Музыка Шопена
Свечи на рояле,
Вечер серебрится
В страсти и печали
Музыка струится.
Вдруг замолкли звуки
Дивного Шопена,
И устало руки
Пали на колена.
/Валерия Андерс/
Я снова слушаю Шопена. Я снова живу в другом мире. Мире звуков, чувств и образов.
Он огромный этот мир, более совершенный. Он завораживает. Стоит раз попасть в него, и будешь все чаще и чаще стремиться вступить в его очарование.
Может однажды захочется остаться в нем навсегда.
Пока же это друг, который никогда не предаст, общение, которое никогда не наскучит, любовь, которая всегда с тобой.
В этом мире мое пристанище, в нем мое спасение. Там живет моя душа.
Музыка Шопена. Порой в ней видны светлые парки, березовые рощи, журчащие ручьи, луч солнца, пронизывающий весенний лес, туманные брызги после дождя в лесу.
Порой разрывается сердце от боли, и одновременно поднимается громадное, как солнце, чувство гордости. Видятся воины, уходящие на смерть с гордо поднятой головой и решительным спокойствием в очах.
В юности, когда много воображаешь о себе и своих силах, и кажется, что нет ничего невозможного, олицетворение всех Надежд - это гордые полонезы Шопена. Затем понимаешь, что это не совсем так, сталкиваешься с трудностями, с их преодолением.
С преодолением самого себя, для того, чтобы добиться чего-то в жизни, исполнить задуманное. И это все звучит в сонатах Шопена.
Нет ничего сильнее по выражению страсти в музыке, глубины чувства, то трепетной нежности, то переполняющей счастьем уверенности, волнения, отдающегося болью в сердце, чем сонаты Шопена. После взрыва и рокота музыкального потока, спокойное течение рек, удивительная гармония разрывающих душу трелей в басах и щемящей трепетной мелодии, льющейся высоко в небесах. Песни летящей в облаках души с распахнутыми огромными печальными глазами. Это олицетворение Веры.
Я верю в то, что каждая встреча имеет свое предназначение.
Есть люди, при воспоминании о которых светлеет на душе. Как бы ни складывались отношения, сколько бы времени ни прошло.
Ты просто рад тому, что они прошли рядом, прикоснулись к твоей судьбе.
Таких светлых людей, которые оказали на тебя влияние, каким-то образом изменили тебя, повлияли на твой внутренний мир, очень немного на том или ином этапе, на смене периодов, из которых складывается вся жизнь. Они помогают выстоять в переменах, преодолеть сомнения на пути и могут дать надежду идти вперед.
Остальные более или менее быстро проходят мимо, слегка задев, как маски на карнавале. На миг кто-то привлекает тебя яркостью красок, а через мгновение ты уже едва вспомнишь о нем. Общий круговорот лиц, масок, пустые реплики, остроты, уколы, стремление ужалить. Легкие победы, легкая популярность, ..легкое забвение.
Только потом понимаешь, что таких людей, которые стали Учителями для тебя в жизни, повлияли на твою судьбу, на самом деле не так много.
Одним из таких судьбоносных учителей в моей жизни, а их было несколько, но одной из первых была моя учительница по музыке, которая подарила однажды мне мир Шопена, научила меня любить и понимать его, и это мир стал бесценным даром и поддержкой мне на всю жизнь.
Не представляю, чтобы я вообще делала без музыки, как бы выжила без пианино - сколько раз оно выручало меня в тяжелейших ситуациях! Как бы я жила без фортепианных концертов, на которые хожу каждую неделю, с детства, всю жизнь.
Девять лет я занималась с ней, и это всегда была радость узнавания и погружения в музыку, каждый урок. Многое из того, что она мне говорила, я помню до сих пор.
Но самое главное, она помогла мне сберечь эту огромную любовь к музыке, чувствовать и осознавать малейшие нюансы, оттенки и одновременно видеть общий замысел музыкального произведения. Она преподавала в Консерватории, и не делала больших различий между учениками в своей студии и студентами, просто отдавала весь огромный багаж знаний и мастерства.
Человек удивительной доброты и чуткости. За все годы я ни разу не услышала ни одного резкого слова или повышенного тона. И потрясающая любовь и преданность своему делу.
Порой я жалею, что не осталась в мире музыки. Я всегда думаю, особенно на концертах, как счастлив должен быть человек, сумевший выразить то, что в душе, все чувства и образы - в звуках.
Музыка Шопена. В ней искренность и гордость.
- Помни, что у тебя в роду поляки, повторяла в детстве мне мама, - гордая нация, люди искренние и порывистые, смелые до безрассудства и открытые до наивности.
Разве можно это забыть? Музыка Шопена с детства вошла в мою душу и пребывает там всю жизнь.
Сначала потрясли гордые и сильные этюды, с исключительной по сложности техникой.
- Помни, что твой дед был генералом.
- Дочь полковника не должна плакать.
Я, конечно, плакала, но эту мамину фразу всегда во время вспоминала, и она давала мне силы не сломаться в трудных ситуациях.
Вся ранняя юность была окрашена ностальгическими, трепетно-чувственными ноктюрнами Шопена, с их светлой, как слеза, печалью, с их лунным светом, звучащим в музыке, трелями птиц и журчанием ручьев, плеском морских волн.
Ноктюрны Шопена - я слушала их часами, днями на пластинках. Так потом и научилась их играть, стараясь передать малейшие нюансы, .или, наоборот, придать больше трепетности или страстной силы. Кажется, в них живет сама нежность и пленительность первых чувств.
В часы встреч, радости в моем доме не переставали звучать искрящиеся вальсы, очаровательно- поэтичные вальсы первой любви. В них блеск бликов на воде, искры пламени в воздухе, ликующая радость сияния юности, захватывающая дух скорость и легкость кружения.
И гордые полонезы, которые напоминали мне всегда о моем отце, о моих предках, которые - теперь трудно даже представить - когда-то танцевали их, величественно вышагивая в полонезах или стремительно проносясь в мазурках и вальсах.
Потом пришли годы глубоких чувств, сильных переживаний, разрывающей сердце боли или заполняющего мир солнечного счастья. Это, конечно, сонаты Шопена.
Вся сила страсти, все пламя любви, вся пронзительная нежность и исчезающая, как мираж, трепетность чувства, которую сменяют взрывы гордости, затем снова искрящееся кокетство - все здесь, в этой музыке.
Вы никогда не найдете ничего сильнее и точнее по передаче чувств, чем классическая музыка. Для меня Шопен - гений, сумевший выразить душу в музыке. Все чувства, всю их полноту и все их изменения, малейшую смену настроений.
Это как море, которое хранит в глубине тайны и бури, силу и страсть, а на поверхности может быть безоблачным, спокойным, романтично прекрасным, с белеющими парусниками на горизонте и с нежными волнами, шелестящими у ног.
И, наконец, ко мне пришли осознанные, прочувствованные баллады Шопена. Это раздумья, мечты и сомнения в звуках, это дальние дороги, лес, наполненный свежим ветром весны, грозы из слез, смывающие страдания и освещающие душу, это тихий свет спокойствия. В балладах вся жизнь, промелькнувшая за несколько минут, выраженная в музыке.
Не стоит говорить, что я не пропускаю почти ни одного вечера музыки Шопена, и как бы знакомо не было произведение, это всегда встреча с чудом, истинным волшебством перевоплощения и проявления души в звуках.
Один мой старый друг сказал мне однажды:
- Когда я на тебя смотрю, я вижу тебя у пианино, открытое окно, выходящее в сад, теплый весенний вечер, свеча, льется музыка Шопена, птицы на ветках, слушающие музыку. И вдруг порыв ветра подхватывает все и уносит в открытое окно.
Это мне сказал друг в Италии, как раз один из тех немногих людей, встреча с которыми, дружба даже незначительное время меняет твое мировоззрение, твои жизненные позиции. В жизни он потрясающий оптимист, заражающий всех вокруг своим радостным взглядом на мир, блестящим чувством юмора и жаждой жизни. По мировоззрениям философ, путешественник, объездивший полмира. Скорее реалист, чем романтик. Но иногда он видит удивительные сны.
Танцор, великолепный партнер по латиноамериканским танцам. При блестящей технике исполнения скорость его танца была подобна вихрю. В какое-то мгновение, кружась в бешеном ритме, я только замечала, как расступался зал, и мы оставались единственной парой, проносящейся в искрящемся танце при восторженном одобрении зрителей.
Он жил музыкой, также как и я, только я могла войти в мир его музыки, а он в мой - нет.
Что касается мировосприятия, непреходящего оптимизма, он сыграл роль Учителя для меня, т.е. был из тех немногих людей, которые играют значительную роль в потоке жизни.
Трижды нас сводила судьба, мы не искали встреч, но так получилось, и это время было наполнено радостью и блеском веселья. Это огненный человек, и он видел чуть больше, чем все.
Странно даже не то, что он, будучи реалистом, увидел однажды этот поэтический образ во сне. Странно то, что спустя семь лет я снова встретила этого человека, и он вновь рассказал мне об этом же повторившемся видении.
Теплый весенний вечер, раскрытое окно, свеча на фортепиано, примолкшие птицы, внимающие трепетным звукам музыки Шопена, аромат цветущей черемухи и сирени.
И вдруг внезапный порыв ветра подхватывает меня, гаснет свеча, и уносит вместе с музыкой прочь, в черное звездное небо. Может я так и уйду однажды...
8- 9. 05.2004