Если бы...
Сервер "Заграница":
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Помощь]
ЕСЛИ БЫ...
Эссе
Мне рассказывали, что мой прадед Эли прожил больше 100 лет, а умер от воспаления легких, потому что ему зачем-то нужно было в Кременчуг, и он воспользовался услугами пароходной компании, и стоял на палубе, и пошел дождик. Дождик был летним и мелким, но старик остался на палубе, вместо того, чтобы спуститься вниз, и поэтому простудился и умер. Если бы тогда был пенициллин, то сколько еще прожил бы мой прадед? Но медицина была тогда еще в недоразвитом состоянии, и даже пенициллина к тому времени не успела придумать.
Его сын Пинхас к 85 годам имел все 32 зуба и не понимал, как это зубы могут болеть.
- Это же кость! - говорил он. - Кость не может болеть. Болеть может только мясо.
Голова, соглашался он, может болеть. Если ею стукнуться обо что-либо твердое.
В 41-ом году, когда Красная армия уже ушла, а германская армия в их местечко еще не вступила, явились соседи и потребовали, чтобы он отдал им золото.
Единственной драгоценностью в доме была его жена Хана-Бейла, моя бабушка. В то время, как отцы вытряхивали из ее мужа несуществующее золото, сыновья этих благородных людей ради забавы привязали старушку к лошади и таскали по булыжной мостовой.
- Какое золото? О чем вы говорите? - удивился дед.
- То, что тебе оставили твои родичи, которые удрали.
Перед тем, как убить, они выбили ему все зубы и разбили голову. Чтоб не говорил, что болит только мясо. А если бы у него было золото, и он отдал бы его добрым соседям, то они оставили бы его в покое?
Его сын, мой отец, которого звали Моисей, к этому времени был уже очень больным человеком. Когда он почувствовал, что боль в животе усиливается и становится нестерпимой, он пошел к врачу, который установил диагноз: язва желудка.
- Нет у вас никакой язвы, - уточнил профессор Герике. - У вас сильно воспалился аппендикс. Ложитесь в больницу, я мигом удалю вам эту ошибку природы.
Отец лег в больницу, профессор собственноручно удалил ему абсолютно здоровый аппендикс и утешил клиента тем, что теперь, по крайней мере, у него никогда не будет аппендицита, что до сих пор меня очень радует, но папин живот продолжал болеть.
- У вас все-таки язва, - сказал, пощупав папин тощий живот, профессор Розе, заслуженный хирург всей нашей республики. - Правда, не язва желудка, а язва двенадцатиперстной кишки, что прозвучало утешительно, потому что желудок как-никак в порядке, а аппендикса уже нет.
Папа лег в больницу, где великий хирург того времени успешно удалил язву и с нею две трети желудка, но случилось непредвиденное - позже мне объяснили, что такое случается довольно часто, и мой папа не был исключением, - кто-то из команды, ассистировавших профессору врачей и медсестер, что-то забыл в папином животе. Возможно, это была маленькая ниточка, но возникло большое осложнение, и начались свищи и абсцессы. Только тогда мой папа по настоящему понял, что значит болезнь и что называют словом "боль".
Полгода несчастный пролежал в больнице и за это время Розе оперировал его в общей сложности пять раз, из которых три раза с использованием наркоза.
Боль продолжала нарастать, профессор был жалостливым и, поскольку мой папа уже считался безнадежным, то ему, чтобы не мучался, вводили до трех кубиков понтапона за раз.
На зло профессору и благодаря хорошей наследственности (Не зря же я рассказал сперва о его дедушке и отце) папа не умер, но и не совсем поправился, потому что вышел из больницы с изрезанным вдоль и поперек животом и непреодолимой потребностью в наркотических средствах. В это время ему было 36 лет.
Он дожил до 57-и и умер от рака неизвестно чего, оставив меня с сомнением относительно того, действительно ли при оценке прошедших событий неуместно условное наклонение.
Например, состоялась ли бы Октябрьская революция 25 октября, то есть в день рождения Льва Троцкого, если бы сам Лейбеле Бронштейн в юности сидел не в Николаевской тюрьме, а в какой-нибудь ешиве и прилежно изучал Талмуд. Что было бы, если бы акушерка при рождении Бонапартика не уронила ребенка и он не стукнулся лобиком о пол? Может, не пришлось бы поджигать Москву? А что если бы талант Гитлера во время оценили и он стал бы знаменитым австрийским художником?
Моему прадеду дети могли сказать: Куда это ты собрался, старче? Не видишь разве, что дождик собирается? И тогда Эли выполнил бы традиционное пожелание: до ста двадцати!
Мой дед мог быть умнее и понимать, что в отсутствие милиции его соседи народ ненадежный. Он мог бы изучить не Шулхан Арух, а немецкий язык и знать содержание книги Гитлера "Майн кампф". И во время уехать на восток. Здоровье позволило бы ему такой переезд.
Вообще, что было бы, если бы евреи были не такими наивными, не такими, пользуясь выражением Моше рабейну, "жестоковыйными" и во время уходили из-под Дамоклова меча всякий раз, когда веревка, на которой он был подвешен, подгнивала? Это интересный вопрос, и мне он вовсе не кажется неадекватным. Если бы у нас было привычным этот вопрос задавать, то и сегодня многие посмотрели бы наверх и проверили бы, так ли уж прочно закреплен подвешенный над нашими головами Дамоклов меч. А если собирается дождик, то не знак ли это, что на их головы может обрушиться цунами? Вроде того, что в Индийском океане. Или того, что в 41-ом.
Почтение, с которым мы относимся к наукам, оправдано и понятно. Но уважительное отношение к медицинской науке, обязывает ли оно к бездумному принятию рекомендаций лечащих врачей. Американский исследователь доктор Дэвид Уильямс, например, подсчитал, что порядка 60 процентов этих рекомендаций в лучшем случае бесполезны, а в худшем случае... Об этом не будем.
Если бы мой отец, вместо того, чтобы сначала с кошерной диеты перейти на трефную, а на втором этапе принять предложения профессора Герике и профессора Розе, соблюдал традиции предков и, когда болит живот, пользовался проверенными натуральными средствами лечения, он с Божьей помощью мог бы дожить до 21-го века! При такой наследственности? Почему бы нет? Но для этого нужно было сделать собственный ответственный выбор. А это то, чего нам постоянно не хватает. Вместо того, чтобы решать самим, мы следуем навязанным нам штампам.
Жаль, что история не признает условного наклонения. Если бы признавала, нам легче было бы усваивать ее печальные уроки.
Связаться с программистом сайта
