Гордиенко Светлана Васильевна: другие произведения.

Малока /путешествие в Перу/

Сервер "Заграница": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Помощь]
  • Оставить комментарий
  • © Copyright Гордиенко Светлана Васильевна (santaalfa@mail.ru)
  • Обновлено: 25/02/2011. 423k. Статистика.
  • Повесть: Перу
    •  Ваша оценка:

      
       УДК 82(574)
       ББК 84 РУС-КАЗ-44
       Г68

    Защиту авторских прав осуществляет Казахстанское

    Авторское общество

    В книге использованы картины перуанских мастеров Феликса Рауля Пачеко Виллвиченсио и Пабло Сезара Амаринго / santaalfa@mail.ru

      
       Гордиенко Светлана
       Г68 Малока. Путешествие в Перу: Повесть/
       Светлана Гордиенко. - Алматы.
      
       ISBN 978-601-06-0330-1
      
       Автор в увлекательной форме доносит до читателя вхождение в таинственный мир шаманской мистерии, полный магических звуков, составляющий основу его мистического восприятия.
       Название книги основано на реальном пространственном образе единого дома - Вселенной, Малоки или традиционного индейского жилища у речных народов Южной Америки, готового вместить в себя всю общину.
       Первая книга автора, где она предлагает читателю согласиться с ее взглядами на бессмертие и постичь собственный мир своего подсознания.
      

    УДК 82(574)

    ББК 84 Рус-Каз-44

       ISBN 978-601-06-0330-1

    NoГордиенко Светлана

    Предисловие

       Я отправилась в Перу для изучения лекарственных растений. Основная цель моей поездки заключалась в изучении шаманских ритуальных обрядов, но без знаний свойств растений, которыми шаманы пользуются для восприятия традиционного индейского культа, поездка казалась бессмысленной.
       Так как я не имела представления о шаманизме, как о самом понимании этой культуры, от меня требовалось подготовительное участие в конференции знаменитого целителя, который проводил семинары по свойствам лечебных растений своего региона и являлся авторитетным потомственным шаманом.
       Об этой чудесной стране, кроме как, краткой информации о затерянном городе инков и пустыни Наска с календарем, в виде наземных рисунков мне за мою долгую жизнь ничего не встречалось. Разузнать что-нибудь про шаманизм, было для меня практически невозможным. То, что попадалось мне в литературе, не могло удовлетворить моего любопытства, где сухое описание мировоззрения отдельного участника казалось спорным и не убедительным. Мне хотелось испытать на себе, в собственном ощущении, основы шаманского восприятия, как мира растений, так и звуков.
       Я увлекалась мистикой и по роду своей деятельности, нуждалась в грандиозных изменениях личностного роста и духовного посвящения в загадочный мир магов.
       Собрав для себя небольшую информацию о попутчиках в эту страну, я решила отправиться в низовье Анд, в сельву, в логово перуанских зарослей дождевого тропического леса, где в моем понимании еще не перевелись лесные духи и сохранились древние обычаи индейских знахарей.
       Мне повезло, и я оказалась в окружении знающих экскурсоводов - гидов, которые проводили экспедиции по шаманам довольно длительное время, имели неплохой опыт и знания для такого сложного, опасного путешествия. Они владели разговорным испанским, а так же имели привязанность к наследию индейских традиций и пользовались доверием некоторых шаманов.
       Встретив меня в аэропорту Лимы, сопроводили в гостиницу, где произошло знакомство с другими членами нашей совместной экспедиции. Я была удивлена, что столь разных людей объединяют общие интересы. Но я, все же, отличалась от них своим творческим поиском. Мне хотелось перемен в своих застоявшихся убеждениях, которые меня больше не удерживали. В преддверии Нового Отчета Времени по календарю инков, коллективный разум выбрасывал множество неоправданных предположений, из которых можно было понять лишь то, что времени осталось мало.
       Как известно, ждать всегда утомительнее, чем действовать.
       Итак, я отправилась в лабораторию природы, где моя сущность должна была быть подвергнутой физическому и ментальному очищению.
       Тогда я еще не понимала цепь логических событий, которая направила меня в Перу.

      
      
       Глава 1

    Дом Хорхе

      

    "Если двое в мире друг с другом

    в одном и том же доме,

    они скажут горе - переместись! -

    и она переместится".

    Евангелие от Фомы стих.7

      
       Был август 2009 года, когда экспедиция из шести человек вылетела из столицы Перу, города Лимы в провинциальный город Тарапото Сан-Мартин. Я находилась еще под большим впечатлением от Лимы, от ее набережной Тихого океана и ласкового прохладного климата. Ощущение нежности присутствовало во всем обличии города, и я наслаждалась этим чувством в своих мыслях.
       Пролетая над горной местностью, я наблюдала за мохнатыми кусками растительности, которые прорывались сквозь течение перистых облаков. Самолет частной авиакомпании ловко лавировал в воздушном потоке.
       Через час полета мы сошли с трапа самолета и прошли по направлению к выходу аэропорта Тарапото. Горячий воздух обжигал лицо.
       -Это вам не Лима. В Таропото будет жарко, очень жарко! - вспомнила я предупреждение проводников.
       Солнце палило безжалостно, и мне не представлялось, как смогу выдержать такой резкий контраст с весенней прохладой Лимы.
       Другие члены экспедиции в бодром расположении духа вышли из аэропорта и о чем-то оживленно переговаривались.
       Им было о чем поговорить, так как Дима с Игорем участвовали в таких экспедициях не раз. Я и Саша приехали на семинар впервые. Саша проживал в Индии и не пугался зноя. Я же, повязав лицо платком, наконец-то, смогла вдохнуть в себя горячий воздух и скрыть свой испуганный вид, под которым пряталась моя слабость.
       -Знала куда отправляешься, хотела экстремального путешествия и сразу застонала, - осуждала я себя.
       Нас поджидал мужчина лет пятидесяти, в блестящих очках. Наши проводники кинулись к нему с радостными приветствиями. Мне показалось, что нужно повторять за ними, и мы поочередно расцеловались.
       - Наверное, это и есть шаман Хорхе Гонсалис?- я видела его фотографию в интернете, и он казался мне намного моложе.
       Его свободные приветствия на двух языках красочно сгладили неловкость знакомства.
       Он был очень цивилизован и образован для шамана, там, в статье давались пояснения.
       - Шаман являлся доктором философских наук, - вспоминалось мне, и уже не ждала чуда и какой-либо магии.
       - Организовал коммерческий показ традиции шаманизма. Может, что-нибудь узнаю для своего опыта, для использования в своей коммерческой выгоде, - размышляла я.
       Но при этом, мне приносило разочарование его светская внешность. На нем были надеты рубашка с эмблемой на кармане и брюки защитного цвета.
       Рассмотрев эмблему с вышитым сердцем, я, верно, угадала, что это его фирменный логотип. Три парня из нашей группы направились к машине помощника Хорхе, водитель завел двигатель. Я и мои проводники уселись в красный джип Хорхе.
       -Я плохой водитель,- шутил Хорхе.- Не удивляйтесь и будьте готовы к тому, если куда-нибудь не туда заедем!- продолжал он, заметно выстраивая доброе отношение через юмор.
       Светлана с Костей что-то ему разъясняли. Между ними проходил обычный разговор их совместного предприятия. У них были свои, взаимовыгодные отношения в очередной группе желающих познакомиться с шаманизмом.
       Я наблюдала за дорогой и с интересом изучала шумный пыльный город, тарахтящий своими звуками мототакси с яркими наклейками - "Зоркий глаз", "Кондор", Ягуар", - не успевали прочитывать мои глаза. Похоже, строительный бум задел весь мир, множество строящихся домов из красного кирпича с современными металлическими покрытиями чередовались с пальмовыми крышами деревянных хижин. Цивилизация меняла облик загородных угодий. Добротные загоны для коров с соседствующими торговыми складами, путали в определении места нахождения между городом и пригородом.
       Наверное, мы проехали город и выехали на усыпанную речным гравием дорогу.
       Прыгая с кочки на кочку, мы свернули на небольшую улицу, которая петляла по нагорью и упиралась в заросшую сопку.
       Машины поравнялись возле высокого забора с расписными воротами. Эмблема с изображением сердца красочно сверкала свежей краской.
       Хорхе посигналил, и нам открылся въезд в тенистую аллею с высокими деревьями.
       Мы заторопились освободиться из жаркой кабины автомобиля. Листва деревьев не спасала от пекла и собаку, которая нехотя подбежала к нам, бросив интерес к прежнему занятию, она добывала влажную часть почвы из вырытой когтями ямы.
       Все собрались под теплой тенью раскидистого большого дерева и терпеливо ждали своей очереди, пока нюх собаки не проведет проверку.
       Вид парка указывал на то, что здесь капитально потрудились над искусственным разведением кустарников и деревьев. Прежде чем приступить к посадке, учитывался размах кроны и светолюбивость каждого растения. Деревья располагались очень близко между собой, но при этом места им было достаточно, чтобы тянуться к солнцу и расправлять ветки, не мешая друг другу.
       Мы были очарованы такой солидарностью растений и не торопили Хорхе к расселению.
       Очарование экзотической новизны в изобилии захватывало воображение, заставляя проявить интерес к удивительному саду.
       - Тор!- позвал собаку молодой человек и взял с машины мой чемодан. Я поплелась за ним. Мы зашли в один из домиков, имитирующих бунгало с железными крышами. Небольшой номер вмещал в себе комнату с ванной и санузлом. Такие условия для проживания в сельве считались в высшей степени цивилизованными. Над кроватью прикреплен полог для защиты от москитов. Красивая сетка накрывала шатром все пространство кровати. Я подумала о комарах и осмотрела помещение. В углу сидел крупный паук, а на дверном косяке, маленькая ящерица.
       Я представила, что уснуть от их присутствия для меня будет сложно.
       Парень проверил кран и показал на чистое белье. Указав ему на обитателей, я подумала, что мальчишка прогонит их. Но он одобрительно махнул рукой и успокоил:
       - А, это? Защитники дома! Это хорошо!
       Оставшись одна, я рванулась спасаться водой.
       Так повели себя, наверное, все, кто находился сейчас на территории лечебного центра Хорхе Гонсалиса.
       -Терпимо,- вышла я на порог хижины и огляделась.
       -Не так уж страшно, для условий в джунглях!
       Через высокий забор виднелись горы с разнообразием огромных, заросших лианами деревьев.
       В просторной столовой за большим столом расположилась наша компания в центре с Хорхе Гонсалисом.
       -Будем знакомиться поближе!- предложил хозяин, и Светлана поочередно описала нас Хорхе.
       Помощники по хозяйству предложили ужин.
       -Кушайте. - Угощал Хорхе. - А вечером я проведу с Вами церемонию Чирик Сананги. - послышалось мне.
       - Знакомьтесь! Мой ассистент - молодой и перспективный,- он назвал имя молодого индейца, с которым мне уже приходилось общаться.
       Нас угощали фруктовыми салатами и блюдами перуанской кухни. Аппетитные кусочки жареного цыпленка и вареный картофель не отличались по вкусу от европейского приготовления. Такой же томатный соус и зелень. Лишь банановые дольки, запеченные с маисом и юккой, впервые попались в моем меню.
       Не обращая больше внимания на духоту, мы наслаждались угощениями. Большие кувшины с натуральными соками приятно утоляли жажду и удерживали за столом.
       Кто-то из группы предложил сообщить родным о приезде, и мы решили поехать в город для телефонных переговоров.
       Ассистент Хорхе пригласил нас в свой автомобиль, и мы с Сашей согласились.
       Парень был очень дружелюбный и настроенный на свободный диалог, по сценарию которого, заученные ответы на часто задаваемые вопросы.
       После длительного описания местных достопримечательностей, Нельсон переключился на рассказ о деятельности своего учителя:
       - На наш сайт приходит много писем.- Он был полон решительности в рекламации многообразной деятельности Хорхе.
       Не знаю почему, но мне трудно было справиться с сарказмом и я начала задавать нестандартные вопросы:
       -Какой шаманской практикой в своей клинике занимается Хорхе?
       Наш спутник начал с того, что Хорхе изучает свойства совместимости растений с тайными знаниями древних в современном сопоставлении этих свойств.
       -Он что, Алхимик?- спросила я просто, но Нельсон не понял.
       Из всего, мне стало понятно лишь то, что совокупность соединений различных элементов определенных растений, производит композицию каждого препарата. Хорхе изучает химический состав растений и их реакции во взаимодействии.
       -А, правда, что можно взять корень дерева, и привязав к нему черенок от корня другого растения соорудить фигурку Вольт? После чего обмазать ее глиной, затем держать в перьях птенца определенное время, для того чтобы дух в этой кукле мог зародиться. Сок оживит эту форму, в которой сотворенный дух можно приучить и воспитать?- спросила я.
       -Я не знаю, о чем Вы говорите. Я не совсем понял.
       По его глазам я поверила, что он действительно не знал.
       -Как я слышал, никто не будет рассказывать свои секреты до посвящения. А с кем это произойдет, никогда не расскажет, - серьезно произнес Саша.
       Конечно же, в действительности, я не надеялась на то, что бы мне все рассказали. И в тот момент, не думала о вероятности таких возможностей.
       - Хорхе такое никогда не делал, - утверждал ассистент, но с таким выражением, как бы обозначающим, что это очень плохо, но возможно.
       -Вот дают! Саш, обрати внимание. Говорит с таким видом, как будто бы Хорхе может такое сотворить?- засмеялась я.- А какие растения вы используете для очистки руды?
       -Вот взяли тебе и по полочкам разложили.- Насмехался Саша.
       Нельсон на удивление, принялся пояснять, что его дед знал, где искать золото и какие растения разрушают камни, сок какого кустарника содержит кислоту для расщепления твердых пород, но не знает, какое еще растение к этому составу нужно добавлять.
       -А что ты у Хорхе не спросишь?- пошутила я.- Мне хотелось бы узнать, как они умеют нарушать порядок элементов. Возможно ли такое, что они и в правду те, за кого бы мне хотелось их принимать. Или все это средневековые байки? Вот в наших местах, я слышала, что когда-то купцы использовали яйца черной курицы, которая снеслась при северном ветре. Нужно носить такое яйцо на теле под мышкой, согревая его сорок дней своей температурой и потом, вылупится помощник в торговле?
       - Интересно, ты не пробовала создать такого помощника?- спросил Саша.
       -А я, честно говоря, не обладаю таким терпением. Но если бы мне приспичило, и я была бы купцом...?
       Мы дружно посмеялись над нашим разговором и над предположением такого вынашивания.
       Вечером прошла церемония Чирик Сананги, на которой Хорхе с таинственным видом начал разливать содержимое из бутылки. Взгляд его был торжественный, но я подумала, что если так проходят церемонии, то это слишком просто и должно быть не интересно, но выпила жидкость из маленького прозрачного бокальчика.
       Вся церемония заключалась в том, чтобы мы все выпили темно-красную жидкость из одного бокала. Мне захотелось спать, и я заметила, что не мне одной.
       -Я посещу Вас во сне.- Сказал громко Хорхе, и я так поняла, что его слова относились ко мне.
       -Вы посетите меня?- с удивлением переспросила я, и все засмеялись, потому что слова его предназначались действительно для меня.
       Я была разочарованна простой процедурой распития напитка с таким громким названием.
       Я спросила разрешения уйти.
       Все смотрели мне вслед, и я выпрямила спину, так как старалась скрыть свою привычку к сутулости.
       Позволив покритиковать себя, в том что, мне становится скучно, и что ехать сюда за тридевять земель, для такого простого надувательства является моей очередной глупостью, я, надев пижаму, не включая свет, осмотрела свою кровать.
       -На новом месте, приснись жених невесте, - загадала я,
       - Наверное, не усну. А если усну, то проснусь среди ночи,- раздраженно хныкало в моей голове.
       - Может быть, паук с ящерицей ушли погулять?- нервно поискав их глазами, натянула простынь.
       Зажмурив глаза, я постаралась не думать о насекомых, которые водились в этих местах в большом количестве.
       Я услышала шаги и открыла глаза. В свете полной луны, я с ужасом увидела стоящую передо мной женщину. На ее голове была повязка с перьями и одета она была, как мне показалось, в темно-красную шелковую рубаху. Я не могла ее разглядеть, потому как, была напугана ее появлением.
       Она интенсивно стала бить в бубен, звук которого сотрясал мне мозги. Я только что нашла в себе уютное нежное облачко дремы и хотела его понежить, как эта женщина вломилась ко мне. Она трясла бубном и завывала жуткую молитву. Я старалась сосредоточиться, откуда она взялась, но почувствовала, как человеческая рука схватила мою ногу за колено. Я взвизгнула.
       -Кричи! Кричи!- на испанском приказала мне женщина.
       Я оторопела, но кричать не смогла. В горле стоял ком. Рука схватила меня еще раз. Я не видела, кто меня схватил, так как меня парализовало от страха. Женщина трясла бубен и чья - то рука сжимала до боли мою ногу. Я пронзительно закричала.
       Все внезапно прекратилось, как и началось.
       Комната была залита фиолетовым светом луны. Я соскочила с кровати, и, хотя, страха не было, выбежала на улицу. Ночь. Все спят. Показалось, что рядом кто-то прошел. Я боялась одиночества; боялась находиться на улице, боялась зайти в свой домик.
       -Что это я? Хорхе же обещал прийти, пришел бы. Мой крик выгнал мой страх. Мне не было страшно. Я просто внушала себе, что мне должно быть страшно и создавала надуманную паническую несвязность, - логично разбирала я свои видения.
       - Ужас, какой то! Да это же дух этого растения, из которого Хорхе сделал напиток церемонии. Вот это да! Ничего себе простая церемония?
      
      
      
       Вдоль высоких и ровных деревьев, я вертикально подымаю глаза к небу. Луна величественно изливает сияние нескончаемого потока мудрости и покоя.
       -Я так молода на этой земле и так ничтожна! Страх мое самомнение, я думала оградиться им от всего, раз так на него полагалась, что заселила его в себя?
       - Полная луна. Красивая луна. Дай мне счастья. Дай мне сполна, - читаю я свой заговор, и торжественный свет ярко-фиолетовой луны возвращает мне самообладание.
       Повернувшись спиной к луне, подкрепившей во мне смелость, я залезла в кровать и задвинула сетку.
       Я была уверена, что сплю, и через несколько минут подумала, что ничего такого не происходило и мне все приснилось. Полное спокойствие разгладило мои переживания.
       Внимание обращал на себя вибрирующий звук, который формировал предложения из медленно плавающих вопросов и ответов. Собрание тонких отростков из эфирных волосков материализовались и перебирали вопросы, таким образом, давали ясные, в тот момент, простые пояснения, преображаясь в следующие, как бы продвигая процесс какого - то изучения или тестирования...
       Взгляд притянул яркий солнечный свет. Я еще раз постаралась поискать воспоминания, но потеряла из виду связующую нить прошедшего образца этого звука из сна...
       Я убедила себя не искать логических объяснений в тех местах, которые сами по своей сути являлись для меня необыкновенными.
       -Лучше посоветуюсь с Сашей,- подумала я.
      
       Солнце стояло в зените.
       -Сегодня мы пойдем на водопад. Вечером церемония Аяваски. - за столом объявила Светлана.
       - Ну, как? - спросил у меня Саша.
       Я общалась с ним больше, чем с другими членами экспедиции. Мне, конечно же, не терпелось все ему рассказать и я, не стесняясь, изложила всем сидящим за столом, что Хорхе ко мне, конечно же, во сне не явился.
       -Ко мне приходила женщина в красном!
       Члены нашей экспедиции этой ночью крепко спали, и мое объявление показалось им не правдой. Они с недоверием отвели от меня взгляды и продолжили завтрак.
       Дима, немного поразмыслив, спросил:
       -А ты не видела у Хорхе вчера бороду? А я видел.
       Пришел Хорхе. Все поздоровались. Он сел за стол и начал рассказывать про церемонию Аяваски. Много он не говорил. По большей части разговора, подготавливал к тому, что требуется диета и что завтрак у нас сегодня должен насытить нас на весь день.
       Он решил новичков ознакомить с Малокой, домом в центре усадьбы, там, где проводятся все церемонии.
       Мы зашли через широкие двери и оказались в большой зале в форме эллипса.
       В центральной части помещения, лежал ковер ручной работы и зрительно подчеркивал округлость своим орнаментом. По краям от него, вдоль стен, на полу располагались цветные лежаки. Напротив центрального входа, находилась небольшая дверь, рядом с которой располагалось место Хорхе. Оно отличалось тем, что возле него лежало несколько музыкальных инструментов. На стене висела чья-то фотография. Освещалась зала длинными окнами под началом потолочных балок. Дневной свет слабел, пробираясь сквозь густую листву и высокие стены. Я присмотрелась к фотографии, и впечатления прошедшей ночи нахлынули на меня. Я вновь увидела лик знакомой женщины.
       -Хорхе, эта женщина приходила ко мне ночью!- воскликнула я.
       Все с интересом посмотрели на меня.
       -Это моя мама. Она была курандеро, и я провожу лечение через нее. Так у нас называют почтенных лекарей, которые знают все методы традиционного лечения и изготавливают лекарства из растений от всех болезней, которые могли бы встречаться в этих местах. Я научился помогать своей маме, когда еще был совсем маленьким.
       -Так кто приходил в ее образе?- трудно понималось мне.
       -Хорхе!- ответил на мой вопрос Дима.
       Я не удовлетворилась коротким разговором, мне бы хотелось рассказать Хорхе весь сон. Но его тут же отвлекла Светлана и принялась оживленно что-то говорить. Мне было неприятно, что она намерено, не желает моего обсуждения с Хорхе. Я вмешалась в их разговор, чем перебила Светлану.
       -Вчера ночью мне снилось, что ваша мама в красном шелковом одеянии трясла бубен...
       -Мама работала с бубном.
       Светлане было не до меня, и она вернулась в свою часть разговора.
       -Так это же был сон?- настаивала я.
       -Нет, не сон, - ответил Хорхе.
       Мне нужно было время переварить происходящее. Я ничего не поняла из его ответов.
       Вечером мы собрались перед Домом Сердца. Высокая пика на крыше дома была украшена фигуркой в форме сердца.
       "Теперь понятно, почему на кармане его рубашки вышит логотип с изображением сердца. Вот это центральный дом его клиники", - раскачиваясь в гамаке, я попыталась представить план этого строения.
       Быстро темнело. Белые одежды для церемонии - обязательное условие для всех участников. К нам присоединились новые люди из местного населения. Константин пояснил нам, что Хорхе приглашает на церемонии нуждавшихся в лечении, бедных людей из Тарапото:
       - Хорхе считает, что лиана Аяваска вылечивает все болезни.
       -Наверное, и сердце лечит, раз Дом Сердца, как называет его Хорхе,- подумала я.
       -Ну, как готовы?- подошел к нам Хорхе, - заходите в Дом Сердца.
       Мы прошли в залу, и каждый выбрал себе место на лежаках. Мы все сидели на цветных матрацах, и наши белые одежды отсвечивали длинные тени на стенах от единственной свечи у места Хорхе.
       После вчерашнего ритуала Чирик Сананга, я уже серьезно относилась к церемонии распития, и мне уже было страшно и волнительно. Темные мысли, и любопытство последовательно прокручивались в моей голове, ударяясь друг о друга.
       Неясно почему, вспомнился древний обычай индейцев приносить черепа в Мужской Дом перед свадьбой. Череп в Амазонии заменен современной стеклянной чашей.
       -Хорошо бы Хорхе приобрести хрустальный череп,- смешила я себя для храбрости.

      
       Я настроилась на мистическую тему и была довольна, что со мной происходит что-то магическое, именно то, зачем летела через всю планету. Теперь не смогу упрекнуть себя в глупости путешествия.
       Но сейчас передо мной встал страх, и он был моим врагом. Мне пришлось опять его побороть и принять чашу из рук ассистента Хорхе. Его звали Нельсон. Но в тот момент назвала его Бегемотом. Тревожные мысли о предстоящем испытании привели меня к сравнениям с аналогичными подвигами и я, воодушевив себя прообразом Маргариты, с ее самопожертвованием, залпом испила свою чашу до дна.
       Хорхе посоветовал всем закрыть глаза и затушил свечу.
       Свет полной луны придавал комнате сказочный вид. Посмотрев на свод крыши, я увидела, как лунный свет сочится сквозь специально оставленные щели между сухими пальмовыми листьями. Если смотреть боковым зрением, то можно подумать, что это звезды в темном небе. Мне хотелось закрыть глаза, но также нравилось разглядывать таинственные тени оконных жалюзи, совмещая их с мерцанием света у купола крыши. Лучи света перекрещивались по всей площади залы. Я попыталась увидеть Хорхе. Но его место было темным пятном.
       -Вероятно, он ушел, - подумала я и посмотрела на то место стены, на котором висела фотография матери Хорхе.
       "Как это он воплощается в образ матери или как она воплощается в него?"
       Я обвела глазами соседние лежаки. Ситуация напомнила логово вампиров или зомби в наркоманских притонах, где нельзя нарушать тишину и коконы чьи-то сущностей отдыхают или готовятся к какому-то ужасному методу перевоплощения для существования.
       Мои фантазии расширялись и сужались в объективных суждениях. Сомнения начали обволакивать всю правильность выбранного моего жизненного пути, включая части моего путешествия. Я стала задавать себе вопросы, чем еще больше, нагнетала на себя страх.
       "Как сюда попала? Как мне отсюда выбраться? Они все договорились между собой и затягивают сюда глупых искателей приключений. Мой неподъемный чемодан я, конечно же, брошу, но деньги и паспорт, если они там еще есть, нужно взять и бежать, бежать ...Но как? Высоченный забор, прирученная собака. В полицию? А где здесь искать полицию? Да здесь же рядом Колумбия! Колумбийская мафия. А здесь? Тоже есть мафия, только перуанская!"
       Я услышала выстрелы. Что-то взрывалось вдалеке. - Военные действия? Таропото, в центре кокаинового трафика. - Вспомнила я где-то услышанные определения, - все, побегу, но через забор то не перелезу! Он же очень высокий. Нужно взять с собой помощника. Сашка, по-моему, не с ними. Его нельзя бросать. Он такой же наивный, как и я.
       Мне представилось, как Саша залез на дерево рядом с забором и накинул на штыри из осколков стекла матрац.
       -Нужно взять матрац! Но они увидят! Возьму со своей комнаты, - и потихоньку стала подкрадываться к Сашиному лежаку. На лежаке растянулось чье- то тело. Я пригляделась. Тело было, как будто мумифицировано. Вытянутое со скелетом, но так, как будто бы в нем не было души или оно не живое.
       -Это тело Димы! Он вампир! Он с ними. Он в банде.
       Инстинкт самосохранения мобилизовал меня, и я не закричала. Что-то внутри сделало меня сильной. Встав, я прошла в центр комнаты, как будто бы захотела в туалет, но если кто-то заметит, что я двигаюсь не в том направлении- то якобы, спутала двери в темноте; и сделала несколько шагов в сторону другого лежака, для поиска Саши. Мне трудно было нащупывать ступнями мягкий ковер, можно было ошибиться и наступить на чью-либо ногу или просто, на чей-то матрац и разбудить. Ступив несколько шагов, я потеряла равновесие. Подключив свои руки, встала на четвереньки. Присев, попыталась сориентироваться, возле чьего лежака я сейчас нахожусь.
       -Это точно, место Саши, - и поползла к нему поближе.
       Он лежал, накрывшись простыней с головой. Мне потребовалось его растормошить, чтобы не издавать звуков. Коснувшись его рукой, я отпрянула - это не простынь, а перья. Я спутала перья с белой простынею. Птица с длинным хвостом лежала на спине; вьющийся хохолок, короткое туловище с размером хвоста, имитирующей образную форму человеческого тела.
       Я сидела на корточках и думала, куда мне быстрее бежать, через центральную дверь или через дверь со стороны Хорхе. Кто-то коснулся моего плеча, и я вздрогнула. Надо мной склонился Нельсон с разрисованным лицом. Яркая светящаяся татуировка пугала своей натуральностью. Он мягко поддерживал мой локоть, но требовательно потянул к себе. По жесту я поняла, что мне требуется подняться. С его помощью я встала, и он довел меня до моего лежака.
       -Глупо показывать свое желание бежать,- подумала я. - Мне нужно делать вид, что я ничего не поняла и не догадываюсь, кто они такие и что за непонятный спектакль они тут разыгрывают.
       Я легла на свое место и притворилась, что сплю.
       Из глубокой тишины заиграла волшебная музыка.
       -Это музыкальная шкатулка, - подумала я.
       Звуки сладкозвучной шкатулки прокатились по всей площади комнаты и расширили ее границы. Стен уже не было. Звуки перебирали пространство и где они проходили, пространство перекатывалось с ними, освобождая и вычищая другое пространство, необъятное, неизмеримое, состоящее из множества ячеек. Я увидела структуру их составляющих. Молекулы волокон, соединяющих орнамент мозаики петроглифов? Это мир? Нет, вселенная? Параллель вселенной? Какой вселенной? Больше, чем вселенная? Мегавселенная! Я распадаюсь на молекулы и прохожу сквозь мембрану.
       С удивлением я понимаю, что состою из множества клеток, в каждой из которых самостоятельно существую. Мы, то есть Я. Я - есть бесконечное множество Я и в каждой частице есть Я.
       -Удивительно, почему я об этом раньше не знала? Если один грамм золота тянется на триста с чем-то миллиметров, то, сколько я могу тянуться?
       Просочившись вовнутрь прозрачной молекулы, я обнаружила себя на лестнице, в помещении очень большого здания. Лестница эскалатором плавно тянула меня вверх, и я увидела в центре зала, под самым потолком, двери из блестящего стекла. Двери мне, что-то напоминали. Очки Хорхе. Я подождала, когда лестница достигнет конечного пункта. Лестница остановилась, я сошла в громадное помещение через эти самые двери.
       В освещенной звездным светом и светом полной луны, сквозь стеклянный купол прозрачного потолка, громадной лаборатории, я увидела Хорхе в белом халате. Он был чем-то занят, но когда я вошла, отвлекся на меня и принялся показывать мне макет модулей разноцветных молекул.
       Я услышала звук бубна и зеркальный голос, состоящий из звуков губной гармошки, в близком расстоянии от моего уха проиграл мне:
       - Аве, Варуна! ...Уующуу!
       Меня сдул этот звук, и я проснулась.
       -Так это сон, - подумала я и тут же оказалась в земной реальности, в других звуках группового пения, которое состояло из трех голосов. Чувствовалось, что они пели давно, потому что, вошли в установленную слаженность и находились уже, где-то в конце песни.
       Хорхе, играя на тамбуре, стоял в центре зала на ковре. Наши экскурсоводы обнимали его за плечи, и мне показалось, что они мешают ему. Я взглянула на место Димы. Он лежал с открытыми глазами и наблюдал, как на ковре Светлана с Константином начали двигать в такт ритма ногами и руками. Странная перемена в его образе еще не ушла из моей головы.
       -Кто они такие, секта? - раздумывала я.
       -Почему они пляшут и поют с Хорхе?- Мне хотелось посоветовать им, замолчать.
       Голоса их выделялись из общего пения и явно размешивали мои мозги.
       Луна передвинулась, давая возможность разглядеть участников странного выступления, отодвигая завесу страха.
       "Ничего не поделать. Буду ждать подходящего момента".
       Я посмотрела на Диму. Он спал. Я закрыла глаза.
       -Что же изучает Хорхе? Он открыл тайну?- я старалась извлечь смысл.
       -Церемония окончена. - Будила меня Света.
       -И что нужно делать?- спросила я.
       Позади нее стоял Хорхе. Я встала. Меня качало во все стороны - не выспалась. Хорхе протянул ко мне руки и обнял меня.
       - Спасибо!- сказал он.
       Светлана обняла меня следом. За ней Костя. Все начали обнимать друг друга. Хорхе спрашивал поочередно у всех участников о самочувствии. Все рассказывали свои ощущения. Я почувствовала, что в чем то ошибаюсь и, слушая высказывания других, понимала, что мое недоверие не находит аргументов. Хорхе, опросив всех, сказался довольным.
      
      
       Мы выходили из Дома Сердца, я шла в большом недоумении, думая о том, что судьба благосклонна ко мне и выполняет все мои желания. Такого спектакля я еще никогда не видела, какой сюжет...
       Зайдя в свой домик, я обратилась к своему чемодану. Он стоял на своем месте. Я посмотрела на свои паспорт и деньги. Острый ночной страх улетучивался с каждым лучом дневного света. Я была спокойна, как в прошедшем сне и как мне показалось, уснула.
       Внутреннее присутствие чужой воли в моем сознании вызывало ощущение постороннего вмешательства.
       -Как это можно понять?
       Кто-то влиял на расстоянии на мое сознание?
       Чей-то голос и чье-то сознание, внушали мне чужие рассуждения:
       "Тела - есть светила небесные, сердца которых в руках божьих".
       -Дурь какая то в голове. Наваждение, ... чьих слов?
       "Комета летит по благоволению Ангела, тело его из сухого пара - горячее вблизи огня, энергия Волоса его образует Намерение".
       - А кто вызвал этого ангела?
       -Сила растения. Определяется - мотивом, движется - чувством, которое рисует воображение.
       -Почему же раньше я не слышала?
       -Они не были в созвучии.
       - Кто же объединил в единый звук?
       - Твой мир.
       Вдруг я увидела сгусток из огненного шара, который метался в диком танце.
       -Неужели опять мать Хорхе?- всматривалась я в танцующий призрак и услышала ее голос:
       "Эфемерное солнце - детище святил,
       Закрой островок, на котором стою.
       Прикрой поверхность тканью,
       Сотканной моей прародительницей,
       Поверни по ветру в противоположную сторону
       От солнца, от Лун,
       По месту возвращения к истокам,
       К направлению оси по аппликатору смерти
       На миг, в реестр адреса возврата".
       Текст был на неизвестном мне языке.
       - Так это заклинание Еноха, которое пытаются расшифровать с древности! Она знает его!
       Мне казалось, что во сне, я прослушала чью - то лекцию. Но так, как если бы предоставила пространство в своей голове неодушевленному лектору изложить свой аллегорический доклад.
       -Нужно встать, - приказала я себе и подумала, что сны мои стали походить на учебный курс.
       -Да, - подумала я, - пригласил Хорхе на семинар...
      
       Все собрались в столовой на завтрак. За столом сидела вся группа во главе с Хорхе. Пробравшись за стол, я услышала, как Хорхе разговаривал с Димой. Они обсуждали Димины впечатления. Это называлось Опытом. Я внимательно слушала, что же может происходить с другими. Потому как, со мной происходили непонятные вещи, я старалась услышанным разговором, сделать для себя какие- либо выводы. Хорхе, выслушав рассказ Димы, на повествование которого, я опоздала, пояснил, что Аяваска - королева знаний вселенского объема, и она дает не только знания. В начале пути, она выгоняет страхи, завуалированные под все виды человеческих страстей. Я призналась, что хотела сбежать. Рассказав всем, о вампирах и о секте, я рассказала и о Доме Хорхе. Хорхе внимательно выслушал, и видно было, что ему понравился мой Опыт. В нем я видела лабораторию Хорхе, а это уже отражало суть его жизни. Света рассказала о своем первом визите, в ходе которого ее муж Константин, также собирался бежать и спасать ее. Дима, который приезжал в первый раз в прошлом году, имел за собой аналогичные страхи, а один парень из группы все-таки сбежал, бросив чемодан.
       Я спросила:
       - Как же ему удалось спастись? Я вот, например, прошлой ночью, готовясь к побегу, решила, что это практически невозможно!
       Как бы все не казалось смешным, ощущение обоснованного недоверия и страха оставили неприятный след.
       -Страхи выходят из нас, таким образом, освобождая место для знаний. Мы настолько пропитаны различными страхами, что готовы ради них отказаться от истины. - Еще раз пояснял Хорхе.
       Я задумалась. То, что я видела, меняло мое отношение ко всему, что я знала. Там в Опыте, я почему-то не пугалась своей трансформации и как будто бы, я уже была такой, когда-то. Или прибыла туда, где прибывала всегда.
       "Для чего Мы в сообществе моего Я так сгруппировались?" - сообщество моего Я не знало ответ.
       "И был вечер, и было утро. День. Один",- зазвучали в моей голове слова из Библии.
       Близился вечер. Немного спала жара, и птицы весело распевали на деревьях. Было приятно сидеть в тени на гамаке и слушать их разнообразное пение. Я ждала церемонию и очень волновалась:
       - Как сегодня пройдет церемония, и какой Опыт я получу? Какие еще страхи, кроме боязни остаться без денег и паспорта в чужой стране я переживу?
       -Страхи переживают, и они уходят,- так пояснял, Саша.
       Я мечтала, что бы все страхи из меня были изгнаны Аяваской. Мне нравилось, что можно таким образом очистить себя от страхов. Но то, что они выгоняются только после того, как их прочувствуешь и переживешь, пугало меня. Я настраивала себя, как на войну.
       -Кстати, Саша. Ты слышал вчера стрельбу как из гранатомета? Или это было только в моей голове? - спросила я.
       -Да слышал. Это, наверное, шахты приисков взрывали. - Ответил Саша и потянулся в своем гамаке.
       -А где ты вчера летал на церемонии?
       -Я летал над мирами.
       -Я видела тебя вчера птицей, я даже потрогала твои перья - засмеялась я.
      
      
       Я теперь поняла, как видит шаман своего пациента, в каком месте и образе обнаруживает себя.
       Наступило семь часов - время начала церемонии. В Таропото это уже непроглядная ночь.
       Перед экспедицией мы запаслись фонариками. А теперь, светили себе под ноги, собираясь в кучку освященного пятна, от единственного уличного фонаря возле забора, поближе, к центральному входу Дома Сердца.
       Все гуще и темнее становился сад. Сумерки отодвигали дом для церемоний, делая заметными только светлые стены, скрывая фундамент, чем придавали строению шаткий плавающий вид.
       -Наверное, побоялась бы зайти в этот дом одна, - подумала я, когда мимо проплыл огонек, с развевающимися от передвижения языками пламени. Факел чудесным образом освещал только знакомую голову Нельсона.
       -Ну, надо же? Факел здесь в тему!- восхитилась я такому видению.- Можно подумать, что голова летит по воздуху без тела!
       Мы смело направились из освещенной территории под уличным фонарем и вошли во мглу по направлению факела, устремив на тропинку стрелы ярких пронзительных лучей.
       Нельсон поджег свечи в доме и открыл парадные двери. Все прошли по своим местам. В залу поспешали участники из местного населения, соблюдая уважение к гостям, заходили на церемонию после нас. Все в белых одеждах сидели в готовности на своих лежаках, и Хорхе торжественно объявил о начале второй церемонии.
       На церемонию советовали привозить вещи и предметы на заряжение священной энергией Аяваски. Шаман - Курандеро начитывал на них во время проведения церемонии, и считалось, что все предметы обретают силу его намерения, освобожденные Духом растений. Я принесла лупу, так как использовала ее при гадании и специально привезла ее для подзарядки.
       Увидев, как ассистент Нельсон разносит чашу, я вновь почувствовала назойливое волнение, и попыталась разобраться в своем страхе:
       "Никто не боится, а я боюсь! Почему они не боятся, а я боюсь?"
       Пока я гадала, чаша дошла до меня. Я выпила содержимое и перестала бояться.
       -Может, я не могу доверять себе сам процесс поглощения?- подумала я.
       Я лежала и рассматривала бездонный потолок. Звезды не просвечивались. От полной темноты, потолка как будто бы не было. Я с удивлением раздумывала, как Хорхе проводит этот показ разнообразных потолков. Я хотела рассмеяться, но одной было скучно, и я перегнулась к соседу. На его месте лежало то самое бездыханное тело, как будто бы без души.
       -Ясно! - Подумала я. - Он в Нирване.
       Едва сдерживаясь от хохота, я понимала, что могу кого-нибудь вызвать из путешествия своим смехом.
       Легла и закрыла глаза. Волна накатилась на меня и размыла. От сильной жары я расплавилась и растворилась. Я легко прошла сквозь мембрану молекулы Вселенной.
       "Эта мембрана выполняет задание нервной сигнализации",- видела я.
       Думать, наверное, не получалось, там не о чем думать, потому что там нечем думать?
       Я прошла сквозь строй загадочной армии, не нарушая структуру потока, так как они, либо я, состоим из миража светового кинопроектора.
       "Воины Света! Стражники!" - Виделось мне. На них маски, и разноцветные камуфляжи. Они движутся так, как будто бы они являются единым целым - движением одного воина. Это неясное сравнение динамичного потока движущейся лавы.
       Дворец без стен, купола сложной крыши различной высоты держатся на воздушных колонах и придают дворцу прозрачность. Проплываю по зале. Вижу престол, где восседает Хорхе. Он безгранично добрый и он судья. Здесь проходит суд над душами. Двое сфинксов, одинакового роста и конфигурации, охраняют его престол, служат ему безраздельно. Они преданы ему безгранично. Они никого не осуждают, а суд этот - место сочувствия душам людей.
       Меня никто из них не замечает. Я понимаю, почему - во мне нет сущности! Я сбилась с дороги и выпала, из шестеренки судьбы. Мне нужно обрести себя.
       Я продвигаюсь в сад. Почему-то именно здесь, ищу свою сущность. Вижу обрезанную часть дерева, в виде, неотесанного полена, и подымаю своими мыслями.
       -Это я!?
       Начинаю усиленно обтирать в том месте, где должно быть лицо, местом, где должен бы быть мой локоть. Мне трудно это делать, но я продолжаю очищать кору этой чурки.
       -Странно, почему локтем?- Но не думаю.
       Не понятно, почему сложно думать? И, наконец, я очистила свое лицо от коры. Лицо безжизненное и без мышц, как силиконовая маска. Я начинаю откачивать себя в этой маске. И мое несчастное лицо, пережившее длинную жизнь, виновато смотрит на меня.
       -Ты ни в чем не виновато! - говорю я с любовью. - Я тебя очень люблю, люблю таким, - какое ты есть - старое и морщинистое.
       Лицо становится красивым и смотрит на меня с благодарностью. У меня возникает желание что-нибудь для него сделать, и нахожу рядом лежащую золотую корону. Я надеваю своей голове корону и ощущаю себя в своем лице с короной на голове достойной этого положения. У короны увеличиваются лучи и удлиняются в рога. Теперь, вижу себя Космической Коровой, в таком же камуфляже, как у Воинов Света. Мое человеческое лицо у этого мифического животного в такой же раскраске рисунка, как на масках у Воинов. Я в таком же одеянии, в таком же разноцветном образе, только Я - Космическая Корова.
       Вы - властелины мира!- Кто-то обращается к нам в моей голове, и я обвожу взглядом других животных. Я рассматриваю броненосца и понимаю, что это Дима. Я смотрю на Птицу - Феникса и понимаю, что это Саша. Животных девять вместе со мной.
       Я чувствую, что мне плохо, и я вскакиваю, меня сейчас стошнит. Я хватаю чашку и выталкиваю с себя всю обиду за свою жалость и обиду на себя! Я выдавливаю свою старость и недовольство собой и своим лицом! Я обнимаю свою чашку для рвоты, и медленно, судорожно выбрасываю в нее, всю свою ненависть, свои несчастья, свою совесть и стыд.
       Ассистент подбежал ко мне, чтоб забрать чашку, тем самым помочь мне справится с собой. Он хлопает меня по плечу. Слезы благодарности катятся у меня по щекам. Я смотрю в аудиторию, ничего не видно. Только два сфинкса раскручивали танец под звук бубна в центре зала.
       Нельсон включил боковой свет на стенах дома со стороны улицы, сквозь окна освещение осторожно проникло в комнату.
       Всматриваясь, в его татуировку на лице, я притягиваю мысль, что эта раскраска указывает на его принадлежность к таинственному ордену или на участие в сакральном обряде. Темное тело в набедренной повязке, как в короткой юбке. На поясе мерцает металлический предмет, похожий на ключ.
       -Ключ от Дома Хорхе,- догадываюсь я.
       Хорхе обходит всех участников, как подопечных на приеме своей клиники. Спрашивает каждого про самочувствие. Обряд обнимания включает объединение всех в единое Братство Единого Дома.
       Теперь мне понятен этот ритуал, который закрепляет клятвенный образ в составе нашей крови - течение Энергии Священной Лианы. Я счастлива по-настоящему. Все расходятся на отдых по своим комнатам. Возвращаясь по тропинке в бунгало, я почувствовала, что воздух тянет меня в глубину сада. Замедлив шаги, поравнялась с Димой.
       -Тебе страшно в этом серебряном лесу?- Нашла я сравнение лунного окрашивания деревьев.
       - Немного. Одному, наверное, жутковато,- пытался оценить ощущение Дима.
       - Такое чувство - как будто бы, в воздухе что-то присутствует?- спрашивала я.
       - Да у Хорхе все такое. Не заметила? - спросил он.
       - Да. Я много чего замечаю.- Ответила я и быстро открыла дверь в свой домик, пользуясь тем, что Дима сопровождал меня.
       Встреча за завтраком была приятным времяпровождением после церемоний. Все были отдохнувшие и расслабленные лекарственным очищением прошедшей ночи.
       Работа экскурсоводов включала в себя посещение заповедных мест, в предгорьях Анд и совместной прогулки по шопингу. На сегодня планировалась поездка на реку и индейский рынок.
       Мне не хотелось отставать от группы в желании посетить как можно больше прекрасных уголков этой чудесной страны. За нами приехал большой фургон, и я взяла с собой камеру для видеосъемки.
       Поджидая, когда все соберутся у фургона, я тем временем, присела на гамак и, включив камеру, снимала земляничное дерево с птичками, раскачивающими ветку. Доберман по кличке Тор напал на большую черепаху и пытался достать голову черепахи из панциря. Собака не была агрессивной. Она больше забавлялась, но сбивала своим лаем мои планы снять птиц. Здравый человек на моем месте постарался бы отвлечь собаку или в худшем случае, как-то прикрикнуть на нее, но я, к своему ужасу, попыталась изречь замечание на собачьем языке, старясь правильно составить замечание его звуками речи. Мне показался очень сложным сам процесс произношения, но смысл изречения был мне в тот момент понятен. Каждый слог собачьей речи равнялся смысловому слову.
       "Рва мА ады..у э лаи иы",- кое- что поучительное в этом сочетании звуков собачьего речи означало что-то.
       Я знала смысл того, что хотела сказать, у меня получилось. Испугавшись своей выходке, я резко обернулась на группу, но они не поняли, что это я протявкала. Они также наблюдали за псом и черепахой, но мой собачий слог в тот момент не являлся человеческой имитацией и не был искажен подделкой, которую кто-либо из них заметил. Он был собачий. Я опешила и не знала, сошла ли с ума, либо во мне проснулся дар к языкам. Долго потом, думая над своим выпадом, и так ничего не поняв из этого происшествия, я осталась довольна лишь тем, что такое со мной все-таки случилось.
      
      
       Мы выехали на высокую горную дорогу, которая открывала безмятежное хранилище величия природы, и вела на экскурсию по вечному пространственному образу своей красоты. Богатство растений казалось не разграбленным и тщательно охраняемым. Таблички о бережливом отношении к природе подтверждали любовь человеческую к ее суверенитету.
       -Наверное, это было в традициях, такая привитая любовь к благодарной природе?
       Сухие ветки аккуратно собраны Меной в самых безлюдных местах, которая воспитывала жителей:
       -Не лги, не воруй и не ленись!
       Грелась на солнце красивая деревня. Она ласково приветствовала нас своей незатейливой размеренной жизнью. Местность под названием Ламас раскрывала широкий диапазон сельскохозяйственных угодий. Взобравшись на вершину, мы залюбовались виноградными полями и парящие в небе кондоры контролировали и охраняли покой своего царства в этой необъятной торжественной тишине.
       Племена этих мест, в старину, сообщались между собой звуками, издаваемыми при ударе по специальному пустотелому бревну. Постукивая, известным для них количеством раз, они создавали, тем самым, понятные для них символы и передавали информацию между собой.
       Даже в наше время, этот метод перестукивания мог быть применим. Настолько чистое и продуваемое пространство передавало отзвук птичьего предупреждения о чужестранцах, по которому к нашему приезду готовы были все лавочники.
       Туристы не часто посещали это горное селение, потому как глинобитные лавки наполнены предметами народного творчества из предметов ручного ткачества, плетения и гончарного дела, являлись также и жилыми помещениями и по своей запыленности и выцветшими от времени материалами указывали на это подтверждением.
       Хозяева одной из таких лавок, мать с сыном, с удовольствием демонстрировали свой быт, методы приготовления пищи на очаге из сложенных камней и посуды из плодов пальм, тыквы и калебасового дерева. В такой посуде сложно приготовить, требовалось особое мастерство, огонь соперничал с поваром в скорости прожечь дерево и поглотить еду быстрее его. Тот, кто сумел извлечь с огня пищу такого приготовления, считался настоящим виртуозом.
       Рядом с печью находился гончарный круг. Возможно, хозяева проводили вечера за гончарным делом. В расписной утвари из обожженной глины нам предлагалась Чича, пиво из кукурузы. На ткацком самодельном станке мать выполняла ловкое плетение национального пояса с узорами из крашеных ниток.
       Я обратила внимание на маленькую глиняную чашечку с высушенными семенами чакруны и черепом непонятного животного.
       Семена этого растения обладают свойством отгонять Зло. Когда находишься в сельве, в скоплении скорпионов и прочих ядовитых насекомых, то сразу становишься суеверным. Семена лежали вместе с черепом. Я спросила:
       "Где они взяли этот череп и чей он? Для чего в чашечки под черепом лежат семена чакруны?"
       Хозяйский сын ответил за мать, что череп анаконды он нашел возле реки, когда копал червей. Череп очень старый, и он готов отдать его вместе с чашечкой за десять долларов. Я сторговалась за семь. Мне показалось, что он очень хотел избавиться от этой чашечки и следил глазами, пока я укладывала покупки в сумку. Затем, облегчено вздохнув, услужливо проводил меня к выходу из лавки, с мимикой сожаления от расставания с черепом. Нужен ли был мне этот череп, не знала. Купила ради того, чтобы что-нибудь купить, не омрачать их радости встречи с долгожданными гостями и не огорчать эту семейку пустыми расспросами без покупки? Эмоции этого парня не выходили у меня из головы.
       - Наверно, он обвел меня с этим черепом, а потом еще и раскаивался?
       Мои компаньоны также отблагодарили за их гостеприимство с костюмированным показом быта и артистизма.
       Было интересно наблюдать, как индейцы используют любопытство иностранцев к их жизни, и организовывают театральные показы с декорациями очень профессионально и естественно. Вызывало удивление, как они сохраняют старые традиции использования острых отточенных камней и каменных ступок для растирания минеральных красителей? И все это в соседстве с хорошим автомобилем под навесом, для того, чтобы съездить за солью в город.
      
      
       Обсуждать свой опыт мне приходилось со всеми. Вернее, поочередно собирая немногословные отзывы на видения, приводимые в действие песней шамана. Я привязывалась к кому-нибудь из группы с просьбами обсуждения. Дима с Игорем приезжали к шаманам уже в третий раз, но не проходили долгий курс посвящения Аяваски. Им не хотелось перенапрягаться, и они не насиловали себя попытками все понять и все усвоить. К тому же, у них не было такого рода видений. Они либо ничего не видели, либо небольшими несвязными фрагментами, из которых взять что-либо удивительное им не представлялось.
       Я спрашивала у Димы, что все-таки ему удалось понять или усвоить. Он рассказал, что не может отлепиться от страхов и то, что их вызывает, он не видит.
       -Возможно, ты не там их ищешь?- спросила я.
       -Не знаю их определения. - Ответил он.
       -Ты современный человек, физик. Образованному человеку труднее отказаться в своего прежнего мировоззрения?- рассуждал Саша, который видел себя парящим над мирами и считал, что поднимается в третий мир.
       Так как Саша был терпеливым слушателем, ему приходилось вникать в ощущения видений. Он много читал про Аяваску, сильно удивился, узнав, что я, напротив, ничего про это не читала.
       -А зачем ты тогда сюда примчалась? Я, например, знаю зачем - перезагрузиться и прочистить мозги,- поучал он меня, - Нейроны нарастают и удлиняются. Как говорят древние:
       "Человек может достичь того, что видел".
       Аяхуаска имеет очень древнее происхождение: традиция ее употребления возникла раньше, чем появилась письменность. Она является неотъемлемой частью древних религий и медицинских техник всех аборигенов Амазонии, вплоть до возвышенностей Колумбии, Эквадора и Перу. Ее использовали в шаманизме, в лечебных ритуалах.
       Индейцы называют Аяваску в Амазонии Banisteriopsis caapi. Само слово "аяхуаска" происходит из языка индейцев кечуа, где оно означает "лоза душ" или "лоза мертвых". Отвар широко применялся в северной части Южной Америки для исцелений, предсказаний будущего, посвящения, а также как сенсорный интоксикант. В разных областях его могли называть по-разному: например, каапи, натема или яхе.
       -Так ты мне лучше скажи, почему мать Хорхе выбрала меня? Я не знаю, у кого еще спросить?
       - У кого и что ты хочешь спросить?- смеялся Саша.- Вот посмотри на Свету с и Костей. Они уже, черти сколько, пили эту Аяваску и не поняли. Где их только не кидало. И йогу они изучали, и какими были, на том уровне и стоят. Но вот, нашли себя в своем бизнесе. Нас привозят. Тоже, значит, служат индейскому культу Аяваски!
       -В моих видениях, они два египетских сфинкса, которые служат Хорхе! Ты птица - феникс!
       -Мы же никто не знаем, кто мы на самом деле, ты вот увидела их сфинксами! Меня фениксом. А я и есть феникс!
       -Но как понять? Они сфинксы, а я королева?- громко засмеялась я.
       - Ты видела себя поленом или чуркой. А это образ Божества у первобытных людей бассейна Амазонки, Латон в древних представлениях являлся Богом плодородия. Тут же Гера - корова, у греков, богиня плодородия. Так что Опыты у тебя необыкновенные. Спрашивай на церемонии у Аяваски, куда тебя ведут.
       -А что же, что спрашивать, если расшифровать не можем?
       - Видишь ли, они не просто так, считают ее священным растением, которое открывает пути в расширенное сознание. Открывает не всем, поэтому и священное, загадочное растение. Вот Хорхе, на кафедре проводит семинары, предлагает изучение этой темы.
       - Я приехала сюда для чего? Наверное, тоже неспроста, если ничего до этого не знала?
       -Вот и спрашивай. Опять мы к этому вернулись. Спрашивай!
      
      
       Сегодня состоится кульминационная церемония у Хорхе Гонсалеса.
       Мы все чувствовали сожаление, включая и его самого. Расставание неизменно приведет к тоске по его всеобъемлющей любви к каждому из участников церемонии - причастия к творчеству его созерцания мира. Он не скрывал, что посвятил всю свою жизнь изучению и сохранению Духа священной традиции, собирая лекарственные растения, находившиеся на грани исчезновения, и проводил работу по сохранности и бережному отношению к наследию культурных и этнических ценностей. Его общественная деятельность не ограничивалась на своем городе, проводил семинары в других городах и странах, настаивая на серьезном анализе его работ и заключений.
       В своем саду, почти под каждым деревом, приживалась лиана Аяваска, отростки которой Хорхе привозил с разных мест Американского континента и бережно рассаживал под высокими деревьями, за которые лианы держатся и тянутся к небу.
       - Это мои детки! Я разговариваю с ними и слышу, как они говорят со мной, - делился с нами Хорхе своими достижениями,- все труднее с каждым годом найти Аяваску. Эта лиана исчезает и, к тому же, трудно приживается. Мои друзья, например, сколько пытались создать у себя такие сады, у них не получается. А меня Аяваска любит, ее нужно воспитывать как ребенка, разговаривать с ней! Грунт я привез специальный, потому что в сезон дождей влага должна накапливаться.
       Мы понимали, что Хорхе заботится о своем участке земли и старались показать ему, что его труд очень заметен.
       - Сад у Вас очень красивый! Как будто бы лианы разговаривают!- восторженно говорили хозяину.
       В саду была таинственная зона. Ночью при свете луны, излучался тонкий серебристый свет. Заряд от этих тоненьких лиан производил загадочный звук. Казалось, что это только в голове от страха. Но Хорхе тоже об этом говорил.
       -В моих Опытах, он представлялся в лаборатории с молекулами. Что-то происходит в его саду. Необъяснимый воздушный коридор? Это верно, его лаборатория? - думала я, разглядывая днем его лианы.
       Жаль было бы расставаться с таким человеком, который излучал душевное тепло и заботу, казался нежным беззащитным ребенком. Ему шестьдесят пять лет. Он хвастается своим крепким здоровьем, что даже подписал разрешение на свои органы для трансплантации в муниципальном госпитале. Мы - то верим, что он здоров, но почему-то, становилось страшно в неизвестности очередной встречи с ним.
       Хорхе пригласил всю группу в город в свою клинику. Когда-то, он начинал свою практику в этом здании.
       Добротные деревянные двери с резными наличниками, украшенные фигурками в виде виноградных листьев и змей. Чаша в центре полотна двери олицетворяла полноту жизни. Мне показалось, что дверь являлась как бы алтарной. Я подумала, что она выполняла важную функцию прохождения в зеркальный мир пространственного коридора?
       -Очень богатая дверь! Произведение искусства!- мне не хватало комплиментов.
       Мы прошли в небольшую комнату для ожидания. Полки необходимых книг по медицине составляли библиотеку из справочной литературы различных направлений. Многие из них с автографами коллег из его окружения и друзей с разных стран. Большой трон из ценной породы дерева напротив двери обтянут цветной кожей и расписан серебряной краской. На полках в виде настенного стенда большая коллекция глиняных кувшинов. Каждый кувшин изображал собой определенную сцену из жизни лекаря - брухо, что означало колдун, шаман, который может влиять на расстоянии, либо бесконтактно на все предметы и стихии.
       Я не удерживалась от восхищения:
       "Вот брухо лечит общину. Здесь он приглашает духов - помощником посетить содержимое в сосуде".
       Остальные ушли обсматривать весь комплекс, а я постаралась прикоснуться к внутреннему миру Хорхе, осталась в приемной. Затем, свернув в его ординаторскую, представляла, как он работает здесь над недугами пациентов. Прошла в его кабинет; светлая комната, скромная кушетка.
       Анатомический скелет человека выполнен из натуральной кости?
       -Наверное, это копия? Дорогой экземпляр! - Рассматривала я впервые такой натуральный предмет.
       Рецептурный стол и множество стеклянных колб с лекарствами. На стене большая репродукция Плащаницы.
       "Вот здесь он приготовил мое лекарство, которое принес сегодня для меня", - поняла я.
       "Так, наверное, и выглядят частные аптеки? Хорхе, как аптекарь".
       Я выглянула в окно и увидела проезжую часть. Там ожидали люди.
       -Мы задерживаем Хорхе,- подумала я.
       - Он ради нас отодвинул время приема.
       Наша группа вышла через центральную дверь. Ожидавшие пациенты с интересом смотрели нам вслед.
       -Хорхе Гонсалес очень известный деятель в городе. По местному радио ведет передачу с оздоровительной программой каждое утро. - Пояснил Костя.
       На обочине дороги нас поджидал микроавтобус.
       - Отправляемся на экскурсию?- собирал всех гид.
       Мы двинулись в длительный поход в ущелье и вернулись поздно вечером. Едва не опоздав на церемонию.
      
      
       Хорхе задул свечу и притаился. Расправляя вышитую салфетку своей матери, он поправил на ней инструменты. Его мать была знаменитой на все Перу курандеро. Это означало то, что она была не только лекарем - повитухой, но знала сакральные тексты многих шаманских песен, которые назывались "Икарос". Для меня это название ассоциировалось со священным огнем материального Слова.
       Кому как не мне, теперь, был понятен смысл этого Слова. Дух матери Хорхе сидела в моей голове; я видела ее Дух в танце, слышала ее голос в своей голове, и знала ее запах, похожий на дух серы. Она чему-то меня, наверное, научила. Я была ей благодарна за внимание и заботу, когда поняла ее чувством. Умом такого не поймешь, как и то, что она, почему-то выбрала меня.
       Сейчас Хорхе столько, во сколько мать родила его, в шестьдесят пять. Мать сама ушла на гору, взяв все необходимое для родов и только небо было свидетелем его рождения!
       Он помнит, как родился, потому что, мать передала ему при родах Дух Брухо, передавшийся ей от Матери через цепь, которая тянется сквозь века.
       Для этого, она ушла тайком в гору, чтоб никто не видел и не мог помешать передаче этой энергетической "веревки" через пуповину. Хорхе рассказывал, что за матерью следил "злой" шаман Брухо и хотел похитить эту "веревку", но мать с помощью своей помощницы, закрыла глаза колдуна и в тумане ушла на священное место, которое держала "спрятанным" от чужих глаз. Это место никто не знал, кроме его матери и теперь его. Сила его рода в этой крепкой "веревке", она не могла прерваться, она гибкая и прочная, она лиана - пуповина, соединяющая два мира, мать и ребенка.
       - Как же, теперь, он передаст эту "веревку" своему сыну?- думала я.- И где это место?
       Мне почему-то, показалось, что тот участок, в западной части территории клиники как-то своеобразно закрыт кустарниками, спрятан листьями, под которыми жили большие черепахи. Это место никем не посещалось, и было как бы мистическим от своего непонятного излучения. Я вспомнила рассказ Хорхе, что когда он купил этот гектар земли, в то время, здесь были непроходимые джунгли.
       - Наверное, где-то здесь это место и есть!
      
       Он запел. Пел песню песней. Он пел Песню Матери.
       Я прошла сквозь строй Стражников Света. Они видят и узнают меня, но бесчувственно, чувства нет. Покой? Нет! Размеренное движение во всем механизме этого Света, состоящего из всего и во всем, в движении единой невидимой лавы, которой подчинена общая вибрация, и колебаний у которой, нет!
       Движение этой массы из единого настоящего есть сущность и мозаика ячеек Вселенной. Процесс передвижения не заметен. Его возможно нет. Там нет времени! Механизм времени есть во мне, я сную и мельтешусь, чем отличаюсь в общем потоке по иному такту, чем во Вселенной!
       -Может ли так быть, что у меня другой ритм, другой темп и другое время? Да!
       Дыхание вовнутрь, как затягивание непрерывной воронки, в одном направлении, но точка отсчета постоянно стоит на одном месте.
       Я захожу в круглый шар - это лифт. Двери открываются. Нет, это не лифт. Это дверь.
       "Где я? Здесь был мой дом".
       Подхожу к одноэтажному симпатичному ухоженному домику.
       -Здесь мы живем после смерти. Какой смерти, смерти нет. До рождения?
       Почему-то, я знаю, что это дом моего Рода, моего эгрегора, возможно ячейки. Да, ячейки. Я вспоминаю, что это местность с космического полета выглядит, как круглый улей.
       Я вижу своего дядю. Он рад встречи и хочет показать, какой хороший виноград у него растет возле дома. Виноград действительно хороший, а за ним какой хорошенький домик! А вот и моя мама! Я обнимаю ее, и тепло ее рук согревает мою отвердевшую душу. Боль утраты не отступала от меня на протяжении многих лет, теперь, я была счастлива, что мама жива и ей так хорошо здесь со своим мужем и братом. Здесь она обрела безмятежность, которая присутствует в ее мире. Уютный домик, но я в него не захожу.
       -Дядя Стасик, а где Мишка? - спрашиваю я его про своего, десять лет назад, погибшего мужа
       -Да он, видишь ли, никого к себе не пускает! - огорчено, с извиняющим видом отвечает мне.
       Мой дядя показывает мне дорогу на соседнюю улицу. Улица протока родственного капилляра из генетической вены уносит в устье расовой магистрали артерии атома, в одну из клеток общего ядра дома Малоки.
       -Спасибо, сама бы не нашла,- крикнула я ему и
       переместилась к дому свекрови.
       Она торопится навстречу мне. Выглядит такой, какой я встретила ее в первый раз; ей около шестидесяти лет, в полном рассвете жизненных сил. Мы в радости встречи.
       - Мам, а почему вы одна? Где мой муж?
       - Так он никого не впускает в себе.- С украинским акцентом, как и при жизни, отвечает она.
       Я прохожу в дом и к той комнате, на которую тайком указывает мне она с явной осторожностью. Я, не понимая, чем она напугана, открываю дверь, и запах затхлой крови накидывается на мой вдох. Я немного отступаю и вижу в синем свете гигантскую паутину, на которой раскинулся громадный паук, с разлагающимися конечностями. С мест разложения течет тягучая, гадкая жидкость. Я испугалась и захлопнула дверь. Мерзость вызывала отвращение. Но жалость к этой несчастной сущности моего мужа требовала от меня решений. Я спросила у напуганной моим страхом свекрови:
       - Почему Вы не вызвали скорую помощь или еще кого-нибудь? Поэтому он и прячется, чтобы Вы не видели, что с ним происходит!
       -Он умирает медленной смертью,- кричу я в телефонную трубку. Срочно в клинику Хорхе Гонсалиса!
       Я вижу, как люди, в химзащитных костюмах, выносят на носилках биологический объект, с накинутым поверх него брезентовым мешком.
       - Он не вмещается в мешок, или они боятся, что его части отвалятся и не хотят повредить?- наблюдаю я, как они закидывают в специальный фургон, с барокамерой, носилки.
       Я успокаиваюсь и представляю, как Хорхе в своей громадной лаборатории извлекает из паука суть души моего мужа. Ощущение выполненного долга успокаивает меня. Я приступаю к очищению жилища для того, чтоб стереть следы прошлой жизни.
       -Срочно убирайте отсюда все!- говорю я строительной бригаде и указываю на ту часть дома, где лежал громадный паук.
       - Штукатурку снимать или просто зашпаклевать, отскоблив старую краску?- спрашивает старший.
       -Если потребуется, и стены разбирайте. Но что бы никаких следов, ни запаха гнили, ни пены дезинфекции.
       Я выхожу из дома и на улице, в тенистом палисаднике, разговариваю со свекровью.
       -Мам, но почему Вы так затянули?
       -Так куда мы только не обращались, никто не брался. Один только знахарь сказал, что скоро жинка приедет, вот мы все тебя и ждали. Только почему, ты так долго не ехала?
       Я в недоумении вспомнила, что тянула с поездкой в Перу. Но почему им здесь это известно?
       -Обалдеть! - думала я,- но почему в Перу? Может порталы в другие миры находятся в этих местах? Похожие изображения по всему земному шару указывают, именно, на эти точки выхода в иные миры? Таких громадных рисунков, видимых только с высоты птичьего полета, очень много - и в Штатах и в Англии и в Казахстане, в Сахаре и России и много, где еще.
       -Так что? Мы не умираем? Смерти нет. Она невозможна. Какой счастливый у меня муж, приехала жена на тот свет, чтоб его вылечить?- раздумывала я, оказавшись снова на своем лежаке.
       Хорхе читал магический текст. Голос его был завораживающий, и тон голоса, со словами неизвестного для меня смысла вызывал сравнение с древним заклинанием колдуна.
       -Он же Брухо - вспомнила я и, закрыв глаза, увидела идущего ко мне, очень красивого мужа.
       -Я не видела тебя более здоровым даже в молодости. - Приятно удивилась я.
       Мы прошли с ним на берег спокойного Мирового Океана, и я любовалась мужем больше, чем окружающей красотой.
       -Мне нужно выходить замуж. Я же не могу быть одна.- Говорила я ему с обычным, по отношению к нему, вечным упреком.
       Он улыбался, и чувствовалось во всем его виде, что мои земные действия и эмоции не затрагивают его. Насколько незначительны они для всего великого пути продвижения души.
       Возвратившись в круглую сферу - перемещаюсь в другой мир сквозь двери напротив. Необычный временной, пространственный переход- то есть сразу, в долях прохождения сквозь двери круглого портала. Заходишь - раз. Выходишь - два. Невозможно выразить время. Время - это движение собственного пути.
       Попадаю в тронный зал дворца Хорхе.
       Я в состоянии стабильного размеренного счастливого покоя и наблюдаю за галактиками с большого балкона без стекла. Я не ощущаю ни малейшего сотрясения воздушного пространства. Ни ветра, ни колыхания одежды. Ни собственного вдыхания и подачи в легкие пространства.
       -Это неживой мир, про который говорят Брухо?
       Дворец - мой дом в этом мире. Ощущение заботливого правления и служения своим обязанностям царственной особы, но не единственной в своей воли, а как бы являясь в коллективном сообществе с другими, равными мне правителями.
       Мои обязанности не позволяют последовать за своими детьми, которые путешествуют по мирам и прилетели повидаться со мной.
       Увидев их, я наблюдаю, как они передвигаются по мирам в таких же прозрачных сферах.
       -Летайте,- думаю я, и помахала им рукой,- А когда вы вырастите в своих знаниях, и насытите свое любопытство, я направлю вас к Хорхе.
      
       Я мгновенно переместилась на церемонию одним поднятием век.
       "Хорхе - великий Маэстро! Будь вечен!"- сказала я сама себе вслух и тут же подумала, что сказала глупость. Мы все вечны, тем более Хорхе, и засмеялась от ощущения Великого Блаженства.
      
       -Я хочу сфотографироваться с Вами, - сказала я ему, когда мы утром собрались все вместе.
       На стене навеса беседки, возле которой стоял стол, за которым мы собирались для трапезы и называли помещение столовой, висели фотографии всех групп, посетивших его дом. Снимков было много. Я рассматривала их с новым познанием принятого опыта.
       -Я рад, что в моей семье пополнения и, также, хочу фотографию с Вами, - ответил он.
       Шаман с помощниками поместили наши вещи в машины. Мы уезжали в аэропорт. По дороге все молчали. Мы, в таком же порядке, возвращались, как и приехали. Я находилась на сиденье его красного джипа, разрисованного рекламой. Яркая наклейка с надписями о церемониях Аяваски, с телефонными номерами клиники, и с изображением ворот лечебного центра, блестела на боковых дверцах автомобиля.
       После регистрации, все поднялись в кафе, расположенном на втором этаже.
       Я наблюдала за Хорхе. Он разговаривал с кем-то из группы, но я не вникала и не слышала их разговор. Мне ощущалось теплое биение его сердца и, прослеживая этот ритм в своем отношении к великому шаману, размышляла, какой же большой силой намерения ума он обладает.
       "Он маг! Его не назовешь простым шаманом. Он магистр гипноза! Мастер! Великий Маэстро!"- перебирала я определения. - Почему он считает, что я обладаю талантом? Каким? Жаль, что я ничего не поняла. Наверное, все мы чем-то обладаем.
       Грустно расставаться с Хорхе и каждый переживал это.
       Он принес мою лупу для гадания и сказал, что вдохнул в нее дух Брухо. Я взяла дар, и мое сердце защемило. В нем лежали ключи от его дома.
       -Я еще вернусь в Дом Хорхе, - сказала я.
       -Мой дом называется Домом Сердца,- в очередной раз исправил он.
       Но, в своем образе всей Вселенной, я восприняла его дом, как Дом Хорхе, Домом Рождения и Смерти. Мы вернемся в него в бесстрашии смерти, когда придет пора возвращаться домой.
       -Я назову книгу Дом Хорхе, а ключи сохраню в сердце, - сказала я с грустью.
       Хотелось бы, чтобы все люди знали такого человека. Света с Костей стараются познакомить людей с таким великим общественным деятелем и делают большое дело, что показывают это сокровище нам. Я вспомнила двух сфинксов и посмотрела на проводников с благодарностью.
       - Давайте, я Вам погадаю, - предложила я, перевернув чашку с выпитым кофе, ожидая, пока капли остатка стекутся на блюдечко.
       -Я не знаю, как это может быть правдой? Я не верю, как можно гадать,- сказал Хорхе.
       -Гадать - означает дать путь, - ответила я.
       -Ты, безусловно, маг! Можешь сказать о чем-нибудь, и так будет, но зачем нужно кофе? Я вообще не пью кофе, и даже никогда не пробовал,- недоумевал Хорхе.
       - Но это мой бизнес и мне хотелось, что бы Вы укрепили мои силы и избавили от сомнений в моей работе. Я за этим сюда приехала.
       - Нет, я не верю в гадание. Оно не нужно. Давать путь ты должна без гадания, - поучал меня шаман- брухо и спорить с ним я не посмела.
       Нам объявили о посадке, и мы распрощались с великим магом, с его верным помощником Нельсоном и с сыном Рамиросом.
       Мне вспоминались сюжеты из церемонии, я делилась воспоминаниями с Сашей:
       -Помнишь, как ты расправлял плащ канатоходца?
       В реальном мире он расправлял покрывало на своем лежаке. Со стороны было видно, как тяжело ему достается сосредоточиться и скоординировать движение. Мое замечание в ту ночь, на церемонии отражало истинное состояние его образа, в котором он находился в тот момент и мы просто задыхались от смеха расшатанными от Аяваски мозгами.
       Мы вернулись в Лиму, в Город Королей. Дворцовые площади выставляли антикварную роскошь бесценных шедевров человеческого мастерства. Величественные колоны со статуями святых угодников Божьих веками сохраняли произведения великолепных зданий из камня и ракушечника в состоянии богатства, господствующего пышностью архитектуры прошлых веков.
       Гуляя по старинному городу, мы восхищались его стабильному, по протяженности закону частной собственности. Пустующий дворец в центре города стоял как монумент образца этого закона, ожидая веками своего наследника.
       Сегодня мы были в одном из богатейших городов мира. Частный музей Ларка насобирал в своих залах больше золота, чем национальный музей Лимы. Бродя по залам, я рассматривала сокровища инков, и вдруг, на одном из стендов антропологического изучения истории сакральных текстов, увидела рисунок из своего пространства, в схему которого, я проникала сквозь молекулы в своих видениях.
       - Вот мир состоит из этой Сетки! Откуда древние видели это схему и срисовали. Сложную конфигурацию нужно же было, запомнить, чтоб списать. Значит, все, кто выпивал напиток предков видели одно и то же? Схему Аяваски? Единое виденье образа Вселенной. Я, например, из своих посвящений поняла, что войти в параллельные миры можно только через эту схему. Я думала, что это мое открытие! Мой ключ. А это, оказывается, известно десять тысяч лет ...в изображениях на рисунках?- удивлялась я, рассматривая репродукцию.
       Мы вышли из музея, и я продолжала донимать своих путешественников.
       - Как это может быть? Мое подсознание никогда не видело этих изображений до церемонии. Загадка! Какая удивительная истории с нами происходит! - Не переставала удивляться всему.
       - Я тоже видел детали рисунка, но не проходил сквозь них.- Саша, кивая, соглашался со мной.
       Наши гиды не любили соглашаться со мной. Они не понимали, вообще, о чем я говорю. Для них это изображение воспринималось, как легенда об Анаконде, рисунок на которой, по традиции индейской культуры, олицетворял мир.
       - Но рисунок этой Священной Анаконды, как раз и является этой схемой!- удивлялась я, что мои познания подтверждались.

    Глава 2

    Хуан

       "Иисус сказал: Это небо прейдет, и то, что над ним, прейдет, и те, которые мертвы, не живы, и те, которые живы, не умрут".
       Евангелие от Фомы ст.11
      
       Завеса тайны о местонахождении следующего шамана, по следам которого отправились в город Пукальпо - означающий в переводе, Красная земля, не дает мне возможности описать селение и пункт отправления по реке Укаяли. Могу рассказать только то, что проплыв пару часов по реке, нам пришлось подниматься с берега реки вверх на вершину горы, по джунглям, порядка пяти часов. Хотя, подъем петлял вдоль склона и не был крутым, я, не привыкшая, к такой напряженной ходьбе была уверенна, что не смогу добраться до вершины.
       -Ребята, сфотографируйте меня в таком состоянии и отправьте фотографию детям. Я согласна уйти в Нирвану. У меня нет сил. Я лучше останусь здесь и умру сама, но больше никуда не пойду, - ныла я, обливаясь потом.
       Меня кидало в озноб от перегревания. Саша с Димой исполняли роль опоры для дальнейшего протаскивания моего мокрого тела вверх, в гору. Громадные деревья в десять - пятнадцать метров в обхвате не впечатляли меня своей мощью и красотой, а лишь служили местом отдыха, для того чтобы немного отдышаться. Жар, исходящий от липкого тела душил мое сознание, и я была уверена, что до селения осталось немного, но я туда уже не доберусь.
       Мы шли, ползли и передвигались в разных позах, пока Света с Костей не признались, что половину пути мы преодолели - с чем они нас поздравляют.
       По странному объяснению, вероятно милостью свыше, в моем организме открылось второго дыхания. Мне удалось, совершить подвиг, по памяти - первый в своей жизни, и достичь высот этой магический горы. Необъятный диапазон раскрывал просторы дождевой сельвы, облака лежали на макушках деревьев, воздух прозрачный и влажный, удивительным образом удерживал прохладу внутри джунглей. Тропа уводила по склону, и мы вошли на берег реки. На пути начали встречаться следы человека. Шлагбаум на тропе обозначал территорию надела. Мы начали спускаться, и я понемножку выравнивала шаг. Идти становилось легче, хотя каменистый берег скользил под моими ногами, я успевала за другими. С восточной стороны горы, по которой с густым паром мчался рычащий поток кипящей реки, вдоль ее берега располагалось поселение племени Ашанинга
       Это селение в непосредственной близости к первозданной природе данной горы, являлось частной собственностью Швейцарского общества по защите лекарственных растений бассейна Амазонки. Здесь были построены несколько хижин для семей работников, которые смотрели за сохранностью леса, устраняли сорняки, спиливали сухие ветки, а также следили за посадкой новых деревьев и выращивали саженцы исчезающих видов растений. Индейцы тщательно оберегали надел, расширяя тем самым, парк лекарственных трав и поддерживали богатую разновидность джунглей.
       Шаман Хуан Флорес Салтазар скромно, спокойно и вежливо знакомил нас с общиной. Мужчины возвращались с работы и их жены приготовили для них ужин. Мы также порядком устали и не задерживались в знакомстве.
      
       Большая беседка традиционно называлась Малокой - общим домом; с высоким куполом пальмовой крыши, - являясь местом дневной и вечерней трапезы, также была ритуальным оздоровительным центром для проведения церемоний. Само расположение места тщательно выбиралось по традиционному методу, чтобы затем выполнять прообраз Вселенского дома. В дни проведения ритуальных праздников речного племени, она должна было бы, вместить всю общину и, значилась виртуальной точкой отправления по дороге предков, вверх по реке. Пар термальной реки зрительно держал Малоку над землей, скрывая высокие сваи.
       Малока была украшена росписями на стенах и перилах в восьмиугольном распределении стен. В центральной части были установлены высокие деревянные идолы. Одного из них, жителя реки представляла русалка; с волосами из пальмового волокна и высеченной чешуей на хвосте. Другая фигурка изображала хозяина леса. Леший казался немного злобным. Державший в руках свое мужское достоинство, превышавшее его фигуру в полтора раза, как символ семени Плодородия, являлся у индейцев традиционным элементом в каждом доме. А также, торжественное присутствие в месте проведения церемонии фотографии матери Хуана, как главенствующему Духу по женской линии рода. Большой длинный стол со скамейками и деревянным троном приглашал нас на трапезу. Вдоль противоположной стены, на стеллажах стояли термосы и фляжки с микстурами и лекарственными настойками. К поперечной балке над емкостями для питьевой водой, была прикреплена табличка с заключением химического анализа проб воды. Горячая вода реки сохраняла высокую температуру и содержала множество целебных элементов. Это подтверждалось экспертизой института биологических исследований документом с несколькими печатями.
       Был еще один маленький столик с книгами и бумажными папками, как мне показалось для ведения переговоров между лекарем и пациентом, потому что, именно так использовалось в дальнейшем, это уединенное местечко с левой стороны от центра. Гамаки были привязаны к балкам и в случае, их не использования, закидывались на них, освобождая проход.
       Несколько гостевых домиков располагались разбросано, по всей территории заповедника, отдаленно от Малоки, с расчетом на независимую конфиденциальность друг друга.
       Хижины жителей племени располагались на соседней горе, где была также "чакра" Хуана, только намного ниже и ближе к реке. Хуан проживал он в Пукальпо. Но проводил лечения и церемонии в этом селении, вдали от цивилизованного назойливого вмешательства.
      
       Нам выделялся длинный продолговатый домик, разделенный на несколько комнатушек перегородками с москитными сетками.
       Помощник курандеро по имени Брюс предложил мне выбрать комнату по своему усмотрению. Я растянулась на кровати в комнате, которая располагалась выходом на центральную тропу.
       Тропа, выложенная деревянными настилами, вела к горячему и холодному источникам с незатейливым местом для купания. Ручеек из горячего источника смешивался с холодным ручьем из трубы, выполняющей функцию водопровода и протягивающуюся сверху, с западного склона горы, к большой железной бочке. Все эта комбинация являлась местом для очищения физического тела. На большом настиле выставлялись емкости с чесночным и ромашковым отварами для ополаскивания.
       У меня болело все тело, и казалось, что я не смогу долго лежать в одном положении и придется крутиться от боли в мышцах, но после ополаскивания отваром чесночного дерева, я моментально уснула.
       Проснувшись к церемонии, вспомнила, что должна быть больной после изнурительного подъема. Напротив, я ощутила себя совершенно отдохнувшей. От усталости не осталось следа.
       Мы зашли в Малоку и расположились на ковриках, заботливо разложенных помощниками шамана на полу из полированных досок. Подходили гости из соседних хижин, индейцы, работающие в заповеднике, таким образом, набралось около двадцати человек. Все знакомились между собой, с теми, кто рядом оказался на церемонии. Так получилось, что я была только наблюдателем, возле меня находилось свободное пространство, не совсем выгодное с первого взгляда, но как оказалось позже, место Брюса и композиция Духа леса оказали мне удачное соседство. Не прошло много времени, как я поняла, что меня устраивает, то как, без ограничения потребности выходить из Малоки, и не переживая задеть кого-либо в темноте. Иностранцы принесли с собой маленькие светильники и выставляли перед ногами. Вскоре огни угасли, проглотив остатки керосина, и скрыв в темноте мятые рубашки своих проводников. Белые одежды на церемонии, являлись данью каждого присутствующего к уважению традиции. Глаза привыкли к темноте, фигуры присутствующих просматривались лунным светом.
       Люди о чем-то разговаривали, я смотрела в темноту над рекой. Шум воды мешал мне слышать беседы, но давал преимущество, что я находилась в центре зала и чувствовала себя в безопасности от насекомых и различных ночных обитателей джунглей. Я хорошо знала, что все животные подчинены закону джунглей, и не нападают на человека, если тот не представляет опасности, но по непостижимому обычаю опасаться в неизвестной местности, я прилежно побаивалась.
       Курандеро отличался своей сдержанностью и не многословием. В контрасте с Хорхе, Хуан казался не столь профессиональным психологом и тем более, гипнотизером. Он ничем не отличался от других индейцев, и не выказывал превосходства своего положения в работах общины. Был не многословен и давал указания, в каком либо деле своими начинаниями, которые затем тут же перехватывались подчиненными.
       Я вспомнила, как он встречал нас на пристани реки. Мы плыли с ним до подъема в течение нескольких часов, но на его присутствие я, почему - то не обращала внимания. Я помню только, как он взялся за весла и начал поворачивать лодку, но это занятие было продолжено другим человеком, в обязанности которого входила доставка нас до горы. Лишь когда мы торопились за носильщиками, вверх по склону, я удивилась маршруту, каким он мог подняться до селения. Хуан словно улетучился. Мы не видели его даже далекой точкой впереди экспедиции. Хотя мои глаза щипали от пота, и я уже жаловалась по этому поводу раньше, как трудно мне давался подъем. Его отсутствие на тропе, удивило также наших гидов. Им пришлось, предположить, что он знает другую дорогу, менее безопасную, на которой можно встретить ягуара или дикую кошку, где требуется приобщаться к духам сельвы.
       От таких мыслей, я снова порадовалась тому, что нахожусь в середине беседки, подальше от стен.
       Брюс поднес единственную свечу к месту Хуана. Здесь, я еще раз пропустила, когда он зашел в Малоку, и лишь теперь, обнаружил свое присутствие. Хуан был одет в белую длинную рубаху с накинутым поверх плеч вышитым покрывалом, из самотканого добротного материала как я подумала, старинного и сделанного, для специальных обрядов, его матерью.
       Помощник начал разносить бокальчик со священным напитком. Я наблюдала за тем, как хорошо в темноте ориентируется Брюс. Он поворачивался спиной к слабому освещению свечи, но при этом ловко наполнял маленькую емкость керамической чашечки, не проливая мимо краев.
       Когда очередь дошла до меня, я выпила свой глоток и включила кнопку записи на сотовом телефоне.
       Перед началом церемонии, Хуан очень тихо переговаривался с рядом находившейся Светланой, которая передала ему несколько фотографий с просьбами поработать над их представителями. Мне не слышен был их разговор, но я догадалась, по аналогичному обращению в Тарапото, к шаману Хорхе Гансалису. Наши проводники допускали, что шаманы умеют выходить на ауры дистанционно, лечить и изгонять болезни с энергетического поля предполагаемого предмета, либо личности.
       Мне нравилось наблюдать за Хуаном, который держал себя не примечательно и умел разговаривать не громко. Таким образом, он отделял таинство церемонии от бытового общения и уважал присутствие каждого в моменте времяпровождения. Нельзя сказать, что он куда-то торопился, но любая минута его была запланированной и закреплялась на определенном действии. Его достоинство в поведении и манере держаться не вызывали сомнения, что он является вождем своего племени ни в одном поколении.
       Как он проводил церемонию, его пение и игра, отличались от стиля Хорхе, он использовал меньше музыкальных инструментов, а заменял звуки флейты своим мелодичным голосом. Но голос Хуана терялся в звонком голосе Светланы, который не забивался даже шумом падающей воды.
       Меня, почему то, это сильно раздражало, и я подумала:
       - Можно попросить Хуана помолчать, он быстрее согласится подождать, когда она напоется?
       Составлялось мнение, что скромность и тактичность его характера не позволяли, препятствовать женщине, изливать полученные уроки пения в шаманских церемониях. По неизвестной причине, она не могла не петь, не обращая внимания на мои неоднократные просьбы.
       - Возможно, он не хочет терять с ней отношения, ведь она привозит к нему клиентов, - огорченно думала я.
       Ей хотелось петь, и она пела с шаманом. Ее прекрасный голос переливался в созвучии шаманской песни. Было бы приятно послушать выученные солидным опытом посещений, отголоски шаманского этноса, где-нибудь у нее на Родине, в уютном уголке сибирской глубинки. Но в тонких мирах, это вызывало обжигающий кипятком эффект закрытой крышки, при котором она подпрыгивает от пара, но удерживается в страдании собственной тяжести, где пар ее подымающий - икарос - песнь шамана, а тяжесть ее приземляющая - заливистый голосок Светланы.
       Я повисла в воздухе на уровне верхней перекладины пальмовой крыши и каталась, как на вертеле в воздушном потоке, в стиле флюгера. Икарос Хуана поднял меня вверх, а голос Светланы цеплялся за меня красивой тонкой липучей ленточкой, и я извивалась, то и дело, меняя направление, чтоб не попасться в ее капкан и быстрее улететь. Но болталась в потоке я, то и дело, отягощаясь злостью, выпускала из себя стрелы воли, которые, помогали мне, лишь на миг освободится от липкого прикосновения, и не потеряла веру в собственные силы. По загадочному обстоятельству моего восприятия звуки ее пения собрались в отдельную субстанцию, и казалось, что мне не подвластно отбиться от этой атаки. Голос манипулировал моим стремлением сорваться и пронзал Икарос Хуана. В земной жизни это можно было бы отнести к безвинному желанию гида попеть на церемонии и порадовать себя участием в шаманской песне. Но в восприятии энергетического потока расширенного сознания, это играло роль ловушки для отсасывания энергии, возможно, той ее части, которая обеспечивала скорость продвижения.
       Светлана вошла во вкус, а я теряла силы. Почувствовав мою слабость, она уже подумала, что будущее зависит от нее и, чуть было, не уснула.
       Оказавшись не готовой к такой неожиданной борьбе, я звала шамана на помощь. Хуан не реагировал.
       Обвинив его ранее в слабохарактерности, перешла на упреки.
       -Вы что ничего не видите? Развели тут ловушки для душ!- кричала я.
       Шаман не хотел меня слышать. По полученному опыту у Хорхе Гонсалиса, не боясь больше смерти, я увидела угрозу страшнее, чем смерть физического тела. В отчаянии я цеплялась за голос шамана. Нащупав в темноте мерцающую нить его песни, я из всех сил потянула конец на себя.
       Несколько раз, обмотав светящийся и скользкий конец Икароса вокруг себя, я почувствовала его защиту. Но как только, мне захотелось взлететь, чтобы оказаться в намеченной точке, и я приготовилась для прыжка, тон шамана поменялся и резко стряхнул меня в бездну.
       Я очутилась в болоте. Меня засасывала черная, тягучая жидкость. Уцепившись за кочку, мои руки попытались подтянуться в сторону скользкого заросшего берега, но цепляясь за слабые ветки растений, вырывали их с корнем. Увязываясь все больше в болоте от собственных движений, сознание удерживало панику парализующим страхом.
       На берегу реки стоял Хуан и созывал злых лесных духов на расправу со мной. Он нагнетал их своей песней. Каждое слово обнажало, спрятанный в торфяной жиже, труп. Страх кричал, что это место "Побежденных". Не отводя глаз, шаман смотрел на меня. Казалось, что его полнейшее равнодушие к моей участи разбивает надежду на спасение. Бороться с трупами и лезть по черепам к берегу, означало для моего сознания истратить психологические силы и выползти на расправу к нему. Было не понятно, почему он уничтожает меня. Я видела, что он вызывает мой дух на борьбу, и передо мной вырастала новая цепочка страхов.
       -Это все мое сознание!- мелькнуло в моей голове.
       -Думай, пока не поздно. - Голос не договорил. Его перехватил страх и принялся одеваться в мое тело, которое доверилось его инстинкту.
       - Бояться мертвых менее страшно, чем задохнуться и оказаться вместе с ними в одном мерзком месиве болотной тины, - вмешалось сознание и, цепляясь за корни кустарника, подтянуло тело в сторону берега.
       Один из трупов зашевелился и ухватился за мои ноги. Страх с усилием воли вытолкнули меня на берег. И пока, боязливо оглядывался, шаман исчез. Вырвавшись из болота, тело бежало наугад, до столкновения с преградой из небольшого, наполненного мутной илистой водой рва, попыталось отмыться, но на поверхности заметив рептилию, отскочило.
       - Запах, который исходит от меня, привлекает к себе хищников!- сознание не могло решить в какую сторону мне бежать.
       Меня окружали заросшие непроходимые джунгли, и я вновь доверилась страху, который набрав скорость моих мыслей, обогнав меня, бежал впереди в помрачении логических решений. Сознание ухватилось за дерево и начало быстро карабкаться вверх. Но у логики были аргументы:
       - Это не гарантирует безопасности, хотя дает зыбкий шанс сознанию оттянуть время.
       Тут я услышала звучание дудочки. Слух убедил меня, что это не галлюцинации. Сознание побежало на звук, не думая, правильно ли оно делает или нет. Пробежав несколько шагов, я очутилась на выжженном участке леса в ужасе, что не имею укрытия. Почувствовав чье-то движение позади, страх развернул меня и, взметнув крыльями, улетучился.
       Передо мной стоял шаман и смотрел на меня сочувственным нежным взглядом.
       -Я рад, что ты справилась!- с восхищением сказал он, и по глазам было видно, что он говорил мне правду.
       Я, вцепившись в него, прижалась с надеждой не отпускать от себя ни на секунду и почувствовала родной дух защиты и покоя.
       Мгновенно, оказавшись на церемонии, я не могла сориентироваться, где я и осознанность того, что мне уже ничего не угрожает, вызвало во мне неописуемую радость и восторг.
       -Это все был бред моих фантазий или иллюзия страха?- спрашивала я себя и взвизгнула от неприятного прикосновения неизвестного насекомого.
       Я вскочила. Не найдя на постели ничего я, обмотавшись простынею с головой, снова легла. Гул и слабость в голове от Аяваски указывал на то, что мне требовалось поспать.
       Проснувшись оттого, что кто-то ходил взад вперед вокруг меня, я, открыв глаза, увидела, что индеец собирает матрацы. Все ушли по своим комнатам, и я одна из испытуемых осталась в Малоке. Я вспоминала свои видения и анализировала работу шамана.
       "Теперь понятно, почему он позволяет Светлане участвовать в песнопении и своим голосом удерживать от полетов. Душа, оказавшаяся вне физического тела, стремится взлететь, опьяненная свободой. Если, нас не научить в опыте, защищаться и не прилипать к земным звукам, то мы будем уязвимы, и нашими силами души может воспользоваться любой негативный агрессор! Вот почему не заступался за меня шаман, а наоборот, как говорится, спускал - всех собак", - с благодарностью и восхищением догадалась я.
       Хуан спустился к селению по своим делам. Его бунгало располагалось на самой верхушке горы - выше устья вулканической реки и пряталось в высоких деревьях с густыми кустарниками.
       Разглядывая Хуана со стороны, я вспоминала его добрую, но сильную натуру.
       "Сколько нужно ума и душевной силы, чтобы раскручивать и изгонять людские страсти? Как он с этим справляется?"
       Я подошла к нему и спросила, почему он позволил так долго держать меня в страхе, ведь я же могла умереть? Я знала ответ и не сомневалась, что правильно догадалась о его намеренной работе, и спрашивала просто так. Вероятно, он также знал то, что я знаю, но ответил с застенчивой скромностью:
       - Я всегда был рядом и верил в твою храбрость.
       - Люблю тебя дон Хуан - сказала я и с благодарностью обняла его, наслаждаясь его лесным запахом.
       Теперь мне становилось понятно, что шаманы бывают разными, о чем я, раньше, не задумывалась. У каждого своя техника работы. Хуан был лесным или лешим! Я была обрадована, что поняла различия и поверила в то, что меня, все же, учат и ведут по жизни неведомые силы.
      
       День в селении пролетал очень быстро. Работники вставали рано и также ложились.
       Мы лечились паром термальной реки и гуляли вдоль берега, собирали вулканические камешки и изучали растения. Здесь можно было увидеть диких кошек и мохнатых пауков. Ящерки важничали при виде нас и не торопились убегать. Громадные муравьи неутомимо трудились на тропинках и перетаскивали свои ноши, в боязни упустить время солнечного дня, который в равной степени с ними мы альтернативно прожигали.
       Дикие джунгли казались первозданными и непроходимыми. Если случайно заблудится, можно предположить, что искать будут долго, так как, с высоты широкие кроны сливались в однородную массу плотного покрова. Соблюдать осторожность - было необходимым требованием. Нас обучали знаниям использовать растения при укусе змей или ядовитых насекомых. Хотя нам объясняли, какие корни деревьев обладают определенным соком, но все эти знания нельзя было усвоить за пару дней. Листья разных растений были очень схожи между собой. По ошибке, легко, было бы, получить химический ожег, а рисковать из нас никто не собирался. Единственное, что легко было запомнить, так это про термитники. Нас научили обтирать тело термитами, как средство защиты от насекомых.
       Мы совершали небольшие походы только вдоль реки, больше по камням, на том расстоянии, где места были освоены племенем.
       Подниматься вдоль реки, являлось очень трудным занятием, русла переходили в устья, разветвляясь на несколько истоков. Берег менял свои очертания на овраги и скалился слоями отвердевшей лавы. Выбирая большие валуны для передвижения, я отошла на небольшое расстояние от группы и, вдруг, увидела заросшую заводь из своего сна. Вернее, я находилась по другую сторону от того места, где я пробиралась в лесу. В непроходимом месте от ее берега, я увидела вырванные с корнем растения и знакомую погнутую ветку, которая, все- таки, удержала меня и помогла выбраться.
       - Не может этого быть! - испугалась я, и крикнула Сашу с просьбой остановиться.
       У меня перехватило дыхание. Ребята подумали, что у меня возник приступ от перегрева и предложили передохнуть, но я поторопилась уйти подальше от этого места.
       - Нет, я оставалась на церемонии. Как я могла там оказаться?- думала я.
       - Наверное, мы, таким образом, барахтаемся после смерти, только тело нас и удерживает. Мы внушаем чувство, что ощущаем тело, но это и есть жизнь в нашем понятии? Чувство собственного тела? Что я хочу получить от этих церемоний? Почему я задаю вопросы, но мой разум не слышит, а вместо того, дает физические страхи? Это была не инициация, это была чистка курандеро. Он готовит меня к настоящему посвящению, в начале, хочет избавить меня от страхов.
      
       Селенье прибывало в том же состоянии социального уклада, как и в прошлом веке, с незначительной разницей в предметах современного обихода в обустройстве. У них также не было электричества и, похоже, они в нем не нуждались. Готовили на углях большого очага из выложенных камней. Я не заметила в жителях зависимости от цивилизации, как если- бы, не было потребности в бумаге, книгах и карандашах для детей, которые изображали для меня знаки при непонятных оборотах при общении. Умственное развитие детского восприятия в полной гармонии с природой делало из маленьких жителей ярких представителей мудрой и древней колонией космического совершенства. Увидев, как ребенок ловко смывает с себя пыль и затем стирает носочки, которые он также до этого самостоятельно снял, я подумала, что внешний вид не соответствуют возрасту. Узнав, что малышу всего один год и два месяца, я не поверила.
       Дети следили один за другим, пока их родители неустанно трудились. Я наблюдала, как размерена их жизнь, удивляясь, как они приучены не отвлекать взрослых от работы и заниматься своими увлечениями самостоятельно. Девочка самая старшая по возрасту обучала грамматике двух других. Ей было лет восемь, но она прекрасно общалась на английском. Хотя словарный запас был не велик, дополняла его мимикой и жестами, по которым мне удалось заметить гибкость ее детской сообразительности. Селение часто посещали англо-говорящие от которых дети перенимали слова и таким образом привыкали к разнообразности речи.
       Но все же, они оставались детьми и при малейшем расположении внимания к себе, не отходили и бегали за мной по пятам. Иногда, я проводила с ними немного времени днем, до подготовки к церемонии, демонстрацией неизвестного для них детского трюка, но они требовали повторить это вновь и вновь. Я заплетала им волосы по несколько раз, но они их расплетали и возвращались, что бы я повторяла расчесывания. Они писала свое имя на земле, я делала для них из растений и глины подобие игрушек, лишь для того, чтоб отвлечь от себя и отвязаться от них, но тем самым больше привлекала к себе, войдя в их однообразную жизнь в качестве массовика - затейника.
       Женщины селения жалели мое терпение и отгоняли детвору, но этого хватало недолго, лишь на мгновение, чтоб мне успеть проскочить в Малоку, куда детям был вход запрещен, вернее на тот период времени, пока там пребывали туристы.
       Болтаясь в Малоке в гамаках, мы, не зная, чем себя занять, терпеливо исполняли все рекомендации шамана в употреблении лекарственных микстур и лечили свои болезни, на которые раньше не обращали внимания.
       Находиться в санаторном режиме было очень изнурительно для моей натуры. Не привыкшая к бездействию, я занималась тем, что в свободное от детей время, уносилась в своих мыслях о прошедших церемониях и анализировала до мелочей каждый полученный опыт.
       Интересно было проживать на вулканической горе. Прямо из земли мог неожиданно пробиться маленький горячий источник.
       -Удивительное ощущение, что находишься на живой земле, в том смысле, что ощутимо ее дыхание или душа горы на ее поверхности? Хотя, возможно, шаман научил это видеть?- раздумывала я.-
       -Как не верить, если ты их чувствуешь, видишь, осязаешь? Духи выказывают свое присутствие. Можно подумать, что племя их предков живет в легендарной земле, где теперь образовались горы.
       - Как не старайся, но без физического воздействия звука соломенной дудочки Дух огня не зажжет пламя, - вспоминала я порядок проведения ритуала Огня.- С этим в одиночку шаман не мог справиться, ему помогали неведомые силы.
       Дневная реальность в резком перепаде с ночным перевоплощением одних и тех же предметов и образов, необъяснимо уживались вместе.
       Размышления об этом помогали скоротать время, пока не наступал вечер.
       С ночным сиянием небосвода устанавливалось царство Тьмы.
       Непроглядная мгла, в один миг, наваливалась на селение, что казалось для меня необыкновенным присутствием Тайны на просмотре смены небесных действий. Возможно, в этом можно было бы разобраться, и это явление утратило бы мистическую окраску, но мои мысли проводили исследования собственного восприятия, и их устраивали такие сцены.
       Сумерки накрыли сельву, и небосвод торжествовал своим Величием:
       -Вот моя сущность - беспредельная власть над всеми секретами Вселенной!
       - Я здесь!- кричала бурлящая река!
       - Я здесь!- повторяли цикады, заглушая и перекрикивая шум падающей воды!
       Деревья усыпаны светлячками. Это лоно земли - Перу!
       -Я люблю тебя! - кричу я в небосвод, покоряющий своей наготой.
       - Я часть тебя - прекрасная земля!"
      
       Когда-то, в старину, встречали племена таинственный Дух, отражавший свой лик в серебряных зеркалах.
       - Приземлись в виде росы, омоемся мы и очистимся пред тобой!
       - Твой дух в нас, с тобой мы в тебе пребываем!
       - Нет даты в Вечности, стражи Воинов Света хранят этот мир.
      
       -Ты расскажешь, кому ни будь, то, что видела, или тебя сочтут того?- и Саша покрутил пальцем у виска.
       -Напишу, - сказала я.- Но почему говорят, что шаман расскажет ответ на твой вопрос и то, что в тебе видит? Мне Хуан ничего не говорил, кроме того что "верит" в меня. Поиздевались они надо мной на пару со Светой и потом проверили в мои силы. Что-то мне не нравится это. Света тут на раскрутке?
       - Ты тоже не расслабляйся! Откуда мы знаем, что они хотят!- занервничал Саша.
       -Не пугай меня. Мы доверились, пьем непонятно что. Отсюда не сбежишь. Я сейчас опять начну бояться, как у Хорхе.
       - Не накручивай на себя страх. Хуан же в тебя верит, не подводи его работу.- Саша засмеялся, но я поняла, что он, также, сомневается тому, что говорит и просто успокаивает.
       Мы общались, разбирая все возможные варианты, нас заносило от одной крайности в другую, я решила его подбодрить:
       -Во мне постоянное противоборство! Мы взрослые люди приехали испытать на себе действие лекарственных растений! Карлос Кастанеда, наверно, также терялся, в одном полушарии верил, в другой нет. Но если так логически поразмыслить? Иностранцы вложились в это местечко, следят за имиджем. Им совсем не нужно, чтоб люд мирской боялся. Они хотят поставить это в медицинский проект. В книге отзывов читал? Какие умы сюда прилетают на вертолетах? Это мы на лодках, а не как тот мужчина, который с право от Хуана на церемонии сидел... Он больной, по-моему, был?
       - Поэтому его спускали и тащили на носилках, а сейчас самостоятельно ходит. Он богатый видно, дорого стоит заказать вертолет? Наверное, последний шанс. Ты заметила, как он прихрамывает? У него, наверное, что-то с позвоночником было. Термальная вода содержит много в себе полезных свойств, плюс лечение музыкой, джунглями, термитами. А еще психологическая чистка Аяваской. У меня головная боль уже несколько лет. В Индии ходил к одному лекарю. На полгода помогло, а дальше, как прежде. Спрошу у Брюса, пусть сегодня поработают надо мной. Главное верить, у человека всегда сомнения в "пророке из своего селения".
       - А что у Хорхе? Ты что-то ничего мне не говорил?
       - Хорхе сказал, что может меня вылечить, если я останусь на неделю. Я решил объехать всех, попробовать и потом уже выбрать.
       - Ты смотрел на столике сколько книг? Многие, кто был здесь, писали об этом! Там фотографии с пациентами, которых изучали в состоянии действия напитка. На английском. Подписано Хуану, строчил его пациент с благодарностью. Институт мозга. Почитай, пока время есть.
       - Я видел. Но пока взял к себе в номер другую книгу, тоже интересная, про культурные ценности Перу. Кстати, Священную традицию внесли официально, как древнее наследие культурных ценностей народов Южной Америки, в перечень обычаев, охраняемых институтом культуры, а несколько видов лианы вписаны в красную книгу. Это традиции придерживались 2500 лет до нашей эры. Возможно больше. Обнаружена каменная библиотека в окрестности города Ики, на черных камнях сотни изображений видений космических, мифологических животных. Наскальные фрески с представлением древней традиции жрецов на Тихоокеанском побережье, датируемые пяти тысячами лет до нашей эры, подтверждают познания древними изучения различных культов для достижения изменения сознания. Изображение культа, при проведении которого, наступает потеря сознания и открывается изобретательность отдельных клеток, способных самостоятельно разворачивать соединение потерянных нейронов. На сотнях, найденных камней, пролежавших миллионы лет, содержится пленка естественной окиси, по которой определяется возраст Панина - вещества следствия окислов. Резьба на камнях содержит множество доказательств о проведении таких культовых церемоний. Это сейчас, мы называем такие ритуалы шаманизмом. Скорее всего, это благодаря некоторым ученым, создалось мнение, при котором считают, что шаманизм дошел сюда через Берингов пролив. Но все спорно. Как я понаблюдал, шаман предоставляет каждому участнику путешествие по своей воли, а такое не допускается в способах у шаманов Сибири или Кореи. Все это подтверждает, что мы называем эту практику, по своему незнанию, шаманизмом. Древние изображения подобной церемонии демонстрируют общения жрецов с Верховными Правителями, Сверхъестественных операций и достижений простого человека в архаике времени. Летательные приспособления, строительство невероятных конструкций с гальваником, сооружения внутри холмов и подземных храмов воздавались с почестями к ритуалу, способному довести, неведомую до нашего времени, работу. К тому же без электричества!
       - Зачем они проводили такие церемонии? В благодарность Богам? Древние делали изображения своих видений, секреты скрывались под трепанацию мозга? Хирургические операции производились на черепе и забивались золотыми пробками. Эти пациенты были реальными жертвами или изложением полученного опыта при инициации? Они же излагали на глиняных табличках свои мистические образы, открытые ими на уровне сознания потусторонних миров? Ссылаются на артефакты, как на доказательство смены цивилизации. Например, как подразумевал Рерих или Блаватская.
       -Александр, как ты думаешь, почему Света с Костей не разбирают мои опыты, как с Димой или Игорем?
       -Они увлекались йогой, у них осталось привычка разбирать медитацию. Долгие тренировки в практике для получения особого состояния в сознании, сменились легким приобретением при использовании галлюциногенных грибов, растений - кактусов, но не отпустили технику поведения и восприятия. Ты заметила, как они проделываю упражнения дыхания? Открытие второго зрения на церемонии "Аяваски", они, по обыкновению, используют посредством трансформации и расширенного сознания, считая ощущения воспоминаниями из прошлых жизней.
       -Света мне рассказывала в Тарапото про свои перинатальные переживания у Хорхе, она считает, что церемония очищает гормоны стресса, накопленные прожитыми страхами. Они с Костей раньше возили туристов в Алтай. Кстати, там петь приветствуется. По технике Хуана, я также понимаю это так, шаман не вмешивается. Он видит мои раздражения и усиливает их, выращивает зерно раздражителей. Потом выводит из леса, как можно сравнить. Но то, что мы общались ментально, я утверждаю. Света, зачем то поет, а ее муж наблюдает за всеми, учится или тренируется общаться как Хуан? Я его не вижу, и он мне не мешает. С ним у меня проблем нет. После церемонии, они разбирают вместе, что пациенты видели, и что удалось поймать Константину. Отсюда их совместное изучение опыта. Он нащупал точку, с которой рассматривает нас на церемониях. Я вижу себя счастливой, а он напротив, говорит мне про родителей и их страхи. Я уже представляю, как бы он рассмотрел вчерашнюю церемонию в болоте.
       -Да он не видит ничего! Угадывает страхи, которые происходят со всеми. Как я понял, они пытаются смоделировать свои сновидения на церемониях, которых стараются увидеть своих родственников и их проблемы. По-другому они не мыслят. Извлечь страхи на поверхность из глубины воспоминаний, и объяснить их на уровне подсознательного влияния. Криптомнезия, скопление информации всех воплощений, имеет большую историю при гипнозе. В этом что-то есть, но здесь происходит другое. Они планируют научиться техники и открыть в Перу свою "Чакру".
       -А кто же к ним пойдет? Путешествовать через весь Тихий океан ради того, чтоб поучаствовать на вечеринке Bag?
       - Ты знаешь, сколько таких общин в Икитосе, Куско? Туристы больше пойдут к ним, чем к индейцам. Вырываю ямы, на подобии могил. В ней происходит закапывание эго, для посвящения в обитель возрождения семени. Думаю, что цель инициации сводится к удушью, человек теряет сознание, подключается потенциал клеточной структуры. Пациент получает эффект от стресса, возможны галлюцинации. Такая процедура долго не затягивается, но страхи нагоняет, при всем этом в ней есть отголоски египетских мистерий. Народ интересуется психотехникой, а если все вместе собрать? Я видел такие приглашения на сайтах. Там коллективно толпа поет.
       - Но здесь мне мешает ее голос! Я записываю Икаросы, хочу понять их лечебное воздействие. Шаман замолкает, я останавливаю мои путешествия. Света прицепляется грузом, как вампир.
       - Очень красивый голос!
       - Но меня раздражает.
       - Не слушай!
       Брюс зажег в Малоке лампы и поднес кусочки тлеющего сухого дерева для изгнания злых Духов.
       - Скоро начнется!- догадались мы и приготовились удобнее расположиться.
       Я расслабилась и представила, как Хуан сидит на горе и ждет знака о начале церемонии.
      
       Впервые в жизни, я ощутила себя в будущем! Наверное, я привыкла болтаться в прошлом и никогда не задумывалась о будущем. Я, даже не могла представить себя в ближайшем временном отрезке, я привыкла жить только настоящим и не доверяла завтрашнему дню, так как, уверенно думала что, только сегодня определяет завтра.
       Но тут я оказалась в 3050 году.
       В городе, где я очутилась, был солнечный день. Мне показалось это место очень знакомым.
       - Так и есть, это селение Хуана. Но здесь уже город.
       Тропа представляет вымощенную камнями улицу.
       - Где я живу, где я?
       Я нахожу свое жилище за огороженным забором из закругленных каменных кресел с множеством цветочных горшков. Разнообразия красок цветения создало очертание уютного тенистого двора и закрывало собой от лучей яркого солнца. Маленькая ажурная калитка впускает внутрь шатра из вьющихся растений и оставляет на минуту разглядеть обитель будущего места проживания.
       Домик, в котором мы проживали у Хуана, стоял как раз на том месте, где я нашла свой в этом городе.
       Я увидела себя в образе колдуньи - прорицательницы и в помощниках у меня были две крупных игуаны. Они, находились на привязи из серебряных крепких цепей, но помогали мне в работе тем, что следили за чашами с бурлящими парообразными соединениями, на вид похожими на кипящие растворы в состоянии процесса алхимической реакции. Рептилии подавали мне поочередно чащи, а я то и дело опускала в жидкость маленькие камешки. Камни взаимодействовали с раствором и я, похоже, получала из этого определенный для себя опыт. В этой роли, я имела рыжие и очень длинные густые волосы, заплетенные в толстую тяжелую косу. Место, на котором я усердно работала, было в виде полукруглого дивана с приставленным к нему продолговатым столиком, выточенным из серого камня. Коса неимоверной длины занимала часть стола и две третьих дивана.
       Я узнала себя по неизвестной мне причине, наверное, потому, что теперь была убеждена, что душа моя вечная и переходит в разные жизни, меняя лишь обличье.
       На склоне горы мой муж, в том времени, являлся стражем и служил в охране этой священной горы, которая в нашей жизни, являлась горой шамана.
       Там происходят соития двух полов и зарождаются жизни, поэтому место тщательно охраняется воинами. Я вижу мужа в серебряных доспехах, он держит свои руки на рукоятке громадного меча с инкрустацией из драгоценных камней.
       Я обращаю свой взор на высокую точку горы, изливающую корону яркого ослепляющего света. Кажется, что там очень высокая температура. Там как будто бы, лежал громадный раскаленный диск. Мне говорит внутренний голос, что никто не может взойти на эту высоту, где только небо свидетель этого непрестанного зарождения.
       Душа ждет разрешения на возможность вернуться в материальную оболочку и стремиться попасть в физическое тело, соглашаясь на любую роль, будь то убийца - маньяк или негодяй, она - душа стремиться проиграть всю заданную программу своего сценария, роль действия и смысл которого, она забывает на земле. Но сценарий злой или несчастный в нашем восприятии, там является значительным и необходимым.
       Я вспомнила изречения Сократа, что враги могут отравить его, но принести вред душе не в их власти.
       Теперь для меня это являлось открытием в Сознании убеждениях в Бесконечности и Бессмертии.
       -В этом и заключается промысел, в том, чтобы забыть! Иначе бы, души вмешивались в чужие жизни своей собственной совестью?
       Мне сразу стало понятно, почему кто - то наказывал, являясь ко мне палачом. Другой защищал, кое- кто одаривал, выполнял задание дарителя, кто отбирал - каждый из нас в земной жизни отрабатывал свой долг перед сценарием в очередной жизни.
       На том месте, где располагалась Малока, в том времени, располагалась центральная площадь. Большая ярмарка предоставляла перечень всевозможных услуг, таких бесценных, как замена старых тел на новые, или починка любых членов человеческого тела.
       Проходя по мини - лабораториям с обширными видами услуг, мне было предложено сдать свои тела на реставрацию с различными вариантами ароматизации. В одном месте, я подумала, что сейчас заменю свое лицо, и сдала его. Я тут же видела, как на ярмарке появилось мое недовольное лицо, состроив жалкую мину. Посмотрев в зеркало, я увидела, что на зеркале появился текст - "закрыто на реконструкцию". Мне было смешно от такой диковины, и я поинтересовалась у сотрудника о том, когда будет дано другое лицо. Он ответил, что, насколько он знает, лица не меняют, они определяются - одно неповторимое на каждую из жизней. Но в моем случае обмена, когда кто-нибудь приобретет мое, мне дадут его лицо.
       "Черти что!"- подумала я и увидела, что мое лицо жалобно гримасничает.
       Мне стало жаль его, и я раздумала меняться.
       Я присела за стол в открытом кафе и ко мне подошли для предложения заказа, со словами:
       - Что желаете?
       - Любви, денег и славы!- шутливо покривлялась я.
       - Делаете заказ?
       - А как такое вообще возможно?- усмешка не отходила от меня.
       Я дурачилась, но тут же призналась, что просто боюсь показаться глупой. Перед кем? В сказке? А вдруг это правда! Подарок судьбы! А я в таком ракурсе? Значит, не теряю надежды?
       - Посмотрим в базе данных.
       Я стала нервничать. Мне не верилось, что это происходит со мной. Также, не верилось, что можно было выйти замуж еще раз. Я вспомнила сюжет из своей одинокой жизни, далекой, многовековой:
       - В каком году я жила последний раз?
       Для меня показался долгим мой путь сквозь века, и это было смешно, и я засмеялась.
       -Ваш заказ прошел.- Спокойно, без эмоций сообщил официант.
       -Да неужели? Не может этого быть,- радостно воскликнула я, понимая, что это нереально.
       -Это все в моей голове? Но все так, что было со мной в земной жизни, то было нереально?
       Прогуливаясь по Ярмарке Желаний, я с интересом изучала свои потребности. Было так удивительно, что я заказываю такие серьезные желания, и мне их выполняют. В том состоянии я не понимала, что это не по-настоящему, старалась не тратиться по мелочам, и сконцентрировалась на глобальных вещах. У меня было время подумать, пока работали по моим двум телам астральному и ментальному.
       Вдруг я увидела, что в одном из отделов размещаются кассеты, с проигранным временем. Меня заинтересовало мое время, время жизни моей подруги. Мне представилось, как я сильно ее этим удивлю. Приехав с Перу, расскажу, что побывала в будущем, и привезу кассету ее жизни. Наше будущее, в 3050 году является далеким прошлым. А потом подумала, что можно приобрести кассеты о жизнях моих детей и внуков, да вообще всех тех, кто придет ко мне узнать свое будущее, а здесь глубокий антиквариат с записями далекого прошлого.
       -А как же я понесу? - спросила я и подумала:
       - "Ведь у меня нет тела?"
       Мне ответили, что вошьют в чип.
       -Где-то я видела это уже!- подумала я, но затерялась, в каком времени.
       Выходя на станцию возвращения, домой в 2009 год я уточнила у персонала, что заказывала много вещей и пилюли дополнительной радости, и ума, и здоровья для своих детей. Две девушки работали по ячейкам в сенсорных окошках и поочередно посмотрели в базе заявок, одна из них спросила:
       - Как Вам бы хотелось,- сразу или по мере потребления?
       - По мере необходимости,- заказала я.
       - Будете заказывать дату смерти?
       Я вдруг опешила. Я поняла, что не боюсь ее, но при этом, отчего-то, не готова к быстрому реагированию на такой заказ. Это было слишком серьезно. То, о чем я всегда мечтала, оказалось сильнее меня даже в шутке.
       - А можно по желанию, когда захочу?- спросила я, понимая, что не расположена в данный момент к определенной дате.
       - Нужно посоветоваться с детьми.
       День смерти не был чем-то страшным, а напротив, как вновь вернуться сюда. Мне восторженно почувствовалось достижения науки в тот далекий и близкий следующий момент моей очередной жизни.
       - Это Святые приходят один раз в шестьсот лет. А мы "смертные" когда прорвемся!
       Но мне было приятно находиться в этих безболезненных переходах, где нет времени, но есть все, что душе угодно. Именно в них, я увидела один из мимолетных сценариев в капле времени, наверное, мне показали обрывок, чтоб я не могла даже дыхнуть, и не пошевелить "крылья бабочки".
       Мне вспомнилось, что я не взяла кассету со своей жизнью. Мне стало жаль, что я не знаю миссию своей роли в общем сценарии.
       А я уже прошла, сквозь рубеж, и невозможно было вернуться, так как прошила на экране штрих возврата. Мне было понятно, что портал меня обратно не пропустит. Чтобы вернуться нужно пройти назад и взойти с санкцией Хуана, который на земле, на церемонии.
       -А может и хорошо, что мне ничего неизвестно за себя. Все что не делается-делается к лучшему?- успокаивала я себя и мчалась со скоростью космического полета по невидимому лабиринту судьбы.
       -Так вот, как выглядит судьба! Это сценарий! Ясно!- и я с восторгом плюхнулась в действительность.
       В реальности движения моих членов тела были не уверенными. Я с усилием воли села на матрац. Хуан пел. Мне хотелось подползти к нему и прижаться к его ногам. Но, в тоже время я понимала, что это его напугает.
       Шаман встал и к нему подошел Брюс. Они пошли с правой стороны, обходить по кругу подопечных и чистить водой с магической травой Пири-пири. Когда, дошла очередь до меня, я еле сдержалась, чтоб не расцеловать его:
       -Хуан! Как я тебе благодарна! - восторженно сказала я ему по-русски. Он не знал, о чем я ему говорю, и запустил в меня дротики дыма Марири...
       Закончилась еще одна церемония. Рассматривая пар над Малокой, я думала о Хуане, как он служит своему ремеслу. У меня не было слов, чтоб объяснить, и мыслей, чтоб разобраться по какой причине, я так близко подобралась к секрету его матери. Малока являлась местом, где нарабатывали образы Духов, они могли туда призываться и находились под защитой. Я поняла, по какому принципу определяется это место. Оно указывается в инициации!
       Хуан приобщался к духу матери через культ женского начала, который для каждого шамана являлся прожектором в лабиринте восприятия миров, не зависимо от других духов-помощников. Мне казалось, что дух его матери сохранял определенность с духом дерева, которое висело над руслом бурлящей реки и удивительным образом держалось за кромку обрывистого берега. Части его оголенных корней выброшенных на поверхность земли, в очень близком расстоянии от воды, почему то, уживались с высокой температурой. Серые клубы вулканической реки, питая ауру этого магического растения, в ночном преображении с его силуэтом, исполняли танец танцующих духов. Я наблюдала за этим танцем, в ритме моего сердца ускоряя движение силуэтов, втягивал меня в это движение, реально стирая грани между мной с ними.
       Но почему то, Танец Огня у матери Хорхе и Танец Воды у матери Хуана пугали меня озарением:
       -Теперь, мать Хуана продолжает учение?
       Хуан верил в русалку - Духа реки и его общение с ней ощущалось в присутствии утреннего плотного испарения, когда солнце только показывало макушку своих лучей. Где находился Хуан в это время, никто не знал. Возможно, что он проводит ритуал сбора лекарственных даров природы, спрашивая у нее сокровенного разрешения? Я представила, как он, надев на голову корону из перьев Тукана, извещает духов - союзников звуками трещотки, о том, чтоб они указали ему место Маны.
       - Может и сейчас, он здесь, через образ животного, прочищает тропу в сельве?
       Он являлся ни откуда, как и исчезал; загадочно, как и все вокруг.
       Мы были предоставлены его помощнику, который был реален и можно сказать - ощутим. Наверное, он также следил за гранью, чтоб нам не мешать, но в тоже время, удерживать нас от вмешательства к ним? Осторожность, выработанная веками?
       Брюс работал помощником уже восемь лет. Его отец не очень- то хотел, чтоб Брюс занимался знахарством и посвящал свою жизнь служению курандеро. Он был старшим сыном у отца. И должен был бы обрабатывать большой участок земли, выращивать скот. Отец требовал от Брюса осуществления своей мечты и рассчитывал на то, чтобы сын учился, стал хозяином своего дела, в котором, видел Брюса современным грамотным фермером. Но, как должно быть, сын шел своим тернистым путем.
       Влияние сект и традиций в разнообразных племенных отличиях сеяли в голове Брюса сумбурную смесь разочарований, но вывели искателя истины к прославленному лекарю. Хуан вывел Брюса на церемонии, где тот вник в душу шамана беспредельно. Схватывал на лету тексты сакрального Икароса и те знания, как приобрести духов - помощников из растений, которые запустят в свой мир, лишь после того, как пройдешь определенный путь, где научишься безболезненно входить с ними в контакт и обрести их доверие.
       Парень уже прошел посвящения в таинства мистерии и проводил такую церемонию, как Табачито, самостоятельно. Он также высушивал и упаковывал растения по характеристики назначения, заведовал аптечным складом. Ему было разрешено участвовать в приготовлении микстур, подписывать этикетки на свертках и бутылочках.
       Я пользовалась его знаниями и расспрашивала, как работать с некоторыми предметами силы. Например, с волшебным камнем.
       Камень, являлся окаменелой морской ракушкой и представлял женские космические гениталии. Он же олицетворялся с портом поглощения отрицательной энергии, так как являлся магическим за период своего миллионного возраста с перерождением свойств в изначальную форму, прошел закаливания лавой, но сохранил при этом целостность формы и времени. Работая с ракушкой, шаман вытягивал в камень болезни. По-русски, это можно было бы сравнить с заговором - "Стань по старому, как мать с отцом поставили". Иначе это называлось Фетиш, магический предмет.
       Мне была дарована такая же ракушка, и я ощутила этот дар, как заботу Хуана о моей душе.
       Наши путешествия разные, как дороги. Он ни о чем не спрашивал, не вмешивался и не брал на себя ответственности за мои решения. Для него мелкий кадр, из какой либо моей жизненной трагедии, казался малым. Его помощь через Брюса показывала, как он видит мои желания и потребности, но при этом не выказывается свидетелем моих переживаний. Он похлопал мои руки, зажатые ладони с ракушкой, и улыбнулся. Мне подумалось, что он взвесил ее в моих руках и посмеялся над моей важностью. Я прочитывала в его улыбке, как он доволен тем, что прекратила бороться со своим недоверием. Теперь я полностью верила в него и была преданной до основания корней моего убеждения. Женщине отводилось определенное место в Малоке, они были частью звена мужской энергии. Мы иностранцы с другим воспитанием и убеждениям, воспринимались как туристы, т.е. временные гости, после которых нужно хорошо помыть и почистить в тех местах жизни, где наследили. Приобрести предмет силы из рук шамана трактовалось, как принятие посвящения в этот ритуал общего мировосприятия. Меня восприняли, как часть природы. Это было много, для чужой.
       Я чувствовала благодарность к себе за то, что у меня, почему-то хватает сил вынести столько счастья и не лопнуть. Опыты, полученные на церемонии, были такие сказочные, как и все вокруг - природа и шаман, и Брюс, и знания, ракушка.
       Я летала, как зачарованная по селению и не могла найти себе покоя от возбуждения, чем вызывала раздражения у вялых и вечно-спящих путешественников. Они, почему-то, могли спать и ночью и днем.
       -Как Вы можете спать? Не спите!- возмущалась я.
       Моя энергия была в сохранности и силе, поэтому мне хотелось бодрствовать.
       -В тебе нет покоя. Понимаешь, только в покое ты найдешь свое намерение. - Посоветовала Света.
       -Знаю я твой покой.- Молча, думала я, вспоминая ее жуткое участие в моем видении. - Тебе только позволь, плакал мой покой!
       - Сашуля, что мне теперь делать со своими познаниями?
       Вот меня ведет Аяваска! Что бы мне еще узнать?
       -Спрашивай и спрашивай буквально обо всем!- помогал мне Саша.
       -Аяваска - порт в параллельные миры, а выйдешь ты или нет - решают Духи. Они могут не посетить и не провезти. Это священно и от нас не зависит.- Говорил мне Брюс.
       -Я видела в опыте, где зарождаются жизни. Только вот не смогла спросить свой сценарий. Жаль, что не сориентировалась, - жаловалась я Брюсу.
       -Не расстраивайся. У нас у всех один сценарий.- Успокаивал он.
       -Какой же?
       -Ты его видела. Мы все в одном. Случайность, при которой зародыш получает жизнь от частицы ткани и твоего образа, который пропускаешь в себя.
       - Давно ты знаешь это?
       - Нет. Я узнал, когда шел за тобой.
      
       Я обняла Брюса. Ребята наблюдали, как мы прижались друг к другу и Саша спросил:
       - Ты что, решила, от скуки, заклеить помощника шамана?
       -Нет, только не Брюса,- сказала я,- у меня уже есть другой, только я его еще не знаю, но Брюс его видел.
      
       Все собрались в Малоке.
       Шум кипящей реки, с густым минеральным паром, в свете луны, дополнял загадочную композицию к мистическим декорациям, и обострял процесс восприятие теней.
       В проеме появилась длинная черная тень и выросла в фигуру Хуана.
       Над облаком пара темный силуэт имитировал Приведением. Силуэт шагнул в темноту и исчез.
       -С ума сойти! - пробормотала я, но достаточно громко, что все засмеялись.
       Чиркнула спичка, оставляя в темноте замедленные зигзаги. Хуан зажег лампу. Все сидели в ожидании и наблюдали за этими фантастическими картинками.
       Сейчас Хуан потушит керосиновую лампу и включится купол неба с яркими звездами.
       Я восхищенно следила за тем, как он это делает.
       Грохот падающей воды отодвинул голос шамана и отражал магический текст заклинания по всей траектории освещения керосиновой лампы.
       Мой матрац на церемонии находился рядом с местом Брюса. Вернее между нами стояла фигурка из дерева с большим эрегированным членом, которая представляла лесного духа-защитника с громадной силой. Напротив Брюса располагалось место Хуана, и я могла ощущать их троих рядом со мной.
       Малока - это не только название общинного жилища. Это традиция восприятия символов и форм. Конструкция из крепких балок гладкого отполированного дерева - скелет - крепкий костяк тела его племени.
       Тела наши не отличаются по религии, так как не религия отличает нас, а чувство в головах. Вероятно, эти убеждения отличают их от наших традиций. Они не заторачиваются правилами, которых не исполняют.
      
       Снизойти духом до тела и очиститься духом растений. Дух един для всех жителей Большой Малоки, который отведет тебя к истокам. В покой мироздания, в Великую Пустоту, насыщенную совершенством.
      
       Я вновь ждала откровений, хотелось спросить еще детали по последним опытам. Я рассчитывала, что, так как Духи полюбили меня, то я смогу спрашивать и влиять своими вопросами на свое понимание непонятных переживаний в путешествиях. Я перестала бояться Аяваски и думала что, этот нежный и добрый дух приручен мной.
       Созерцание неба уносило меня по млечному пути во Вселенную, а музыка свирели отодвигала меня все дальше и дальше.
      
       Я увидела как индеец красивый и сильный, не представляемо больших размеров, сидел спиной к заросшей скалистой горе, по склону которой сникала бурлящая река. Индеец в кожаных одеяниях и сандалиях прислонил к своей груди старую седую женщину. Волосы и кончики пальцев старухи переходили в причудливые формы лиан, как тонкие длинные растительные вены и, обволакивая, обвивали все, вокруг, сплетая индейца с горой и рекой, пронизывали своим сплетением всю обозримую поверхность космической ткани. Мне показалось, что увидела истоки схемы Аяваски - из чего соткано все, его вечное начало. Посмотрев на устрашающую, величественную красоту лица старухи, я увидела, что она присосалась к точке соска на груди индейца.
       "Она пьет энергию, питается, чтобы накормить своего Младенца - это наша мать Земля - Пача Мама? А индеец отец - Пача Тату? Так вот оно что!"- нашла я определение и увидела то, что никогда не было мне понятно.
       Кто-то разглядывал меня сквозь увеличительное стекло.
       То, что изучало меня, не соответствовало земным размерам.
       Громадный глаз сменился другим глазом, затем прочий принялся изучать меня. Возможно, эти глаза были увеличены микроскопом.
       Невероятно! Сопоставимо в соотношении моей муравьиной величины. Вскоре, я смогла понять только то, что рассматривать меня было не просто. Очертание глаза, то расплывалось от увеличения, то немного сдавая назад, вновь становилось опознаваемым. Я догадывалась от того, как с моей стороны этот орган зрительно менялся и двигался, открывая для меня лишь точку в своей массе.
       От такого неприличного и назойливого разглядывания тошнило. Меня потрясла ужасающая мысль, что никогда, раньше, не подвергалась такому бесчеловечному насилию. Осознавая свою беззащитность, я безрезультатно дергалась, как если б была бабочкой, изучаемой любопытством безжалостного пионера. Я продолжала кричать, но чистота моего голоса заглушалась и бесследно рассыпалась в низких частотах, как будто бы, я не могла подействовать на содержимое пространства.
       Мне почудилось, что я приношу покаяние за всех насекомых, которые когда-либо подвергались моему вниманию.
       - Какое право мы имеем рассматривать и вмешиваться в жизненный цикл насекомых?- жалела и сочувствовала я прожившим отрезком времени. Картинки убитых мною насекомых мелькали в моей памяти. Они зачерпнули даже тот отрезок времени, который был давно утрачен памятью младенческого возраста, наверное еще с того периода, когда не умея стойко ходить, наступила в пинетках на муравья или закрыла в оконной раме муху. Я вспомнила, что всегда не любила и брезговала насекомых.
       - Вот это да, - думала я.- Сама сейчас, как насекомое для них.
       Глаза передавали меня поочередно из одного к другому. Это было видно по перемене света из микроскопа.
       "Каких же размеров должен был бы быть этот прибор?"
       Увидев передвигающуюся плазму теней, я поняла, что меня переместили под другой увеличитель. Здесь, мой экспонат залили густой жидкостью, в которой плотность мягкой консистенции подсыхающего клея сдерживала мои движения, лишая возможности пошевелиться. Я почувствовала, как распиливают мой череп, закричала от боли и ужаса.
       Болевые ощущения должны бы быть еще сильнее. Наверное, обезболило содержимое, которое меня сковывало. Насилие в безжалостных действиях, не привычно е в посягательстве на эгоизм человеческой личности, парализовало мой ум. Ощущался запах прижигаемых волокон. Мне плавили мозги. Я желала умереть и требовала немедленного умерщвления, но в ответ на крики слышимые только мне одной - потеряла сознание. Очнулась оттого, что кто-то очень отдаленно, издавал звуки, похожие на пчелиное жужжание в человеческом исполнении. Я повернула голову и, увидев, что одна из контуров цветных пятен меняется, поняла, что в мою сторону кто-то производит движение. По цветовой гамме я сопоставила знакомые фигуры.
       - Аяваски! Я думала, что они только Воины Света!
       Это были знакомые сущности, которых видела в космических путешествиях, из тех, кто являются на грани Входа и Выхода. Но мне они казались намного меньше по размерам.
       Глаз вернулся разглядывать меня. Я сжалась и приготовилась умереть, чем вновь, что-либо, перенести из физических болей. Глаз сменился другим, после недолгой паузы, наверное, следующий принялся рассматривать меня. Казалось, что это как- то уже в другом конце конвейера, если представить себя механизмом в сборочном цехе часовой фабрики.
       Невыносимое жужжание не прекращалось, оно переговаривалось и надсмехалось над моим ничтожно мелким экземпляром, который по чье - то воле захотелось переиздать?
       Я клялась, что никогда не посягну ни на одно существо своим бессовестным надругательством рассматривания. Они видели, что я брыкаюсь, и одобрительно жужжали и жужжали. Это звук пронизывал мое сознание и был нестерпим.
       Вдруг стало приятно в голове, так как меня снова затопили каплей пахучей жидкости, и я почувствовала, что боль прекратилась. Я радовалась, что моим мученьям пришел конец, так как, покатилась в шарике, меняющим цвета видимой панорамы.
       Очнувшись и уже осознавая, что в реальном мире, кроме разноцветной сетки Аяваски вокруг себя ничего не видела, я поняла, что не могу влиять глазами на происходящее. Они показывали одну и ту же картинку - цветную лаву из орнамента одежды Воинов Света.
       "Это все еще они, Аяваски ", - закрыла глаза, потеряв сознание вновь.
       Шаман пел и ему подпевала Света. Я первый раз за все время обрадовалась ее голосу с отрезвляющим эффектом, который вернул меня.
       "Какой кошмар! Какой ужас!"- думала я и приподнялась, - " мне делали операцию. Зачем? Что они хотели?"
       Я не знала ответ. Мне было не понятно, какую ценность я могла для них представлять?
       "Но, я зачем им?"
       Меня поразила навязчивая идея, что мы колбы для вынашивания вирусов.
       - Вирусы! Ви-ру-сы! Это они главные на земле! Они есть коллективный разум термитов, и с их согласия танцуют самцы пеликанов, они вставляют компас в молекулу, наделяя ее памятью и страхом Хранителя. Это их достижения мы любим в себе! Это они установили часы, по которым стареют слоны. Мы ценные инкубаторы, самые исправные и продуктивные, щедрые альтруисты в распространении эволюционного материала. Похожие на перегонщиков верблюдов, навьюченных бурдюками вирусов, которые являются неустанными тружениками в строительстве новой эволюционной идеи и должны оберегаться, как основной строительный материал. Они главные организмы на земле. Их ум и логика движут воинами мировыми соглашениями, их стремления ведут организмы на сотрудничества. Они заставляют перемещаться и несут в себе информацию прошлых мутаций совершенных видов в природе! Они выращиваются и развиваются. Их опыты и свершения мы демонстрируем.
       Они нас раскрашивают и обесцвечивают, расселяют и разграничивают, объединяют и урбанизируют. Это по их сценарию, мы открываем гробницу Гермеса, клонируем вирус веков с их позволения, они укажут на вход в пирамиду по своему наставлению, мы переселим в космос их намерения. Процессы сознания контролирует вирус! То, что в нас осталось божественного, так это Воображение.
       Я обратила внимание, что практически не пользовалась своим воображением очень давно, а носилась со своим сознанием, которое не пригождается в другом времени! Воображение это магический щит! Но почему то сейчас я утратила малейшую способность к остаткам своего воображения и не смогла на нем сосредоточиться.
       Громадный глаз смотрит за всеми живыми организмами,- открытие меня так поразило, что я начала истерически смеяться над своим прежним убеждением.
       Хуан пошел с дымом и вдувал в своих пациентов силы идти дальше.
       " Но куда пойти? Я везде была".
       Я прилегла и задумалась:
       "Что я хотела познать, что залезла так далеко? Как мне жить дальше с таким виденьем мира? Может Аяваски знали это и сделали что-то в моей голове?"
       Я задремала в своих мыслях, и проснулась от прикосновения к своей руке. Это шаман пришел на помощь. Он принес миску с водой и одеколоном, где жили сущности его магической реки. Соскочив, я села для принятия в свой пустой и жаждущий кувшин преданного духа - помощника.
       Хуан облил меня священной водой с запахом Духов Леса и впустил дротики Маны дымом Табакито.
       "Хуан, ты просто не знаешь, как я тебя люблю!"- прошептало бессильно в своей голове.
      
       Как бы ни хотелось понимать суть моего посвящения, но мысль о том, что я видела и пережила, доносило до меня новое восприятие реальности:
       -Мы далеко не те, какими хотим себя "измерять". Обманывая себя ложной философией, мы уводим друг друга от реальности и будем готовы принять именно ту, которая нас всех устраивает и льстит нашему самолюбию.
       Теперь я поняла, как мы себя обманываем. Фраза Протагора - "Человек - мера всех вещей" - звучала для меня, сегодня, дерзкой. Честнее было признаться себе в том, что человек лишь слуга великого процесса для взращивания вирусов, ценность которых покрывает его земное содержание. Именно для них мы проходим этот круговорот, сохраняем определенность в потоке постоянных изменений. Только их размножением занят ум Вселенной, поэтому, она уничтожает, не умаляя, и умножает, не увеличивая. Великому Разуму, служение каждого из нас за озарение своего пути.
       - Мы все одной нации!- поет шаман курандерос - аяваскеро.
       -Будь счастлив ты, служитель Мира!
       Мы прощались. Моя фотография с Хуаном - это все, что держит любовь в моих объятьях.
       - Мы живет настоящим, которое вечно. - Прощаясь, сказал мне Хуан.-
       Ты должна говорить, только то, что видела, и не говорить, то, чего не видела!
       - Но то, что я видела - это что? - как обычно спросила я.
       - Правда!- как обычно ответил Хуан.
      
       "Небесный санаторий - будь всегда! Великий курандеро - шаман!" - подписала я в книге отзывов для гостей.
       Смогу ли я вновь встретить его? Но то, что его дух поселился в моей душе, я знала и нежно лелеяла в надеждах встречи.
       Дорога вниз была не так тяжела, как расставание.
      
       - Задавай вопросы, здесь или потом, Аяуваске или Шаману, который подчинен иерархии Духов в тишине согласия с самим собой. Он не болтает, он творит по образу и подобию и проводит звуки в портал чистой бесконечной пустоты, где тот переходит в жужжащий серебристый звук. Это правда?
       - Да! - скажет он, видя тебя во всех воплощениях Аяваски.
       - Ты идешь по канату или по воде, или на ходулях, пляшешь или летаешь, ты лишь сгусток того же космического содержания. Плачешь или смеешься, злишься или кричишь, умираешь или рождаешься. Первый и последний, и ничего не умаляется и ничего не увеличивается, собираешь или разбрасываешь - все одно и все едино! Это правда? - спросишь ты.
       - Си - ответит шаман и в его темных глазах на миг вспыхнет мистический свет. Вспышка меняет цвет глаз, и ты присматриваешься, думая, что они утратили свои зрачки, либо его зрачки сузились как у ягуара? Да нет, они просто выцвели от солнца. И тут же обычные, карие, яркие глаза! Так что же это было?
       Нежность и тепло в его взгляде. А что же это было? Он устал? Не высыпается в делах житейских? Мы для него бездельники-искатели приключений? Спецэффектов? Перемен? Или охотники за древним кладом?
       Нет! Он наш учитель. Он открыл завесу тайны и провел нас к душе.
       Мы уезжаем. К нему приезжают другие. Он миссионер! Смешно! Когда-то другие миссионеры приезжали в эти места и, тыкая пальцем в небо, обличали в невежестве непросвещенных язычников. Просвещали, где теперь посвящаются их потомки! Промысел? Штормы природы? Ветер перемен? Сколько нас было?. А сколько будет? Можно просто изучать, откапывать, склеивать, зарисовывать, выбивать на камне, сохранять в капсулах и посылать в Космос. Передавать в разных мифах, сказках, в культурах, в религиях, в традициях? Ничего не увековечить в тленной материи. Мы содержим это в душе? "Вирус" как-то не очень приятно звучит!
       Теплота сердца - работа курандеро взамен на тоску по лону природы.
      
       " Если все правда - значит здесь я, наверное, родилась и природа призвала меня для трансплантации",- от этой мысли я засмеялась.
       " Я родилась на этой горе! Прощай, великая гора! До встречи в 3050 году?"
       Нет. Я наверняка прихожу сюда каждую жизнь только в другом обличье.
      
       От большой сетки Аяваски оторвалась частица:
       -Сегодня я должна проникнуть в земную жизнь!
       Она видела новую жизнь и радостно прорывалась в эту сложную, невыносимую, полную одиночества и печали жизнь. Но она набирала скорость и была уверена, что вернется сюда, когда придет ее время сбросить с себя бренное тело на корм земным элементам.
      
       Брюс завел мотор лодки, и мы поплыли, радостные, что выбрались с этого сладкого, дымящегося Рая. Я смотрела на самое большое дерево, на горе, и мои сравнения поглотили мистические мысли:
       -Эта река, главный исток Амазонки, самой большой реки южной Америки. Я плыву по этой теплой реке, куда впадает кипящая река Хуана!
       Все что я знала, унеси эта священная река!
       -Лечи - лечи... - вспомнила я очистительную песню Хуана, сопровождаемую дымом, в которой отражались Духи цикад со своими последними песнями Жизни.
       С этим скромным человеком, который был послан для меня проводником в священные тоннели Аяваски, я вдруг поняла, как мало любила свое тело. Единственный, но самый важный дар к восприятию. Как мало использовала уникальную экипировку, совершенно не изучала и не слушала его. Не понимала своего слугу, который доставлял для меня все земные удовольствия, собирая ароматы. Умел представить для моего обозрения все стороны материального мира. Тело знало механизм лучше меня, к тому же, обладало незаурядной внешностью. Иногда болело, но только для того, чтобы затем порадовать подвигом или похвалить мой дух за покорения преград собственного лабиринта пути, не останавливая от путешествия за кладами желаний. Оно никогда не отговаривало меня от предательства холода и не теряло привлекательности в жаркую пору. Мне нельзя было бы а него ни в чем обижаться, а бахвалится во всем, но я его не воспринимала главного советчика и единственного друга. Вспомнив, как я не берегла, растягивала и изнуряла его, мне стало стыдно. Пообещав, впредь, заботится о нем, я тут же услышала, как во мне отстучало радостное сердцебиение.
       -Оно зафиксирует мой торжественный выход, и тогда я пойму, как буду скучать без него.
       Бродя по свету в поисках магии, я не пользуюсь таким богатым арсеналом, в котором содержаться ответы на все тайны.
       Язычество тела эта реальность, природу которой я восприняла по своему подобию, как язык общения с телом.
       Хуан вернулся в селенье, но я, в моем воображении было то, как он, облизав свою ладонь по ребру большого пальца, приложил к переносице. Ему открылись наши новые суждения.
      
      
      
      
       Глава 3
      
      
       Берхамин
      
      
       "Блажен тот лев, которого съест человек, и лев станет человеком.
       И проклят тот человек, которого съест лев, и лев станет человеком".
       Евангелие от Фомы стих.7
      
       Глиняная река Укаяли возвращала нас на пристань, где ждал водитель микроавтобуса. Прошел дождь, и дорога не пылила. Я скучала по Хуану и не заметила, как мы вернулись в Пукальпо.
       Возле нашего отеля столпились люди в многокрасочных одеждах: женщины с украшениями из бисера и ярких бус были одеты в кофты и юбки национального колорита и босые, мужчины в рубашках и в спортивных трико. Со стороны это смотрелось очень вульгарно. С первого взгляда можно было бы испугаться их безвкусного вида. Они нас ждали и замахали нам руками, радостно выкрикивая приветствия.
       - А вот и Шипибо!- сказала Светлана.
       - Цыгане отдыхают.- Заметила я. - Такие неопрятные одежды.
       - Считается, что эти костюмы им навязали конкистадоры, когда отселили племя в эту местность. Ты еще узнаешь настоящую ценность в одеждах, которую они расписывают по тканям, это несказанно богатый народ в опытах традиционной индейской медицины.
       В предвкушении множества интересного, я с нетерпением приготовилась внимать:
       - Как они узнали, что мы подъедем?
       - Мы созванивались. - Ответила Света.
       По установленному порядку нужно было их угостить и купить предметы их рукоделия.
       Известие, что приехали иностранцы, быстро распространилось среди местных торговцев. Расстелив на землю покрывала и разложив на них товары ручного творчества; украшения из семян местных растений в виде бус, ожерельям из зубов крокодилов, дерева и камней, керамических погремушек и масок из каучука, каждый из них старался опередить конкурентов.
       - У этих ничего не покупайте. Завтра приедем к нашим индейцам на "чакру", нужно будет покупать у них, чтобы помочь их общине,- советовала Света.
       - А это, что не наши?
       - Нет, наши вон те!- и она указала в сторону на собравшихся в группу людей.
       - А я думала, нам придется угощать всех.- Сказала я, показывая на торговцев.
       Мы подошли к своим индейцам и все перецеловались со всеми. Самый взрослый из них являлся шаманом Берхамином и выделялся лишь тем, что его сотовый телефон не замолкал. Он был небольшого роста, как и остальные, только грузен, с тяжелой отдышкой. Рубашка и грязные кроссовки, в прошлом белого цвета, сочетались с внешним видом брюк такого же состояния. Пот пропитал воротник рубахи и пробирался по ткани в районе позвоночника его толстой спины.
       Мне пришлось его обнять, как это сделали, до меня уже Дима и Игорь. Трудно было сдерживать смех, наблюдая за тем, как борется со своей брезгливостью Саша, приняв эстафету объятий после меня.
       Мы двинулись в пестрой толпе экзотического шествия по дороге в направлении кафе.
       Я подумала, что шаман нарочно остался в гостинице, так как, он объяснял ситуацию, где он находится, кому-то по телефону. В кафе наши гиды были завсегдатаями, получали скидку и были замечены в компании индейцев не первый раз, давно не вызывали удивления и повышенного интереса, как к иностранцам. Официанты сдвинули несколько столов, тем самым образовался большой. Мы тесно расположились и принялись рассматривать клеенчатую скатерть, которую протерли влажной тряпкой, и она пока не успела высохнуть. Клеенка неприятно пахла. Я подняла глаза, заметив, как внимательно разглядывают приглашенные мое душевное содержание. Сделав вид, что меня все устраивает в этой забегаловке. Единственный дореволюционный вентилятор нагревал воздух гулким мотором и запугивал раскачивающими лопастями, в том что, намерен взлететь и вырваться из плена розетки. Я мысленно вычисляла предполагаемую траекторию полета.
       Мы сделали заказы и ожидали главного гостя. Берхамина с женой привезли в кафе на мототакси. Оказалось, что ему трудно передвигаться на ногах самостоятельно. Знакомство повторилось.
       Я вновь посмотрела на Сашу и засмеялась над его брезгливым страхом, который бы второй церемонии объятий не вынес.
       - Это Берхамин, это его супруга.
       Все обменялись приветствиями.
       - Это жена Панчо с детьми.
       Дети мал - мала - меньше сидели один на другом, на коленях двух женщин. Одна была внешне вдвое старше другой.
       - А кто эта взрослая женщина?- спросила я просто так, для приличия. Мне тогда было не интересно, кто есть кто. Я еще не успела отойти от расставаний с Хуаном и Брюсом, которые были совсем другие и отличались от этих индейцев.
       - Это тоже вторая жена погибшего Панчо.- ответила Света.
       Я поучаствовала в разговоре и задумалась над тем, что разница в возрасте двух женщин большая и представила, как должно быть неприятно, прожить с мужчиной всю жизнь и под конец, он заводит вторую молодую жену и плодит кучу детей.
       - Как, наверное, ей тяжело было терпеть вторую? - и я указала старшей на младшую.
       - Наоборот, вот Люсмила прожила всего три года с Панчо, до тех пор, пока его не убили. А раньше он был уже женат на Габриеле и от нее у него четверо детей. Младший еще не родился, когда Панчо не стало.
       Я слышала от Константина, как он кому-то из группы рассказывал, что Панчо убили, чтоб извлечь его органы.
       - Глупости! - рассуждала я,- кому нужны органы?
       И зачем вырезать было у него печень и сердце?
       - Чтобы продать. Здесь пересадка очень практикуется.- Ответил Константин.
       - Вот ерунда!- сказала я Кости. - Ну, сам подумай, чтоб что-то пересадить нужно для этого лабораторию, специальное оборудование!
       Костя скривил губы. Он был, как всегда со мной не согласен.
       Прием закончился, и мы предполагали разойтись.
       Саша вышел из кафе, чтобы избежать прощаний. Я поспешила за ним.
       -Ты не знаешь, как поют шипибо! Поют, как бы перекрикивая друг друга, высокими голосами, неописуемо круто!- разбивал Дима нашу неприязнь разъяснениями.
       - Берхамин очень сильный шаман. Он много знает. Вид, конечно, у них специфический, так как они не обращают внимания на свою одежду, живут без всяких удобств, потом увидите. Зато, как он проводит церемонию! Я также, в первый раз, боялся к ним ходить. Но, когда "увидите" и почувствуете какая у него душа, сильно полюбите.
       -Да, постараемся.- Согласилась я.
      
       Мы возвращались в гостиницу без индейцев. Те остались в кафе. Я, почему-то, подумала, что какими - то любовными знаниями старшая вдова Панчо Люсмила ,наверняка обладает, что смогла завладеть любовью шамана, результатами трудов которого, питалась вся община. Панчо считался одним из авторитетных шаманов, и его старший брат Берхамин и средний Килберто проводили церемонии с туристами круглый год.
       Панчо принимал туристов в нижней сельве, и в его "чакре", куда нужно было плыть вниз по реке Укаяли - главному притоку Амазонки, находясь с ночевкой в небольшом судне. В такой поездке уже участвовали члены нашей экспедиции, которые застали Панчо в живых. Ребята с трудом переносили сложное путешествие, но никто не отказывался от церемоний Панчо в аутентичной индейской деревне.
       Сейчас церемонии проводил Берхамин в городе, а Килберто приезжает к нему с отдаленной деревни.
       Я обрадовалась, что можно жить в хорошей гостинице и ездить к дому Берхамина, не затрачивая много времени на дорогу.
       Утром другого дня, нам сообщили гиды, что женщины, с которыми мы вчера провели знакомство, выложили образцы творчества их общины на лужайке гостиничного комплекса, где мы можем приобрести украшения из семян и вышитые самотканые салфетки. Покупки требовалось сделать, для того, чтобы помочь им сбыть рукоделия. В Пукальпо было много лавок с аналогичными поделками, где цены были бы ниже, но мы с удовольствием поучаствовали в акции индейцев, к которым отправимся сегодня ночью на церемонию.
       После приобретения нескольких предметов, я, подойдя к Люсмиле, спросила про любовные заговоры и про знания такого рода, с которыми предлагала поделиться со мной.
       Возможно, она меня не правильно поняла, но удивляясь моей "прозорливости", поблагодарила за то, что я обратилась именно к ней, так как обладает тайными знаниями и будет счастлива их мне передать.
       Как оказалось, муж говорил ей про меня. Она ожидала того, что приедет женщина с неизвестной страны. Меня это очень заинтриговало, характер моих отношений к Шипибо резко изменился. Я вдруг почувствовала жгучий интерес к их культуре, быту и к их мировоззрениям.
       Что бы понять и что-то усвоить мне требовалось вникнуть в суть; из чего построен их мост между взаимодействиями физического, социального и духовного. На каких теориях стоит их мир в космополитизме? Анаконда - ягуар-кондор, это три геометрические фигуры, которые в разноцветной гамме соприкасались в трех мирах с неживым миром всеобщего разума.
      
       Первая церемония
      
       С наступлением ночи, мы приехали в дом Берхамина. Обстановка, в которой происходила наша встреча, была интригующей. Подъезжая к дому, мы увидели несколько фигур, которые осматриваясь по сторонам, сообщили, что можно заходить. Мы вошли во двор и долго стояли, ожидая, когда придут шаманы. Включать фонарики, было запрещено, нельзя было привлекать внимания со стороны. Создавалось впечатление, что мы пришли на сходку лазутчиков.
       Меня возмутила такая конспирация, и я спросила Свету с Костей:
       - Что-то запрещенное? Так что же мы так "мало" заплатили за такое "шоу"?
       Гиды брали немаленькие деньги, экстрим с полицией не входил в мои планы, и я начала истерически смеяться, представив "кульминацию" экспедиции в полицейском участке.
       - Саша, нас сейчас арестуют, будет много репортеров, и мы будет давать интервью по международному каналу.
       Константин сделал мне замечание:
       - Ну, зачем же ты наговариваешь? После смерти Панчо полиция наблюдает за Берхамином.
       - Я не пойму, Костя, здесь много шаманов. Если у него проблемы, давайте пойдем к другим.- Не успокаивалась я.
       Светлана убедила нас остаться, объясняя это тем, что богатый духовный опыт, мы можем получить только у Берхамина:
       - Возможно, в Пукальпо много шаманов - псевдошаманов. Мы работаем с Берхамином около десяти лет, он серьезный потомственный шаман.
       Успокоитесь и не волнуйтесь, лучше осмотрите его новый дом! Тем более для тебя Люсмила готовилась, ты же от нее чего - то хочешь? - она обратилась ко мне.
       - Хорошо, может я опять, себе накручиваю?- засомневалась я и принялась рассматривать строение.
       Мы зашли в Малоку.
       Берхамин построил дом для своей общины с высокой конусообразной крышей из пальмовых веток; высокие жерди с поперечными перекладинами, продуманные вентиляционные и световые промежутки в куполе. Строение было добротное и новое, пахло свежей древесиной. Место хозяина было расположено возле второй двери, ведущей в сад, через небольшую комнату, кухню. В открытую дверь, в ночном освещении луны, был виден приусадебный участок.
       Возле места шамана стоял магнитофон, пластиковая бутылка, бумажные салфетки и две подушки с вышитыми наволочками.
       На стене фотография Панчо и несколько традиционных амулетов в виде паутины с перьями. По центру потолка самотканый кокон, имитирующий защиту клана.
       На деревянном полу уже собрались женщины. Их повальное расположение, без какого либо страха запачкаться или кому- либо помешать. Хныкали сонные дети, жутко смотреть, как младенец лежит на полу.
       - Кто-нибудь еще наступит в темноте! - указал возмущенный Саша на ребенка.
       Нам было неуютно в таком хаотичном расположении. Мы расстелили свои матрацы подальше к стене, вдоль которой не было прохода. В комнату все прибывали и прибывали новые люди и мы, привыкшие к простору на предыдущих церемониях, ощущали дискомфорт и духоту.
       Светлана и Константин прилегли напротив Берхамина в центральной части.
       Рядом с ними расположилась девушка иностранка, и рассказывала им, что проживает среди индейцев второй год. Зарабатывает вязанием, плетением корзин и изготовлением украшений, раскрашиванием изделий из самотканых тканей. Ей нравится такая жизнь, и менять ее она пока не собирается.
       -Это же так трудно научиться рукоделию! Жить среди индейцев! У них совсем другой менталитет!- поразилась я ее рассказу.
       Было заметно, как искренне и восхищенно я удивилась. Она радушно продолжила отвечать на наши вопросы.
       - А что вы ищете на этих церемониях? На какие вопросы вы получили ответ? Как вы задаете вопросы?- спрашивала я для выяснения собственных проблем, чтобы позаимствовать правильное поведение и научиться, тем самым, получить пояснения своим.
       Она не совсем поняла, о чем я хотела этим спросить. Константин перефразировал.
       - Мне очень помогла церемония в первый раз. Я увидела там своих родителей, многое поняла в их сложных отношениях. Простила отца. Видела, какие трудности его окружали. Мама сама ушла от него к другому, который после того обижал ее. В моей детской голове все перепуталось. Раньше я считала, что это отец ее избивал. Я простила и почувствовала ее страдания, потому что видела, как она полюбила недостойного человека, как она ошибалась и обманывалась в надеждах. Я видела ее просчеты, затем поняла, как повторяю их в своей жизни. Я простила себя! И затем обрела покой. Теперь я пришла для своего ребенка.- Она указала на переносную колыбельку. Под покрывалом виднелась белоснежная рубашечка с вышивкой.
       Женщина выделялась своей манерой одеваться. Ее широкая юбка, классический покрой кофты, длинная рубашечка на малыше, кружево на переноске были необычными для последнего веянья перуанской моды. Ко мне пришло сравнение со стилем колониальной эпохи.
       - Где вы научились говорить на испанском языке?- спросила я, но при этом больше интересовалась ее внутренним содержанием.
       -Я жила на юге Франции, моя мама испанка.
       Все своим видом она выказывала индивидуальность.
       -Интересная и странная особа!- сказала я Саше, но тот был занят тем, что сторожил, как бы кто-то не присел на его коврик.
       Незнакомые для нас люди пополняли Малоку, становилось тесно.
       Пришла Люсмила, я освободила ей место рядом. Она готовилась к церемонии и встречи со мной. Распределив напротив себя свои шаманские штучки, ведомые только ей одной; предметы с двумя пузырьками таинственного содержания, фотографии, пучки травы. Обозначив, визуально личное пространство, она застелила колени вышитым полотенцем. По ее бережному отношению к нему, я поняла, что этой вещью она дорожит.
       -Наверное, полотенце ее матери это щит,- подумала я.
       Берхамин насвистывал, секретный код на пластиковую бутылку с Аяваской. Не трудно было догадаться, что такое программирование на жидкость является частью его намерения. Индейцы бесцеремонно переговаривались между собой и меня это нервировало. Я вспомнила, чему меня учил Хуан, и принялась пропускать посторонние раздражители мимо своих ушей.
       Люсмила сидела в позе "Лотоса". Строгий вид лица подчеркивал важность намерения. Она прошептала кому-то молитву.
       Как я поняла, она обращается к Духам - помощникам своих растений, содержащихся в бутылочках и являющихся защитниками при проведении церемоний. Я могла ошибаться в правильности суждений, но то, что она готовится к чему-то, ее волнующему и требующему серьезных намерений, передалось ко мне в движении воздуха. Я вспомнила, что умею вызывать ветер, и мне захотелось поделиться с ней своими знаниями.
       Но, Берхамин начал церемонию. Он торжественно раскурил трубку и запустил струйку дыма над головой, затем в пол, а далее по направлению к куполу крыши. Дым расползался по Малоке.
       Я следила, как он рассеивается, и подумала, что дыма больше, чем от простого табака, количество которого вместили бы легкие шамана. Как и звук от негромкого насвистывания собственной мелодии в горлышко бутылки походил на часть ритуала, в котором желание наложить намерения в содержимое и получить вдохновение в поддержке на проведение священной церемонии являлись единовременными действиями.
       Он запел и тут же вскрикивания разнообразных оттенков отслеживали количество присутствующих голосов. Они, не похожие по ритму и тембрам, перетягивали слова его песни, добавляя свои звуки, которые на минуту показались мне несуразными и не логичными для восприятия в общем звучании. Но прислушиваясь к этому сумбурному и абсурдному воспроизведению, я с восторгом поняла, что никогда не слышала такого чарующего и волшебного пения. Этот действующий, магический поток, собранный и зарожденный из отдельных голосов, теперь казался одним, цельным и объемным. Он пронзал своей божественной дикостью и изначальной святостью человеческой сущности. Удивительным образом, я ощутила свою собственную наготу в этом пении или вернулась к открытию в понимании своего первого плача? То ли при боли рождения, или в осознанности предстоящего трепета земного воплощения? Икарос вытягивал тоску с начала подвига рождения, а вместе с ней, не контролируемый крик души. Требовалось держаться, чтобы не давать воли животному чувству и преодолеть его, которое было бы сильнее меня, если бы ни упряжка светского воспитания земной плоти. Меня осенила мысль, что я услышала свой собственный крик, но тот, который мог вырваться из меня не сейчас, а много - много лет назад, в отрезок которого я вернулась.
       - Как много времени я пережила и забыла!- Вдруг открылось мне с помощью этих звуков.- Жизнь необъятна. Это не правда, что она коротка.
      
       Видимо, от духоты у меня закружилась голова, и хотелось прилечь. Люсмила показала мне знаком, чтобы я легла головой на ее руки. Она пела вместе с шаманом Берхамином, но очень тихо, чтобы не посягать на ведение церемонии. Шипибо поют очень высоким голосом и, прислушиваясь к ее пению, я вдруг явно услышала голос своей бабушки. Вникая в этот голос, я все больше и больше убеждалась, что это поет она. Подняв глаза, я увидела мою прекрасную священную мать моей матери. Люсмила опустила мою голову на колени, и я потрогала ее руки. Это были уставшие руки моей бабушки, с выпирающими венами и длинными пальцами, которых у Люсмилы не было. Я окунулась в свое детство, в то время когда в доме выключали свет, и мы всей семьей сидели на кухне и смотрели на огонь в печи при небольшом освещении керосиновой лампы. Я увидела на родном лице блики освещающих языков пламени в том времени, когда также, прикорнув на ее коленях, лежала и слушала тихий успокаивающий рассказ.
       Я вернулась в ту пору, когда ее рассказ учил меня житейским мудростям о добре и зле, о любви и ненависти.
       Я вдруг ясно услышала ту мудрость, которая являлась самой главной истиной, - которую всю жизнь искала. Бродя и скитаясь по жизни, я признавала все, что еще больше меня запутывало. Не беря во внимания то, что истина в ее словах по чьему - то определению была закрыта от моего понимания лишь для того, чтобы я совершила свой круг.
       - Почему забыла то, что она мне говорила? Возможно, была слишком мала? А моя бабушка подумала, что я все это поняла и больше не повторяла?
       Я не знала ответ. Но благодарность судьбы, что я вновь могу полежать на коленях своей бабушки и потрогать ее руки, и послушать ее голос, и понять, наконец, то, что она мне открыла, и что пришло, наконец, время это постичь, сотрясало меня в слезах глубокого покаяния. Я плакала навзрыд, как никогда раньше. Плакала от стыда, от благодарности в дарованном мне случае и слезы катились не источаясь.
       Голос сменился, и нежность ее успокоила меня. Я вспомнила, что в моем путешествии к умершим не видела там бабушки.
       -Она проделала трудный путь, чтоб прийти ко мне сегодня, научить тому, что с младенчества забыла?!
       Перестав плакать, я с трудом отлепилась от мокрого полотенца на коленях Люсмилы. Полотенце было мокрое насквозь, как если бы, на него вылили ведро воды.
       Я подумала, что у Люсмилы затекли, должно быть, ноги и заменила ее мокрое, от моих слез, полотенце своей простыней. Укрыв ее ноги своей сухой, сложенной в несколько раз простынею, я прикоснулась к рукам. Теперь это были маленькие аккуратные руки Люсмилы, с коротко постриженными ногтями. Она была холодна, и я испугалась, что она мертва. Ее не было в теле.
       Напротив нас сидел Килберто и воспроизводил очищение песней, призывающей духов к действию, я посмотрела на Килберто, чтобы бы понять, знает ли он, что Люсмилы здесь нет или ее требуется потрясти, чтоб вернуть.
       Впервые оказавшись в таком явном проявлении колдовства, я не знала, что делать. С одной стороны я сомневалась, в том, что вижу, а с другой, что правильно понимаю. Я взяла за руку Килберто и соединила с мраморной рукой Люсмилы. Сделала это для того, чтобы не нарушать церемонии своими вопросами и дать возможность шаману разобраться в этом самому. Килберто сжал ее кисти, затем соединил с моими. Таким образом, мы образовали кольцо.
       Он запел, и холодный воздух воронкой загулял в нашем круге. Я почувствовала, что рука шаманки теплеет. Килберто разорвал круг, отпустив мою руку. Он начал выговаривать что-то Люсмиле, как я поняла, она не поставила защиту. Указав на мокрое полотенце, Килберто одобрительно засмеялся. Она расправила на коленях мою сухую простынь. Вероятно, я поторопилась, убрав ее полотенце, и тем самым закрыла колдуньи выход обратно.
       -Да, - подумала я.- Ну вот, какие чудеса творятся. А я еще во всем сомневаюсь. Такое количество слез невозможно выплакать.
       Люсмила сидела с виноватым видом, Килберто "пел", вылечивая ее Икаросом. Она достала трубку и кисет с табаком. Наполнив щеки дымом, выпустила его на меня. Интуитивно, почувствовав действие дыма и соединив обе ладони в форме чаши, как при просьбе благословения, я протянула их к ней. Она правильно поняла мое желание познакомиться с магией дымка, вложила
       мне в руки тлеющую трубку. Выпуская дым, я увидела, как серебряная шелуха, обсыпая предметы, меняет их.
       Разобравшись, как нужно представлять того, кому желаю дать намерения, чтобы покрыть Маной, я нетерпеливо рвалась к практике. Если рассчитываешь одарить деньгами, либо радостью, серебряные мухи принимают образ намерения. От восторга, я начала баловаться и принялась осыпать все тем, что по моему представлению могло бы быть желанным для этого объекта.
       С помощью дымка трубки я наставила предметы мебели в комнату и тут же поняла, что это здесь лишнее. Затем, переодела спящих в комнате индейцев. Люсмила забрала трубку, терпеливо исправляя мои проделки. Она принялась обдувать меня здоровьем и красотой, скромно намекнув, что с трубкой играть нельзя, она волшебная, так как дым ее извлекается из Большой трубки Творения. Я склонила голову, она выдохнула в меня дымок Маны.
       В моем понимании, Дым набирал Силу моего Духа, воспринимая намерения? Либо, проглотив дым, я становилась его Намерением? Но, главное в этом посвящении являлось то, что я должна была бы взять верх над своими действиями, не дать ему подчиниться себе.
       Вдруг я посмотрела вокруг и поняла, что свеча не горит.
       Я помнила, как потушил ее шаман.
       - Но почему же мы общались и видели друг друга, как если бы горели несколько свечей? Откуда такое ночное видение? Наверное, у меня открылось подсознательное зрение?
       Тут я забыла, где нахожусь и в каком измерении. Стараясь, сосредоточится на событиях, продолжала теряться в реальности.
       Я сидела в круге, с какими - то странными людьми, от центра которого исходили сияющие блики костра. Свечения мигающих углей, напоминали мне рассказы о древних мореходах видевших огни Святого Эльма.
       -Цари всех народов!- подумала я, рассматривая их причудливые одеяния, понимала, что никогда не видела ничего подобного.
       Они были разных "национальностей", то есть, с разными длиной и контурами носа, формой лица и разрезами глаз, расположением ушей и лобных частей головы. Ни один из них не был ранее в моем предположении. Это были совершенно иные расы, чем на земле. Их нельзя было бы изобрести в воображении, еще сложнее сравнить и описать.
       Одежды, необыкновенно многообразные по стилю и фасонам головных уборов. На одном из них, был серебряный шлем со свисающими толстыми канатами до плеч, он казался изваянием из ртути. Его мудрость доносилась до всех присутствующих изречениями и вызывала в них трепетное почтение, порождающее переживания и надежду за какое- то важное действие. В тот момент, улавливая суть его изложения, но только по слогам, смысл которого я удерживала в своей памяти, и составляла из отдельных обрывков. Они были для меня, когда-то знакомы и понятны, я вспомнила их, где-то внутри, очень глубоко, в вечности, я уже слышала такую речь. Собирая вместе смысл нескольких слов, обработанных в моем сознании, переживания от восприятия услышанного, почему-то не вызывали во мне тревоги и страха. Напротив, интерес привлекался к его внешности, необычайной красоте его величия и совершенства. Он являлся однородной, лунной массой со шлемом и волосами в единой субстанции, из которой шлем мог не являться таковым за моим описанием его образа, а лишь продолжал форму его необычной головы, где волосы, заплетенные в толстые косы из моего восприятия, могли быть его слуховыми или неизвестными органами его устройства.
       Увиденное мной собрание, в котором я находилось довольно долго, восхищало своим духовным смирением. Через три персонажа от себя, я увидела немного похожую на знакомую форму венца или диадемы из желтого металла, одетого на голову мальчика лет двенадцати. За ним сидела его мать, в короне схожего стиля. Но сравнение возможно не удачное в моем изложении. Если бы я была этнографом, искусствоведом или антропологом, то мне так же не хватило бы знании, кем они являются. Это не помогло бы мне увидеть в них ни одного из известных для нас типажей культовой мифологии.
       Мне хотелось разобраться хотя бы частично, кто такие эти неведомые, не похожи между собой представители различных культур? Их нельзя было бы сопоставить с предполагаемыми в моем воображении Богами Ветров или Солнца, либо вышедших из моря с пернатым Змеем на таинственном Кресте таинственной мистерии Шибальбы. В их руках были совсем иные знаки и символы, предметы на которые я не могла найти объяснения. Жезлы, являлись, скорее всего, не в том виде древних символов, в которых могли быть понятны для меня непросвещенного зрителя, потому как не носили подсказок и ключей, какими пользовались скульпторы и просветители для выказывания своего видения тайных знаний.
       Я с напряжением от волнения утратить такое представление, пересчитала их для верности, два раза, чтоб не ошибиться, потом что-нибудь попытаться найти в следах от численности особ. Их было равно тридцать шесть вместе с царевичем. Но, они в том же описании, не являлись людьми или приравнивались к ним. Олицетворение в описании позволит мне пользоваться повествованием того, как мальчик все же выдавал эмоциональное напряжение. По его мимике, можно было понять, что до детского восприятия дошли трагические образы, и он не умеет так владеть собой, как это делают другие, те, которые решают все и которым он доверяет. Наблюдая за ним, я должна была вникнуть в происходящее, но я больше заразилась его верой.
       Воздух переместил зрелище, вернее мое зрение переместилось на проблеск зажженной сигареты. К моему огорчению, я поняла, что возвращаюсь на церемонию. Но все еще, нахожусь в том же пространственном круге, где часть его обсыпается и медленно затекает другим измерением.
       -Вы видите? Вы их видите? - вскрикнула я,- смотрите! -
       Я торопилась задержаться в этой среде, чтобы показать это чудо нашим участникам.
       -Тише! Это в твоей голове!- возмутилась Света.- Ты мешаешь!
       Но Берхамин торопливо перемещался ко мне.
       Вокруг меня лежали те же знакомые тела, а комната приняла прежнее очертание. Дождавшись, когда Берхамин закончил Икарос, который, вероятнее всего, помогал удерживать ускользающее видение пространства, я с нетерпением сказала ему, что видела тридцать шесть царей, довольствуясь тем, что хоть точно определила их численность. Берхамин удивился, что я видела их, и ответил, что призывал Верховных жрецов.
       - Панчо также видел их!- радостно сказал он мне.
       От того, что так ясно и реально видела Верховных правителей, находилась с ними в одном круге, где мистическое свечение освещало всю Малоку, мое изумлении и гордость переросли в благодарность:
       "За что мне такое!"- Противоречие отпускало меня, но все же постоянно присутствовало в сознании.
       На ум пришла загадка во мнении авторитетных мистиков, в котором они выносили определение, что человечество существовало до возникновения планет.
       - Если виденное мной общество могло быть живой формулой философского камня, как зарождение жизненной энергии от влияния представителей планет? Как закодированная модель шахматного мира из живых первоначальных чертежей Тарот? Но нет, я не смогла найти ответ! Так это ж, не для моего ума!
       - Сегодня я послал тебе Минжину, друга - помощника, - сказал мне Берхамин, одухотворенный своей работой.
       Пот струился по его лицу, мы сочувствовали тому, как он устал. Церемония была сложной. Но, он много сделал и был доволен.
       -Кто такой Минжина? - почему то подумала про череп анаконды.
       - Минжина - это твой друг-учитель!- пояснил шаман.
       " Ну, учитель - это хорошо! Без учителя - нет мастера", - вспомнила я великое определение.
       Церемония подходила к концу.
       -Чтобы мне еще приобрести! Может, предмет силы?
       Трубка Люсмилы принадлежала, когда то Панчо и обладала магией, силу, которой я ощутила на себе. Индейцы относились к священной церемонии с Табаком очень трепетно. Дымок трубки творил чудесное проникновение в тонкие миры и мне очень захотелось иметь такой ценный, с накопленной энергией, предмет. Тем более, после того, как она обучила меня использовать его, освобождать дымок.
       Я подумала, что если привезти домой такой магический инструмент и проводить с его помощью ритуалы, тем самым, смогу сократить затраты на достижения своих материальных целей. Мне захотелось попросить отдать мне трубку, хотя понимала, что она является большой ценностью для шаманки. Но я эгоистично задалась этим желанием, проверив действие трубки в своих мыслях, попросила дымок послужить мне, то есть подкрепить мой дух, объединив его с духом трубки.
       Вероятно, в тот момент, Люсмила с огорчением заметила, что настало время передать трубку, так как обнаружила небольшую полоску на старинном предмете и поняла, что это неожиданная трещина является знаком. Трубка служила долгое время старому владельцу, прошла несколько сот церемоний и была свидетелем многих посвящений. Трубка показала, что ей нужен другой хозяин.
       Недовольство на лице шаманки подкреплялось взглядом, и расценила, как ошибку в обращении с ней.
       - Если я что-нибудь неправильно делаю, пусть она меня остановит.- Успокаивала я свою совесть.
       - Люсмила, наверное, обижается на меня?- спросила я Свету.- Мне хочется, чтоб она знала, как я фантастически благодарна ей за все, объясни ей, что я очень ее люблю. Встреча с ней дарована мне Богом.
       - Не обращай внимания. Она может думать, о том, как продать тебе колдовские духи или траву брухо, или у нее настроения нет, устала. У них тяжелая жизнь, работы много по хозяйству, а ночью церемонии.
       - Она смотрела на меня и в глазах была злость. Она поняла, что я это заметила и тут же заулыбалась, как то с извинением......Колдовские духи я хочу, спроси, как купить.
       - Ты сама ей не говори ничего про духи, она тебе их итак приготовила. Будешь ее теребить, вдруг, закроется от тебя и все! Да они вообще такие по натуре. Это ты понастроила замков в своей голове. Я хотела с тобой поговорить на эту тему.- Она увидела, что я не готова к разбирательствам и обдумывала с чего начать.
       - Я не знаю, что у тебя в жизни было, с чем ты сталкивалась. Но, впервые, вижу такого человека. На твоем месте, я бы постеснялась сказать, что видела себя в образе чурки.
       Я чувствовала, как она подбирает слова. Импульсивно захотелось высказать все, что я думаю о ней. Она, которая возит людей на церемонии по священным чакрам земли не знает того, что видеть себя в образе чурки, означает видеть себя божеством! Но я также не могла найти слов, как и она, не нашла причину внутреннего разногласия со мной.
       - В моих видениях ты не ангел, скажем так. Не подбирай слова, не сможешь. У нас с тобой битва на астральном уровне.- Я перевела в шутку. Она взяла меня под руку и засмеялась.
       - Какая битва?
       - Какая ты хорошая, при дневном свете!- подумала я, что вопреки своему восприятию, ценю знакомство с ней. - Ведь благодаря ее трудам и идеям мы здесь, - я, мысленно, настраивала волну наших отношений.
       - Слаба ты еще!- прочитала я умозаключение обо мне в ее больших глазах.
       Тут она продолжила:
       - Пусть радуются, что мы покупаем у них безделушки. Проще относись ко всем. Для начала их не балуй. Они не привыкли к большим деньгам и подаркам. Сто солей это очень много. Мы обычно подкидываем им пятьдесят. Ты еще не знаешь этот народец.
       Рассказывать про уроки магии и совместную работу с сильной шаманкой означало вернуть Светлану обратно, в разговор. Я отнесла предполагаемый диалог к нудному, безрезультатному занятию.
       В это самое время, Люсмила обдумывала передачу трубки, а я точно не понимала, что мне нужно из предметов приобрести, просто пыталась использовать возможность набраться знаний в мистических ритуалах о различных предметах, с которыми участвуют в обрядах. Люсмила усердно раздумывала, как найти узелок для того, чтобы передать знания, которые я просила. Нужно было связаться с образом между нами. Она выбирала путь и призывала помощника. Позже я поняла, как она сделала это через эгрегор моей бабушки. Меня удивляло, как точно она работает. Я была у нее как на ладони, глаза видели меня насквозь, но при этом, она безропотно служила и потакала моим капризам. Но все это я поняла позже, а пока я не задумывалась над тем, что она знает и видит все мои желания.
       - Но как же ты передашь знания в любовных делах? Значит, в этой части ничего не получится?- думала я, а мои мысли отражались в ее голове.
       Мы прощались. За нами приехал водитель, чтобы отвезти в гостиницу.
       -Как хорошо, что шаман - аяваскеро проводит церемонии в городе. До гостиницы не далеко, - говорила я Саши и продолжила:
       - Берхамин послал мне друга - помощника. А я, почему то сразу подумала про череп анаконды, который купила в горах?
       - Возможно, они придерживаются нагализма. В храмах Артуфы поклонялись змеям. У них Анаконде?- предположил Саша.
       Он как будто бы поддерживал мое мнение, поэтому я доверяла ему и делилась всеми своими ощущениями и восприятиями своего путешествия.
       - То, что я видела даже предположительно не сопоставлялось с моими домыслами. Например, если это Атлас, то цвет серебра с ним не соответствует, так как, я считала, что это Исида с лунным свечением. А мальчик, если предположить, что Гелиос, то мал по возрасту.
       - Секреты язычества спрятаны очень глубоко для того чтобы человечество искало их в своем предназначении!- рассудительно и задумчиво произнес мой собеседник.
      
       Вернувшись в гостиницу, мы могли принять ванну и поесть фрукты, так как были голодны после подготовительной диеты перед церемонией. Соскучившись по комфорту, я была довольна своим просторным номером, и возможностью поплавать в бассейне.
       - Как шаманы живут без света? Наверное, цивилизация мешает им, поэтому они запираются от нее даже в городе,- рассуждала я, нежась в пене джакузи.
       Вспомнив доброго и старого шамана, большая душа которого, уже прикасалась ко мне, я удивлялась:
       - Но какое нужно иметь огромное здоровье проводить церемонию шесть часов в непрерывном пении?
       Теперь я поняла, почему они не подбирают свой гардероб и не имеют зависимости от своего внешнего вида.
       -У них свои ценности в промежутке времени краткосрочного пребывания в теле. Они прекрасны в другом мире и обладают всеми богатствами чистой души, у них громадные запасы золота и серебра, драгоценностей и власти, за которые идут многовековые воины.
       Поэтому, их нельзя победить, но они в смирении склоняют головы перед нападками со стороны глупых и нищих, бездушных гордецов, безропотно перенося их к тягостям земной жизни.
      
       Вторая церемония
      
       На вторую церемонию к Берхамину прибыл еще один шаман, который приплыл на лодке с Икитоса. Берхамину было трудно передвигаться, и ему помогали на церемониях его жена и братья. В Малоке собрались две жены погибшего Панчо со своими детьми, наша группа и два сына Берхамина. После смерти Панчо прошло немного времени, и члены его семьи, участвуя в церемониях, подкреплялись через невидимую цепь своего родства, присутствием его души в главном Икаросе - песни в созвучии всей общины. Индейцы воспринимали связь с миром через звуки пения и приводили в действие музыку, проникающую в миры энергии.
      
       Со мной работали три шамана; Берхамин,, Килберто и прибывший шаман Адилио замкнули меня в образный круг. Люсмила просто сидела рядом и вела себя неузнаваемо, по-другому. У меня сложилось впечатление, что она потеряла ко мне интерес. Я огорчилась:
       -Неужели я утратила ее доверие? Она догадалась, что я хочу попросить трубку?
       На самом деле, то, что увидела потом, как она действовала с невероятным самопожертвованием.
      
       Я слышала шепот моросящего дождя, где-то плакал ребенок. Современная испанская музыка тихо доносилась с улицы.
       - Вот, опять плачет или нет? Или это кошка мяучит? Рядом городская шумная жизнь - тарахтит двигатель проезжающего мотороллера. Наверное, и там слышно, как тут поют?
       -Интересно, шаманы делают посвящения песней, звуком, вибрациями голосов?
       Влажный ветер приятно обдувал мне лицо, и мне показалось, что двери открыты и воздух проникает
       в Малоку сквозь них. Посмотрев в сторону дверей и не увидев светлых теней проема, я подумала, что какая- то фигура закрывает собой от меня этот свет. Ветер усиливался. Мне стало прохладно, и я укрылась.
       -Наверно, они прошли на церемонию, после всех.- Подумала я, заметив что, темных фигур прибавилось, и они вскоре прижмутся ко мне. Мне было бы неприятно от близкого соседства чужих, незнакомых мне людей и я приподнялась, чтобы попросить Люсмилу подвинуться поближе ко мне, чтобы занять пространство между нами. Мне открылась картина из фильма ужаса. Вокруг меня сидели безобразные трупы в различных стадиях разложения, и держали меня устрашающими дырами глазниц под контролем, похоже, ожидавшие какого-то момента на атаку. Кроме нас в комнате никого не было. Я, теряя решимость, все же осознавала, кого они представляют, как если бы те, превратились в этих существ.
       -Бедные, они не умирают, и вот так проводят свое существование на земле!
       Я увидела их сущность, которую они прячут от всех.
       -Но почему они не могут избавиться от тел и вернуться в мир мертвых? Они выпили напиток мертвых и теперь утратили такую возможность?
       - А вот и Люсмила!
       Я узнала ее по одежде, если бы не ее национальная стилистика, подумала бы, что это какой- то труп утопленницы, пролежавшей в теплой воде долгое время.
       -Какую команду они ждут? И от кого? Они проводят чье-то посвящение? Может мое? Я теперь буду такая же?
       Я подумала, что, не разобравшись, совершила глупость и добровольно делаю какой-то обмен на удовлетворение любопытства.
       Мне интуитивно показалось, что можно еще что-то исправить и отказаться от этого посвящения, но я не знала, как.
       -Зачем мне все это было нужно? Чего мне не хватало? - кружилось в моей голове.
       -Можно ли прекратить церемонию? Я уже не хочу,- я попыталась сказать ей об этом и начала шептать, чтоб не услышали другие.
       - Я не хочу, скажи им! Не хочу!- шептала я ей очень громко, что можно было бы просто сказать, а такой шепот привлекал еще больше внимания, так как издавал устрашающие шипящие звуки, которые пугали меня одновременно с ее внешностью.
       -Ты должна вернуть им то, зачем они пришли. - Сказала она не своим голосом громко, так чтобы исключить сомнения, что она на моей стороне.
       - Что я им должна?- тихо прошептала я, чтоб не спугнуть надежду на спасение.
       -Все, что о них думаешь, что они в тебе вызывают, что ты хочешь от них.
       Мне захотелось прочитать "Отче наш", но подумала, что не успею. Теряясь, мысленно между молитвой и своими ощущениями, я чуть ли не криком взвизгнула на главного из них:
       -Несчастные, заберите мои знания по ворожбе!- и тут же поняла, что для них это не является ценным.
       Я напрягалась мозгами, но от этого, еще больше не могла сосредоточиться. Наверное, чтоб не давать им время, брякнула, что попалось на ум:
       - Возьмите мой целлюлит!
       Две фигуры сделались меньше и, как бы, скручиваясь в клубок, унеслись в пространство. Я поняла, как их можно убрать и начала сопоставлять в своих восприятиях, которые они во мне вызывали. Я произносила какую- либо суть этих ощущений и они исчезали. Скидывая в толпу то, что я испытывала к ним, я очищала этим себя!
       -Они являются отражением твоих темных Духов! Они показывают, все, что мешало тебе видеть себя! - слышался в голове голос шаманки.
       Никогда, я еще не ощущала лучшего состояния души:
       -Возьмите мою брезгливость! Возьмите мои страхи! Возьмите мое любопытство! Возьмите мое недоверие! Возьмите мою тленность!....
       И, пока, я изощрялась в своих фантазиях, Люсмила спала в образе прекрасной японской фарфоровой куклы, которую аккуратно положили на матрац.
       -Вот почему ее полюбил Панчо! Красивее ее здесь никого нет! - сообразила я.
      
       Я ощущаю запахи сырой земли и корней деревьев, слышу крики птиц и громкое стрекотание цикадов. Я в густых зарослях сельвы. Ветер заплетает меня в лиану Аяваски. Я обнимаю ее. Теперь уже на анаконде. Я чувствую ее мягкое гибкое тело. Обхватывая ее, мы взвиваемся в небо в стихии мироздания. Со всего размаха мы обрушиваемся вниз, в громадное озеро. Анаконда вынырнула из воды и, промчавшись над гладью, вновь опустилась на дно. Я не успела захлебнуться, как она снова взлетела вверх, стряхивая с нас капли воды.
       - Как ты прекрасна! - восхищаюсь я глубиной ощущений.
       Я, почему-то, понимала, о чем шаманы поют:
       -Реки воды собирайтесь...
       Лечите и омывайте.
       Ветер тихий унеси и развей суховей.
       Аяваска - маму курандеро
       Куна-курамито-миго..
       Таки-таки мойни..
       Мидикопали
       Дух энергии, который ткал полотно звуков, связывал оборванные нити моей души, соединял их с руслом мирового протока, восстанавливая течение Высшего порядка воедино с пуповиной Матери Земли.
       Я с душевной теплотой протягиваю Килберто свои ладони, и он вдувает в них дух Силы, взлетающий в небо с духом священной Анаконды.
       Этот древний язык, этот древний заговор передавался от одного курандеро к другому.
       -Все едино и нет этому конца, - подумала я библейскими словами.
       Берхамина подвели ко мне поближе. В меня вонзились дротики дыма и, всхлипывая слюной, птица колибри вытаскивала из меня тягучую тоску.
       Дух, который выбрал Берхамина, теперь лечил меня.
       Я в его власти, в прямой связи с Матерью Землей. Никогда я не была так открыта к ней. Если бы она изверглась, даже тогда, я бы не смогла почувствовать такую связь между нами. Это была моя личная связь в семье - Матери, Отца и Ребенка. Это было очень сакрально, только я и она. Я уже видела ее раньше на церемонии Хуана, а теперь поняла для чего. Чтобы соединится с ее лианами, обматывающих нас с отцом Неба.
       Килберто сражался с моими страхами. Он бил себя по ноге, как бы выбивая дробь, стучал коленом об пол. Судя по его яростному отбиванию, врагов во мне было много.
       Люсмила сидела, теперь, в образе коротко подстриженного мужчины. Мне было интересно и не страшно. Наверно, я уже привыкла к ее превращениям, и протянула руку к ее голове. Щетина волос и мужская одежда убеждали, что это не она.
       Напротив меня, сидел новый шаман Адильо и пел высоким голосом. Он, также, имел другое обличье; красивый и опрятный, в роскошной одежде. Всмотревшись в его лицо, я увидела лицо Брюса. Не доверяя больше своему искаженному восприятию, я укрылась с простыней с головой и закрыла глаза.
       - На церемонии Аяваски лучше не смотреть, а закрыть глаза, - вспомнила поучения Хорхе.
      
       Я мысленно переношусь в клинику Хорхе.
       Пациенты расхаживают в небольшом скверике, вокруг клиники. Обслуживающий персонал торопится к приготовлению большой процедуры. Я наблюдаю за происходящим вокруг здания клиники.
       Мужчина подошел к женщине и в их взаимоотношениях что-то завязалось.
       Вот другая женщина подошла к парню, они с нежностью в голосах о чем-то договариваются.
       - Нужно найти пару? Готовится аттракцион, где необходимо что-то делать вдвоем?- спрашивала я себя.
       Дверь в клинику торжественно открылась и пары, медленно поднимаясь по широкой лестнице, прошли в большой холл. Я последовала за ними и уселась на один, из прилепленных друг к другу стульев, в виде длинной скамьи вдоль стены, со стороны гардеробной.
       Холл напоминал фойе театра. Сюда продолжали поступать люди, с нежностью присматриваясь, друг к другу, делились на пары.
       -Ко мне никто не подходит. Никто не подходит, в буквальном смысле не подходит - расшифровала я свое умозаключение.
       Я продолжала рассматривать пары, которые разговаривали между собой с особым расположением. Со стороны выглядело, как сокровенно-бережливое отношение к каждому высказыванию противоположной стороны. Мне не слышно о чем они переговаривались, но если бы я смотрела немое кино, становилось бы понятно по мимике, что речь идет сугубо личных, нежных отношениях.
       - Немое кино,- в голове прокручивался повтор мыслей.- Театр! Общее внимание, к какому - то положению и проблеме общего характера! Ничего не пойму!- старалась я с проявленным интересом сделать определение происходящего.
       Вдруг зашел Хорхе и с улыбкой поприветствовал всех. К доктору подошел мужчина. Он советовался с Хорхе или обсуждал с ним какой- то рецепт. Через некоторое время, отошел за тем, чтобы вернуться со своей, видимо, женой. Хорхе что-то объяснял женщине, она нервничала и внутренне сопротивлялась. Хорхе отвел ее в сторону и подозвал другого мужчину. Новая пара ушла в отдельную от всех комнату, а ее муж остался разговаривать с Хорхе.
       - Ну, - отвлекся от их разговора доктор,- объявляю об открытии церемонии!
       Служащие распахнули двери в длинный коридор, в который выходили несколько дверей. Пары поочередно открывали двери и скрывались в апартаментах.
       Я смотрела на весь этот парад и не могла уловить смысл происходящего. Посмотрев на Хорхе, я поймала его взгляд на себе.
       Видимо, он решил, что я сама должна сделать выбор. Но какой, мне было не понятно и я опять села в холле на скамейку, так как не знала, что требовалось делать.
       В холле потушили верхний свет, и только настенные светильники тоскливо изливались в непринужденном свечении. Я продолжала сидеть.
       - Когда поднимут занавес?- с дурачеством спросила я у себя.
       Служащие вышли в открытые двери и наглухо закрыли высокие резные ворота. Я заметила вдоль забора охрану.
       -Что здесь происходит? - недоумевала я, и решила, как бы невзначай, приоткрыть ближайшую к выходу дверь. Свет проник в темную комнату, и я с ужасом увидела, как пара занимается любовью. Я прикрыла дверь и, придерживая от скрипа, раскрыла другую. Там женщина ласкала юношу и, увидев меня, она улыбнулась. Я поспешила закрыть дверь с виновато-искривленной улыбкой.
       - Ужас, какой то, - испугалась я в своих догадках и выбежала на улицу. Стражники не обращали на меня никакого внимания.
       - Если я попрошусь, чтоб меня выпустили, то привлеку на себя их ополчение? Вдруг они подумают, что я побегу и накапаю на них в полицию. Тут я увидела, что группа пикетчиков подошла к забору и требовательно выкрикивала, чтоб их пропустили вовнутрь. Я сжалась в испуге и спряталась в тени деревьев неосвещенной территории сквера. Охрана не реагировала на пикетчиков, шум голосов вызывал к забору Хорхе, и он послал на переговоры своего помощника Нельсона, который приказал толпе не нарушать покой частной территории. Нельсон вернулся в дом и толпа, немного пошумев, разошлась.
       - Что они требуют?- спросила я у Нельсона, который играл за компьютером в фойе.
       - Они хотят, помешать доктору, проводить церемонию любви.
       - А что дает эта церемония?- спросила я.
       - Удовлетворение страждущего тела и избавление от комплекса неполноценности.- Ответил Нельсон.
       - А-а.- Сказала я, ничего не поняв.
       Я вышла скверик и заметила, что кто - то прогуливается. Я села на лавочку.
       - Что за бордель!- возмущенно думала я.- А этот развратник проводит секс-сеанс.
       Какой- то мужчина подошел ко мне, и с большим уважением, приложив руку к груди, предложил себя.
       - Я не такая.- С вызовом ответила я. - Я жду трамвая,- мысленно пронеслось в голове и от стыда, на миг отвела глаза.
       Он не знал моих слов, но понял, что я чем-то оскорблена и извинился.
       По его сочувственному взгляду, как на больного человека, я поняла, что он меня жалеет. Мне также стало жаль себя. Я задумалась над своей жизнью. Больше десяти лет у меня не было интимных отношений и шансов не предвиделось. Да еще тайных, где меня никто не знает, и никто не осудит. Я решилась.
       - Эй, ты! Пойдем!- грубо, от своего страха и закомплексованности, выкрикнула я, указав на дверь в Храм Любви. Он галантно взял меня за ладонь, и мы вошли в холл. Довольный моей победой над собой, Нельсон подбежал к двери комнаты и приоткрыл ее, торжественно приглашая нас войти. Я неуклюже села на кровать и закрыла от неописуемого страха глаза, предоставляя партнеру возможность раздеть меня.
       С такой нежностью и любовью меня никто никогда не ласкал, никто и никогда в жизни не прикасался ко мне с большим уважением.
       - Сексотерапия, - думала я. - Мы все друг друга лечим от одиночества. И сколько у этого прекрасного партнера было до меня? Мне тут же стало стыдно. Вместо того чтобы быть благодарной за любовь к моему одинокому телу, я тут же оскверняю ее ревностью.
       - Нужно, наверное, оставить ему мой номер телефона? Тогда он станет моим мужем.
       Опять я мудрю. Я не видела его своим мужем в своем заказе. Не видела, потому что не представляла, что такое возможно. Наверное, теперь-то у меня не будет проблем...
       Я вернулась на церемонию. Шаманы пели Икарос. Люсмила терпеливо ждала моего возвращения. Я знаком показала, что хочу дыма трубки, который подпитывал мой Дух Марири, дух, который теперь жил во мне.
       Я была счастлива. Счастлива от того, что полностью победила врага, которого называла Я и никакие грехи и совесть не цеплялись грязными лапами за мою душу. Аяваски выставили охрану вокруг моей души, и я вкушала их космическую защиту.
       - Спи теперь, - сказала мне Люсмила.- Тебе скоро уходить.
       Я легла на ее колени, она пела сакральный код Икароса, постигающего в глубину похода ее души, который был бесконечен и не имел истока.
       Я шла за ее песней по следу.
       Видела себя каплей воды и падала с водопадом. Отрываясь сверху, летела на большую каплю, которая блестела на широком листе. Плюхнулась в каплю и размешалась в ней, брызги которой разметались в разные стороны и растворились в пейзаже прозрачного небольшого озерца, выложенного плитами камней, которые являлись перилами водопада.
       Покатилась ли я по реке, не могла уже этого видеть, вероятно, какая-то часть меня вдохнула воздух, какая-то прилипла к скале, какая-то пролетела сквозь натянутую длинную паутину и утонула в обильной листве, с тянувшимися вверх громадными лианами. Ясно было одно, я не просто летела и прилеплялась, а сразу проникала в структуру субстанции, в схему составляющей клетки. Я опять видела те самые молекулы, которые показывал мне Хорхе на первом посвящении. Я ощущала согласие в этой скорости, размеренной и сверхметкой, единой со всеми движениями на земле и определяющей состояние движущего механизма, запускающего в свое взаимодействие схемы и позволяющего раствориться на микроны.
       Теперь мне уже привычно путешествовать. Что-то вело меня в узнаваемое состояние знания, туда, где я знаю, как нужно распадаться. Я понимаю, что была здесь ранее, а теперь открываю в памяти. Но не думаю и не рассуждаю, весело мчусь с полным смирением и со счастливым ощущением своего настоящего дома.
       Звук ее голоса, открывающий путь сквозь механизм времени, удерживающий проход в другое пространство, остановился и я, наткнувшись на стену реального времени, проснулась.
       Лица всех присутствующих были обращены на меня. В руках я держала трубку.
       -Что я должна сделать?- хрипло спросила я.
       -Люсмила передала тебе трубку!- плохо скрывая сарказм, прокомментировала Света.
       В этом шамане было столько доброты и детской радости, что я не находила способа выразить и показать ему всю его громадную значимость для меня. Но успокоилась, вспоминая, что он не нуждается в моих словах, он не использует уши для того, чтобы слышать.
       - Какой он хороший, лапочка, толстый медведь!- и я крепко еще раз обняла его.
       -О Господи!- отмахнулся Саша от меня, глядя на мои откровенные высказывания в любви. - Ну, зачем тебе эта старая трубка?
       Все сразу переменилось в атмосфере Малоки, либо в моем восприятии. Мы, поочередно, обнимали всех присутствующих, и я видела, что они принимали мои объятья с особенным восприятием родства.
       Церемония окончена. Нужно было возвращаться в гостиницу. Мы попрощались с шаманами, и я поцеловала на прощание Люсмилу, которая с грустью смотрела на меня, понимая, как скоро мы с ней разлучимся.
       - Молись за меня. Что может быть, больше того, что ты мне отдала? - и тут же подумала:
       -Может попросить научить превращаться? Мысленно, щелкнув хвостом! - засмеялась я,- Все же, я пока не готова!
       Теперь, я догадалась, откуда берутся истоки учения. Человек не мог сам познать ничего, до тех пор, пока Дух растений не открыл ему звуки сорванного яблока и падающего листа.
       Автомобиль мчался по ночному городу, где было тепло и пахло рекой.
       Мое представление на сегодняшней церемонии вызывало молчание у попутчиков, которые были свидетелями того, о чем никому из них не хотелось говорить.
      
       Третья церемония
      
       На третью церемонию у Шипибо, я собиралась, как говорится, с последними силами. Даже при таком продуктивном видении сюжетов, постоянно ощущалось присутствие сомнений и угрызения в глупости наивного восприятия нереального счастья. К тому же, разум выдвигал много аргументов для сопротивлений к церемонии. Панический страх в непонятном ожидании спрятанных и не выявленных слабостей и ошибок походил на тревогу перед неизвестностью. Трудно было сформулировать, чего я панически боялась, и мне приходилось бороться с собой. Это происходило каждый раз после, вроде бы, счастливого окончания прошедшей церемонии, а потом опять включался стоппер. Я поделилась этим ощущением с членами экспедиции, но они не поняли, о каком страхе я говорю, они ничего подобного не ощущали.
       -Что ты там видишь? Вот бы мне!- поговаривал Дима.
       -Человек посвящается! Ей открывают.- Объяснял Саша.
       Свету передергивало недоумение, она предложила мне не учувствовать в последней церемонии, объясняя это моим психическим переутомлением:
       -Ты как будто бы соревнуешься с кем то! Отдохни, следующий раз пройдешь.- Говорила мне она.
       Но мне казалось, что этим удерживает от чего-то, либо боится за меня и теряет контроль.
       Я попыталась объяснить, как помню слова Хорхе, что Дух растения может открыть только определенное количество раз, когда придет мое время.
       - Хорхе же говорил, что каждый шаман должен пройти девять церемоний. Из них только семь посвящений дает растение. Потом уже ничего не предвидится и не откроется, никогда, хоть ты что делай! На одну церемонию я потом не поеду? Да и шаман в своем работе ведет в трех сюжетах!
       -Да с чего ты это взяла? Навыдумывала! Это для шаманов. А ты кто? Но переутомление более опасно. Ты странная, не доверяешь нам. Я тебе советую как гид, который несет ответственность за твое здоровье, давно хотела с тобой поговорить. - Пугала меня Света.
       -Как психиатр?- перебила ее и засмеялась,- нет, я не могу себе позволить не пойти. Как себе простить, что не прошла еще один, последний для себя экзамен? Ко всему прочему, нужно было бы после всего отличить из этих церемоний, где посвящения, а где страхи во сне.
       - Было сложно разобраться, какая церемония являлась инициацией, а какая обычным сном. Когда Духи посещают, а когда мои мысли порождают предрассудки. По этой причине все для меня являлось ценным, завуалированным откровением.- Изрекла я свои мысли.
      
       Перуанцы давно перестали относиться к шаманам с должным уважением. Современное общество боялось их. Большинство приходило к курандеро только в случаях тяжелых и неизлечимых болезней. Некоторые обращались для того, что бы узнать об изменах в семейных отношениях.
       Повышенный интерес иностранцев к загадочному таинственному миру привлекал индейцев сохранять традиции шаманизма и зарабатывать этими знаниями себе на жизнь. Шаманы старались сохранить крупинки древних знаний и имели учеников, но все это являлось тайным знанием, требующим воздержания и отказа от соблазнов современного мира. Это являлось не условием изнурительного истребления желания тела, а вхождением в космический водоворот, присутствующего во всем и везде для мировоззрения и воспитания культурного наследия племен.
       С древности инквизиция и власть вырывали отростки самоуправления, были невыгодны, как в прочем и по сей день. Традиции Священной Лианы Анаконды даже пробовали внедрить в церквях, чтобы приобщить с племенами. Такие семена после ожидаемого результата не взошли в католической почве, а породили секты, превратились в сорняки. Яд лианы стал известен среди непосвященных и потребность в корыстных целях начала истреблять растение. Возврат к тайнам шаманов заслуженно захлопнул двери перед искателями забавы и насмешниками. Шаманы возрождали знания по старинным манускриптам и передавали своим общинам. Но теперь уже довольствуясь отдельным местом в обществе, за высоким забором страха и колдовства.
       Человек до конца не изучен, каждый из нас стремился распознать самого себя, не сильно задумываясь о других. Человек не желает понимать, что индивидуальность заключается в единстве плетения полотна пестрой ткани, видение которой обнаруживаешь на церемонии, и она является точной копией строения индивидуальной клетки в сообществе со всеми живыми организмами, образующая всех. Это является обязательным условием для познания себя.
       У меня оставался последний шанс почувствовать и побывать в этой схеме, там, где все едино, включая время. - Я должна не упустить этот случай. Меня там ждут!
       Если бы кто-то мне сказал, я бы не поверила! Я обнаружила что почему, не смогла встать с кровати.
       -Не хватало мне заболеть. Как будто бы кто- то нагнал на меня порчу, - думала я.
       -Как же я пойду на церемонию? А как вернусь домой? Нужно позвонить Саше, чтобы сдали мой билет, а то потеряю. Чем быстрее, тем лучше.
       Но я не смогла поднять руки и дотянуться до тумбочки с телефоном.
       Я старалась сосредоточиться на дальнейших действиях.
       Паника вяло повизгивала мне о том, что меня понесут на носилках. Я нарисовала картину своей немощности, испуг моих детей.
       - Шаманы меня поднимут,- но, при мысли о том, как будет возмущаться Света, я сразу, вспомнила сюжет из церемонии о трупах.
       -Ну, ребята, забирайте мои страхи!- и ясно увидела компанию из нескольких искаженных злостью и завистью врагов.
       Матрац на кровати начал продавливаться под тяжестью ползущего ко мне субъекта. Я думала, что его вес перевернет кровать. Жар этого существа обжигал и растапливал мое тело. Нас разделяла только простынь. Я не смогла понять, что это может быть и, зажмурив глаза, замерла. Движущийся предмет высокой температуры, подкрадываясь, медленно прижимался ко мне, я была уверена, что сгорю. Жар прогрел меня до костей, но к удивлению, обжигая изнутри заботливым могуществом Теплоты, сверхъестественной энергией неземного Добра.
       Он исчез, вернее растворился. В контрасте после его присутствия, я ощутила холод и серость нашего мира, в котором мы все живем и умеем радоваться. Мне захотелось сохранить частицу его энергии в себе, но я не чувствовала его больше внутри и испытала резкий озноб от нестерпимой утраты.
       Еще не отойдя от испытанных чувств между испугом и сожалением, я, укрывшись с головой, осознавала всю холодную пустоту обыденного земного пребывания. Мне хотелось плакать от обиды, что я не обернулась и не увидела, что это было:
       -Вот после такого посещения таинственного Духа понимаешь, где находишься. Наверное я уже здорова?- как вдруг, вспомнила, что когда натягивала простынь не почувствовала никакого ограничения болезнью. Я соскочила, как будто бы смогла пуститься в погоню.
       -Как мне отблагодарить тебя? Кто ты?- спросила я вслух и подумала, что хоть "землю ешь" - никто не поверит.
      
       Близились часы церемонии. Я сидела в кресле, ожидая остальных участников. Пользуясь свободным временем, я решила посмотреть, какие предметы выложили индейцы для торговли. Приобрести еще что-нибудь экзотического, вспоминая, для кого еще из друзей не имела подарка, я вышла из фойе гостиницы, где мы обычно ожидали друг друга, пока все соберутся. Здесь же оказались Дима с Игорем. Они прикупили немного, так как приезжали не в первый раз и видимо, интереса большого уже не имели. К тому же, того что они набрали у наших индейцев, им было достаточно.
       Я выбрала амулетов от сглаза и всякие обереги у одного парня, который привлек меня своим ярко-выраженным национальным колоритом одежды индейцев Шипибо. Раньше, я не видела, что бы их мужчины носили национальную одежду. Женщины повсюду, но мужчины в основном в джинсах и спортивных куртках.
       А здесь сидел очень красивый представитель этого племени. На его шее висели толстые, деревянные бусы, поочередно перемешанные камнями Жадеита.
       -А что это за дерево?- спросила я его.
       - Аяваска, сеньора. Это для меня.
       - Ты сделаешь себе еще, - сказала я и сняла бусы с него, одев на себя. Холод исходил от бус, и я почувствовала, что меня поднимает вверх.
       -Сила то, какая!- восхищалась я.
       Парень смотрел на меня с пониманием.
       -Удачи Вам, - пожелал он.
       -Спасибо, малыш - поблагодарила его и догнала ребят.
       -Смотрите, я купила бусы Аяваски с натуральными камнями. Это камень инков, камень власти.
       - А где ты купила?- спросил Дима, - я тоже хочу.
       Я указала на парня, но увидела, что ошиблась, его там не было.
       -Вот здесь стоял, красавчик такой, с длинными волосами, в национальной одежде. - Спрашивала я у индейцев, но они мотали головой в знак отрицания.
       -Да не было здесь такого!- возмутился Дима.-
       -Мы же с Игорем не видели никакого парня среди них.
       И Игорь ухмыльнулся:
       -Ну, ты даешь! Бусы, где то нашла из Аяваски. Сколько ездил, даже не слышал, что такие бывают. Я бы тоже купил. Везет тебе!
       Наш фургон прибыл, и мы расселись по местам.
       -Как ты хороша сегодня,- сказал Саша.
       -Да, тебя не узнать! - подтвердила Света.
       Костя обернулся и посмотрел на меня.
       Я рассказала, что ко мне приходил Дух Силы.
       -Я думаю, что к тебе приходил Хуан,- раздумывала Света.
       Но, я не сказала им, что болела, как никогда в жизни, что бы не вызвать жалости в себе самой.
      
       Мы собирались в Малоке. Индейцы встречали приветствиями, я чувствовала, что они держат меня на равных.
       - Ай эм индиан, энд зис шаман.- Знакомился со мной участник церемонии из местного населения, указывая на шамана Килберто.
       -Саша, смотри, вот этот парень на английском говорит!- удивлялась я.
       -Да я слышал, что он говорил на шипибо. Это у тебя в голове.- Удивил меня Саша.
       Я продолжила специально разговор с парнем, и мы даже обсудили с ним его удачную охоту.
       -Ну, теперь ты слышал?- вновь спросила я Сашу.
       -Да.- Ответил он,- на шипибо.
       -Ты издеваешься надо мной?- не верила я Саше.
       -Да радуйся! С тобой, что- то происходит.
       Берхамин начал свистеть в бутылку с Аяваской, остальные притихли.
       Ожидая своей очереди, сравнивая себя с усталым борцом, рывком, из последних сил бросающего копье, и с залпом выпила свою часть напитка.
       Я перекрестилась и все засмеялись.
       Сегодня на церемонию пришла эта девушка из Франции, которая жила рядом с семьей Панчо в сельве.
       -Она еще не уехала? - спросила я себя и тут же устыдилась в непонятном любопытстве.- Зачем мне думать и интересоваться, кто куда уедет или нет, мне- то зачем знать, да еще и думать о чужих делах?
       Наверно, я в тайне ей завидую, что она не боится жить в чужой стране, без средств существования? Но, я на такой подвиг не способна. Вот поэтому, и интересуюсь,- утвердилась я в своем объяснении странного любопытства.
       Шаман подал ей бокальчик с Аяваской, и я обратила внимания, как бесстрашно она выпила свой глоток и легла, закутавшись длинной широкой юбкой.
       - К ней, наверное, не приходят страхи, как это было у меня на церемонии, когда ужасающие трупы в моем воображении сопровождались одним дыханием ноздрей и не исчезали по приказу мыслей, и не стряхивались, пока не насытятся моим ужасом и беспокойством. Теперь-то я их не боялась. Дух показал, на моем же примере, чем они питаются и как исчезают, когда нечего больше взять. И я, вновь, попыталась их представить, но не смогла. Во мне уже не было никаких страхов.
      
       Я оказалась в шлюпке, которая торопилась доставить меня с группой людей к кораблю, застрявшему на мели. В темной ночи прожектор с корабля отмечал ближайшее расстояние, которое шлюпка преодолевала рывками, шарахаясь от плеска воды. Мы плыли в спасательных жилетах, с резервным провиантом.
       Гигантский корабль сурово потрепанный Временем с устрашающим видом Безысходности, являлся Порталом отправления в Другие Миры.
       Мы считались Опоздавшими.
       Было что - то очень пугающее в этой суматохе. Судя по тому, как все торопились влезть на корабль, который уже не был способен к отплытию, а больше напоминал морской призрак, в действиях группового психоза не было логики. Сумасшедшая паника пугала еще больше.
       Забраться на корабль можно было только через трюм, по навесному трапу, выброшенному кем- то для спасения. Все вели себя бесцеремонно, так как, если бы, напротив, спасались с затонувшего корабля, Мне посчастливилось. Я успела проникнуть внутрь, несомая потоком мутной воды. И оказавшись в трюме, пробиралась на палубу сквозь плавающие канистры, нащупывая под ногами ящики и всякий мусор от наваленного багажа. На скользкой лестнице кувыркались прилипшие гнилым илом друг к другу несколько человек. Продвигаясь между ними, я увидела среди них Диму. Мне он помог тем, что не мешал. Я видела, как он увлеченно изучает эту борьбу на одном месте. Поднявшись на ступеньку выше, я крикнула ему, чтоб он цеплялся за меня. Решив не бросать его, так как понимала для чего он здесь. Я помнила, что он хотел бы познать другие миры, но выхода не видел. Напротив, старался удержать меня, для того чтобы, показать и объяснить необыкновенное для него видение. Кроме грязной тины и утопия, я ничего не видела. Зная, что меня ждут на верхней палубе в пункте отправления по моим путешествиям, я требовала Диму заставить себя отвлечься и торопится за мной, но он не соглашался, категорично утверждая, что ему нужно разобраться в этой мути. Я вылезла на палубу, заставленную разной боевой техникой и, промчавшись на корму, по коридору, обратила внимание на развешанные по стенам души "Невостребованных". Души с растянутыми руками свисали на перекладинах и отбрасывали тени в образе летучих мышей.
       -Это Ад! - поняла я, но совершенно не испугалась, торопилась только за нехваткой времени.
       - Почему они называются невостребованными? Кем они должны быть востребованы?
       Наверное, если бы имела время, прошлась бы медленнее. Здесь никого силой не удерживали. У них были возможности уйти, но им нравилось оставаться и висеть в мумиях тел . Я прошла на верхнюю палубу и, узнав свою станцию, ожидала отправления. Почему- то тянули с отправкой и объявили, что возможно, рейс будет задержан, если не отменен. Но я как то понимала, что я достигла своего назначения в этой церемонии. Было хорошо и спокойно на душе.
       - Я в безопасности.
       Что - то решалось в моем сценарии, присев в ожидании на кресло я огляделась. Персонал меня узнавал и улыбался, я расслабилась в упоении своего достижения места , единственного где должны были совпасть Я и мое Время.
       Я смиренно ждала.
       -Каждому свое! Каждый попадает на корабль своим путем; кто через трюм, кто спускается по веревочной лестнице с вертолета, а кое- кто, прямым путем по трапу на палубу.
       На столике я увидела маленькую книжечку и, открыв ее, принялась листать. Книжка была с обложкой из бледно зеленного цвета. Я заметила, что она являлась не одинокой. Из них было собрано в нескольких стендах.
       - Похоже, что нахожусь в книжном магазине!
       Я открыла книжку и полистала. Это было неинтересно и не вовремя. Без малейшего желания к чтению, что-то подсказывало, что это предназначено для меня. Я начала разглядывать причину и возникший , загадочный интерес заставлял меня сосредоточиться. Интуитивно понимая, что есть какая- то связь со мной в этом изложении чьей-то жизни, я начала читать.
       - Пора собираться!- будила меня Света.
       Мы прощались и поочередно подходили к шаманам, их женам, родственникам и ко всем кто находился на церемонии для получения благословения жить дальше. Это был ритуал Братства Свидетелей, счастья возвращения с долгого пути и почтения уважением проводника.
       Одухотворенные Священным Духом Аяваски лица инициируемых светились расширенными зрачками глаз, в которых можно было бы увидеть дверь в другое измерение.
       Наша группа собралась возле автомобиля.
       - Ты бы видел свои глаза!- смеялась над Сашей.
       -Посмотри на свои! Дыра в другие миры!- он смеялся надо мной, а я над ним.
       -Саш, я видела книгу!- возбужденно произнесла ему на ухо, но Константин, услышав, усмехнулся.
       Было заметно, что меня серьезно не воспринимают, для них я оставалась странной.
       Водителя в машине не было, мы наслаждались ночной прохладой.
       - Прошел легкий дождь, поэтому так хорошо. И посмотрите, какое небо!- восхищался Саша.
       Мы подняли глаза вверх и начали светить фонариками. Лучи упирались в небосвод, как будто бы за ним ничего не было. Было интересно от такого эффекта, и мы продолжали играть с лучами, включая и выключая фонарики, меняя мощность на переключателях.
       -Так что ты там видела?- еще раз спросил Саша, когда вернулся водитель, и мы залезли в фургон, расположившись рядом с друг другом на мягком сиденье.
       - Похоже, как книгу. Если, это уже в сценарии моей жизни. Все противоречит логической мысли, а ее символизм...так вообще. - С ужасом вспоминала я.
       - Скажи мне, где его нет? Пиши и не думай!- поддержал меня Саша. - Тому, кому она откроется, подтверждения не потребует! Ты вот читала Розенкрейцеров Химическую Свадьбу? Поняла что-нибудь?
       -У меня все не так. Другие окна понимаешь?
       -Возможно, потому что ты по-своему увидела.
       -Нет, это не мои психологические ходы, как думают Света с Костей, и что, например, рассматривается по Фрейду. Это не являлось результатами следствий или ассоциаций с моей жизни, не каким образом не могло, как то отразиться в моих взглядах и предстать в качестве осадка в самопознании. Это было настоящее, независимое, противоречивое, взрывное, разрушительное откровение, мистика, оккультизм. Не имеет значения, кого бы я встретила в других мирах? Я не хотела их там видеть и надеялась, что мы состоим из воды и пепла, но оказалось, что неважно из чего мы состоим, важно, что это нас не касается. Наши знания там не пригождаются, и не имеют силы. Не действуют! Моя Вера как земные надежды, остается в воде и пепле на земле.
      
       Автомобиль подъехал к отелю, нас встречал сонный персонал. Они с интересом разглядывали нас и старались понять, что тянет иностранцев бродить ночью в поисках страшных экспериментов, опасных для психического здоровья человека, с которыми ни один из них бы не прибегал из страха лишиться самообладания при виде Духа и суеверий его потревожить. По их представлениям обращаться воочию, непосредственно, возможно только посвященному пользователю. Ходили легенды, что те наглецы, кто посмел решиться на такое, никогда не оставались победителями и возвращались с долгами за увиденное.
       -Если ты им скажешь, что сегодня написал Люциферу расписку кровью, они поверят!- решила посмеяться над нескромно разглядывающей нас толпой, сказала я Саше.
       -Вот эти стесняются своей крови, им хочется считать себя испанцами.- Ответил он.
      
      
      
      
      
      
      
       Глава 4
      
       Иисус сказал: Будьте прохожими!
       Евангелия от Фомы ст. 47
      
      
       Проходя по зарослям новых побегов, на недавно освободившихся от воды земле, "Саблезубый" заметил, что оставляет следы. Глаза его наткнулись на несколько свежих продавленные ступнями отпечатков.
       Он оторопел:
       - Чьи это следы?
       Негодование и стыд заволокли его мысли. Он побежал по измятой траве и увидел, как в зарослях цветущего кустарника ветер от чьих - то движений учащенно раскачивает листву. Опьяненный своей ревностью, он пошатнулся и замедлил шаг.
       -Где эта тварь? Пошла за водой?
       Он пригнулся, присел, и, встав на колени, быстро пополз к кустам.
       -Так и есть!- Он явно слышал, чье- то дыхание.
       -А чего я боюсь? Пусть ей будет стыдно!
       Он представил, как униженно выглядит со стороны и резко встал. Темная фигура прикрывала его жену. Он подбежал. Женщина увидела его и попыталась спрятаться под телом своего любовника. " Саблезубый" узнал шамана и резко развернувшись, побежал обратно в хижину.
       - Зачем я проявил себя? Теперь все будут смеяться надо мной. Да они и так все смеются надо мной. Прозвали меня "Саблезубым". Мои редкие от природы зубы сточились еще в детстве, а эти туземцы дали мне прозвище на свой лад. И зачем я только купил ей хижину?
       Он нервно метался по комнате и, набив, трубку табаком искал спички.
       -Поджечь ее,- и он обвел хижину глазами.
       Найдя свою сумку, он покидал в нее разбросанные носки и снял с крючка майку. Надев на себя джинсы, и нервно пытался натянуть мокасины на мокрые ноги.
       Спустившись к реке, вытолкал каноэ и усердно пытался оттолкнуться от берега. Он машинально размахивал веслом и делал неуклюжие, лишние движения. Лодка поплыла и слабо поймала течение.
       -Зачем она мне нужна? Предательница, со стариком. Пусть даже не суется! Скотина. Я не оставлю ей хижину. Ну, уж нет. Я заложу ее! - он огорченно подумал, что хижина эта никому не нужна.
       - Пусть, она еще пожалеет.
       Ему стало жалко себя и своего отца. Он вспомнил, как отец провожал его на крыльце и долго стоял, пока не потерял его из вида бокового стекла.
       - Нужно позвонить отцу. Вот старик обрадуется, что я решил вернуться, он сразу поймет и порадуется что, мы, наконец, избавились от нее.
       Там в кафе, где Нина работала официанткой, Мишель дважды выкупал у бармена золотые часы, которые он дарил Нине. Она закладывала их за долги. Мишель не мог понять, какие долги могли быть у нее, она не на что не тратилась. Когда бармена уволили, прошли слухи, что тот употреблял наркотики. Мишель начал замечать смену настроения у подруги, ее отрешенный взгляд и нервные озлобленные выпады против него. Ее упреки к нему повторялись, и она все чаще обычного напоминала Мишелю, что тот не встретил ее однажды с работы, позволил пьяному гуляке напасть на нее. Привязавшись к ней, преградил дорогу. Девушка в страхе, побежала по улице, но зацепившись каблуком, упала на мостовую. Он догнал и захотел приподнять. Наклонившись, протянул к ней руку, но Нина, расценила его действия, как попытку отобрать сумочку. Она соскочила и ударила ногой его в пах. Тот же, в свою очередь, в обиде за непонятную неблагодарность, толкнул ее в живот. Ребенка Нина потеряла, не доехав до больницы, и врачи огорчили Мишеля тем, что иметь детей Нина уже не сможет. После этого случая, отношения между ними уже не налаживались. Мишель обращался к психиатру, который объяснил, что у Нины, кроме последнего случая, были психологические травмы в детстве, и советовал сменить климат и атмосферу города на сельскую местность. Мишелю трудно было поменять свою жизнь и уйти из дома отца, оставить которого он не мог. Отец полностью жил его жизнью и переживал вместе с ним все отношения, даже те, что происходили с Ниной. Отец также чувствовал себя виноватым, за то что, им пришлось выехать за город, и он не дал Мишелю времени встретить Нину с работы, в тот злополучный вечер.
       Однажды подруга увидела передачу про Южную Америку по телевизору. Из всех вариантов, которые они разбирали для нее, этот казался более подходящим под эту загадочную страну, она захотела пожить в Перу. Это случилось после того, как бармена выгнали с работы. Нина ходила очень раздраженная, Мишель догадался, что она, в чем-то, зависит от этого бармена. Он подумал, что если, повезти ее по древним местам, где многое, возможно, повлияет на ее психику положительно, поторопился заказать билеты.
       -Я бросил работу на своего старого, больного отца, ради нее,- вспоминал он, с суровостью к себе.
       Они сняли квартиру в Пукальпо, в городе, который находится в центре Амазонских лесов. Нина устроилась на работу в забегаловку к старому китайцу, который построил здесь маленький ресторанчик и украсил его антикварными вазами и формочками для специй, разными склянками с маринованными змеями и гусеницами. Эти выставленные напоказ, стеклянные колбы вызывали у Мишеля большое отвращение. Но, сюда приезжали особые клиенты, которых заводили за ширму и обслуживали в закрытых, от посторонних взглядов, кабинках.
       Из местного населения, только метисы могли воспринимать равнодушно работу специфической кухни ресторанчика. Но были ленивы. Индейцы противились убийству священных рептилий и животных, хозяину приходилось нанимать на работу европейцев. Он с радостью пригласил Нину работать в его ресторане, предложив приличную оплату. Нина, в свою очередь, была довольна своим положением и не интересовалась его клиентами и заказами.
       Мишелю необходимо было вернуться на пару недель в Онфлер, чтобы провести переговоры с крупной компанией. Обычно, переговоры отец никому не доверял и проводил их сам. Но тут он сильно заболел, и пришлось вызвать сына. Мишель задержался на три месяца, вместо обещанных двух недель. Подруга звонила каждый день. Однажды она позвонила среди ночи и сообщила, что поедет в сельву с одной парой из Франции на церемонию, которая восстановит ее силы и придаст спиритические знания. Мишелю пришлось согласиться, и он даже обрадовался, что это даст ему возможность не торопиться и задержаться еще на неделю. Неделя пролетела незаметно, и Нина оторвала его от работы, позвонив и потребовав, срочно выслать деньги на покупку хижины.
       - Я куплю мотороллер и смогу ездить на работу с сельвы. - Кричала она ему в трубку.
       - Я послезавтра приеду,- тихо сказал он, чтоб не разбудить отца.
       Но билет пришлось сдать, и он переслал Нине деньги. Отец был спокоен, когда узнал о намерениях Нины поехать в джунгли.
       - Может лекари вылечат ее и она, наконец, остепенится и, возможно, затем вернется домой? - думал он, притворяясь спящим, когда сын заглядывал к нему в комнату перед сном.
       Нина перестала звонить, Мишель начал волноваться. Отец видел переживания сына и не посмел удерживать его.
       - Слетай, посмотри. - Но в тайне сомневался, что-либо советовать еще.
       Он боялся, что сын попадет в какую-нибудь неприятную историю, из-за нее. Нина позвонила через две недели. Голос ее изменился, казался чужим и отрешенным. У Мишеля сжалось сердце.
       - Ты приедешь, привези чемодан и деньги.
       -Сколько?
       -Двадцать три тысячи солей.
       -Зачем так много?
       -Мне нужно купить хижину.
       Я же посылал тебе деньги? - считал он веским аргументом. - К тому же отец...
       -К черту твоего отца. У нас своя жизнь. Я могу иметь детей. Панчо меня вылечил.
       -Откуда ты знаешь, что он тебя вылечил? Кто такой Панчо?
       -Я уже беременна, - вырвалось у нее.
       -От кого,- удивился он, но побоялся спросить вслух.
       Прилетев в Пукальпо, он набрал номер ее телефона. Молодой мужской голос откликнулся на звонок.
       - Нина?- спросил Мишель, просто так, зная, что это не ее голос.
       Пауза. В трубке зашуршало, и Нинин голос весело отозвался:
       - Ты прилетел? Возьми такси и приезжай на пристань озера Ярина Коче. Я встречу.
       Мишель расположился на заднем сиденье такси и уставился в окно. Он задумчиво пролистывал картинки за стеклом и вспоминал последние слова Нины.
       -У нее большой живот. Она потолстела, стала грузной. Но почему раньше не сказала? Пять месяцев. Ребенок шевелится, ей нужны витамины.
       Какое- то предчувствие не давало ему радоваться.
       Такси подъехало к озеру. У пристани вдоль берега стояли лодки. Тусклый свет закрытых прибрежных ресторанов обострял тоскливое расположение духа. Мишель вылез из такси и поставил сумку и чемодан на землю. Таксист удивленно посмотрел, на окружающую Мишеля темноту, в зеркало, сквозь заднее стекло и скрылся. Мишелю стало жарко от надвигающей тревоги, и он расстегнул, а затем снял куртку. Тут его осветил фонарик, и треск мотороллера вернул в реальность. Мототакси направилось на чемодан и остановилось. Мишель увидел Нину. Водитель взял чемодан и сумку, Мишель сел рядом с девушкой на сиденье.
       -Ты похудела,- сказал он и положил руку на живот.
       -Ты нашел деньги?
       -Да,- протянул он, но мысль, что она беременна, не выходила у него из головы.
       Таксист развернулся в обратную сторону, а ветер с мелким дождем, приятно освежал лицо. Мотороллер съехал с прибрежной дороги, и спустился к реке. Они пересели на ожидавшую их лодку.
       -Это далеко?
       -Не так далеко. Можно и по дороге, но по реке быстрее.
       Лодка пошатнулась от Нининых шагов. Мишель взял ее за руку и, усадив на сиденье, присел рядом. Мотор лодки затарахтел, и они поплыли по неосвещенной одинокой реке, вдоль тусклых пугающих очертаний.
       -Ночью плыть страшно. - Сказал он.
       -Почему страшно? - игриво притворилась Нина, скрывая тревожные ощущения.
       Мишель ничего не ответил.
       Они плыли около часа или может быть больше, или Мишелю казалось, что они слишком долго плывут.
       - Что она затеяла? Плыву, куда и зачем? - Он хотел передать ей свое раздражение, но лодка направилась к высокому помосту, с привязанными к нему танцующими досками. Лодочник поставил на помост чемодан, Мишель нес сумку.
       -Вот и приехали, - Нина с легкостью шагала вверх к берегу. Мишель поднимался за ней. Ему тяжело было поспешать с сумкой и чемоданом.
       -Хорошо, что ты привез чемодан. Я забыла тебе об этом сказать, но ты сам догадался!
       Мишель знал, что она хитрит, и не стал ей напоминать, как она требовала, чтоб он привез ее чемодан со всеми вещами, которые не вместились перед их поездкой в Перу. Они прошли между двух заброшенных хижин.
       -Какая из них наша? - спросил с усмешкой Мишель.
       -Нет, моя выше! В конце огорода. - Не заметила усмешки Нина.
       Они прошли через курятник. Залаяла и подбежала собака.
       -Лис! Свои!- опередила Нина.
       Пес хотел, было кинуться на Мишеля.
       -Он чуть-чуть не схватил меня за ногу... Почему Лис?
       -Он рыжий и осторожный. Настоящий лис. Вот наш дом!- и она указала на новую хижину.
       Они поднялись по лестнице и вошли в просторную комнату. Мишель освободился от тяжелой ноши и, сев на сундук огляделся:
       - Здесь, что, нет света?
       -Подожди, сейчас зажгу. Нужно, сделать выключатель. Он сломался.... - Крикнула Нина, откуда- то из подпола.
       Она принесла лампу.
       - Ты где ее взяла? Такая старая - антикварная.
       - Так и есть антикварная.
       - А куда вешать вещи?- осматривался Мишель.
       - На гвоздики в стене.
       Он начал гулять по комнате.
       - Это зал?
       - Вроде - того.
       - А где ты спишь?
       - На гамаке. - И она сдернула с жерди гамак, затем второй.
       - Вот этот, тебе.
       Мишель попробовал сесть.
       - Осторожно! Садись на середину и поворачивайся.
       - Он такой узкий.
       - Нужно привыкнуть.
       Он сел на гамак.
       - А где мы будем спать?- Подумал он,- как это, спать в гамаке?
       Она отошла в другой конец хижины за перегородку.
       -Кушать хочешь?
       -Наверно хочу.
       -Бананы будешь? - Она принесла связку бананов. Он оторвал пару штук.
       -Спи, завтра я покажу тебе свое приобретение.
       -Можно я улягусь на полу? - спросил он.
       -Не рекомендую. На полу на тебя могут залезть насекомые. Ложись на гамак и накройся простынею. - Поучительно растягивая слова, советовала Нина.
       -И что, насекомые везде лазают?- брезгливо спросил Мишель.
       -Нужно побрызгать бензином пол. Здесь так спасаются.
       Он лежал и, всматриваясь в темноту крыши, думал о том, что какой-нибудь паук спустится на него, пока он будет спать, натянул простынь. Воспринимать мысли у него не было сил, он устал. Вопросы плавали у него в голове, он не мог сосредоточиться ни на одном из них.
       Утром Нина пригласила Мишеля к шаману.
      
       Заросшая тропа завернула в глубину леса. На опушке хижина смотрелась очень привлекательно с огороженным загоном для скота, в котором бегали дикие свиньи в дружном соседстве с гусями, курами и индюками.
       Мишель сидел в большой просторной хижине шамана.
       -Почему у тебя такие зубы?- спросил мальчишка лет двенадцати, который, наверное, являлся, сыном Панчо.
       -Не знаю,- ответил Мишель.
       - "Саблезубый"!- добавил шаман, и все засмеялись.
       Девушка смеялась громче всех.
       - Наверное, это не так уж плохо, раз ей так нравится.- Подумал Мишель. Его в детстве обзывали редкозубым, а быть саблезубым в сельве, не так уж плохо, - смирился Мишель. - Это то, что в их стиле - саблезубая рыба или кошка.
       Он сидел у края длинного стола в самом большом доме в деревне. Дом был построен в длину и состоял из одной единственной террасы, в центре которого стоял этот стол.
       -Чем тут заниматься? - Спросил он Нину на французском языке, чтобы не обижать соседей.
       -Ну, сажать огород. - Пошутила Нина.
       -У меня послезавтра самолет.- Твердо сказал Мишель.
       Эти слова обрадовали Нину и она, повеселев, начала усердно ухаживать за ним накладывая, салат и наполнив его кружку соком.
       -Они, что здесь, все вместе едят?- спросил Мишель. Нина не поняла вопроса.
       -Ну, что у них как в Спарте? Вся община вместе трапезничают?- продолжил он.
       -Нет. Только я.- Она покраснела.
       - В том смысле, что я у них кушаю. К тому же, покупаю хижину с огородом.
       И она обвела застолье глазами.
       -"Саблезубый", тебе не нравится еда?- спросил юноша.
       -Нравится, нравится.- Успокоил его Мишель.
       -Так что они делают целый день?- расспрашивал Мишель, возвращаясь по тропинке, ведущей к их хижине.
       -Все. - Ответила Нина.- Строятся, сеют, охотятся. А вечером у них церемония Аяваски.
       -А что это за церемония?
       -Все пьют жидкость из одной бутылки и шаман поет. Иностранцев много приезжает. Помнишь две пустые хижины - это для них. - Рассказывала Нина.
       -А зачем тебе это надо? Аяваска это что?- не понимал Мишель.
       -Это обряд посвящения в мир шамана. Напиток мертвых - священный напиток! Это сразу не поймешь. Они пьют Аяваску, чтоб умереть и вернуться в старый дом предков, которые хранит всю землю и всю природу в одном яйце, стоящем на трех китах!
       -Ну, так, чем - то обкуривают?- настаивал Мишель.
       -Табак, тоже для них священный. Но его дымом шаман изгонят с тебя Злых Духов. Болезни - это и есть злые духи. Мапачо табак выращивается для шамана. Просто так его не курят. Если ты будешь курить, то он обыкновенный. Вон там, можешь посмотреть. Сохнет под навесом. Но его нельзя никому курить кроме шамана, потому что дух табака сильнее непосвященного. Дым трубки исходит от Духа Вселенной. - Она показала в сторону деревянного навеса, похожего на сушилку для вещей.
       -А тогда какие киты, яйца? Религия что ли такая?
       -Ну, для нас сложно! Напиток является очень древним ритуалом. Он ядовит и опасен. Но народ приезжает не простой, ученые и всякие исследователи. Приезжают больные, просят, чтоб шаман выгнал их болезни.
       - А я, по-моему, вспомнил, что-то читал про это. Инки использовали, какую - то жидкость на своих жертвоприношениях, чтоб и жертве хорошо было и публике! Ты- то надеюсь, не пила? Ты мне сказала, что беременна, пошутила?
       -Нет, не пошутила, - ответила Нина.
       В ее глазах было что- то особенное, от чего Мишель оторопел. У него не было слов.
       -Что значит беременна? - Он спросил напрямик: - Зачем ты сказала, чтоб я приехал?
       -Чтобы привез деньги и чемодан.
       -Деньги я мог выслать!
       -Ты бы не выслал и чемодан не привез.
       Мишель был в растерянности:
       -Она, как будто, не в своем уме. Не боится меня потерять. Наверное, просто хочет меня напугать, проверить? - успокаивал он себя.
       Днем он пошел ловить рыбу с Панчо и его приемным сыном.
       -Сколько у тебя жен и сколько детей?- спрашивал он у него, удерживая лодку от перевеса, пока шаман вытягивал сеть.
       - У меня мало. Всего две, а детей трое и, скоро, еще родится.
       - Четверо от двух жен?
       - Нет, только у Габриель трое и она еще родит в апреле. А с Люсмилой нет, четверо ее детей уже взрослые. Одного ты видел сегодня и вот, тоже ее сын Сэм. А другие ее дети проживают с ней в Пукальпо. Я купил для них там дом недавно.
       - А жены не ревнуют между собой?- удивлялся Мишель.
       - Нет. Они меня любят.
       Мишель лежал в гамаке и, выстраивая в памяти происходящее, пытался разобраться.
       Завтра он уедет! Так и не узнав, что задумала Нина.
       Он спал и сквозь громкие серенады стрекотания насекомых пробивался звук волшебной свирели, или ему так казалось.
       Он от кого - то убегал и его догоняли мототакси. Их было много, они ослепляли его фарами и перекрывали дорогу. Кто - то кричал ему вслед. Он спотыкался и падал, вновь, скользил по размытой дождем глиняной дороге, лабиринтом петляя, от своих преследователей.
       "Это сектанты! Они выпивают душу и заселяют дьявола".
       Он терял рассудок.
       -Они забрали твой рассудок, забрали! - кричал голос Нины, которая сидела в мотороллере с шаманом, пытавшего задавить его. Снова упал, но закатившись в канаву, спасся на время от колес. Он добежал до пристани и свалился в лодку.
       Проснувшись от солнечного палящего зноя, Мишель вспомнил, что его привело на лодку, и тяжелое прикосновение обиды застилало глаза.
       В детстве он обучался управлять лодкой у своего учителя по плаванью, который научил его справляться с мотором. Но плыть на каноэ по реке, было для него сверхъестественным.
       Злость сменила неуверенность.
       - Я уже не плавал давно. Буду тут телепаться.
       Мишель боялся, застрять за корягу или запутаться в брошенных сетях. Он причалил к первой попавшей пристани и вылез на пирс. Поднявшись по лестнице, он вышел на небольшую крытую площадку и уселся на стул за один из столиков. К нему вышла пожилая женщина, с удивлением посмотрев на каноэ.
       -Что-нибудь желаете?
       И подала меню.
       Мишель смотрел на реку, закрываясь толстой коркой буклета.
       - Чего я боюсь? Погони? Нужно что-нибудь перекусить.- И принялся рассматривать меню.
       - Саблезубый. Был бы я саблезубый, перегрыз им глотку! Комок встал у него в горле, и он достал трубку.
       К причалу подъехала моторная лодка. Туристы высаживались на берег.
       Мальчишка лет десяти выбежал им навстречу. Достал с кустов спрятанное, самодельное, трезубое копье и начал кидать в прибрежные заросли неглубокого берега, напоказ, демонстрируя ловлю рыбы.
       Он в набедренной повязке с браслетами на руках. На шее бусы из семян и клыков крокодила. На голове повязана ленточка из пальмового волокна.
       Охотник! Вот у него получилось, и он проткнул небольшую рыбешку. Туристы дружно зааплодировали и принялись делать снимки экзотического позера. Мальчик, получив несколько солей, продолжал производить впечатление.
       Мишель обратился к лодочнику, и тот согласился отвезти его на главную пристань, пока его туристы заняты обозрением.
       -Вы видели животных и змей?- Спросил лодочник. - Здесь хороший зоопарк у этой синьоры.
       -Да, уже посмотрел,- соврал Мишель и побоялся, что задерживается с этим болтуном.
       - Хороший сезон, туристов много. Эти сеньоры из Испании. Они приехали на праздник.
       - Какой праздник?
       - Карнавал Сельвы! Вон посмотрите, на том берегу снимают фильм.
       - А чья эта земля, муниципальная? - спросил Мишель и подумал о том, как купила хижину Нина.
       -У нас тут парк растений, прибрежные зоны на озере покупают только иностранцы, дорогая земля. Набирают нас на работу, это условие правительства. Это очень умное решение проблемы. Джунгли восстанавливаются долго от убытков, около ста лет. Когда эта зона в частных руках больше сохраняется. Хозяин нанимает семью. Те живут, заботятся за участками. Вы когда приехали? Приехали на карнавал?- Мишель не хотел отвечать, но спросил:
       -Кто здесь лечит от женских болезней?
       -Так вы на лечение приехали? С женой? Наши женщины лечатся только своими методами, они от своих матерей учатся. Мы с детства привыкли к докторам не ходить. У нас несколько лет, как аптеки появились, а раньше не было. Мы не употребляем европейских лекарств, там одна химия вредная. У нас только на территории произрастает больше, чем двести видов деревьев и лиан. От зубной боли, бесплодности, простуды, можно все вылечить. Каждое растение в чем-либо помогает.
       - А почему палки поддерживают то большое дерево? Оно что может упасть?- отвлек он от размышлений лодочника.
       Дерево блестело гладким стволом, увеличивая свой размах кроны отражением на ряби зеленой воды.
       -Деревья такие большие, их корни размокают, и они могут свалиться. А им несколько столетий. Это настолько ценные породы деревьев, что мебель их нее в Европе стоит бешеных денег. Древесина очень легкая, но прочная как сталь. На сегодняшний день таких деревьев мало. Но вода в период дождей затопляет заповедник, деревья стоят в воде. Делаются палки и сбиваются вокруг деревьев, потом искусственная насыпь, чтобы укрепить грунт от размывания. Палками подпирают стволы, стараются помочь деревьям.
       Множество птиц сидели на корягах, расхаживали вдоль берега, поджидая за чайками, когда те с громкими криками роняли на берег кусочки рыбы. Большие грифоны, с голыми шеями, казались неряшливыми и более зловещими хищниками на фоне маленьких голубых птичек с красными перьями на холке, находящихся в дружном поиске с изящными цаплями. Заросший берег делился на частные участки проволочной забором от пирсов, вглубь сельвы. На краю обрывистого берега виднелась вывеска на воротах следующего надела.
       - Почему название на них "Аяваска"?- спросил Мишель.
       - Так называется участок Святого Якова.
       - Кто- то живет?
       - Однажды я привозил сюда туристов, тогда мы привозили шамана - аяваскероса. Специально экспедиция приехала. Меня попросили переводить. Я таких страхов натерпелся. Должен был смотреть, чтоб никто к воде не подходил, а то всякое случается. Так вот, я своими глазами видел, как из этого озера русалка вышла и начала подниматься, вон той тропинкой, к костру. Я начал следить, но на меня такой сон нагнали, что я уснул прямо на тропе.
       - А кто нагнал?
       - Шаман конечно!
       - А зачем, - не понял Мишель.
       - А что - бы я не видел, с кем тот водиться. Я потом долго воды боялся, пока к нему не поехал и он с меня страх выгнал.
       -К кому?- спросил Мишель.
       -К шаману этому.
       -Вы это на трезвую голову видели?
       -Конечно. Я до этого немного пива выпил, но голова чистая была. Вы что мне не верите? Я хозяину рассказал, он после этого вывеску эту написал, потому что, не я один ее видел.
       - Так зачем тебя тогда шаман усыпил?
       - Я на церемонии не был, без защиты как бы! Русалка могла меня с собой затянуть. А он увидел, что я мог помешать своим любопытством, усыпив меня, убрал с дороги. После этого случая с этой экспедицией знаменитый фильм сняли. Художник нарисовал русалку на стенде, его можно с берега увидеть. В честь ее посещения? Хотите посмотреть?
       -Нет, нет, я спешу.
       -Вы не думайте, что нужно платить. Вход бесплатный. Я сам тоже тороплюсь вернуться. Но вы можете любого попросить, чтоб сюда вас привезли следующий раз, когда у вас будет свободное время. Так вот! Место стало знаменитым! Название священного места Лианы. А вы не знаете про эту лиану? Очень давно, до потопа жили два брата. Были они очень сильными. Злые духи мыши развели их светящейся стрелой, превратив в соперников, но соединили их заклинанием одной крови. Лиана связала пространство между небом и адом. По ней братья прошли все миры и победили демонов. У нас уже почти не осталось умельцев делать из нее напиток. Старики умерли, а молодежь не интересуется. Настоящий шаман должен уметь играть на всех инструментах. Знать священный язык Икарос, а главное быть брухо!
       Брухо - это колдун, он может отправить твой дух хоть куда, и вернуть мертвого из мира теней. Брухо могут общаться с другими брухо на расстоянии.
       -А забрать душу он может?
       -Он все может, но никогда этого не сделает.
       -Почему?
       -Потому, что тогда духи Добра изгонят его.
       Мишель вспомнил сон, ему стало тошно в горле. - Он никогда не поверит в эти сказки!
       -Шаман может, выпросить у духов все, что хочешь.- Продолжал лодочник.
       Они подплывали к берегу.
       -Как тебя зовут? Ты очень образованный.
       - Спросите у любого про меня, меня здесь все знают. Или увидите лодку, на ней вы найдете имя такое. - Он показал на навесный тент над лодкой.- Вы будете искать лекарственных растений в аптеках или словарях, но мы называем по местному, а там латинские названия, вы не сможете найти. А я вам помогу. Обращайтесь.- Поблагодарил он Мишеля.
       - Сеньоры, наверное, меня заждались.
       Лодочник подтянул лодку на песок, помогая выбраться пассажиру.
       Мишель сократил дорогу напрямик по пологому берегу и вышел к дороге. К нему подбежали водители и наперебой зазывали в свои кабинки мототакси. Проезжая по шумной, вымешенной щебнем дороге, Мишель вспомнил, каким унылым казался причал ночью.
       Теперешний гул из испанских мелодий, вперемешку с шумом пестревшей разноцветными красками толпы, приглушались треском моторчиков. Горячий ветерок неприятно забивался в ноздри и Мишель отвернулся. Молящие взоры продавцов, прохлада прибрежных кафе речного причала, магазинчики керамики, запахи лотков с черепаховым супом и жареными цыплятами, улыбки танцующих девушек откровенно и назойливо соблазняли с дороги туристов. Мишель с облегчением дождался, когда они выедут с пристани и вольются в поток транспорта дорожной полосе.
       - Мы должны подождать, если хотите!- обернулся к нему водитель.
       - Там не проедешь! Пути нет!
       По всей ширине дороги проходило праздничное шествие. Большие фигуры на ходулях скалились в масках из папье-маше, за ними медленно продвигались повозки, запряженные украшенными лошадьми, в гирляндах из разноцветной бумаги. Возничие, наряженные в образы лесных животных. На телегах полуобнаженные девушки в высоких ботфортах разжигали в толпе веселье, раскручивая бедрами подолы своих коротеньких пышных юбок. Шуты и переодетые в женщин парни, трясли шарами под платьями и посылали толпе воздушные поцелуи. Длинный чехол закрыл собой несколько человек и перебирал десятками ног. Растягивая ткань в узорах анаконды, змея надувалась, потом, сжимаясь под смех участников, местами сминаясь при падении, то вновь обретя равновесие, восстанавливала движение.
       Мишель спрыгнул на мостовую. Пробравшись в толпе вброд, к входу в маленькое кафе он присел на край скамейки, на которую уже забрались несколько чумазых детей, вымазанных глиной.
       Шествие продолжали костюмированные персонажи сельвы; ягуара, стаи фей в атласных платьях с острыми крыльями их клетчатой ткани, армия мужчин и женщин в традиционных юбках из пальмовых листьев, с длинными стрелами в руках, а также с венками на головах, с гирляндами бумажных цветов, прикрывающих разрисованные груди .
       Девушка с короной на голове и с алой лентой, свисающей с плеча, торжественно возносилась на плечах двух костюмированных туканов, как победительница из всех красавиц нового сезона.
       За ней ковылял человек с раскрашенной в зеленый цвет кожей и с паклями волос из пуха семян пальмы. Он ловко танцевал на одной ноге и перепады столь явно выказывали, что у него одна нога с деревянным протезом намного короче другой. Но понять ловкости трюка являлось трудным, на виду было мастерство этого актера. За ним продвигались в танце разнотипные куклы, похожие на карты. Три всадника исполняли роли смертей, превознося в своих обликах главенствующий смысл жизни. Раскрашенные в скелеты балахоны на лошадях, прикрывали подстриженные хвосты с прикрепленными к ним колокольчиками из маленьких черепов обезьян. На лицах всадников натянутые черные сетки, толстым слоем красителя увеличивали размеры. Широкие капюшоны, прикрепленные к дополнительным каркасам, создавали персонажам выразительности в маскараде.
       Мишель вдруг ощутил, как помогает ему этот маскарад.
       - Я совсем не знаю эту страну, - раздумывал он над последнею частью своей жизни.
       -В каком- то из этих кафе она работает.- Он попытался представить, как привилегированно она чувствует себя здесь среди местных жителей. Вспомнил ее загорелое лицо и выцветшие волосы.
       К нему вернулось чувство, с которым он приехал сюда, и вызвало в нем огорчение.
       - Что с ней будет через пару лет? Нет, нет! Она не для меня. Натура хиппи. Жить в этой колонии. Как бы мне не расплакаться от жалости к себе. - Он прижал к себе сумку, закрываясь толпы.
      
       -Вы были у шаманов?- Спросила его девочка, в очереди на посадку в аэропорту.
       -Откуда Вы знаете?- Растеряно пробормотал Мишель, и посмотрел на мать девочки и на нее.
       -Просто у Вас такой вид. Мы уже встречали людей, которые были у шаманов. Они такие же задумчивые и нелюдимые.
       -Ну не все. Да и потом, ты- то видела только одну пару молодых людей, которые напугали тебя, возможно специально. - Укоризненно сказала ее мать в неудобстве за то, что девочка делает замечание взрослому незнакомцу.
      
       Нина видит сон.
       Она сидит у стола, придвинутого к окну, в укромном месте для работников ресторана, там, где она работает. На столе блюдо с рисом и стакан с чаем. Она смотрит в зал. В зале, возле каждого из столиков, пляшут мифические существа, полулюди - полуживотные; в масках из шкур, в странных фрагментах одежды необычайного вида, с кожаными украшениями на руках и ногах, с металлическими шпорами на локтях и коленях, с различными фигурами и гримасами, с разными настроениями и намерениями в жестах. Пляшут так неистово, размахивая секирами и топорами, чуть было, не запрыгивая на столы. Они, как будто, нападают и пытаются устрашением подобраться к своим жертвам. Люди, в испуге не встают со стульев, а напротив, прижимаются к сидениям и, прячась за столы, боятся сдвинуться с места.
       Девушка наблюдает за происходящим, как зачарованная.
       За ее столик присаживается человек. Он или она, нельзя сказать определенно. Возможно, это мужчина с очень красивым женским лицом. Тело его открыто и переливается ухоженной гладкой кожей над сильными бицепсами с выраженными очертаниями мускулистой ткани. Накидка из змеиной кожи закрывает нижнюю часть торса и бедер, лишь слегка крепится на плечах, так что, фигура производит впечатление человека - змеи, нет, скорее человека пантеры - со змеиной кожей. Мышцы крепкого и сильного неземного существа играют при каждом движении, которые как - бы не подчинены физическим притяжениям землян. Предполагаемая ловкость точных движений исключает попытку к бегству.
       Существо присаживается к Нине за стол, и отпивает из стакана чай, затем пальцами прижимая рис к ладони, медленно кладет себе в рот. Нина рассматривает его чарующие движения, производимые красивыми руками, и почему-то думает, что они такие изящные, как будто бы новые, или он раньше никогда ими не пользовался, как и своим телом. Желтый взгляд с необъяснимой мощностью своего излучения, внутренним приказанием, гипнотически успокаивает ее и разрешает задавать вопросы.
       -Кто это? - она не слышит своего голоса.
       Существо с неизмеримым величественным спокойствием воспроизводит внутренний диалог в ее сознании.
       -Это времена жизни! Вон тот, в плачевном образе - это Бедность. Это, и оно указало на потное животное - это Страх! Вон тот - и оно указало на животное, внешне выделяющееся из остальных, своей храбростью и бесстрашием - это Отчаянье! Вон апатия или депрессия.
       То животное спокойно наблюдала за дамой у окна, и с виду казалось очень безобидным, если бы не его неземной вид.
       -Оно очень добродушно со стороны, - сказала Нина.
       -Да, если бы не поедало душу.
       -Что Вы говорите!- испугалась девушка, удивляясь, что можно бояться больше страха.
       -А я Счастье!
       -Вы счастье? Вы пришли ко мне?- с восторгом, чувствуя благодарность, воскликнула Нина.
       -Я являюсь Счастьем для мужчин. А для женщин Успех и Радость!
       -Почему?- не поняла Нина.
       -Ты, когда-нибудь, видела счастливых женщин?
       -Нет!- помотала головой Нина.
       Помотав головой, она стряхнула с себя это видение.
       В ресторане было время обеда. Жара на улице не выпускала посетителей, и они предпочитали отсидеться в тени, рядом с маленьким искусственным водопадом в центре зала. Нина посмотрела на стойку бара и увидела две новые стеклянные бутыли, с консервированными водорослями и кусками анатомических экземпляров.
       -Что это?- спросила она у молодого бармена, указав на бар с микстурами.
       -Это хозяин приобрел недавно. Ему сделали заказ. Один очень богатый иностранец хочет обрести знания, и он считает, что если съесть орган сильного животного можно обрести его силу.
       -И что это было за животное? Похоже, что органы свиньи. Сердце, как будто бы?
       -Нет, это человек. Только я тебе ничего не говорил, а то нас почиркают на меха. Поняла?
       Парень был уверен, что Нина никому ничего не скажет. Он заметил по ее выражению лица, что она не в себе и подумал, что эти органы произвели на нее такое жуткое впечатление.
       -Да, конечно,- пробормотала Нина, еще находясь под воздействием зрелища.
      
       Все уже собирались. Свет в Малоке был желтым, не похожим на мистический свет при церемониях. Я поискала Люсмилу, а затем, шатаясь от усталости, подошла и обняла ее. Она выглядела грустной и утомленной.
       -Почему ты сегодня была не рядом?- спросила ее с сожалением.
       -Меня попросили помочь Нине!- и она указала на француженку.
       -А где ее муж Мишель? - спросила я, находясь под впечатлением сна.
       -Он давно уже бросил ее.
       -Беременную? - спросила громко, для того, чтобы Нина услышала вопрос.
       -Вы кто?- Спросила она удивленно, как будто бы видела меня в первый раз.
       -Ясновидящая!- с тоном юмора ответила я.
       С удивлением для себя, я обнаружила электрическую лампочку над косяком двери в сад.
       - Магнитофон же стоит. С чего я решила, что здесь не пользуются электричеством? Много молодежи сегодня на церемонии. - Подумала я и вспомнила, что видела раньше одного из парней на мотоцикле перед церемонией.
       -Это дети Люсмилы.- показала Света на подростков.
       -Пусть перенимают традиции.- Весело заметила я.
      
      
       Индейцы расцеловали нас на прощанье. Я сделала несколько снимков в их компании перед разлукой.
       Люсмила изготовила для меня духи с травой брухо.
       -Они помогут тебе, когда ты повстречаешь своих врагов.
       -Я думала, что во мне их уже нет!- воскликнула я.
       -Теперь ты знаешь, как их победить. Но чем сильнее становишься ты, тем сильнее твои враги.
       -У нас тоже есть такое. Не бойтесь нести крест ваш, ибо дается он по плечам вашим!
       - Мне нечего больше дать тебе. Теперь ты сама справишься.
       Я смотрела в глубину ее глаз.
       -Какая ты красивая Люсмила!
       Она улыбнулась, но только в угоду мне. Внешность в ее реальной жизни была для нее не важной атрибутикой.
      
       - Как хорошо, что прошли все церемонии. Но сердце тосковало по индейской песне, которая еще проигрывалась в голове.
      
       Невероятные ощущения после церемоний захлестывали меня рассуждениями, которым я с удовольствием предавалась, радуясь потоку новых идей. Разгрузившись от старого хлама, я ощущала себя на нулевой отметке. Свежесть раннего утра свободно гуляла в пустой голове.
       Я заказала кофе, который теперь можно пить. Диета закончена. Скоро подойдет Саша, и мы погуляем по этому маленькому городку, напоследок, сходим на пристань речного вокзала и бросим монетки в разводы от розовых дельфинов. Как все прекрасно и вечно. И нет этому конца!
       Я думала о шаманке. Ее прекрасный образ перевоплощения держался на треножнике, которому тысячи веков. Она стягивала нити с небесной меридианы и связывала в узорах своей ткани. Я видела эти узоры на ее лице, на масках воинов Света. Они идентичны. Как этот мир! Дельфийский Триод продержала язычество сотни веков, что в нем удовлетворяло человечество? Великий Бог Пан из составных частей млекопитающего, пернатого и рептилии, являлся первообразом природной энергии. Его свирель означала гармонию сфер, и подкрепляла силу духа низших миров. Его образ символизировал беспрерывное вращение небесных тел. Что же случилось с человечеством, что его перестали удовлетворять иероглифы и знаки в глубину своего собственного макета, человека, как во Вселенную! От чего возникло желание уничтожать и переписывать старинные трактаты, сжигать следы своих предшественников и фальсифицировать источники основ? Смена влияния планет? - Об этом я думала с грустью.- Жаль, что нет никаких "тайных" знаний. Мой поиск оккультизма завершился.
       Я получила свою долю в священной лиане и обрела покой души! Жрецы проливали на жертвенный алтарь вино, как символ крови предков, есть ли в схожесть с этим в наших посвящениях с вином из Аяваски, с названием напитка мертвых?
       Я не поняла, кому все это говорила? Судя по тому, что никто на меня не смотрел, я догадалась, что говорила сама с собой, создав аудиторию в своей голове. Я очень обрадовалась, что никто не слышал моих рассуждений, и меня не угораздило поговаривать вслух.
       Рядом за соседним столиком сидели парочка влюбленных. Я посмотрела на глубокие, старые шрамы на руках молодой девушки. Когда-то ей не хотелось быть в этом мире. Белая кожа на плечах и носу европейки покраснела и частями отторгала обгоревшую шелуху. Ее очень любил смуглый латиноамериканец, и лукаво заигрывал, выпрашивая деньги. Они выразительны в увлеченном диалоге. Можно было без труда понять их отношения. Парень разглядел в ней богатую непослушную дочь, которая болтается в поиске приключений, и он готов придать им яркость и незабываемость.
       - Можете присаживаться!- сказала я парню в темной куртке с длинными рукавами, который рассматривал свободные сидения возле меня.
       В такую жару, возможно так, лучше прятаться от солнечных ожогов. - Согласилась я, но, все же молча, посочувствовала ему. Шарф из тонкого батиста в несколько раз обматывал его шею. Козырек кепки прятала его лицо в тени.
       - Большое спасибо, - сказал он, присев за столик, искоса, поглядывал на парочку.
       - Откуда вы?- спросил он меня и улыбнулся. Его редкие и конусообразные зубы блестели на фоне шарфа.
       -"Саблезубый!" - Мелькнуло в моей голове. - Вы ищете шаманов?- спросила я, как ему показалось в упор. Я поняла, что так невежливо и исправилась:
       - Я из Казахстана, это между Россией и Китаем! Мы путешествуем с экспедицией по Перу в поисках счастья.
       Он засмеялся и ответил:
       - А почему Вы спросили меня про шаманов? Что-то во мне выдает?
       - Вы были когда- либо на церемониях?- спросила я и подумала, что может спросить его имя, а не гадать?
       - На каких церемониях?- спросил "Саблезубый"
       "Наверное, я заблуждаюсь". - Подумала я, но решила переспросить.
       -В Перу едут, обычно посмотреть на Мачу Пикчу, Куско, каньон Колка, в пустыню Наска, Тамбо Колорадо, музеи, крепости. В Пукальпо тоже можно найти много интересного, здесь живут знаменитые художники и музыканты. Есть небольшой зоопарк. Мы посетили Пабло Сезара Амаринго, посмотрели его знаменитые работы. Здесь живет известный консультант Гиллермо Аревало Валера, он шаман - курандерос, доктор традиционной медицины. В этот город обычно приезжают для встречи с потомственными индейскими лекарями- чудотворцами. Здесь наша экспедиция посетила два таких места. Поэтому я спросила у вас.
       - Я ищу свою подругу, которая уехала сюда два года назад. Не могу найти. Она здесь работала в кафе, но давно уволилась. Я искал, но ничего пока не получается. Она тоже интересовалась трансцендентальными сеансами. Очень трудно найти шаманов, у троих был, но не один из них ничего не слышал.
       Я позвонила Свете и сказала, что сижу в кафе с одним французом, который ищет свою подругу.
       -Ну и что я могу поделать?- нервно спросила она.
       -Дай мне номер Берхамина или Люсмилы.
       Хотя, я понимала, что она не скажет мне их телефоны, потому что, не захочет, чтоб я имела с ними непосредственную связь. Тут я подумала, что она не верит мне про Нину и решила, чтобы она поговорила с ним сама.
       -Ты что с ума сошла, знаешь, сколько таких девушек? Нельзя его вести к нашим индейцам!
       -Почему?- не поняла я.
       Но она выключила связь. Парень догадался, что разговор у меня был неприятный и, как-то связанный с ним. Поэтому растеряно размышлял, что могло быть причиной.
       - Я думаю вам нужно самому поискать шамана Берхамина или Люсмилу. По дороге на озеро есть индейский рынок. Рядом с ним вы увидите стенд и большое керамическое панно. Там торгуют многие шипибо, а рядом, по дороге налево живут. Поищите, по именам, я думаю, они имеют сведения друг о друге.
       - Спасибо, но почему Вы думаете, что Берхамин и Люсмила знают мою подругу?- спросил он, потому что слышал эти имена в моем разговоре со Светой и заподозрил подвох.
       -Я была у них вчера. Поверьте мне, они знаю все.
       Он записал на салфетке имена, и тут подошел Саша. Он забрал свободный стул с соседнего столика и подвинув, присел к нам. Подошла официантка и положила меню.
       -Парень с Франции.- Представила его Саше.
       -Мишель.- Произнес тот, поблагодарил еще раз и заторопился, чтоб не мешать нам, что мне могло показаться, либо испугался русских неформалов, как показалось ему.
       -Ты не поверишь! Помнишь Нину, которая была на церемонии вчера?
       -Француженку с ребенком?
       -Да. Так вот этот парень ищет ее.
       -А ты откуда знаешь?
       -Я видела его вчера на церемонии, только узнала по зубам.
       - Как это по зубам?
       - А вот так! Долгая история.
       Саша сделал заказ, а я повторила еще кофе.
       -Ну, надо же! Я поняла, почему Аристотель считал вселенную плоской! Она действительно плоская! Раньше я думала, что это ошибочное мнение привело Александра к гонке завоевания и физически истощило его. Теперь я поняла, что как он видел это.
       -Да!- согласился Саша. Аристотель верил Оракулам, которые являлись жрецами. Был тоже посвященным в мистерии Духов и те показали ему Вселенную. Кстати, в те времена у простого народа это также воспринималось, как и на сегодняшний день.
       -Камнями забивали. Знания являлись тайными во все времена. Сегодня это можно отнести к психическим отклонениям. А тогда такого понятия не было. Травили, жгли, уничтожали каждое зерно, которое может вырасти в большое древо познания. Создавалась религия рабов, знания и мистерии оставались для избранных тайных собраний. Намного позднее, церковь просвещения предотвращала помыслы инициативной публики. Трактат "Молот Ведьм" был модным кодексов в те времена, профинансированным казной монархии. Проект глобальной масштабности останавливает и поныне картиной смоляных трупов большинство!
       Кстати! Во время замечу! Документ перечислял в своем содержании все мастерство наших шаманов, уроками, которых мы были щедро одарены на церемониях. Люсмила научила меня изгонять своих темных духов, которых я отражаю в зеркале врагов! То есть, я создаю сама их, они чувствуют смрад и летят на него. Но такая работа вызывает в людях неприязнь, некоторые не хотят принимать своих червей. Им легче объявить такое определение бесами, но не отрекаться, приняв пассивное положение.
       - Жрецы фармакологии считают, что Бог создал растение до того, как оно оказалось на земле, а каждое растение сделано до того, как оно выросло! В те времена секреты растений являлись в мистериях, инициированные посвящались методам использования на церемониях. Преобразование Духов растения отслеживались на посвящениях и клятвенно кодировались.
       -Так и есть! Цель инициации, возродить в человеке реальность Мира, при которой мы принимаем связь со всем прекрасным, что создано с нами и без которого нас нет. Это и есть оккультные способности, не использованный сератонин мозга. Утилизация старых взглядов догматика и обретения жажды младенца. Нас как в древности, держали на диете; мед, финики, оливковое масло, орехи. Диета Пифагора. Снятие напряжения вином из Аяваски, блокировка ментальных выходов. Ведение слепого импульса музыкой, уничтожение старого механизма воспроизведения за счет искусственного умерщвления использованных клеток. Это великое Посвящение! Я обрела забытое знание в использовании божественного дара Воображения! Духи растения провели меня в глубину моего сознания, показали фрагменты моих прошлых и будущих жизней. Мне виделась вчера эта девушка из Франции! Я не поняла почему. А сегодня я встретила ее парня.
       Саша молчал, ему не хотелось говорить, каждый думал о своем чудесном видении.
       - Возможно, спала? Очень интересно! История с Ниной отводит меня от грани реальности, но оказывается настоящей. Возможно ли, что тогда, моя очередь была вслед за ней, и я приняла сообщение с ее вирусов от одного бокала? Есть такое поверье, что если допить за кем - то воду из одного стакана, то можно узнать его мысли. Я читала, что Пифагор рассматривал содержание мысли в каждой клетке живого материала, в мумии каждого растения, догадывался, что она несет в себе информацию, в то далекое время, он не мог знать про вирусы?
       - Он тоже пил Аяваску?- пошутил Саша.- Это растение было известно в мистериях. Его отец назвал его в честь жрицы Дельфийского Оракула, которая предсказала его рождение.
       - Откуда ты знаешь?
       - В то время церемонии были обязательными ритуалами для тайных знаний! А он был посвященным.
       А ты прочитала свою будущую книгу! Ты так потратила время своей церемонии.
       - Ну, ты гений Саша! Я все это видела.
       - Вспомни художественные работы Пабло Амаринго, он писал полотна своего видения миров, которые очень схожи с картинами в наших посвящениях. Хотя, его инициации были сорок лет назад. Он убежден в реальности своих откровении, и воссоздал их копии в своих работах. Его картины по всему миру находят своих поклонников, потому что, они интуитивно узнают в них собственные миры.
       - Да, Пабло Амаринго святой человек! - я, мысленно, перенеслась в его уютный деревянный дом в Пукальпо, где мы рассматривали его работы. Там было прохладно. Мы расположились на стульях. Амаринго принес полотна в пластиковых футлярах. Потихоньку доставая каждую, он демонстрировал нам свои работы. Их великолепие было нам не по карману, но репродукции каждый из нас приобрел.
       Я записала на свою кинокамеру нашу встречу и была счастлива такой возможностью. По возвращению домой, смогу по желанию вернуться не раз в его дом, посмотреть и послушать этого прекрасного художника - курандерос.
       - Амаринго был посвящен в традицию древних племен крылатого змея, открывал свои работы, делал это просвещением! Почему это не тайна теперь? Необычайная широта его Воображения повторяет рисунки древних племен.
       -Не воображения, нет личности, если хочешь! Человек не видит больше того, что видел. Я думаю, пришло время об этом рассказать. Разбудить в человеке исполина!
       -Хуан сказал мне, чтобы я говорила то, что видела, но не говорила того чего не видела.
       -Вот и слушайся! Ты часто употребляешь людей, которых не знала, говори то, в чем уверена.
       -Знаю, потому что видела, не видела - не знаю. Ясновидение это.
       -Дар!
      
       Мы прилетели в Лиму. Завтра я возвращаюсь домой. Ребята пошли в интернет-кафе на центральной площади.
       Я заказала кофе, в одном маленьком открытом баре и со своим стаканом села за столик на улице, наслаждаться видом вечернего города.
       Через дорогу от пешеходной дорожки расположились художники со своими холстами. Я, допив кофе, решила побродить вдоль площади и посмотреть на их работы.
       Не успела обойти и трех художников, как мой взгляд остановился на небольшом холсте в размере двадцать на тридцать сантиметров.
       То, что, было на нем, показало мне, как любит и следит за мной планета. На картине был изображен Дух шамана, склонившийся над бездушным очертанием тела. Душа шамана и душа пациента отсутствовали по мирам. Лучше этого отсутствия изобразить было не возможно. Над ними витали воины света Аяваски. Именно те воины, которые хранят миры! Я стояла очарованная работой мастера, но больше чувствовала, что Духи подкрепляют меня еще одним знаком и дают мне еще один предмет силы - Свой лик.
       Я схватила влажную картину и сказала восхищенно мастеру:
       -Вы гений!
       -Я знаю! - пошутил он.
       -Нет! Вы не можете знать этого!
       -Почему это?- съязвил он, сомневаясь, серьезно я говорю или шучу.
       -Вы станете знаменитым!
       -Я и так знаменит! - он уже не сомневался, что я издеваюсь над ним.
       -Я покупаю ее!- и я посмотрела на свои закрученные в трубочку девяносто солей.
       Посчитав глазами мои деньги, он засмеялся: - Я хочу за картину триста солей!
       -У меня нет триста. Я куплю за девяносто!
       Видно было, что он не знает, как реагировать на мою наглую манеру торговаться. Я пожалела его и попыталась объяснить, но от этого, он еще больше взбеленился.
       -Вот это Аяваски, а это курандеро над моей шкуркой!- с воодушевлением принялась пояснять.
       Я думала, что он побьет меня.
       -Вы что, будете говорить мне то, что я написал? Какие Аяваски? Какой курандеро? Это племя Паракас. Они вызывали вот этих космических существ, которые учили их ремеслам, гончарным и ткацким искусствам. Я списал их изображения со старинных шерстенных тканей, хранящихся в музее! А где Вы говорите курандеро, так это вообще, краска разлилась! Я не знал чем занять это место и затушевал!
       -Да откуда Вы взяли! Это четыре стихии Духов!
       -Из музея! - неистово доказывал он, думая, что я сомневаюсь в правдивости персонажей.
       -То, что они из космоса, я знаю. Они мне делали операцию!
       Он смотрел на меня изучающим взглядом, только думал сбежать ему или позвать на помощь.
       -Я пила Аяваску и там...
       -Вы пили Аяваску? - с брезгливостью, но и сочувствием перебил он.
       -Да! Девять раз!
       -Девять раз? А э.., это все объясняет!- он начал понимать мой диагноз. Я тоже "считала" его будущие действия и постаралась опередить.
       -Я знаю, что вы обо мне думаете!
       Он испугано замотал головой.
       -Меня не обманешь. Я не отдам Вам картину! Я напишу книгу о воинах Аяваски, и она будет на обложке книги, а я вышлю вам первый экземпляр с Вашей картиной!
       Он растеряно думал, как ему поступить. Ему просто, не куда было деваться, и он отдал мне картину, вернее взял деньги.
       Я бежала, от бурлящей во мне радости, по мокрой улице не обращая внимания на тот моросящий дождь, который, несомненно, закрывал людские взгляды от вереницы летающих объектов надо мной, и начался как раз с той минуты, как только я отдала деньги и понесла в руках, невысохшую от свежей краски, картину.
       А в это же, время художник торопливо собирал свои работы и думал, зачем он вынес сегодня эту картину, которая не высохла еще, и могла бы подождать лучшего покупателя. Он торопился, чтобы дождь не замочил его работы, и когда мельком посмотрел на небо, то подумал, что еще образы его холста мельтешат у него перед глазами и заморгал ресницами.
       Я летела в самолете домой и везла свои бесценные дары - бусы с Аяваски, трубку и волшебный камень, представляя, как эти предметы помогут мне справиться с моим новым мировоззрением, которое изменилось и требовало новых знаний. Мой мир теперь расширился вместе с моим сознанием. И вспоминая слова Хорхе, понимала, что не смогу быть прежней.
       -Аяваска не заканчивается после церемоний! Тебе открылось зрение! На созвучие твоей симфонии вернуться твои предки, и твои отец и твоя мать откроют вновь тебе тропу в бесконечный круговорот веков.
       - Ты жил всегда!- Об этом поют речные народы, когда они рисуют крылатого Змея с перьями птицы, которую возвращает огонь, они показывают традицию своего рода возрождаться из пепла в полете без крыльев.
       - Крылатого змея не было!- отворачивается посетитель книжного магазина от репродукции с изображение индейского символа Священной Анаконды. - Это изображение истока Амазонки, основной кормилице племен Южной Америки.
       - Тринадцатый знак зодиака. - Распознал другой.
       - Это река Абухао.- Добавила я.
      
      
      
      
      
       СОДЕРЖАНИЕ

       Предисловие
      
       Глава 1. Дом Хорхе
      
       Глава 2. Хуан
      
       Глава 3. Берхамин
      
       Глава 4. ................................................................
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
       Гордиенко Светлана. Малока. Путешествие в Перу
      
      
      
      
      
      
      
      
  • Оставить комментарий
  • © Copyright Гордиенко Светлана Васильевна (santaalfa@mail.ru)
  • Обновлено: 25/02/2011. 423k. Статистика.
  • Повесть: Перу
    •  Ваша оценка:
    Связаться с программистом сайта
    "Заграница"
    Путевые заметки
    Это наша кнопка