Анна Израилевна Татарская родилась в белорусском местечке Шадрин, но, оставив родителей, добежала до Швейцарии, где, пробавляясь частными уроками, умудрилась получить медицинское образование. Домой, в Беларусь вернулась опытным хирургом. Жила с семьей в Полтаве, где работала медсестрой, так как к врачебной работе по тогдашним законам допущена быть не могла. Впрочем, на Пасху и другие православные праздники ей дозволялось оставаться в больнице в качестве дежурного хирурга.
В 1913 году еврейская община местечка Ляды пригласила супругов Татарских к себе, и они создали новую больницу. Потом переехали в Горки (Не Ленинские, а Белорусские), где Анна Израилевна работала главврачом. Одно время даже была зав. райздавотделом. Имела звание заслуженного врача республики. Муж работал врачом в районной поликлинике.
В октябре 1941 мужа расстреляли, а Анна Израилевна ушла в подполье и в г. Борисове под вымышленным именем Марковской работала в подпольном госпитале, организованном для лечения партизан и отставших раненных. На базе роддома.
Однажды на ее хирургический стол положили солдатика по имени Петя. Парень был, как говорится, между жизнью и смертью. Потому что тяжелым было ранение и потому еще, что откройся это дело, расстреляли бы и ее и пациента.
Время было такое, и на всем континенте, от Охотского до Бискайского, требовалось нашим выдавать не наших
Откуда-то он узнал, что его оперировала еврейка, а другие, которые тоже знали об этом и пытались ее защитить, каким-то образом узнали, что он об этом узнал. И это тоже было знамением времени: одни продавали других, а третьи - продажных тварей.
А может нам это только так кажется, что времена бывают разные, а на самом деле времена, как люди - все одинаковые.
Однажды для проверки того, что происходит в больнице приехал немецкий военврач. Он проверил каждого больного, подозревая, что среди них могут быть советские солдаты или партизаны. Анна Израилевна, которая получила медицинское образование на немецком языке, давала объяснения и сумела отстоять тех, кому военврач пытался снять повязки и посмотреть, что у хирургического больного на самом деле.
К счастью во всякое время среди плевел попадаются и здоровые зерна. В Борисове таким был один офицер немецкой комендатуры. Он догадывался о том, что Анна Марковская на самом деле еврейка, глубоко уважал доктора и сообщал ей загодя о проверках и возникавших опасностях.
1 октября оккупанты и полицаи собрали всех евреев города, и все в один день были расстреляны. А 10 дней спустя пришел тот немецкий офицер из комендатуры и с глазу на глаз поговорил с Анной Израилевной. Он показал ей фотографию, на которой она была снята с группой коммунистов. К фотографии было приложено письмо с объяснением. Офицер объяснил, что он в сложнейшей ситуации и не в состоянии ничем помочь.
Фотографию где-то раздобыл и принес Петя.
Анну Израилевну нужно было спасать. Связались с партизанами. 12-го числа доктора должны были переправить в лес, а до отъезда ее скрывали в подвале больницы.
Утром 11-го в больницу привезли тяжело раненую партизанку. Медсестры буквально умоляли Татарскую не выходить, но она вышла и приступила к операции. И в этот момент полиция окружила здание больницы. Полицаи вошли в операционную, оттолкнули медсестру и выволокли доктора на снег...
Известно, что офицер комендатуры (Его имени мы не знаем) был расстрелян в 1942.
Кроме того, мы не знаем, где теперь Петя и как ему, сердешному, живется. А может, Бог в своей великой милости так устроил, что и его тоже где-нибудь пристрелили. Чтобы не мучался.