Пока мои спутники осматривались, писали записочки и искали свободное место, чтобы пристроить их в Стену, я отошел чуть подальше, чтобы никому не мешать и закурил. Через пару минут подошли два еврея в религиозных одеждах, немного какие-то неряшливые, потертые. В руке один из них держал, кажется, кружку. Один, постарше, спрашивает по-русски, откуда я. Отвечаю, что из Гродно, из Белоруссии. "Беня, Беня, - кричит тот, - подойди поближе. Смотри, кого я нашел! Твой земляк". Подходит Беня, знакомимся. Беня, как сказано доверительно, из Киева. Ладно, земляк, так земляк, все равно не объяснишь, что я совсем из другой страны.
После нескольких вопросов о жизни, разговор зашел о том, что они строят синагогу, и не мешало бы подбросить пару шекелей на это святое дело. Мне до их синагоги, как им до нашего гродненского зоопарка. Но Стена, обстановка, как-то неудобно отказать в богоугодном деле. Мелких денег нет, достаю 20 шекелей в надежде, что хоть половину вернут. Но мелких шекелей и у них нет, никто мне ничего возвращать не собирается. Правда, прочитали какую-то молитву, а может, и посмеялись над доверчивым "земляком" и быстренько отошли.
Я потом не один раз встречал таких "раввинов". Обычно они подходили вдвоем, так, наверное, легче обрабатывать свою жертву. Все никак не мог вспомнить, кого они мне напоминают. А потом вдруг озарило - Паниковский в исполнении Зиновия Герда в "Золотом теленке". Дааа, разбросало детей лейтенанта Шмидта по свету. Бендеры в Бразилию уехали, а дети здесь. Только вместо детей прикинулись слугами божьими. Ну и - Бог им судья. Пусть, если не на синагогу, так на пользу им пойдет.
Побродили мы еще немного вокруг, собрались в условленном месте и пошли дальше. Нового, честно говоря, я ничего не услышал, просто интересно было снова пройтись по кварталам, поглазеть по сторонам и, в конце концов, мы вышли к Храму Гроба Господня. Перед этим Семен заявил, что посещение христианских реликвий не входит в план экскурсии, но так уж и быть, он глаза закроет. Но сам пошел с нами и очень интересно внутри все рассказывал и объяснял.
Надо сказать, что проходишь к Храму по узкой улочке, вокруг разные лавчонки, продающие свечи, крестики, открытки и другую христианскую атрибутику. И много арабских мальчуганов, продающих то же самое с рук немного дешевле. С одним из них у меня произошел конфликт, еще раз подтвердивший, как важно знать специфику незнакомой страны.
Как правило, все мальчуганы немного знают русский. На уровне "купи", "недорого", "здравствуй" и так далее. К женщинам они, как и во многих странах, например, в Турции или Греции, обращаются по имени "Наташа". В Париже, правда, называли еще и "Татьянами", но парижане - это особая статья. А моя Наталья, слыша, как кто-то называет ее имя, постоянно останавливалась, вертела головой, чем эти сорванцы и пользовались. Буквально каждые десять метров, оборачиваясь назад, я видел ее в толпе арабских детей, сующих ей под нос всякую всячину. Надо сказать, что народ они надоедливый, одним словом от них не отделаешься. И, когда очередной раз я подошел к ним и сделал жест рукой, чтобы они отвязались, не прошло и мгновения, как оказался в толпе арабов, но уже взрослых, что-то яростно мне говорящих, размахивая руками. И мне большого труда стоило, не обращая внимания, выбраться из их круга.
Добрались мы до Храма, купив, конечно, не один комплект свечей и, пока все вокруг ходили и осматривали Храм внутри, освятили их для своих друзей. До сих пор мои друзья при случае говорят, что, зажженные в трудную минуту в церкви или дома, эти свечи им в чем-то помогали. Я не комментирую. На здоровье, как говорится.
А потом мы стали выходить, как я понял, обратно к Яффским воротам и попали сначала в Еврейский квартал. То подымались, то спускались по лестницам в какие-то дворики, очень уютные, где играли дети. Прошлись по Арабскому кварталу, посмотрели целые развалы всяких поделок то ли старинных, то ли под старину, шахматы, кальяны, ковры, горы всякой всячины. И чуть дальше, в продуктовых рядах - знаменитые арабские сладости.
Время близилось к обеду, и мы потихоньку стали собираться в гостиницу. Возвращаясь назад, увидели несколько куполов с крестами, а Семен объяснил, что это Александровское подворье.
В самом храме Гроба Господня нет русского придела, и это здание отмечено знаком Российского Императорского палестинского общества, столь часто встречающимся в Иерусалиме. Назвали его по церкви св. Александра Невского.