Для того, чтобы общество окончательно и бесповоротно приняло программу лидера, которую оно в большой своей части ранее на дух не переносило, нужен не фунт изюму, а дубовые факты, свежая поддержка и окончательно понятное и убедительное разъяснение. Ведь, как говорили наши предки: "Ан эйлем из нит кен Гейлем"*/. Правда, в другие моменты, притом гораздо чаще, они говорили также: "Ан эйлем из а Гейлем"**/. Да, народ противоречит сам себе, что не так и важно. Лишь бы его убедили, а там - трын-трава, но факты - вынь да положь.
Так о чём это мы, а? Об "одностороннем отделении", ибо последнее время, как говорится в старом анекдоте, "мы завсегда об етим думаем". Словом, в пользу плана - который предусматривает изгнание из своих домов мирных жителей, бегство победителей от разбитых ими бандитов и передачу полной власти последним - требуются доводы полного веса, новые факты и очень убедительные объяснения. И все они пришли, в двух с половиной видах, обрушив на граждан поток счастья.
Во-первых, и это очень убедительно говорит в пользу плана как по форме, так и существу, за него своим недавним парадом в Иерусалиме открыто высказались сексуальные меньшинства, попросту педерасты и лесбиянки, неся соответствующие плакаты и имея (эх, это слово-то здесь двусмысленное, а точнее мы не нашли) впереди себя местного "конгресперсона" (не "мэна", Боже упаси!) Романа Бронфмана. Мы надеемся, что, по крайней мере, он вёлся, исходя из близости лишь по духу.
Вообще, борьба этих минисексов против оккупации и за отъединение (выведение) понятна: они видят в этой самой оккупации, по Фрейду, противный их духу акт, когда нечто вводится туда, где ему и быть положено, т.е. действие, схожее с нормальным совокуплением, что им категорически противно.
Раз минисексы за разъединение, чаша общественного мнения уверенно бухнется теперь в эту сторону - иначе Бронфман бросился бы перекрывать дороги, мешая отъединению.
Другое важнейшее пояснение свалилось на граждан из уст премьера. Выступая 29.06.05 в Кейсарии, Ариэль Шарон сказал, что он пошел на размежевание потому, что это был "лучший вариант", способный "улучшить положение Израиля" и стать "поводом для палестинцев начать борьбу с террором". Это убедительнейшее объяснение сразу развеет сомнения и сметёт доводы противников, которые, все вместе, станут просто жалкими.
Премьер объяснил, что реализация его плана даст экономике страны и личному благосостоянию граждан мощный толчок прямо вверх. Это внушает радость и грозит счастьем, но подлый червь сомнения их все же точит. Ведь если отъединение стоит 15 миллиардов чего-то, и жители Газы перестанут производить что-то, а год пребывания армии там якобы стоит один миллиард того же, то комбинация с выводом армии окупится только как минимум за пятнадцать лет. "Но потом, те, кто ещё будут, осчастливеют, наверное-таки", - говорит остаток сознания червю сомнения. Словом, если вас обчистили в тёмном или светлом переулке, или акции вашего банка разделили не между его вкладчиками (как обещал грабитель народа Нетаниягу), а продали богатым заграничникам, выручку потратив на "экономически выгодное" "одностороннее отделение" или передав высшему эшелону остро нуждающихся, как решил Премьер - помните, вы от этого стали только богаче, пусть даже чисто морально.
"Найдутся такие, кто будет выступать против плана по личным и политическим причинам". - как в воду глядит премьер. И резонно продолжает: "Это известная человеческая слабость, но нельзя предпочитать личный интерес всеобщему благу... Следует жёсткой рукой подавлять экстремистов, угрожающих всему обществу". Очень правильно сказал он это про личный интерес - всегда надо его подстроить под правильно понятое всеобщее благо. Тому в истории примеров найти можно много, в том числе и в "Кратком курсе истории ВКП(б)".
Как всегда некстати, нам вспомнилась старинная песенка, которую мы даём в полусовременном переложении. Она была про короля, который на все предупреждения шута о недовольстве подданных отвечал без осознания серьёзности. Попросту, король смеялся: "Ничего, как прежде править буду. Тряхнуть лишь надо одного и тихо станет всюду". И так раз за разом, но потом сбросили-таки самого короля и отправили на полузаслуженный отдых, а шут по дороге, т.е. в процессе отправки, так сказать, поёт ему под мандолину: "Ты прав, придётся верить чуду. Тряхнуть пришлось лишь одного, а тихо стало всюду!"
Так мы опять отдалились от наших баранов. Вернёмся туда. Борьбу с тьмой экстремистов, которых много, как "врагов народа" при власти капээсэсии, в одиночку не провести. Здесь важна помощь аналитиков. Для нас таким самым заметным - чуть что, он на экране, является г-н Яков Шаус. И тут мы пришли к той половине доводов (помните, мы говорили выше об их двух с половиной), которые обрушились на нас совсем недавно. Это масло и гвозди, взаимно разлито-рассыпанные на главном шоссе засветло и при потоке машин и чуть не линчёванный арабский молодой человек, который, правда, после линча пошёл беседовать с товарищами по трагедии.
Мы это называем половиной, поскольку на целый вид обычного "рояля в кустах" по-нашему это не тянет. Но это всё из-за злополучного червя сомнения, которого Я. Шаус начисто лишён. "Это уж слишком!" - раздался шаусинный голос сразу на нескольких языках, "Мы такого терпеть не можем, чтоб гвозди втыкать, масло лить и линчевать! Мы все требуем, как один, чтобы их всех, как одного..." и далее привычно. Шаусы объясняли нам, что всё это могли сделать только религиозники. "Посмотрите на их [перекрывателей] дебильные лица", - стонал аналитик, а нам вспоминалась давнишняя присказка: "Сегодня ходють в бороде, а завтра их - в НКВД. Пижоны, тля, пижоны, тля, пижоны". А вообще-то, глядя на его лицо нам показалось, что аналитик несколько уже обмочился от страха. И его понять можно - брякнешь не то - заберут тарелку, т.е. оставят без удовольствия. Это выражение лица так знакомо не только по аналитикам бывшего СССР, но и, увы, сегодняшней России. А ведь, как справедливо отмечалось задолго до нас, но и нами: "Корма (в обоих смыслах этого слова) - забота главная!"
Ан, нет! "Главное ж ребята, в зеркало глядеть" - указал бывший начальник Генштаба Моше Яалон новобранцам Армии Израиля. Надо им после каждой военной операции проверять, могут ли они смотреть себе в глаза. "Это важнее всех нравственных экзаменов государства и общества", - сказал Яалон. Очень он прав. Мы тоже рекомендуем это делать всем, при том желательно до выхода в отставку. Может и поможет...
Иерусалим
*/ Публика - не дура (вольный перевод с еврейского)