Вот теперь моя жизнь стала не только удивительной, но и прекрасной. Чувство, которое до этого в течение длительного времени было, хоть и сладостной, но все же пыткой, стало благословенным даром. Я почувствовала это сразу. Мне стало вести во всем, проблемы стали рассасываться сами по себе, а желания исполняться. Так как вся моя теперешняя жизнь была связана с реализацией проекта "Кремерз Хаус", то самые существенные изменения были связаны именно с ним. Сразу же после Рождественских праздников нашлось помещение для магазина, отсутствие которого задерживало все мои планы. Оно было таким и в том месте, о котором я мечтала. Макс быстро оформил сделку. У меня сложились прекрасные отношения с Бетти, которая помогла найти способного молодого дизайнера, предложившего проект с учетом всех моих пожеланий. Я даже не побоюсь сказать, требований. И работа закипела с удвоенной силой.
В это утро меня разбудил не Макс, как обычно, а резкий телефонный звонок. Я сразу поняла, что, подняв трубку, услышу что-нибудь плохое. Во-первых, с хорошими вестями в такую рань, без десяти семь, никто звонить не будет. А во-вторых, уж больно все гладко и замечательно у меня складывалось. Вчера исполнилось ровно полгода со дня открытия лондонского магазина "Кремерз Хаус", набирающего популярность день ото дня. За это время нашлись компаньоны во Франции и Швейцарии, и к презентации этих салонов мы с Аланом готовили, на мой взгляд, великолепные коллекции. Одна под названием "Огни Парижа", с использованием камней и тканей всевозможных расцветок, а соответственно, и разнообразной ювелирной техники. А вторая, "Родники Альп". Здесь сверкали чистейшие бриллианты и изумруды, а в одежде превалировала строгость и изысканность стиля. Открытие обоих салонов намечалось в следующем месяце. На днях Макс познакомил меня с одним итальянцем, которого заинтересовала идея открытия совместного магазина в Милане. После его ухода Макс настоятельно рекомендовал мне не расстраиваться, если этот вариант отпадет.
Виталий Николаевич Гранаткин, в простонародье Граната, как таковым, бандитом, уголовником или уголовным авторитетом, не был. Но свой срок отмотал в андроповские времена, будучи заместителем директора одного из районных продовольственных торгов Москвы. Свою стремительную по тем временам карьеру он, простой советский паренек, сделал благодаря женитьбе на своей однокурснице, дочери высокопоставленного партийного бонзы. И если бы не скоропостижная смерть оного, вслед за своим партийным руководителем, дорогим Леонидом Ильичом, то движение этого танка по головам и телам коллег-конкурентов ничего бы не остановило. Это понимали и те самые конкуренты, которые быстренько оценив ситуацию, помогли контролирующим органам сфабриковать против него дело. Но судьба дала ему еще один шанс в смутные времена приватизации. И вот тут пригодились и знание экономики, рынка, связи и, безусловно, имевшая место отсидка. И опять взлет был фантастическим. Начав с нескольких магазинов, быстро определил свою нишу, сбыт и реализация алкогольной продукции. Вариант на Руси при любых социальных строях и любой политической власти беспроигрышный. Ну, разве что, убить могут. И даже пытались. Но, как правило, Граната конкурентов опережал. Поэтому сейчас он был всеми признанный водочный король, имеющий крупные доли акций в производстве водки, и разветвленную сеть оптовой ее продажи.
Новую версию главы можно почитать здесь
http://world.lib.ru/h/hotina_i_a/hotin2-98.shtml
ГЛАВА 20
Я стояла перед зеркалом в спальне, собираясь на прием в ... посольство, посвященный какому-то празднику этой страны. Повод, сам по себе, не важен. Главное, засветиться, показать себя. Это часть моего бизнеса, демонстрировать на себе великолепие изделий моего "Дома", независимо от того, нравится мне носить драгоценности или нет. Всей нашей светской жизнью заведует, естественно, Макс. Каким путем он получает эти приглашения, я не знаю, мне даже в голову не приходит поинтересоваться у него об этом. И хотя я не тусовочный человек, и могу спокойно обойтись без людского сборища, пустых разговоров, трескотни, надоедливых журналистов, я научилась находить в этом приятную сторону. А она одна - Макс. С ним чувствуешь себя везде свободно и легко, как рыба в воде.
Вот и сейчас он сидит в кресле сзади меня, просматривая газету, при этом периодически бросая взгляд на мое отражение в зеркале. И если я хочу узнать его мнение по поводу какой-нибудь детали моего туалета, то нужно только дождаться этого взгляда, чтобы он кивнул мне, да или нет. Но сегодня я не играю в эту игру, потому что голова забита совсем другими мыслями. Я думаю об этом вот уже несколько часов подряд, после ухода Гранаты.
"Почему Макс так сказал ему? Ведь он мог соврать все, что угодно, наплести какую угодно чушь, а еще проще ответить, что не знает, где я и что со мной. Макс никогда и ничего не говорит просто так. Значит, действительно, думал только обо мне, значит, хотел именно того, что сказал. Неужели, мой Вальмонд уже тогда мечтал видеть меня своей женой? А сейчас?"
-Макс, я хочу, чтобы ты начал бракоразводный процесс.
-Чей? - Не отрываясь от газеты, спросил он.
-Мой.
-Зачем? - Газета полетела в сторону.
-Я хочу снова вступить в брак.
-С кем?
-Догадайся с трех раз.
-Зачем тебе это нужно, Кэтрин?
-Допустим, я не хочу больше жить во грехе. - Он смотрел на меня, не отрываясь.- Я хочу узаконить то, что есть. - Опять не то. - Я хочу иметь статус добропорядочной женщины.
Он подошел ко мне, нежно обнял, положил подбородок на мое плечо и, глядя на отражение в зеркале, тихо спросил:
-И ты выйдешь замуж за человека, которого не любишь?
"Вот это да! Такого поворота я не ожидала".
-Ведь ты никогда, даже в самые счастливые наши мгновения не говорила, что любишь меня. - Он резко повернул меня к себе. - Или ты хотела только моих чувств?
"Так вот о чем ты меня все время просил сказать. Вот почему так часто стала появляться грустинка в твоих глазах. А я-то, дурочка, думала, что ты устал от моего однообразия".
-Макс, я должна тебе признаться, что я и в самом деле не люблю тебя. - Он тяжело и безнадежно вздохнул. - Потому что я обожаю тебя. Я не могу жить без тебя. Это не любовь, это страсть. Ты - мужчина, мечта всей моей жизни. Если бы ты знал, как я страдала без тебя. А когда увидела, то не поверила в свое счастье. И так бы упустила бы, если бы не ты. Ты делаешь счастливым каждый мой день, каждый миг. Может быть потом, когда мы проживем с тобой много лет в браке, я полюблю тебя. Но сейчас не требуй от меня этого, потому что я обожаю тебя.
-Я тоже. Значит, ты решила выйти за меня замуж? Знаешь, что? Я, пожалуй, соглашусь. Как ты догадалась, что я давно хочу этого?
"Спасибо Гранате, подсказал. Потому что сама бы я до этого не додумалась. Я и не подозревала, какой ты ранимый. Но таким ты мне нравишься еще больше. В дополнение к тому уверенному Максу, который целует, уложив меня поперек кровати, Так, пожалуй, мы никуда не успеем".
-Макс, что ты делаешь? Ты испортишь мне весь макияж и порвешь платье.
-А на что ты рассчитывала после подобного предложения?
-У меня в мыслях не было, что жених потащит невесту сразу в постель. Послушай, послушай. - Я постаралась высвободиться от него. - Я хочу, чтобы ты подготовил договор о нашем совместном владении всем этим капиталом. - Он замер, а я продолжила. - Это же случайность, что я стала наследницей. Ты имеешь на него гораздо больше прав, чем я. Ты управлял и умножал его. Ты всю жизнь был с Самоэлем, он относился к тебе, как к сыну. Все это больше принадлежит тебе, чем мне.
Он молчал довольно долго, а потом сказал:
-Я женюсь на тебе только с одним условием: все останется, как есть. Ты - единственная владелица всего. И не спорь. Иначе, ты никогда не станешь миссис Ландвер.
На следующий день я позвонила Павлу.
-Паш, я хочу развестись и очень быстро.
-Ты себе кого-то нашла? - Голос все-таки немного дрогнул.
-Угу. Сколько ты хочешь?
-Ты о чем?
-Денег, говорю, сколько хочешь?
-За тебя, Катюш, миллион, не меньше.
-Хорошо. Вся сумма будет положена на счет в любом европейском банке, какой назовешь. Половина будет закрыта под какой-нибудь приличный процент, на всякий случай, чтобы по глупости не спустил все сразу, а остальным пользуйся, как хочешь.
-Кать, я же пошутил!
-А я серьезно.
-Кого же ты себе нашла?! - Присвистнул он.
-Миллиардера. Но боюсь, что такими темпами, он, как в анекдоте, быстро станет миллионером.
Сразу же после получения развода, мы официально объявили о своей помолвке. Пришлось давать об этом сообщение в прессе: "Кэтрин Кремер, владелица ювелирного дома "Кремерз Хаус" и адвокат Максимилиан Ландвер с радостью сообщают о своей помолвке и последующем бракосочетании, которое состоится через полгода и т.д. и т.п."
Больше всего в этом сообщении мне не нравилось слово "полгода". Зачем так тянуть? По моим ощущениям, предстоящая процедура представлялась простой формальностью, так как к мужчине, с которым мы жили вместе больше полутора лет, я с первых дней относилась, как к мужу. Но Макс ко второй своей женитьбе решил подойти основательно. Он убедил меня в том, что нам недостаточно гражданской церемонии, а необходимо сделать хупу, то есть венчаться по еврейским законам, которые, к моему сожалению, требовали определенных временных затрат для получения разрешения от раввината и предсвадебных религиозных церемоний. Меня все эти условности немного утомляли, но на что не пойдешь ради любимого человека.
Чем хороша хупа, так это тем, что в отличие от христианского венчания в церкви, ее можно провести где угодно, и совсем не обязательно в синагоге. И вот тут Макс развернулся. Он занялся покупкой дома, о котором давно мечтал, и в котором решил провести столь важное, с его точки зрения, и трогательное с моей, мероприятие. Он столько сил, забот и желания вкладывал в обустройство нашего будущего семейного гнездышка, что я не могла отказать ему в этой просьбе. Мы купили в равных долях очень симпатичный уютный дом с прилегающим к нему огромным земельным участком и парком, где были проложены велосипедные дорожки, и имелось прекрасное поле для гольфа, в который Макс обещал начать мое обучение сразу же после первой брачной ночи. Такая перспектива мне нравилась больше, чем утренние кроссы по субботам и воскресеньям, которыми он отравлял мое существование. На покупку, ремонт и отделку дома тоже требовалось немалое время, поэтому и возникло это временное пространство в полгода.
Все было бы неплохо, если бы Максом не овладела новая идея-фикс. Он решил сделать меня настоящей Бриллиантовой королевой, то есть владелицей алмазных рудников. Еще пару лет назад, когда мы не были с ним близки, промелькнула информация о том, что правительство Сьерре Леоне ищет инвесторов в свою алмазодобывающую промышленность. Макс, как человек, отслеживающий даже самые невероятные слухи о каких-либо крупных финансовых передвижениях, отложил эти сведения в своей хорошо развитой памяти. Но на том самом приеме, перед которым я так нагло сделала ему предложение, он имел продолжительный разговор со сьерре-леонским послом, что меня немного разозлило, и я с трудом оттащила его от этого маленького хитрого чернокожего человечка. Оказалось, что он подтвердил заинтересованность своей страны в подобных проектах. И Макс тут же начал наводить справки, собирать информацию и просчитывать варианты. Я знала, что он мог любое безумство воплотить в жизнь, просчитав в своей умной голове все за и против. На этот раз его расчеты выдали положительный результат.
-Пойми, Котенок, с приобретением этих рудников ты станешь настоящей Бриллиантовой королевой. Помнишь, я обещал тебе?
-Максим, дорогой, но мне вполне хватает того, что у меня есть. Куда больше?
-Кэтрин, но это же бизнес. Его надо расширять. Хорошо бы иметь полный цикл, как было у Самоэля: добыча, огранка, сбыт.
-Но ни ты, ни я никогда не занимались этим. Мой ювелирный дом и так отнимает у меня слишком много времени.
-Но ты можешь выгодно продать его.- Увидев мой негодующий взгляд, продолжил, развивая эту тему несколько иначе. - Хорошо. Посмотри на это с другой стороны. Вложение в рудники значительно удешевит твои изделия. Мы договоримся с "Де Бирс". Ты же одна из его крупнейших акционеров. Продажа этих бриллиантов окупит любой фантастический проект.
-Макс, тогда почему сам "Де Бирс" не занимается им?
-Любовь моя, но он не может заниматься всем!
-Да, конечно. Все уже сказано до нас: "Нельзя объять необъятное". - Я произнесла это с полным чувством безнадежности, понимая, что натолкнулась на железобетонную стену, которую мне не прошибить. На любое возражение он находил убедительные доводы, которым я могла противопоставить только свои страхи.
-Что ты сказала?
-Это не я. Это Козьма Прутков. Ты, к сожалению, его не знаешь.
-Чего ты боишься, Кэтрин?
-Всего. Давай не будем лукавить. Ты прекрасно знаешь, что "Де Бирс" не лезет туда, потому что там очень и очень неспокойно. Я тоже наводила кой-какие справки. Гражданская война, миротворческий контингент ООН - это не простые слова. За этим стоит политическая нестабильность, хаос, бандитизм. Может быть, я рассуждаю по своему, по бабьи, но мне страшно. Я понимаю, что миром правят деньги, что они делаются везде и на всем. Я понимаю, что нашим чернокожим братьям давно пора разъяснить, что мы, белокожие, тоже неплохие ребята и даже не потомки тех кровопийц-колонизаторов. Но почему это должен делать ты?
-Кэтрин, пойми, мы идем туда на государственном уровне, само правительство будет заинтересовано в стабильности в этих районах.
-Я все понимаю, но где гарантии твоей безопасности?
-А какие гарантии, когда я сажусь за руль машины здесь, в Лондоне?
Мы разговаривали в гостиной после ужина. Нам не так часто удавалось провести вместе вот такие домашние вечера. Я стояла у окна, пытаясь отыскать в своей голове хоть какую-нибудь мысль, способную остановить это безумие. На улице поздняя осень перебирала темные побуревшие листья, как я свои мысли, но не находила ни одного свежего, и потому оплакивала их отсутствие серым дождем. Мое же сердце обливалось горючими слезами, он уезжал на две недели, за месяц до нашей свадьбы.
Мне не нравилось в этом мероприятии все. Понимая, что любые уговоры бесполезны, а доводы малоубедительны, я умоляла хотя бы сократить саму поездку до недели. Но Макс уже наметил график своих встреч и хотел закончить подписание и оформление всех необходимых документов с тем, чтобы ко дню свадьбы все было готово.
-Не надо так волноваться, радость моя. - Он усадил меня к себе на колени. - У меня будет личная охрана, я буду жить в хорошо охраняемом отеле. И полечу не один, со мной будет Генри Ленокс, специалист по алмазным трубкам. Всего-то пару раз придется слетать на вертолете.
-Тогда полетим вместе.
-Нет. Вот этого, никогда.
Самолет был завтра днем, а вечером накануне мы лежали обнявшись в нашей милой спаленке, лично я в самом тоскливом настроении. Да уж, лучше и не скажешь "Расставанье - маленькая смерть". И вдруг, на фоне моих бесконечных страхов, переживаний, опасений, уговоров, прозвучало:
-Давай, родим ребенка.
-Что? - Диссонанс был настолько разительным, что я бы обиделась на него, если бы не знала, что он никогда не позволит себе подобную шутку. - Ты знаешь, сколько мне лет? - Изумленно прошептала я.
-Знаю. В отличие от других мужчин, я прекрасно осведомлен о твоем возрасте. Но ты же можешь родить! У тебя ведь все в порядке: критические дни приходят с раздражающей меня регулярностью.
Мне стало смешно от такой конкретики.
-А тебе не кажется, что в этом возрасте пора уже становиться бабушками и дедушками? Внуков нянчить...
-Ну, почему так устроено, что человек становится родителем, когда еще не готов к этому? - И он тяжело вздохнул.
-К чему?
-К воспитательному процессу. А мне так с этим вообще не повезло. Моей дочери двадцать пять лет. А я только несколько раз держал ее младенцем на руках. Все остальное воспитание прошло без моего участия. Да я к этому особенно и не стремился. Жил в свое удовольствие. Люблю ли я ее? Конечно, люблю. Ведь она моя дочь. Но не более того. И только сейчас, с тобой, я понял, как это прекрасно, иметь ребенка от любимой женщины. Только сейчас, я знаю, как воспитывать и что вложить в своего сына.
-Почему сына? А может быть дочь?
-Ты до сих пор не поняла, что я всегда получаю то, что хочу? Но если настаиваешь на дочери, нет проблем, давай родим и дочку и сына. Что ты смеешься?
-Я представила себя молодой мамашей в пятьдесят лет.
Он тяжело вздохнул, понимая, что мои планы совсем не совпадали с его. Мне стало его жалко, зачем же лишать надежды человека, тем более что вся эта затея весьма сомнительна.
-Хорошо. Давай начнем делать ребенка после свадьбы. Ты поедешь в свою Сьерре Леону, а я схожу к врачу и вытащу спираль.
Он крепко прижал меня к себе.
-И ты сделаешь это ради меня?
-Ну, что же с тобой поделать, если ты созрел для отцовства только сейчас.
-И ты выносишь и родишь ребенка? - Он как будто не верил в мои обещания.
-Если получится, дорогой. На все воля Божья.
-Господи, как же я люблю тебя!
-Макс, что ты делаешь? Мы же договорились после свадьбы. - Я стала сопротивляться, только из женского кокетства.
-А сейчас потренируемся. И потом, я же завтра улетаю.
-Знаешь, африканки, говорят, такие сексуальные!
-Знаю. Но что делать, если мне нужна только одна женщина?!