Аннотация: Человека можно познать, проникнувшись к нему любовью.
Последний герой
Вот и встретились вновь и что же? Оглянувшись вокруг, вдруг замечаю: как мало читателей, и те уже поэты. Вот и мы, как литературные амазонки, подрядились печь не пирожки, а маленькие зарисовки.
Говорят, ничего не бывает просто так, Все наши желания приходят к нам откуда-то из космоса. Наверное, Вселенная - женщина. И у неё, как у всякой женщины, есть своя маленькая слабость - страсть к украшательству, что передалось и человеку. Мы хотим казаться лучше, чем есть. Но в жёстких условиях выживания поневоле сбрасываем свой наряд и остаёмся в одной "кочерыжке", подобно кочану капусты перед употреблением. Чтобы получше добраться до той самой "кочерыжки", запустим международный проект "Последний герой". Пошлём наш десант, скажем, в Африку на необжитый берег какой-нибудь реки. Кажется, чего-то явно не хватает. Ах, да! Герои не должны беспощадно лезть по головам, высаживая друг друга с откровенной демонстрацией всех низменных инстинктов, как это было принято до сих пор. Поставим несколько иные задачи: участники проекта должны проникнуться любовью друг к другу уже с первых дней пребывания. Кто сможет это сделать лучше других, тот и последний герой. Резонно задать вопрос: почему такое условие?
Человек - это огромная и чертовски интересная книга. Чтобы понять её лучше, уже с первых страниц нужно проникнуться любовью к автору, пройдя за ним весь путь на одном дыхании. И лишь в конце включить критический маятник осуждения и неприязни. Глядишь, а раскачивать уже и не придётся так сильно, разве что самую малость. Если же с первых страниц этой увлекательной книги стать в пику к автору, то едва ли осилишь и половину. Словом, от наших героев потребуется не агрессия, а терпеливое прочтение.
Однако ж пора познакомиться поближе и нам с членами экспедиции. На передний план выступает американец Билл. Он одет в жилет цветов американского флага, ковбойскую шляпу, а из кармана у него выглядывает любимая мышь. Американца выдавало не то, что он говорил, а как он это делал. О таких говорят: фу-ты ну-ты да и только! От него веяло самоуверенностью, хваткой и жизнерадостным показным весельем. Из горлышка Билл неторопливо потягивал крепкое тыквенное пиво, что с точки зрения немца, да и всех присутствующих, - полная несуразица.
Ганс одарил его снисходительной улыбкой. Во-первых, не имеет собаки. Значит, уже странный. Во-вторых, этот маскарадный нелепый наряд и жалкая мышь вдобавок. Всё это крайне несерьёзно. То ли дело он: одет по всем правилам землеройных и строительных работ. Его жилой бункер будет охранять обожаемая восточноевропейская овчарка. В минуту своих размышлений он даже позавидовал китайцам. Их Великая стена всегда стоит на своём месте и ни шагу назад. Дальше стены мысль не пошла. Тому виной был внешний вид итальянца Марио.
На его майке были нарисованы ремни безопасности. В руках он держал чудного ёжика. Одет был с шиком, словно на подиум. У немца отвисла челюсть. Как будто он переваривал что-то заморское. И, видимо, произошло несварение от всей этой несерьёзности членов племени. И подумалось Гансу: "Этому Марио только титькастую bella donny тискать и закрутить с ней amore да на пару жевать цуккини. Словом, итальянец не вызвал у немца доверия и за глаза был назван kleinkariert(мелкотравчатый).
Русский выглядел не столь экзотично. Если не брать в расчёт попугая по имени Кеша. Эта птица несколько сбивала немца с толку. И тут ещё нужно было основательно присмотреться, когда перейти от "герр Иванофф" просто на фамилию, если Дмитрий вообще удостоится подобной чести. Русскому ещё предстояло это заслужить на землеройных и строительных работах немецкого блиндажа.
Заняв береговой плацдарм, Ганс немедленно начал окапываться и воздвигать укрепления. Он метил свою территорию, как самец в дикой природе. Правда тот окропляет её своей мочой. Слабонервный Марио, наблюдая за немцем целый день, под конец так утомился, что весь следующий день приходил в себя.
Впечатлений добавило громогласное американское дружелюбие, которое разносилось повсюду, просачиваясь изо всех щелей. Главное, что оно ни к чему не обязывало Билла, тем более к землеройным работам. Боже вас сохрани сделать что-то своими руками в стране электрических зубочисток!
Русский, развлечения ради, решил подсобить Гансу на второй день. Рыли до заката солнца. Перед ужином немец стиснул Дмитрию руку до потери сознания, словно клещами. Это всего лишь означало, что русский ему понравился, и немец в дальнейшем собирается с ним сотрудничать и даже потихоньку дружить. Таким образом, во время окопных работ с Гансом Дмитрию удалось перейти Рубикон. И в дальнейшем он даже мог претендовать на сближение с немцем.
Наступил вечер. Все соплеменники достали из котомок остатки запасов цивилизации и сели ужинать за общим костром. Билл смачно чавкал беконом из сои. В другой руке он зажал хлеб с добавлением целлюлозы. Показалось мало. И он подобрал остатки биг-мака, политого жирным майонезом. И, наконец, угомонился.
Великий кулинар Марио на дух не переносил подобной еды. Всякий итальянец может приготовить всё, что движется, вплоть до ёжиков и стрижей. И это будет не какой-нибудь фаст-фуд, а целый люля кебаб, чёрт возьми! Такая вот смакотища. А тут наступали голодные дни по добыванию собственного прокорма из улиток, лягушек и ещё бог знает какой мерзости.
В сложившихся обстоятельствах великий кулинар выступал на передний план. Все вдруг благоговейно и с надеждой посмотрели на него. А вдруг придётся голодать? Тогда их голые упитанные тела уже не будут напоминать витрину мясных полуфабрикатов, позволяющую выбрать нужный кусок вырезки, прежде чем заплатить за неё. Короче говоря, соплеменников испугала перспектива выглядеть засушенными стручками. И рейтинг Марио подскочил до максимальной отметки. Даже Гансу итальянец уже не казался таким легкомысленным. Место под солнцем можно отвоевать и на ниве кулинарного искусства.
Наступил тяжёлый понедельник. Русский вежливо выслушал подробный отчёт немца с набросками чертежей для постройки общей "хижины". Размах поражал воображение. Дмитрий предложил, не спеша, начать с завтрашнего дня. Трогательная вера русского, что "утро вечера мудренее" не нашла отклик в душе потомка тевтонских рыцарей.
--Ordnung muss sein(порядок превыше всего), - отрезал Ганс и приступил к закладке стен. Почесав в затылке, потомок древних славян и викингов нехотя присоединился, хотя всё его нутро противилось. Неудержимая подверженность правилам и немецкий распорядок раздражали русского. Ну, это как на стерильной кухне, от которой веет аптекой, а не уютом. В работе Дмитрий предпочитал вдохновение. Всегда жил по своим правилам и желаниям.
"Иванофф" пытался донести до Ганса смысл русской поговорки "не хлебом единым жив человек". Выслушав, немец радостно добавил: "Ещё и пивом с сосисками!". Поразмыслив ещё чуток, уточнил: "Белым пивом Pils и ветчиной". Словом, в этих двух вопросах пересечься им никак не удавалось, хоть тресни!
Зато через неделю итальянец и русский вовсю вели задушевные разговоры. Дмитрий узнал подробности семейной жизни Марио. Будучи женатым, потомок древних римлян раз в неделю возил своей маме бельё постирать. Ведь для неё он всегда божество. И она почти ничего не потребует взамен. Его жена всегда поступала, как хотела, хотя и прикидывалась покорной овечкой. И он признавал её главенство.
Дальнейшее общение русского и итальянца неожиданно выявило ещё много точек пересечения.
---Вместо цветов обилие продуктов питания на грядках.
---Уклонение от налогов - дело чести.
---Любовь к фирменным магазинам Гуччи, Армани и Валентино.
---Ремни безопасности только для декора, как на майке Марио.
Словом, жизнь, слегка отдающая мелодрамой. Правда, русские не едят всё, что движется. Но это обстоятельство не слишком огорчало итальянца.
За разговорами незаметно подкрался вечер. Близился ужин, Марио спешно колдовал у костра. Конечно, это не любимые antipasti, но аромат от котелка исходил очень аппетитный. Стало быть, жабки (или что-то в этом роде) были вполне съедобны. Как истинный гурман итальянец в еде ценил качество, а не количество.
Соплеменники начали подтягиваться к костру. За деревьями отчётливо слышалось беспредельное жизнерадостное рокотанье американца, от которого у немца на второй неделе пребывания начало сводить скулы, а русский вообще дошёл до точки кипения от всех этих задвижек...
---Buonasera, - поприветствовали они хором итальянца на его родном языке. Ведь от него зависела упитанность их тел. Марио старательно разделил мясо на четверых и разложил на древесную кору. Вилок у них не было. И в этом смысле хуже всего приходилось манерному итальянцу. Проще всего было американцу. Обеды в фаст-фудах приучили Билла вообще обходиться без подобных излишеств. Наспех поев, он засуетился у костра. Вся эта суета чем-то напоминала бурю в стакане воды. Требовался срочно выход энергии, которая бурлила изо всех щелей подобно гейзеру. И Билл решил развлечься. Поигрывая мускулами, он решил вызвать на поединок кого-нибудь из присутствующих. Жребий пал на русского. Сначала они просто боролись. Драка после получилась. Ну, типа флюиды вошли в резонанс. Вражда окончилась к утру, и всё же наступило примиренье. С тех пор Билл чувствовал себя с русским как с наэлектризованной эбонитовой палочкой, которая при опасном сближении может и притянуть. А посему важно соблюдать некоторую дистанцию.
А как складывались отношения с другими участниками проекта. Немец вызывал подозрение у Билла. Знай в чём-то одном, а всё сразу - это, знаете ли... С итальянцем американец чувствовал себя совершенно свободно. Здесь не страдало его извечное чувство собственного достоинства. Билл смачно отпускал забористые шутки и анекдоты, преследуя ими Марио повсюду. В конце концов, даже Ганс не выдержал и послал Билла.
---Scheibe! , - вскипел немец и отправился в свой бункер укладываться на ночлег, прихватив с собой лепёшку. Отходя ко сну, он имел обыкновение пожевать чего-нибудь самую малость так, на всякий случай, чтобы ночью его не застигло чувство голода. Сон не шёл, и он занялся извечным самокопанием. Желание избежать конфликта не всегда продуктивно, - думал он. Конфликт необходим человеческому организму. Без борьбы, без стрессов человек разлагается. У него что-то начинает происходить с мозгами. Но с другой стороны очень важно, чтобы конфликт не перерастал в агрессивное противостояние. И люди могли вовремя отступить. Истина где-то посередине, - думал он. Мысль пыталась вычленить что-то очень важное. И, наконец, Ганс поймал это главное за "хвост".
Отсутствие конфликта внешнего рождает внутренний конфликт. Внутри чёрт-те что творится. Идёт бесконечное самокопание. Славянское самокопание не настолько болезненно. Скорее глубже. А потому более целебное. Ганс не любил, когда нарушалась дистанция. Он любил сидеть за китайской стеной. Но обособленность приводила к негативным последствиям. Покопавшись в себе ещё немного, немец к рассвету принял решение перебраться из бункера в общую хижину. А сюда приходить, если очень захочется побыть одному, ибо каждому человеку в идеале нужно такое переключение. Он издал вздох облегчения, собака на входе радостно взвизгнула, словно соглашаясь с ним.
Занималась утренняя заря двадцатого дня на африканской земле. Итальянец и русский вернулись с набегов на плантацию, где слегка подворовывали фрукты для Марио. Чужая собственность находилась на противоположном берегу реки в двух километрах от берега. Потомок древних римлян боялся ходить один, и русский шёл ему на выручку, прикрывая отход. И на сей раз всё обошлось без проблем. Американец пожурил их у костра, как шкодливых детей, но банан с удовольствием "заточил", смачно причмокивая губами. Немец же наотрез отказался от подобного угощения. Это был вопрос принципа: чужое есть чужое, красть нельзя, даже самую малость. Ганс налил себе травяного отвару и выпил вприкуску с лепёшкой.
Неожиданно, без всякого перехода заговорили о женщинах.
---Ведь что любят женщины? - включился в разговор русский. - Серебро в висках, золото в кармане и сталь в штанах.
---Мы тоже хороши: любим одних, женимся на других, а сексом, извините, занимаемся с третьими. Для нас, мужчин, главное, чтобы она была на нашей стороне. Если её там не окажется...свято место пусто не бывает, - продолжил разговор итальянец.
---В сущности, что ещё им, несчастным сёстрам Евы, надо от природы, как только не очаровать. И, как результат - приманить к себе какое-то время это тяжёлое, грубое и очень слабое существо - мужчину для того только, чтобы в подлунном мире появился новый человек, такой же одинокий, - то ли сочувствовал, то ли скорбел немец.
---Да...пить пиво - это более весело, чем разговаривать с женщиной после секса, - подвёл итог Билл.
Разговор ещё продолжался некоторое время, но ясно тут было одно: все четверо явно соскучились по слабому полу. Женщины манили их, как неуловимый аромат февральской фиалки. Но, увы! Придётся ждать ещё три недели. Время покажет, кто станет из них последним героем. Но уже сейчас понятно, что совместное проживание на этом диком клочке земли помогло им приблизиться к пониманию, что нет плохих и хороших наций. Есть просто люди с другой культурой, этносом и языком. И чтобы хорошо понять их, нужно сначала постараться полюбить. В каждом человеке наворочено чёрт знает чего, но взывать нужно к благородным, а не низменным инстинктам. Это обогатит взаимно.
Так у американца они научились чувству собственного достоинства. Немец привил им трудолюбие и порядок. Итальянец показал, что в еде нужно ценить качество и натуральный продукт, а также умение приготовить отменное блюдо. Что не всегда важно, чтобы изделие просто работало. Порой оно должно просто красиво и стильно выглядеть. А что же дал им русский? Он научил выживать соплеменников с находчивостью Маугли.
Думается, что вернутся они домой другими, опрокинув прошлые стереотипы. Важно, чтобы таких людей становилось всё больше, и они потихоньку вливались в ряды миссионеров Белого Братства. Назовите это как угодно. И тогда есть надежда, что наша хрупкая планета выстоит, и мир не полетит в тартарары.