Каждый из нас когда-то - очень, очень давно, начинал свою трудовую деятельность, но это самое начало мы помним всегда...
Вот и я свою трудовую деятельность - понятно, после службы в Армии, начал на Агрегатном заводе.
Вообще-то этот самый завод у народа имел (и до сих пор имеет), другое название - называли его, да и называют сейчас "Мудышкиной фабрикой" - согласитесь, название некультурное, но деваться некуда - народ у нас мудрый и спроста такое название давать не станет. Впрочем, подразделение завода, в котором я работал, тоже имело достаточно некультурное название - спросят у тебя: - ты, где работаешь?
А ты собеседнику отвечаешь: на "сисе". Согласитесь, звучит это довольно смешно и, что не говори, тоже достаточно нецензурно... А вот на самом деле аббревиатура "СИС" означает следующее: Серийно-Испытательная Станция, и занимались на ней испытаниями всевозможных изделий - от пылесосов до авиационных моторов и т.д. и т.п. Как и любое, достаточно важное заводское подразделение, "СИС" этот оброс всевозможными историями, многие из которых впоследствии перешли в разряд легенд.
Вот я и хочу рассказать некоторые из них...
1. Живой покойник.
В разгар упадка социализма, было традицией посылать молодое (и не только) поколение в деревню, так сказать, для оказания помощи сельскому хозяйству.
Обычно посылались эти "трудовые десанты" в самом начале осени - сбор урожая, как ни крути, дело нужное.
Все это было бы хорошо, если бы для этой самой помощи, контингент посылали не шибко производству нужный - либо недавно принятую на работу молодежь, либо ханыков-хроников, что называется, от греха подальше. Естественно, приезд засланным казачкам необходимо было, так сказать, обмыть, правда, такие обмывания иной раз растягивались на все время пребывания в подшефном колхозе, но это уже тема для другого повествования...
...Не знаю как сейчас, но в те приснопамятные времена старые люди, заранее готовясь к собственной смерти, хранили гробы, сделанные местными умельцами, на чердаках своих домов. До сих пор не могу понять, зачем они это делали, ведь храни свой гроб, не храни, придет время, призовет тебя на небеса господь - помрешь и не увидишь, как и в чем тебя похоронят...
Ну вот, кажется, я в очередной раз отвлекся...
Итак, продолжим...
"Десантура" наша, по приезду в подшефное хозяйство, первым делом определила (а, если быть точным, им его выделили) место собственного временного жительства. А вторым делом, нашедши универсальные, так сказать, лекарства, приступили к празднованию начала уборочных работ, хоть и не начинали работать вовсе - подозреваю, что и в дальнейшем усиленно работать они тоже не собирались.
Все было бы нормально, если бы в этой лихой компании борцов с алкоголем методом принятия его вовнутрь, не оказался неопытный и слабый физически, молодой человек с достаточной оригинальной внешностью и таким же оригинальным прозвищем - "Фантомас".
Итак, празднование начала сельскохозяйственных работ перевалило за середину и наиболее нестойкие кадры начали потихоньку отходить к святому сну...
Более крепкие, морально и физически, трудяги, требовали продолжения банкета.
В число этих профессионалов-истребителей алкогольных напитков, попал также и "Фантомас" - в дальнейшем так и будем его называть.
Итак, банкет по прежнему продолжался, и "Фантомас", как лицо некрепкое во всех отношениях, все-таки упал, сраженный "зеленым змием" наповал.
Товарищи его, допив все, что было, решили напоследок повеселиться - дело в том, что в соседней хате, на чердаке, они обнаружили гробик, который приготовила бабуля "божий одуванчик" на случай собственной смерти - черт, что-то я повторяюсь по поводу гробиков. Гробик этот они украли, положили в него мертвецки пьяного "Фантомаса", заколотили, и начали носить его по селу, распевая заупокойные песенки.
Все было бы хорошо, если бы им по дороге не встретился местный участковый.
Увидев, сей дивный беспорядок, мент свистнул во всю силу своих легких, и наши "алконавты" пустились наутек, оставив заколоченный гроб с "Фантомасом" внутри, прислоненным к ближайшему забору.
Милиционер, заинтересовавшись, что же это такое стоит, подошел к забору.
В это самое время, "Фантомас", разбуженный ментовским свистком, поднажал коленями и выбил крышку гроба, благо она была приколочена вживую, всего двумя гвоздями.
Зрелище личности, лежащей в гробу с закатившимися глазами, лицом в темноте, а дело было уже к ночи, цветом близким к синеве, с трясущимися руками и ногами, произвело на, казалось бы, стойкого хранителя правопорядка, такое неизгладимое впечатление, что бедный мент шлепнулся в обморок.
Последствия этого развлечения были достаточно печальные - у мента местное начальство сняло с его погон по одной звездочке, участникам похоронной команды, влепили каждому в их трудовые книжки по выговору, а главному герою этого дивного шоу - "Фантомасу", предложили написать заявление об уходе по собственному желанию.
Вывод из вышеописанного случая можно сделать только один - не умеешь пить, не берись, а, раз взялся, то знай свою норму...
2. Ревность, как движитель семейной жизни.
...Ох, уж эти стародавние Брежневские времена - были мы моложе, веселее, женщин любили, они любили нас, в общем, жизнь кипела, и никто не помышлял и не догадывался о будущих опасных встрясках, ждущих нас впереди.
Леонид Ильич был еще живой (пока), дело было шестого ноября тысяча девятьсот восемьдесят второго года, и наш коллектив готовился к празднованию ноябрьских праздников. На всех нас был выдан один литр чистого спирта, каждый предоставил все, что было принесено из дому (а, нужно признаться, в Брежневские времена со съестным в Днепре было куда лучше, чем в России - та тога жила практически полуголодной).
В общем, сели мы за стол, выпили, закусили, потом еще раз и еще раз отметили будущие праздники, а после забили пару раз козла и пошли в душевую мыться и собираться домой.
Это все только предыстория - самое интересное было после праздников...
Сходили мы на демонстрацию, отпраздновали праздники и вышли на работу десятого числа, и оказались свидетелями совершенно дивной семейной сцены.
Наш токарь, очень хороший, к слову сказать, специалист, Ваня Л-кин, привел к нам в раздевалку свою жену Людмилу (мадам с не шибко эффектной внешностью, эдакий колобок на тонких ножках, и потому, ревнивой до горя - так, во всяком случае, рассказывал нам Иван).
И, раскрывши свой одежный ящик, тыкал собственное нижнее белье, в виде трусов, прямо ей в лицо...
Вот они, вот, кричал Ваня, брызгая слюной во все стороны, нигде и ни у кого я их не оставлял...
Люда часто моргала глазами, потом, в конце концов, расплакалась - так подействовали на нее мужнины доказательства собственной семейной верности.
Семейная сцена, происшедшая на наших глазах, окончилась, к счастью, поцелуями, сопровождаемыми громкими и продолжительными аплодисментами (шучу, понятное дело).
А Ваня, впоследствии, рассказал нам о причинах увиденных нами кадров из очередного итальянского фильма (они только, только начали входить в моду).
...Прихожу я домой, повествовал нам Ваня, разбавляя свои слова непереводимыми матерными идиомами, примерно, в восемь часов вечера - успел побывать у кума, и там, соответственно еще добавил, и, потому был не совсем трезв.
Жена моя отнеслась к такому моему приходу, в принципе, более или менее спокойно, если бы не моя теща - вот, смотри, Люда, он же на ногах не стоит, да и духами женскими от него аж прёт (откуда она это взяла, до сих пор не знаю).
Оправдываться я не стал, осознавая свою вину, наоборот, молча начал раздеваться, не смотря на то, что свидетелями этого моего стриптиза, стала вся моя семья - жена, теща и дочка...
Снимаю пальто, снимаю пиджак, рубаху, штаны, а вот, под штанами не оказывается ничего...
Боже, что после этого я выслушал, как от жены, так и от тещи - в основном от тещи...
...А, вот почему от него духами воняет, у нее, у сучки, трусы свои оставил. Люда, после праздников на развод заяву подавай, и т.д., и т.п.....
Вывод о прочитанном, предстоит сделать Вам, господин читатель.