Господа, хватит о политике (впрочем, я не политик), давайте поговорим об искусстве, ибо "не хлебом единым сыт человек" (хоть я и не искусствовед), если то о чем я собираюсь рассказать, можно назвать словом "искусство".
В общем смысле, под искусством подразумевают творчество, результат которого доставляет людям эстетическое удовольствие. По "МЭС" Брокгауза и Эфрона "искусством считается вид культурной деятельности, удовлетворяющий любовь человека к прекрасному".
Вот о "прекрасном" и эстетическом удовольствии" и поговорим.
В одной из своих недавних передач по радио РЭКА журналистка В.Долинская поведала свои впечатления о премьере спектакля тель-авивского Камерного театра, показанного в начале октября и поставленного режиссером Рони Пинковичем по пьесе Ханоха Левина "Ихш Фишер". Меня заинтересовал ее репортаж о весьма эпатажном спектакле, и я решил найти более полный материал об этом театральном событии. В частности, нашел в Интернете, прочитал и ужаснулся. Это, уж не знаю, как назвать, шокирующее действо, было поставлено в зале, специально построенном в свое время для пьесы "Гамлет". Хорошо, что Шекспир не дожил до такой современной реализации "прекрасного", но все равно думаю, что в гробу он, наверняка перевернулся.
Считаю необходимым подчеркнуть, что знаком с творчеством автора пьесы весьма поверхностно (прочитал несколько его скетчей в переводе М.Беленького), и вряд-ли буду знакомиться глубже, поэтому не имею право на серьезную критику (чтобы не следовать широко известному в свое время подходу: я книгу не читал, но она мне не нравится), тем более на фоне вот такой выдержки из его биографии: "Ханох Левин (1943-1999) был одной из самых блестящих звезд на небосклоне израильской культуры. Культовый писатель, провокативный драматург и режиссер, нарушитель общественного спокойствия, он был признан классиком еще при жизни, пройдя за тридцать лет творчества долгий путь от всенародной ненависти до всенародной любви".
Поэтому, я решился на разговор только о конкретной пьесе, поскольку нахожусь где-то посредине указанного в цитате отношения к нему.
Очень коротко, основное содержание пьесы для тех, кто не посещает спектакли Камерного театра, не слушает радио РЭКА и не "заходит" в Интернет, выглядиттак:
(частично использую рецензию под названием "Вариации вокруг сливного бачка" (01.10.2010) главного редактора Тарбут.ruЭ. Гончарской), о том, о чем не принято говорить вслух (фото одной из сцен спектакля оттуда же). Кстати, это фото напомнило мне уличные мужские писсуары в Амстердаме, закрытые с трех сторон, видна только спина (вот такие ассоциации). Но там была улица, а здесь сцена, т.е. театр естественно перекликается с реальной жизнью, с естественным отправлением естественных надобностей на глазах у зрителей.
Итак, о пьесе. Страдающий простатитом герой, справляя малую нужду, уронил свой пенис, который нырнул в унитаз и пропал. Весь последующий сюжет, посвящен его поискам. Они осложняются тем, что "мощная телесами" героиня спектакля садится на тот же унитаз, чтобы справить большую нужду и смывает со своими экскрементами важную потерю героя. Если героя волнует судьба его исчезнувшего детородного органа, то героиня занята другим важным судьбоносным вопросом: сколько процентов организма составляет ее "кака" (это "научный" термин из пьесы), и не уйдет ли в канализацию вместе с "какой" все ее существо?
И так далее, в том же духе, там много еще чего малоприятного "наворочено".
Кстати, автор пьесы, не оригинален, однажды Фаина Раневская уже задавалась таким же вопросом: "Господи! Кто бы мог подумать, что в человеке столько говна!" (в прямом и переносном смысле, В.Г.), но это было в обычной жизни, во время киносъемок, просто у нее были проблемы с желудком.
Как вам такой туалетно-философский сюжетец? Люди купили билеты, и пришли в храм искусства, в театр получить эстетическое удовольствие от спектакля, а попали в туалет с настоящим унитазом, имитацией соответствующих поз героев, звуков и запахов. Ну, а поскольку, используя специфику зрительного зала, режиссеру удалось создать, некий "эффект присутствия" зрителей (по Э. Гончарской), то они были как бы соучастниками этого туалетного действа. Видимо поэтому, а может быть и не только "У всех на лицах - смущенно-стыдливые улыбки". Что если у некоторых зрителей мужского пола действительно был простатит, а у женщин проблемы с желудком, какие это могло
вызвать ассоциации, тем более, что, как известно "дурной пример заразителен".
В зале могла возникнуть естественная паника с соответствующим амбре.
Наверное, такой культовый автор вкладывал какой-то унитазно-философский смысл в содержание пьесы, что-то он хотел этим сказать важное и глубокое (не только, на уровне глубины труб канализации по которым уносило в неизвестность "дружка" героя), но на фоне ужаса от потерянного героем пениса и мощной "какерши", частично виновной в этой потере, этот смысл почему-то потерялся вместе с "катан-дружком" героя.
Как пишет упомянутый выше рецензент: "Режиссер Рони Пинкович мечется (я бы сказал, еще и мочится, В.Г.) по закоулкам левиновского текста, тщась выудить (я бы сказал, вместе с детородным органом, В.Г.) очередную "философию". ... Беда лишь в том, что "Ихш Фишер" действительно скетч и до пьесы не дотягивает. Рони Пинковичу явно не следовало брать текст Левина целиком, без купюр", с чем я не совсем согласен. Думаю, что его вообще не следовало брать.
Не все, что можно читать "один на один", "книга и читатель", нужно выносить на общественный просмотр, не все интимное чтение следует выносить на театральные подмостки.
Как тут, по аналогии, не вспомнить скандальную пьесу феминистки Ив Энцлер "Монологи вагины", которая оставляет такой же неприятный осадок, такую же неловкость, Этот спектакль, привезенный не очень давно в Израиль, приехавшим на гастроли российским театром, больше напоминает нудную медицинскую лекцию о малоприятных психо-гинекологических деталях женской интимной жизни, причем такую лекцию, от которой зрителей подташнивает. Чего, например, стоят подробные, со "смаком", рассуждения о "запахах вагины", о ее желаниях, страданиях, первом сексуальном опыте, о ее страхах и комплексах, об эгоистичных мужьях и внимательных любовниках, о лесбийских утехах и жестоких изнасилованиях, о родах и гинекологических операциях и т.д. и т.п. в том же духе. Или же откровенный побуквенный перевод нерусского слова "вагина" на русский: П + И = ПИ, и т. д., до А, с настойчивым призывом совершенно несмущающейся актрисы к залу хором повторять это бранное даже на улице слово, вместе с ней. Зрители, наполовину люди пенсионного возраста, в ответ на этот призыв, отводя глаза друг от друга, "проголосовали ногами", пачками покидая зал. По свидетельствам очевидцев, российские зрители вели себя также. Интересно, не спросил ли кто-нибудь эту актрису, как спросили в известном анекдоте врача-гинеколога: "А ваша мама знает, чем вы занимаетесь?".
Я уж не знаю удивительно или нет, но показательно, что эта "гинекологическая" пьеса переведена чуть ли не на 30 языков и к настоящему моменту уже была показана более, чем в полусотне стран мира, получив при этом немало театральных премий.
Мир сошел с ума или я отстал от жизни, до неприличия задержавшись на этом свете?
Особенно "вышла из-под контроля" и пошла вразнос бывшая слабая половина человечества.
Прошу извинить, но на фоне написанного выше, вспомнил старый хулиганский анекдот студенческих лет ("Бах навеял"): "Увидел в заборе дырку и подпись "Пи(х)да" (как читать букву в скобках, сами знаете), попытался воспользоваться, а там гвоздь". Обманули!
После описанных театральных историй, в которых наивных зрителей вот также обманули, на душе "кака", а в самом интересном месте - гвоздь. Неужели, для того чтобы "затащить" зрителя в театр, нужно загнать его в туалет и рассказать об интимных деталях мужских и женских гениталий.
А тут на подходе еще новый спектакль театра "Контекст" ("театр для интеллигентных людей", режиссер Михаил Теплицкий) "Неприличные истории". Опять, что-то неприличное, опять ниже пояса. Правда как пишет критик И. Шейхатович: "Герои соблазняли и соблазнялись, обнимались, пели, читали стихи, теряли одежду. И - странное дело! - цинизма и пошлости не было ни на грош. Даже странно: разговор идет о вещах, о которых вроде вслух в приличном обществе не говорят, а выходит естественно, забавно и вполне пристойно. Очень даже пристойно. Хотя - с налетом гедонизма и эротики". Будем надеяться, что это действительно так.
"Ромео и Джульетта", романтика, любовь и ненависть, благородство и самопожертвование, где вы? Хорошо, пусть не классика, пусть модерн, но модерн классический. Я отнюдь не ханжа, ничего человеческое мне не чуждо, но есть же красные линии, которые переступать, по меньшей мере, неприлично, правда, для разных людей они могут сильно отличаться.
Театр отражает реальную жизнь ("весь мир театр, все люди в нем актеры"), человеческий мир это система сообщающихся сосудов, в нем нет места изолированным событиям, если в одном месте аукнется - в другом, обязательно откликнется.
Как низко упали мораль и нравственность мировой интеллектуальной элиты со времен Шекспира, если они докатились в театральных постановках до пениса, вагины и каки, а в реальной жизни еще и до оголтелого цинизма, полной потери нравственной чистоты и стыдливости, а заодно, до лжепатриотизма, показно-лицемерной политкорректности, псевдозащиты прав человека (да не того), в итоге, порождающих всеобщую враждебность, агрессивность, террор и междоусобные войны, ибо, если красота спасает мир, то уродство и пошлость его губит.
Вот и поговорили об искусстве.
.
P.S. Около 40 известных израильских актеров и театральных деятелей подписали и направили директорам ведущих театров Израиля, в том числе Тель-авивского Камерного театра, письмо, в котором заявили, что отказываются выступать на сцене Дворца культуры города Ариэль, считая его поселением. К чести Камерного театра, о спектакле которого шла речь в этой статье, его дирекция, несмотря на противоположное мнение некоторых актеров театра, не поддержала бойкот Ариэля, подчеркнув, что его спектакли будут идти в любой точке страны, где находятся граждане Израиля.
Что же касается упомянутого в статье спектакля "Ихш Фишер", то как и у любого гражданина Израиля, у жителей Ариеля есть право выбора: смотреть или не смотреть.
