ПОГОВОРИМ ОБ АРХИТЕКТОРЕ АНТОНИ ГАУДИ
(Антони Гауди - и - Корнет)
Antoni Gaudi i Cornet
Антони Гауди - сын потомственного ремесленника-каменщика, родился 25 июня 1852 года в Каталонии в маленьком городке Реусе приморской провинции Таррагона (совсем недалеко от Барселоны).
А погиб под колёсами трамвая, сбившего великого архитектора 7 июля 1926 года в любимой и прекрасной Барселоне, где его нестандартные творческие идеи, слишком уж не похожие ни какие другие, воплощались в жизнь.
Когда он был студентом архитектурного семинара технического университета Барселоны , его руководитель не мог решить, кто перед ним - гений или сумасшедший - такие нестандартные архитектурные идеи озвучивал этот молодой студент.
Говорят, и в школе он однажды подправил преподавателя, сказавшего, что птицы летают, так как у них есть крылья.
На что мальчик возразил, что они есть и у кур, которые не летают, но очень быстро бегают благодаря крыльям. При этом он заметил, что крылья нужны и человеку, о чём он тоже не всегда знает.
Гауди, рыжий и голубоглазый, словно специально отмеченный, не был похож на типичного испанца, которым, впрочем, он и не являлся.
Как каталонец, он был испанцем и не испанцем одновременно, даже фамилию его положено было произносить с ударением на последнем слоге, как это принято во Франции.
Каталония - это своеобразный мостик между рациональной Европой и фанатично верующей иррациональной Испанией.
А ещё это место, где северофранцузская возвышенная готика удачно воссоединилась с мавританским архитектурным кружевом.
Гауди приехал в Барселону в 1868 году, в шестнадцатилетнем возрасте, где в течение пяти лет обучался в Высшей технической школе (университете) архитектуры. Попутно он ещё работал чертёжником и изучал различные ремёсла (ковку металлов, столярное дело и пр.) в мастерской Э.Пунти.
В эти годы он полностью окунулся в атмосферу зарождающегося каталонского самосознания (а практически, национализма).
Именно из каталонского религиозного самосознания и сформировалась жизненная философия великого архитектора.
В конечном счёте, сложилось так, что лишь Бог заменил ему личную жизнь.
Он так и не нашёл себе супруги (кстати, как и другой знаменитый человек - сказочник Г.Х.Андерсен).
На всю жизнь он не только остался холостяком, но и стал ярым женоненавистником.
Бытует мнение, что он умышленно подавлял в себе сексуальность - ради любви к Высшему, к Богу. Эротические эмоции находили у него выход именно в его прекрасном творчестве.
Впрочем, не всё в его жизни было так просто.
В студенчестве он очень откровенно и раскованно радовался жизни. Он наслаждался вкусной едой, любил красиво и модно одеваться. В известных модных магазинах покупал себе шёлковые цилиндры и красивые костюмы, в которых в те годы очень любил щеголять.
Это была эпоха раннего либерального самосознания.
Но с течением времени он потерял интерес и к вкусной еде и к красивой одежде.
А в старости, в потрёпанном отрешённом старике вообще ничего не осталось от франтовства времёни его молодости.
Именно поэтому, когда он попал под трамвай, сбивший и протащивший его ещё несколько метров, проезжавший мимо водитель такси, брезгливо поморщился и отказался несчастного, очень плохо одетого старика, отвезти в больницу.
Но уже через пять дней, 12 июля 1926 года, многокилометровая процессия шла за гробом того самого старика, чьи творения навсегда определили облик Барселоны.
Его в день похорон везли от госпиталя святого Креста к храму им же созданному - знаменитому храму Саграда Фамилиа (Святого Семейства), в часовне которого он и был похоронен.
Ему, архитектору Гауди, было чуть больше тридцати, когда Общество почитателей Святого Иосифа предложило именно ему возвести этот собор, работы по строительству которого продолжаются и в наши дни, завершение как бы намечено на конец восьмидесятых этого столетия.
Из намеченных 12 башен при жизни архитектора были возведены всего лишь три.
При своей жизни Гауди практически не выезжал никуда из Барселоны, и поэтому не видел того, что строили другие зодчие, архитекторы модерна, в других странах.
Огромную роль в реализации нестандартных идей Гауди сыграла счастливая встреча с богатейшим человеком Каталонии, текстильным магнатом ( и промышленником и эстетом) Эусебио Гуэлем, который на очень долгие годы стал покровителем архитектора.
Гауди стал семейным архитектором этого магната на 35 лет, вплоть до самой смерти богатейшего покровителя.
Для него архитектор построил совершенно необычный дворец, в котором соорудил 127 колонн, ни одна из которых не была похожа на другую. Но модерн и должен был быть необычным, нестандартным.
В этой постройке были применены и необычные параболические бетонные арки.
Для него же Гауди в 1903-1910 г.г. осуществил разбивку и архитектурно-декоративное оснащение парка Гуэль, по сути лишь фрагмента, задуманного им большого садово-паркового комплекса на окраине Барселоны.
В студенчестве Гауди не терпел аналитическую геометрию, но обожал изучать искривление поверхностей. Он очень любил наблюдать за природой, в которой нет однородных по цвету объектов ни во флоре, ни в фауне, ни в мёртвой материи. Вот из этого разнообразия он и черпал свой насыщенный изгибами и красками архитектурный стиль.
Он часто фантазировал по ходу строительства, и мог начинать работу, не имея готовых чертежей.
Он мог заставлять рабочих выкладывать кусочки мозаики к стенам, чтобы на практике определить подходящее сочетание цветов, и в случае неодобрения, целые помещения отправить на снос так просто, будто речь шла всего лишь о простых макетах, а не о построенных зданиях.
В возрасте 42 лет он пережил жестокую духовную ломку. В это время он погрузился в жестокий пост, долго не вставал с постели, переживая почти летаргический сон.
В этот период соблюдение католических обрядов приняло у него такие экстремальные формы, что даже епископ считал это очень неудобным для жизни.
После этого поста он начинает придерживаться жесткого вегетарианства - ест очень мало, держа желудок наполовину пустым, дабы "оставить место для Бога". Еда не должна отвлекать от творчества и от работы.
Лишь в простой воде этот добровольный мученик себе не отказывал.
Нетерпимость ко всему, что становится препятствием, по его мнению, к его творчеству, любые попытки в материализации духа, воспринимаемые как данное сверху наказание, всё больше захватывает его.
Он презирал многих своих современников и классиков, пренебрежительно отзывался о Ван Эйке и Рембрандте, Сикстинской Капелле Микеланджело и многих других.
С годами он становился всё более фанатичным в каталонском национализме и в своём католицизме. Ежедневно он исповедуется в грехах и стремится всю жизнь посвятить церкви.
Последней его почти завершённой постройкой оказалась Каса Мила, известная под названием "Ла Педрера" - Каменная громада..
Касса Мила - это одновременно и каменная гора и море, покрытое волнами, будто кусок живой природы, вырванный из скал Каталонии, по сути, удобное городское жильё, одновременно и прагматичное, и экспрессивное сооружение.
И лишь на крыше, где столпились безглазые каменные монстры, мастер вновь напомнил всем о постоянно преследовавших его самого ужасах смерти - Memento Mori (помни о смерти).
Смерть-злодейка настигла его тогда, когда он строил собор Саграда Фамилиа.
.
Это был огромный и безумно дорогой проект. Работы то начинались, то прекращались из-за постоянной нехватки средств на это строительство.
Гауди уже перевалило за 60 лет, когда он полностью сосредоточился только на этом храме, фактически отрешившись от всего мирского, почти войдя в анемическое состояние, хотя он был одним из ранних заказов архитектора, сделанного ему в возрасте всего лишь 30 лет.
Этому сооружению архитектор придавал особое значение как монументальному символу возрождающегося национального и социального возрождения Каталонии.
Здесь он разместил и свою мастерскую.
Порталы и башни храма изобилуют скульптурой, воспроизводящей как бы весь живой мир. Сложность профилей и деталировки превосходит всё, что до сих пор было известно готике.
Этот храм является готическим модерном, хотя в его основу положен план обычного средневекового храма.
Когда летом 1926 года убогий неопрятный старик, шедший по улице Барселоны после работы, весь забрызганный краской и застывшим цементом, не обратил внимания на быстро приближавшийся трамвай, сбивший его, никто не смог своевременно опознать в нём великого архитектора. Он был без документов и гроша в кармане и был похож на бездомного бродягу, отношение к которым во все времена было одинаково безразличным.
И лишь в больнице для бедных выяснилось, что умирает Антонио Гауди. Врачи оказались бессильны спасти его.
Говорят, что он не любил фотографироваться, ещё и по этой причине его мало знали в лицо.
В последующие годы появилось много работ, родственных его творениям, если уж не по форме, то по содержанию. Они мирно сосуществуют, не претендуя на то, чтобы быть единственно правильным отражением духа эпохи.