Аннотация: Путевые заметки и зарисовки начала семидесятых.
Это было в начале семидесятых, когда никто еще и не помышлял о том, что "Союз нерушимый республик свободных" когда-либо рухнет как карточный домик. В те времена мы запросто, без всяких виз могли пересекать границы этих самых республик, общаться с людьми на великом и могучем, и, соответственно, получать удовольствие как от этого общения, так и от местных достопримечательностей.
В качестве молодого специалиста я трудился в МПС или, иными словами, в системе Министерства путей сообщения. У сотрудников отрасли была привилегия - раз в году они имели право на бесплатный проезд по железной дороге в любой конец страны. Будучи от природы любознательным юношей, я с радостью воспользовался такой привилегией и решил отправиться в путешествие по маршруту Москва - Ереван. Следует добавить, что прелесть бесплатного билета заключалась еще и в том, что на маршруте можно было без ограничений сходить на любой станции, проводить там сколько захочется времени, а затем, прокомпостировав билет, отправляться дальше.
Помню, я оформил отпуск в сентябре, купил билет до Еревана, сел в купейный вагон на Курском вокзале и скорый поезд покатил меня на юг. Планов было "громадье" - хотелось увидеть города, в которых прежде не бывал, искупаться в Черном море, да и просто с пользой для здоровья отдохнуть. В те времена я числил себя походником, хотя и с небольшим стажем, но уже с приличным личным туристским снаряжением. В эту поездку взял рюкзак, спальный мешок и надувной матрац венгерского производства, приобретенный, как сейчас помню, за пятнадцать рублей. Ну, и, конечно, прихватил с собой бутылку хорошего сухого вина.
В качестве первой остановки я выбрал Сухуми. Там тогда отдыхал по курсовке мой студенческий друг. Витя дал мне адрес тетки, у которой он снимал жилье, и с вокзала я добрался до места. Был разгар дня, Витя с прочими приезжими был на пляже. Познакомившись с хозяйкой дома, представился витиным другом и поинтересовался, нет ли у нее случайно "угла", где я мог бы приютиться на пару, тройку ночей. Тетка повела меня в сад, где мой нос уловил запах спелого инжира, и показала крошечный домик с пустой комнатой и двумя крошечными окошками. "Чудесно!" - сказал я хозяйке, и добавил, что у меня с собой полный постельный комплект, а именно, надувной матрац и спальник.
Договорившись с теткой, и выяснив, как добраться до пляжа, я нашел в саду рукомойник, умылся с дороги, переоделся, взял с собой матрац и поехал на автобусе на пляж. "Медицинский" пляж города оказался довольно протяженным и многолюдным, так что отыскать там друга я так и не сумел. Переодевшись в кабинке, надул матрац и улегся загорать на горячем сухумском солнышке. Вскоре, разомлев от жары, решил пойти искупаться. Снял очки, дабы не утопить их ненароком в море, взял с собой матрац и пошел к морю. Вода была теплая, кругом полно купающихся. Воспользовавшись матрацем как плав средством, я забрался на него, лег на спину и поплыл, гребя руками. Вот уже смолк шум ребятни и говор взрослых. Я прикрыл глаза, и мне показалось, что в море лишь я и только чайки над головой напоминают о близости берега. Не знаю, сколь долго предавался я идиллии, как вдруг услышал гул мотора и обнаружил, что рядом остановился катер с двумя спасателями. Без лишних слов, они потребовали, чтобы я немедленно сел к ним. Я пытался возражать, мол, меня вовсе не надо спасать, я и не думал тонуть, но тщетно. А поскольку пытался сопротивляться, "спасатели" выдернули все затычки из моего матраца, и он стал сдуваться. А когда его вытянули из под меня, ничего не осталось делать, как забраться в лодку, после чего я был с позором доставлен на берег. В береговом отделении спасательной службы, что находилось тут же на пляже, меня пристыдили как нарушителя. Я ведь не заметил, как заплыл за буйки, а в Сухуми это каралось штрафом. Как ни пытался я объяснить, что не читал их правил, а главное, будучи близорук, не видел буйков, все было напрасно. Я, наверное, мог уйти, не заплатив штраф, но в руках органов закона оказался мой матрац, так что, скрипя сердце, пришлось идти за кошельком.
Настроение в тот день было испорчено, и когда, наконец, я встретился с Витей, у меня был довольно кислый вид и обида на негостеприимный город Сухуми. Однако, вечером, мы выпили с ним местного вина, прогулялись по узким улочкам, надышались запахом винограда и восхитительным ароматом спелого инжира. По пути Витя рассказывал мне о местных достопримечательностях, и к утру следующего дня обида испарилась. В тот день мы осмотрели сухумский обезьяний заповедник и дендрологический парк. На следующий день поехали на знаменитую Иверскую гору. Там посетили старинный монастырь, куда люди приезжали за "святой" водой. Якобы вода в местных колодцах обладала волшебными лечебными свойствами. Но лично меня наповал сразил местный пейзаж. Гора была настолько живописна, что вдохновила к написанию следующих строк:
НА ИВЕРСКОЙ ГОРЕ
От серости убогой,
От серости мышиной
Я горною дорогой
Взбираюсь на вершину
Туда, где воздух сочен,
Как спелый плод граната.
Откуда просто очень
Увидеть мир богатый.
Где солнце золотое
Своим большим сегментом
На бархатном камзоле гор
Сияет позументом.
Где наполняет чашу
Тот пенистый напиток,
Что в бирюзу подкрашен,
Подарит сил избыток.
Где может белотелый
Под ультрафиолетом
Уйти побронзовелым
Мулатом и поэтом.
Я умолкаю разом,
Вступая на вершину.
Мне не хватает красок
Для полноты картины.
Я провел две ночи в уютном домике с одним окошком, предоставленном в мое распоряжение хозяйкой. Но пора было ехать дальше, я попрощался с Витей, прокомпостировал билет, сел в скорый поезд, и отправился в путь. Я ехал в Тбилиси.
Проснувшись поутру, я увидел в окошке поезда, что еду вдоль сказочной долины, и вдалеке высятся величественные кавказские горы. Железная дорога следует изгибам некой реки, вода в которой бурлит и рассыпается брызгами по камням. Зрелище настолько заворожило, что я прилип к стеклу и просто не мог оторвать глаз от великолепия природы.
Между тем по расписанию поезд должен был довольно скоро прибыть в Тбилиси. Надо было собирать шмотки и готовиться к покорению грузинской столицы.
Видимо, мое волнение оказалось заметным со стороны, так как женщина лет сорока пяти на вид, обратилась ко мне со словами:
-Здравствуйте, юноша, если не секрет, куда направляетесь?
Женщина говорила с явным грузинским акцентом. Понятно, местная, подумал я. И ответил:
-Нет, представьте, ни к кому. Просто хочу посмотреть вашу столицу, здесь я никогда прежде не был. Говорят, Тбилиси - красивый город.
-Верно говорят. Ну, а где намереваетесь остановиться?
-Пока не знаю, но хотел бы устроиться в гостинице на несколько дней. Видите ли, я путешествую по бесплатному билету МПС, и хочу осмотреть как можно больше достопримечательностей. В частности, мне рекомендовали побывать в Мцхете, заехать в Гори, и вообще...
-Знаете что, - сказала грузинка. - Я ведь тоже где-то ваша коллега. Давайте напишу рекомендательное письмо начальнику железнодорожной станции Мцхеты, думаю, он поможет вам устроиться на местной турбазе. А оттуда автобусом вы легко доберетесь до интересующих вас мест.
И не говоря ни слова больше, незнакомка вынула из папки, которую держала в руках, лист бумаги, присела на откидное сиденье в тамбуре, и за пару минут набросала текст, подписала его и отдала мне письмо.
-Скоро будет станция Мцхета. Сойдете там и идите прямо к начальнику станции. Дайте ему письмо, и он все устроит.
Я опешил. Просто не знал, как благодарить мою благодетельницу. Но червь сомнения все-таки грыз меня. А что если не выгорит? Что, так и стану куковать на этом полустанке? И поэтому прямо без обиняков спросил:
-Спасибо вам огромное, но, простите за бестактность, кто вы такая, что для начальника станции ваше слово - закон?
-А ведь и верно, забыла представиться. Я работаю начальником отдела кадров Тбилисской железной дороги.
-О, тогда понятно! - воскликнул я краснея. - Еще раз благодарю вас. Считаю, что мне очень повезло.
-Счастливого пути! - широко улыбнулась она. - Желаю хорошо провести время в наших местах. И пошла по вагону дальше.
Вскоре показалась станция Мцхета. Платформа располагалась очень низко, пришлось буквально спрыгивать с подножки поезда. С заветным письмом в руках я направился к начальнику станции. Вот тут я впервые в жизни ощутил, что значат связи. Небольшая записка, написанная по-грузински, оказалась той самой волшебной палочкой, которая мгновенно решила мои тогдашние проблемы. Без лишних слов, начальник железнодорожной станции позвонил директору местной турбазы.
Когда через минут двадцать я появился на турбазе, меня уже встречали как родного. Какая-то женщина быстро оформила документы и вручила мне ключ от бунгало (иначе не назовешь треугольной формы деревянные домики, рассчитанные на двоих отдыхающих). Потом мне показали столовую, бассейн, игровые площадки и прочее. Я поинтересовался автобусными экскурсиями. Оказалось, здесь все было поставлено на широкую ногу. Позавтракав в местной столовке, я отправился осматривать окрестности. Турбаза лежала как бы в котловине и была окружена густо поросшими лесом горами. Я поднялся по тропе метров на сто, и вдруг увидел двух небольших буренок, ловко карабкающихся по кручам. Коровы паслись здесь и жевали травку так же как их родичи на равнине. Впоследствии, я узнал, что эти коровы-альпинистки как-то приспособились к условиям горной крутизны и не чувствуют никакого дискомфорта.
Этот день я провел на территории турбазы, знакомился с молодежью, составлявшей здесь большинство, и записался на несколько экскурсий.
Утром следующего дня я отправился на автобусную экскурсию по городу Мцхета с посещением знаменитого храма "Мцыри". Собор стоял в месте слияния двух легендарных грузинских рек - Арагви и Куры. Как нам пояснил гид, именно здесь Лермонтов написал одну из лучших своих поэм. По сюжету сюда из турецкого плена был привезен его герой Мцыри и оставлен в стенах древнего монастыря.
Гид повел нас в монастырь, и по пути рассказал старинную легенду по другому поводу. - Прошу обратить внимание на барельеф, что на самом верху башни, - обратился он к группе. - Видите, что на нем изображено? Мы взглянули вверх и увидели - на барельефе отчетливо была видна рука, держащая строительный мастерок.
-Так вот, - начал рассказ экскурсовод, - когда-то в давние времена жили в этих краях...
Прошу прощения у гида и изложу эту легенду в стихотворном виде, ибо история была столь невероятная, что буквально в тот же самый день вдохновила меня на следующие строки:
ЛЕГЕНДА ПРО УЧИТЕЛЯ И ЕГО УЧЕНИКА
В горах, где бьёт живой родник,
Мне рассказал один старик -
Он почерпнул из древних книг
Быль стародавних лет
О том, что жили той порой
В селенье над рекой Курой
Учитель с головой седой
И мальчик - ученик.
Был мальчик худ и невысок,
Талантом не обидел бог,
И, чтоб из парня вышел прок,
Учитель наставлял.
И вот, придя однажды в класс
В обычный предрассветный час,
Вручил он мальчику наказ,
Отвес и мастерок.
Наказ гласил, что должен он
Построить пышный Пантеон.
Где вскоре будет погребён
Великий патриарх.
Наш юный мастер не спешил,
Собор на свитке начертил
И камни в стены заложил
Как требовал закон.
Учитель в это время сам
Неподалеку строил храм.
(По замыслам быть должен там
Основан монастырь).
Придя на монастырский двор,
Старик раскладывал костёр,
В чанах замешивал раствор
И лазал по лесам.
И вот подобно топору
Три года канули в Куру,
Когда однажды поутру
Взглянул учитель вдаль.
А там за крышами домов
И выше их на сто голов
В густом скопленье облаков
Проделал крест дыру.
И в эту щель лавиной вниз
Лучи как в крепость ворвались
И ослепительно зажглись
В оконницах, и свет
Пролился водопадом брызг
С карниза на другой карниз.
Потоки золота лились,
Лились, лились, лились.
Как будто громом поражён,
Старик издал ужасный стон,
Ужели видит он не сон?
И гнев сверкнул в очах.
Мальчишка дерзостью смутил,
Посмел в искусстве превзойти,
Он должен кару понести,
Да будет осуждён!
Схватили парня палачи,
Кричи теперь, иль не кричи...
-За что?- Раздался крик в ночи
И оборвался вмиг.
По приказанью старика
У мальчика - ученика
Была отсечена рука
При пламени свечи.
-Иные времена, сынок,
Был мир завистлив и жесток,
Так пострадать не дай нам бог,
Сказал мне аксакал.
-Взгляни, пожалуйста, наверх!
До нас донёс далёкий век
В стене из камня барельеф:
Рука и мастерок.
Следующий день был посвящен экскурсии в город Гори. Мне давно хотелось там побывать. Я знал, что в Гори родился Сасо Джугашвили, в будущем "отец всех народов". Водитель автобуса высадил нас на центральной площади города, где высилась громадная статуя вождя. Несоразмерность монумента окружающим его строениям изумляла своей безвкусицей. Затем нас привезли к домику, где по преданию в семье простого сапожника родился Сталин. Маленький домишко просто терялся под громадным навесом из бетона, стали и стекла. Как выяснилось, навес предназначался для защиты домика-хижины от атмосферных осадков.
И, наконец, нам показали дом-музей подарков Сталину. Здание, помню, было неприлично большим, в пять высоченных этажей. Конечно, не Эрмитаж, но количество выставленных в качестве экспонатов подарков вождю было неисчислимым. А уж, какие это были подарки и говорить не приходиться! Тут были и красивые ковры, вытканные руками таджикских женщин, сабли златоустовских мастеров, кинжалы с инкрустацией восточной работы, винтовки и револьверы тульских оружейников, самовары их же работы. Великолепный фарфор из Ломоносова, музыкальные инструменты с Карпат, скульптуры, картины, медальоны, одежда и обувь буквально из всех республик необъятного Советского Союза. Перечислять то, что мы видели - напрасный труд. Впечатление было грандиозное. А, кстати, все эти подарки по личному распоряжению Сталина направлялись в музей, а он сам не пользовался ни одним из них.
Весь следующий день я решил посвятить Тбилиси и, помимо городской экскурсии, решил прокатиться на фуникулере и посетить знаменитые серные бани. Добравшись до города на электричке, я вышел на вокзальную площадь и увидел там великолепный монумент - царь Вахтанг Гургасали вздыбил коня, в руке у него гигантский меч. С именем этого грузинского монарха связывают историю основания столицы. Здесь раскинулся бескрайний лес, и, как-то на охоте царь подстрелил из лука великолепного оленя. На глазах придворных зверь со стрелой в боку упал в ручей, но о, чудо! Не успели слуги царя приблизиться к нему, как олень как ни в чем ни бывало, вскочил на ноги и унесся в чащобу леса. Оказалось, вода этого ручья была горячей и целебной. Узнав об этом, Вахтанг Гургасали решил основать здесь город. "Тби лиси" и означает "теплый источник".
В течение нескольких часов я гулял по улицам залитого сентябрьским солнцем города, посетил пару музеев, прокатился на фуникулере на гору, на которой был красивый парк. И, под занавес , отыскал знаменитые серные бани. Говорят, Пушкин, после их посещения, якобы воскликнул "Что за прелесть эти бани! Я вышел из них словно родился заново"!
Что касается лично моих ощущений, то может, не столь восторженно, но соглашусь с оценкой великого поэта. В самом деле, горячие сернистые источники оказывают на организм приятное успокоительное воздействие. И люди, пришедшие сюда, не спеша смывали с себя пыль и пот, делали это обстоятельно, и вели между собой неторопливые беседы.
А мне следовало подумать о продолжении путешествия. Что ж, до сих пор, почти во всем мне сопутствовала удача. Пора было продолжить испытывать судьбу. Итак, распростившись с гостеприимной турбазой, я вошел в вагон на станции Мцхета. Поезд повез меня в Ереван.
Выйдя на железнодорожном вокзале в город, я решил, что вряд ли мне удастся остановиться в гостинице в центре. Кто-то из прохожих посоветовал поискать ночлег в нагорной части Еревана. Там и гостиницы подешевле, да и вероятность устроиться намного выше. Что ж, я послушал доброго совета, и, взвалив на плечи рюкзак с нехитрой поклажей, направился в ту сторону. Но, похоже, на сей раз, я исчерпал лимит отпущенного на мою долю везения. Куда бы я ни заходил, всюду отвечали, что свободных мест нет и в ближайшее время не предвидится. Наконец, я зашел в гостиницу "Спортивная" и к моей радости, место как будто нашлось. Я уже было заполнил бумагу паспортными данными, как вдруг у администратора раздался телефонный звонок. Мне он не сулил ничего хорошего, потому что этот звонок возвестил о неожиданном прибытии какой то спортивной команды. Так, несолоно хлебавши, я пошел дальше.
Хорошее настроение улетучивалось по мере дальнейшего подъема.
"Ничего", - утешал я себя. "В крайнем случае, спущусь вниз, отправлюсь на автобусную экскурсию по Еревану, а вечером сяду в поезд и поеду назад". С такими вот мыслями я оказался в частном секторе города. Дома, скрытые от посторонних глаз высокими заборами, и увитые виноградными лозами, стояли как неприступные маленькие крепости. Но во мне еще не догорел авантюрный азарт, и я решил идти "ва-банк". В одном из дворов меня облаяла собака, в другом никто не вышел на звонок. А в третьем неожиданно отворила калитку темноволосая женщина средних лет. Ее руки были в мыле, видно она стирала во дворе. Я набрался храбрости, рассказал вкратце о себе. О том, что я из Москвы, путешествую один, приехал сюда посмотреть Ереван, а вот остановиться, увы, негде. Нельзя ли остановиться в ее доме дня на два-три? Я непременно заплачу за постой. И мне не нужно никакого постельного белья, ни кровати, так как у меня имеются спальный мешок и надувной матрац. Вероятно, женщина прочла мольбу в моих глазах, так как без лишних слов отворила калитку и повела в свой дом. В саду, я заметил, росли чудесные розы, а двухэтажный каменный дом был увит виноградными лозами, которые достигали едва ли не кровли. Во дворе копошилось двое детей - мальчик и девочка, и женщина сказала мне, что у нее с мужем их трое. Муж сейчас на работе и скоро приедет домой со старшим сыном и племянником. Она привела меня в дом, мы поднялись по лестнице на второй этаж и оказались в большой светлой комнате. Женщина открыла дверь на балюстраду, которая оказалась крышей гаража. - Тут вы будете ночевать, - сказала она. - В это время года здесь очень хорошо, свежий воздух, и наш старший сын спит на этом балконе.
Я достал из рюкзака бутылку вина, которую вез из Москвы и поставил ее в комнате на стол. А женщине сказал: - Это вам и вашему мужу. Она ничего на это не ответила и вышла из комнаты, предоставив мне возможность устраиваться на новом месте.
Через некоторое время к дому подъехал "Москвич", из него вышли трое и стали разгружать машину. Я видел, как они внесли в дом штук семь-восемь небольших арбузов и несколько ящиков мелкого зеленого винограда.
Я спустился во двор, женщина представила меня мужу, которого звали Гурген, их старшему сыну лет шестнадцати на вид и племяннику, который выглядел постарше.
-Ну, что ж, дорогой! - с характерным армянским акцентом обратился ко мне Гурген. - Добро пожаловать в наш Ереван! Извини, нам сейчас надо занести все это в погреб и помыться, потом поговорим. Ты, наверное, голоден?
Я помог занести арбузы в погреб, после чего мои новые знакомые пошли умываться. Жена Гургена пригласила меня на кухню, где уже был накрыт стол. На нем стояли закуски, в основном, салаты, жареные баклажаны, тарелка арахиса, много всякой зелени. Когда вся семья уселась за стол, Гурген подмигнул мне, что, мол, мы будем пить, я встал и принес из комнаты свою бутылку вина. - Нет, дорогой, мы это не пьем. Ты наш гость и мы будем пить вот это... Он достал из холодильника бутылку с прозрачной жидкостью, плеснул в стаканы мне, жене, себе и племяннику немного, потом из графина добавил воды, и накапал всем несколько капель из маленькой склянки. - Вот теперь, дорогой, выпьем за здоровье! - обратился он ко мне. Я выпил свою порцию и ощутил во рту странный вкус. - Что это? - спросил я.
- Это разведенный спирт. Для того, чтобы отбить неприятный вкус, я добавляю в него по своему рецепту нашатырно-анисовых капель. Так пить гораздо легче. И вообще, приятель, доктора запретили мне пить вино. Пару лет назад я перенес инфаркт, так что теперь могу пить либо спирт, либо водку.
Из застольной беседы я узнал, что мои благодетели - армянские репатрианты, несколько лет назад приехавшие из Египта. Сам Гурген - зубной техник-протезист высокой квалификации. У него своя мастерская, в которой он с племянником и еще одним парнем отливают зубные протезы из золота и других металлов.
В свою очередь я рассказал о себе и о том, какими судьбами меня занесло к ним в Ереван. Ну, и завершил свое повествование тем, что рассчитываю на их помощь, чтобы как можно больше увидеть в их солнечной Армении. А посему принимаю любые советы.
Хозяева не заставили себя долго просить. - Дорогой, ты видел "поющие" фонтаны? - Нет. - Ну, в таком случае, мы тебе их покажем. Только их смотреть лучше всего вечером. Вот немного отдохнем и поедем, покажем тебе. Вряд ли в твоей Москве есть такое.
И впрямь, зрелище оказалось захватывающее. В центре города взору предстали фонтаны, струи которых как бы танцевали, поднимаясь и опускаясь под звуки музыки, и при этом были окрашены в самые причудливые цвета. Нечто подобное до этого я видел в Петергофе, а много лет спустя, в Барселоне и в Лас Вегасе. Признаю, барселонские фонтаны бесспорно лучше, но в тогдашней советской Армении я был просто зачарован, глядя на эти рукотворные чудеса.
Хозяева показали мне вечерний Ереван, улицы, наполненные гуляющими людьми, магазины со светящимися витринами, площади с памятниками, словом, для первого дня я был переполнен впечатлениями, особенно радостными от того, что довелось познакомиться с такими щедрыми и открытыми людьми, как Гурген и его семья.
На другой день я отправился покорять город. Ереван - один из древнейших городов мира. В армянской исторической литературе Ереван впервые упоминается в начале шестого века. Согласно обнаруженным при археологических раскопках клинописным надписям, урартский царь Аргишти I в 782 до н. э. построил крепость Эребуни, у которой и возник современный Ереван (отсюда же происходит и название города).
Я добрался до крепости Эребуни, с высоты которой, как мне сказали, в хорошую погоду можно увидеть легендарную гору Арарат. Когда-то давно Арарат находился на территории Армении, но сейчас он на турецкой стороне. Какой-то молодой армянин, с интересом всматривался вдаль. Я почувствовал в нем огонь туристского азарта и подошел к нему. Мы разговорились об истории, географии, и я спросил, не знает ли он как добраться до Эчмиадзина, города, который когда-то был едва ли не первой столицей Армении. Парень подсказал, на каким автобусом я могу поехать, и мы расстались.
Приехав в Эчмиадзин, я присоединился к экскурсии, собравшейся у входа в красивый собор. Храм этот служит резиденцией католикосов (главных священников) Армении с далеких времен. Этот фактор, видимо, и выделил город как столицу страны. Из слов экскурсовода я почерпнул следующее о церкви. Учение армянской церкви отличается от греко-православной особенно тем, что оно признает во Христе только одно естество. Относительно семи таинств, армянская церковь держится особых правил, а именно: при крещении младенец трижды опрыскивается и трижды погружается в воду; миропомазание соединено с крещением; при причастии употребляется несмешанное вино и квашеный хлеб, смоченный в вине, соборуют только духовных лиц тотчас после смерти.
В настоящее время в этом храме - музей с богатой коллекцией произведений средневекового декоративно-прикладного искусства. Побродив несколько часов по этому старинному городу, я утомился и решил вернуться Ереван. По расписанию рейсовый автобус уходил еще не скоро, но тут я заметил на остановке автобус с туристами из России. Я вошел внутрь и подошел к группе девушек, сидящих сзади. Поздоровавшись, я спросил:
-Скажите, куда путь держите?
Одна из девушек посмотрела на меня красивыми черными глазами и ответила:
-В Ереван. А вам куда надо?
-Представьте себе, туда же.
-В таком случае, едем с нами. У нас тут несколько свободных мест, водитель и экскурсовод вряд ли станут возражать. А вы сами откуда?
Я представился девушкам, рассказал им о своем авантюрном путешествии, чем, видимо, их заинтересовал. Тем временем автобус заполнился людьми, и гид дал водителю команду трогаться. Вот так, в очередной раз я поехал "на халяву. Девушку звали Людой, экскурсия была из Челябинска, а остановились они на три дня все в той же гостинице "Спортивная", в которой мне отказали в приюте.
По дороге в Ереван, автобус сделал небольшую остановку в селении Звартноц. Как объяснил экскурсовод, название переводится как "Крепость бдящих сил". Армения веками страдала от набегов со стороны Османской империи, и с этим местом связана героическая оборона крепости силами небольшого армянского гарнизона от превосходящих турецких сил. В середине седьмого столетия нашей эры в итоге долгой осады практически все армяне погибли, но никто не сдался на милость врага. Я был настолько тронут, что спустя некоторое время, попытался отобразить этот подвиг в небольшом стихотворении, которое привожу ниже.
В ДВУХ ШАГАХ ОТ РАЗВАЛИН
Я стою у развалин
Одинокого храма.
Стены эти видали
Ятаганы султана.
Стены нюхали порох,
Укрывали отряды,
И, взлетая на воздух,
Не просили пощады.
Здесь уснули армяне
У подножья святыни.
Одеялом - камнями
Их от солнца укрыли.
Духа их не сломила
Чужеземная сила -
Небольшого народа,
Что из горной породы.
Я стою у развалин
Одинокого храма.
Здесь свободу топтали,
Но свобода упряма.
Всю оставшуюся дорогу мы проболтали о том, о сем. Люда сказала, что завтра последний день их пребывания в Армении. Они едут на озеро Севан, проводят там весь день, ночуют в местной гостинице, а на следующее утро уезжают на черноморское побережье Кавказа. Я подумал, чем черт не шутит. До сегодняшнего дня мне везло на бесплатные передвижения, авось, и дальше повезет. И я спросил: - А что, если я поеду с вами на Севан? Люда ответила: - А почему бы и нет. В автобусе несколько свободных мест. Договорись (мы уже перешли на "ты") с нашим гидом. Имей в виду, мы уезжаем завтра в полдевятого утра. Придешь?
Я с радостью согласился, получил согласие гида, распрощался с девушками и от "Спортивной" пошел по знакомому маршруту "домой".
Наутро, объявив хозяевам, что уезжаю на весь день на озеро Севан, оделся по-летнему легко, в шортах и футболке (в городе термометр показывал 25 градусов по Цельсию) и направился в "Спортивную". Автобус уже дожидался туристов, и один за другим, таща баулы, сумки и чемоданы, они занимали свои места. Я поздоровался с водителем и с экскурсоводом и занял свое вчерашнее место сзади. Минут через пятнадцать подошли девушки и с ними моя новая знакомая Люда.
-Ты давно здесь? - спросила она.
-Да нет, не очень.
-А взял что-нибудь из теплых вещей?
-С какой такой стати?
-Разве не в курсе, что мы едем на Севан?
-А куда же еще?
-Разве тебе никто не сказал, что там, в горах холодно?
-Не смеши меня. Это же всего в семидесяти километрах от Еревана.
-Да, но мы же поднимемся на высоту более двух километров. А там уже другой климат.
-Ладно, Людочка, приму к сведению. Будем рассматривать неприятности по мере их поступления.
Шутки шутками, но девушка оказалась права. Два часа спустя после головокружительного подъема в горы, мы прибыли на место. Выйдя из автобуса, я пожалел, что не захватил из дома ничего теплого.
Заметив, что я начинаю коченеть, Люда раскрыла свой чемодан, вынула из него свой свитер и протянула мне. - Носи пока, но, имей в виду, когда поедешь назад, я у тебя его заберу.
-Спасибо и на том. Я с благодарностью натянул на себя зеленый женский свитер. А озеро было и впрямь великолепно. Под яркими лучами солнца оно играло своей чистой синевой, крепкий ветер гнал волны по его поверхности. На противоположной стороне виднелась ломаная линия отдаленных гор. Честно говоря, я мечтал искупаться в Севане, но, когда гид назвал температуру воды, это желание быстро испарилось. Зато мы прокатились на пароходике, из-за сильного холодного ветра предпочитая оставаться внутри. Гид рассказывал о значении озера для Армении, как самого крупного источника воды и электроэнергии, о строительстве гидростанции, а мы любовались огромным водным пространством, вознесенным природой на столь почтенную высоту. Местный фотограф сделал несколько снимков группы и потом предлагал приобрести снимки. Фотки обещали получиться классные, и Людочка заказала себе несколько штук, но, тут оказалось, что у нее не хватает червонца. На сей раз я сыграл роль благородного рыцаря, дал ей десятку. Она обласкала меня благодарным взглядом, но пообещала по приезде в Челябинск вернуть долг. Как я ни настаивал, она взяла мой домашний адрес, и сказала, что вышлет деньги и фотки по почте.
Наступил вечер. Я отдал девушке ее свитер, распрощался с ней и ее подругами, поблагодарил гида и водителя и отправился на автобусную станцию. Хорошо еще, что автобус уже стоял на месте и я не успел до конца "задубеть". А еще через два часа показались огни большого города, и из поздней севанской осени я как бы перенесся в чудное ереванское лето.
На другой день я покидал гостеприимный Ереван и республику Армению. Несмотря на все мои протесты, Гурген и его жена проводили меня на машине до вокзала. В последний момент они сунули мне сумку с крупным, чудесным виноградом из их сада. Замечу, для себя они покупали виноград на рынке, он был и мельче и кислей, чем их собственный. То есть гостеприимство хозяев превзошло все мои ожидания. А на вопрос, чем я могу их отблагодарить, Гурген пожал мне руку и сказал: - Дорогой, мир такой тесный, ты - к нам, а мы, даст бог, когда-нибудь приедем в Москву, ты нас примешь, так ведь? Я оставил им домашние адрес и телефон, но, забегая вперед, скажу, мы так никогда и не встретились. А жаль.
Вот осталась вдали платформа ереванского вокзала, поезд набирал скорость и увозил меня в обратный путь. Я решил провести пару оставшихся недель на Черном море, позагорать, покупаться, и вышел на городском вокзале Сочи. Так случилось, что моя мать отдыхала там со своей школьной подругой, и я приехал к ним. Мне были страшно рады. Они снимали небольшую квартирку, в которой и для меня нашлось место, а пресловутые спальник с матрацем и тут оказались кстати. По большому счету мое путешествие закончились, я просто расслаблялся и отдыхал, тем более, что по молодости лет закрутил здесь курортный роман с одной московской барышней. Рассказывать про Сочи, вероятно, нет большого смысла. Думаю, многие там бывали или слышали о нем. И две недели спустя, загорелый и хорошо отдохнувший, я вышел на перрон Курского вокзала в Москве. Отпуск был окончен, пора было выходить на работу.
А дома меня ждало письмо из Челябинска. С нашими с Людой фотокарточками с озера Севан. А между ними червонец.