах напоминали великие даты мировой истории - 1789, 1812, 1939 и даже забегали в будущее: 2400, 3900 и так далее. Затем некая манипуляция министерства финансов опрокинула нас в глухое средневековье: 490, 880, 1100. Теперь цены сообразуются с эпохой Возрождения. Но от всего этого суть не меняется: набор удовольствий на Дизенгоф вполне может опрокинуть ваш банковский счет в ситуацию "до новой эры". Но, несмотря на экономический застой и инфляционную истерику, именно израильтяне - основные покупатели в магазинах и главные посетители кафе и ресторанов. Почему - неизвестно и составляет тайну наших экономистов.
      
      Осенью, зимой и ранней весной Дизенгоф - самая уютная улица в мире: здесь все также зелены акации, кипарисы и пальмы, те же цветы в цветочных магазинах, те же фрукты и овощи на лотках, но нет летней влажной жары. Зима в Тель-Авиве мягкая и теплая; разве что дождь пойдет. Но тот, кто отправляется "дизенгофить", зимой одет почти так же, как и летом: мужчины в рубашках с воротом нараспашку, женщины в легких платьях либо в брюках. На случай дождя прихватывается свитер и зонт. Либо плащ. Признаки зимы отмечаются также тем, что мужские рубашки не расстегнуты до пупа, а женщины зимой почти не носят шортиков (именно шортиков, а не шортов!) и восхитительно-соблазнительных маек. Гуляющий на Дизенгоф не наряжается в лучший костюм для публичного обозрения, ибо никого здесь не интересует, кто во что одет.
      
      Потому-то и нет ничего лучше улицы Дизенгоф в Тель-Авиве!
      
      Яков Мар".
      
      
  • Комментарии: 3, последний от 09/02/2016.
  • © Copyright Ерманок Яков Исаакович (yakob-e@tut.by)
  • Обновлено: 17/03/2004. 10k. Статистика.
  • Обзор: Израиль
  •  Ваша оценка:

    Связаться с программистом сайта
    "Заграница"
    Путевые заметки
    Это наша кнопка