Аннотация: Он держал в своих объятиях свою жизнь...
Она вышла замуж за американца и ничего больше не могла придумать. Страна рухнула, а вместе с нею работа, как способ жизни и средство существования. Ее работу просто исключили. Она стала не нужна никому. Одна со своей тоской. Америка привлекала всем и рекламными роликами и перспективами.
"...Любовь, а что такое любовь? И есть ли она? Он ее, наверное, любит. Нет, ему просто с нею было хорошо, как ни с кем другим, и все тут. ...Такого, как было с нею, никогда не будет.
...Неужели настолько сильна сегодня меркантильность, что такое огромное чувство, которым является любовь, не может побороть расчет. Нет, просто, видимо, не стало любви..."
...Они прощались в мартовском аэропорту. Было холодно. Совсем не от того, что плохая погода. Просто равнодушное сердце... и все замерзало внутри.
...Они раставались и кажется навсегда. Не потому, что нельзя будет видеться, просто нет смысла встречаться и продолжать отношения. Для обоих начинается другая, неизвестная и непонятная жизнь. Она верила в успех, он же думал: "...Нет, будущее не следует называть жизнью, начинается просто существование. Уйти из жизни нет возможности, но сейчас потерять жизнь совершенно не жаль..."
...После расставания прошло почти шесть лет. Долгих лет врозь. И быстрых лет адаптации в новую культуру, природу, обычаи... Так случилось, что он тоже оказался в Америке, только в другом штате, в нескольких тысячах миль от нее.
Вначале перезванивались, не зная о чем говорить, изредка писали письма нежные и перенасыщенные воспоминаниями. Потом и это прекратилось. Она была занята своей новой семьей, а он просто сказал себе, что мол, хватит нюни распускать, мол, не мальчик уже.
Казалось, что никогда уже не свидятся. А зачем? Но, надо же было случиться беде... Он безнадежно заболел.
"...Сейчас можно совершить любой отважный поступок со смертельным риском... Но где эти поступки, и кому они нужны? ...Интересно, неужели все (или многие) героические подвиги совершаются в таком состоянии?.. Ну, нет... И почему это, в минуты депрессии сразу очерняется все вокруг?.. В том числе истинно порядочные люди.
...Дурацкое философствование. Это просто конец любви. А зачем жизнь без любви и зачем от любви отгораживаться, если она есть и если она прекрасна, зачем отгораживаться от прекрасного?.. Почему так устроена жизнь?"
И тогда, вдруг, позвонил ее телефон.
-Подожди не умирай, пожалуйста. - Эти простые слова были сказаны не только голосом, они говорились всем существом, всеми душевными усилиями. Их нельзя было не услышать. - Пожалуйста, так не умирай. - Они поняли друг друга. Он услышал голос Жизни, произнесенный ее устами.
Но перед этим, ничего не зная, она просто позвонила, что-то предчувствуя. Как это часто бывает.
-Почему ты позвонила?
-Да, так просто. А у тебя все в порядке?
-Да, вроде бы. - Сказал он, но голос выдал, при всем старании не дать понять о своем состоянии.
-Нет, ты что-то скрываешь.
-Почему это ты так решила?
-Помнишь, ты сам мне говорил, что чувствуешь, когда у меня неприятности. И сам мне несколько раз звонил в трудные периоды моей жизни, когда уж совсем было невтерпёж. Как ты догадывался о таком моем состоянии?
-Не знаю. А, что, ты тоже это умеешь чувствовать?
-Да, умею, ну говори! - Сказала она нетерпеливо, понимая, что что-то действительно произошло.
...Он не хотел говорить, потому что знал, ничего не измениться. Ведь она уже замужем и ничего не вернешь, к тому же ему жить осталось совсем мало... Он сам был виноват, что так получилось. Они любили друг друга, но он не смог проявить себя достойным мужчиной и они разошлись. Последние шесть лет после разлуки для него, ранее активного и умного мужчины, жизнь потеряла смысл. А узнав о своей страшной болезни, он даже не огорчился...
Да, и потом, зачем ее сейчас беспокоить, когда ясно, что жить осталось, может несколько дней, а может несколько часов.
...Она примчалась в аэропорт. Никто не смел, отказать ей в просьбе. Билет дали на самый ближайший рейс. В кассе каким-то чувством поняли, творится нечто из рук вон выходящее... Больше всего говорили глаза, таких глаз кассирша никогда не видела. Самолет уже готовился к полету, но ее, нарушая правила, пустили в салон...
...Она летела, как на иголках. Постоянно разговаривала по телефону. Для нее никого не было вокруг...
...Он не знал, что она летит к нему и стал откровенно рассказывать о том, что случилось, что нет надежды, что почка отказала, что только вопрос времени... Что очень больно.
Шум моторов в телефонной трубке он принял за помехи связи и говорил, будучи уверенным, что никогда уже не увидит ее. Он забыл о своей скромности, забыл о боли, ...боль куда-то ушла...
Его волновало только одно... Как бы успеть высказать, накопившееся за годы разлуки. ...Он говорил, как на последней исповеди.
Сквозь эфир летели невероятно теплые и добрые слова о любви и тоске, о несбывшейся мечте. Если Бог есть любовь, то это были слова от Бога.
Ей казалось, что не моторы, а ее сердце двигает самолет. Она улыбалась, и слезы текли непрерывной рекой.
Стюардесса несколько раз приносила ей воду, предлагая свои услуги, но она никого и ничего не видела... Все ее силы, и все ее существо было направлено на то, чтобы слушать телефонный разговор и лететь, как можно скорее.
Успеть и не позволить ему умереть хотя бы одно мгновение, хотя бы еще одно мгновение... Впрочем, скорее всего она и не думала о смерти в эти минуты.
...Таксист, ни о чем, не расспрашивая, вез так быстро, как мог, понимая, что свершается нечто важное.
В больницу она влетела, не отрывая от уха своего мобильника, задержалась на мгновение у дверей палаты, которую нашла сразу же: "Он именно здесь, я чувствую, он здесь". Переведя дыхание перед входом в палату, сказала, прервав его:
-Милый, я хочу быть с тобою хотя бы одно мгновение еще раз. Я хочу, что бы ты трогал меня... везде.., пожалуйста, милый.
-...Но это не возможно...
-Нет, ты должен! Тебе ничто и никто теперь не мешает...
-Как не мешает, но ведь тебя нет...
-Я здесь, любовь моя... - Она вошла в палату, продолжая держать телефон в руках.
...Он никак не ожидал такого. От неожиданности и от вспышки, охвативших чувств, он привстал на койке. Впервые за последние месяцы его тело непроизвольно совершило это движение. Приборы мгновенно зафиксировали колебание по всем многочисленным мониторам: сердце, боль...
Но он не чувствовал боли, он держал в крепких объятиях свою любовь. Он держал в своих объятиях свою жизнь...
Нянечка, прибежавшая по сигналу пульта, застыла в недоумении... "Неужели это та девушка, с которой она соединяла смертельно больного, каких-то, может быть, 1,5 часа назад?.. Это невозможно так быстро прилететь из Лос-Анджелеса... Нет, это другая, или она была здесь рядом в городе?"
Ее недоумение более усилилась, при виде, что больной, сидя на кровати, крепко сжимает в объятиях свою возлюбленную.
...Последние дни он не мог держать даже ложку в руке... Как это может быть, ведь он должен был умереть вот-вот?! Все приборы говорят об этом. Но он жил...
...Им никто не мешал... Они, не отпуская друг друга, о чем-то говорили, о чем-то только им понятном... Уже никто не помнил, сколько прошло времени.
...Доктор вышел, и его недоумению не было конца. Он все время повторял одни и те же слова, растягивая слога, как будь-то, рассудок покинул его:
-Этого не может быть, Этого не может быть... Представляете, почка по всем показателям, уже должна была отказать десять часов назад. То есть, смерть со страшными болями должна наступить восемь часов назад. А они разговаривают и, похоже, они полюбилась уже не раз. Как это может быть? Я не видел такого за сорок лет работы. Впору поверить экстрасенсам и всякому бреду про биоэнергетику.
-Принесите им еду. Самую лучшую, на что мы способны... И больше всякого питья...
-Профессор, что принести больному?
Доктор, повернул голову в сторону стеклянной двери палаты и произнес неожиданно:
-Принесите ему то, что он всегда просил, а мы не давали.
-Но, ведь это опасно для его жизни!..
Доктор спокойно посмотрел на дисциплинированную сестричку и ничего не сказал, только сделал жест головой в сторону палаты.
Все, что было вкусного, скоро появилось на передвижном столике. Двое любящих отнеслись к этому, как к совершенно естественному явлению и набросились на еду, как дети.
Он свесил ноги с койки и стал уплетать за милую душу свои любимые сырники с варением.
-Милая, вот видишь, как ты приехала, появились мои сырники?! Ты и в этом волшебница. Почаще приезжай, пожалуйста...
Они переглянулись и захохотали раскатистым смехом.
...Она уезжала, говоря самые прекрасные слова о любви и о том, что у них все будет хорошо. Ей надо было ехать к семье. Дома ее ждали заботы, дела, обязанности... Он это понимал. Она знала, что он это понимал. Но ни он, ни она не знали и не понимали, что делать далее в этой ситуации.
...Расстояние между ними увеличивалось, и также уменьшались его силы. Он понимал, что нет другого исхода.
"...А, как она сможет жить с ним теперь, если даже со здоровым не нашла способа построить семью? Как же это сделать теперь, когда он смертельно болен?
...Как смертельно болен?! Ведь жил, только что, и не думал о смерти... Вообще ни о чем не думал... А что делал? ...Любил и все тут. Но ей же надо ехать у нее есть дом, семья".
Она понимала, что у него неизлечимая болезнь. "...Но он же жил эти часы и любил ее, ...ох как он любил. Такого, как будь-то бы, никогда не было... И не будет..."
"Почему не будет, что я говорю? Но, кто это думает за меня теперь, где мои мысли, а где его? ...Что, я схожу с ума?"
...У самолета она вдруг почувствовала, что ее кто-то зовет. Но никого не было вокруг. Пустой аэропорт. Ночь, звуки диктофона, одиночество.
"...Но что это, кто меня зовет? Позвонить? Что сказать? Почему позвонить? ...Почему я не звоню?"
"...Почему она не звонит, что с нею, где она? ...Она едет к своему мужу... А я что? Что я здесь делаю? Зачем я? ...Я только мешаю ей спокойно жить, и думать о семье, о работе. И эти медсестры, они работают из-за меня. Они бы спали...
"...Почему няня плачет, глядя на монитор?.. Она плачет глядя на монитор... Что она плачет? ...Почему она не звонит? ...Как больно, как тихо, я ничего не слышу, что это телефон, нет, это ... а теперь... как все тихо..."
...Няня разрыдалась, и ее громкий крик услышали в операторской. Она не могла сдержать слез, началась истерика, прибежавшие врачи не стали ее успокаивать... Они тоже плакали...
...Зазвонил телефон... Никто не обратил на звон внимания, все понимали, что звонит она. ...Было уже поздно поднимать трубку, да и зачем... Пусть звонит...