Гофман Михель: другие произведения.

6. Искусство Жить или Искусство Выживать.

Сервер "Заграница": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Помощь]
  • Комментарии: 1, последний от 21/07/2010.
  • © Copyright Гофман Михель (jacof@verizon.net)
  • Обновлено: 18/09/2009. 61k. Статистика.
  • Статья: США
  • Оценка: 6.54*4  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Шестая глава книги


  • ИСКУССТВО ЖИТЬ

    ИЛИ

    ИСКУССТВО ВЫЖИВАТЬ

      

    "Где Жизнь, ко­то­рую мы те­ря­ем в Вы­жи­ва­нии?"

    Английский поэт Томас Эллиот

      
       Мно­го­гран­ная куль­ту­ра "праздника жиз­ни", искусства жить, наслаждаясь каждой минутой по­­­в­с­е­­­д­­не­­в­­ного су­ще­ст­во­ва­ния, в Ев­ро­пе соз­­д­а­­валась в те­че­нии ве­ков. В Со­еди­нен­ных Шта­тах, в ци­ви­ли­за­ции биз­не­са, это ис­кус­ст­во не мог­ло при­вить­ся. Не­да­ром ев­ро­пей­цы на­зы­ва­ли аме­ри­кан­скую ци­ви­ли­за­цию "ци­­­­­­­в­­­и­­­­л­и­­з­а­цией без куль­ту­ры".
       "Аме­ри­ка это стра­на, в ко­то­рой 32 ре­ли­гии, и все­го од­но блю­до на обед, бо­бы", пи­сал Шарль Та­лей­ран, дея­тель на­по­ле­о­нов­ской эпо­хи. Со вре­мен Та­лей­ра­на аме­ри­кан­ское ме­ню зна­чи­тель­но рас­ши­ри­лось, утон­чен­ная фран­цуз­ская кух­ня ста­ла по­пу­ляр­ной в сре­де об­ра­зо­ван­но­го сред­не­го клас­са, но мас­сы лишь сме­ни­ли бо­бы на стан­дарт­ный, сте­риль­ный гам­бур­гер.
       Алек­сандр Гер­цен, в се­ре­ди­не 19-го ве­ка, со вре­мен Та­лей­ра­на про­шло поч­ти пять­де­сят лет, пи­шет об аме­ри­кан­цах-бо­га­чах, ну­во­ри­шах в Ев­ро­пе, - "...(они) го­то­вы слу­шать все без ка­ко­го-ли­бо ис­клю­че­ния, гла­зеть на все, что по­па­да­ет­ся на гла­за, пи­тать­ся всем, что по­да­ют, но­сить все, что пред­ла­га­ет­ся, ... они но­сят де­ше­вую, без­вкус­ную оде­ж­ду, ко­то­рая на них от­вра­ти­тель­но си­дит, это все­мо­гу­щая тол­па все­по­гло­щаю­щей по­сред­ст­вен­но­сти. Все по­пыт­ки ос­та­но­вить три­ум­фаль­ное ше­ст­вие ме­щан­ст­ва об­ре­че­ны на не­уда­чу."
       Об этом же ка­че­ст­ве аме­ри­кан­ской жиз­ни говорил и современник Герцена, Алекс То­к­виль, - "Они (аме­ри­кан­цы) ви­дят сча­стье, как фи­зи­че­ский ком­форт, и ... не­воз­мож­но пред­ста­вить се­бе, что мож­но тра­тить боль­ше энер­гии на его дос­ти­же­ние."
       Аме­ри­кан­ский ме­ща­нин, по сво­ей су­ти, ни­чем не от­ли­ча­ет­ся от рос­сий­ско­го. Та же цель жиз­ни, уве­ли­че­ние сво­его ма­те­ри­аль­но­го бо­гат­ст­ва, тот же смысл жиз­ни, уве­ли­че­ние ма­­­­­­­­­­­­­­­­т­­­­е­­­­ри­­­ал­ь­ного ком­фор­та и раз­но­об­ра­зие фи­зио­ло­ги­че­ских ощу­ще­ний. Ос­таль­ное, кра­со­та при­ро­ды и тво­ре­ний че­ло­ве­че­ских рук, бо­гат­ст­во эмо­ций и мыс­лей, вне его ин­те­ре­сов.
       В Ев­ро­пе че­ло­ве­ка, не имею­ще­го ин­те­ре­са к то­му, что ци­ви­ли­за­ция счи­та­ет сво­им ис­тин­ным бо­гат­ст­вом - куль­ту­ре, фи­ло­со­фии, ис­кус­ст­ву, на­зы­ва­ли "фи­ли­стер", низ­шая, не­до­раз­ви­тая че­ло­ве­че­ская по­ро­да, не­спо­соб­ная под­нять­ся вы­ше сво­ей фи­зио­ло­гии.
       "По­эзию фи­зио­ло­ги­че­ско­го су­ще­ст­во­ва­ния" в рус­ском язы­ке при­ня­то на­зы­вать по­шло­стью. По­шлость - это все, что де­ла­ет вы­со­кое низ­ким, мно­го­мер­ное од­но­мер­ным, это эле­мен­тар­ная, уп­ро­щен­ная фор­ма жиз­ни, рав­но­душ­ная ко все­му богатству мира во всех его многообразных проявлениях.
       Вла­ди­мир На­бо­ков, в био­гра­фии Го­го­ля, на­пи­сан­ной для аме­ри­кан­ско­го чи­та­те­ля, по­свя­тил 12 стра­ниц из 155 объ­яс­не­нию рус­ско­го по­ня­тия по­шло­сти, ко­то­ро­го нет в анг­лий­ском язы­ке. По­че­му На­­­­­­­­­­б­­о­­кову, зна­то­ку обо­их язы­ков, по­на­до­би­лось 12 стра­ниц для объ­яс­не­ния та­ко­го фе­но­ме­на, как по­шлость?
       Аме­ри­ка­нец ви­дит се­бя и мир толь­ко в фи­зи­че­ских ка­те­го­ри­ях и, ха­рак­тер­ное для рус­ской ли­те­ра­ту­ры пре­неб­ре­же­ние к фи­зи­че­ской сто­ро­не жиз­ни, ему не­по­нят­но. На­бо­ко­ву по­на­до­би­лось дли­тель­ное и под­роб­ное объ­яс­не­ние фе­но­ме­на по­шло­сти, его не­га­тив­ной оцен­ки в рус­ском соз­на­нии, в то вре­мя как для аме­ри­кан­ца это ес­те­ст­вен­ная и един­ст­вен­но воз­мож­ная фор­ма жиз­ни и ми­ро­ощу­ще­ния.
       Есе­нин, по­сле сво­его пу­те­ше­ст­вия по Аме­ри­ке 20-ых го­дов, на­звал Нью-Йорк, оли­це­тво­ре­ние всей стра­ны, Же­лез­ным Мир­го­ро­дом, во­пло­ще­ни­ем мещанской по­шло­сти в ги­гант­ских мас­шта­бах.
       Рос­­­­­с­и­йская ин­тел­ли­ген­ция, так­же как и ев­ро­пей­ская, ви­де­ла в ме­щан­ст­ве глухую, вра­ж­деб­ную куль­ту­ре си­лу, оно во­пло­ща­ла в се­бе "свин­цо­вые мер­зо­сти" рос­сий­ской жиз­ни, и все­гда на­хо­ди­лась в про­ти­во­стоя­нии к ме­щан­ст­ву, к сво­ему Мир­го­ро­ду.
       Но­вый Све­т, в от­ли­чии от Ев­ро­пы, ни­че­го не мог пред­ло­жить кро­ме ма­те­ри­аль­ной, фи­зи­че­ской сто­ро­ны жиз­ни. Но­вый Свет не имел мно­го­ве­ко­вых на­ко­п­ле­ний куль­ту­ры, ци­­­­­­­­­­­в­­­и­­­ли­­зация на но­вом кон­ти­нен­те толь­ко соз­да­ва­лась, и эта фор­ма жиз­ни ста­ла до­ми­ни­рую­щей.
       Анг­лий­ский пуб­ли­цист и фи­ло­соф Ол­дос Хакс­ли, в сво­ем эс­се "Взгляд на аме­ри­кан­скую куль­ту­ру", - "... все си­лы общества ис­поль­зу­ют­ся, что­бы вос­пи­тать по­ро­ду лю­дей, ко­то­рая зна­ет толь­ко куль­ту­ру фи­зио­ло­ги­че­ской жиз­ни."
       Аме­ри­ка­нец вос­при­ни­ма­ет все ок­ру­жаю­щее кон­крет­но, оце­ни­ва­ет в фи­зи­че­ских ка­те­го­ри­ях, ко­ли­че­ст­вен­но - кра­со­ту че­ло­ве­че­ско­го те­ла, муж­ско­го - объ­е­мом мы­шеч­ной мас­сы, жен­ско­го - раз­ме­ра­ми бе­дер, та­лии, гру­ди, дли­не ног. Еду - не вку­сом, а ко­ли­че­ст­вом ка­ло­рий. Об­ще­ние - по­пу­ляр­но­стью, ко­ли­че­ст­вом лю­дей ко­то­рых он знае­т. Зна­ние - не глу­би­ной и си­лой мыс­ли, а ко­ли­че­ст­вом ин­фор­ма­ции ко­то­рой он вла­де­ет. Дом, в ко­то­ром он жи­­­ве­т, не эмо­цио­наль­ным ком­фор­том или дис­ком­фор­том, ко­то­рый он в нем ис­пы­ты­вае­т, а его стои­мо­стью. Ве­щи - не их со­от­вет­ст­ви­ем эс­­­­т­­е­­­ти­­­че­скому ка­че­ст­ву, а ма­га­зин­ным цен­ни­ком. Ка­че­ст­вен­ные оцен­ки, лю­дей, ве­щей, со­бы­тий, ха­рак­тер­ные для ев­ро­пей­ца, аме­ри­ка­нец, как пра­ви­ло, упот­реб­ля­ет чрез­вы­чай­но ред­ко.
       Пра­внук вто­ро­го пре­зи­ден­та США Адам­са, Джеймс Трус­лоу Адамс, в сво­ей кни­ге "Our business civilization", объ­яс­ня­ет свое­об­ра­зие ви­де­нья аме­ри­кан­цем ок­ру­жаю­ще­го ми­ра тем, что Аме­ри­ка - это ци­ви­ли­за­ция биз­не­са, где ка­ж­дый ви­дит пре­ж­де все­го де­ло­вую сто­ро­ну жиз­ни: "Кто та­кой биз­нес­мен? Это че­ло­век, ко­то­рый рас­смат­ри­ва­ет весь мир с точ­ки зре­ния при­бы­ли, он слеп ко все­му дру­го­му. Пре­крас­ный пей­заж для не­го не боль­ше чем удач­ное ме­сто для по­строй­ки жи­ло­го ком­плек­са, а во­до­пад на­во­дит на мысль о пло­ти­не и элек­тро­стан­ции. Биз­нес­мен глух ко всему, что выходит за пределы деловых интересов. Его жизнь вряд ли мож­но на­звать пол­но­цен­ной."
       "На­ша жизнь наш са­мый цен­ный ка­пи­тал, и его мы вкла­ды­ва­ем толь­ко в биз­нес. В Шта­тах вы про­сто не най­де­те пол­но­кров­ной, пол­но­цен­ной фор­мы жиз­ни." Писатель Джон Стейн­бек.
       Ген­ри Джеймс, клас­сик аме­ри­кан­ской ли­те­ра­ту­ры, - "... наша цивилизация пунк­ту­аль­но и эф­фек­тив­но ам­пу­ти­ру­ет­ все что не вхо­дит в де­ло­вой ин­те­рес, и само содержание жизни становится все­по­гло­щаю­щим мо­но­тон­ным од­но­об­ра­зием."
       Но ведь стра­на, жи­ву­щая в по­сто­ян­ном дви­же­нии, с ее ог­ром­ным раз­­­­н­­о­­­о­б­­р­а­зием че­ло­ве­че­ских ха­рак­те­ров и эт­ни­че­ских куль­тур из всех стран ми­ра, соз­да­ет ги­гант­ский ка­лей­до­скоп со­бы­тий и не­ве­ро­ят­ную для Ев­ро­пы ин­тен­сив­ность су­ще­ст­во­ва­ния. Но это лишь внеш­няя, фи­зи­че­ская ди­на­ми­ка, пси­хо­ло­ги­че­ская, эмо­цио­наль­ная ди­на­ми­ка су­же­на, за­гна­на в стан­дарт­ные, по­сто­ян­но по­вто­ряю­щие­ся фор­мы, ко­то­рые, по сло­вам Ген­ри Джейм­са, и пре­вра­ща­ют жизнь во "все­по­гло­щаю­щее мо­но­тон­ное од­но­об­ра­зие".
       Клас­сик аме­ри­кан­ской со­цио­ло­гии Макс Лер­нер в кни­ге "Аме­ри­кан­ская ци­ви­ли­за­ция": "Дни, ме­ся­цы, го­ды про­хо­дят с мо­но­тон­ной ре­гу­ляр­но­стью на фаб­ри­ке или в офи­се в вы­пол­не­нии ру­тин­ных опе­ра­ций с ре­гу­ляр­ны­ми ин­тер­ва­ла­ми. Ланч на ра­бо­те и обед до­ма так­же стан­дарт­ны, как и ра­бо­чие опе­ра­ции. Они чи­та­ют га­зе­ты, их де­сят­ки, но все они оди­на­ко­вы по сво­ему со­дер­жа­нию. ...В стан­дарт­ной оде­ж­де они хо­дят в клуб, бар, цер­ковь. И ко­гда они уми­ра­ют, их хо­ро­нят в стан­дарт­ных гро­бах со стан­дарт­ной це­ре­мо­ни­ей и стан­дарт­ным объ­яв­ле­ни­ем в ме­ст­ной га­зе­те."
       Италь­ян­ская жур­на­ли­ст­ка Се­пон­ни-Лонг, - "По­бы­вав в США и в Рос­сии я бы­ла по­ра­же­на бли­зо­стью их ми­ро­ощу­ще­ний. Не­смот­ря на внеш­нее раз­ли­чие в идео­ло­гии, по­ли­ти­ке и эко­но­ми­ке, раз­ли­чие в про­кла­ми­руе­мых иде­ях и це­лях, они оди­на­ко­во рав­но­душ­ны к духовным и эс­те­ти­че­ским цен­но­стям."
       В Рос­сии, ко­гда-то гор­див­шей­ся ду­хов­но­стью сво­ей куль­ту­ры и ее ог­ром­ным пре­сти­жем для масс, по­сле ее вхо­ж­де­ния в ци­ви­ли­зо­ван­ный мир, ме­щан­ские цен­но­сти при­об­ре­та­ют не­бы­ва­лый ста­тус, вы­тес­няя су­ще­ст­во­вав­ший ко­гда-то ин­те­рес к бо­гат­ст­ву ми­ро­вой куль­ту­ры и че­ло­ве­че­ско­му ду­ху.
       Ни бо­га­тая Аме­ри­ка, ни раз­бо­га­тев­шая Рос­сия не при­ня­ли ев­ро­пей­ское "ис­кус­ст­во жиз­ни" по раз­ным при­чи­нам, но их объ­­­е­­ди­­няет от­сут­ст­вие эстетического вку­са и пренебрежение к эмоциональному богатству, заложенного в многовековой материальной культуре. Процесс стандартизации неизбежно вытеснял из общественного сознания уважение к уникальности, индивидуальности, своеобразия в том что создано руками человека, исчезло понятие качества.
       Да и со­вре­мен­ная Ев­ро­па по­сте­пен­но ос­тав­ля­ет свои куль­тур­ные тра­ди­ции, Ев­ро­па всё боль­ше и боль­ше на­чи­на­ет на­по­ми­нать Аме­ри­ку в стан­дар­ти­зи­ро­ван­ных фор­мах жиз­ни. Эс­те­ти­зи­ро­ван­ные и ин­тел­лек­ту­аль­ные филь­мы ус­ту­па­ют свое ме­сто аме­ри­кан­ским бое­ви­кам, фран­цуз­скую кух­ню сме­ня­ет Мак­До­налдс. Толь­ко ста­рые цен­тры ев­ро­пей­ских го­ро­дов на­­­­п­­о­­­ми­­­на­ют о про­шлом, "о празд­ни­ке, ко­то­рый все­гда с то­бой", го­во­ря сло­ва­ми Хэ­мин­гу­эя о Па­ри­же.
       Вик­тор Гю­го го­во­рил, что "ар­хи­тек­ту­ра - это ду­ша народа", ду­ша современной ар­хи­тек­ту­ры - стан­дарт, пол­ное еди­но­об­ра­зие, де­та­лей и ню­ан­сов в ней нет, это эс­те­ти­ка функ­цио­наль­но­сти, которая была освоена и принята Америкой раньше, чем в других индустриальных странах мира.
       Жан-Поль Сартр по­сле сво­его по­се­ще­ния Аме­ри­ки, - "Урод­ст­во ар­хи­тек­ту­ры здесь оше­лом­ля­ет, осо­бен­но в но­вых го­ро­дах. Ули­ца аме­ри­кан­ско­го го­ро­да это хай­вей, просто дорога, в ней от­сут­ст­ву­ет да­же на­по­ми­на­ние, что здесь жи­вут лю­ди."
       Аме­ри­кан­ские ме­га­по­ли­сы - иде­аль­ные ме­ха­низ­мы для жиз­ни мил­лио­нов, это ог­ром­ная стан­дарт­ная ин­фра­струк­ту­ра, в ко­то­рой уч­те­ны все функ­цио­наль­ные ну­ж­ды ра­бот­ни­ка и по­тре­би­те­ля. Они за­ни­ма­ют про­стран­ст­ва на мно­гие де­сят­ки миль, где ад­рес мо­жет обо­зна­чать­ся как дом # 12,566, на ули­це # 357 - это ги­гант­ский че­ло­ве­че­ский му­ра­вей­ник, в ко­то­ром все под­чи­не­но тре­бо­ва­ни­ям без­ос­та­но­воч­но­го дви­же­ния и увеличению количества богатств.
       Но­вел­лист Чи­вер, в цик­ле сво­их рас­ска­зов о сред­ней аме­ри­кан­ской се­мье, жи­ву­щей в в та­ком ме­га­по­ли­се, в рай­оне для обес­пе­чен­но­го сред­не­го клас­са, Бул­лет Пар­ке, пи­шет о хо­зяи­не до­ма, То­ни, "бо­лею­щим тос­кой" в сво­ем ком­фор­та­бель­ном до­ме со все­ми воз­мож­ны­ми удоб­ст­ва­ми. Же­лая хоть как-то уй­ти от мо­но­тон­но­сти и бес­цвет­но­сти упо­ря­до­чен­ной функ­цио­наль­ной жиз­ни в ва­куу­ме сво­ей жи­лой ячей­ки, То­ни ка­ж­дый год пе­ре­кра­ши­ва­ет сте­ны многочисленных ком­нат сво­его до­ма. В од­ном из сво­их мо­но­ло­гов он го­во­рит, - "Они от­ме­ни­ли всю ог­ром­ность че­ло­ве­че­ских эмо­ций и мыс­лей. Они вы­ще­ло­чи­ли все крас­ки из жиз­ни, все за­па­хи, всю не­обуз­дан­ность жиз­ни при­ро­ды."
       Функ­цио­наль­но­сть, как принцип жизни, бы­ла про­воз­гла­ше­на, еще в на­ча­ле 19-го ве­ка, об­ще­из­ве­ст­ной фра­зой Бед­жа­ми­на Франк­ли­на о то­по­ре, ко­то­рый дол­жен быть пре­ж­де все­го ост­рым, а его внеш­ний вид не име­ет ни­ка­ко­го зна­че­ния, это из­лиш­няя тра­та тру­да, - "За­чем по­ли­ро­вать до бле­ска всю по­верх­ность то­по­ра. Важ­но, что­бы лез­вие бы­ло хо­ро­шо на­то­че­но, а, в ос­таль­ном, крап­ча­тый то­пор са­мый луч­ший".
       Во­пло­ще­ни­ем функ­цио­наль­но­сти строи­тель­ст­ва, ди­на­ми­ки и мас­шта­бов аме­ри­кан­ской жиз­ни стал не­бо­скреб, сим­вол вы­со­кой тех­но­ло­ги­че­ской ци­ви­ли­за­ции. Он со­би­ра­ет­ся и раз­би­ра­ет­ся как дет­ский на­бор из стан­дарт­ных ку­би­ков. Его мож­но уве­ли­чить, его мож­но умень­шить. Его ин­терь­ер так­же стан­дар­тен, как экс­терь­ер, по­это­му его мож­но де­лить на уз­кие от­се­ки или рас­ши­рять до боль­ших за­лов. Пер­вый не­бо­скреб поя­вил­ся в Чи­ка­го в 1885 го­ду. Это был Home Insurance Building, вы­со­той в 10 эта­жей, и он еще сле­до­вал ев­ро­пей­ской тра­ди­ции, был обиль­но де­ко­ри­ро­ван. Пие­тет пе­ред ев­ро­пей­ской тра­ди­ци­ей от­но­ше­ния к ар­хи­тек­ту­ре, как "му­зы­ки в кам­не", был пре­одо­лен че­рез 40 лет, ко­гда на­ча­ли по­яв­лять­ся сот­ни зда­ний без ка­ких-ли­бо ук­ра­ше­ний.
       Тен­ден­ция к функ­цио­наль­но­сти, эко­но­мич­но­сти строи­тель­ст­ва в Аме­ри­ке бы­ла за­ме­че­на еще Алек­си­сом То­к­ви­лем, он был по­ра­жен аме­ри­кан­ским от­но­ше­ни­ем к эс­те­ти­ке ар­хи­тек­ту­ры, в ко­то­рой все рас­счи­та­но лишь на пер­вый эф­фект: "Ко­гда я под­плы­вал к Нью-Йор­ку, на бе­ре­гу ре­ки я уви­дел не­сколь­ко мо­ну­мен­таль­ных мра­мор­ных зда­ний в ан­тич­ном сти­ле. На дру­гой день я ре­шил по­смот­реть их по­бли­же. Ока­за­лось что то, что из­да­ле­ка ви­де­лось как белоснежные мра­мор­ные пли­ты, бы­ли сте­на­ми из од­но­го ря­да кир­пи­чей, по­бе­лен­ные из­вест­кой, а мра­мор­ные ко­лон­ны де­ре­вян­ны­ми стой­ка­ми, ок­ра­шен­ны­ми яр­кой, мас­ля­ной крас­кой."
       В аме­ри­кан­ской ар­хи­тек­ту­ре, как и во всей жиз­ни на бе­гу, це­нит­ся толь­ко пер­вое впе­чат­ле­ние. Жи­ву­щий в по­сто­ян­ной спеш­ке аме­ри­ка­нец не име­ет вре­ме­ни раз­гля­ды­вать фа­са­ды зда­ний ми­мо ко­то­рых он про­хо­дит, для не­го Вре­мя -День­ги. Ев­ро­пе­ец, живущий в другой системе ценностей, мог ос­та­но­вить­ся и на­сла­ж­дать­ся изы­скан­ным ор­на­мен­том, ба­рель­е­фа­ми, го­рель­е­фа­ми, свое­об­раз­ной фор­мой и окраской окон и на­лич­ни­ков.
       Ев­ро­пей­ская тра­ди­ци­он­ная ар­хи­тек­ту­ра, с ее бо­гат­ст­вом раз­но­об­раз­ных фа­са­дов, сле­до­ва­ла идее эс­те­ти­че­ско­го обо­га­ще­ния жиз­ни и создавалась на ве­ка. Она бы­ла не­из­ме­няе­ма, ста­биль­на и тра­ди­ци­он­на, как са­мо об­ще­ст­во. В Ев­ро­пе зда­ния воз­во­ди­лись на ве­ка, в Аме­ри­ке в рас­че­те на од­но по­ко­ле­ние. В те­че­нии два­дца­ти лет вся эко­но­ми­че­ская и со­ци­аль­ная си­туа­ция в стра­не ме­ня­лась, и стро­ить на ве­ка, в этой си­туа­ции, бы­ло не­рен­та­бель­но, кро­ме то­го, эс­те­ти­ка тре­­б­ов­ала не­функ­цио­наль­ных за­трат.
       Мая­ков­ский по­сле сво­его пу­те­ше­ст­вия по США в 20-ые годы прошлого века: "При всей гран­ди­оз­но­сти строе­ний Аме­ри­ки, при всей не­до­ся­гае­мо­сти для Ев­ро­пы бы­ст­ро­ты аме­ри­кан­ских стро­ек, вы­со­ты аме­ри­кан­ских не­бо­скре­бов, их удобств и вме­сти­тель­но­сти, до­ма Аме­ри­ки, в об­щем, про­из­во­дят стран­ное ощу­ще­ние вре­мен­но­сти. Да­же боль­шие, но­вей­шие да­ма ка­жут­ся вре­мен­ны­ми, по­то­му что вся Аме­ри­ка, в ча­ст­но­сти Нью-Йорк, в по­сто­ян­ной строй­ке. Де­ся­ти­этаж­ные до­ма ло­ма­ют что­бы стро­ить два­дца­ти­этаж­ные, два­дца­ти­этаж­ные что­бы три­дца­ти-этаж­ные, за­тем чтоб со­ро­ка-этаж­ные..."
       По мне­нию ев­ро­пеи­зи­ро­ван­но­го аме­ри­кан­ско­го пи­са­те­ля, Ген­ри Джейм­са, вре­мен­ность аме­ри­кан­ских со­ору­же­ний, по­сто­ян­ная сме­на го­род­ско­го ланд­шаф­та, раз­ру­шаю­ще дей­ст­ву­ет на че­ло­ве­че­скую пси­хи­ку. Ко­гда он вер­нул­ся в Аме­ри­ку по­сле сво­ей мно­го­лет­ней, доб­ро­воль­ной ссыл­ки в Ев­ро­пе в 1904 го­ду, то был по­ра­жен без­ли­ко­стью аме­ри­кан­ской ар­хи­тек­ту­ры, - "Эти зда­ния не­ре­аль­ны, они не бо­лее чем сим­во­лы, до­ро­гие де­ко­ра­ции, они не име­ют ни­че­го об­ще­го с тра­ди­ция­ми, они не от­ра­жа­ют ни про­шло­го, ни бу­ду­ще­го, они су­ще­ст­ву­ют толь­ко для се­го­дня и бу­дут сне­се­ны зав­тра. Мно­гие по­строй­ки под­ра­жа­ют об­раз­цам ев­ро­пей­ской ар­хи­тек­ту­ры, но они не об­ра­ща­ют­ся ни к ва­ше­му зна­нию, ни к эс­те­ти­че­ско­му чув­ст­ву, как ар­хи­тек­ту­ра Ев­ро­пы. Эти зда­ния анек­до­ты в од­ну фра­зу, в срав­не­нии с ро­ма­на­ми, эпо­пея­ми ев­ро­пей­ской ар­хи­тек­ту­ры".
       В Ев­ро­пе од­ним из кри­те­ри­ев под­лин­но­сти счи­та­лась дли­тель­ность су­ще­ст­во­ва­ния от­но­ше­ний, ве­щей и зда­ний, то, что про­шло про­вер­ку вре­ме­нем. Как гла­сит древ­няя муд­рость, ис­тин­ность - дочь вре­ме­ни. Аме­ри­ка же соз­да­ла вре­мен­ный пей­заж, "landscape of the temporary".
       Утилитарность и экономичность американской архитектуры были требованием об­ще­ст­ва, по­строе­нного на прин­ци­пе не­пре­кра­щаю­ще­го­ся дви­же­ния, поэтому в них нет под­лин­но­сти, так как нет прошлого, как и у самой страны иммигрантов, где каждое новое поколение иммигрантов разрывает с прошлым своих отцов, чтобы все начать сначала.
       Ди­на­мизм социальный, экономический, ес­те­ст­вен­но, ро­ж­да­ет без­раз­ли­чие к эс­те­ти­ке, кра­со­те ка­ж­до­го мо­мен­та жиз­ни. Веч­ное бес­по­кой­ст­во, страх упус­тить свой шанс на уда­чу где-то в дру­гом мес­те, за­став­ля­ет мил­лио­ны лю­дей на­хо­дить­ся в по­сто­ян­ном дви­же­нии, пе­ре­дви­гать­ся с мес­та на ме­сто, от­сю­да убо­гий вид мно­гих аме­ри­кан­ских го­ро­дов, вре­мен­ный и не­за­кон­чен­ный ха­рак­тер за­строй­ки, он вы­ра­жа­ет сам ха­рак­тер на­ции им­ми­гран­тов, от­сут­ст­вие кор­ней, не­же­ла­ние пус­кать кор­ни на од­ном мес­те.
       Ан­ти-эс­те­тизм аме­ри­кан­ской жиз­ни, с од­ной сто­ро­ны, воз­ник спон­тан­но, как ре­зуль­тат об­щей ат­мо­сфе­ры об­ще­ст­ва им­ми­гран­тов, оза­бо­чен­ных пре­ж­де все­го не­об­хо­ди­мо­стью вы­жи­ва­ния в но­вой стра­не, им бы­ло не до эс­те­ти­ки. С дру­гой сто­ро­ны, ан­ти-эс­те­тизм был так­же ча­стью ши­ро­кой про­грам­мы стандартизации всех аспектов жизни общества об­ще­ст­ва.
       Стан­дар­ти­за­ция бы­ла обя­за­тель­ной ча­стью ор­га­ни­зо­ван­но­го про­из­вод­ст­ва и рационального упо­ря­до­чи­ва­ния об­ще­ст­вен­ных от­но­ше­ний, и на­ча­ла вво­дить­ся с 17-ого ве­ка когда на ис­то­ри­че­ской аре­не появилась но­вая ре­ли­гия, про­тес­тан­тиз­м, про­ти­во­пос­та­вив­ший се­бя ка­то­ли­циз­му, из­ме­нивший взгляд на смысл и со­дер­жа­ние че­­л­о­­ве­­че­­ского су­ще­ст­во­ва­ния. Ка­то­ли­цизм ви­дел в эстетике ма­те­ри­аль­но­го ми­ра про­яв­ле­ние бо­же­ст­вен­но­го на­ча­ла, и вни­ма­ние к кра­со­те по­все­днев­ной жиз­ни ка­то­ли­че­ских стран при­ве­ло к рас­цве­ту всех ис­кусств. Ис­кус­ст­во, с его вни­ма­ни­ем к ори­ги­наль­но­сти уни­каль­но­сти ка­ж­до­го мо­мен­та че­ло­ве­че­ской жиз­ни, ста­ло ор­га­ни­че­ской, ин­те­граль­ной ча­стью ми­ро­ощу­ще­ния ря­до­во­го ка­то­ли­ка.
       Про­тес­тан­тизм же от­ри­цал са­му не­об­хо­ди­мость ис­кус­ст­ва, про­по­ве­до­вал ас­ке­тизм, уп­ро­ще­ние, уни­фи­ка­цию всех сто­рон жиз­ни, что в ар­хи­тек­ту­ре при­ве­ло к ка­зар­мен­но­му сти­лю, и это осо­бен­но на­гляд­но в жи­лых квар­та­лах го­ро­дов про­тес­тант­ских стра­н, Анг­лии, Гер­ма­нии и Швей­ца­рии, по­стро­ен­ных в 17-19 ве­ках. В этот пе­ри­од на­ча­ла вне­дрять­ся идея цен­но­сти жиз­ни как тру­да, и лю­ди по­сте­пен­но под­чи­ни­лись дис­ци­п­ли­не за­во­да и офи­са, при­ня­ли ус­ло­вия тру­да в урод­ли­вых зда­ни­ях, ок­ру­жен­ных ржа­вым ме­тал­лом и се­рым бе­то­ном. При­ня­ли, как ог­ром­ный про­гресс, пе­ре­се­ле­ние из убо­гих ла­чуг в но­вые жи­лые рай­оны, ко­то­рые ни­чем не от­ли­ча­лись от фаб­рич­ной за­строй­ки.
       В до-ин­ду­ст­ри­аль­ную эпо­ху до­ми­ни­ро­ва­ло пред­став­ле­ние, что человек - мера всех вещей. Старая термины мер измерений напоминает об этом ушедшем прошлом, когда созданные человеком вещи соответствовали размерам его тела и были как бы его продолжением. Inch - расстояние от верхней точки большого пальца до фаланги; Foot - длина ноги; Yard - расстояние от кончика носа по плечу и руке до конца большого пальца, приблизительно равного одному метру. В российской системе измерений длины использовалась длина от большого пальца до локтя. Локтями мерились материалы, скажем, десять локтей материи, десять локтей бревна.
       Мас­со­вая, ме­ха­ни­сти­че­ская ци­ви­ли­за­ция ХХ-го ве­ка строи­лась на дру­гом прин­ци­пе, прин­ци­пе боль­ших ве­ли­чин. Ма­ши­на пре­вра­ти­лась в ме­ру всех ве­щей, в эта­лон функ­цио­наль­но­сти, эф­фек­тив­но­сти и эс­те­ти­ки. На­ча­ли воз­во­дить­ся ги­гант­ские пло­ти­ны, не­со­раз­ме­ри­мые с раз­ме­ром че­ло­ве­че­ско­го те­ла про­из­вод­ст­вен­ные по­ме­ще­ния, гро­мад­ные жи­лые зда­ния - ма­ши­ны для жиз­ни, безликие коробки, стоя­щие в нескончаемом ряду на безлюдных улицах. Жи­лая за­строй­ка пе­ре­ста­ла от­ли­чать­ся по сво­ему внеш­не­му ви­ду от де­ло­вых, офис­ных ком­плек­сов. Те же пло­ские сте­ны, без вся­ких ук­ра­ше­ний, пря­мо­уголь­ни­ки окон, и те же су­хие, хи­ми­че­ские крас­ки фа­са­дов. Гео­мет­ри­че­ские, ку­би­сти­че­ские фор­мы со­вре­мен­ных го­ро­дов соз­дали не­бы­ва­лые, фан­та­сти­че­ские, ино­пла­нет­ные пей­за­жи, в которых че­­­­­­­­л­о­ве­к стал вы­гля­деть при­жи­вал­кой ря­дом с тем, что он сам соз­дал.
       Пионерами эс­те­ти­ки гео­мет­ри­че­ских форм в архитектуре были со­вет­ские фу­ту­ри­сты, ку­би­сты и кон­ст­рук­ти­ви­сты, и это они сфор­му­ли­ро­ва­ли ос­нов­ные прин­ци­пы "на­­у­ч­­ного гра­до­строи­тель­ст­ва".
       На­уч­ное гра­до­строи­тель­ст­во пред­по­ла­га­ет, что жизнь, с ее не­пред­ска­зуе­мо­стью, во всем мно­го­об­ра­зии ее форм, долж­на быть уп­­р­о­­щена до функ­цио­наль­но­го ми­ни­му­ма. И но­вые го­ро­да строи­лись на прин­ци­пе пря­мо­ли­ней­ной за­строй­ки, так как квад­рат­ные сет­ки про­спек­тов и улиц соз­­д­ав­али иде­аль­ные ус­ло­вия для транс­пор­ти­ров­ки лю­дей и гру­зов. От­сут­ст­вие ту­пич­ков, пе­ре­ул­ков, ма­лень­ких скве­ров, ха­рак­тер­ных для ста­рых квар­та­лов ев­ро­пей­ских го­ро­дов, по­зво­ля­ло кон­тро­ли­ро­вать весь жиз­нен­ный про­цесс и слу­жить ин­те­ре­сам эко­но­ми­ки.
       За­да­чей тра­ди­ци­он­ной ар­хи­тек­ту­ры бы­ло обо­га­ще­ние эс­те­ти­кой по­все­днев­ной жиз­ни. Но без­ли­кие, аг­рес­сив­но ан­ти-эс­те­тич­ные го­ро­да, по­стро­ен­ные в 20-ом ве­ке, строи­лись не для лю­дей, а для "ра­бо­чей си­лы". Фран­цуз­ское сту­ден­че­ст­во, в пе­ри­од мо­ло­деж­ных бун­тов кон­ца 60-ых, тре­бо­ва­ло сне­сти "ра­бо­чие ба­ра­ки", как на­зы­ва­ли то­гда но­вые, без­ли­кие жи­лые ком­плек­сы, и по­стро­ить "до­ма для лю­дей". Се­го­дня это­го уже ни­кто не тре­бу­ет, со­вре­мен­ные ба­ра­ки ста­ли при­выч­ной частью жизни мил­лио­нов во мно­гих стра­нах ми­ра. И толь­ко куль­тур­ная эли­та стра­да­ет нос­таль­ги­ей по про­шло­му.
       Си­мо­на де Бо­ву­ар, после своего пу­те­ше­ст­вия по многим го­ро­дам американского Сред­не­го За­па­да, говорила, что у нее бы­ло ощу­ще­ние, что это один и тот же го­род.
       Русский жур­на­лист-им­ми­грант Ге­нис, - "В Европе за че­ты­ре ча­са мож­но про­ехать три стра­ны, дю­жи­ну го­ро­дов и две гор­ные сис­те­мы. В Аме­ри­ке за это вре­мя вы ми­нуе­те сто бен­зо­ко­ло­нок. ...Про­ехав столь­ко-то миль до, до­пус­тим Буф­фа­ло, ищешь ме­сто, что­бы на­ко­нец вый­ти из ма­ши­ны и по­гру­зить­ся в го­род­скую жизнь, в жизнь не­по­вто­ри­мую, един­ст­вен­ную, су­ще­ст­вую­щую толь­ко здесь, в Буф­фа­ло, штат Нью-Йорк. И вот вы­яс­ня­ет­ся, что вы­хо­дить не­где и не­за­чем, раз­ве толь­ко в туа­лет."
       В филь­ме Яр­му­ша, "Stranger Than Paradise", ге­рои, дви­га­ясь по Аме­ри­ке, за­ез­жа­ют в Клив­ленд, и один из них го­во­рит, - "Это за­бав­но, но ко­гда ви­дишь ка­кое-то но­вое ме­сто, все ка­жет­ся та­ким же, как и там, от­ку­да толь­ко что прие­хал, как буд­то ни­ку­да и не уез­жал."
       Но так без­ли­ко, стан­дарт­но вы­гля­дит стра­на, ка­ко­ва же жизнь за фа­са­да­ми зда­ний? Она так­же стан­дарт­на, еди­но­об­раз­на и не ин­ди­ви­дуа­ли­зи­ро­ва­на. Анг­лий­ский со­цио­лог, Джеф­фри Го­рер пи­сал, что по­бы­вав в од­ном аме­ри­кан­ском до­ме, мож­но за­ра­нее пре­ду­га­дать ка­ки­ми бу­дут в дру­гом до­ме ме­бель, ук­ра­ше­ния или кни­ги. И это не за­ви­сит от то­го, го­род­ская это квар­ти­ра в мно­го­этаж­ном до­ме, или дом в са­бер­бе.
       "Аме­ри­ка унич­то­жи­ла раз­ни­цу ме­ж­ду го­ро­дом и де­рев­ней. Это мес­то, где все уст­рое­но для удоб­ст­ва, и не бо­лее то­го." Александр Ге­нис
       Ви­дя в Аме­ри­ке об­ра­зец для под­ра­жа­ния, боль­ше­ви­ки так­же меч­та­ли о "сти­ра­нии гра­ней ме­ж­ду го­ро­дом и де­рев­ней", но, в от­ли­чии от Аме­ри­ки, не смог­ли меч­ту реа­ли­зо­вать. Со­вет­ская власть, унич­то­жая кре­сть­ян­ст­во как класс, не смог­ла до­бить­ся той про­из­во­ди­тель­но­сти тру­да, ко­то­рая со­хра­ни­ла в аме­ри­кан­ском сель­ском хо­зяй­ст­ве лишь 4% на­се­ле­ния, а в Рос­сии и по сей день на­се­ле­ние де­ре­вень со­став­ля­ет бо­лее 30% на­се­ле­ния. Эко­но­ми­ка, строя­щая­ся на на­си­лии, не мо­гла быть эф­фек­тив­ной.
       В Аме­ри­ке же это про­изош­ло в ор­га­ни­че­ском про­цес­се эко­но­ми­ческой динамики. Кре­сть­я­не-фер­ме­ры, в ус­ло­ви­ях ожес­то­чен­ной кон­ку­рен­ции, бы­ли вы­ну­ж­де­ны от­ка­зать­ся от ве­ко­вых тра­ди­ций ве­де­ния хо­зяй­ст­ва и на­ча­ли соз­да­вать сель­ско­хо­зяй­ст­вен­ные ин­ду­ст­ри­аль­ные ком­плек­сы. В ре­зуль­та­те ис­чез­ли ты­ся­чи фер­мер­ских по­сел­ков, ис­чез­ла де­рев­ня. На мес­те фер­мер­ских по­се­ле­ний поя­ви­лись са­бёр­бы - ог­ром­ная сет­ка пря­мо­ли­ней­ных улиц, за­стро­ен­ных двух­этаж­ны­ми до­ма­ми на од­ну се­мью, и разница между городом и деревней исчезла.
       Пер­вым стан­дар­ти­зи­ро­ван­ным при­го­род­ным рай­оном был Ле­вит­та­ун на Лонг-Ай­лен­де, штат Нью-Йорк, где сра­зу по­сле окон­ча­ния II Ми­ро­вой вой­ны сот­ни аб­со­лют­но иден­тич­ных до­мов-ко­ро­бок бы­ли воз­ве­де­ны за ко­рот­кий срок и про­да­ва­лись по дос­туп­ной це­не. С Ле­вит­тау­на на­ча­лось строи­тель­ст­во но­вых при­го­ро­дов, ко­то­рое про­во­ди­лась в со­от­вет­ст­вии с тем же прин­ци­пом стан­дар­та и пол­но­го кон­тро­ля над ок­ру­жаю­щей сре­дой, как и в го­ро­дах, по­это­му в при­го­ро­дах ис­чез­ли ка­че­ст­ва жиз­ни на при­ро­де. Ис­кус­ст­вен­но соз­дан­ная при­ро­да са­бёр­бов ли­ше­на фун­да­мен­таль­но­го ка­че­ст­ва природы, ог­ром­ного раз­но­об­ра­зия и не­пред­ска­зуе­мости. А де­ко­ра­ции при­ро­ды не об­ла­да­ют спо­­­с­о­­б­­ностью обо­га­щать че­ло­ве­че­ские чув­ст­ва, спо­­­с­о­­б­­ностью по­сто­ян­но­го об­нов­ле­ния.
       На­уч­ное гра­до­строи­тель­ст­во и не ста­вит пе­ред со­бой та­кой за­да­чи, ее цель - соз­да­ние еди­ной сис­те­мы кон­­­­­­­­­­­т­р­оля всех ас­пек­тов жиз­ни в еди­ном, стан­дарт­ном для всех рай­онов стра­ны ме­га­по­ли­се. На­уч­ное гра­до­строи­тель­ст­во, в его оше­лом­ляю­щем кон­тра­сте с тра­ди­ци­он­ной ар­хи­тек­ту­рой, на­гляд­ный по­ка­за­тель по­бе­ды стан­дарт­но­го над ин­ди­ви­ду­аль­ным. Ин­ди­вид, во всем мно­го­об­ра­зии его эмо­ций, чувств, ощу­ще­ний, дан­ных ему при­ро­дой, в стан­дар­ти­зи­ро­ван­ной ок­ру­жаю­щей сре­де ут­ра­чи­ва­ет не толь­ко воз­мож­ность на­сла­ж­дать­ся бо­гат­ст­вом ес­те­ст­вен­но­го, ор­га­ни­че­ско­го су­ще­ст­во­ва­ния, но и пе­ре­ста­ет воспринимать как ценность ту ши­ро­кую па­лит­ру кра­сок жиз­ни, ко­то­рая су­ще­ст­во­ва­ла ко­гда-то в Ев­ро­пе. Её празд­ник жиз­ни, ее ис­кус­ст­во жить, вос­пи­ты­ва­лись всей ат­мо­сфе­рой об­ще­ст­ва, в ко­то­ром кра­со­та всего, что окружает человека понималась как обязательная часть его еже­днев­но­го су­ще­ст­во­ва­ния.
       Но мо­дель жиз­ни, при­ня­тая и раз­ви­тая Со­еди­нен­ны­ми Шта­та­ми, и се­го­дня пре­вра­тив­шая­ся в иде­ал для всех стран ми­ра, по­­стро­­ен­а не на идее уве­ли­че­ния бо­гат­ст­ва ду­хов­но­го, эмо­цио­наль­но­го, чув­ст­вен­но­го, эстетического, не на идее - "качества жизни", а на уве­ли­че­нии количества - вещей, машин, зданий, на идее роста экономики, для которой "искусство жить" чуждая идея. Экономика прививает другое искусство - искусство выживать.
  • Комментарии: 1, последний от 21/07/2010.
  • © Copyright Гофман Михель (jacof@verizon.net)
  • Обновлено: 18/09/2009. 61k. Статистика.
  • Статья: США
  • Оценка: 6.54*4  Ваша оценка:

    Связаться с программистом сайта
    "Заграница"
    Путевые заметки
    Это наша кнопка