Лучше жить счастливо, чем умирать несчастным. А счастье появляется перед всеми совсем не так уж редко. Надо только уметь распознать, что это - оно и есть. Счастье лично к нам приходит ну буквально ежемесячно, а иногда и еженедельно. Последний по времени, и вызвавший написание данной заметки его приход, состоялся буквально на днях. Он вызван статьёй "Любовь нечаянно нагрянет...", созиданной, меньшее слово тут не подходит, г-ном Авраамом Шмулевичем и тотчас же, именно 4 мая, нашедшей себе место на чрезвычайно перегруженных полосах газеты Вести (Тель-Авив) а вскоре и в Интернете, на 7ом канале
Шмулевичу посчастливилось, иначе это не назовёшь, поскольку представилась во всей её необычности возможность лично пообщаться с современными национал-социалистами. Это событие из ряда вон выходящее. Раньше нацисты сразу любого шмулевича постарались бы повесить, застрелить или удушить. Потом, не без помощи войск антигитлеровской коалиции, в минимальной мере удалось уцелевшим ответить нацистам взаимностью. То есть отношения строились по принципу или - или: они нас, если не мы их.
И вот, намедни поехав в Москву, выяснил данный конкретный Шмулевич, что всё гораздо сложнее, и мир не без разных цветов. Именно, прояснилось, что есть не только два (как минимум) сорта евреев, что было известно, впрочем, и без Шмулевича, но и два сорта национал-социалистов. Этого мы без Шмулевича не знали. Те, что первого сорта, не по значимости, а по порядку от сегодняшнего их верха, готовы терпеть евреев - не всех, разумеется, а лишь шмулевичеподобных. А так как мы, Меир и Моше, не знаем точно, к какому сорту евреев принадлежим, то нам неуютно, ибо при встрече с нацистом без помощи Шмулевича не разберёшься, кто он тебе, заклятый друг или как обычно. А самое паскудное, это ведь то, что встреченный не будет знать, какого сорта мы, и может начать действовать по своей исконней нацистской привычке, крайне для нас опасной.
Вообще, вся эта история с сортами напомнила одному из нас историю далёкой молодости. Он присутствовал при том, как укоряли рядовые сотрудники крупнейшего и значительнейшего академического института его бывшего директора за то, что он - антисемит, а потому и выгнал своего предшественника, учёного великого, но еврея. Специфика момента состояла в том, что среди укорявших процентная норма явно не была соблюдена, а потому проступала их личная заинтересованность в обсуждаемом вопросе.
Так вот, гонитель и отвечал: "Вовсе я не антисемит никакой, и жена у меня еврейка. А не люблю я только торговых евреев и таких, как Груш". И нарушители процентной нормы из числа вопрошавших тут же загрустили и смутились - то, что они не торговые, было им ясно, но может быть, они все - как Груш?! А поскольку место жены было уже занято и вообще сразу многим не годилось - на иудеотерпимость бывшего надеяться было никак нельзя. Успокаивала лишь его бывшесть, но ведь всех грушененавистников сразу бывшими не сделаешь, не правда ли? В этом, как выяснилось с её ходом, и состоит трудность жизни. Для некоторых, правда...
Впрочем, как это обычно бывает, мы несколько сбились с темы, ибо бывший директор никак не был современным русским национал-социалистом, а допрошавшие его по силе норова и глобальности замаха были даже совместно определённо ничто по сравнению с г-ном Шмулевичем. Здесь уместно напомнить позабывшим или указать незнающим, что Авраам Шмулевич - раввин, и не простой, а Председатель Международного Гиперсионистского Движения "Беад Арцейну" ("За Родину!"). Что такое "гиперсионизм", мы, правда, не знаем, но если это то, что мы думаем, посоветуем обычным сионистам держаться "на стрёме", говоря простым и понятным языком. И вот именно такой "а грейсер менч"/ удостоился встречи, аудиенции по-старинному, с ответственным лицом современного национал-социализма в России из первых рук. Для этого стоило съездить в Москву, право же.
Шмулевичу удалось выяснить, что в России "действительно действуют несколько организаций, провозглашающих своим идеалом немецкий нацизм и его вождя - Адольфа Гитлера". Удалось ему заснять в переходе метро и многообещающий лозунг: "Национал социализм - это не немецкое вчера. Национал социализм - это русское завтра".
Личные связи помогли Шмулевичу установить немаловажное: "Чтобы влиться в ряды национал-социалистов, новичок должен пройти строгий отбор, получить рекомендации ветеранов движения (курсивнули мы - М и М) и, после испытательного срока, его допустят к боевым занятиям." Удалось Шмулевичу найти и национал-шахида, "на самом деле готового пожертвовать своей жизнью за идеалы национал-социализма". Тут бы нормальному раввину прийти в ужас или бежать в милицию, констатируя на ходу её отстранённость от борьбы с нацизмом. Не торопитесь, однако, с непрошенными советами, наши дошедшие до этого места читатели.
Ибо тут Шмулевичу выясняется, что бежать никуда не надо, ибо, как сказал один из местных фюрерчиков, "нацистская организация не намерена тратить время и энергию на пустое жидоедство". Это едство будет отныне, как мы поняли, лишь наполненным и направленным. Шмулевич выяснил, что для нацистов некоторые евреи "такие же представители "белой расы", как русские или немцы". Теперь можно быть почти спокойными: возможно, удостоились мы, Меир и Моше, и некоторые из нам подобных, чести побелеть (не от страха ведь!), поскольку "у нацистов сейчас заместо сионизма главный враг исламизм". Сионизм же (мы не поняли, правда - обычный или только "гипер") вызывает у русских нацистов симпатию и даже восхищение. Радуйтесь, потомки недобитых!
В программном заявлении НСО (национал-социалистическое общество) по еврейскому вопросу сказано: "На пути создания русского национал-социалистического государства мы больше не считаем национально-ориентированное еврейство своим врагом. Отныне мы отказываемся от практики рассматривания любого еврея, как потенциального противника".
Именно благодаря Шмулевичу мы узнали и о новых взглядах нацистов касательно истории сионистского движения, что тоже доставило нам много радости в перемешку с ощущением счастья: "Постепенно сионисты поняли, что одно дело - паразитировать на теле других народов и совсем другое - создавать собственное государство. Фактически, евреи Израиля встали на тот же путь, по которому шел Гитлер и немецкие национал-социалисты - путь борьбы за собственное национальное государство. В результате сионисты во многом преодолели паразитарную сущность, которая развилась у евреев за многие века рассеяния и доказали, что евреи могут собственным созидательным трудом строить свое государство".
Особенно впечатлило нас сравнение с "путём Гитлера". Нам всегда казалось, что мы идём всё-таки другим путём. Оказалось, чего-то мы не поняли. Через новых нацистов нам стало ясно, что знаменитый израильский химик-еврей Лейбовиц своим термином "иудео-нацизм" (или иудео-фашизм) в применении к патриотически настроенным со-гражданам просто предвосхитил сегодняшних лидеров НСО. А мы то, Меир и Моше, считали Лейбовица за это ублюдком, как и его идейных братьев в Израиле, что так обильно наполняют лево-радикальные гнездовья. Выходит, ошиблись мы, как прочищает нас теперь раввин - гиперсионист Шмулевич.
Видно, было для чего ему ездить в Москву: брататься с теми, кто понимает, что "сегодня еврейство не представляет из себя единого целого. Имеются как носители идеологии и практики "нового мирового порядка", так и настоящие сионисты, с которыми у нас нет противоречий". Словом, по-прежнему не в чести и торговые, и такие, как Груш!
А нам, недалёким, казалось, что нацисты потому тяготеют к сионизму, что он позволяет им от локальных евреев избавиться, поскольку для нациста все они как Груш. Сионизм помогает всех грушеподобных согнать в одно место, что при некотором удачном для продолжателей дела и сторонников Гилера развитии событий, даже упрощает так называемое окончательное решение вопроса. С гиперсионизмом труднее, ибо нам осталось неясным, нужен ли он, и если да, то для чего, членам НСО. Ведь недаром певали их идеалы этак лет семьдесят сему назад:
Воткнув еврею в сердце нож,
Мы скажем снова: "Мир хорош"!
"Лучшие" же евреи смело, но временно, могут жить с радостной надеждой, что нацисты современности, при том не только российские, вместо "Зиг хайль" запоют:
Нет в сионизме нам врага.
Ура шмулевичам, ура!
Разумеется, наряду с этим, в их же исполнении должно звучать что-то вроде:
Теперь нацизм нам не враг.
Наш вождь - Шмулевич - не дурак!
При этом мы, Меир и Моше, советуем "лучшим", при дальнейшем развитии иудео-нацисткой дружбы и, не приведи Господь, политических победах нацистов любых стран быть готовыми к занятию временных высоких должностей, когда-то называемых: Ehrbarer Herr der Vorsitzende des judischen Rates, что по простонародному означает - член Юденрата, т.е. самоуправления в гетто или концлагере.