"Нижеприведённые заметки НЕ являются официальным стенографическим отчётом IV-го и последовавших за ним Пленумов и публикуются исключительно по многочисленным просьбам начинающих Учёных, не являющихся Членами Общества или постоянными подписчиками Ежемесячника ОПУП и, как следствие этого, лишённых возможности адекватно стимулировать свой научный и духовный рост.
Автору заметок - Безответственному Секретарю ОПУП - не удалось скрыть свою глупость и халатность.
Опять получилась развесистая клюква, а не сугубый научный труд!
Я всегда утверждал, что его надо гнать к чортовой матери из Общества...
Но, к сожалению, некем заменить."
Проф. Горыллер (из телефонного разговора).
***
Настоящий учёный никогда не пройдёт мимо того, что находится у него прямо под ногами, как сказала голова, высовываясь из канавы.
Тем более, после симпозиума.
Особенно, если симпозиум был международный, пленарный, с подачей горячего...
Давно замечено, любят учёные собраться вместе и дружно раздвинуть горизонты науки, исходя из насущных интересов человечества.
Вот и мы тут в пятницу устроили небольшой коллоквиум и так далее.
Недалеко тут, в Ховике.
Собрались недюженные умы, несомненно! Как всегда.
Очень душевно обсудили проблемы мироздания, отточили приоритеты, реально двинули вперёд новозеландскую науку.
А как же!
Свидетели рассказывают, возвращаясь домой с этого Пленума, один маститый учёный громко пел в вагоне метрополитена, будучи, несомненно, во власти высоких дум.
Вот такие семинары, а вы говорите. По пятницам.
А теперь - работать, работать, и работать! Посмотрите на муравьёв!
В этой связи мне выпала великая честь.
От имени и по поручению Председателя Общества Продвинутых Учёных Планеты (ОПУП) всемирноизвестного профессора Орангутангера, я уполномочен предать гласности основные тезисы эпохальных докладов, зачитанных на последнем расширенном Пленуме новозеландского отделения Общества в Ховике.
От такой чести я, надо сказать, долго отказывался. Слишком много чести. Но номер не прошёл, и мне было велено без разговоров исполнить свой долг перед мировой и кивийской наукой.
Берись за ум, - как сказал начальник Первого Отдела нашего Общества, отбирая у меня штопор.
Так что, делать нечего, пишу вот.
Поскольку доклады, прозвучавшие на Пленуме, являются совершенно конфиденциальными и предназначены сугубо для умов узкого круга лиц, не рекомендуется показывать эти мои заметки детям, старикам, и прочим склонным к скоропостижности домашним животным, из соображений человеколюбия исходя. Не стоит забывать также о бдительности.
Читайте Тезисы в темноте, подготовив должным образом своё воображение возвышенными размышлениями о величии Науки.
***
Пленум открылся с небольшого вступительного шведского стола, который, ввиду отсутствия собственно стола, проводился на полу.
Поднялся на ноги наш уважаемый бессменный Председатель, профессор Орангутангер, и сказал традиционную штрафную речь. О том, что все мы тут собрались, мол, сами знаете для чего. А, посему, нечего тут откладывать в долгий ящик, наука не ждёт, и немедленно выпил. В смысле - предоставил слово первому докладчику.
Место на кафедре занял всемирно известный Доктор Наук, маститый естествовед, действительный член-корреспондент нашего Общества, аккредитованный при ЮНЕСКО, господин Павиани.
Накатили ещё по одной.
Доктор, вглядываясь в аудиторию, повёл речь о пчёлах, предварительно заострив внимание присутствующих на необходимости постоянно учиться у Природы, неутомимо наблюдая её в саморазных проявлениях.
Последнее время, - сказал учёный, - в поле моего зрения попали новозеладские пчёлы и вот какой обнаружился поразительный факт.
Только в Новой Зеландии наблюдается уникальная аберрация в поведении упомянутых насекомых. Я говорю о пчёлах, - подчеркнул естествовед.
Сначала они ведут себя как все. Нормально себя ведут, живут поживают. Наживают, между прочим, добра.
Потом, как водится, наступает момент, когда к ним приходят без аппойтмента и забирают это добро.
В силу диалектики.
И вот тут они начинают себя вести!
Речь идёт о пчёлах, - напомнил учёный.
Что они делают? Посидев, погрустив о прошлом, они вылетают все вместе из гнезда, на научном языке оно называется улей, и со всех сторон крепко цепляются за него лапками. Потом они машут крыльями изо всех сил, поднимаются в небо вместе с вышеупомянутым ульем, и улетают с ним на другое место. В рассуждении того, что на новом месте к ним уже не придут.
Оставим в стороне аргументированную критику этих рассуждений, - сказал г-н Павиани, - но вдумаемся в сам факт. Попробуем понять почему и именно только в среде новозеландских пчёл имеет место такая уникальная тяга к перемене мест и твёрдая вера в светлое будущее.
Ведь если взять пчёл, например, канадских (а я говорю о пчёлах), то жизнь у них тоже не мёд. То у них там восемь месяцев зима, то медведь придёт с миротворческим визитом, то ещё что, но они ж не улетают! Сидят себе в хатке и на что-то там надеются...
Прошу широкую научную общественность, - сказал Доктор Павиани, - вдумчиво прокомментировать это моё нетривиальное открытие. И сел.
Тут все дружно перешли к прениям. Тем более, что откуда-то появился грамотно сервированный стол. Но это никого не удивило, ибо, когда наука выходит из берегов, чудеса случаются...
Попросил слова Начальник Первого Отдела и, вытирая усы, сказал в рамках регламента:
- Я, уважаемые коллеги, сам не учёный. Но долгое общение с учёными раскрепощает ум и заставляет по-новому взглянуть вокруг, благодаря неустанной заботе нашей славной Либеральной Партии и лично госпожи Премьер-министра. Возьму на себя труд обьяснить фундаментальное открытие доктора Павиани исходя из базовых реалий новозеландской демократии и прошу прощения у высокого собрания за то, что осмеливаюсь высказать своё мнение в присутствии столь крупных научных авторитетов, коими так богата наша островная наука.
Обьяснение феноменального свободолюбия новозеландских пчёл существует обьективно и может быть только одно. А именно, наши кивийские пчёлы, произрастая плоть от плоти своей родной земли, с молоком матери всосали в себя Дух и Букву "Трити оф Вайтанги". Они не могут вести себя иначе, ибо стремление к Свободе и твёрдое знание своих прав на лучшее будущее заложено у них внутри, начиная со стадии личинки. Поэтому, они улетают, прилетают, садятся, и требуют своё, включая в эту категорию всё окружающее, по мере роста материальных потребностей, проявляющихся, в строгом соответствии с теорией, на базе роста потребностей духовных.
И я горжусь, - сказал Начальник Первого Отдела, утирая непрошенную слезу, - нашими свершениями и нашими пчёлами, лучшими пчёлами из всех пчёл!
Надо ли говорить, что при этих словах все присутствующие, кто мог, встают и наградой блестящему оратору служит неутихающая овация!
Находясь под глубоким впечатлением прозвучавшей речи, проф. Орангутангер, позвонив в стаканчик, обьявляет небольшой перерыв, чтобы позволить собравшимся совладать с охватившими их эмоциями, в соответствии с индивидуальными особенностями вкусовых предпочтений.
После перерыва работа Пленума возобновилась.
Для зачтения специального информационного сообщения слово предоставляется почётному гостю Пленума, господину профессору Исааку Шимпанзону.
Встаёт убелённый сединами уважаемый профессор Шимпанзон и, придерживаясь за кафедру, зачитывает сообщение "О ходе строительства израильских поселений на Западном берегу Полинезии".
Сообщение открывается блестящим тезисом, гласящим, что Новая Зеландия является древней исконной землёй Иудеи и упоминается в Торе под названием Изралэнд.
Для доказательства этого очевидного факта не требуется никаких доказательств, - восклицает профессор, - но взгляните только на имя официального первооткрывателя этих земель!
Задумайтесь над тем, что базовой основой экономики Изралэнда спокон веков является скотоводство - а именно оно было всегда главным занятием наших почтенных предков! Это в дыму их душистых костров родились все те моральные ценности, которыми так гордится наша цивилизация! Все ваши Библии и Заветы органически произрастают из нашей богоизбранной мудрости, сформировавшейся за долгие века вдумчивых наблюдений пасущихся на воле животных, - утверждает профессор. А посему, возвращение иудеев на их исконные земли Изралэнда должно стать первоочередной задачей всего Человечества, ибо только там, на девственных пастбищах вновь обретённой Исторической Родины, родятся семена новых грандиозных свершений, которыми скоро порадует весь мир наш великий иудейский народ!
Доклад профессора вызывает гамму смешанных чувств в среде присутствующих маститых учёных. Основная масса жрецов науки сочувственно внимает и сдержанно выражает свою решительную поддержку зачитываемым основным тезисам Сообщения профессора Шимпанзона.
Но, как добросовестный учёный и историк, отмечу, что находятся и те, кто высказывает своё возмутительное несогласие с очевидным.
Чтение доклада неоднократно прерывается выкриками с места:
- Долой!
- Изя, кончай свои гешефты!
- Знает ли об этом правительство?...
На последнюю реплику уважаемый профессор Шимпанзон отвечает, что правительство, по его данным, целиком состоит из лиц, чьи бабушки регулярно посещали синагогу. Поэтому проблем с правительством нет.
И продолжает чтение доклада.
Переселение новых репатриантов на землю Изралэнда развивается опережающими темпами. Заметны свершения, но есть и над чем поработать...
В это время становится плохо одному уважаемому профессору с Огненной Земли. В продолжении семинара почтенный профессор тихо дремал в уголку у камина, подложив под голову деревянную чурочку, но вдруг ему становится плохо.
Может быть, он съел что-то вредное за шведским столом, может быть что-то бросилось ему не в то горло, но профессору становится не по себе и, восклицая:
- Я не позволю топтать моё мировоззрение! - он требует себе свежего воздуха и просится наружу.
Тогда близлежащие учёные берут уважаемого профессора на руки и несут его, как водится, во двор.
Они берут его и несут в двери.
Но пройти в двери они не могут.
Их не пускают пройти в двери, потому что двери и окна уже охраняются израильскими автоматчиками, переодетыми маорийцами, которые пускают наружу и внутрь только по предъявлению первичного полового ID, а оно у профессора с Огненной Земли оказывается не в порядке.
Профессор Шимпанзон продолжает чтение своего доклада.
Мы узнаём о неоспоримых свидетельствах коренного родства между языком маорийским и языком арамейским. Оказывается, имеет место быть близкая общность исторических корней их происхождения. На основании чего профессор делает блестящий вывод - мол, народ маори несомненно является седьмым-с-половиной коленом иудейским...
Возьмём, для примера, - продолжает профессор Шимпанзон, - самое широко распространённое слово маорийского языка - hui ...
Но тут его плавную речь перебивает в порядке ведения уважаемый профессор Горыллер из University of Svarnetics и убеждённо опровергает приведённый пример.
Слово hui, - кричит профессор, - не имеет никакого отношения к арамейскому! Как давно и убедительно доказано в моей монографии, это слово является редко встречающейся повелительной формой древнеславянского глагола "ховать"...
Разгорается лингвистический спор, переходящий во взаимные оскорбления и намёки на трудное детство...
Спор прекращается личным вмешательством Председателя, его решительным заявлением, что это всё не имеет никакого отношения к делу.
Профессор Шимпанзон открывает рот, чтобы продолжить чтение своего доклада, но в это время снаружи раздаётся какой-то ритмичный шум, который быстро усиливается и привлекает к себе внимание собравшихся.
Учёные подходят к окнам, насколько позволяет им охрана, и видят, что здание, где проходит Пленум, уже окружено огромной толпой манифестантов, которые скандируют "Свободу Палестине" и размахивают плакатами "Амнисти Интернэйшенал обвиняет....". Отчётливо видна вторая цепь одетых в чёрные маски автоматчиков, охватывающая здание снаружи.
В зале незаметно появляются представители специальных служб и какие-то подозрительные корреспонденты, которые непрерывно щёлкают затворами фотоаппаратов. Как-то вдруг спонтанно возрастает количество имеющихся в наличии накрытых столов.
Профессор Шимпанзон продолжает чтение своего доклада.
Оказывается, на основе неоспоримых научных данных, в Кнессет уже внесён законопроект о присоединении Полинезии к исторической родине...
Разбив стекло, в окно влетает большой камень, к которому привязан яркий пакет с надписью FedEx.
С разрешения собравшихся, председательствующий профессор Орангутангер открывает пакет и вслух оглашает его содержимое.
А письмо-то из Аддис-Абебы...
Ага, и что там пишут?
Оказывается, здание, где проходит Семинар, уже заминировано двумя тоннами взрывчатки и через пятнадцать минут взлетит на воздух. Ответственность за этот террористический акт, от имени организации Исламский Джихад, берёт на себя некий Хамас. Всем лицам мусульманского вероисповедания предлагается срочно покинуть помещение, во имя Аллаха, Великого, Высокого...
Из зала выпускают только по предъявлению первичного полового ID, которое проверяется потом также на пропускном пункте второго оцепления.
Раздаётся несколько негромких очередей, видимо кое у кого из покинувших зал ID оказались недействительными.
Профессор Шимпанзон продолжает чтение своего доклада.
Оставшиеся в помещении непроизвольно поглядывают на часы.
Не мир, - говорит профессор Шимпанзон, - принёс я вам, но меч...
Раздаётся мощный гул авиационных моторов и в потолке открывается люк.
Сверху спускаются бронированные металлические существа и мощный голос из матюгальника предлагает всем имеющимся в наличии лицам иудейского вероисповедания срочно подняться в вертолёт.
Надо ли говорить, на входе в этот вертолёт строго проверяют наличие традиционного первичного ID.
Торопящиеся охранники быстро под руки уносят профессора Шимпанзона, который на бегу продолжает свой доклад.
Все подробности вы всегда найдёте на сайте http://www.israland.boom.ru , - кричит напоследок из люка профессор.
Раздаётся мощный гул вертолётных лопастей, дрожат стёкла, со столов падает посуда и винтокрылое чудовище, уносящее представителей избранного народа, исчезает в закатном изралэндском небе. Быстро затихает звук его двигателей и, одновременно с ним, быстро затихает шум манифестантов за окном. Толпа расходится и вскоре наступает полная тишина. Слышно пение птиц.
Потрясённые до глубины души оставшиеся в наличии учёные как-то по-новому вглядываются друг в друга.
Профессор Орангутангер мелодично звонит в стакан.
В заседании обьявляется пятнадцатиминутный перерыв.
После перерыва работа Пленума входит в своё русло.
Слово предоставляется заслуженному академику, полному члену Государственного Академического Всероссийского Научного Общества, профессору Гиббону.
Академик просит разрешения выступать лёжа, мотивируя свою просьбу тем, что у него слегка кружится от этих дел голова.
На рассмотрение собравшихся выносятся результаты уникальных исследований, проведённых нашими российскими коллегами из России.
Предметом исследований является состояние подземных недр Северного Острова Новой Зеландии и неизбежность своевременного извержения наружу этих недр посредством имеющихся в надлежащих местах вулканов.
Тема настолько захватывающая, что большинство собравшихся учёных перестают дремать и начинают записывать посредством своих референток.
Выясняется, что на Северном Острове имеются семь активных вулканических центров. То есть, не шесть и не восемь, а именно семь.
Причём, - подчёркивает академик, - активных. А то, знаете ли, бывают и пассивные... Речь идёт о вулканических центрах, напомню, господа.
А знаете ли вы, что такое вулканический центр? - слегка забывая об интеллектуальном уровне своих слушателей риторически воскликнул докладчик, - знаете ли вы вообще, что такое извержение?
В темноте зала зашевелились и оттуда послышались возгласы: знаем, мол, знаем, чего там...
Так вот, - продолжает свою кипучую мысль академик,- рассмотрим строение слова "извержение", разобьём его на составные части, и что мы получим?
В глаза нам сразу бросится корень этого слова - верж- (-верз-).
Приведём другие слова с этим корнем:
Верзать, верзуха, отверженный, свержение, разверзнуться, и т.д.
Что мы видим?
А видим мы достойный наших недюженных умов факт - а понятия-то эти базовые... Пройдёмся по этим понятиям, господа.
Рассмотрим смысл слова "верзать" и перед нашим изумлённым взором предстанет нетривиальное открытие - а ведь слово-то это недвусмысленно обьединяет всё живое на нашей прекрасной планете. То есть буквально всё и всех - от президента самой могучей в мире страны - до последнего карася в цвилом пруду - и даже до пингвина в облаках. Каждый день с неумолимостью жизни все отдают должное базовому понятию "верзать"!
Вот вам основа для всеобщего обьединения и братства! - в ажиотаже возгласил академик, - не процветание и демократические идеалы, а именно это!
Даже сама планета наша делает тоже самое. Я говорю об извержениях. Но масштабы тут уже, как и следовало ожидать, другие.
Так вот, в этой неразрывной связи, возвращаясь взад, о вулканических центрах.
Это вам не какая-нибудь там безхозно торчащая из поверхности планеты огнедышащая гора, типа вулкан Верзувий, это целый, знаете ли, их сходняк. То есть, несколько десятков конкретных бугров, каждый из которых способен на многое.
Итак, - продолжил грузить собравшихся накопившейся внутри мудростью академик Гиббон, - имеется тут семь таких активных центров. Вот они по именам:
Auckland,
Taranaki (Egmont),
Kaikohe/Whangarei,
Whakaari (White Island),
Okataina,
Taupo,
Tongariro.
Слушайте меня сюда ушами, а вопросы будете задавать потом, - продолжил профессор, чутко уловив шевеление в аудитории, - тем более, что я ваши вопросы на неделю вперёд вижу. Вы хотели спросить, кто в этой компании самый крутой?
Вот с этим вопросом мы как раз разобрались.
Самый крутой в Новой Зеландии и вообще на всей планете - это вулкан Таупо. По малограмотности его называют озером, но чисто по жизни это не озеро, а кратер вулкана, такая вот ботва.
Мы послали туда экспедицию.
То есть, если по-порядку, всё началось с того, что к нам в Общество поступило письмо от одного начинающего кандидата наук, который хотел устроиться к нам на работу. Прилагалось подробное, на 30-ти страницах, Резюме, начинающееся словами "Несмотря на то, что некоторые люди считали меня в молодости дураком..." и оканчивающееся заверенными в посольстве Республики Кении анализами кала и мочи. Очень грамотно составленое Резюме, почитав которое, наши заслуженные кадровики решили, что пришла пора дать дорогу молодёжи.
Этот молодой, полный энергии человек и возглавил нашу экспедицию, куда, кроме него, вошли ещё два младших научных сотрудника.
Собравшись втроём, они быстро поняли, что могут вместе своротить горы и в таком настроении отбыли в район кратера Таупо, вооружившись инструментами для копания земли и небольшим бюджетом на научные расходы.
Прибыв на место, учёные осмотрелись и приступили к детальным исследованиям. Начали они с создания небольшого, но высокопроизводительного аппарата для спектрального анализа, который был сработан из скороварки, после чего было приступлено к выемке породы.
Начала обильно поступать сенсационная научная информация.
Выяснилось, вулкан Таупо извергался последний раз в 186-м году нашей эры. Извержение это было, сравнительно для его масштабов, небольшим, но, по многим свидетельствам, достаточным, чтобы уничтожить всё живое на Северном Острове. Для примера, все интеллигентные люди читали книжки с картинками и знают об ужасах извержения Верзувия в 0079-м году, ну там, Помпея и все дела. Предания об этом событии продолжают передаваться из поколения в поколение... Но мало кто знает, что скромно находящийся неподалёку от Окланда и Веллингтона вулкан Таупо извергался в 186-м году мощнее, чем упомянутый Верзувий, в ~300 раз (!!!).
Но это ещё что!
28 тысяч лет назад он отколол такую штуку, что её вообще просто не с чем сравнить. Он так шарахнул, милые, что поменялся, знаете ли, климат на всей планете, претерпел значительные перемены животный и растительный мир. Есть даже такая сумасшедшая гипотеза, именно тогда началась ускоренная эволюция двуногих, ударными темпами приведшая к полётам на Луну.
Вот такие у нас соседи. Одно утешает, взрывается этот Таупо не часто. Зато сразу.
Вулканологическая экспедиция продолжает свою работу. Учёные уже прокопали весь свой бюджет, но уходить с места исследований не желают, продолжая работать на чистом энтузиазме.
Предлагаю выпить за Науку, - предложил академик и это предложение нашло живой отклик в среде собравшихся.
А теперь поговорим про Окланд.
Тут у нас тоже очень интересно получается.
Для пытливых умов не является секретом, что только в центральных районах города находятся более 50-ти вулканов. При этом любой встречный риэл-эстейт агент расскажет вам, что все они навеки потухшие и так далее.
А что говорит наука?
А наука тихо говорит, что ни фига, все эти горки живут своей жизнью и в настоящий момент просто дремлют в ожидании, когда придёт их срок.
Самая мощная горка в районе Окланда - это всем известный вулкан Рангитото. Каждый может выглянуть в окно и посмотреть на него, - добавил академик.
Последний раз он извергался в 1250-м году примерно, свидетелями чему были маори и если бы у них была письменность, то у нас были бы красочные описания этого события.
Существует сугубо научный спор, сколько островов Рангитото имеется на горизонте? Некоторые профессора утверждают, что их два, а некоторые идут ещё дальше и видят три.
Чтобы внести окончательную ясность в эту дискуссию, специальная комиссия нашего Общества осуществила, в присутствии члена Правительства, восхождение на пик North Head в Девенпорте, и, с помощью незыблемых законов тригонометрии, было неопроверзимо доказано, что остров Рангитото существует только один. Видения двух и более вулканов Рангитото на этом месте следует отнести к издержкам того усердия, с которым почтенные профессора предаются своим научным занятиям.
Во время восхождения был обнаружен также ещё один поразительный факт. На самой вершине горы, на каменной стене, отмечена монументальная надпись на русском языке "ЗЕНИТ". Каждый желающий может полюбоваться этой незаурядной находкой самостоятельно, поднявшись на упомянутый North Head.
Несмотря на самые тщательные поиски, надписи "СПАРТАК" обнаружено не было.
Всё это наводит на тягостные размышления, к которым примешивается острый стыд за Спартаковских болельщиков. Не здесь ли кроются глубинные причины сокрушительных неудач любимой команды в играх европейских кубков?
Вернёмся, однако, к вулканам.
Обращает на себя внимание Lake Pupuke. Очень символичное название. Это тоже не озеро, а кратер - младший брат Lake Taupo. Кратер этот имеет в глубину 100 метров и в нём водятся форель, окунь и лещ. Последнее хорошо обьясняет, почему Окландские учёные так любят проводить время на берегу этого кратера с удочкой в руках. Тут можно встретить самый цвет новозеландской науки, ибо давно и обьективно установлено - нет ничего лучше пивка с лещём!
Широко известно, в настоящее время в Окланде имеет место жилищный бум. Дома строятся и продаются, и цены на них растут, как бамбук. Какую-то более менее приличную хибарку дачного типа можно приобрести за миллион и покупать надо сегодня, а то завтра она уже уйдёт...
Забавно думать, что всё это располагается не КАК, а ИМЕННО на вулкане...
Любой страховой агент с улыбкой обьяснит вам, что как раз на этот случай и существует страховка. И если Lake Pupuke надумает вдруг пупукнуть опять - "вы в надёжных руках"...
Тут один наш стажер написал небольшую работу, в которой примерно подсчитал стоимость застрахованного барахла в Окланде и получил сумму, примерно соответствующую в долларах расстоянию от Земли до Большой Медведицы. Рассчёты показывают, что реально получить страховую сумму за свою недвижимость можно будет где-то через 10000 лет, - продолжил свой доклад профессор Гиббон...
Но в это самое время разыгравшееся воображение перенесло меня в мир грёз и дальнейшие подробности этого доклада полностью ускользнули от моего внимания.
Чудовищно жаль!
Но, вместе с тем, это глубоко символично.
Меньше знаешь - лучше спишь! А настоящие учёные, как я или профессор Орангутангер, должены бережно относиться к своему здоровью, ибо оно принадлежит Истории и всему благодарному Человечеству.
Просмотрено и Разрешено к выборочной публикации -
Президент НЗ Отделения ОПУП проф. Христофор Горыллер,
Безответственный Секретарь, лауреат премии Хайнекена Sergey, W