Мы начнём эту заметку с описания того, как находим некоторые темы своих сочинений. Была старая шутка: в конкурсе на лучшую подпись к опубликованной в газете фривольной фотографии все три первых приза взял один человек. На недоумённый вопрос: "Как вам удалось так хорошо придумать?", он ответил:"Я ничего не придумывал, а просто взял газетные заголовки". Так и мы, Меир и Моше ох как много берём из газет.
Бывает, притом довольно часто, что новость, достойная нас, приходит из радио или от телевидения. Остальное - пустяки. Вот и вчера выяснилось, что на дверях женского туалета в Кнессете были написаны два лозунга: "Рабин ждет Шарона" и "Преступников депортации - под суд". Почему-то они были истолкованы как угрозы в адрес премьер-министра, хотя сообщение об ожидании скорее говорит о старых, неоднократно упоминаемых дружеских связях, предполагающих желанность встречи: поскольку один прийти не может, он просто ждёт другого. Совершенно абсурдно считать анти-премьерским и второй лозунг: ведь не считают же члены и членши Кнессета премьера, да и себя - преступниками?! Просто, тех, кто преступники - их и надо карать. Как известно, против депортации выступали поселенцы. Они, значит, по - кнессетски, и есть преступники.
Вообще, тут нам вспомнилась историйка сталинских времён. Стоит старый еврей перед портретом "вождя и учителя", смотрит на него и говорит: "Бандит и убийца!". Тут же подкатывают двое в штатском и требуют пройти с ними. В ответ на милицейское "Как вы смели?!", еврей отвечает: "Я имел в виду предателя Троцкого. А вы кого?".
К расследованию угрозы для премьера, исходящей от женского туалета, подключилась служба безопасности - общая и частная. Хотя премьер в этот туалет ходить вроде бы и так не должен. Нашли писавших: девочки - поселенки тринадцати и пятнадцати лет. А нас заинтересовало, кто же обнаружил надпись. И почему-то подумалось - это могла быть только Юлия Тамир, с чем её и поздравляем. Только опыт профессора политической философии Тель - Авивского университета, исследователя Хартмановского Института еврейских исследований, защитившей диссертацию в Оксфорде, автора статей по либерализму, национализму, феминизму и теории права, убеждённого сторонника отхода Израиля к границам 1967 г. (а если удастся - и далее?) мог помочь распознать опасность там, где её никто не ждал.
Мы, как читатели, наверное, догадываются, доступа даже в мужской туалет Кнессета не имеем, а потому можем ошибиться и приписать честь обнаружения опасности не тому, кто это заслужил по праву своей любознательности, внимательности, способности, наконец, читать письменный текст одновременно с другими делами. Последнее, конечно, не удивительно, ибо в Кнессет попадают только выдающиеся люди. Мы выделили самую выдающуюся из аналогичных, почти первую среди почти равных, даже не подумали при этом про, к примеру, Эйтана Кабеля или Шимона Переса, которые по рассеянности ведь тоже могли попасть кой-куда. С кем не случается?
Так вот, если окажется, что мы ошиблись, и славим бдительность не того, кто заслужил - нам будет очень обидно за себя и героиню. И мы с тоской и уместными извинениями возьмём поздравление обратно и передадим его по назначению. А адрес назначения скоро выяснят секретные службы. Они, кстати, могли упростить себе работу, установив скрытые камеры наблюдения в туалетах. Ведь сказку можно сделать былью, и глядящие из унитаза "усталые глаза майора Пронина" - сегодня легко реализуемы, притом весьма дёшево.
Вообще, расследование происхождение странных надписей - обычная задача спецслужб. Вот шёл когда-то, как рассказывают, по парку Версаля король Франции и видит надпись на песке дорожки: "Король - дурак!". Немедленно проведенное расследование показало, что, простите за выражение, моча, которой сделана надпись, принадлежала герцогу Анжуйскому, а почерк - королевы!
Пока мы всё токовали о преступлении - опаснейшей надписи в людном месте. Теперь уместно поговорить о наказании. И ведь вправду - ситуация сложилась серьёзная. Не случайно член Кнессета Гендель сказал: "Какими бы ужасными не были слова в граффити (курсивнули мы - МиМ), это не значит, что девочки станут убивать человека при помощи кисточки для рисования. В нормальном государстве надо было бы обратиться к социальным службам, чтобы они проверили, что заставило девочек так поступить". То есть надо срочно каким-то службам что-то делать.
И тут один из нас вспомнил, как, став студентом в 1952 г. (было и такое!) он захаживал по мере редкой тогда необходимости в 202ую (Краснознамённую ордена Ленина и Сталина, как она звалась в узком приятельском кругу) аудиторию. Попросту, в общественный туалет. И там, на белом кафеле красовалась сделанная отнюдь не кисточкой и явно сомнительным веществом надпись: "Да здравствует Великий Сталин!". Видел её весь институт, но явных мер не предпринимали. Оно и понятно - смыть или закрасить такой лозунг - надо обладать огромной гражданской смелостью. Начать допросы - ответ очевиден - чувства переполнили в момент и не бегать же по институту без штанов в поисках кисти и краски! Да и упрёк в несообразности места и ТАКОГО лозунга тоже слаб: "кормчего" уместно славить всюду, в том числе кормой и на корме. Просто закрыть 202ую было боязно - слишком мало таких аудиторий на большой институт, да и в другом месте всё могло повториться. Словом, сидела эта надпись на месте до примерно десятого марта 1953 г., когда после смерти Сталина уже стало ясно - нужно закрашивать.
Если же говорить о нормальной ситуации, то следовало бы не читать надписи на стенах туалета, а с порога отвергнуть глупое решение, которое почти десять тысяч граждан выгнало из их домов, укрепило бандитов-террористов, создало новую мощную угрозу для безопасности государства, а детей, начиная с двенадцатилетнего возраста, на смех и позор всего мира, сделало объектом судебных преследований. Выбросить же вон собственную, Кнессета, глупость, послужившую наиболее вероятной причиной появления надписей в туалете, да и самого приглашения девочек - поселенок в Кнессет - явно не под силу социальным службам. Словом, как говорили грубые древние: "Нагадил - сожри сам".
Что касается надписи, то её при желании можно смыть, а обнаружителю рекомендовать, посещая туалет, сосредотачиваться больше на том, что туда его привело с тем, чтобы высвободить больше времени для решения государственных задач, если, впрочем, таковые ещё остались. Хотя в упомянутой выше антологии ЛГУ можно и прочитать: "Сидя здесь, ты можешь рассуждать о бренности всего земного. Уходя, не забудь дёрнуть за шнур, чтобы скрыть от постороннего глаза плоды своих размышлений". И изучений, добавим мы.