...Она убила своего отца. Ей было двенадцать лет, когда первый раз он ее изнасиловал. Потом это повторялось много раз и было омерзительно и невыносимо больно. Отец это делал в пьяном виде и последние разы это стало происходить все более жестоко и грязно...
Мать знала, но на жалобы никак не реагировала. ...Только, ради что, все больше и больше ненавидела свою дочь. Такая жизнь продолжалась, где-то, два года. Таня знала, что никто не поможет, никто не поймет.
На угрозы сообщить в милицию, отец заявил, что убьет ее и ее младшего брата, ...а мать, в добавок, просто избила...
Тане было жаль младшего брата, а, так бы, давно уже бросилась с девятого этажа, где они жили, или ушла бы из дома куда глаза глядят...
...Все произошло неожиданно. Отец пришел домой, как всегда, пьяный. Таня готовила на кухне еду для брата. Грязный мужик на этот раз стал приставать особенно грубо. Девочка отбивалась, как могла, но насильник был жесток и напорист. Таня из последних сил оттолкнула пьяное тело, он поскользнулся, не удержался и упал на край стола, ударившись виском... После падения, развалился на полу, похрапывая, - как обычно в пьяном состоянии.
Дети испугались, что отец проснувшись, начнет злорадствовать и решили перетащить его в подвал дома, где он ночевал, когда мать пьяного не пускала в квартиру. Тащили по запасной лестнице за ноги...
Сантехник, делая очередной осмотр коммуникаций, нашел его мертвым через пару дней. ...До этого им никто не интересовался... Медицинская экспертиза установила, что смерть наступила в результате сотрясения мозга...
Таня побывала в нескольких 'приемниках' для малолетних преступников, наслушалась и навидалась там сполна...
Но надо было такому случиться, что в то время не было мест ни в колонии, ни в приемнике. И на время, до суда, который по закону может состояться только по исполнении Тани четырнадцати лет, меня попросили 'подержать' ее в нашем детском доме. Это означало, что Таня должна пробыть у нас более двух месяцев. Так мы с нею познакомились...
Первый раз она пришла в мой кабинет совершенно 'неготовая' к разговору. На следующий раз уже была 'более-менее':.. Вальяжно войдя, развалилась на стуле и сразу на числом мате заявила:
-Ну, что директор, давай воспитывай меня, ...только покороче.
При этом вид у нее был - позавидует любой писатель, пишущий на криминальные темы: шея вся в поцелуях, юбка почти никакая и, плюс к этому, совершенно глубокое декольте...
-А ты расскажи мне вначале про свою жизнь и почему это тебя собираются под суд отдать, а потом я уж начну тебя воспитывать. - Сказал я, совершено доброжелательным тоном.
-Да ты, директор, все равно не поверишь мне, ты ведь поверишь милиционеру и следователю.
-А ты расскажи правду и я поверю тебе...
-Да, ...я бы вас всех мужиков кастрировала бы без всякой жалости!.. Я бы убивала вас... - Прокричала она.
Я смотрел ей прямо в глаза и ничего не говорил, понимая, что любое сказанное в этот момент слово будет только во вред... Она продолжала говорить мне что-то еще грязное и обидное, но я слушал и ничего не отвечал.
Мне было искренне жаль эту девчонку с такой исковерканной судьбой. Потом, когда из нее вылилась вся злость в виде всех, ей знакомых слов и выражений, Таня рассказала мне свою историю.
А в конце, спохватившись, спросила:
-Вы верите мне?..
Я ответил:
-Верю! Да, верю!
Девочка смотрела долго мне в глаза, не отрываясь, и казалось, что никогда этот взгляд не прекратится... А я любовался содержательными и сложными мыслями, которые отражались в этих детских, но так много горя видевших, голубых глазах...
Я действительно ей поверил, и ничто не могло бы меня переубедить. Но главное, я поверил в то, что Таня может начать новую для себя жизнь.
-Да, я верю тебе. - Повторил я еще раз...
Потом, спустя несколько лет, мне стало ясно, что именно слова, сказанные во время, и именно вера спасли эту девочку.
После этого разговора были многие месяцы напряженного труда. Но вначале мы заключили устный договор. Устный и конфиденциальный. Я пообещал Тане, что никому никогда не расскажу о ее истории. Она пообещала никогда не вспоминать о своей прошлой беде и жить по правилам высокой морали. Мы даже сыграли в 'игру': когда в медитации оба перерождаемся, стирая плохое из прошлого...
Все документы, фиксирующие ее преступление я просто сжег... После этого убедил соответствующие инстанции приостановить дело этой девочки.
Убедить мне помогло и то, что документов никаких и нигде не было, кроме тех, что были у меня, да, еще кое-какие сведения у следователя... Разумеется, это было не так легко, как здесь пишется, но речь не об этом...
Таня стала учиться в нашей школе и работать в школьной теплице. Она не любила общаться с людьми, потому что всякое общение напоминало ей прошлое. Поэтому мы создали для нее условия для работы с цветами и другими растениями.
Прошел год... Она стала общительной и привлекательной девчонкой. Была успешна и скромна. Но самые огромные ее достижения были в цветоводстве и ухаживании за малышами. Ее любили и дети и растения.
Таня научилась разговаривать со своими питомцами-цветами. И очень радовалась, когда видела счастливые глаза учителей и детей, ласкающих, ею подаренные, прекрасные букеты... А 'первоклашки' с нею вообще не расставались...
Нам помог еще один случай... Спустя несколько месяцев после того памятного 'договора', к нам приехал следователь, который вел допрос Тани. А Таня в этот момент, как раз, убирала столовую, была ее очередь дежурить.
Увидев, как милиционер идет по улице к школе, Таня примчалась ко мне в кабинет... На ней не было лица. Она дрожала, глаза горели тем, уже казалось бы забытым пламенем, готового к бою зверёныша. Она ждала от меня защиты. Но я очень резко и даже жёстко 'напал' на нее, не дав опомниться:
-Ты какое имеешь право нарушать наш договор?! Ты почему обманываешь меня?! Как тебе не стыдно?!
Девочка остолбенела, она не ожидала такой реакции на свой 'вопль' о помощи, да еще от человека, который всегда с нею был предельно спокоен и добр.
-Кто тебе позволил вспоминать о прошлом?! - Почти орал я.
-А ну, немедленно займись уборкой моего кабинета. - Прокричал я, не обращая внимания на удивление и оторопь девчонки.
Тем временем следователь дошел до офиса и секретарь, ничего не подозревая, ввела его к нам. Таня старательно стирала несуществующую пыль. Мы начали беседу.
-У меня к вам серьезный разговор о вашей временной ученице. - Начал следователь, не узнавая девочку и не обращая на нее внимания.
-Что вы имеете ввиду? - Спросил я, делая вид, что совершенно ничего не понимаю.
-Как что?.. У вас находится Татьяна Ф. 19... года рождения, ...города Н... Она же совершила...
-Извините, товарищ следователь, во-первых, мы не одни. ...А во-вторых, я не знаю о ком вы говорите...
-Как так не знаете?! - Удивился следователь, размахивая пачкой документов.
-Тот, кто вас послал к нам, наверное перепутал. Ее, возможно, послали в другой детский дом. Дайте мне ее бумаги, я уточню, где она, и непременно вам позвоню...
Таня, естественно все слышала. Потом, конечно, для меня было не все так просто. Но это уже не важно для педагогической задачи. Это все 'суета сует'.
После этого случая мы никогда больше не говорили о нашей 'закрытой теме'... И, мне кажется, даже не думали...
Татьяна успешно закончила учебу. Первое время, после окончания школы, мы встречались с нею почти каждую неделю, и чуть ли не ежедневно перезванивались.
Потом, однажды, я сказал ей:
-Таня, ты совершенно взрослая и самостоятельная девушка. Я верю тебе и очень добр к тебе. Поэтому нам надо не встречаться и не звонить, поскольку это теперь единственное, что может нарушить наш с тобою договор.
Так и решили.., со слезами... Она поняла меня правильно и в этот момент. А даже если не поняла необходимости 'ухода' учителя, то ничего страшного. Главное, что человек состоялся для самостоятельной жизни...
...Таня закончила техникум и работает в цветоводческом хозяйстве. У них с мужем, который работает на этом же предприятии, прекрасная семья и четверо детей.