Аннотация: "ЖЕНА ТВОЯ ЕЛИСАВЕТА РОДИТ ТЕБЕ СЫНА, И НАРЕЧЕШЬ ЕМУ ИМЯ ИОАНН" (Лука 1:13).
ГЛАВА 17. "ЖЕНА ТВОЯ ЕЛИСАВЕТА РОДИТ ТЕБЕ СЫНА, И НАРЕЧЕШЬ ЕМУ ИМЯ ИОАНН" (Лука 1:13).
Приступая к составлению биографии Иисуса, мы договорились, что основой нашего исследования послужит евангелие от Матфея. Поэтому только сейчас пришло время начать разговор об еще одном важном новозаветном персонаже, Иоанне, ибо евангелист впервые приступил к рассказу о нем только в третьей главе своего повествования. Следует обратить особое внимание, что Матфей описывает его уже известным проповедником: "В те дни приходит Иоанн Креститель и проповедует в пустыне Иудейской" (Матфей 3:1).
В отличии от Матфея евангелист Марк начинает свою благую весть с явления еврейскому народу Иоанна: "Явился Иоанн, крестя в пустыне и проповедуя крещение покаяния для прощения грехов" (Марк 1:4). Видимо, Марк считает деятельность Иоанна важнейшим событием в духовной жизни своего народа до того момента как авансцену истории вышел галилеянин Иисус. При этом оба евангелиста не вдаются в подробности, кто такой Иоанн, кто его родители, откуда он приходит. Можно предположить, что, с одной стороны, они не имели никакой информации о нем, с другой, воспринимали как данность, его самого и его деятельность.
Четвертое евангелие также начинается с повествования о деятельности Иоанна. Однако автор сводит его роль только к провозглашению Иисуса: "И, увидев идущего Иисуса, сказал: вот Агнец Божий" (Иоанн 1:36).
Совсем по-другому освещает эту фигуру Лука, который не только отдает приоритет Иоанну, начиная с рассказа о нем свою благу весть, но и подробнейшим образом сообщает о всех перипетиях, связанных с его рождением: "Во дни Ирода, царя Иудейского, был священник из Авиевой чреды, именем Захария, и жена его из рода Ааронова, имя ей Елисавета. Оба они были праведны пред Богом, поступая по всем заповедям и уставам Господним беспорочно. У них не было детей, ибо Елисавета была неплодна, и оба были уже в летах преклонных" (Лука 1:5-8).
В этой части рассказа Луки присутствует только один нюанс, смущающий внимательного читателя. Например, М.Абрамович, будучи раввином и, следовательно, знатоком иудаизма, утверждает: "Не могла жена священника Захарии носить имя Елисавета, т.к. это не еврейское имя". Действительно, еврейская женщина "из рода Ааронова", следующая "всем заповедям и уставам Господним беспорочно", вряд бы ли носила греческое имя Елизавета. Как было уже отмечено ранее, в тексте Луки отсутствуют имена собственные семитского происхождения. По всей видимости, евангелист, будучи сам греком и пишущий для такой же грекоговорящей аудитории, сознательно заменил их на соответствующие греческие или придал им греческое звучание. Вот и древнее еврейское имя Элишева он превратил в Елисавету.
В то время как женское имя Элишева было весьма популярно в жреческих семьях, что связано с древнейшей традицией, основанной на рассказе Библии, где говорится, что первый еврейский первосвященник, сподвижник Моисея, Аарон, "взял себе в жены Элишеву" (Исход 6:23).
Кстати, в синодальном переводе Библии, в процитированном выше пассаже из рассказа книги "Исход" о событиях, происходящих в 12 веке до н.э. в среде беженцев из Египта, еврейское имя Элишева заменено переводчиками на греческое Елизавету, что выглядит весьма нелепо.
Мне же очень хочется вернуть матери Иоанна ее настоящее имя, данное ей при рождении, поэтому в своем исследовании буду называть ее Элишевой.
А в остальном Лука дал весьма правдивую информацию о семье Иоанна, указав на жреческое происхождение каждого из родителей. По другому быть не могло: еврейские коэны, жрецы, или, как их называют евангелисты, священники, составляли закрытую касту, принадлежность к которой определялась по рождению; новые семьи образовывались внутри нее.
Про Элишеву легенда, которую излагает евангелист, дает общие сведенья, мол "была из рода Ааронова", т.е. происходила из семьи первого первосвященника Аарона, откуда берут начало все роды храмовых жрецов. Собственно, Захария тоже из "рода Ааронова", но про него приведены очень точные сведенья, что весьма редко для новозаветной литературы: он "был священник из Авиевой чреды".
Кто такой Авия? О какой череде идет речь? На самом деле, деталь эта столь важна, что требует разъяснения. Речь идет о реформе религиозной иерархии, которую провел еще царь Давид. Согласно принятого им закона, многочисленные потомки двух сыновей Аарона были поделены на 24 смены, чтобы нести "поочередно службу" (1Паралипоменон 24:3). О том насколько это было сложным и важным мероприятием, можно судить по библейскому рассказу: распределение очередности шло по жребию "пред лицем царя и князей и пред священником Садоком и Ахимелехом, сыном Авиафара, и пред главами семейств священнических и левитских" (1 Паралипоменон 24:6). Там же сказано, что восьмой номер выпал Авии.
Нам следует обратить особое внимание, что за многие сотни лет порядок священнических смен не менялся, и все жрецы Авиевой череды один раз в год совершали службу в Храме в одно и тоже время.
На основании вышесказанного можно придти к однозначному заключению, Иоанн родился не в простой еврейской семье, а в знатной и глубоко религиозной семье храмового священнослужителя. Поэтому вполне правдоподобным является сообщение евангелиста, что оба родителя строго исполняли заповеди Торы: "Оба они были праведны пред Богом, поступая по всем заповедям и уставам Господним беспорочно" (Лука 1:6).
Читаем дальше: "Однажды, когда он в порядке своей чреды служил пред Богом, по жребию, как обыкновенно было у священников, досталось ему войти в храм Господень для каждения" (Лука 1:8-9).
Непонятное слово "каждение" означает жертвоприношение в виде воскурения трав в Храме, которое производилось каждое утро и каждый вечер на золотом жертвеннике, находившемся в центре первого помещения Храма, прямо перед завесой в Святая Святых. Этот предмет религиозного культа так и назывался "жертвенник для воскурения трав", и был изготовлен из дерева шитим, а сверху покрыт золотом. Коэн брал в правую руку совок с раскаленными угольями, а в левую -- состав трав, заходил в помещение Храма, клал угли на жертвенник и высыпал на них травы.
В евангелии совершенно правильно рассказывается, что "каждение" осуществлялось жрецами по жребию, т.к. считалось почетнейшим видом службы, ибо принесший воскурение получал особое благословение свыше. Поэтому, со времен Первого Храма установился обычай, по которому коэн приносил воскурения только один раз в жизни и больше не мог участвовать в жребии претендентов.
Для полноты понимания эпизода, описанного Лукой, следует понимать, что местом проживания жрецов был не только столичный Иерусалим, но и провинциальные города и деревни Иудеи. В Иерусалим служители Храма отправлялись только в случаях, когда наступала очередь их "священнической смены" или, как пишет Лука "череды", а также во время трех главных праздников, с которыми было связано традиционное паломничество в Храм. Лука утверждает, что семья Захарии жила в Иерусалиме, следовательно, территориально не далеко от Храма.
Так как существовало 24 череды, то нетрудно вычислить, что каждая смена длилась две недели. Однако если коэну по жребию выпадало "каждение", то по исполнении этой службы он, не дожидаясь окончания своей череды, возвращался домой.
Далее евангелист излагает легенду с участием ангела: "Множество народа молилось вне во время каждения, тогда явился ему Ангел Господень, стоя по правую сторону жертвенника кадильного. Захария, увидев его, смутился, и страх напал на него. Ангел же сказал ему: не бойся, Захария, ибо услышана молитва твоя, и жена твоя Елисавета родит тебе сына, и наречешь ему имя: Иоанн; и будет тебе радость и веселие, и многие о рождении его возрадуются" (Лука 1:11-14).
Теперь давайте задумаемся, кто сочинил эту легенду? Конечно, не Лука, имевший весьма отдаленное представление об особенностях службы в Храме. Как и в других случаях, он оказался добросовестным переписчиком попавшего в его распоряжение рассказа. Следовательно, легенда ходила в народе и была популярна. Судя по массе интереснейших подробностей, включенных в ее текст, авторами были евреи, хорошо представлявшие, о чем они рассказывают. Чем же был так привлекателен Иоанн для своих современников, что его деяния вызвали у них тягу к сочинительству на уровне библейского? Если бы Иоанн призывал своих соплеменников к какой-либо другой вере, увидев в Иисусе "сына божьего", как считают евангелисты и все последующие христиане, то вряд ли бы они стали передавать его имя из уст в уста, тем самым слагая легенду.
Ответ на этот вопрос имеется в исторических источниках того времени. В этом отношении Иоанну повезло значительно больше, чем Иисусу. Опираясь на хроники Иосифа Флавия, можно констатировать со сто процентной вероятностью, что Иоанн - не новозаветный миф. Он - не выдуманный религиозными фанатиками персонаж, а реально существовавший человек, который уже при жизни был известным и авторитетным проповедником, имевший в своем народе громкую популярность в связи со своими страстными призывами к всеобщему покаянию и очищению, т.е. к тому, к чему призывали евреев библейские пророки. И в нем евреи, жаждущие избавиться от римского всесилия и разорительного правления, хотели видеть НОВОГО ПРОРОКА.
А потому "не мог ангел Господень назвать будущего сына Захарии Иоанном, хотя бы потому, что оно происходит от еврейского слова "иона" -- голубка. И если люди могли ошибаться, то уж ангел никак не мог назвать будущего еврейского пророка женским именем" (М.Абрамович "Иисус - еврей из Галилеи"). Исследователь абсолютно прав. И сегодня любой справочник о происхождении имен выдаст информацию, что "Иоанн или Иван - русский вариант еврейского имени Йоханан". Поэтому давайте и этому новозаветному персонажу вернем его подлинное имя и будем его по возможности называть Йохананом.
Какое же будущее предсказывает ангел Йоханану его отцу Захарии? "Он будет велик пред Господом; не будет пить вина и сикера, и Духа Святаго исполнится еще от чрева матери своей" (Лука 1:15).
Иными словами, перед нами добротно сложенная в духе библейских рассказов о Самсоне и пророке Самуиле легенда о посвящении родителями еще не рожденного младенца в назирут - обет особой святости перед Богом. Ранее мы уже подробно говорили о назируте или назорействе (см. "Загадки евангелий" глава 15). Указание на назирут Йоханана - один из важнейших элементов легенды, без которого невозможно признание его пророком.
Пророк! Вот кем виделся Йоханан своим современникам. О пророках они читали только в Писаниях, когда те от имени Господа Бога, переступая через собственный страх, бросали в лицо еврейскому народу и его правителям обвинения в отступничестве от Бога, а потому предсказывали самые страшные потрясения и наказания. Это были люди, обладающие природным талантом учителя, наставника и оратора, "для которых основной целью был поиск истины, насаждение в обществе благочестия, основанного на безукоризненном исполнении Закона" (А. Волков "Ветхозаветные пророки").
Несколько веков среди еврейского народа не появлялось мощной харизматической личности, способной стать глашатаем Всевышнего. Выросли сотни поколений, знакомых с пророческим движением только по священным текстам. Но вот настали такие тяжелые времена, что многие стали мечтать о приходе пророка, который открыто укажет на причину их страданий. Более того, этот новый пророк должен явиться перед приходом машиаха-мессии. Не мудрено, что смелые обличительные проповеди Йоханана заставили часть еврейского общества увидеть в нем нового долгожданного пастыря. "Явление Иоанна еврейскому народу" зафиксировано всеми евангелистами.
Согласно религиозным верованиям о рождении будущего пророка должен был возвестить ангел Господень. Поэтому о предназначении Йоханана, каким оно виделось евреям, предсказывает ангел: "И многих из сынов Израилевых обратит к Господу Богу их; и предъидет пред Ним в духе и силе Илии, чтобы возвратить сердца отцов детям, и непокоривым образ мыслей праведников, дабы представить Господу народ приготовленный" (Лука 1:16-17).
В Йоханане, ни много ни мало, видели пришествие самого пророка Илии, а точнее Илиягу, второго по значимости еврейского пророка после Моисея. Но почему именно Илии, а не Исайи или Еремии, например? И о каком приготовлении народа идет речь?
Дело в том, что пророки неоднократно обещали еврейскому народу Суд Божий за все его прегрешения. Однако они же подробно разъясняли, насколько Бог милостив. Но милость Его нужно заслужить, т.е. встать на путь исправления. Своим заблудшим сыновьям и дочерям, погрязшим в несправедливости, жестокости, ненависти, обмане, корысти, обидах друг на друга и на самого Бога, Господь через пророка Малахию обещает перед наступлением дня Суда послать "учителя" для приготовления, иначе исправления: "Вот, Я пошлю к вам Илию пророка пред наступлением дня Господня, великого и страшного. И он обратит сердца отцов к детям и сердца детей к отцам их, чтобы Я, придя, не поразил земли проклятием" (Малахия 4:5-6).
Но каким образом еврейский народ может исправиться? К чему должен призывать его вновь посланный Богом пророк Илиягу? Господь Бог дает ответ и на этот вопрос: "Помните закон Моисея, раба Моего, который Я заповедал ему на Хориве для всего Израиля, равно как и правила и уставы" (Малахия 4:4).
Теперь понятно, что обещает ангел Захарии, когда говорит, что сын его "многих из сынов Израилевых обратит к Господу Богу их", т.е. приложит максимум усилий, чтобы вернуть их к строгому исполнению закона, данного Господом Богом, что означает жить по Торе, "дабы представить Господу народ приготовленный" (Лука 1: 16-17).
Обратите внимание, у Луки ангел практически цитирует пророка Малахию. А ведь Лука отнюдь не знаток библейских писаний, чтобы подобно Матфею вкладывать в уста своих персонажей отрывки из них. Поэтому, можно с большой долей уверенности предположить, эта легенда, весьма близкая по форме и по смыслу к библейским и, что особенно важно, очень точная в деталях, придумана не Лукой. Евангелист переделал в ней только имена на греческий лад.
Важно понимать, что любые легенды, будь то религиозные, героические или семейные, начинают складываться при жизни героев, приобретая окончательный вариант после их смерти. Если бы Йоханан в каком-либо аспекте своей деятельности отклонился от цели, ожидаемой от него обществом, например, вдался в ересь и назвал Иисуса "живым сыном божьим", то потомки, пережив глубокое разочарование, перевели бы его в разряд лжепророков, вычеркнув из своей памяти. Наличие же легенды в тексте Луки говорит о ее широком хождении в еврейском народе через сто лет после казни проповедника, что свидетельствует только об одном - Йоханан не совершил никаких порочащих его поступков с точки зрения иудаизма. Однако его имя забылось среди соплеменников, как только христианство сделало из него "предтечу" новой религии.
Но вернемся к тексту Луки, который рассказывает о Захарии, не поверившем ангелу: "И сказал Захария Ангелу: по чему я узнаю это? ибо я стар, и жена моя в летах преклонных" (Лука 1:18).
На самом деле, храмовый жрец Захария не зря засомневался в словах ангела, ибо с этого момента описанные евангелистом события можно назвать, по меньшей мере, странными. Настолько странными, что глубоко верующего еврея Захарию не должно было смутить даже то значимое имя, которым ангел назвался: "Я Гавриил, предстоящий пред Богом, и послан говорить с тобою и благовестить тебе сие" (Лука 1:19).
Вместе с Захарией сомневаются в правдивости рассказа, изложенного Лукой, исследователи - знатоки иудаизма. Например, М. Абрамович, считает, что легенда о последствиях "общения" Захарии с ангелом придумана не евреями. По его мнению, настоящий ангел Габриэль, самый близкий к Богу, вряд ли бы наказал Захарию физическим пороком. "Вот, ты будешь молчать и не будешь иметь возможности говорить до того дня, как это сбудется, за то, что ты не поверил словам моим, которые сбудутся в свое время" (Лука 1:20).
Во-первых, сделав Захарию немым, ангел отнял у него возможность взывать к Господу, которому они оба служат. Вспомним, именно потому что Захария "праведен пред Богом, поступая по всем заповедям и уставам Господним беспорочно", он был выбран для высокой миссии. За что его наказывать? За сомнения относительно своего возраста и способности жены родить ребенка? Нет, это сомнения авторов легенды. А храмовый жрец Захария с младенческих лет знает историю престарелых Авраама и Сары, родивших сына Ицхака, когда Саре было девяносто лет. Поэтому, случись с ним самим похожая история, когда ангел предсказывает ему будущее отцовство, он не сомневался бы ни минуты, а только непрестанно благодарил Бога за чудо и благоволение к нему.
Во-вторых, и это, пожалуй, главное, ангел, по сути, лишил Захарию его жреческого статуса, т.к. любой физический порок лишает коэна права входить в Храм и "предстоять пред лицем Господа своего". Эти ограничительные условия, предписанные законом, всегда соблюдались неукоснительно без каких-либо исключений.
Исследователь считает, что такой "поворот событий" никак не мог присутствовать в биографии Йоханана, в котором евреи видели нового пророка. Хотели того авторы легенды или нет, но таким сюжетом они фактически низвели роль Йоханана с уровня пророка, присланного Богом сделать евреев "народом приготовленным". Поэтому вполне закономерно, что в последующем изложении всех евангелистов Йоханан выглядит лишь как второстепенный персонаж, предсказатель прихода Иисуса.
Свои выводы о надуманности изложенной Лукой ситуации М. Абрамович делает на основании имеющихся в тексте деталей. Как известно, историческая наука базируется на деталях. Зачастую только детали позволяют определить, насколько автор того или иного сочинения, претендующего на истину, близок к ней. В свою очередь, авторы легенды пытаются подтвердить правдивость своего мифологического творчества реальными фактами. Нам остается только внимательно их изучить: "Между тем народ ожидал Захарию и дивился, что он медлит в храме. Он же, выйдя, не мог говорить к ним; и они поняли, что он видел видение в храме; и он объяснялся с ними знаками, и оставался нем. А когда окончились дни службы его, возвратился в дом свой" (Лука 1:21-23).
В этом небольшом и безупречном на первый взгляд отрывке как раз имеется деталь, содержащая серьезную ошибку, которая, по мнению М. Абрамовича, перечеркивает веру в правдивость легенды о Захарии.
Человек, знающий Закон, уверенно скажет, что Захария никак не мог вернуться в дом свой лишь после того, когда "окончились дни службы его". Он обязан был покинуть Храм и вернуться домой, не дожидаясь окончания своей смены, по двум причинам, указанным самим евангелистом. Во-первых, ему выпал жребий на проведение церемонии "каждения". А во-вторых, немота, как физический недостаток, лишила его права входить в Храм и выполнять свои функции.
Если выше были приведены лишь рассуждения о том, что ни еврей Захария, ни ангел Габриэль ни коим образом не могли себя повести так, как описывает евангелист, то теперь можно сказать высказать предположение, что эта часть легенды выдумана людьми, далекими от первоисточника и плохо понимающими, о чем они говорят.
Но не будем столь категоричными. Да, в тексте имеется серьезная ошибка, касающаяся правил службы жрецов в Храме. Но влияет ли она на содержание легенды? Нет. Если же отбросить трансцендентную составляющую в виде появления ангела и его сомнительных слов и поступков, то можно получить полное представление об имевшей место реальной ситуации. Что же произошло такого особенного в этот день в жизни богопослушного, немолодого и бездетного храмового жреца Захарии?
Давайте вспомним, о чем рассказывает евангелист. Сначала с Захарией произошло счастливейшее событие, которое могло случиться в его жизни только один раз - ему выпал жребий для проведения "каждения". Эта служба считалась настолько почетной, что расценивалась высшим проявлением благоволения Господа Бога, которому Захария служил, "поступая по всем заповедям и уставам Господним беспорочно".
Но затем, во время вечерней службы с ним приключилось что-то такое страшное и на первый взгляд непонятное, от чего он лишился дара речи. Как врач могу предположить и с помощью текста Луки доказать, что Захария перенес острое нарушение мозгового кровообращения, проще говоря, инсульт, который у немолодого храмого служителя был спровоцирован сильным волнением. Для начала допустим, что его взволновал тот факт, что он столько лет беспорочно служил в Храме, и только сейчас Всевышний удостоил его такой чести.
Чрезмерные переживания вызвали подъем артериального давления, напор которого не выдержал периферический сосуд головного мозга, его стенка лопнула. Возникшее кровотечение вывело из строя близлежащие мозговые структуры: у Захарии центр речи. В таком состоянии человек испытывает острую головную боль, сильнейшую слабость, головокружение, у него темнеет в глазах. В зависимости от площади поражения головного мозга развиваются двигательные нарушения конечностей разной степени тяжести. Как видим, Захария еще может ходить, но у него непременно должна была присутствовать шаткость походки. И, конечно же, на человека наваливается чувство необъяснимого страха, о чем совершенно справедливо сообщает евангелист: "страх напал на него".
В быту сосудистую катастрофу головного мозга называют ударом. Немудрено, что после такого удара Захария не сразу пришел в себя, а народ, ожидавший его появления после совершения им обряда воскурения, "дивился, что он медлит в храме". Проявление инсульта у Захарии прежде всего выразилось в отсутствии речи, что зафиксировано в рассказе евангелиста: "Он же, выйдя, не мог говорить к ним".
А теперь представьте толпу верующих людей, пришедших на ежедневную вечернюю службу к Храму и ожидающих окончание обряда жертвенного воскурения Богу, совершаемого внутри коэном. Люди знают, сколько по времени длится обряд, и терпеливо ждут, а коэн не появляется. Возникает закономерное удивление, шум, крики, что он медлит. А его все нет и нет.
И вот, наконец, из дверей Храма, пошатываясь, еле передвигая ноги, с выражением глубочайшего испуга на лице выходит жрец, который ничего не может объяснить, потому что лишен возможности говорить. Как две тысячи лет назад могли быть расценены описанные события? Только как явление несчастному видения: "и они поняли, что он видел видение в храме".
Но если бы случившееся с Захарией было связано с его испугом из-за "видения", то наверняка, придя в себя через короткое время, речь вернулась бы к нему. Или, можем добавить, если бы инсульт носил микроразмеры, то наш герой быстро бы восстановился. Однако время шло, а он, как сообщает евангелист, "оставался нем". В те времена этому явному признаку нарушения мозгового кровообращения могло найтись только одно объяснение - наказание Захарии высшими силами за то, что он не поверил посланцу Всевышнего.
Ранее мы подробно говорили о бросающихся в глаза несуразностях в словах и поступках как самого Захарии, так и ангела. Поставив Захарии медицинский диагноз, можно смело констатировать, что никакого диалога между ними, который описывает Лука, просто не могло произойти. В тот момент Захарии было не того. Если он и думал о видении ему ангела, то только ангела смерти.
Однако плохим физическим состоянием Захарии можно объяснить слова евангелиста, о том, что тот не сразу "возвратился в дом", а только "когда окончились дни службы его". Именно эта деталь заставляет знатоков иудаизма сомневаться в правдивости всего рассказа.
Любой врач, а также люди, перенесшие инсульт, или ухаживающие за ними, могут подробно рассказать, что любое нарушение мозгового кровообращения чрезвычайно плохо переносится человеком. Вот и, самочувствие Захарии, видимо, было настолько неважным, что он оказался не в состоянии вернуться домой, как было установлено предписанием закона, а задержался на несколько дней до окончания своей смены. Хотя, как мы знаем, дом Захарии находится в Иерусалиме. Но, видимо, даже такой переход оказался ему не под силу.
Несущественная на первый взгляд деталь, которой придал значение только очень узкий круг исследователей - специалистов по храмовому распорядку, осталась в легенде не случайно. Можно предположить, что она изначально смущала современников, а потому запомнилась. Сегодня это указание на невыполнение Захарией Закона можно рассматривать как важный аргумент в оценке его физического состояния.
Но тут возникает другой важный вопрос, почему авторы легенды решили, что "явившийся ангел" предсказал Захарии рождение ребенка? Ведь сам Захария, в силу своей немоты не мог об этом поведать. Ответ на этот вопрос находим в евангелии, где сообщается, что повод для такого сюжета легенды дала жена Захарии: "После сих дней зачала Елисавета, жена его" (Лука 1:24).
Зная, что Захария происходил из "череды Авиевой", имеющей восьмой номер, двухнедельную длительность каждой смены, и, учитывая тот факт, что первым месяцем еврейского календаря, с которого начинается отсчет смен, является месяц нисан, можно точно сказать, что Захария вернулся домой в последний день месяца Тамуз. А вскоре, т. е. в первых числах месяца Ав (приблизительно в начале августа), забеременела его жена Элишева. Правда, окружающим о беременности Элишевы стало известно значительно позднее, потому как она "таилась пять месяцев" ("Лука 1:24).
Сама женщина объясняла свою беременность следующим образом: "Так сотворил мне Господь во дни сии, в которые призрел на меня, чтобы снять с меня поношение между людьми" (Лука 1:25). Из этих слов можно понять, что Элишева много страдала из-за обвинений в бесплодности, ведь отсутствие детей считается одной из самых страшных кар, посылаемых человеку Богом. Наверняка, Элишеву "поносили" не только посторонние люди, но и с мужем по этому поводу была напряженность, взаимные обиды.
Без сомнения, отсутствие детей было одним из самых главных переживаний самого Захарии, его личным горем. Сегодня эта проблема решается супругами быстро, и один из способов - расторжение брака. В те времена у евреев, в отличии, например, от греков, развод не был обычным делом, хотя и предусматривался Законом, но в очень ограниченных случаях. Бездетность в этот перечень не входила.
Захарии, как духовному лицу, оставалось только размышлять, за что Бог карает его, дав бесплодную жену, и вымаливать прощение скрупулезным выполнением всех мицвот-предписаний. Но время шло, прибавляя года, а прощения он с женой так и не вымолил - детских голосов в их доме не было слышно.
И вот в очередную смену службы в Храме ему выпадает жребий на каждение, что считалось проявлением высокого благоволения Господа Бога. Как мог расценить это событие глубоко верующий еврей Захария, мечтающий о сыне? Только как знак Всевышнего на то, что его просьбы услышаны и прощение получено. Явись Захарии ангел на самом деле, он не сомневался бы ни секунды. Года, преклонный возраст?! Ерунда! Уж он-то знает, если Бог дает разрешение, года не имеют никакого значения. Праотец Авраам и праматерь Сара родили Ицхака, когда им было под сто лет, а после смерти Сары Авраам женился вторично и родил еще нескольких сыновей. А его, Захарии, какие годы?! Да он вдвое моложе Авраама! Да и для Элишевы есть пример: праматерь Рахиль. Сколько лет она не могла родить от Иакова?! А потом с разрешения Господа родила двух сыновей, Иосифа и Биньямина. А матери Самсона и Самуила? Сколько они вымаливали благоволения Всевышнего! Но теперь с Божьего разрешения и с Его помощью и у него с Элишевой все изменится... Вот сейчас он завершит службу, вернется домой, обрадуя жену...
Распаливая себя самыми радостными и радужными представлениями о своем будущем счастье, он приступил к вечерней службе, когда пик переполнявших его эмоций достиг апогея. И вдруг страшная боль в голове сделала его недвижным, темнота в глазах и страх... страх смерти. Сколько простоял он оглушенный у кадильного жертвенника, Захария не знал. Очнувшись, с трудом сделал несколько шагов, чтобы выйти из Храма, ноги плохо слушались, пытался что-то сказать собравшимся у дверей, однако его никто не слышал.
Как врач, могу добавить, что, скорее всего, у Захарии, помимо нарушения речи, немного позже развились и другие проявления острого нарушения мозгового кровообращения в виде затруднения двигательной функции конечностей. Поэтому домой он смог вернуться только через какое-то время, будучи практически инвалидом.
На этом, пожалуй, история Захарии могла закончиться, так и не став предметом для создания легенды, если бы не его жена Элишева. Евангелист сообщает, что через несколько месяцев после происшествия с Захарией в иерусалимском Храме выяснилось, что она уже на половинном сроке беременности. В тексте Луки этот факт указывается с удивительной точностью: "После сих дней зачала Елисавета, жена его, и таилась пять месяцев" (Лука 1:24).
Как вы думаете, какой вопрос задали родственники Захарии его жене Элишеве, узнав о ее беременности (видимо, скрывать дальше уже не было возможности)? Правильно. Кто отец ребенка? В том, что это не Захария, они не сомневались.
Видимо, вопрос об отцовстве стоял настолько остро, что проходил с дотошными подсчетами даты зачатия и срока беременности. Иначе в легенде не фигурировало бы столь точное указание на "пять месяцев". Почему бы не четыре или шесть? Да и вообще, если бы все было чисто и гладко, как излагает евангелист, к чему было скрывать столь долгожданное, как для нее самой, так и для мужа, событие?!
Теперь поразмышляем над словами Элишевы, которые она, видимо, бросала всякий раз своим обвинителям: "Так сотворил мне Господь во дни сии, в которые призрел на меня, чтобы снять с меня поношение между людьми" (Лука 1:25). Обратите внимание, в них нет признаков распирающей ее радости, что, наконец-то, Бог услышал их с Захарией молитвы и дал долгожданного сына. В них вообще нет никакого упоминания о муже. Для нее беременность - прежде всего доказательство отсутствия на ней проклятия, в чем ее все время обвиняли окружающие. Смысл ее слов прост: Бог "призрел ее", т.е. обратил внимание на ее страдания и мольбы, чтобы показать всем ее обвинителям, проблема не в ней.
Можно предположить, что увидев немощного Захарию, Элишева решила, что дни его сочтены. Какие мысли возникли в этот момент в ее голове, можно только догадываться. Например, Элишева могла представить свое будущее следующим образом: она уже не молода, поэтому замуж ее бездетную, т.е. проклятую, никто не возьмет. Одновременно в глубине души теплилась надежда, что она не бесплодна. Поэтому, была не была! Если она сейчас забеременеет, то после смерти Захарии, легко сможет всем внушить, что этот ребенок от него.
Но вполне возможно, ситуация развивалась по другому сценарию, и рядом с Элишевой уже был мужчина, вызывавший у нее симпатию. Быстро почувствовав радость свободы от постоянного присутствия мужа, от его брюзжания по поводу праведности, и потому, недолго думая, она сошлась с мужчиной, с которым в дальнейшем была намерена связать свою жизнь, искренне полагая, что брак с ним - дело совсем недалекого будущего. О последствиях в виде беременности не задумывалась, уверенная в своей бесплодности.
О том, что Элишева была яркой личностью со своим собственным мнением и интересами, простирающимися далеко за пределы собственного дома и кухни, можно судить по рассказу того же Луки о встрече Элишевы с Марией. Напомню, их встреча состоялась, когда обе женщины ожидали рождения детей: Элишева была на шестом месяце беременности, а Мария в самом начале срока. При виде Марии Элишева не скрывала своей бурной радости: "когда голос приветствия твоего дошел до слуха моего, взыграл младенец радостно во чреве моем" (Лука 1:43-44). Ранее мы уже разбирали этот эпизод (см. "Загадки евангелий" Глава 5, 13), объяснив восторженную реакцию Элишевы тем, что она знает мужа Марии, т.е. настоящего, реального отца ее будущего ребенка. По нашей версии - это Иуда Галилеян, который в этот период возглавлял восстание против римлян в Галилее.
Давайте вспомним, что Иудея переживала смутные времена: наследники Ирода отправились в Рим к кесарю для решения вопроса о разделе территорий и власти, во время их отсутствия вспыхнули многочисленные восстания, предводители которых называли себя иудейскими царями, т.е. машиахами-мессиями. Иными словами, в стране воцарились смута, анархия, беспорядки, дороговизна. Но люди были готовы терпеть эти лишения ради заветной цели - освобождения от власти Рима. Судя по восторженному приему Марии, Элишева выражала полную поддержку Иуде Галилеянину. О чем это говорит? Что, имея на руках мужа-инвалида, и находясь в сложном для себя положении, когда ее беременность стала известна окружающим и явилась предметом пересудов, она не затаилась, не замкнулась на своих проблемах, а вела активную общественную жизнь.
Кто такая Мария в глазах Элишевы? Почему она, еврейская женщина из знатного религиозного рода, жена коэна и хозяйка, наверняка, большого дома, возликовала при встрече со скромной молодой провинциалкой до такой степени, что даже плод у нее под сердцем "радостно взыграл"? Лука оправдал эту радость родственными отношениями между женщинами, а последующий редактор-компилятор приписал жене коэна глубочайшую ересь, якобы она увидела в Марии "матерь Господа".
Ответ на этот неоднократно повторяемый в нашем исследовании вопрос следует искать в еврейской истории. Дело в том, что сюжеты, связанные с рождением Иисуса и Иоанна, разворачиваются на фоне событий, чрезвычайно похожих на те, что происходили менее чем за 200 лет до этого, когда Маттафия и его сыновья, получившие прозвище Маккавеи, подняли освободительное восстание против селевкидов. Оказав сопротивление грекам, Маккавеи, в конце концов, выгнали захватчиков из страны, сделав ее полностью политически и религиозно независимой. Получив поддержку еврейского народа, Маккавеи, не принадлежа к роду Давида, стали иудейскими царями, основав Хасмонейскую династию.
И вот сейчас на глазах новозаветных персонажей происходит аналогичная ситуация, так долго ожидаемая евреями: появились храбрецы, готовые смести ставленников Рима, ненавистных Иродов, и снова принести еврейскому народу освобождение, и самый реальный из них Иуда Галелиянин. А значит, будущий иудейский царь. Чем он хуже Хасмонеев? Вот почему так радуется Элишева, она считает, что принимает будущую иудейскую царицу - жену Иуды.
Но ожиданиям Элишевы не суждено было сбыться. Она обманулась, как в случае победы Иуды, так и в случае смерти своего мужа. Захария выжил.
Самым главным подтверждением того, что окружающие были уверены во внебрачном происхождении родившегося младенца, является спор вокруг его имени. В нашем исследовании уже неоднократно обращалось внимание, насколько большое значение придавали евреи имени мальчика-первенца. По традиции его называли именем деда по отцовской линии, а значит, оно было предопределено заранее. Эту предопределенность евангелисты относят к велению ангела. Давайте вспомним, что предрекает Захарии ангел: "жена твоя Елисавета родит тебе сына, и наречешь ему имя: Иоанн" (Лука 1:13). Следовательно, можно сделать вывод, что отца Захарии звали Иоанном, а точнее Йохананом.
Когда же ребенок родился, "в восьмой день пришли обрезать младенца и хотели назвать его" (Лука 1:59). В тексте Луки сказано, что "хотели назвать его, по имени отца его, Захариею" (Лука 1:59). Но у евреев никогда не было такого обычая - называть ребенка именем живого отца. Более того, описанная ситуация происходит в среде религиозных евреев, для которых следование традиции являлось и является по сей день одним из важнейших приоритетов. Следовательно, желание назвать ребенка вопреки традиции, говорит о какой-то чрезвычайной ситуации, конфликте, оставшемся, к сожалению, вне понимания евангелиста.
Элишева не соглашается на такое предложение: "На это мать его сказала: нет, а назвать его Иоанном" (Лука 1:60).
В отличии от евангелиста мы с вами знаем ответ на вопрос, почему обязательно Иоанном. Потому что так звали отца Захарии. Иными словами, мать хочет, чтобы ее сын был назван по закону, по имени деда с отцовской стороны. Но окружающие сопротивляются ее, казалось бы, естественному желанию: "сказали ей: никого нет в родстве твоем, кто назывался бы сим именем" (Лука 1:61).
Согласитесь, странное обоснование отказа назвать ребенка Йохананом, как будто люди, пришедшие на его обрезание, не евреи и не знают, что имена родственников матери в данном случае не имеют никакого значения. Но в том-то и дело, что они - религиозные евреи, которые дают себе отчет в своих действиях, имеющих определенную логику. Чтобы понять эту логику, нужно разобраться в сути конфликта.
На самом деле, все достаточно просто. Родные уверены, что Захария не является отцом новорожденного, поэтому не хотят, чтобы тот был назван в честь отца Захарии. Они предлагают альтернативные варианты, а точнее, имена родственников матери. Сначала предлагают назвать младенца Захарией. Наверное, потому что так могли звать отца самой Элишевы. Поэтому логично предположить, что в первоначальном варианте рассказа, который переписывает Лука, говорилось, что мальчика "хотели назвать, по имени отца ее, Захариею". Но евангелист, плохо знакомый с еврейскими традициями, хуже того, не понимающий, из-за чего разгорелся весь этот сыр-бор, посчитал, что в рассказе допущена ошибка или описка, которую он исправил: "хотели назвать его, по имени отца его, Захариею", тем самым нарушив логику поступков персонажей этого эпизода.
Когда же Элишева продолжает категорически настаивать на имени Йоханан, ей отказывают под предлогом того, "что нет в родстве твоем, кто назывался бы сим именем". Вот теперь малопонятное поведение действующих лиц этого сюжета становится объяснимым.
Почему Элишеве так важно, чтобы ребенок получил имя Йоханан? Видимо, она так и не призналась публично в своем грехе. Поэтому сопротивлялась до последнего, чтобы ее сын не был признан незаконнорожденным, мамзером, что непременно случится, если ему дадут любое другое имя, кроме Йоханана.
Наверное, обе стороны не скоро пришли бы к согласию, если бы сам Захария каким-то образом не обратил их внимание на себя, что достаточно трудно больному человеку, ограниченному в движении, да к тому же лишенному речи. Когда же ему это удалось, присутствующие поинтересовались его мнением и "спрашивали знаками" (следовательно, вдобавок к нарушению речи имелись проблемы со слухом, или был затруднен процесс понимания): "как бы он хотел назвать его" (Лука 1:62). Тогда "он потребовал дощечку и написал: Иоанн имя ему" (Лука 1:63).
Далее наступает кульминация всего эпизода, немая сцена, которую евангелист описывает до чрезвычайности кратко: "И все удивились" (Лука 1:63). Хотя, если не знать подоплеки описываемых евангелистом событий, удивление присутствующих совершенно не понятно. Подумаешь, немного поспорили об имени. Какая разница, как нарекли бы этого младенца? Ангел велел? Но мы уже выяснили, что Захарию поразил инсульт, а не ангел.
Так почему же гости, присутствующие на брит-миле, меньше всего ожидали прочитать на табличке שמו יוחנן, что означает "имя его Йоханан"? Почему их так удивило решение Захарии?
Ответ лежит на поверхности: дав новорожденному имя своего отца, Захария признал его своим родным сыном и тем самым прикрыл очевидный для всех грех Элишевы. С точки зрения сегодняшней морали мы можем расценить поступок Захарии как благородство. С точки зрения присутсвующих, сам Захария совершил грех, т.к. Закон гласит, что сокрытие греха равносильно соучастию в нем, в то время как близкие почитали храмового жреца Захарию ревностным служителем Закона.
Что же толкнуло этого человека пойти на такой шаг? Вы будете удивлены, но все тот же Закон, т.е. Тора. Нет никаких сомнений, что все девять месяцев со дня своей болезни до рождения ребенка, о котором мечтал престарелый коэн всю жизнь, и отцом которого он не был, ему пришлось мучительно размышлять, в чем же заключалось высшее расположение Всевышнего, которому он безгранично радовался, если сейчас он безмолвный, плохо передвигающийся калека, а жена его носит чужого ребенка?
Видимо, не сразу, но со временем пришло понимание, что высшее благоволение состояло в том, чтобы он, наконец, перестал возводить напраслину на жену, считая ее виновницей их беды. Потому что, думая так, он, сам того не ведая, грешил. И тем самым еще больше утяжелял свой грех, сделавший его бесплодным. Да, для понимания истины от Захарии потребовалось стать больным и немощным, а Элишеве согрешить. Но разве Господь Бог обещал, что даваемое Им прозрение будет приятным и безболезненным?!
Придя к этому пониманию, Захария осознал необходимость свершения следующего шага - прощения Элишевы. И как видно по поведению и реакции окружающих их людей, этот шаг был грандиозным поступком.
Такой взгляд на новозаветный рассказ позволяет сделать вывод, что основанием для возникновения легенды о рождении Йоханана стало не явление странного ангела, а необычный, неординарный поступок Захарии - прощение согрешившей жены. Чтобы понять мотивы, двигавшие Захарией, нужно опять применить главный код для понимания описанных евангелистом событий - все действующие лица евреи, не помышляющие о создании новой религии. Следовательно, в своих действиях они руководствуются иудаизмом, той религией, которая является для них нормой и смыслом жизни.
Что является отличительной особенностью иудаизма? То, что он представляет собой не однобокую, закостенелую, суровую религию, как кажется несведущим в нем людям, а вечно развивающееся, глубочайшее и тончайшее морально-этическое учение, в основе которого лежит постоянное осмысление древнейших библейских легенд новыми поколениями. И тема отношения к обидчику и врагу занимает в иудаизме одного из важнейших мест. Прощать или не прощать? Когда прощать? Кого нельзя простить?
Евреев всегда занимал вопрос, простил ли Бог Адама и Еву за их непослушание? Простил ли Он Каину убийство брата Авеля? Раз за разом анализируя эти древнейшие легенды, еврейские мудрецы приходили к заключению, нет, очевидно, не простил, а только облегчил наказание: Адам и Ева не умерли на месте, а продолжили жизнь, но в значительно усложнившихся условиях. Точно также Бог поступил с Каином, оставив ему жизнь, но начертав на лбу знак, каинову печать, чтобы "не убил его всякий, кто бы ни встретил его", превратив его в изгоя.
И каждый раз мудрецы задавались вопросом, почему Бог только смягчил наказание в данных случаях? И почему не простил ни поколение Потопа, ни строителей Вавилонской башни, ни грешников Содома? Ответ очевиден: людям в те далекие времена было неведомо прощение, и они не просили Бога о нем. Вспомним, что Авраам, моля о жителях Содома, не просил Всевышнего их простить. Он умолял принять во внимание заслуги праведников, в наличии которых среди содомцев был убежден, веря, что их благодеяния пересилят грехи остальных. Но таковых не нашлось.
И только среди потомков Авраама, т.е. в еврейской среде, впервые мощно и при этом весьма конкретно зазвучала тема прощения, превратившись в один из главных резонаторов библейского рассказа об Иосифе, оказавшегося жертвой предательства своих братьев. История Иосифа - первый документально описанный в истории человечества случай, когда один человек простил другого.
А каковы в это время были взаимоотношения обидчика и пострадавшего в языческом мире? Исследователь античной литературы Дэвид Констан в своей монографии "Прежде прощения. Происхождение морали" утверждает, что в древнегреческом обществе не существовало концепции прощения. Было совершенно иное отношение к обидчику, зачастую ошибочно принимаемое за прощение. Как правило, обидчик оправдывал свой поступок незнанием или плохим настроением, отсутствием выбора или своими прошлыми заслугами перед потерпевшим. Выбирая одну из моделей такого поведения или сочетая их все, обидчик мог просить, умолять и даже унижаться, как бы говоря пострадавшему: "Я для тебя не так уж и опасен". Пострадавший или оправдывал своего обидчика или освобождал от наказания, что вселяло в него чувство достоинства.
В то время как в Торе впервые появляется не только рассказ о прощении обидчиков, но и раскрывается механизм получения прощения: Иосиф заставил братьев раскаяться в своем поступке, признать свою вину и доказать свое исправление соответствующим поведением, когда в аналогичной ситуации они не совершили прежних ошибок.
Из этого следует глобальный вывод: прощение существует лишь там, где есть место раскаянью. Раскаянье и признание вины важно тем, что предполагает в человеке способность меняться, особенно если речь идет о тех случаях, когда человек понимает, что совершил плохой поступок. Признание вины - это осознание собственной ответственности за свое поведение, чтобы не поступать впредь недостойным образом.
"Подобных моральных трансформаций не существовало ни в Древней Греции, ни в какой-либо иной языческой цивилизации. Проще говоря, в Греции имела место культура "позора и славы". Иудаизм же основывался на идеях раскаянья и прощения, став первой подобной культурой в Древнем мире. Человек изменился в тот день, когда Иосиф простил своих братьев. Прощая, мы сами заслуживаем прощения и более не становимся узниками прошлого" (Джонатан Сакс "Как родилось прощение").
У евреев взаимоотношения между обидчиком и потерпевшим стали заповедями Закона-Торы, данного Богом, который предписывает еврею не таить обиду на обидчика и не мстить ему, если это не враг. Он провозглашает всесилие раскаяния: грех может быть искуплен благодаря подлинному раскаянию.
Судя по решению Захарии, так удивившего окружающих, можно с большой долей уверенности предположить, что Элишева искренне покаялась перед ним в своем прелюбодеянии. И, когда родные и соседи собрались в их доме на восьмой день после рождения младенца, знала, что муж простил ее, потому так была настойчива в своем желании назвать сына Йохананом.
Захария, будучи не только законопослушным евреем, но и знатоком Закона, не мог не знать, что Господь Бог требует прощать просящего прощения. Почему? Потому что только тогда Бог сможет простить и обидчика и обиженного. Захария и Элишева были одновременно и обидчиками друг друга и пострадавшими. Для Захарии, как для религиозного человека, важно было получить прощение Всевышнего, а для этого требовалось простить жену.
Для родных его согласие назвать мальчика Йохананом фактически означало прощение неверной жены. Их реакция удивления и недоумения на решение Захарии говорит о том, что во все времена акт прощения был труден и плохо воспринимаем окружающими. К тому же, простить соседа, выбившего тебе глаз или зуб, еще куда ни шло. Но совсем другое дело, согрешившая жена и родившийся от прелюбодеяния ребенок... Такого простить невозможно...
И тут на глазах у присутствующих произошло чудо! Захария снова заговорил! "Тотчас разрешились уста его и язык его, и он стал говорить, благословляя Бога" (Лука 1:64). Конечно, стал благословить Бога. Как иначе?! Ведь для Захарии и для окружающих возврат к нему речи означал знамение Всевышнего, как одобрение совершенного Захарией прощения Элишевы.
Только при таком толковании всего эпизода о рождении Йоханана можно понять, почему "был страх на всех живущих вокруг них; и рассказывали обо всем этом по всей нагорной стране Иудейской" (Лука 1:65).
На глазах большого количества людей, родных и соседей Захарии, произошло "реальное чудо": лишенный речи, конечно же, по велению явившегося ему ангела, заговорил после того, как дал незаконнорожденному младенцу имя своего отца, тем самым признав его родным сыном. Значит, поступок Захарии одобрен самим Господом Богом. Не мудрено, что "все слышавшие положили это на сердце своем и говорили: что будет младенец сей? И рука Господня была с ним" (Лука 1:66).
Со временем истинная подоплека необычной истории забылась, к тому же, наверняка, в нее было посвящен ограниченный круг лиц, а в памяти людей, передававших ее из уст в уста, остался только спор об имени младенца, при наречении которым с его отцом Захарией произошло чудо, расцененное божественным знамением о рождении необыкновенного человека.
Интересно, что в Новом завете тема незаконнорожденности, которой придано сверхъестественное объяснение, стала главным мотивом и основанием для одной из самых неправдоподобных догм. Первые последователи Иисуса ничего не знали о его отце и рождении, кроме мало что объясняющих, разрозненных рассказов, ставших основой для "благих вестей" двух евангелистов. Не мудрено, что незаконное происхождение было приписано именно ему, в то время как в евангелии от Луки достаточно подробно и чрезвычайно правдиво описана семейная драма, связанная с незаконным рождением другого новозаветного персонажа - Йоханана.
Мы можем быть только благодарны добросовестности Луки, старательно переписавшему имевшийся в его распоряжении рассказ, которому он, конечно же, придавал совершенно другой смысл, но, тем не менее, оставил в нем массу важных, малопонятных ему подробностей, с помощью которых можно восстановить реальную картину события.
В ряду таких пизодов, старательно переписанных Лукой, присутствует сюжет, связанный с рождением Иисуса, где также фигурирует ангел, возвестивший о скором зачатии, в данном случае Марии. При его разборе ранее нас весьма смутили слова этого якобы посланца бога, где он ставит Марии в пример Элишеву: "Вот и Елисавета, родственница Твоя, называемая неплодною, и она зачала сына в старости своей, и ей уже шестой месяц" (Лука 1:36). С точки зрения общепринятой версии, не ставящей под сомнение беременность Элишевы от своего мужа, в то время как Марии предсказывается зачатие до свадьбы, подобный пример выглядит, мягко говоря, некорректным.
Теперь в свете изложенной версии о незаконнорожденности Йоханана становится понятным смысл слов, вложенных в уста ангела неизвестным автором, который убежден, что в вопросе беременности вне брака у обеих женщин много общего. С этой точки зрения пример Элишевы для юной Марии, конечно же, оправдан. Приписать авторство этого пассажа Луке невозможно, так как евангелист вне всяких сомнений не был в курсе истинных событий. Он, фанатично верящий в сверхъестественное зачатие Иисуса, переписывая эти строки, наверняка был уверен, что таким сравнением высшие силы подтверждают чудо, случившееся с Марией, ставя его в один ряд с чудом беременности неплодной Элишевы.
Но в отличие от первых наивных последователей христианства, нас, современных людей, обогащенных и вооруженных массой знаний, не проймешь сказками о непорочном зачатии. От святого духа дети могут родиться только в том случае, если в образе этого духа выступает реальный мужчина - носитель мужских половых клеток. Более того, как показывает наше исследование авторы версии о незаконнорожденности Иисуса, обернутой в религиозную фольгу непорочного зачатия, ошибались: Мария родила своего старшего сына, как в прочем и остальных детей, на совершенно законных основаниях, будучи женой известного иудейского оппозиционера Иуды Галилиянина.
В случае с Элишевой, тайна имени биологического отца Йоханана так и останется не раскрытой. Но это и неважно! Потому что значительно важнее поступок Захарии, простившего жену и признавшего Йоханана своим сыном. Вот где, на самом деле, христианству следует искать истоки и глубокие корни темы прощения, которая стала лейтмотивом этой религии.